Сердечный голод

      На улице давно стемнело. Комнату тусклым светом освещало прикроватное бра, но этого хватало. Ваньнин лежал на кровати на боку, подтянув к себе ноги. Он уже долгое время рассматривал снимок УЗИ в своих руках и не мог оторвать глаз от крошечного человечка. Он ещё совсем маленький, ему предстоит долгий путь роста и развития. Но это маленькое чудо вызывало такую волну непередаваемых эмоций, с которыми было сложно справиться.       В таком положении Ваньнин находился уже некоторое время и совсем перестал обращать внимание на слезы, которые текли из его глаз. Только носом шмыгал.       Такую картину увидел вошедший Мо Жань. И всё же это мило. Он понимал, что его любимый одновременно счастлив и на нервах. Что его пугает беременность. Не потому, что это страшно и больно рожать. Он боится за ребёнка, что с ним может что-то случиться.       Ваньнин не сразу заметил, что муж сидит перед ним на коленях, облокачиваясь на кровать. Только нежные прикосновения вернули его в реальность. Мо Жань сначала вытер слезы на лице любимого, а затем начал гладить его по голове.       – Как ты понял, что я беременный? – тихо спросил Чу.       – Аромат твоих феромонов изменился. Раньше я чувствовал освежающее зелёное яблоко. А когда я вернулся домой и увидел тебя в гнезде из постельных принадлежностей и моей одежды...       – Что?.. Когда я?.. – у Ваньнина расширились глаза от удивления.       – Ты тогда проспал почти целый день. Не надо смущаться, – Мо Жань широко улыбнулся, глядя на реакцию любимого. – Я гнездо тогда разобрал именно потому, что ты так смущаешься естественным вещам. В общем, тогда я решил заменить тебе подушку, и когда ты меня обнял, я почувствовал аромат сладкого печеного яблока.       – Значит, когда омега беременный, то его запах меняется... Не пойми неправильно, я просто никогда этим не интересовался, – Чу начал оправдываться за то, что не знает таких элементарных вещей.       – Всё в порядке. Я сам об этом знаю от тёти. Она как-то рассказывала мне свою историю знакомства с дядей и как он с ума сходил, когда аромат её феромонов изменился. Можно представить, какое забавное было зрелище, – альфа тихо рассмеялся, представив картину, тем самым вызвав у Ваньнина улыбку.       – А-Жань, мне страшно, – тихо признался Чу.       Мо Жань на мгновение впал в эйфорию, ведь Ваньнин впервые так ласково к нему обратился.       – Поделись со мной своими страхами.       Альфа догадывался, как сложно признаться в подобном, глядя кому-то в глаза, даже близкому человеку. Поэтому он забрался на кровать к Ваньнину, притянул в свои объятия и продолжил гладить не только по голове, но и по спине, придавая ему храбрости. Чу обнял его в ответ. Ему хотелось вжаться в него, раствориться в любимом сосновом аромате, который дарит ему спокойствие и умиротворение.       – Мне уже давно поставили бесплодие и вдруг такое счастье. Я боюсь, что моё собственное здоровье может на нем отразиться. Вдруг у него будут такие же отклонения, как у меня?       – Всё будет в порядке. Малыш будет таким же умным и красивым, как и ты. А от меня он возьмёт крепкое здоровье.       – Не такой уж я и красивый, – пробубнил в плечо альфы Ваньнин.       – Видел бы себя моими глазами, так бы не говорил, – с улыбкой произнёс Мо Жань.       – Пообещай мне одну вещь. Если со мной что-то случится, и будет стоять выбор, кого спасать – меня или ребёнка, ты выберешь ребёнка, – неожиданно выдал Чу.       – Солнышко, тебя чего вдруг в пессимизм понесло?       – Пообещай, – настаивал Ваньнин.       – Хорошо, я обещаю. Но давай так. Если что-то случиться, то вас обоих будут спасать до последнего. И только в том случае, когда все способы закончатся и встанет выбор, я выберу малыша.       – Хорошо, – удовлетворенный таким ответом, Чу уткнулся носом ему в шею.       – Ваньнин, нам надо к свадьбе готовиться. Но прежде я хотел бы обсудить с тобой переезд, если ты, конечно, не против. Я нашёл несколько отличных вариантов. Большие, просторные, удачное расположение в новых районах. Рядом есть и больницы, и детские сады со школами, и места для прогулок. Осталось только выбрать. Посмотришь варианты позже? – Мо Жань прекрасно понимал, что он не будет жить в доме родственников. Но в то же время ему будет сложно переехать в дом Ваньнина. Да и чисто морально ему начинало казаться, что он как приживала в его доме. Пока они встречались, было нормально периодически у него оставаться. Но они вот-вот создадут новую ячейку общества и им нужен дом для семьи.       – Откуда в тебе столько рвения? – сонно спросил Чу. Его наконец-то отпустило нервное напряжение, и ему захотелось спать. – Я доверяю твоему выбору. Но у меня есть парочка условий при выборе. Первое – большой дом. Нам нужна спальня с большой гардеробной на двоих. Детская должна помещать в себя всё необходимое, и свободное пространство ещё должно оставаться. Большая кухня, ведь ты любишь готовить. Это твоя отдушина. Нам нужен большой кабинет, в котором поместится небольшая библиотека. Несколько гостевых комнат. Второе – перевезти и пересадить яблоню, которая растёт на заднем дворе. Если в твоих вариантах есть такой дом, то берём сразу. Этот продам только после того, как пересадим яблоню. Но это, наверно, по весне.       – Хорошо, я учту все твои пожелания, – Мо Жань поцеловал его в макушку. – С яблоней ты меня удивил, но я поищу тех, кто сможет осуществить её пересадку.       Альфа не видел, как Ваньнин довольно улыбнулся в его объятиях.       Следующие две недели состояли в основном из предсвадебной беготни, если не считать работу. Ваньнин ни на чем не настаивал. Он уже успел мысленно представить зал с колоннами, украшенный огромным количеством цветов, подиум, на котором им торчать долгое время, и большое количество глаз, наблюдающих за ними всё это время.       От возникшей фантазии его передернуло.       "Пусть будет так, как хочет Мо Жань. В конце концов, это и его свадьба тоже," – со вздохом подумал Ваньнин.       – Любимый, ты чего так вздыхаешь? – альфа, наблюдавший за примеркой костюма, заметил, как его жених о чём-то задумался.       – Нет, ничего такого, – улыбнувшись уголками губ, ответил Чу.       – Если ты устал, то говори сразу.       – Всё хорошо, – Ваньнин посмотрел на своё отражение в зеркале. – Мне нравится этот костюм.       – Тогда берём его, – с улыбкой ответил будущий муж. – Дорогой, а можно подготовкой свадьбы займусь я? Для тебя приятный сюрприз будет, – спросил он, заискивающе, подойдя к Ваньнину.       – Я буду тебе только благодарен. Но тебе не будет трудно всё сделать в одиночку? – ему действительно понравилась эта идея, но скидывать всё на плечи Мо Жаня было как-то совестно.       – Справлюсь. У меня давно эта идея есть, поэтому знаю что нужно, – альфа обнял Чу и поцеловал в кончик носа. – Обещаю, тебе понравится.       День икс приближался, и Ваньнин всё чаще ловил себя на том, что начинает нервничать. В такие моменты Мо Жань старался находиться рядом. Он не спрашивал его о причине нервозности. Просто обнимал, гладил по спине, нежно целовал в макушку или висок и просто ждал, когда пройдёт очередной приступ паники.       В назначенный день Ваньнин проспал. Взъерошенный, он вылетел из спальни и чуть ли не кубарем спустился на первый этаж.       – Дорогой, ты чего вскочил? Поспи ещё, – Мо Жань выходил из гостиной и был удивлён поведением омеги.       Не менее удивлённым замер Ваньнин. Его пока ещё не муж был одет в самую обычную повседневную одежду.       – Я перепутал день? – как-то с обреченностью спросил Чу.       – Боги, нет! – альфа обнял пока ещё жениха и легонько поцеловал в губы. – Золотце, церемония вечером. Волноваться не надо. Ты не проспал и не перепутал. Да и дядя тебе этого не позволит. Он приедет где-то в два часа, может, к трём. Поможет тебе собраться. Спешить никуда не надо.       – Чжэнъюн – свидетель с моей стороны?       – Эмм... Мэн-Мэн. Но если приедет он, то вы не соберётесь. Дядя с моей стороны. Логичнее было бы с твоей, конечно. Но братишка, так, возможно, больше не будет задавать лишних вопросов.       – Я не против, – Ваньнин наконец-то выдохнул с облегчением. Он не облажался в столь важный день.       Вернувшись в спальню, его снова вырубило. Он спал до прихода друга. Чжэнъюн помог ему надеть белый костюм, запонки, галстук, туфли. Выглядел жених как с иголочки. Единственным отклонением от образа был рубиновый кулон. Но под рубашкой его не было видно.       На вопрос: "Во сколько церемония?" ответом было: "Когда приедешь, тогда и будет".       Образ закончил приглашенный стилист‐визажист. Ваньнин не понимал, зачем, но итог его работы ему понравился. Макияж был наилегчайший, подчеркивающий естественную красоту. Чу впервые без напоминая Мо Жаня увидел себя красивым.       Самую малость подкрутили кончики его длинных волос, пряди от висков скрепили заколкой, похожей на два вытянутых листика ивы, на затылке. На лицо спадали несколько лёгких, словно пёрышки, прядей, придавая образу некую небрежность, которая его не портила.       Ближе к пяти они выехали. Ваньнин не знал, где будет проходить церемония. Чжэнъюн вёл машину не спеша, будто ни на какое мероприятие они не опаздывают.       Первым сюрпризом стало место, в которое они приехали. Это была огромная оранжерея. По сути, она представляла собой огромный стеклянный дворец с различными по высоте куполами.       Зайдя внутрь, их встретил персонал, который помог раздеться. По сравнению с осенью за пределами этих стен, здесь было самое настоящее лето.       Не зная, куда пойти, Ваньнин немного покрутил головой и заметил своего свидетеля, который стоял с ошеломленным выражением лица.       – Сюэ Мэн...       – Потрясающе... – с восторгом произнёс бывший ученик шёпотом, а затем уже громко: – Учитель, вы выглядите потрясающе!       – Спасибо, – Чу слегка кивнул в знак благодарности за комплимент. Его скулы порозовели с непривычки от такого внимания.       Он, по сути, стоял ещё на пороге. Но то, как помещение утопало в зелени, ему нравилось.       – Тебя к алтарю вести или хочешь самостоятельно... – начал спрашивать Чжэнъюн, но его перебили.       – Сам пойду.       – Хорошо. Вот букет, – друг передал ему маленький букет из трёх белоснежных роз, связанных такого же цвета широкой атласной лентой. – Когда будешь готов, то начинай идти вот по этой дорожке, – Чжэнъюн указал направление, легонько похлопал по плечу друга и ушёл вперёд, утаскивая за собой сына.       Ваньнин застыл, чувствуя мандраж и подступающую панику. Сбегать он не собирался, но и чувство страха не позволяло сделать шаг вперёд.       "С каких пор меня пугает толпа народу?" – подумал Чу. На борьбу с самим собой у него ушло минут пять. Затем он сделал первый шаг в указанную сторону. С каждым шагом Ваньнин набирался уверенности и напоминал себе, что эту трудную часть вечера просто нужно пережить. А после, когда они останутся наедине, можно будет расслабиться в объятиях любимого.       Оранжерея поражала обилием зелени и красок. Дорожка была извилистая, она поворачивала то вправо, то влево. Деревья, растения, цветы. Из всего растительного изобилия сотрудники оформили различные арки над дорожкой.       Через некоторое время Ваньнин вышел к большой круглой площадке. Там стоял большой стол с фуршетом, несколько кресел. В самом центре находился фонтан, вода которого лилась с потолка. Колонны по кругу площадки обвивали плющ и лианы. За фонтаном стояла арка, украшенная живыми цветами. Под ней стояли двое. Мо Жань и, судя по всему, человек, который зарегистрирует брак. По обе стороны от арки стояли Госпожа Ван с Сюэ Чжэнъюном со стороны племянника и Сюэ Мэн с Мэй Ханьсюэ по другую сторону.       И больше никого.       Завидев Ваньнина сквозь потоки воды, Мо Жань лучезарно улыбнулся.       Чу старался идти не слишком быстро и не слишком медленно. Ждали только его. На кого ни посмотри, все счастливо улыбались.       Встав под арку напротив Мо Жаня, Ваньнин улыбнулся ответной, слегка нервной улыбкой.       – Я подумал, что ты не захочешь нечто пышное. Да и мне хотелось этот счастливый момент пережить в кругу самых близких, – тихо произнёс альфа, прекрасно понимая, что именно этот вопрос в голове его любимого.       – Спасибо, – Чу поймал себя на том, что не может оторвать взгляд от своего жениха. Тёмно-синий костюм сидел по фигуре, подчеркивая широкие плечи, грудную клетку, узкий таз и длинные ноги. Белая рубашка с бабочкой в тон костюма дополняли образ. Он явно побывал сегодня у стилиста. Волосы были подстрижены и уложены, привычного хаоса на голове сейчас не наблюдалось. Скулы и подбородок гладко выбриты, нет ни малейшего намека на щетину.       – Дорогие гости! Дорогие молодые! – торжественно начал свою речь регистратор брака. – Сегодня самое прекрасное и самое незабываемое событие в жизни. Сегодня день вашей свадьбы. С этого дня вы пойдете рука об руку, вместе переживая радость счастливых дней и, возможно, когда-то огорчения. Создавая вашу семью, вы взяли на себя великий долг перед друг другом и перед будущим ваших детей. Создание семьи – это одно из самых важных, трепетных и уникальных решений в вашей жизни. Как трудно в нашем сложном и огромном мире встретить человека, который поймет с полуслова, будет ценить каждый миг, прожитый вместе, который сможет полюбить и принять твои недостатки и восхищаться достоинствами, который всегда поддержит и подставит свое плечо. Судьба подарила вам такое счастье, и с сегодняшнего дня вы будете строить свое совместное будущее. Брак – это серьёзный поступок. Готовы ли вы легко и не раздумывая дать друг другу клятву любви и верности?       Оба кивнули в ответ. Мо Жань взял за руки Ваньнина.       – Я, Мо Жань, беру тебя, Чу Ваньнин, в мужья на всю жизнь. Спасибо, что ты есть в моей жизни! Когда-то ты был просто воплощением моей мечты, сейчас она сбылась. Сказать, что я тебя люблю – это значит ничего не сказать. Невозможно кратко выразить всю глубину моих чувств. Слова не смогут рассказать обо всём уважении и любви, которые я испытываю к тебе. Я не буду говорить тебе, как я ценю тебя, какой ты нежный и заботливый, ни про радость, которую я ощущаю, когда ты смеёшься, ни про слезы, которые я сдерживаю, когда тебе больно, ни про поддержку, которую ты оказываешься мне, когда это необходимо, ни удовольствие, которое я испытываю при прикосновении к тебе. Но если я говорю, что люблю тебя, это подразумевает всё перечисленное. Поэтому позволь мне сказать: моя любовь к тебе с каждым днем становится всё больше и больше! Спасибо, что наполняешь мою жизнь смыслом. Я отдаю свою жизнь в твои руки, моя душа и сердце принадлежат только тебе.       Альфа произнёс свою клятву, которую готовил не один день. Ему очень хотелось хотя бы немного выразить свои чувства, заполняющие его душу.       Ваньнин был тронут словами Мо Жаня. Непрошенные слезы подступили к глазам. Но в следующий момент от них не осталось и следа. Чу осознал, что пришла его очередь, а клятвы у него нет. Однако он не был бы самим собой, если бы не выкрутился импровизацией на месте.       – Я, Чу Ваньнин, беру тебя, Мо Жань, в законные мужья, зная, что в моём сердце ты всегда будешь моим единственным, моим верным партнёром по жизни и моей настоящей любовью, – он также постарался вложить в свои слова душу. – Благодаря тебе я смеюсь, я улыбаюсь, я снова не боюсь мечтать. Я смотрю вперёд с большой радостью, чтобы провести остаток жизни с тобой, заботясь о тебе и помогая во всех трудностях, которые жизнь уготовила для нас. Я клянусь быть верным и преданным тебе до конца своей жизни.       Сердце Мо Жаня пропустило удар.       – С давних времен кольцо всегда использовалось в важных событиях. Оно является совершенным кругом, который не имеет начала и конца, – продолжил регистратор. – Оно обозначает ваше совместное желание иметь бесконечную любовь друг к другу, чтобы не было конца вашему счастью, вашей любви в супружеской жизни. Поэтому, находясь вместе или в разлуке, пускай кольцо будет постоянным напоминанием вам об обещании, которое вы даёте сегодня. Примите обручальные кольца как символ единства, верности и чистой любви. Пусть они всегда напоминают вам, что ваша любовь бесконечна. Дорогие новобрачные, я прошу вас обменяться обручальными кольцами.       