Слишком

При виде ворвавшегося в трактир Кайдена у Чигару на несколько мгновений перехватило дыхание. Лишь когда потянувшаяся к тарелке девица толкнула его локтем, он пришёл в себя и усилием воли заставил себя дышать ровно, успокаивая торопливо забившееся сердце. В моменты, когда всегда спокойному и уравновешенному герцогу изменяло терпение, Чигару было особенно сложно держать маску — Кайден выглядел слишком живым, слишком уязвимым, ярким, опасным и доступным одновременно. Это было слишком. Моресец наблюдал за приближением Кайдена и тем, как с каждым шагом напряжение покидало мужчину, сменяясь чем-то, больше всего напоминающим… тоску? За-бав-но. — Как всегда, в своём репертуаре, — вздохнул Кайден и уселся за стол напротив него. Близость герцога, его эмоции снова подействовали слишком остро — в отличие от девиц, висевших на Чигару, которым ранее не удалось добиться почти никакой реакции. Мужчина повёл плечами, сбрасывая внезапно показавшийся тяжелым груз, и потянулся к вину, чтобы скрыть растерянность и неловкость. Это было “слишком” последний десяток лет — начиная с их первой встречи. На родине Чигару легко относились не только к пиратству — чувства, такие запретные (а вернее сказать, не существующие) в Унии, — в Моресе были довольно распространены. По крайней мере, в высших слоях общества. Общество пиратов сильно повлияло на его взгляды, научило ценить портовых женщин, готовых согреть своим телом просоленных моряков, да и вообще ценить жизнь во всех её проявлениях: свежая вода, вкусная еда, крепкие напитки, с которыми забываешь о невзгодах, пол, который не качается под ногами, смеющаяся в его объятьях девица. Можно две. А потом случился он, герцог Канис. Кайден. — Стараюсь, как могу, поддерживая свою возмутительную репутацию, — Чигару покаянно приподнял кубок, выпил всё его содержимое, а затем наполнил вином снова. Участвовать в этом разговоре на трезвую голову он точно не хотел. — Сколько твоим… дамам… нужно заплатить, чтобы они оставили нас наедине? — Я всегда сам забочусь о своём, — едко улыбнулся Чигару. — Независимо от состояния. Фраза “в отличие от тебя” — так и повисла в воздухе. Кайден ощутимо помрачнел, но почему-то промолчал. Молчал, пока Чигару отсыпал работницам трактира чересчур щедрую оплату, молчал, пока они разбредались и усаживались за столики других посетителей, молчал, пока моресец опустошал еще один кубок вина. — Пожалуй, стоит уточнить у Реи, ничего ли она тебе не повредила — язык, голову… Где обвинения, Кайден? Или ты пришёл, чтобы просто испортить мне аппетит? Кайден едва заметно ухмыльнулся. — Это самое меньшее, что ты заслужил, не думаешь? — Не думаю, что тебе интересно, что именно я думаю — иначе бы не хватался за меч при моём появлении. Ухмылка сползла, Кайден снова тяжело вздохнул. — Я понял. Понял и принял, почему ты это сделал, понял и даже в какой-то мере оценил твои мотивы и изобретательность. И что стоит за ними, тоже понял, — на этих словах он пронзительно взглянул прямо ему в глаза Чигару. — С чем тебя и поздравляю? — моресец опустошил еще один кубок, пытаясь заглушить охватившие его эмоции. — И я хочу, чтобы теперь понял ты, — черты лица Кайдена на миг закаменели, — я не отступлюсь. Я найду способ не допустить войну и оставить Эйну рядом. И тебе придётся это принять. — Мнение Эйны на этот счёт никто не спрашивает, да? — язвительно уточнил Чигару. — А тебя правда волнует Эйна? — Кайден спросил это так понимающе, почти сочувствующе, что у Чигару на миг потемнело перед глазами. Он откинулся на спинку скамьи, всем существом желая оказаться где-нибудь в другом месте, где он сможет сделать глубокий вдох без чувства разрывающей боли внутри. Вино, став бесполезным, резко растеряло свою привлекательность, и Чигару отставил кубок. — Вы правда хотите знать ответ на этот вопрос? — его голос прозвучал спустя несколько мучительно долгих мгновений — сипло и едва слышно. На этот раз отстранился уже Кайден — и ответ стал ясен до того, как прозвучал: — Нет. Моя позиция не изменилась, ты знаешь. Я… терпимо отношусь к чужим порядкам, но мои чувства такие, какие есть. Я пока не знаю, как справлюсь со всем этим, но точно знаю, чего хочу. Эйну. Мир и порядок в Унии. Чигару провел пальцем по потемневшей кромке кубка, всматриваясь в наполняющую его терпко пахнущую жидкость, словно она могла дать подсказку. — А чего же вы хотите от меня, ваша светлость? Чтобы я пожелал вам счастья и уплыл в морской закат? Или продолжил бегать за вами верным псом, вынюхивая заговоры и убирая врагов, таская на себе ваше едва дышащее герцогское тело? А, может, вы хотите, чтобы я дождался, пока безумная королевишна оставит потомство и организовал её трагичную и скоротечную гибель, а потом всё-таки убрался к себе в Моресу, к пиратам, куда угодно, оставив вас с Эйной и этой сопливой псиной миловаться на троне? Чего ты хочешь от меня, Кайден? Герцог смотрел на него болезненно-напряженно. — Друга, — выдохнул он. — Чтобы ты оставался моим верным другом и был рядом. Чигару развел уголки губ в подобии улыбки, призрачной и дрожащей. Устало потёр лоб. Затем выдохнул, собираясь с силами. — Знаешь, всё-таки ты хочешь слишком многого.