Не по-пацански это. v2

      Тётя Бяши была даже не удивлена его просьбе переконтоваться. Более того, женщина даже ждала его. Увидев мальчика на пороге своего дома, сразу же усадила за стол, накормила, немного расспросила о своей сестре, то есть его матери, а потом накинула работёнки. Тётя — женщина работящая, требовательная, тунеядцев не любит, слово «усталость» не знает и каждого в доме может запрясти, чтоб без дела не страдали. Сама она работала на две ставки, брала сверхурочные, делала всю работу по дому, а это и стирка, и уборка, и помощь детям с уроками, ещё держала хозяйство в лице коровы с теленком, трое поросят, десятка куриц и пары охотничьих собак, хотя те больше принадлежали её мужу. Только появившись на пороге дома, племянник обрекал себя на ежечастную работу. Но женщине это казалось достойной платой. Наевшись яичницы, которая осталась с завтрака дяди, Бяша отправился мыть посуду, затем кормить хозяйство, следить за четырёхлетним двоюродным братом, только еду не готовил, в общем, дел действительно было невпроворот. Ромке это помогало отвлечься от навязчивых мыслей, погружая себя полностью в работу. А бурят же наоборот, автономно делал работу и параллельно думал о своём. В такие моменты думалось особенно хорошо. Он всё утро изводил себя мыслями про мать, немного про Пятифановых, про школу. К часу дня бурят сидел в комнате тёти и чинил шкаф по её указанию, несмотря на то, что в починке чего-то не особо разбирался. Вот сломать — это запросто. А тут чинить. Вооружившись саморезами и погрузившись в свои мысли, он пытался прикрутить эту ебаную мебельную петлю, в сердцах матерясь на неё. Вслух сказать нельзя, ибо моментально получишь пизды. В комнату кто-то зашёл. Бяша решил это снова брат и, даже не оборачиваясь, поприветствовал его. — Чё, мелкий, скучно стало, на? — игриво спросил бурят и обернулся, ожидая увидеть ребёнка. Но, на удивление, вместо него в дверном проёме стоял Ромка с довольной усмешкой, с которым сегодня ну совсем не хотелось видеться. — Очень, знаешь ли. Ты чё свалил не попрощавшись? — Пятифан закрыл за собой дверь и подошёл ближе к другу, рассматривая что он там делает. — А, это ты, на. — Бяша поднялся и протянул ему руку для рукопожатия. Ромка пожал протянутую руку, резко потянул на себя, от чего собеседник непроизвольно наклонился к нему, и коротко поцеловал в щёку. Буряту это очень не понравилось, он нервно оглянулся и отскочил от парня. — Ром, ты еблан, на? — спросил тихо, чтобы тётка не услышала. — Да чё ты ссышь? Нормально всё, я дверь закрыл. — Предупредил бы хоть. — он толком не мог объяснить почему ему это не понравилось. Пятифан закатил глаза и покачал головой, опять ему что-то не нравится, это напрягает. — Что ты там делаешь? — отодвинул Бяшу, выхватив у него из рук шуруповёрт, и сам с интересом принялся чинить шкаф. В починке Пятифан шарил больше своего друга и закончил он довольно быстро, с гордостью показывая свою работу, мол, поражайся, какой я мастер. — Ну спасибо, на. Я, правда, сам мог. — Ты так и не объяснился, чё это свалил так рано? Разбудил бы, чай попили вместе. А то, считай, продинамил меня. — К тёте торопился, ей помогать надо, на. — отмазался бурят, небрежно показав на только что подчиненный шкаф. Не скажешь ведь Роме, что с ним неловко оставаться после случившегося. Хотя, со временем неловкость понемногу пропадала. — Ясно всё с тобой. — на кухне было слышно разговоры, женский и мужской голос. Видимо, дядя на обед пришёл. Стоит ему показаться. — Щас приду. — Бяша обошёл Рому и вышел на кухню. Дядя сидел за столом, о чём-то громко и весело рассказывал тёте, которая накрывала на стол, и сам же смеялся со своих историй. Он был мужиком весёлых нравов, всё шутил над чем-то, что ни скажет, то зачастую являлось сарказмом. И