Ушедший король

Было темно, немного болела голова. Диллон попытался пошевелиться, ноги и руки были на месте. Он открыл глаза и перевернулся на спину и замер, стараясь переждать головокружение. Пятая точка отдалась болью, к ней прибавила ноющая поясница. По ощущениям он находился в небольшой комнате, глаза помогли увидеть очертания противоположной стены всего в трёх шагах от себя. Рядом кто-то был, лежал у противоположной стены, ему показалось, что это Торваль, но он не мог быть уверен. У решетчатой деревянной двери стоял небольшой низкий столик с подушкой, подразумевавшей, что сидеть предполагается на полу. Его пробило на холодный пот. До того как на Остров стали импортировать древесину с континента такой способ считался традиционным, а наличие высокой мебели свидетельствовало о достатке, теперь же так живут либо те у кого совсем нет денег, те кто стремиться соблюдать абсолютно все древние обычаи и традиции, да немногочисленные преступники в тюрьмах. Последнее навило на определённые мысли, и нагнало панику. Он замер и прислушался к своим ощущениям, ему показалось, что всё вокруг него немного покачивается. А может это ему кажется. Очень хотелось пить. Он облизнул пересохшие губы и коснулся рукой лба. Поискал глазами сумку, но её нигде не было. — Торви! — тихо позвал он друга, но ответа не последовало. Резь в глазах заставила зажмуриться, со стоном перевернулся обратно на бок и сжаться, пытаясь перетерпеть. — Торви! — позвал он громче, но собственный голос отдался в голове болезненным эхом. — Торваль! — выдохнул Диллон, ему казалось, что он кричал. Дышать стало трудно, собственное учащённое сердцебиение пульсировало. Паника подступала, замкнутое пространство начало будто бы довить, быть может, прямо сейчас из него выкачивают воздух… — Дил!.. — прошептал человек, слыша его тяжёлое дыхание, прерывая лёгкое не забытьё в котором прибывал последние часы. Торваль пытаясь пошевелиться, его тело было словно ватным. Невероятным усилием он заставил себя перевернуться на живот и, перебирая ногами, подполз к другу. — Диллон! — повторно позвал он, но тот был глух Какое бы заклинание не было бы наложено на них в той коморке на пограничном посте, оно явно позволяло организму функционировать в прежнем режиме, а значит тратить энергию. Ему нужно поесть. Хоть что-то, но лучше бы мясного. Он огляделся, но в комнате не было ничего кроме двух тюфяков, ведра с жидкостью и небольшого стола. — Помогите! — закричал воин, страх за чужую жизнь заставил его кое-как подняться на четвереньки, ели передвигая ногами и руками, он дополз до деревянной решётки. — Помогите! — вновь воскликнул он, ударяя по ней кулаком, но в тот же момент его предупреждающе ожгло разрядом боли. Торваль выругался, но темнота за решёткой оставалась глуха к любым призывам. Путь обратно было проделась куда проще. Когда-то Диллон, кажется, говорил, что тех, кто задыхается нельзя давать лечь. Немного поколебавшись, он осторожно усадил друга, он горел, только вблизи удалось рассмотреть пересохшие губы. Безумная мысль о том, что может помочь пришла в голову. Это как сказке о двух братьях, заблудившихся в степи, старший сломал ногу, а младший не мог его донести даже до лужицы, слишком маленьким он был. У Торваля тоже не было выхода. Он расстегнул рубашку, запустил руку в запазуху в потайной карман и осторожно вытащил иголку, оставив кусочек кожи с намотанными на него нитками там, где он и лежал. Может, обыскивая его на уплотнение под рубахой, и обратили внимание, но проверять не стали, или посчитали праздным украшением. Иглой мало кому можно причинить вред. Но качество обыска он проверит потом, а сейчас нужно действовать. Воин внимательно посмотрел на левое запястье. Диллон говорил, что рядом с косточкой жилка есть у всех. Он