Меняются роли, сменяются болью

      Уманова, услышав свою фамилию из уст самого неприятного человека, которого могла только встретить во время службы, испытала огромный ворох чувств от удивления и страха до ненависти и презрения. В голове крутились пренеприятные мысли, чего же от неё нужно Кравцову. Как же судьба любит учинять неприятные встречи… В полном молчании дошли до переговорной, в которую подполковник пропустил сначала девушку и лишь потом вошёл сам. Уманова села на стул и бесстрастно смотрела перед собой, впиваясь взглядом прямо в торжествующего Кравцова. — Здравствуй, Олесенька. — протянул подполковник. — Вот уж не чаял тебя здесь встретить. Мурманск холоднее Петербурга, не так ли? — Полагаю, что так. — холодно согласилась Ума, утвердительно качнув головой. — И как тебе здесь? — мужчина, казалось, получал удовольствие от вопросов. — Нормально. — Олесе начало становится не по себе, от того, что было не ясно, к чему клонит собеседник. — А ты изменилась… — Кравцов прищурился и усмехнулся. — В тебе появился стержень смелости и силы, хотя стоит надавить на твои страхи и ты всё та же слабенькая девочка, какой всегда была и будешь. Девушке стало совсем неуютно наедине с ним, мысли путались в неясные клубы и терялись в голове. Вся атмосфера давила на Уманову, сгущая над ней краски и подыгрывая её оппоненту. От Кравцова так и веяло холодом и опасностью, а все его слова острыми иглами впивались прямо в подсознание, оседая там. Олесе хотелось немедленно встать и, наплевав на приказы и устав, уйти прочь от подполковника, настолько его личность была противна Уме. Но, как заметил сам Кравцов, в Умановой ясно чувствовались внутренние стержень и характер, именно они помогали девушке преодолевать все трудности и выполнять любые задачи. Олеся неосознанно выпрямилась, без тени страха глядя прямо в глаза мужчине, который тоже уловил эту перемену. Кравцов бросил взгляд на свои наручные часы и поправил циферблат на руке. — Что-то мы засиделись… Ты свободна. — неожиданно заявил мужчина. — И это всё? — удивилась Уманова, не понимая, зачем вообще нужен был этот разговор. — Мы с тобой ещё успеем поговорить, Олесенька, и не раз, и не два. А сейчас позови мне, пожалуйста, — подполковник сделал паузу, копаясь в листах из своей папки. — Мурашову Евгению Валерьевну. Раз она отстраняется от дела, нужно её успеть опросить. Как считаешь, а? Слова мужчины больно резали по сердцу, он точно знал куда бить, чтобы причинить максимальную боль. Олеся в полной мере понимала, что уже завтра днём не встретит Женю в центре, и от этого становилось грустнее с каждой минутой. Несмотря на то, что он обратился к ней с вопросом, Уманова, проигнорировав вопросительные интонации, вышла из угнетающей комнаты и направилась к Нерпам, которые по указаниям Пригова не вылезали из спортзала или полигона. Начальник, пока не было реальных боевых задач для подразделения, решил заново устроить им курс молодого бойца, с сопутствующими ему часами занятий по разным, и, конечно, добавил времени на физическую подготовку. Благо спортзал в центре был немаленьким и предоставлял разнообразие тренажёров для любого вида активности, так что скучать Нерпам не приходилось. Ребята оторвались от своих занятий и встретили вошедшую коллегу с заинтересованностью на лицах. — Жень, он тебя вызывает. — объявила Олеся, меняя Муру на велотренажёре. Мурашова безразлично пожала плечами, всем видом показывая, что ей терять нечего, потому что всё равно уже завтра она уезжает в другой город. Ума присела на сидушку тренажёра, попутно регулируя его под свой рост и не спеша делиться подробностями своего непростого разговора с Кравцовым. Борис ещё в момент, когда подполковник назвал фамилию Олеси, заметил как изменилось лицо девушки, хоть она и силилась это скрыть. Боялась она самой проверки или этого мужчину, Тарасов понять не мог и решил чуть позже обсудить это с Умой наедине. — Что спрашивал этот Кравцов? — поинтересовался Тарасов у Олеси. — Да ничего, чтобы относилось к делу. — пожала плечами Уманова. — Подполковник что ли запретил говорить? — с подоплёкой спросил Игорь. Бизон, Кот да и сама Ума посмотрели на него осуждающе, будто он сморозил несусветную глупость. Ребята в преданности Олеси общему делу никогда не сомневались, ибо девушка ни разу не дала в себе повода усомниться. Дана бы наверное также взглянула на Игоря, если бы не наматывала километры на беговой дорожке в наушниках, абстрагируясь от всех. Никитин стушевался, оказавшись против большинства, и замолчал. Каждый из них думал о своём, но мысли всё равно сводились к этому проверяющему.       