никому не смешно, кроме дяди. Племянника он любил, кто же ещё будет так хорошо помогать жене ещё и с ребёнком посидит, поэтому обрадовался, как только увидел Бяшу в дверном проёме. — Опа, племянник, здарова! У нас сегодня? Ну ладно, располагался. Я кароче такое расскажу… — дядя затормозил, увидев рядом с племянником сына его коллеги, Ромку, и ещё больше обрадовался. — Ромыч, ты что ли? Давно не заходил к нам, а я тебя ещё о-от таким помню. — он опустил ладонь чуть ниже стола и помахал ей в воздухе. — Отцепись от детей, ешь давай. — сквозь зубы процедила тётя. — Тихо, тихо, женщина, дай с пацанами поговорю. Пацаны, мы ж с Пятфианом на рыбалочку махнуть хотим, айда с нами? — А батя мой согласен? — уточнил Рома, оперевшись на косяк и скрестив руки на груди. Зная отца, тот будет недоволен неожиданным появлением мальчиков. На рыбалку едет чтобы отдохнуть от всех, а тут никакого отдыха, за детьми смотреть надо. Дядя цокнул и продолжительно выдохнул. — Да щас мы его предупредим. — мужчина поднялся и пошёл звонить. Тётя пыталась остановить его и заставить поесть, но кто её будет слушать. Странно у них получалось: пока тётя пашет, как лошадь, дядя на рыбалку собирается. Конечно, он выполнял её поручения. Животное заколоть, ремонт сделать, замки на куртках починить, но и отдыхал он больше всех. — Алё, Маринка? Здарова, ты сынка на рыбалочку пустишь? Мы тут с Пятифаном хотели поехать, дай думаю, пацанов возьмём. — из трубки донеслось продолжительное возмущённое «Что?» женщину, естественно, никто не предупредил о рыбалке. — Мариночка, Мариночка, ты не кипишуй, мы культурно посидим. — дальше он принялся слёзно умолять и убеждать отпустить Пятифана старшего и сынка, Ромка угорал с этой картины. Подойдя к телефону, он тоже попытался отпроситься. — Ну ма, пусти, пожалуйста. — Чтоб ты с ними напился? Знаю я их рыбалку, потом еле тёплые возвращаются! Нет! — теперь её слёзно умоляли два человека. Минут пять обещали не пить, чуть ли не на крови клялись и она, в итоге, сдалась. Рома довольно выдохнул. Бяша с Тётей успели сесть за стол, начать есть пресные на вкус макароны и обсуждать что парень успел сделать, что не успел, сделали ставки получится отпроситься или нет. — Ну чё, Ромка, иди собирайся, к восьми с батей подъезжайте к нам. — довольно улыбнулся дядя и сразу перевёл взгляд на племянника. — Ты тоже будь готовым. — в ответ Бяша коротко кивнул, даже не спросили хочет он или нет. К восьми дядя собирался, нервничал о том, всё ли он взял, ждал звонка своего коллеги. Тётя ворчала на него, мол, только выходной выпадает, так он из дома уходит. Но, тем не менее, помогала собраться, укладывала в походную сумку контейнеры с едой и одежду потеплее. — Ну не дураки ли, осенью на ночную рыбалку, ещё и детей за собой тянут! — возмущалась женщина. — Имею я право отдыхать, в конце-то концов. — отвечал на её возмущение мужчина. Скоро возле дома показалась девятка Пятифановых, на которую моментально отреагировали охотничьи собаки. Дядя заметался, скомандовал «по коням», взяв свою сумку. Бяша быстро ментнулся за ним и скоро все вчетвером и охотничья собака Гретта ехали в машине. Поначалу в дороге все молчали. Только Пятифан старший изредка матерился, когда машина попадала на кочку или яму, коих на российских дорогах было множество. Дядя вместе со своим коллегой изредка матерился и говорил что-то вроде «пизда подвеске с такими дорогами», но большую часть времени думал хорошо ли он поступает перед племянником, почти насильно забирая его, а тот в свою очередь смотрел в окно на мелькающие мимо дома, гуляющих людей, даже уличную собачонку, которая с лаем увязалась за машиной и на которую среагировала Гретта. Среди людей удалось увидеть знакомые лица одноклассников. Гуляют, смеются, и Рома мог сейчас с