End flashback
Когда Чонгуку исполнилось семнадцать лет, он впервые отомстил матери за то, что она решила выйти замуж за такого урода. Парень с ненавистью вспоминает ту самую ситуацию, произошедшую девять лет назад в том магазинчике с лего. С самого начала «отец» ему не понравился. Возможно это лишь ревность, но родную мать он не хотел делить с кем-либо, но каждый раз он заставал такую сцену, когда этот огромный бородатый мужик проталкивал свой член в тëплую писю Тэхëна, от чего мамочка сладко постанывала, не сдерживая себя, упираясь локтями в кухонный стол. Чонгук наблюдал за ними из-за угла, слушая мамины стоны от пениса отчима. Гук следил за ней каждый божий день. Начиналось всë с малого, когда он просто мог сидеть на диване, смотря телешоу по телевизору, иногда поглядывая за Тэхëном, который занимался своими домашними делами. После ситуация ухудшилась, и парень вместо того, чтобы смотреть в телевизор, когда в поле зрения попадалась мамочка, переводил взгляд и смотрел только на неë. Порой Тэхëн иногда прихрамывал, стараясь это скрыть от взрослого сына, но получалось плохо. Ким тоже заметил неоднозначные взгляды Гука на себе, однако бездействовал. Он считал, что это не плохо, и что Чон просто наблюдает, а пока это не выходит за рамки положенного, зачем что-то менять? Зависимость Чонгука становилась всë хуже, плюсом к ней добавлялись бушующие гормоны. Подросток наблюдал сквозь щель за тем, как мамочка моется, как скатываются капли воды по столь прекрасному телу. Смотрел на то, как Тэхëн направлял душ себе на киску, прислоняя его вплотную, а после закидывает голову назад. Также Гук воровал мамины трусики из корзины с грязным бельем. Он запирался в своей комнате, ложился на кровать, и с нетерпением стягивал домашние шорты вместе с бóксерами. Член доставал головкой до пупка, требуя к себе внимание. Чонгук зарывался носиком в трусики, вдыхая прекрасный запах, клал их между своих губ той стороной, где должна была быть вагина, откидывал голову назад, облокотившись на подушку, и дрочил. Почти каждый день, с прикрытыми глазами, проводя языком по застывшим выделениям. Гук всегда знал, что может попросить маму о чëм угодно, ведь она не откажет, но далеко не всегда мог, ведь отчим постоянно находился дома, работая за компьютером. Но наступил счастливый день, когда «отца» вызвали в командировку на месяц. Этот день Чонгук пометил бы в календаре сердечком, и все последующие. Да наступит месть. Тэхëн пришёл вечером с работы, снимая с себя сумку и пальто. Гук тут же подбегает к маме, целуя ту в щëчку. Он заранее подготовился, надев только домашние шорты, акцентируя внимание на своëм накаченном прессе и открывая вид на татуированные руки. — Ох, Чонгук-и, — немного удивляется Тэхëн, обнимая в ответ взрослого сына, который прижимал мать прямо к груди. — Ты такой сильный у меня, — смотря с обожанием, говорит Тэ, отстраняясь и смотря в глаза чада, что был на голову выше его самого и шире в плечах в два раза, из-за чего Тэхëн выглядел особенно хрупким по сравнению с ним. Гук помогает донести матери сумку в зал, заваливается там же на диван, ожидая. Тэ возвращается из ванной комнаты, только что умывшись. — Сегодня какой-то праздник, милый? — мурлычет Ким, оперевшись об косяк двери, разглядывая гостиную: на диване лежит пушистое одеяло, закиданное несколькими подушками, на которых развалился его сын. Перед диваном стоит стеклянный кофейный столик, на котором находится клубничный тортик, маленькие тарелочки с чайными ложками, пару кексов и чай, уже разлитый по кружкам, из которых шёл пар. В комнате освещением служит включенный экран телевизора напротив столика с диваном, полоска света из открытой двери в коридор, и свисающие гирлянды теплого цвета на большом окне. — Конечно, завтра