***
И вот. Спустя долгое время споров о том, как переместить четырёхметровый***
Двери черного замка распахнулись, явив старейшине пика Черного Лотоса прелюбопытное зрелище: Шуэр, держа меч, направлял его на Онэ, Лев стоял в сторонке и попивал вино, а Ер приставал к лисице. Ал, Аннис и Риту стояли в центре, не зная что делать, но, увидев его, подбежали к нему с радостной улыбкой: — Учитель! — Великий Дядя! — Шен. Шен им тепло улыбнулся: — Проходите. Там стоят коробки с тем, что мы нашли. Можете пока начинать. Спровадив их, он подошёл в старшему брату и опустил его меч: — Шуэр, это — мой друг. Не стоит переживать, — он на секунду задумался, — и направлять на него меч. — Он выглядит так, будто пришёл из Преисподнии! Дух недовольно фыркнул. Лисица же, заметив его, уже припорхала к нему и повисла на шее: — Дорогой, ты обещал нам что-то интересное. Где же это? — Я сказал, что это что-то вроде семейного момента и хочу, чтобы вы пришли, — у людей и духов под «интересным» иногда подразумевается совершенно разное. — Идите в чайную, я сейчас подойду. Он уже хотел поздороваться с Левом и сказать, что рад, что тот тоже снизошёл до посещения его обители, но тот лишь кинув: «Я за своим винцом», прошёл мимо него. На площади перед замком остались только он и Ер. Но тот, увидев каким скептическим взглядом окинул его проклятый старейшина, стушевался и буркнул: — Я тоже хочу нарядить ёлку. На это Шен лишь хмыкнул: — Валяй, — И зашёл в замок. А Ер обрадованный тем, что его всё-таки не вышвырнули, поторопился внутрь.***
Войдя в гостиную Шен, застал Муана и Ала сверлящих перевернутую коробку и разбросанные игрушки. Устало закатив глаза, старейшина пика Черного Лотоса помог Аннис и Риту снова собрать это всё. — Так, я надеюсь больше таких происшествий, — его взгляд упал на двух беловолосых заклинателей, которые при этих словах опустили взгляд вниз. — не будет. Тут стоят пять коробок. Суть в том, чтобы повесить всё это на ёлку. То, что в виде ленточек и цветных полосок будет вешаться в конце. Вопросы? Шен посмотрел на остальных, и вместо вопросов во взгляде он увидел лишь какое-то благоговение. За исключением Ера. Его речи Шена не тронули, и он уже начал украшать те ветви, что были на уровне его плеч. — Ну, если их нет, то начнем.***
Когда все разошлись, оставив старейшин одних. Шен подумал, что время наконец расслабиться. И, оставив Лева и Муана поглощать вино, отправился в купальню. Вот почему всегда так везёт только ему. Вроде наряжали ёлку все, а Шен единственный кто выглядит так будто отпахал на полях целые сутки. За всеми этими рассуждениями (возмущениями) он не успел даже уловить тот момент как вымылся и переоделся. Остановившись в коридоре, он думал куда стоит пойти. К себе или в гостиную. Всё-таки выглядит он не особо прилично. «Старейшина Лев ушёл» «А?» «Ну…ты просто там стоишь уже минут десять. Я подумал, что ты не хочешь выходить, так как он тут. Поэтому я попросил его уйти» Шен лишь вздохнул. Вот. Прогнали Лева. Обидеться ли тот? Он вроде как ещё держит небольшую обиду за то, что Шен не секретничает с ним о Муане. И о чём им говорить? Думается, что с первой же минуты как они заговорят об этом, кто-нибудь умрёт от смущения. Да и что обсуждать-то. У них всё хорошо. Они счастливы друг с другом, а другого не надо. С такими мыслями Шен подошёл к Муану, который с любопытством осматривал ёлку, и обнял сзади. Мечник на секунду замер, а затем развернулся и заключил проклятого старейшину в свои теплые и крепкие объятия. Так они и стояли, пока Шен, спустя какое-то время не отстранился и не посмотрел на него. Во взгляде Муана, его Муана, была такая нежность, теплота и любовь, что у Шена просто кружилась голова. То чего ему так не хватало в его прошлой жизни, то, что он уже и не надеялся получить, теперь стоит рядом с ним, и ему лишь остается надеяться, что так будет всегда. Нет. Вечность. Муан, как он думал, незаметно переместил руку за затылок Шена и притянул к себе для поцелуя. Тот получился нежным и томным. Мечник хотел передать все свои чувства, хоть и понимал, что Шен и сам их отлично видит. Гай аккуратно наклонил голову с помощью своей руки, найдя лучший угол и проникая языком глубже. Их