Мура сидела в переговорной, закинув нога на ногу, и без особо интереса ждала Кравцова, который уже успел куда-то отлучиться. Не считая гнетущий темно-серых стен комнаты, использовавшихся для морального давления на несговорчивых бандитов, Женя чувствовала себя спокойно, решив, что это подполковнику нужно волноваться, насчёт того, что к Нерпе не подкопаться. Наконец Кравцов зашёл и спокойно сел напротив девушки, источая уверенность в своих силах. — Здравствуйте. — формально поздоровался он, ожидая ответа от Мурашовой. — Здравия желаю. — как-то совсем без эмоционально ответила Женя, словно и вовсе не желала здравия подполковнику. — Как вы уже знаете, я провожу дисциплинарную проверку в вашем подразделении, так что мне необходимо задать вам пару вопросов. — проверяющий уже предвкушал, как девушка спасует перед ним и скажет ровно то, что нужно. — Хорошо. — кивнула Мура и сразу перешла в боевое наступление. — Товарищ подполковник, что-то я не вижу у вас чистого листа. Вы будете протоколировать наше общение? — Я… — Кравцов ошарашенно взглянул на беззаботно улыбающуюся Мурашову, подавляя в себе желание накричать на неё. Мужчина полез в папку и достал оттуда лист нужного формата и ручку. — Конечно буду. Теперь я могу начать? — Конечно. — девушка откинулась на спинку стула. — Евгения Валерьевна, как вы оцениваете работу вашего командира? — начал Кравцов процедуру опроса. — Отлично. Бизон… То есть капитан второго ранга Тарасов прекрасный командир и мы ценим его профессионализм. — ответила Женя, не сводя взгляда с собеседника. Всё как учили: хороший переговорщик говорит без тени сомнения и лишних эмоций. — Тогда почему, скажите мне, вы с треском провалили эту операцию? — нажимал Кравцов, пытаясь вызвать в Жене эмоции. — Мы не готовили эту операцию изначально, не было времени подготовиться. — старший лейтенант отвечала чётко, но в тоже время выбирала формулировки, которые бы не навредили ребятам. — Так значит, причина в неверных приказах генерал-майора Пригова? — уточняюще спросил подполковник. — Я этого не говорила. — улыбнулась Мура, понимая, что загнала его в тупик. — Подождите… — остановил её Кравцов, собираясь с мыслями и не зная, какой вопрос задать следующим. — Как у вас в группе складываются отношения? Вы человек новый, мне будет интересно послушать вашу точку зрения. — А вы не профессиональную сторону вопроса приехали проверять товарищ Кравцов? — Женя немного склонилась к нему, пытаясь психологически давить на мужчину. — Подполковник Кравцов. — поправил он. — Я хочу детально изучить все аспекты дела. Но… С вами всё ясно. Идите. Мурашова крайне внимательно пробежала глазами по протоколу, который точно передавал их общение, чиркнула свою подпись внизу листа и вышла из переговорной. Товарищ подполковник нервничал, а внутри себя метал искры от злости. Подкопаться к группе оказалось не так просто, как Кравцов думал и это учиняло определённые трудности, потому что ему приходилось на ходу менять придуманный им план. Разложив перед собой папки с личными делами бойцов Нерпы, подполковник задумался, переводя взгляд с одной на другую. Дело Олеси Умановой привлекло внимание Кравцова ровно в тот же момент, когда он придумал, как использовать знакомую ему девушку для своей выгоды. Мужчина ядовито улыбнулся, доставая свой телефон.       