Sugar Daddy

      «Сегодня он не пришел. Опять. Я снова сказала что-то не так, да? Ничего не можешь сделать нормально. Потому что ты ничтожество, вот почему. Тебя опять было слишком много. Это все из-за той шутки Экко. Нет, это все из-за твоего напитка. Нет. Это все просто из-за того, что ты – это ты. Джинкс.»       Девушка даже переживать нормально не могла, пока в поле ее зрения мелькала розовая голова Вайолет. С таким пристальным взглядом, что Джинкс хотела спрятаться под стойку. Казалось, что сестра может проникнуть в ее голову, узнать все потаенные мысли, и переживать Джинкс в первую очередь будет совсем не из-за вибратора под подушкой…       В итоге через час нахождения Вайолет в кофейне девушке это надоело, и она, обслужив еще одного редкого – хотя время уже близилось к обеду – клиента резко развернулась к сестре.       - Так, ты на пары-то собираешься? Разве у тебя не должна быть тренировка там, или типа того? Или чем там миротворцы занимаются? Ой, погодь, ты же еще учишься, так что тебя нельзя так называть. М-м-м-м… Студентка-студенточка… Как тебе «миротворОчка»?       - Паудер! У меня окно между парами, - Вайолет фыркнула, как-то слишком усердно тыкая пластиковой вилкой в кусок торта. Даже не засовывая тот в рот, а просто зверски разделывая на части. А затем бросила ту поверх десерта, над которым так жестоко надругалась, и тяжело вздохнула. – Ты что, так не рада меня видеть? Мы же давно не общались. Переписка и разговоры по телефону не в счет. Хотя ты мне даже на сообщения стала дольше отвечать, а иногда и вовсе игнорируешь. Что случилось? Проблемы в универе? Что-то с проектом твоим не ладится? Ты мне так про него и не рассказывала особо…       После упоминания университета Джинкс стала нервничать еще больше. Даже мысли о Силко отошли на второй план. Она так и не рассказала ничего Вай. Вообще старалась рассказывать о своей учебе как можно меньше, чтобы ни сестра, ни Вандер за нее не переживали. Только о каких-то своих успехах – а тех было немало, не зря Джинкс была любимицей Хеймердингера.       Правда, после подставы с хекстеком… А ведь она до сих пор так и не узнала, кто ей его подкинул.       - Случилось? Ничего не случилось, боялась просто отвлечь тебя от твоей ненаглядной, - нервно хихикнула Паудер, заканчивая делать кофе для следующего посетителя. Вайолет дернулась, но ничего не сказала. Джикс успела заметить изменение в настроении сестры. Да что там настроении – все то время, пока Вайолет была в кафе, она вела себя жутко странно. Не рассказывала о том, как проебался кто-то из новичков, сломав себе что-то на первой же совместной со старшекурсниками тренировке. Или же о том, как ее очередной сокурсник чуть себе колено не прострелил, выделываясь перед симпатичной студенткой, которая после сессии просто-напросто вылетит, так как единственное, что она делает своей головой на учебе – это совершает возвратно-поступательные движения, в надежде урвать молодого и перспективного миротворца. И даже не задавала тупых вопросов относительно того, появился ли у Джинкс наконец-то «мальчик» в ее университете. («Не люблю я этих пилтошек, все такие лощеные, чесс слово. А в твоей академии и подавно. Их бы в Заун на денек или два, чтобы всю спесь с них сбить! Вот куда надо отправлять на тренировки, а не на эти отдраенные до блеска улочки. Но, конечно, если ты приведешь домой пилтошку, мы будем рады за тебя, но все-таки не от всего сердца». А после справедливого «ты так-то сама спишь с классовым врагом» упрямо поджимает губы и делает вид, что ничего не слышала).       Она молчала, и это напрягало еще больше ее возможных неприятных расспросов. У сестры точно что-то случилось, и если Джинкс не могла решить свои проблемы, то она, как типичный заунит, вместо этого готова решить проблемы Вай. Чтобы хоть что-то контролировать в своей гребанной жизни.       Сегодняшний обед не был богат на клиентов, а потому Джинкс после того, как отдала заказ, решила основательно насесть на Вай и вытащить из нее все, что ту волнует. Потому что смурное выражение ее лица действовало на нервы посильнее цифр на банковском счету.       Девушка так хотела залезть в голову сестры не только из-за своей огромной к ней любви. Но и чтобы отвлечься от собственных переживаний, решить которые она вообще никак не могла. Потому что проблема заключалась в человеке, решившем упорно ее избегать.       