наметил место, прикрыл глаза. Неприятно наносить повреждение самому себе. Кровь побежала живой струйкой. — Прости, Дил… Но у меня нет выбора, — тихо произнёс он. Наверное, это подло, ведь бесчувственный ничего не может ему возразить. Полуэльф явно не понимал, что с ним происходит, обречённо стараясь вдохнуть. Немного наклонив голову, он разжал ему рот и, не давая кровотечению останавливаться, поднёс руку. Главное, чтобы он не захлебнулся. Осторожно давая ему глотать. Постепенно дыхание стало выравниваться. Торваль зажал ранку пальцем, и поспешно вытер подбородок друга рукавом своей рубашки. По его ощущениям он весь перепачкался в крови. Крови вроде он потерял немного, бывало больше, гораздо больше, а голова кружилась, и навалилась непонятная усталость. Диллон открыл глаза, но скорее просто смотрел куда-то в пространство. Воин не стремился нарушать это молчание. Его друг куда лучше видит в темноте, и рассмотреть детали в полутьме, в которой их держали ему, не составит труда. — Торви… — тихо позвал он. — Да, Дил. — Где мы? — спросил он, переведя взгляд на друга, устраиваясь удобнее, но, не стремясь двигаться, а тем более подниматься. — Заперты, — констатировал Торваль, он указал рукой на дальнюю стену. — Там решётка, защищённая магическим барьером и стол, видимо кормить и поить нас все-таки намеренны, — он сделал такой же жест в сторону дальний стены. — Ведро. Всего одно на двоих, на неопределённый срок… — Видимо не очень хорошо нас планируют кормить, — грустно усмехнулся Диллон и прибавил. — Тебе не кажется, что нас немного качает? — Не обращал внимания, — ответил Торваль и прислушался к своим ощущениям. — Да, качает, сбоку, — поделился результатом своих наблюдений воин, немного сбитый этим с толку. — Друг мой, да будет тебе известно. Мы с тобой во чреве судна и сейчас в море, — чтобы избежать ненужных вопросов свергнутый король поднял руку с перстнем, он досадливо усмехнулся. — А ведь почти дошли, — вздохнул перегоревший маг, смотря на свои руки и рассмеялся, весело и заливисто. Торваль непонимающе взглянул на него, думая, что у полуэльфа окончательно сдали нервы. — Ты что? Не заметил? — пытаясь отдышаться спросил Диллон, поднимая руки и морщась от боли. Чуть выше запястий красовались два металлических браслета. Воин нахмурился, не понимая, к чему клонит полуэльф. — Браслеты-ограничители. Не позволяют пользоваться магией! — пояснил тот и жестом попросил Торваля наклониться к нему, немного приподнял голову и прошептал на ухо. — Они не знают… Иначе, зачем они? — и громче прибавил с мстительным предвкушением. — Значат бояться меня… Была бы возможность, я бы разнёс бы это посудину к демонам! — Вот к демонам не надо! — слабо улыбнулся Торваль. — Тогда к чертям собачим! Это ворожение вызвало у воина непонимания, он понимал, что одно слово прозвучало не на языке их мира, и догадывался, где Диллон его подслушал. — Почему собачим? И что есть черти? — не желая погружаться тягостное молчание, спросил он, старательно выговаривая незнакомое ему слово. — Не знаю… — пожал плечами Диллон. — Черти это, как я понял, злые духи, которые обитают в месте полном зла под землёй, — немного задумавшись, добавил он. Диллон замолчал, вглядываясь в окружавшую их полутьму, стараясь понять, откуда тот исходит свет, что не позволяет им окунуться в полную темноту. В висках саднило, но голова не раскалывалась. — Ты ранен? — спросил он, заметив следы крови на рубашки Торваля. — Просто царапина, — отмахнулся воин, его сердце сжалось, он не любил врать, но и сказать правду не осмеливался. — У тебя всё царапина, — немного ворчливо заметил Диллон. — Я действительно поцарапался, — вздохнул Торваль, показывая запястье, кровотечение давно остановилось, и вряд ли ранка сейчас выглядела подозрительно. — Перевязал