Кот заломил руки Умановой за её спиной и победно улыбнулся, но он явно не ожидал точно выверенной подсечки и, потеряв равновесие, Ионов упал прямо на жёсткие маты лицом. Девушка, перехватив инициативу в поединке, зафиксировала Василия так, что при всём его желании он не смог выбраться из-под нависшей над ним Умы. — Кот, внимательнее надо быть. — резонно заметил Бизон, смотря на обездвиженного Ионова. — Олеся, неплохо. Ума меняется с Опером. Девушка отпустила Василия и, скорчив ему гримасу, поднялась. Кот с недовольным лицом последовал примеру девушки и встал, ожидая, пока Никитин снимет берцы перед тем, как ступить на маты. Уманова заворожённо увлеклась наблюдением за ловким поединком мужчин настолько, что даже не заметила, как весь зал наполнил своим звуком её телефон, на который кто-то отчаянно пытался позвонить. — Олесь, телефон! — закатила глаза Лазарева, выведенная из себя этой мелодией, и подошла к столику, на котором ребята для удобства оставили свои сотовые. — Неизвестный номер. Лови. Виктория без тени сомнения запустила гаджет прямиком в обернувшуюся Уму, не обладай Олеся отменной реакцией он бы разбился о пол. Уманова отошла в угол спортзала, где никого не было, и приняла звонок неизвестного абонента, уже готовясь послать куда подальше надоедающую рекламу. Но реальность была куда прозаичнее и девушка даже опешила, услышав знакомый голос. Кравцов. Да как он смеет вообще внаглую названивать ей посредине рабочего дня и вообще вторгаться в её жизнь? Приторным, сладким голосом подполковник настаивал на встрече как можно скорее, что, конечно, Уме совершенно не нравилось, потому что было ясно, что мужчина что-то задумал. У девушки совершенно не было причин отказаться от этой навязчивой встречи, даже правдоподобную отмазку, что она вместе с остальными сейчас по горло увязла в постоянных тренировках, Кравцов пропустил мимо ушей. Злобно ответив, что подумает над предложением о встрече, Олеся завершила вызов и выдохнула, выпуская накопившееся за время разговора негодование. Девушка решила всё же пойти, исключительно чтобы узнать что-нибудь о подполковнике, чтобы потом использовать это против него самого. Уманова несмело посмотрела на Бориса, с головой увлекшегося спаррингом бойцов и с готовностью подсказывавшего то одному, то другому, и всё не решалась подойти к нему и отвлечь. Приблизившись к командиру, Ума тронула его за локоть, чтобы он обратил на неё внимание. — Бизон, я могу отлучиться ненадолго из центра? — Ума поджала губы и уставилась куда-то в пол. — Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Тарасов, оборачиваясь на девушку. — Нет… — девушка замолчала, не зная, что сказать. — Просто нужно. Я быстро. — Валяй, но вернёшься и отработаешь часы тренировки. — неожиданно добродушно ответил Борис, похлопав её по плечу. Уманова даже расстроилась, что командир её так просто отпустил, теперь точно встречи с Кравцовым не избежать. Что-то подсказывало, что там девушку не ждало ничего хорошего, но видимо без этого проверяющий от неё просто не отстанет. Олеся переоделась в свитер и джинсы, в которых пришла на службу, и проверила телефон, на котором уже значился адрес, пересланный подполковником. Ума вошла в заведение, явно не дотягивающее до звания ресторана, но называвшееся таковым, сразу заметила ожидавшего за столиком Кравцова и подошла. — Хорошо, что пришла. — похвалил подполковник, кивая на стул напротив себя, словно иначе девушка не догадается сесть. — Есть дело. — Да? — Олесе уже не нравились его слова. Будто бы ничего и не изменилось и время не прошло, а они всё ещё сидят там в переговорной. — Хочешь мне помочь? — в лоб поинтересовался Кравцов. — Не уверена… — Уманова отрицательно покачала головой, но потом решилась уточнить. — А с чем? — От тебя много не потребуется. Просто заведёшь роман с командиром своим, я это вытащу на ясный свет, а от тебя большего не нужно. Могу тебя потом оставить при себе. Не хочешь? Хорошо, переведём тебя в другую группу. — Кравцов отложил приборы на тарелку, выразительно смотря на Уманову. — Иначе мне придётся найти другой способ, тогда вся ваша группа лишится работы, это как минимум. А там может и под трибунал отдам. Что думаешь? Ей стояло тут же отказаться от этого предложения, встать и уйти прочь, но почему-то Олеся задумалась. На кону была служба её коллег, которой они дорожили также как и она. Выбирать всегда сложно, выбирать из двух зол наименьшее тем более. Замаячившая на горизонте перспектива снова остаться совершенно одной Уманову пугала. Девушка потупила взгляд в стол, незаметно рукой теребя край свитера, и не знала, что ей ответить на это нахальное предложение. Подполковник, наблюдавший