языки сплетались меж собой и расставались лишь для того, чтобы исследовать словно заново, чужую сладость. Ладно. Мы ведь оба взрослые люди, да? Немного отклонившись, Шен окинул мечника взглядом. — Шен? Но тот лишь ухмыльнулся. — Почему ты сказал старейшине Леву уйти? Я заметил, что в последнее время тебе не очень нравится, что кто-то остается в замке допоздна. — высказав это мечнику, он стал невинно накручивать прядь волос, игриво поглядывая на Муана. — Я… Шен лишь мягко улыбнулся и чмокнул его в губы: — Всё в порядке, ты ведь знаешь, что можешь мне всё рассказать. Старейшина пика Славы лишь вздохнул, пытаясь успокоить своё участившееся сердцебиение. — Нет. Я…просто… — И не договорив, он просто поцеловал Шена. «Теперь мы так решаем проблемы?» Шен подумал, что смутит мечника, но тот лишь томно выдохнул прямо в губы: — Да. — И снова припал к губам своего несносного существа. Хоть они уже (не так давно) перешли к новому этапу их отношений, смущение всё равно иногда брало вверх. Поэтому, когда они снова расстались, чтобы вдохнуть хоть немного воздуха, Муан тихо прошептал: — Диван? Шен на это лишь хрипло рассмеялся: — Да, а то на полу моя бедная спина больше не выдержит. Щёки Муана покрылись румянцем. А Шен лишь наслаждался этим, он единственный кто видит его таким. Кто сказал, что только Муан может быть собственником? Хотя его список конкурентов до сих пор удивляет. Предаваясь своим мыслям, Шен не заметил как кое-кто ненавязчиво подталкивает его к диванчику, при этом спускаясь поцелуями ниже. Дойдя до их сегодняшний кровати, Муан снял небрежно наброшенные на проклятого старейшину верхние одежды и принялся неторопливо снимать нижние. Его руки невесомо прошлись по плечам, захватив ткань, и неторопливо спустили её вниз, оставив болтаться на локтях, и, открывая всё больше пространства для поцелуев, которые, то проходились по ключицам, то поднимались по шеи, а иногда чувствовались на плечах. Мечник как будто захотел зацеловать всё его тело, когда как сам Шен лишь пытался сдержать рвущиеся наружу звуки. — М…Муан Имя погрязло в небольшом вздохе. Тот как-будто и вовсе его не слышал, но поднял взгляд и посмотрел своими синими глазами так преданно…что у Шена даже кольнуло в груди. Он так рад, что у него есть Муан, его милый, славный, добрый Муан. Проклятый старейшина тепло улыбнулся: — Ты опять забываешь, что на тебе тоже есть одежда. Конечно за ним тоже был такой грешок. Когда кто-то из них слишком сильно увлекался и забывался в другом, а дело доходило до важной части, было слишком неловко! В первую такую катастрофу они решили просто обойтись малой кровью и не заходили дальше. Эти ханьфу его когда-нибудь убьют! Взгляд мечника на секунду как будто прояснился и он неуклюже сдернул с себя верх, и, не переставая целовать Шена, снял нижнюю рубашку оставаясь только в штанах. А затем сел на диван, утянув Шена на колени. — Тебе не кажется это несправедливым? — Шен, задав этот вопрос, приподнял бровь. Муан, который вновь увлекся поцелуями, спросил: — Что именно? — И перевёл взгляд на лицо проклятого старейшины. — Ну… — Шен слегка переменил положение мечника и тот плюхнулся на подушку, — Ты. — провёл рукой по бокам, — Не даешь мне. — наклонился к губам, соприкасаясь грудью, и прошептал: — Коснуться тебя. У Муана перехватило дыхание, а его взгляд обжигал чужое тело, руки блуждали от бедер до плеч, стараясь насытиться прикосновениями. В то время как Шен, делая вид, что ничего не замечает (а особенно взгляда направленного на его губы), прогнулся в пояснице, соприкасаясь с мечником там и вырывая из него стон, и достал из-под подушки флакончик. Затем выпрямился, садясь мечнику на бедра и наклоняя голову в немом любопытстве: — Как насчет чего-нибудь новенького? Недоумение отразилось на лице старейшины пика Славы: — Ты нашёл что-то? Почему сразу не сказал? Ты уверен, что это не опасно? Он выпрямился и взял в руки небольшую бутылочку. Шен тепло улыбнулся и чмокнул того в нос: — Да. Хотел устроить сюрприз. Уверен. — Может стоит сначала удостовериться в её работе? — Вот сейчас и удостоверимся. Флакончик снова перешёл в руки Шена. И, когда он открыл его, по комнате разнесся запах кедра и ладана. Старейшина