бы, — посоветовал полуэльф, не думая, что друг его послушается, воин считал, что по части мелких ран и царапин он знает лучше любого умудрённого опытом лекаря. — Буду я рвать рубашку по всяким пустякам. В общем, ответ был, ожидаем. — Знаешь, — начал Диллон, уставившись на потолок, — в досках есть зазоры, вот поэтому здесь не так темно, — поделился своим открытием полуэльф и вновь уставился в пространство. В камере воцарилась тишина. Торваль постарался вновь начать диалог, но Диллон постоянно замолкал. Он нашёл положение, в котором ему не так больно, но хоть иногда нужно было шевелиться и каждое движение давалось с большим трудом, хотелось закричать и сделать хоть что-то, чтобы облегчить собственные страдания, иногда он не мог сдержать слёз, но старался в такие моменты отвернуться и ничем не выдать себя. Торвалю не обязательно знать об его состояние, всё равно он не сможет ничего сделать. Оставаться в безмолвии было невыносимо. Нужно было что-то делать, а Диллон казалось, просто сдался, лёжа на своём тюфяке. Сапоги у них забрали, а с ними ушла и парочка артефактов, спрятанных в подкладке. Сумки, пояса и тем более мечи у них забрали. У полуэльфа осталось только шнурок, вплетённый в косу. Хорошее оружие на случай, если они смогут выбраться из камеры. На нём оставили только металлический браслет, который просто не смогли снять, он плотно сидел на запястье. На нём было выбито имя воина и последняя воля. Без его ведома снять браслет можно было разве что вмести с кистью. В нём не было никаких дополнительных неприятных сюрпризов. Обыск произвели качественно, незаметлив только два потенциально опасных предметов. Но что можно сделать с мотком ниток, иголкой, да шнурком? Торваль тщательно обследовал камеру, обошёл её по кругу, ощупал с пола до потолка, и не нашёл ни одной гнилой доски или значительной щели. Внезапно в привычный мрак камеры ворвался яркий свет. Торваль стоявший в это время лицом к решётке вскрикнул, рефлекторно зажимая глаза руками. Что-то грохотало, он, потеряв равновесие, рухнул на пол. Проморгаться удалось не сразу. Когда он открыл глаза, вновь было темно, и теперь приходилось привыкать к сумраку камеры заново. — Зачем такие спецэффекты? — обращая свой вопрос в пустоту, вздохнул Диллон, он лежал, прикрыв глаза, и его произошедшие задело не в такой степени. — Они что совсем там! Ну, у меня было по началу… но только звук, — он потёр глаза, принюхался и как-то безразлично добавил. — Судя по аромату, над нами сжалились и дали еды. Торваль старательно тёр слезившиеся глаза. Подниматься на ноги он не стал, боясь запнуться о стол и пролить или рассыпать по полу их обед, а прошёл расстояние на коленях. Глаза вновь начали привыкать к полутьме камеры, но отчасти приходилось помогать себе, действуя на ощупь. — Кувшин с водой, глубокая тарелка с похлёбкой, хлеб, — озвучил он сегодняшнее меню. — Давай так, — немного подумав начал он, планируя осуществить свой план, — сначала поем я, коль уже тут, а потом я вернуть на тюфяк и дам место тебе. А то мы с тобой в впотьмах перевернём стол. Диллон ответил безразличным одобрением. Воин отпил воды из кувшина. Хотелось хотя бы почувствовать вкус еды, но похлёбки он так и не коснулся. Диллону нужнее. Он догадывался, что его другу по-прежнему плохо. Он раздумывал над тем, что мог бы вновь провернуть то… с кровью. Только теперь Диллон почувствует вкус крови и вряд ли стоит это делать. Знания воина о магии не уходили глубже основной области познания, но он смог связать свою нетипичную усталость и то, что Диллону стало легче. Значит, кроме того, что это было крайне странным и отвратительным способом насыщения, она несла ещё что-то не понятное, какую-то иную силу, связанную с жизнью. — Дил… — позвал он друга, возвращаясь на свой тюфяк. — Я