за Умой, вновь принялся свою еду. — Попробуй, тут прекрасный лосось на гриле. — с набитым ртом предложил Кравцов, кивая на нетронутую рыбу в её тарелке. — Я угощаю. Ума точно не могла сказать тошнит её от Кравцова или его предложения, но аппетита не было. Тело поколачивало от осознания свалившейся ответственности, теперь дело принимало крутой оборот. Решать такие вещи всегда было уделом её командования, а сейчас подполковник требовал с кондачка озвучить своё решение. Девушка неосознанно облизнула пересохшие губы, пытаясь ответить себе на вопрос кто же ей дороже Борис или друзья. — Хорошо. — не уверенно пробормотала Олеся и тут же потянулась к стакану с водой, увлажнить внезапно пересохшее горло. — Умница, — Кравцов улыбнулся, чувствуя приближающуюся победу. — Ты приняла верное решение, Олесенька. Забронировала себе зонт, чтобы укрыться от рушащихся руин. Такое сравнение Уму ошарашило и напугало одновременно, она ещё в полной мере не осознала, что ей предстоит делать. Кравцов как обычно подставлял всех, чья служба мешала его продвижению по карьерной лестнице, а Олеся не собиралась быть причастна к таким теневым играм ещё и против своих друзей. Военное ведомство имело нехорошую привычку противостоять не только врагам, но ещё и плести интриги против своих же соратников с прагматичной целью забраться в высокие чины. К радости Умы она сама встречалась с таким крайне редко, потому что офицерский состав чаще всего служил верой и правдой и не был подвержен амбициям.       Кравцов устроился как у себя дома и продолжал терроризировать Нерп, на этот раз объектом его изощрённых вопросов стал старший лейтенант Никитин, который чуял приёмы следователя за километр и вполне нейтрально отвечал. — Я могу обращаться к вам просто по имени? — спросил подполковник, не поднимая взгляда от личного дела Опера. — Как вам будет удобнее. — ответил Никитин. — Игорь, как вы оцениваете отношения, сложившиеся в группе? — Кравцов наконец отложил бумаги и взглянул на старлея исподлобья. — Обычные отношения, которые возникают у сослуживцев. — не краснея, заявил Игорь, конечно, опуская подробности всех романов, успевших закрутиться в отряде в разное время. — Вы же аналитик, так сказать, кабинетный работник, не осуждают ли вас сослуживцы, когда вы в силу своих физических возможностей их подводите? — подполковник старательно пытался нащупать слабое место, чтобы надавить. — А я их, товарищ подполковник, не подвожу. — хмуро и кратко ответил Никитин, не понимая, что конкретно имеет в виду проверяющий. — Хорошо-хорошо. — капитулировал Кравцов. — Вернёмся к насущному, как вы оцениваете работу группы на вчерашней операции? — Чёткая, слаженная — больше мне сказать нечего. — Опер пожал плечами, не желая говорить с собеседником. — А что вы можете сказать о своём командире, капитане второго ранга Тарасове? Может он вас недооценивает? — хитро прищурился подполковник. — Капитан второго ранга Тарасов прекрасный командир, я бы сказал лучший из тех, что видел. — подумав, честно признался Игорь. — У каждого из нас есть свои плюсы и минусы, а Бизон строит нашу работу так, чтобы мы дополняли сильные стороны друг друга и перекрывали недостатки. — Понятно. — разочарованно кивнул Кравцов, откидываясь на спинку стула. — Свободны. Подполковник вздохнул, с Никитиным тоже ничего не вышло, а всё из-за их поголовной верности нынешнему командованию. Кравцов искренне не понимал, откуда в окружении Нерп и их командования столько преданных людей, потому что сам он на протяжении всей своей работы пересекался лишь с озлобленными, лживыми и трусливыми людьми, каким-то чудом дорвавшимися до властных полномочий. Мужчина решил изменить свою тактику и следующей его мишенью была оставшаяся неопрошенная девушка. — Виктория Лазарева? — Кравцов внимательно оглядел девушку. — Как видите. — кивнула Дана, подавляя желание присесть в саркастичном реверансе. — Проходите, садитесь, что же в дверях стоять. — услужливо предложил мужчина. — Я бы хотел задать вам несколько вопросов. Начнём с банального: как вы оцениваете приказы, отданные вашим начальство во время вчерашней операции? — Единственно верные в тех условиях. — ограничилась Вика кратким