пика Черного Лотоса задумчиво пробормотал: — Что-то новенькое. Но, раз они начали отступать уже было поздно. Переведя взгляд на Муана, он всё же высвободился из штанов и вылил немного масла на пальцы. Однако, у мечника как будто были другие планы: — Давай я сделаю это. — хотя после того как он озвучил свои мысли, его щеки покрылись румянцем, что достиг даже плеч. — Нет, дорогой братец Гай, в следующий раз ты будешь знать как думать только о себе. Ведь. — он придвинулся к лицу Муана, — я тоже люблю исследовать твоё тело, — его голос перешёл в томный шёпот, от которого у Гая пошли мурашки, — а особенно твои чувствительные места. И пока Шен начал медленно растягивать себя пока что одним пальцем, Муану лишь оставалось ловить своими губами его вздохи и выводить успокаивающие и известные только ему символы. Спустя какое-то время добавился второй и третий палец. Масло улучшало скольжение, но Шен мимолётом заметил, что оно лучше прежних. Вновь отстранившись от Муана, но не прекращая подготавливать себя, он заглянул в его глаза и любезно поделился своими наблюдениями: — Знаешь, с этим маслом легче, чем с теми, что мы уже пробовали. И не дав тому, что-то сказать двинулся против возбуждения мечника, вырывая из того полустон-полувздох, а затем, немного приподнявшись, развязал тесёмки штанов и высвободил его давно жаждущий внимания член. — Шен, — тот перевёл на него взгляд, который говорил о том, что разум его проклятого старейшины уже потихоньку поддаётся желанию. Он сразу понял, что имеет ввиду Муан. Шен слишком долго, слишком медленно двигается вперёд, будто наказывая его, их. Но, им обоим известно, что чем дольше они сдерживаются тем приятнее кульминация. — Не уж то братец Гай уже не может терпеть? А где же твоя хваленая выносливость? Мы ведь потратили совсем немного времени. Эх, кто же знал, что ты так нагло врёш… Ай! — Муану надоело это издевательство над его выдержкой, и он мстительно укусил Шена за ухо, но затем слишком быстро и любовно втянул в рот, зализывая укус. Шен больше не решался дразнить того, поэтому, вылив небольшое количество масла на руку, провёл по возбуждению мечника и направил в себя. Член медленно входил, раздвигая растянутые стенки и проникая гораздо глубже чем пальцы. Шен прикрыл глаза, вцепившись пальцами в плечи мечника, и потихоньку опустился до самого конца. Ему нужно было привыкнуть к этому и восстановить дыхание. — В следующий раз этим займусь я, — самодовольно протянул мечник и поцеловал напряженные губы. Но спустя пару мгновений его лицо приняло озабоченное выражение. — Шен? Ты как? Тот перевёл на него взгляд и улыбнулся: — Всё хорошо, — и для пробы двинулся. Оба издали стон. Эта поза не то чтобы очень часто у них была. Но, она была идеальна. Муан смотрел как его Шен, прикрыв глаза (всё равно наблюдал за реакцией Гая,), медленно двигался вверх и вниз. А член самого Муана достигал новых глубин. Ухмыльнувшись, мечник придвинулся к Шену, кладя руки на талию, и ловя губы, из которых вырвался очередной стон. Шен же распахнул глаза, увидев Муана так близко. А тому лишь это и нужно было. Он остановил движения, всё также не прерывая взгляда, взял одну из рук Шена и направил её по телу того вниз. Дойдя до живота, он снова возобновил толчки и прошептал прямо в губы: — Чувствуешь? Посмотри как глубоко я в тебе. Его слова заставили Шена покраснеть и зажмуриться. При этом он невольно сжался на члене мечника, выражая всю степень своего возбуждения и как слова Гая повлияли на него. Он и правда чувствовал это. Под его ладонью член Муана исчезал и снова появлялся. Он был уверен, что если бы освещение было лучше, он бы даже заметил контур того. А Муан, упиваясь всеми чувствами своего существа, был лишь рад, что он его, только его, и он согласен на всё, лишь бы всегда быть рядом с ним. Вынырнув из своих мыслей, он решил взять темп в свои руки. Ускорив движения и не прекращая помечать это прекрасное тело, он даже не заметил как достиг пика своего наслаждения, а вместе с ним кончил и Шен, заливая их обоих. И теперь стоны сменились хриплым дыханием и теплыми взглядами. Немного отстранившись от такого теплого тела, Шен осознал одну вещь: ему снова придется идти в купальню!