ведь уже новый год, а у тебя день рождения, ты забыл? — Ох… Гук-и, я с этой работой голову теряю, ну ладно, я рад, что ты не забыл, скоро приду, переоденусь только, — щебечет Ким, с хитрой улыбкой удаляясь из зала. Чонгук и сам устал сегодня. С самого утра сдача долгов в колледже, что безумно выматывает. После тренировка в зале, и вечерние очереди в магазинах, как же без тортика? А очереди потому, что завтра все готовятся к празднику. Каждую зиму старого года люди строят планы на новый. Хотят начать всë с чистого листа, измениться к лучшему, может наладить отношения с близкими. Этот список бесконечен, однако ясно одно: все чего-то ждут, какого-то чуда, не иначе. Да и Чонгук не исключение. Подсыпав сильного снотворного в кружку Тэхëна, чтобы тот наутро долго ещë не мог встать, Гук улыбается матери, что только что вошла в нежно-голубой маечке и такого же цвета шортиках в гостиную.***
За окном идëт снегопад, что непривычно для Сеула, однако сегодня в это новогоднее утро природа решила подарить снег. Чонгук со спины обнимает Тэхëна, который спит крепким сном. Они оба заснули под одеялом, точнее Ким отключился ещë в середине фильма, а после Гук уложил его и лег сам, выключив перед этим гирлянду с телевизором. Запах мамочки кружит Гуку голову, еë белоснежные волосы пахнут персиками. Сын прижимается к Тэ сильнее, внюхиваясь в шею, пахнущую родным запахом. Тэхëн сейчас такой тëплый, мягкий, что хочется трогать и трогать. Чонгук вытаскивает орган из шорт, откуда вываливается толстый член, покрытый венами. Его красная обрезанная головка пульсирует, требуя узкого пространства. Парень приспускает голубые шортики Тэхëна, немного откинув одеяло, чтобы разглядеть его вагину. Чëрные кружевные трусики очерчивают силуэт киски, отчего у Гука слюнки текут. Он так этого долго ждал. Ким продолжает сладко посапывать, немного приоткрыв ротик. Тем временем его сын чуть двигает бедро мамочки, дабы улучшить обзор на писю. Чон отодвигает полоску ткани с вагины, тут же подстраиваясь со своим членом. — Мм… — сквозь сон издаëт некий звук Тэ, причмокивает губами, всë так же продолжая спать. Чонгук хлопает по киске членом, размазывая предэякулят по щелочке. Он подставляет головку пениса ко входу, предвкушая узость мамочки. Половые губы крепко обхватывают основание горячего возбужденного органа, гостеприимно впуская внутрь. Сын перекидывает левую ногу через бедро Тэ, входя внутрь всë глубже. Пися Тэхëна не такая узкая, ведь еë частенько трахает отчим. Гук ещë покажет, кто тут настоящий папочка, и кому по правде принадлежит Ким. Чон скользит взглядом по молочным крупным ляжкам, мнëт половинки попы, а после залезает под голубую майку мамы рукой, обхватывая сиську, грубо сжимая ту. Член вошëл в киску наполовину, отчего у сына звëздочки перед глазами. Он делает первый слабый толчок, тут же выдыхая. — Мм… Ах… — слетает с губ Тэхëна, который потихоньку начинает просыпаться. — Г-гуки..? — старший поворачивает голову в сторону сына, но его губы тут же попадают в плен губ Чона. — Ммм! Чонгук делает грубый толчок, входя до основания и ударяясь яйцами о попу Тэ. Язык проникает в ротик мамы, а рука отпускает несчастную грудь, хватаясь за подбородок Кима. — А-ах… Малыш, что ты творишь? — со вздохом шепчет Тэхëн тому в губы, когда сын прекращает поцелуй. Он откидывает голову назад, прямо на плечо Гука, расслабляясь под сильной хваткой. Он понимает, что то, что сейчас происходит, безумно неправильно, но ничего не может поделать. Природа подарила его сыну большой член, который идеально подходит к его писе. Чонгук ускоряет темп, прижимая вплотную мамочку к себе за талию, долбя еë отверстие со всей силой. Недотрах никто не отменял, а ещë Гук очень жадный. — Мм… Малыш мой… Ах… Чон круговыми движениями