ответом. — Просто замечательно. — буркнул неудовлетворённый Кравцов. — Ваш Бизон просто восьмое чудо света какое-то! И никогда он не ошибается. — Ну вообще-то… — начала Виктория, задумавшись, чем обнадежила мужчину. — Получается, что никогда. Дана подавила в себе жгучее желание улыбнуться тому, как провела этого жалкого подполковника, который даже не представлял, как сложно ему будет поставить вопрос о целесообразности работы Нерп под вопрос. Но то, что Кравцов играл не самыми честными методами, не мало развязывало ему руки и подавало множество идей, как повернуть игру в свою сторону. Вот только играть в одной команде с подполковником никто не собирался, Нерпы были неподвластны его сладким речам и давлению на их собственные страхи. Все, кроме одного бойца. А, когда страх за благополучие близких людей туманит твою голову, то у тебя не остаётся другого выхода, как сделать всё, что угодно, лишь бы у них всё было хорошо, пусть друзья в последствии этого и не оценят. Ещё несколько дежурных вопросов от проверяющего, но Вика стойко держалась, как и все остальные выбирала короткие и однозначные ответы, к которым было просто не придраться. После ухода Лазаревой Кравцов недовольно поморщился, потому что его выводили из себя эти проклятые Нерпы, которые и не думали свидетельствовать против своего командования.       Следующим был боец с псевдонимом Кот, личное дело которого было девственно чисто от негативных ремарок, чему подполковник, конечно же, не поверил. Не может человек служить всю жизнь в ВМФ всю жизнь и не получить серьёзных выговоров, здесь явно чувствовалось властное покровительство контр-адмирала Булатова. Ионов, не стучась, зашёл в переговорную и без приглашения присел напротив Кравцова, который в свою очередь отложил досье на край стола к остальным. — Василий Романович. — подполковник нарушил тишину, собираясь с мыслями. — Мне необходимо задать вам парочку вопросов. — Задавайте. — кивнул Кот, знакомый с процедурой опроса по рассказам тех, кого Кравцов уже к себе вызывал. Сначала будут обычные вопросы, вскользь относящиеся к делу, потом проверяющий начнёт интересоваться их вчерашним провалом, а потом постепенно попробует вывести на эмоции, чтобы добиться определённых ответов. — Как давно вы в составе Нерпы? — буднично, без всякого интереса спросил Кравцов. — Больше года. — ответил Ионов. — А с капитаном второго ранга Тарасовым давно знакомы? — с подоплёкой поинтересовался проверяющий. — И какое это имеет отношение к делу? — возмутился Кот, но, увидев непреклонного подполковника, всё же ответил. — Больше 8 лет. — Я-ясно, — протянул собеседник, ставя какую-то пометку в блокноте. — У вас же есть командирский опыт в другом подразделении. Как вы оцениваете приказы Тарасова? — Не знаю, на что вы намекаете, но я всегда подчинялся приказам командира и не считал нужным их оспаривать. — хмуро процедил Василий. — Я руководствуюсь исключительно фактами, товарищ капитан-лейтенант. — нравоучительно выдал Кравцов. — Как вам будет угодно. — сдался Ионов, у которого не было никакого настроя спорить с ним. — А какие вас связывают отношения с Мурашовой Евгенией? — Кравцов внимательно следил за эмоциями Кота, которые менялись по одной в секунду после услышанных слов. — Рабочие… — голос Ионова слегка просел до неприятной хрипотцы. — Исключительно рабочие. — Я вас понял. — подполковник хищно улыбнулся в ответ. — Вы свободны. Как только дверь за Котом захлопнулась, мужчина фыркнул, что-что а играть на этой слабости молодого бойца было уже поздно, его воинственная пассия скоро отбывает на другое место. К огромному счастью Кравцова. Вообще, черт бы их побрал, насмотрелись французских мушкетёров, и играют теперь в «один за всех и все за одного». Кравцов сжал одной рукой ручку, настолько нервно и сильно, что у бедной письменной принадлежности треснул колпачок. Подполковник ещё не допросил последнего из Нерп, командира Тарасова, который ему сразу не понравился, уж слишком он угрожающе выглядел. По капитану второго ранга было сразу видно — за своих он будет рвать и метать врагов, и Кравцов, хоть в статусе проверяющего был наделён большей властью, всё же опасался бойца с неоднозначным позывным «Бизон».       