ними гулять. Посёлок сменился лесом, главная дорога с ямами и кочками — проезженной, очень кривой тропинкой с множеством глубоких луж. Прибавилось отборного мата от Роминого бати. Леса в России действительно красивы, особенно осенние. Деревья уже готовы сбросить медно-золотую, а на некоторых кустах красную, листву. При сильном дуновении ветра листья летят потоком с дерева, оставляя его лысым. В дневное время это могло выглядеть чудесно, как на картинах, которые печатают в учебнике литературы к стихам, но в вечернем полумраке всё выглядело обречённо и нагоняло тоску с неприятными мысли вроде тех, что Бяше, например, делать с этой проклятой собакой да и вообще на этой ебаной рыбалке. Смысл он тогда упахивался у тётки, если спать в итоге будет в палатке? Ромка, сидящий рядом на пассажирском сидении, заметив его недовольство, повернулся к другу. — Чё раскис? — поинтересовался, параллельно погладив собаку. — Не раскис я, на. Задумался. Приехали они к небольшой полянке возле речки где часто сидели такие же любительские рыбаки. Нужно по-быстрому разбираться, дядя раздал всем указания. Ромка за дровами, Бяша ставить палатки, а он с Пятифаном старшим разберёт удочки и закинут сети. Уже темнело и найти палки в таком мраке было проблематично. Вооружившись фонарём, Рома пошёл исследовать лес. Бяша в свою очередь выбрал место, куда поставит две небольшие палатки, расчистил под ним траву, убрав камни и ветки, и начал ставить. Оба парня подсознательно поняли, что старшие взяли их с собой исключительно дабы те выполняли всю неприятную работу и можно было не отвлекаться от рыбалки. Когда палатки расстелены, а костёр разожжён, парням стало нечего делать. Мужчины даже не взяли на них удочки, поэтому двое скучающе сидели возле костра, слушали треск веток и дышали дымом, ожидая, когда вода на чай закипит. Гретта носилась возле дяди Бяши и бати Ромы, требуя внимания, а это, между прочим, отвлекает от рыбалки, поэтому они ругались на собаку. Обиженная, она решила навести шороху в лесу. Бяша переживал, вдруг потеряется. — Смотри за водой, на. — бурят поднялся, планируя вернуть Гретту к ним. Роме перспектива сидеть одному совсем не понравилась. — Пошли хоть прогуляемся, зае… — он осёкся, материться при отце нельзя, несмотря на то, что тот сейчас полностью погрузил своё внимание в рыбалку. — Задолбался сидеть в костёр палить. — Пятифан младший встал и пошёл вслед за другом. Шатались они недолго. Скоро вышли снова к этой речке, только немного дальше их привала. Поляны здесь не было, деревья шли до самого края, дальше небольшой обрыв, из-за которого видно корни деревьев, а уже потом речка. Бяша сел возле обрыва, упёрся виском в ствол стоящей рядом ели и посмотрел на речку. Её тихий шум успокаивал. Рома уселся рядом, положил голову ему на плечо и его руку взял в свою. Так намного теплее. Бурят начинал свыкаться с мыслью, что такая близость с Ромой нормальна, хоть и не мог быть уверен до конца. — У тебя руки холодные. — заметил он и взял одну ладонь в свои две. Грелись они быстро. Потом взял вторую и так же подержал, но отпускать уже не хотелось. Отвернул голову к стволу дерева, чтобы даже не смотреть на Пятифана, и начал собираться с мыслями. — Ром. — Чё такое? — В каких мы отношениях, на? — слишком прямолинейно спросил Бяша и в том же момент передумал спрашивать. — Ты еблан? — Почему еблан сразу? — обиженно фыркнул. Вопрос, конечно, хуёвенько звучал, но раз начал, то нужно довести до конца. Тем более, его самого это очень волновало. — Потому что задаёшь вопросы тупые. — Ну не тупые, я просто, на. Я в пятницу сказал… — его прервали. — Помню. — И ты ещё ответил, помнишь? — Помню. — уже недовольнее ответил Рома. — Ты ведь правду сказал? — неуверенно спросил Бяша. Пятифан припомнил чего он там