продолжает трахать свою мать, как бы странно это не звучало. Толчки выходят размашистыми, что возбуждает обоих. Тэхëн прикусывает губу, не в силах сдерживать себя. Он выдыхает с облегчением, когда желтая жидкость льëтся под него, моча ноги Чонгука и его самого. Простыня намокает под жидкостью, а Ким краснеет от стыда. Он только что описал своего сына. — Мамочка описалась? — шепчет в ушко ей Гук, вытащив член из еë писи, начиная наглаживать ту рукой, растирая мочу по вагине и своему члену, который упëрся Тэ в ягодицу. — Г-гуки, я не специально… — Я трахал тебя настолько хорошо, что твоя пизда решила обоссать меня? Тэхëн опускает голову пристыженно, не зная куда себя деть за такой проступок. — Ты такая сука, Тэхëн, я выебу тебя так, что ноги свести будет больно. Я кончу в твою матку, и буду трахать тебя каждый день, пока ты будешь носить моих детей в себе, — резкая смена настроения сына пугает Кима, но он лишь кивает, ведь и правда провинился. Гук меняет позу на миссионерскую, заставляя мать лечь прямо на нассаное пятно. Он задирает еë майку, жадно смотря на сиськи со вставшими розовыми сосками. Полностью сняв с Тэ шорты, Чонгук подставляет к растраханной щëлочке свой пенис, с обожанием разглядывая тело Тэхëна: его лицо припухшее после сна, на щеках румянец от стыда, а глаза ещë заспанные. Волосы растрëпаны по подушке, ноги широко раздвинуты, открывая вид на вагину. Не снятые трусики Тэ немного натирают, доставляя лëгкий дискомфорт. Чонгук хватает мать за талию, грубо насаживая ту на свой член. — А-а-ах!!! Б-больно… — Тэхëн смотрит прямо в безумные глаза сына, хватаясь за его руки. Диван сотрясается от грубых толчков, киска хлюпает от природной смазки обоих. Соседи стучат по батареям, ведь только восемь утра, ещë целый день впереди, а их, видимо, разбудили столько сладкие стоны Тэ и скрипучий диван. Но Чонгуку похуй, он наслаждается близостью с родной матерью, трахая ту в вагину, из которой когда-то она же его родила. Запах секса распространился по всей гостиной. Тэхëн прикусил свою ладонь, лишь бы не стонать так громко. Его сын делает последние толчки, смотря на подрагивающее в экстазе тело под собой. Чонгук слышит первый всхлип, убирает руку матери с еë лица, и тут же начинает зацеловывать лицо. Чон кончает сгустками спермы внутрь тëплой писи, залазя языком Тэхëну в рот. В этот момент он понимает, что это как наркотик. Раз попробовал, больше не остановится. Есть ещë целый месяц, чтобы оттрахать мамочку во все щели и сделать так, что она не сможет стоять, прося сына носить еë на руках. Он предвкушает шок отчима, когда тот приедет, и решит трахнуть свою жену, поняв, что еë щель не отдаëт приятной узостью. Чонгук хочет поймать тот момент, чтобы увидеть, как его «батя» выебет Тэхëна за измену, как он отдерëт его пизду до крови, как заставит принять кривой член в рот, сделав тому горловой минет, как кончит на лицо а после посадит на домашний арест. Отчим будет думать, что его жена сходила налево, но его предположения будут ошибочны. Оставлять Тэхëна в квартире будет ещë большей ошибкой, ведь мамочка для Чонгука теперь как наркотик. Когда-нибудь отчим их спалит трахающихся на стиральной машинке или в каком-либо другом месте, а после подаст на развод. В тот момент Гук предложит Тэхëну встречаться, как нормальная пара, а не только заниматься сексом. Ким же не сможет отказать, ведь тоже настолько неправильно полюбит сына, что отпустить уже не сможет. А пока Чонгук оттягивает голову матери за волосы, впиваясь в еë персиковые губы, вытаскивает член из киски, ловя выдох Тэхëна, ложится рядом с ним, прижимая хрупкое тело к себе. В его распоряжении целый январь нового года, когда можно начать жизнь с нового листа, влюбить в себя Тэ, и больше никогда не отпускать.