Даже в том, как сейчас Борис сидел на стуле в переговорной в качестве последнего опрашиваемого, чувствовался его авторитет и несгибаемая сила, против которой подполковнику решительно нечего было поставить. Потому что кроме жалкой хитрости, Кравцов обладал лишь непомерной гордыней, ожесточённой и чёрствой душой, большим запасом лицемерия и склонностью к мести. — Борис Андреевич, почему же так плохо прошла ваша крайняя операция? — испытующе спросил Кравцов, усмехаясь. — Последняя. — поправил его Бизон. — Не понял? — опешил подполковник, не понимая. — Правильно говорить последняя, а не крайняя. — Тарасов, явно увлекаясь поучениями, скрестил руки на груди. — А моё мнение можете и в рапорте найти. — Не в вашем положении дерзить, товарищ офицер. — зло бросил Кравцов, наклоняя ближе к бойцу. — Я начал полную проверку вашей группы и, даю вам слово, доведу её до закономерного конца. И тогда полетите у меня в пух и перья из ведомства, я вам это устрою. Ваших Нерп потом не то что в другую группу, даже дворниками не возьмут! — Вы мне угрожаете, подполковник? — нарочито выразительно поинтересовался Борис и, перейдя на шёпот, продолжил. — Можете сколько угодно махать руками и кричать, но только попытайтесь подмочить репутацию моим ребятам, вам же выйдет хуже. Кравцов, хоть не показывал этого, но испугался этого вкрадчивого шепота, доносившего вполне реальные вещи. Но в ответ подполковник наклонил голову и рассмеялся прямо в лицо Бизону, показывая, что ни во что не ставит его угрозы. Тарасов сдержанно сжал губы, всё также серьёзно смотря на проверяющего. Обстановка накалилась до предела словесной перепалкой противоборствующих мужчин и, казалось, это место сейчас взорвётся, осыпая всё яркими искрами пожара. Дуэль взглядов продолжалась значительное время, пока подполковник не отвёл свой, нехотя признавая поражение, и Борис порывисто поднялся со стула и вышел из переговорной. — В воде не тонете, в огне не горите… Что же мне с вами делать? — вопрос подполковника был произнесён в тишину.        Поздним вечером начальство смиловалось над группой и распустило всех по домам наконец отдохнуть и попытаться восполнить силы, потраченные в последнее время. Олеся сидела на кровати по турецки, совершенно не заботясь, что из-под домашнего шёлкового халатика виднелись подкаченные бедра. Уж на это девушке было плевать, сейчас над её головой, словно громовые тучи, сгустились более серьёзные проблемы, которые на свою голову Ума талантливо притягивала. Из открытого для проветривания окна подул промозглый ветер, задувая под лёгкую ткань и гоняя по светлой коже мурашки. Уманова поднялась и закрыла источник неприятного сквозняка и холода, а затем вернулась в прежнее, весьма удобное для размышлений положение. Ей не хотелось признавать обидный факт, что она своими действиями предаёт Бизона, то есть свои чувства, а значит и себя саму. Олесе не нравилась эта сплетенная из лжи афера, в которую её втягивал Кравцов, но противостоять такому могущественному закулисному игроку было сложно.        — Оттого, что ты ковыряешь еду вилкой, она вкуснее не становится. — заметил женский голос и Бориса сзади нежно приобняла девушка. — Борь, да что такое в самом деле? Проблемы на работе? — Есть немного… — кивнул Бизон. — Расскажешь? — поинтересовалась сестра, наклоняясь к нему. — В другой раз, Ир. — отмахнулся Тарасов, поднимаясь из-за стола. Он очень переживал не только о возможных результатах проверки Кравцова, о которых подполковник недвусмысленно намекнул, но и за своих ребят, которые за это непродолжительное время стали ему близкими друзьями. А решение этой проблемы как назло не придумывалось и оставалось отдаться во власть мучительного ожидания. Волнение Бориса в большей степени было об Олесе, которая как-то странно реагировала на появление Кравцова, который ещё и опросил её первую. На минуту Бизона посетило озарение и он подумал о том, что они могли быть уже знакомы, это многое объясняло, но и подкидывало новых вопросов, с которыми командир пообещал себе разобраться завтра. Тарасов и предположить не мог, что завтра будет поглощён новой проблемой, которая возникнет из ниоткуда и останется с ними на продолжительное время.