Искуситель

Шло время. Время, за которое я купил себе замок Арес, и в который скоро должен был переехать, едва мебельщики и декораторы закончат работу. Время, за которое я не сотворил ни одной сонаты, ни одной маленькой прелюдии. И я уже подумывал о том, чтобы бросить это дело. Я писал музыку, зарабатывая на кусок хлеба, но к чему мне это теперь? У меня есть деньги, известность, друзья, которых можно купить. Всех, кроме Люциуса, разумеется. Хобби, к которому моя страсть остыла — вот, чем стала для меня моя музыка. Теперь присутствие рядом леди Софии едва ворошило мою душу, едва толкало к нотной бумаге. Но я, всё же, пытался. Мне просто тяжело взять и оставить то, что я боготворил всю жизнь. Тяжело и жалко. Любовь к леди Джильде вдохновляла меня на что угодно, но только не на создание мелодий. Однако ж я изводился без неё. Я приезжал на все пиршества, едва узнавал, что она там будет. Люциус даже шутил, что я одержим ею. Возможно, так и было. Но я любил её так нежно, трепетно, меньше всего мне хотелось доставлять ей неудобства. И одним февральским утром, я решился. — Я хочу жениться на леди Джильде, — сказал я князю за завтраком. Он невозмутимо допил свой чай и с улыбкой посмотрел на меня. — А я всё ждал, когда вы это скажете, друг мой. Лорд Керрингтон, наверняка, сам этого ждёт не дождётся. — Думаете? — с лёгким волнением и надеждой спросил я. — Отчего нет? Вы молоды, симпатичны и богаты. Скорей поезжайте и обрадуйте его, что он скоро станет вашим тестем. — Мне было бы приятнее сделать это в вашем присутствии. — Сожалею, Колдуэлл, но через десять минут мне нужно ехать. Клятвенно обещаю быть к пяти часам и услышать, как всё прошло. Во всех подробностях. — Вы едете к леди Софии? — немного хитро улыбнулся я. — Её отец очень звал меня. — Тогда не смею вас задерживать. — И я вас, — улыбнулся он в ответ. К полудню я прибыл в поместье лорда Керрингтона. Он встретил меня в своём кабинете. — Киллиан, дорогой мой, рад вас видеть! — радушно сказал лорд. — Это взаимно, милорд, — я снял шляпу. — Что вам угодно? И где же ваш друг князь? — У него дела с лордом Старк. Я же приехал к вам с разговором. — Я слушаю, — лорд Генри сел за стол и жестом предложил сесть мне. Я опустился на стул, обитый алым бархатом, и посмотрел в пожилое, однако доброе лицо лорда. — Милорд, возможно мы не так давно с вами знакомы, и вам может показаться, что я ветреный полигамный мот, но уверяю вас, это не так. — Начало многообещающее, — слегка усмехнулся он. — Лорд Керрингтон, я люблю леди Джильду. И я прошу у вас её руки. Он посмотрел на меня, молча некоторое время. Затем он улыбнулся и радостно засмеялся. — Голубчик, мальчик мой, как вы меня осчастливили! — сказал он, взяв мою руку и пожимая её. — Бог мой, какая радость! Идёмте, милый, обрадуем вашу будущую тёщу и невесту. Леди Марион прослезилась, едва услышала сию новость. Леди Джильда с привычной для себя сдержанностью улыбнулась, смотря мне в глаза. — Моя дорогая, как же скоро настал этот день, — плакала леди Керрингтон, целуя дочь в щёки. — Моя милая девочка уже невеста, боже, за что же мне это счастье? — Марион, не лей слёз в этот день, — её приобнял лорд, улыбаясь. — Джильда, ты рада? — Безмерно, отец, — негромко ответила она. — Ах, как мало воздуха, — леди Марион стало пошатывать. — Пойдём, дорогая, врач же запрещал тебе волноваться. Мистер Колдуэлл, извините нас, мы на минутку, — лорд Генри повёл жену в коридор, а меня и леди Джильду оставил в комнате одних. Невеста посмотрела на меня, продолжая спокойно и отстранённо улыбаться. — Вы рады? — спросила она. — Я? Я счастлив, миледи. — Раз мы скоро поженимся, зовите меня Джильда. — Конечно, дорогая. Она сделала ко мне пару шагов, скользнув рукой по спинке кресла. — Я не ждала, что этот день так скоро настанет. — Джильда, я… я люблю вас. Девушка посмотрела мне в глаза, как-то просветлев лицом. — Когда я вас