Силко не появлялся в кафе уже полторы недели, и для девушки это было равносильно концу света. И если Вайолет догадается, что она переживает из-за него, то разозлится. Ей не нравилось, что ее милая младшая сестра втрескалась в практически ровесника их приемного отца.       То, что «милой младшей сестре» было уже двадцать, ее не волновало.       А виной всему был Экко, который не умел держать свой длинный язык за зубами, и отпустил какую-то пошлую шуточку в тот момент, когда Вай буквально материализовалась у него за спиной.       Пизды тогда получили все. Джинкс – за то, что флиртует на работе, да еще и с мужиками, старше ее почти на двадцать лет. А Экко – за то, что позволяет ей это делать, хотя должен был следить за тем, чтобы «Паудер опять не вляпалась во что-то, я же просила тебя!»       И только Джинкс открыла было рот, чтобы пристать к Вай с расспросами, как та словно почувствовала это и внезапно продолжила свой допрос – правда, слишком пассивный для того, чтобы называться таковым:       - Или что-то случилось с твоим… Эм… Как там его Экко прозвал… Шугар дэдди? Как у вас дела? Все еще по нему сохнешь? – Вай как будто мысли читала, из-за чего Джинкс кинула на нее быстрый взгляд. Девушке не хотелось развивать эту тему. Но тон сестры снова заставил напрячься.       Обычно она говорила о Силко с неудовольствием, смотря осуждающе и тяжело. Кривя и поджимая губы. Как тогда, когда Паудер сделала татушки, чтобы казаться взрослее, круче. «Глядите, смотрите! Я больше не маленькая! Я не ребенок!» И Джинкс чувствовала себя так, словно Вайолет забрала у своей подружки ее ружье и наставила на сестру, а та, будто крохотный зверек, смотрит на дуло. И молит, чтобы она уже выстрелила и закончила этот фарс. Но Вай не стреляет. А Джинкс не может убежать.       Но сейчас Вай будто шутить пытается, словно ее отпустило. Джинкс же знает, что этого не может быть. Не так быстро. А значит, случилось что-то действительно плохое. Может, ее тоже выгоняют из университета?       Взгляд Джинкс упал на растерзанный десерт на тарелке перед Вайолет, а потому она протянула, ткнув буквально пальцем в небо и решив начать издалека, расположив сестру к диалогу:       - Лучше расскажи, как там дела с твоим кексиком?       Вайолет тортиками не корми, дай только о своей подружке попиздеть. Даже у такой любительницы сладкого как Джинкс после трех минут влюбленного щебетания сестры начинало сводить зубы.       Сейчас же Вай потупилась еще больше, снова начиная насиловать вилкой кусок торта перед собой. Джинкс же облокотилась о стойку, склоняя голову вбок. Сестра старательно отводила от девушки взгляд, а затем недовольно буркнула, переводя тему:       - Я тут уже больше часа, а ты меня так до сих пор кофе и не угостила! Кто дает торт без кофе? Ты меня ненавидишь, да? Я что, должна его всухомятку есть?       Для Вайолет любые напитки здесь наливали бесплатно и в любых количествах. Все же есть свои плюсы в том, чтобы крутить шашни с дочкой владелицы кофейни.       Джинкс не любила Кейтлин. Как за то, что та встречалась с ее сестрой. Так и за то, что зарплату ей сразу стали платить не как стажеру, по большей части благодаря тому, что кексик шепнула своей матери об этом. А потом смотрела на Джинкс так, словно они лучшие подружки.       «Я знаю, что ты сделала это для того, чтобы я разрешила тебе залезть в трусы своей сестре. Как будто ты и так не делаешь это каждый чертов день» - хотелось ей тогда сказать, но Джинкс заставила себя мило улыбаться, чтобы не расстраивать Вайолет, которая просто безумно хотела, чтобы две самые главные девочки в ее жизни поладили.       Джинкс же была готова ладить с Кейтлин только в случае, если та не будет появляться в кофейне в ее смены. То есть – на расстоянии. И не общаясь от слова совсем.        Нахмурившись, девушка оттолкнулась от стойки. Она начала догадываться, в чем дело, и это ей не очень сильно нравилось.       - А ты и не просила! Я что, мысли твои читать должна? В отличие от тебя, я такое не умею. Вас этому что, на ваших миротворческих курсах учат? Это вообще-то… как его… на языке вертится… Не этично, вот!       - Да чего в твою голову лезть, на лице все написано.       - Прям-таки все-все? И о чем же я сейчас думаю?       - О том, как бы снять штаны со своего шугар дэдди.       