потом… — проронил полуэльф. — Принести? — спросил Торваль и, вздохнув, произнёс. — Тебе всё равно меня не обмануть. Тебе плохо, я не знаю как, но позволь мне оказывать посильную помощь тебе, — он немного помолчал и добавил. — Ты сам говорил, что пока ты достаточно еды, ты будешь в порядке. — Какая теперь разницы, — вздохнул Диллон. — Меня убьют, быть может, повторят ту казнь, на которую я обрёк Нета, а может просто стукнут чем-нибудь тяжёлом и острым по голове и скинут тело на скалы, где им с удовольствием займётся местная живность. — Как думаешь, сколько нас везли до побережья? Или это был перенос? — спросил Торваль. — По территории могли и повести, а потом… не думаю что сразу на корабль, — пожал плечами Диллон. — Зачем это тебе? — в его голове проскользнул интерес. — Разве ты не говорил, что Эльшимэль любит всё и обо всех знать? — начал воин, стараясь дать друга надежду. — Вряд ли… — поморщился полуэльф. — Не настолько он мне должен. Имей Капния выход к морю, я ещё бы поверил в такую возможность… — он покачал головой. Торваль поджал губы, но ничего не ответил. Он осторожно вернулся к столу и, подхватив тарелку, осторожно перенёс её, поставив рядом с Диллоном. Тот сначала ни как на это не отреагировал, но затем осторожно перевернулся, посмотрел на неё и всё-таки поел. Не сказать, что ему стало легче, но как-то незаметно для себя он уснул. Сколько они провели в темноте своей камеры, Торваль он мог только предполагать. Больше ничего не происходило. Скорее прошло больше дня, с тех пор как они пришли в себя. Диллон лежал, сжавшись в комок. Он отказывался пить, руки у него были горячие и скорое всего кроме боли он страдал от жара. Торваль не знал, как ему помочь, мысль о крови продолжала крутиться в голове, но он больше не решался на это. Воин спал, когда корабль резко качнуло и его больно швырнуло об стену. Диллон вместе с тюфяком вылетел на середину комнату, но даже не пошевелился. Воин попытался вскочить, но второй удар вновь пригвоздил его к стене. В привычную тишину ворвался шум текущей воды, топот, лязг. Торваль кинулся к решётке. Барьер был всё так же активен. Что случилось? Корабль налетел на камни? На них напали? Пираты? Или же это пришли за ними? В любом случае это их шанс! — Дил! — хриплым от волнения голосом позвал он друга. — Дил! — воскликнул Торваль, наклоняясь к нему и тормоша его за плечо. Без ответа. В темноте его лицо показалось серым. Жар спал и теперь в полутьме он казался бледным, рубашка липла к телу и была влажной от пота. Страшная мысль пронеслась в голове. Торваль наклонился к груди полуэльфа и затаил дыхание, обращаясь вслух. Собственное сердцебиение казалось чудовищно громким, и только закрыв глаза, он смог услышать чужое сердце, но прежде этого почувствовать движения груди. Воин облегчённо выдохнул. Жив! Диллон жив! Но по-прежнему не отвечал. Не раздумывая больше ни мгновения, Торваль вытащил из запазухи иглу, усадил полуэльфа, прислонив к стене, немного подумав, оторвал подол рубахи, и расковырял не до конца зажившую ранку. В этот раз он действовал куда быстрее, не было больше ненужных сомнений. Если помогло в первый раз, то поможет и сейчас. Шум над камерой усилился. — Дил! — позвал он друга. Но тот только застонал. Торваль перемотал запястье, вернул иглу на место, она могла им ещё пригодиться. — Прости, но мне придаться расплести твою косу, — сообщил он, осторожно развязывая узел и разбирая волосы. К ним могли прийти в любое мгновение, как друзья, так и враги и нужно было иметь хоть какое-то оружие. Воин сложил шнурок в несколько раз, стараясь превратить его в годную удавку и скрепив парой узлов, обмотал вокруг правой руки. Если они выберутся из узкого пространства внутри корабля, но он сможет соорудить пращу или простейшее дробящее