Say it again

Это была ещё одна бесполезная ссора, которая заканчивается в всегда одним сюжетом. Возможно, я была зла больше не на него, а на давление со стороны начальства с работы, а ему приходилось каждый раз переносить это на себе. Но в этот раз всё было намного сложнее, кроме проблем на работе, была проблема, которая касается его. Он постоянно работает, и я уже не знаю что делать и как его заставить обратить на меня внимание. Каждый день одно и тоже: он уставший приходит домой, и если у него хватает сил, то ужинает и ложиться спать, но есть и другой путь развития — заваливается в кабинет и сидит там всю ночь, работая над новым делом.  — Мне уже надоело то, что всё своё свободное время ты проводишь за работой — пытаясь подавить гнев, говорю я. Он обходит кухонный стол и надвигается на меня как хищник на свою жертву.  — Ты же знаешь, что это дело очень важно, и я не могу просто взять и отложить его в сторону — пытаясь смягчить ситуацию, отвечает он. Но уже слишком поздно, я устала от этого. Единственное о чём я попросила его — это не проводить всё своё время за работой. Но у кого я это просила? Конечно, у самого главного придурка адвокатской организации — Рафаэля Барбы. Он не был дуроком, но порой за его поведение мне хотелось смачно ударить его. Но я не могла, слишком сильно влюбилась в этого hombro listo cubano (кубанского умника).  — Я ненавижу тебя — едко бросаю в него словами, даже не успев подумать перед этим. Стоя очень близко друг к другу, я могу ощущать его разгорячённое дыхание на своём лице.  — Повтори ещё раз — на секунду я заметила как огонь в его глазах погас, но закрыв их и открыв снова, его взгляд опустился на мои губы, я хотела начать говорить, но его губы обрушились на мои, и я опять утопаю в его доминантной стороне. Одна рука держит мою шею, в то время как другая скользит по моей талии. Он углубляет поцелуй, наклонив голову в сторону, я позволяю его языку проникнуть в мой рот, не сдерживая стон удовольствия. Мои руки скользят по его большим плечам, в то время как одна его рука приподнимает мою ногу, обвивая её вокруг своих бёдер. И теперь я могу полностью почувствовать его возбуждение через тонкую ткань классических тёмных брюк. Чёртовы брюки, слишком много одежды между нами. Его мысли были о том же, поэтому бесцеремонно убрав руку с моей шеи, он начал пробираться в то самое место, где я хотела его больше всего. Последний укус моих распухших губ, и теперь он атакует мою шею, естественно, оставляя на ней засосы.  — Чёрт, ты понятия не имеешь как сильно ты la mierda mi cerebro (ебёшь мои мозги). — выдыхает он в шею и запускает свои длинные пальцы под мои трусики, начиная сразу же водить круги по клитору.  — Не останавливайся — вырывается из меня. Я слышу его смешок, но не успеваю сделать что либо, как он проник в меня пальцами, дразняще водя ими внутрь и обратно.  — Ты думала, что я позволю себе остановится на самом прекрасном моменте? — ухмыляется своими дурацкими губами, которые сводили меня с ума не один раз — Теперь, когда ты успокоилась, позволь мне показать, как сильно я хочу уделять тебе всё своё время. Он задел ту самую точки внутри моей киски, и я уже не могу сдерживать стоны, двигая бёдрами в ритм с его пальцами. Мои руки спускаются к его ремню и без лишних слов я резко снимаю его и расстёгиваю ширинку на брюках. Глажу его через боксеры, и рычание срывается с его губ, которые уже переместились на мои ключицы.  — Не играй с огнём, если не сможешь его потушить, cariño (дорогая) — выдыхает он. И теперь мы оба трёмся об руки друг друга, доставляя не достаточное удовольствие для нас обоих. Он убирает руку из моей киски, и облизывает меня с его пальцев. Я смотрю в его глаза, которые показывают только возбуждение и нужду быть внутри меня. Подхватывая меня своими сильными руками к себе на поясницу, он даже не волнуется о том, чтобы раздеться. Спускает свои штаны с боксерами до колен, и целуя меня в губы, он толкается в меня. Сильный стон от ощущение полноты вырывается из меня, из-за чего я вцепляюсь в его спину как кошка.  — Tan bueno, eres tan bueno para mí (так хорошо, ты так хороша для меня) — рычит в мои губы и его голос намного ниже обычного.  — Рафи, пожалуйста… — умоляю его, и мои губы атакуют вену на его шеи. Его глубокие и резкие толчки дают мне возможность окунуться в полное блаженство. И только он может доставить мне такое удовольствие. Только он. Он знает каждую частичку моего тела, он знает в какой момент он должен массажировать мою грудь и крутить соски своими сильными венистами руками. Он знает под каким углом его член задевает мою точку G, доставляя меня в полный экстаз до дрожи во всём теле.  — Кончи para mí (для меня) — почти слышный голос звучит у моего уха — Я знаю, что ты близка, я чувствую это — мои стенки сжимают его член, и его могу ощутить каждую венку на нём.  — О, боже мой, папочка, да… — кричу я, содрогаясь от волны оргазма, накатившей на меня.  — Eso es todo (Вот так), малышка — он выдыхает грубым голосом, когда его накрывает собственный оргазм. Он дрожит так же сильно, как и я, и прижимается ко мне всем телом, сильнее прижимая меня к стене. Я провожу пальцами по его спине, пытаясь расслабить его мышцы. Он тяжело дышит, пытаясь восстановить дыхание. Он отодвигается от стены и выходит из меня, с моих губ срывается писк. Его руки поддерживают мою талию, чтобы я не упала. Я прижимаюсь к его сильной груди и обнимаю его еще крепче, утыкаясь лицом в его шею.  — Мне послышалось или ты назвал меня «папочкой»? — мне даже не нужно поднимать голову, я уже знаю, что на его лице играет ухмылка.  — Кто знает, — отвечаю я ему, целуя его в шею, — Papí (папочка).