Джинкс так выбесила эта шутка, что она ляпнула, не подумав:       - А вот и не угадала! Я думала о том, как бы снять с него трусы.       Вот сейчас она взорвется. Откинет от себя вилку, вскочит со стула и начнет кричать на Джинкс. Что она не так ее воспитывала. Что та должна вести себя приличнее. Что должна быть Паудер и держать Джинкс в узде, подальше от нормальных людей – и от Вайолет в частности. Что ее достали эти шутки ниже пояса. И что она уже устала от всего этого. «Разве я недостаточно стараюсь?! Почему ты просто не можешь быть нормальной?!»       Но Вайолет… Молчит. Не злится, а лишь тяжко вздыхает. Сверлит взглядом и так уже мало похожий на себя прежнего кусок торта. Так как на ментальном уровне Джинкс этот торт понимала как никто другой, то, решив отвлечь от него сестру, она, немного подумав, спросила:       - Так тебе сделать мой авторский кофе?       - О, нет! От твоих шедевров меня потом пол дня тошнит. Давай по классике. Каппучино без сахара.       - Ничего ты не понимаешь! Мои напитки – это ис-кус-ство! Не то, что твой каппучино-паппучино.       - Паудер…       - Ой, ладно! Сделаю я тебе твою бурду. Но сделаю это без любви, так и знай! И с осуждением! За счет заведения.       - А знаешь, ты права. Плесни туда сиропа с соленой карамелью.       На лице Джинкс был написан весь ужас этого мира. А также полнейшее сомнение в том, что они с Вай – родственники. Девушка была буквально оскорблена до глубины души, а потому убитым тоном произнесла:       - Ты же не серьезно?! Да у него вкус, как будто тебе в кофе накончали! Моя сестра – извращенка. Хотя, это было понятно уже тогда, когда ты положила глаз на Кейт…       - Паудер…       В тоне Вай появились угрожающие нотки, а потому Джинкс пришлось засунуть все свои принципы в коробку с остальным хламом, который давно пора было отнести на мусорку, после чего она отправилась делать кофе. Всем своим видом показывая осуждение. Чтобы Вайолет прониклась. И больше никогда не заказывала здесь эту дрянь. По крайней мере, не с этим богомерзким сиропом. Джинкс бы вообще запретила его законодательно, но в Пилтовере жило слишком много извращенцев, которые его просто обожали. При других Джинкс не могла показывать все свое недовольство данным фактом, но Вайолет – не другие. А потому ей пришлось смотреть на этот театр одного актера, слушать тяжкие вздохи и ловить укоризненные взгляды.       И абсолютно на это не реагировать.       - Вот ваш кофе. Без сахара. И без любви. Зато с мерзким сиропом. Угощайтесь.       На стаканчике неоновым маркером было выведено «приемная сестра» и нарисована злая мордочка, отчего Вай рассмеялась в голос. Но смех вышел каким-то усталым. От сурового взгляда Джинкс девушка резко перестала смеяться. Нервно постучала по бокам стаканчика короткими ногтями.       А затем ее как будто прорвало:       - Да понимаешь, не могу я уже. В кишках, блядь, все сидит. Она мне так остопиздела, что я готова пойти морду кому-то набить, чтобы меня в карцер сунули, только бы подальше от нее.       Вначале Джинкс не поняла, о ком идет речь. И только на последних словах начала догадываться. Но молчала, боясь прервать внезапную исповедь.       - Кейт прилипла, как банный лист, это невозможно! Она хочет быть вместе 24/7! Учиться – вместе. Есть – вместе. Отдыхать – вместе. Даже сука мыться – и то вместе.       На словах про совместное мытье Джинкс изобразила рвотные позывы, даже позеленев довольно убедительно. Этим Вай прониклась гораздо больше ранее осуждающих взглядов, а потому прекратила активно жестикулировать, пряча лицо в ладонях и устало вздыхая. Джинкс же в свою очередь прекратила кривляния, поджимая губы, пока сестра не видит. Это, конечно, не исключение из университета, но, видимо, для Вай нечто очень похожее.       - Я больше так не-мо-гу, понимаешь? – глухо бурчала Вай из-за прижатых к лицу ладоней. - Я пиздец как устала от нее. Ее слишком много. Она везде! Мне нужно личное пространство. Хотя бы ненадолго. А с учетом того, что мы еще и соседки… Я уже даже и не знаю, люблю ли я ее…       От такого искреннего признания у Джинкс челюсть отпала. Она хотела сказать столько всего и сразу, что молча открывала и закрывала рот, как выброшенная на берег рыба, так как не могла выбрать, с чего начать. Вайолет же, оторвав ладони от лица, продолжила сверлить скорбным взглядом торт, пробормотав:       - Ты, наверное, разочарована во мне, да? Кейт же тебе нравится…       Ну вот. Сначала сироп с соленой карамелью. Теперь ЭТО. Сестра, видимо, решила наоскорблять ее сразу полностью, за все то время, пока они не виделись – другое объяснение происходящему Джинкс найти не могла. Поэтому, вернув себе самообладание, она возмущенно затарахтела:       - Нравится?! Издеваешься? Да я терпела ее только ради тебя! Чтобы ты не беспокоилась, что твой кексик меня бесит. Такая сладкая, что аж зубы сводит. Терпеть ее не могу! Нравится… Мне охуеть как нравится, когда ее тут нет! Она с самого начала мне какой-то неадекватной показалась. Красавица, отличница и просто богатая выскочка-заноза-в-заднице! Типичная пилтошка! Но ты была так счастлива, что я ради тебя молчала, - глубокий вдох, пока Вайолет смотрит на сестру с таким видом, будто бы у нее на лбу выросла вторая голова и та – с лицом Силко. – Хочешь знать, что я думаю? Брось ее! Брось. Бросай. До свидания сладкий кекс. Пока-пока, лишние килограммы. А она такая лошадь огромная, сколько в ней? Не меньше семидесяти, да?       - Пау!       - Ну ладно, шестьдесят пять. Это дело не меняет! Тем более, если тебе уже некомфортно! Какого черта ты вообще продолжаешь ее терпеть?! Она тебя не заслуживает! Ты такая… Такая… Такая клевая, а она… Не могу, меня от нее выворачивает, ну прям физически рядом с ней некомфортно! Мерзкая женщина. Вот внешне – ну вроде бы она норм. Но фу! Просто фу! Не могу и все. Бесит! И даже не потому, что пилтошка. Хотя и поэтому, конечно, тоже. Но я просто… - Джинкс на пару мгновений умолкла, подбирая слова. А затем схватила сестру за руку и крепко сжала, проникновенно смотря в глаза, чтобы до той точно дошло. – Я хочу, чтобы ты была счастлива с человеком, который уважает тебя и твое личное пространство. Не пытается изменить или воспитать под себя. Сколько раз Кейт комментировала твои татушки? Ты видела эти ее взгляды? Такие мерзкие, даже мне после них хотелось помыться, а ведь она мои не видела! И не увидит, а то сдерет вместе с кожей, отвечаю. А сколько раз она тебя поправляла?! Ну подумаешь, слово не то сказала. И ругаться тебе запрещает. Ты, блядь, будущий миротворец! Ты всякому отребью поэмы должна читать? Или стихи декларировать?       - Декламировать. Эти слова похожи по звучанию, но значение у них разное, и…       - ТЫ, БЛЯДЬ, СЕЙЧАС СЕРЬЕЗНО?! – Джинкс просто задохнулась от возмущения, тогда как Вайолет даже смущенно потупилась от этого. – Ты поняла, что я имела ввиду, но все равно! Ты! Делаешь! Как! Она! Ты начала разговаривать, как она! А дальше что? Будешь платья носить?! – девушка скривилась, представив это на секунду. – Может, отрастишь себе волосы? Укладывать их еще по утрам будешь, а? Ну чтобы валить всех наповал не ударами своих кулаков, а красотой неебической? Когда ты начнешь пахнуть, как она, я от тебя отрекусь, так и знай. Буду говорить, что мы незнакомы, и никакой сестры у меня в помине нет. Тебе нужно расстаться с ней, иначе в один день ты посмотришь в зеркало и увидишь Кейт! Потому что вы срастетесь, как сиамские близнецы!       Джинкс никогда ни с кем не встречалась, и это было видно. Ей легко говорить, а вот Вай явно чувствует себя самым последним человеком что в Пилтовере, что в Зауне. И это Джинкс все же может понять – как никто другой. Вот только у нее причины чувствовать себя таковой были абсолютно другие. И она искренне считала, что Вайолет чувствует себя так из-за Кейт – но не потому, что разлюбила ее, а потому что та настолько влезла в ее жизнь, что теперь сестра считает себя виноватой за то, что хочет вернуть себе автономию. Джинкс блевать тянуло от парочек, которые буквально срастались и не хотели потом разъединяться. Поэтому она сократила общение с сестрой до переписок в соцсетях – не могла еще на эту прилипалу смотреть, которую Вайолет неизменно раньше тащила на встречи с Джинкс. И сейчас той очень хотелось, чтобы ее сестра стала прежней. Пусть более грубой, менее эмпатичной, не умеющей в поддержку – но собой. Настоящей.       Пусть хоть кто-то в их названной семье сможет позволить себе это.       Вай, прикусила губу, смотря на Джинкс так, словно раздумывала, стоит ей говорить то, что так и просится наружу, или смолчать. В итоге решилась:       - Я боюсь, что если расстанусь с ней, то это повлияет на твою работу в кофейне. Не хочу, чтобы тебя уволили из-за меня.       