оружие, но там будет видно по ситуации. …Магический свет ослепил даже сквозь опущенные веки. Воин усиленно моргал, стараясь привыкнуть. Он лежал, закрыв собой друга. Если захотят убить Диллона, то сначала им придётся расправиться с ним. Не каждый маг сможет верно, рассчитать поражающую способность своего заклинания. Очень хотелось надеяться, что тот, что был на корабле, ошибётся и Диллон останется жив. Вот тогда долг будет зачтён. Тихие быстрые переговоры на эльфийском, настолько тихие, что он не сразу смог понять на каком языке говорят их гости. Обсуждали они не долго. Кто-то зашипел от боли, явно попробовав барьер на прочность, затем их голоса стихли, свет начал угасать, а шаги отдаляться. В наступившей темноте глаза вновь отказывались различать хоть что-то кроме черноты. А потом раздался оглушительный треск, в мгновение стало холодно, одежда намокла, но прежде чем Торваль смог что-то понять невидимые руки подхватили его и с невероятной силой потащили куда-то. Со стороны, решётки раздались крики и ругань. Воин рефлекторно задержал дыхание, но в следующий момент из него вышибла дух холодная вода. Смыслом существования в те мгновения для него стало не выпустить Диллона. Его руки сжимали полуэльфа за грудь и наверняка мешали дышать, но он об этом забыл думать. Водоросли закрывали весь обзор, обвивая их тела. Неужели магия утягивают их на дно? Эта мысль заставила запаниковать, резко вздохнуть, но вопреки ожиданиям лёгкие заполнила не морская вода, а воздух. И в следующую секунду место неясного бульканья и бурления раздались голоса. Один что-то монотонно бубнил, второй кого-то подгонял и ругался. На мгновение Торваль ощутил, что его ничто не держит, он парил словно выпрыгнувшая из воды рыба, а затем рухнул на твёрдую поверхность. Сознание померкло на какие-то мгновения, а когда он вновь смог осознавать окружающую реальность водоросли никуда ни делись. И только в тот момент к нему пришла мысль, вернее понимания, что это не морская трава, а растрёпанные волосы Диллона. — Эй! Вы там живы? — спросил отдалённо знакомый голос. — Айса! — воскликнул он, призывая своего соратника, — да сделай ты что-нибудь! — Я тебе не парикмахер! — возмутился голос, который до этого бубнил заклинание, но всё же волосы, опутавшие друзей коконом, пришли в движение и довольно скоро аккуратно легли на плечо Диллона. Торваль постарайся вскочить, даже раньше, чем полностью пришёл в себя. Ему не нравилось быть во власти неизвестных. Да и на ногах легче оценивать обстановку. — Не раскачивай лодку! — воскликнул эльф, выставляя руку в упреждающем жесте. — Поговорим? — спокойно предложил он, поправляя растрепавшиеся волосы. В лунном свете явственно были видны его черты лица, но вот движение, когда он завёл непослушную прядь за ухо, говорили об ином происхождение. И не только его голос был знаком Торвалю, но вот только где и когда он встречал этого человека. Все находившиеся в лодке замерли, подчиняясь не эльфу и давая время осмотреться. Их было шестеро. Четверо здоровых парней сидели на вёслах, пятым был маг, тоже человек и шестой тот самый знакомец, видимо главным среди них. — Поговорим, — напряжённо ответил Торваль, не сводя со своих спасителей взгляда, он сел на колени на дно лодки, рядом с Диллоном. Судно было небольшим и покачивалось от каждого его движения. Его друг вроде ещё дышал, хотя бледный в мокрой одежде с распущенными волосами напоминал больше покойника, не хватало только цветов и поминальных свечей. — Кто вы? — спросил он и попросил, смотря на Диллона. — Укройте чем-нибудь. Ночь холодая, а мой друг болен. — Гребите! — отдал приказ знакомец. — Что замерли! Айса, — обратился он к магу. — Сооруди чего-нибудь, — попросил он, залезая под скамью и доставая оттуда одеяло и снимая собственный плащ. — Я