К ним в два шага подошёл Мэй Ханьсюэ, держа на ладонях небольшую подушечку, отделанную алым бархатом, на которой лежали обручальные кольца из белого золота. Их лицевую сторону украшал узор из листиков ивы, похожий на венок.       Взяв кольцо поменьше, Мо Жань со счастливой улыбкой надел его на безымянный палец левой руки Ваньнина. И прежде чем Чу успел потянуться за кольцом, он притянул к себе его руку и поцеловал пальцы.       Ваньнина прошибло током. Казалось, он чуть не забыл, как дышать. Взяв кольцо, Чу надел его на палец Мо Жаня слегка трясущейся от волнения левой рукой. Но не успел Ваньнин отпустить его руку, как альфа притянул его руку снова и поцеловал безымянный палец прямо над обручальным кольцом, вызывая тихий "Ах!".       У всех это действие вызвало умиление. Ваньнин же пребывал в щемящем восторге. Мо Жань всегда свободно выражал и показывал свою любовь. И сейчас, несмотря на смущение, это действие казалось таким правильным.       – Так как регистрация брака фиксируется официальным документом, прошу молодоженов поставить свои подписи в нем для подтверждения решения.       Рядом с регистратором стоял журнальный столик на высокой ножке, будто от винного бокала, на котором лежал документ для подписи.       Взяв в руки ручку, Ваньнин поставил свою каллиграфичную подпись. Обняв Чу за талию, Мо Жань забрал из его руки пишущий предмет и поставил рядом с его подписью свою размашистую.       – Теперь каждый из вас стал частью целого. И чтобы запомнить этот момент, можете поцеловать друг друга.       Не успел Ваньнин опомниться, как уже тонул в столь сладком и нежном поцелуе. В этот момент радостные аплодисменты на фоне будто растворялись в воздухе.       – Помните, ваш дом – это ваша крепость, а ваша семья – это фундамент, на котором будет держаться эта крепость. И пока вы будете вместе и будете любить друг друга, вашей крепости будут не страшны любые бури и испытания. Любите, берегите и уважайте друг друга!       – Ура!!! – дружные радостные возгласы со взрывами хлопушек конфетти пронзили торжественную тишину, которую старались соблюдать до этого момента.       Мо Жань, счастливо улыбаясь, притянул к себе в объятия Ваньнина и утянул его в очередной поцелуй, назвав того перед этим мужем.       Фуршет продлился около часа. За это время на замечание Чжэнъюна, что традицию с букетом невозможно выполнить из-за отсутствия людей, Ваньнин просто отдал букет Сюэ Мэну, вызывая возмущение отца и смех всех остальных.       – Дорогая, это то, о чём я думаю? – спросил Чжэнъюн, глядя на очередной поцелуй новоиспеченных супругов.       – Что именно?       – А-Жань его ведь неосознанно гладит по животу...       – Скорее всего, – Госпожа Ван улыбалась, глядя на счастливую парочку.       – Это причина его недомогания? Это они должны мне были рассказать?       – Только не обижайся на них. Они оба были заняты своими делами.       – Ты знала? Погоди, ты знала! Почему со мной не поделилась такой важной новостью? – возмущался её муж.       – Оно того стоило, – она начала тихо и по-доброму посмеиваться. – Видел бы ты своё выражение лица в момент осознания.       Закончив празднество, новоиспеченные супруги умчались не домой, а в аэропорт, чтобы провести неделю на берегу моря.       По возвращению из маленького отпуска в еженедельное расписание Ваньнина добавилось посещение больницы. Необходимо было сдавать анализы и проводить обследования, положенные на том или ином сроке.       В таком темпе пролетело ещё полтора месяца. Чу переживал, что его здоровье может повлиять как-то на малыша. Однако, к его удивлению и к удивлению лечащего врача, беременность протекала прекрасно. Все анализы были идеальны, никаких отклонений на обследованиях. Ваньнин прибавил в весе, но даже так к упитанной форме он не пришёл. Зато Мо Жань при каждой удобной возможности норовил его пощупать и пожамкать.       