Джинкс застыла. А вот об этом она и не подумала. Буквально, первая мысль, которая должна была прийти ей в голову – это страх за собственную жопу, а в итоге о благополучии Вай она каким-то образом стала переживать гораздо больше, чем за свое. С мистером Зед Джинкс общалась также уже полторы недели, но тот еще ни разу не предложил ей скинуть денег – и Медарда вечно бубнила под нос, чтобы она завязывала с этим жлобом и переключилась на кого-то более сговорчивого. Но Зед чем-то напоминал ей Силко, и после того, как тот перестал появляться в кофейне, она вцепилась в этого инкогнито, стараясь тем самым абстрагироваться от реальных проблем. Общение с ним было отдушиной, и Джинкс даже забыла, что затевалось это все ради денег. Хотя, стоило бы вспоминать почаще – оставалось полтора месяца до того, как ей нужно будет перечислить деньги на счет академии.       И вот теперь она могла потерять стабильный источник дохода. Выбирать между душевным спокойствием сестры и собственным благополучием ей ой как не хотелось. Моральные выборы, чтоб их. Джинкс ненавидела подобное всей душой, а потому окинула сестру тяжелым взглядом. Та посмотрела на нее таким же взглядом в ответ.       Обе поняли, что ситуация – пиздец.       - Может, тебе правда кого-нибудь избить? Ну это я так, к слову, - предложила Джинкс, а потом поспешила ретироваться подальше от сестры, которая сейчас могла избить здесь только ее саму. И по виду той становилось ясно, что даже родство ее не остановит.       А в этот момент, словно почувствовав, что одна синеволосая дама находится в беде и ждет своего рыцаря, чтобы тот спас ее от розоволосого дракона, дверь кофейни открылась, впуская ту, на кого Джинкс буквально молилась все эти полторы недели. Радостно улыбнувшись, она повернулась к кухне и завопила:       - Экко, мамочка пришла!

      ***

      Если бы кто-то узнал, как Севике все это настоебало, он бы заплакал.       Когда она хотела привычно остановиться напротив кофейни, Силко внезапно поменялся в лице и попросил прибавить газу. Удивленная, женщина выполнила просьбу, но уже тогда напряглась. Почкой чуяла, что это первый звоночек огромного пиздеца, который колоколом будет биться о ее сука голову. Потому что крайней, почему-то, всегда оказывалась она.       И Силко ей все еще за это не доплачивал.       На второй день он вообще попросил ее проехать окольным путем, и Севика поняла – что-то здесь не так. Уверилась в этом абсолютно и бесповоротно, когда тот между делом отправил ее в кафе за кофе.       Тяжелый взгляд телохранительницы, направленный на супер навороченный и дорогущий кофейный аппарат, Силко стоически игнорировал.       - Может я тебе кофейка из автомата на первом этаже принесу? Знаешь, выйдет и то вкуснее той бурды, что делает твоя девчуля.       Мужчина проигнорировал и этот выпад, упорно делая вид, что бумаги на столе его интересуют гораздо больше женщины, которая так-то ему не в курьеры нанималась. И вообще, если она оставит его тощую задницу одну хоть на час, то с ней точно что-то да приключится. О чем Севика ему, конечно же, сообщила. И что Силко, конечно же, вновь проигнорировал.       - Помнишь, что я тебе говорила про твою жопу? Мне уже начинать искать номерок хорошего проктолога? Хотя, знаешь, есть другая вещь: дешево и сердито и я даже тебе сама буду готова помочь! Называется страпон.       - Севика, твою ж блядскую мать, просто привези мне сраный кофе! – мужчина наконец обратил на гнусно хихикающую женщину свое царское внимание, после чего та соизволила покинуть кабинет, оставляя Силко одного с фантомными болями и совсем не в его глазу.       До кафе она добралась быстро, но все равно была жутко недовольна, что позволила собой помыкать. Хотя, она и не такое для Силко делала – пусть и совсем не то, чего он заранее испугался. Но тоже вещи малоприятные – правда, в первую очередь, для нее. Поэтому внутрь она заходила с очень суровым выражением лица. Что, впрочем, совершенно не испугало его синеволосую нимфу, разочарование которой при виде женщины чуть не снесло Севику волной обратно на улицу. Хмыкнув про себя, она остановилась напротив витрины с десертами, и Паудер моментально подскочила к ней, хотя и без особого воодушевления.       - Вам подсказать?       - Мне нужен самый жопослипательный кусок торта для моего любимого босса. Вот чтоб прям лицо скукожилось от количества сахара. Есть такой? – разглядывая красивые, но совершенно непонятные для нее, десерты, поставленные в ряд, протянула Севика. После чего Паудер хрюкнула так, что женщина соизволила поднять на нее взгляд. Девушка попыталась спрятать улыбку, что получалось у нее плохо.       - Ну если Вы его прям настолько сильно любите, то советую вот этот. Вареная сгущенка и шоколадный бисквит, пропитанный вишневым сиропом. Еще посыпочка шоколадная сверху. Чтоб наверняка.       - Упаковывай, подойдет. И кофе. Твой фирменный. Очень уж он его любит, - пока девушка искала коробку, Севика разглядывала доску за ее спиной, где в столбик были записаны названия напитков и их состав с ценой. Паудер дернулась и резко вскочила, отчего Севика чуть не вздрогнула.       - Силко Ваш босс?! – с неверием протараторила девушка, а женщина ухмыльнулась.       - Сразу о нем подумала, а я ведь не называла его имени, - глядя на в миг ставшим пунцовым лицо бариста, Севика мысленно закатила глаза. Боже, да они стоят друг друга. Два влюбленных идиота, а разбираться ведь с этим ей.       - А вам что-то приготовить? – смущенно пробормотала девушка, старательно упаковывая кусок торта в коробочку и делая вид, что это очень сложный и кропотливый процесс. Севика же отмахнулась.       - Не люблю кофе. И сладкое тоже не особо люблю.       - У нас есть вкусные чаи. Например, ежевика-грейпфрут. Не очень сладкий, больше с кислинкой. Или пряный чай, с имбирем и специями. Сейчас становится прохладно, а он очень согревающий.       На этих словах Севика уже была куда более заинтересована.       - Я думала, заказывать чай в кофейне – это богохульство.       - Богохульство – это заказывать кофе с сиропом с соленой карамелью.       - Отвратительно, да он же по вкусу, как будто тебе в стаканчик накончали, - скривилась Севика, думая о том, не попросить ли девушку добавить этот сироп в кофе Силко, чтобы посмотреть на его реакцию.       Лицо Паудер просветлело, и она с открытым от удивления ртом сильно закивала головой, так, что челка заходила ходуном.       - Да-да-да и я о том же! Но владелица кофейни уж очень любит этот сироп. Впрочем, я не удивлена.       Севика заинтересовалась еще больше, теперь гораздо пристальнее разглядывая девушку.       - Сделай-ка мне пряный чай. Начнем с него, пожалуй. Думаю, мне придется часто сюда заглядывать. Ты только авторский кофе придумываешь?       - Если хотите, могу придумать и чай. Несладкий, да?       - Можно и сладковатый, но не как твой фирменный кофе.       - Умеренно сладкий. Будет сложно, но ради Вас… Кстати, как мне к Вам обращаться?       - Севика.       Паудер широко улыбнулась, и женщина поняла, почему Силко пропал. Потому что противостоять этой улыбке и этой энергии, бьющей из девушки ключом, было попросту невозможно.       

***

      Севика приезжала в кафе каждое утро. И если сначала весьма неохотно, то через пару дней только делала вид, что ей это абсолютно не нравится «и вообще, цени, блядь, такого золотого сотрудника, как я, и зарплату повысить не забудь. Ну или хотя бы затраты на кофе компенсируй. Я конечно не девица с твоего сайта, но тоже, вообще-то, делаю тебе хорошо. И убери это выражение лица, а то я достану страпон. И лучше тебе не знать, откуда».       Паудер же с каждым днем становилась все грустнее и грустнее, немного приходя в себя с появлением Севики. Женщине же было тошно от того, что Силко, как эгоистичный мальчишка, бередит душу девушки если не своим появлением, то приходами помощницы, когда сам вроде как пытается забыть эту синеволосую бариста. Потому что сама Паудер, как спустя около недели могла сделать для себя выводы Севика, явно была достойна кого-то лучше. И того, кто знает, чего он хочет – и берет это, а не мнет то, чего у него нет.       А когда Паудер радостно сообщила, что у них в меню теперь есть салаты и сендвичи с круассанами («- Абсолютно несладкие, как Вы любите!») Севика, во-первых, возвела ее в ранг святых, а во-вторых, решила, что если ее босс так и не найдет свои яйца, то она уведет у него эту девчулю и глазом не моргнув. Потому что он определенно ее не заслужил.       - Ну вот, у тебя есть шугар дэдди, а у меня шугар мамми так и не будет! Она же совсем не любит сладкое, - услышала однажды Севика бурчание второго бариста, темнокожего парня с белыми дредами, который старался говорить тихо, что получилось у него плохо.       - Прости, лапуля, я по девочкам. Но, если хочешь, ты можешь звать меня «мамочкой». Не сладкой, но чаевые я тебе подкину.       Экко вначале покраснел, затем побледнел, а потом протянул:       - Богиня…       И начал шутливую драку с Паудер за честь упаковывания сендвича для Севики в коробочку, пока та, посмеиваясь, наблюдала за ними.       Вскоре она начала заезжать и в обед, садясь за стойку и болтая с Паудер и Экко, пока не было других посетителей. С другими сменщинками она не стремилась контактировать, а потому быстро вызнала график работы этих двоих, чтобы приезжать только в определенные дни – и к счастью ее босса, все их смены на ближайший месяц были утренними.       При Силко же она делала скорбное ебало, чтобы тот не расслаблялся. И ставила ему на стол очередную сладкую бурду, которую намешивала Паудер (но у каждого свои недостатки, не может же она быть идеальна?), а затем уходила из кабинета, попивая очередной в списке меню чай (и все-таки может).       Прошло уже полторы недели с их знакомства, так что Паудер еще пару дней назад начала встречать Севику таким образом, а та подыгрывала, чтобы ее порадовать (когда она вообще до такого докатилась? А, впрочем, почему бы и нет).       - Привет, детка. Мамочке как обычно, - облокотившись о стойку, она сразу заметила девушку рядом. Которая смотрела на нее очень странно.       - Паудер… Я думала, ты по мальчикам… - растерянно протянула та, не отрывая взгляда от женщины. Севика дернула бровью, хмыкая. Определенно в ее вкусе.       - Будешь так пялиться, милая, заберу тебя с собой вместо десерта, - сегодня у Севики было отличное настроение, так как она успела поднасрать Силко с утра кучей отчетов, которые планировала оставить полностью на его скупую в отношении помощницы душонку, а потому и шутила больше обычного. Правда, не подумав о том, что эта девушка может и не выкупить шутки. Оскорбится еще, кричать начнет. Неловко выйдет.       - А она будет не против. Правда, Вай? – хихикнула Паудер, упаковывая женщине с собой сендвич с лососем и очередной сладкий кусок торта, который Силко обычно нюхал, кривился, но честно пробовал, прежде, чем выбросить его в мусорку (о чем Севика, конечно же, Паудер не говорила, чтобы не расстраивать еще больше).       Вай практически слилась цветом со своими волосами, дергая головой и нервно кашляя. И отвернулась наконец, тогда как Севика вновь была заинтересована. Ее подруга? Или просто знакомая?       - А чего ты такое лицо делаешь? Я для сестры желаю только лучшего. Севика, никогда не хотела все-таки стать мамми с приставкой «шугар»? – игриво подмигнула женщине Паудер, начиная готовить кофе. «Сестра, значит», - мысленно кивнула женщина, продолжая разглядывать Вай. Крепкое телосложение, короткая стрижка, шрамы и татуировки. Та определенно была в ее вкусе, но возраст Севику смущал. Вай не выглядела сильно старше Паудер, а давать Силко поводы для подъебок, в случае, если тот как-то узнает об этой девушке, Севике не хотелось. И все-таки она протянула (ведь за невинный флирт денег не берут?):       - Для нее? Пожалуй. Даже готова подкинуть деньги на тату. Знакомый стиль. «Тихий омут», да? И, если не ошибаюсь, бил тебе их Финн. Рука у него легкая, сама себе парочку тату у него набила.       - А показать? – невинно хлопая глазками, пропела Паудер, ставя кофе на стойку и приступая к чаю, пока Севика не отрывала взгляда от смущенной и удивленной Вай.       - А покажу я их только твоей сестре. На совместном спарринге, например? – Севика подмигнула вновь зардевшейся Вай, которая нервно покусывала губу и смотрела куда угодно, но не на женщину – правда, изредка переводя взгляд на ту, понимая, что она все еще наблюдает, и вновь отводя, что очень ту забавляло.       - О, это уже так называется? А я думала, старые добрые потрахушки, - синеволосая бестия как будто нарочно пыталась заставить сестру чувствовать себя неуютно, отчего Севика хмыкнула, а Вай дернулась.       - Паудер! Ох, я на тренировку опаздываю. Мне нужно идти, - срочно засобиралась девушка, когда ее сестра снова театрально захлопала глазками, склоняя голову набок.       - Ты же сказала, у тебя окно.       - А ты все-таки меня слушала, да? А мне казалось, думала о своем шугар дэдди без штанов.       - А вот если бы ты меня слушала, то запомнила бы, что без трусов! – весело произнесла Паудер, и резко изменилась в лице, переводя испуганный взгляд на Севику. – Только не говори ему об этом, пожалуйста. Ты же лучшая мамочка, правда?       «Если бы я была лучшей мамочкой, то выложила бы ему это сразу же, как вернулась бы в офис, потому что это в твоих же интересах. Но раз ты так просишь… Как я могу тебе отказать» - подумала, но не стала озвучивать вслух Севика, лишь величественно кивнув.       - Может быть я вообще планирую тебя у него увести. Раз уж твоя сестра так холодна ко мне. Это меня очень огорчает, - но огорчением в голосе женщины даже не пахло. Она лишь с ухмылкой оглядывала Вай, думая о том, что ей абсолютно точно нельзя идти дальше ни к чему не обязывающего флирта. Сто процентов. Она не Силко.       Но тут Вай нервным движением зачесала волосы назад и вдруг, резко вздохнув, кинула на женщину самоуверенный взгляд и игриво улыбнулась:       - Еще увидимся, мамочка. Тогда покажешь мне свои татушки. Когда я буду сверху.       И все-таки она – Силко. Севика поняла, что пиздец как проебалась, когда после этих слов уже прикинула, как и в каких позах будет доказывать, что сверху может быть только она. А Вай же почти дошла до двери, когда обернулась, подмигнув:       - У меня татушки тоже не только на руках есть, к слову.       А затем, вильнув бедром, вышла из кафе. И Севика подумала, что больше не сможет стебать Силко так, как раньше. Совесть не позволит.       - Ей двадцать три, кстати. А еще у нее есть девушка, но это пока, и если ты поднажмешь, то легко ее уведешь. Потому что ее подружка та еще доставала, и Вай безууумно от нее устала. Личное пространство, все такое, а эта Кейт ни в зуб ногой, что это, только о поэмах своих пилтоверских слышала. Не хочу, чтобы Вайолет превратилась в такое же пилтошкинское чудовище, а потому вот ее номер телефона. Звони, пиши, зажми где-нибудь и трахни. Даю тебе мое сестринское благословение, а еще твой кофе, чай и далее по списку.       Севика, привыкшая за последние дни к потоку слов, который мог начаться резко и также резко закончиться, лишь медленно кивнула, первым делом засовывая бумажку с номером телефона себе в карман. Информация про то, что Вай занята, должна была по-хорошему остудить ее пыл. Должна была – но Севика уже начала думать, как заполучить эту взрывную карамель себе в кровать. Или на спарринг. Трахаться после хорошей драки гораздо приятнее.       - Думаешь, она будет не против? – все же ради приличия спросила Севика, когда Паудер закатила глаза.       - Поверь мне. Напиши ей – потом еще «спасибо» скажешь.       После этих слов девушка как-то грустно потупилась на пару секунд, а потом снова заулыбалась.       Решив, что проебываться как Силко окончательно и бесповоротно она не будет, и что у нее-то точно есть яйца – или по крайней мере, страпон – чтобы написать понравившейся девчуле, Севика подмигнула Паудер, забирая заказ. А потом все же добавила, чтобы хоть как-то ее поддержать:       - Он правда занят, иначе бы приехал сам. У него даже времени пожрать нормально нет. Иногда даже на работе ночует. Так что ты не расстраивайся сильно, лады? Я его знаю. Приедет, как станет посвободнее.       На самом деле женщина не то чтобы сильно приврала. Последнее время ее босс действительно был загружен работой по самую зализанную макушку, отчего был еще злее, чем обычно, и даже выпивал гораздо больше сладкой бурды, что прилежно приносила ему Севика. Видимо, энергии действительно не хватало, раз тот стал налегать на сахар.       Паудер лишь грустно улыбнулась, но женщина увидела, что она будто бы чуть расслабилась, а потому посчитала свой мамочкин долг выполненным и направилась обратно на работу.       Ей еще следовало перекусить и подумать, как сделать так, чтобы эта крошка Вай не сунула ее в черный список сразу же после первого сообщения.       То, что она в итоге сама заинтересовалась такой молоденькой девчушкой, ее несколько напрягало. Ведь Севика так старательно измывалась из-за этого над Силко, что у того уже глаз дергаться начал. И если тот узнает, то ее репутации конец.       Впрочем, чем меньше босс знает, тем крепче спит – а потому женщина села в машину, сразу же забив полученный номер в телефон. На всякий случай.