устал, — заявил маг, непринуждённо зевая. — Тебе напомнить, что он с нами сделает, если… — не эльф замялся, но продолжения не потребовалось. Маг осторожно поднялся и перелез на корму. Лодка ускорилась благодаря его магии, но гребцы продолжили налегать на вёсла. — Кто вы? — настойчиво повторил свой вопрос Торваль, с любопытством оглядываясь назад на корабль, который выделялся на фоне ночного неба своими огнями, казалось, что он немного накренился, но продолжал плыть и на второй, который освещала только луна, он преследовал первый, и между их экипажей явно продолжалась заварушка. — Добрые люди, что решили помочь одному хорошему эльфу в благородном деле, — ответил знакомец, любезно улыбаясь. — Если позволишь доставить вас на берег, то наш наниматель сам всё и прояснит. Скажу только одно, нас не интересует признанная гора золота, что дают за одного полуэльфа, — он усмехнулся, глядя, на то, как его собеседник напрягся. — И вещи возвращайте сами, думаю, они будут у тех ребят на нехилой посудине. — Вы не вместе? — уточнил Торваль, сжимая кулаки, он вновь расставался с Мечом. И вернётся ли он к нему? Или он совершил что-то недостойное? — Э-э! приятель, мы с пиратами не дружим! — ответил один из гребцов, и Торваль с удивлением заметил, что это эльф, по его характерному акценту. Знакомец покачал головой и сел на скамейку, лицом к воину. Потянулись томительные минуты ожидания. Ему дали понять, что знают кто они, но откуда и что за эльф нанял эту разношёрстную шайку их освободить. И освободить ли? Кто знает чего им ждать от этого нанимателя. Может это кто-то из людей Эльшимэля? Но почему тогда на них напали пираты? Может они каким-то образом тоже узнали о ценном грузе? Торваль грустно взглянул на Диллона. Он всё ещё дышал, но больше не откликался на собственное имя. Вскоре чёрной полосой показался берег. Благодаря магу они довольно быстро достигли его. И только у входа в небольшую бухту лодка пошла только на вёслах, миную подводные скалы. Торваль смотрел на слаженную работу гребцов с завистью, доводилось ему как-то управлять посудиной и с того плаванья через пролив он предпочёл бы больше никогда не оказываться на вёслах, хотя надо отдать честь Андрею, из него получился хороший рулевой. Огней на лодке не зажигали и в тот момент, когда луна скрылась за скалами, глаза Торвалю отказались видить что-то кроме кромешной темноты. Внезапный толчок чуть не заставил его выпасть за борт, тем временем на скамейку подле него положили небольшой артефакт, светившийся красным. — Не боись! — усмехнулся знакомец. — В наших же интересах доставить вас живыми и целыми. И нам бы не хотелось бы волочь тебя на себе после того, как ты среди скал переломаешь себе ноги, — лодка продолжала скрестись днищем о песок, рядом слышался плеск шагов. — Пара вылизать, — объявил странный человек, неужели он хоть что-то видел в этой темноте? Торваль с неохотой принял артефакт, сунул его в карман и, взяв на руки Диллона, при помощи одного из гребцов выбрался из лодки. Не эльф зашлёпал перед ним, уверенно ведя к берегу, маг же остался в лодке. Вода была холодной и доходила почти до колена, нести полуэльфа в такой ситуации было трудно, нужно было взять его на спину, но Торваль боялся перевернуть лодку. Впрочем, вскоре знакомец вывел его на мелководье, мелкий песок засасывал ноги, но вскоре кончился и он. Хотелось сесть и немного отдохнуть, сил не было, но идти нужно. — Помочь? — серьёзно спросил провожатый, слыша загнанное дыхание своего спутника. — Нет, — процедил сквозь зубы Торваль. — Куда мы идём? Не эльф, хотя этот факт вызывал у воина некоторые сомнения, указал куда-то наверх. — Там лагерь. И нужно поторопиться, пока не пришёл прилив, — ответил он. Торваль остановился, отрывистым словом предупредив об этом, и