вижу, — продолжал я, — мне хочется быть бриллиантом в ваших волосах, перчаткой на вашей руке, любым предметом, которому дозволено касаться вас, милая. И не могу представить, что любя и боготворя вас, увижу замужем за другим. — Теперь этого не случится. Я ваша, Киллиан. Я обнял её, жадно вдыхая запах духов. — Джильда… моя Джильда… моя богиня, — шептал я. — Ваша. Твоя, — она скользнула рукой по моей. — Я люблю тебя, Киллиан. Я не сдержался. Обнимая эту женщину, я прильнул к её губам, жадно и страстно целуя. Она отпрянула, положив ладонь мне на грудь. — Нет. Сейчас не время. Я покрывал поцелуями её руку, не в силах остановиться и отпустить её. Я всё шептал признания, видя её спокойную улыбку. Домой я ехал в прекрасном расположении духа. Мне не терпелось рассказать об этом Люциусу, услышать его поздравления, смех. Я вошёл в его номер, и застал его там с леди Софией. Они держались за руки, смотря в окно. Оба повернулись и заметили меня. — А, Киллиан! — огласил князь. — Как всё прошло? — Миледи, — я быстро пожал ручку Софии, и с радостной улыбкой посмотрел на них обоих. — Я рад, что именно вы вдвоём узнаете первыми. — О чём? — оживилась девушка. — Я и леди Джильда женимся. Леди Старк ахнула. — Господи боже, как чудесно! — Мои поздравления! — Люциус горячо пожал мою руку. — Роскошная женщина, друг мой! — он повернулся к Софии, которая странно на него посмотрела. — Моя дорогая, надо ли мне оправдаться? — Не утруждайтесь, — наигранно оскорбилась рыжеволосая леди. Затем с улыбкой посмотрела на меня. — Леди Джильда в самом деле красавица, из прекрасной семьи, благовоспитанная. Я так за вас рада, мистер Колдуэлл! — Когда же свадьба, Киллиан? — В апреле. Лорд Керрингтон взялся всё устроить сам. Люциус, я бы хотел просить вас быть моим шафером. Он гордо улыбнулся. — Полагаю, в этот день вы решили облагодетельствовать весь мир? — сказал он, посмеиваясь. — Миледи, я также буду вам благодарен, если вы и ваша семья будете на нашей свадьбе, — улыбался я Софии. Она закивала. — Конечно, конечно! О, я с радостью! — Только не нужно плакать, — Люциус вынул из нагрудного кармана платочек. — Боже, я как-то расчувствовалась. Простите, господа, — леди Старк с робостью вытерла выступившие слезинки. Князь приобнял её. Я же всё больше погружался в уверенность о том, что их свадьба будет через какое-то время после моей с Джильдой, и наши семьи будут жить рядом, имея много резвых и весёлых детишек. — Миледи, прошу, не плачьте, — сказал я ласково. — Я чувствую себя виноватым. — Хорошо, извините, сейчас пройдёт, — сказала она, светлея лицом и помахивая перед собой веером. — Обещаю, только не плачьте, что когда придёт время, я попрошу вас стать крёстной. Она пошатнулась, оперевшись на Люциуса. И слёзы теперь покатились уверенными крупными каплями по её румяным щёчкам. — Ах, Господи Иисусе! — воскликнула девушка, и князь обнял её, позволив плакать в свою жилетку. — За что мне такая радость? — Мне казалось, вы человек неверующий, — сказал он. — Леди Джильда верующая. Для неё это будет важно, я знаю. — Ну-ну, дорогая моя, таким темпом великий потоп случится второй раз, только теперь у нас не будет Ноя с его ковчегом, — улыбался Люциус Софии, поглаживая спинку. Она ещё пару раз всхлипнула, и вскоре осталась одна лишь радость, без слёз и волнений. И хоть ничто не могло омрачить этот столь памятный и счастливый для меня день, мне казалось, что в лице князя проскальзывает какая-то тень, отражавшаяся недобрым огоньком в его глазах. И леди Старк будто смягчала его своей лаской и спокойной улыбкой. Они вдвоём смотрелись так гармонично, и я не мог понять, почему. Если бы я знал тогда то, что знаю сейчас, я падал бы перед Софией на колени, целовал её платье, не смея прикасаться к этому чистому белоснежному телу. Но я не знал ничего тогда. Я был ослеплён любовью и богатством, был не в силах понять очевидное, и жестоко за это поплатился.