наговорил. Открыл душу, из-за чего уже пожалел, а также ответил взаимностью. — Ты мне типо не веришь? — бурят не ответил. Другу надо верить, но в такой ситуации не получалось. Хотелось услышать всё в открытую, чтобы звучало это искренне, а не на негативных эмоциях. — Верю. — звучало совсем не искренне. — Дурак ты. — Рома поднялся с его плеча, взял за одной рукой за лицо и аккуратно повернул к себе. Снова смотрит в глаза, от чего бурят снова нервничает, чувствует неловкость и отводит взгляд. Пятифан осторожно касается его губ, таких нежных и прохладных. Бяша чувствует его руку на своей щеке, сухие и такие же холодные губы, по груди разливается тепло и холод, веющий от реки, уже не чувствуется. Он охотно отвечает на поцелуй, обхватывает его плечи руками, по телу идёт дрожь. — Ты дрожишь. — отстранившись, прошептал Ромка, из-за чего бурят сильнее прижимается к нему, уткнувшись прохладным носом в тёплую шею, вдыхает запах. Его снова целуют, уже в висок. Все тревоги, накопившиеся за последний месяц, постепенно исчезали, больше не о чем волноваться и тревожиться. Давно он себя не чувствовал таким счастливым. «Как же я его всё-таки люблю» с замиранием сердца думает Ромка и крепко сжимает парня в объятиях. — Ты мне щас рёбра сломаешь, на! — посмеивается бурят, пытаясь выбраться из его объятий, из-за чего Пятифан сильнее сжимает, и слышит стон. Теперь посмеивается он и всё-таки ослабляет хватку. — Что, всё уже? — на этой ехидной ноте Ромка был послан нахуй. Бяша, потерев болящее ребро, лёг на траву, закинув руку за голову, под ним хрустнула какая-то ветка. Задумчиво посмотрел в небо на очень яркие звёзды и полную луну. Красотища. Есть в этих маленьких точках на небе что-то прекрасное. Парня потянуло на философию и почему бы и нет. Он хотел начать рассуждать насчёт вечности космоса, если бы к нему не полетела Гретта, начавшая облизывать. Бурят подскочил, стараясь убрать от своего лица собаку. — Ой, вот ты где, на. — Ромка усмехнулся, глядя на эту картину. — Надо бы возвращаться, давно тут сидим. — подсознательно был страх, что их уже потеряли и пиздюлей не миновать. Пятифан поднялся и протянул руку Бяше. Тот нехотя взял её и встал. Хотелось остаться тут подольше дальше наслаждаться этим счастьем и философией звёзд, но надо идти назад. И чем быстрее, тем лучше. К их возвращению мужчины уже сидели возле костра, бросив удочки, и гоняли чаи, обсуждая своих жён. Дядя, кажется, даже не вспомнил бы, что взял с собой пацанов, и поначалу даже удивился их появлению. Но тут же осудил себя за такую безответность. А отец заметил отсутствие и, по его виду, был недоволен. — Где так долго были? — спросил, отхлебнув чай. Ромка указал на подбежавшую к старшим собаку. — Гретту искали. — не сказать же отцу, как они выясняли отношения. Мальчики сели возле костра, попросили себе чай и принялись греться. На улице не июль месяц и даже не август, было действительно холодно. — Клюёт? — поинтересовался Рома. Отец покачал головой. — Нет. Может утром будет лучше. — Да вся рыба уже спит. Говорю, утром надо. Ещё и эта чумная лаяла, всю рыбу мне испугала. — дядя погрозил кулаком собаке, разместившейся рядом с ним, но бить не стал, только заботливо всунул в пасть кусок хлеба. Бяша слушал их разговоры, медленно отпивая чай из кружки, и не отрываясь смотрел на костёр. Горящие ветки и тихий треск успокаивали, а тепло согревало, убаюкивало. Он сам не заметил, как начал клевать носом. Зато Рома заметил. — Мы спать, наверное, пойдём. — он забрал у друга кружку с недопитым чаем. Тот угукнул и пошёл к своей палатке. Там снова было прохладно. Бурят укутался в спальный мешок, стараясь сохранить тепло. Рома лёг рядом и парень сразу же прижался к нему. Ничего не оставалось, кроме как накрыться вторым спальным мешком и обнять его.