осторожно усадил Диллона на спину. Идти так было гораздо легче. Артефакт, просвечивая через рубашку, позволял видить, куда он ставит ноги, но и только. Подъём начался как-то незаметно и был пологим, где-то на его середине под ноги легла трава, а затем камни укрытие слоем дёрна. В свете луны виднелись низкие кусты, а в отделение чернел лес. Где-то сбоку под скалой мерцал огонь. Торваль неосознанно ускорился, не было смысла бежать от знакомца. Он может и выживет в лесу, а Диллону нужна помощь и без неё вскоре он похоронит своего друга. А там, у костра мог скрываться друг и возможная надежда для Диллона. А если нет? То он сделает всё, чтобы забрать с собой как можно больше жизней, он будет сражаться до последней капли крови, зная, что ему больше нечего терять. Торваль понимал, что не в его силах сохранить жизнь полуэльфа. Путь до костра казался вечностью, шаг за шагом. Знакомец молчал, но казалось, что на его губах играет улыбка полная предвкушения. Наконец, воин вступил в круг света. В нём сидел только один эльф в свободных синих одеждах, светлые волосы скрывали его спину, и невозможно было по фигуре сказать, видел ли воин его раньше. Казалось, он спал, прислонившись к скале. — Мака, почему не подали сигнал? — хмуро спросил он, Торваль вздрогнул, этот немного хрипловатый голос был ему хорошо знаком, и он совершенно не ожидал увидеть того, кому он принадлежал живым. — Возникли осложнения… — замялся знакомец. — Чародей Ирьен? — эти слова вырвались сами собой, и воин не сразу понял, что сам произнёс их, свой голос казался чужим. Эльф обернулся, порывисто поднялся, стараясь сохранить внешнее спокойствие. — Говорю же всё пошло не по плану, — усмехнулся Мака, явно довольный собой. — Что с Диллоном? — отрывисто спросил Ирьен, не обращая больше никакого внимания на не эльфа. — Жив, — только и смог ответить Торваль, осторожно укладывая полуэльфа на песок поближе к костру. Чародей сделал несколько шагов и опустился на колени перед воспитанником, кладя руку немного ниже груди. Ирьен выглядел так же как тогда в Академии, когда воин впервые его увидел. Такой же бледный, уставший, но опрятный. Чародей хитро выругался, чем вывел воина из оцепенения, в голову вернулись мысли. Он всё так же стоял сбитый с толку, не зная, что ему делать, это выглядело слишком хорошо, чтобы быть правдой ион бы мог не поверить в происходящее. А может это всё обман? — Чародей Ирьен, прошу прощения, но я должен спросить, — тихо начал воин, но услышав собственный тон, поправился и начал говорить твёрже и увереннее. — Где впервые мы встретились? Эльфу в тот момент было не до вопросов, но он ожидал, что человек не сможет молчать, но думал, что его спросят совсем о другом. — Я… — начал отвечать он, но осознав, что от него хотят слышать иное, а не то, как он тут оказался и как спасся. Это сбило концентрацию на диагностическом заклинание. Чародей повторно выругался, выражая своё недовольство некоторыми личностями, что лезут под руку в самый неподходящий момент, но всё же ответил. — После битвы при Фроуде, но тебя интересует наша встреча в Академии, когда я раскрыл тебе одного человека, чтобы избежать недопонимания в пути, — усмехнулся он, и чтобы раз и навсегда устранить все сомнения прибавил. — Эндри. И спасибо тебе, деточка, за бдительность, — а затем немного язвительно спросил. — И чтобы ты делал, если бы на моём месте оказался бы не я? Торваль не ответил, признанная, что это была не лучшая затея спрашивать в лоб и сейчас, без единого защитного артефакта в кармане он бы был бы обречён. Но от этого полного ответа он испытал ни с чем несравнимое облегчение, в только этот момент на него навалилась усталость. Воин сел, ненадолго прикрыл глаза. Теперь Диллон в надёжных руках и за его жизнь можно было быть спокойным.