А ещё Чу нравился маленький ритуал, который Мо Жань устраивал каждый день. Он мог проделывать его по несколько раз, на дню, но обязательно делал это перед сном. Каждый раз альфа наглаживал и целовал его живот.       Всё было замечательно. Но и без ложки дёгтя не обошлось. Появилась излишняя слезливость из-за гормонов. Ваньнина непрошенные слезы раздражали, ведь он мог начать плакать просто от умиления, глядя на какое-нибудь животное.       Из-за вот таких перепадов настроения Чу принял решение уйти для начала на дистанционную работу. Мо Жань был несказанно рад такой новости, однако попросил его, помимо приёмов пищи, не забывать про прогулки на воздухе.       А ещё периодически Мо Жань становился причиной негодования Ваньнина. Альфа был замечательным мужем, любил его, заботился. Но то, как он выполнял одну единственную рекомендацию-замечание врача, раздражало. Как бы сильно они оба ни хотели секса, Мо Жань упорно держал дистанцию. Последний раз любовью они занимались в отпуске.       Ваньнин был готов на стенку лезть из-за отсутствия близости. Что только Чу не делал, чтобы как-то склонить своего мужа. Сначала он кокетливо намекал. Потом пытался приставать, но дальше поцелуев не заходило. Затем Ваньнин решился, как ему казалось, на отчаянный шаг.       Пока Мо Жань был на работе, он прикупил несколько комплектов сексуального нижнего белья. Чу сгорал со стыда в магазине, но старался этого не показывать. Делал вид, что всё как надо. Вернувшись домой, он где-то час боролся со своими стыдливостью и смущением. Но затем, примерив каждый комплект, сделал таки несколько фото эротического характера и отослал их своему мужу.       Но и это не сработало. Мо Жань уложил его вечером спать, обнимая со спины. Ваньнин чувствовал его стояк, и усилившийся аромат феромонов только подтверждал вывод. Но альфа держался как кремень.       Не выдержав, Чу сказал ему в лоб, что хочет секса. Ответом был уставший взгляд и то, что врач сказал воздержаться.       Прекрасно понимая причину плохого настроения своего супруга, Мо Жань искал возможности его порадовать. Так вечером выходного дня они поехали за город. Ваньнин не знал пункт назначения, но отказываться не стал.       Пока они ехали, Чу поднял температуру в салоне так, чтобы можно было снять верхнюю одежду. На улице было на пятнадцать градусов ниже нуля, и ему приходилось кутаться. Порой ему казалось, что он похож на капусту. Однако сейчас, нося под сердцем ребёнка, его мучило чувство, будто одежда его сдавливает. И по этой причине, при первой же возможности избавиться от этого ощущения, он снимал её.       Мо Жань свернул с трассы и продолжил путь по неосвещенной дороге в сторону какой-то деревни. Однако через десять минут они остановились на обочине. Ваньнин сначала удивился, но затем посмотрел в правую сторону, куда указывал муж.       Вечер был ясный и безоблачный, что позволило наблюдать сверкающее многоцветие на небосводе во всей красе над еловым лесом, который был в каких-то трехсот метрах от них. Сначала он увидел бледно-зелёные отсветы, а потом всё вокруг расцвело буйством красок и разлилось рекой яркого света. За несколько мгновений миллионы огоньков разных форм и цветов окрашивают небо на многие километры вокруг. Оно становилось похожим на сияющую занавеску или надутые ветром паруса, которые переливаются зелёными и синими огнями со всполохами розового и красного.       Полярное сияние захватывало дух. Чу даже не догадывался, что такое явление можно увидеть у них за городом.       Мо Жань воспользовался остановкой, чтобы снять с себя пальто. Он и так чувствовал себя как в бане.       Неожиданно Ваньнину пришла идея в голову, и, воспользовавшись моментом, он притянул к себе альфу и утянул его в тягучий поцелуй. Мо Жань моментально ответил, но через некоторое время замер, почувствовав, как супруг расстегивает его джинсы.       – Золотце, ты что делаешь? – как-то испуганно спросил Мо Жань, разрывая поцелуй.       – Не отвлекайся, – прошептал Чу, приникая снова к его губам.       – Дорогой, не надо...       – У нас итак секса нет из-за твоей упёртости. Дай я хотя бы это сделаю, – перебил его Ваньнин с нотками обиды в голосе.       Облизнув губы, Чу освободил горячую плоть от нижнего белья. Он осмотрел внушительных размеров член с паутинкой из вздутых вен, несколько капель предэякулята и налившуюся головку. Как можно увереннее омега окольцевал ствол пальцами и провёл несколько раз по всей длине. Наклонившись, Ваньнин высунул язык и слизал солоноватую капельку. Затем он накрыл губами головку, сперва лишь играясь с ней, предательски медленно проводя языком по уретре, вызывая приятную дрожь в теле альфы. Чу старался вбирать орган всё глубже, помогая себе одной рукой, пальцами другой при этом пробирался к мошонке, массируя нежную кожу круговыми движениями.       Мо Жань не знал, что ему делать. Он и помыслить не мог, что его супруг когда-нибудь будет делать ему минет. Альфа прекрасно осознавал свои размеры и не хотел порвать рот своему любимому. Но в итоге он не выдержал и с тихим стоном подался бёдрами вперёд.       Ваньнин невинно посмотрел на своего мужа из-под взмокших прядей, свалившихся на лицо. Глаза альфы блестели от возбуждения, на его шее вздулись вены, и аромат сосны, от которого можно было одуреть, заполнил пространство машины.       С каждой минутой Мо Жань всё сильнее давил на затылок. Вязкая слюна стекала по подбородку Чу вместе с горячими слезами. Горло саднило от подобных манипуляций, однако стоны наслаждения придавали уверенности и заставляли забыть о дискомфорте.       Через несколько минут стараний Ваньнина альфа почувствовал, как приближается к разрядке. Ничего удивительного, учитывая сдержанность в последнее время.       – Ваньнин, остановись... – попросил Мо Жань голосом, сквозившим похотью.       Чу не хотел останавливаться, но любимый отодвинул его голову ровно в тот момент, когда начал кончать. Часть спермы попала в рот, а все остальное оказалось на лице и волосах Ваньнина, который замер от неожиданности.       – Прости, – альфа пытался отдышаться. – Сейчас, погоди.       Достав салфетки из бардачка, он начал вытирать лицо Чу и волосы, попутно наблюдая, как он облизывается и проглатывает остатки спермы.       – Сильно болит? – спросил Мо Жань, поочерёдно целуя покрасневшие уголки губ.       – Нет, – тихо ответил Ваньнин, млея от незамысловатой ласки и не замечая, как неосознанно начал требовать большего.       Утопая в страстном поцелуе, Чу забрался на колени к мужу и начал его раздевать.       – Ваньнин... – взяв его за руки, Мо Жань попытался его остановить.       – Почему ты всё время мне отказываешь? На последнем осмотре врач дал добро, и единственной рекомендацией в этом деле были его слова "не на спине". Всё, – Ваньнину казалось, что ещё немного и у него начнётся истерика, ненавистные слезы уже начали подступать.       – Иди ко мне, – слегка вздохнув, Мо Жань вновь притянул к себе Ваньнина и начал медленно целовать. Лоб, уголки глаз, скулы, нос, подбородок и, конечно же, губы. Чу плавился в нежности.       Альфа помог ему снять свитер и хотел снять рубашку, но остановился, заметив два небольших мокрых пятна на ней. Он провел большим пальцем по одному пятну, задевая набухший сосок. Ваньнин ахнул и закусил губу.       – Так-так, что это тут у нас. Ты уже готов кормить ребёнка? – Мо Жань спросил с веселыми нотками в голосе.       – Прекрати! – Чу был в смятении от осознания, что грудное молоко появилось на раннем сроке. Грудь немного болела, но он и предположить не мог, что это из-за молозива.       – Всё в порядке, – альфа погладил его по спине. – Это нормально и на ранних сроках. Главное, чтобы отклонений не было. Как думаешь, какое оно на вкус? – игриво спросил.       – Мо Жань, ты дурак? Ах! – Ваньнин чуть не задохнулся от ощущений горячего рта через ткань на своём соске. – П-подожди… Что ты… Мгх…       Альфа начал снимать с него одежду, попутно вызывая ласками дрожь во всём теле. Чу казалось, что он сойдёт с ума.       – Удивительно. Оно солоноватое, – выдал комментарий Мо Жань. – Твоя грудь немного увеличилась.       – Прекрати издеваться.       – Кто издевается? – альфа посмотрел своему мужу в глаза. – Я не издеваюсь. Наоборот. Я в восторге. Мне нравятся такие изменения. Такой мягкий, – мечтательно протянул Мо Жань. – Так и хочется тебя помацать.       Отодвинув водительское сидение назад как можно дальше для увеличения пространства, альфа стянул брюки и нижнее бельё с Ваньнина, а затем посадил его к себе на колени лицом к лобовому окну.       – Потерпи ещё немного, – сказал Мо Жань, целуя плечи мужа.       Сначала альфа помассировал кольцо мышц снаружи, давая привыкнуть к забытым ощущениям, а затем ввёл один палец.       – Мо Жань… почему ты…       – Сначала надо растянуть.       Убедившись, что смазки достаточно и всё идёт гладко, Мо Жань ввёл второй и через некоторое время третий палец, стараясь достать до самого чувствительного места.       Ваньнин плавился, его тело сотрясала мелкая дрожь удовольствия. Его тихие всхлипы вперемешку со стонами перекрывали негромко работающее радио.       – Какой же ты чувствительный. Скорее всего, из-за того, что мы давно с тобой не занимались сексом. Так и хочется тебя съесть… – нашёптывал ему альфа на ухо, вызывая очередную толпу мурашек.       Свет приборной панели не давал полноценного освещения, но даже в нём Мо Жань видел, как зарделся его муж.       – Если будет тяжело – говори сразу.       Альфа погладил округлившийся животик и перенес руку на бедро. После этого он вытащил пальцы, и Ваньнин даже задержал дыхание, когда почувствовал, как к опустевшему месту прикоснулась горячая головка члена.       Он растягивал его медленно, давая привыкнуть. Мо Жань и представить не мог, что будет так узко после перерыва. Казалось, его член сломается пополам.       От одного чувства наполненности Ваньнин начал терять связь с реальностью. Мысли путались, повышенная чувствительность начинала сносить крышу. Чу подался назад с желанием насадиться глубже, издавая при этом сладостный стон.       Альфа двигался неспешно и не входя на всю длину. Его целью было доставить удовольствие мужу и минимизировать возможные риски. Но даже такого медленного, нежного секса ему оказалось достаточно. Он получал удовольствие от наслаждения Ваньнина, от его тихих стонов, хныканья, учащенного дыхания, от того, как он цепляется за него, ища опору.       Секс был недолгим. Мо Жань почувствовал, как Чу в его руках напрягся, откинул голову ему на плечо и закатил глаза. С громким стоном он обильно кончил, оставляя отметины от пальцев на руках альфы, крепко цепляясь за них в оргазменной судороге.       Выйдя из него, альфа усадил Ваньнина к себе на колени боком и накинул ему на плечи рубашку.       – Ты ещё не… – с придыханием омега попытался вымолвить мысль, попутно пытаясь отдышаться, но так и не договорил.       – Ерунда, до дома потерпит.       – Хочу ещё, – горячий шёпот на ухо отозвался мурашками по всему телу альфы.       – Тогда потерпи до дома…       Ваньнин был на седьмом небе от счастья, потому что Мо Жань перестал сопротивляться. Теперь это было похоже на времена до беременности. Однако были и отличия. Интенсивного темпа больше не было, как и многочисленных заходов. Секс был не каждый день, но и это устраивало омегу. Хотя он всё равно удивлялся, как его мужу дается такая выдержка.       Через пару дней они прогуливались по городу. Поскольку Ваньнин ушёл на удалёнку, то может сидеть дома безвылазно. Поэтому Мо Жань взял за правило прогуливаться вместе с ним по городу хотя бы час. Витрины магазинов зимой всегда выглядят интересно. Те или иные украшения с гирляндами создавали праздничную композицию, привлекая к себе внимание. Несмотря на вечернее время, на улице вкусно пахло выпечкой из пекарни. У всех, кто проходил мимо, начинали течь слюнки.       Идя по проспекту, они обсуждали ремонт в их новом доме. Он как раз должен быть закончен к рождению ребёнка. Каждый озирался по сторонам, рассматривая праздничное убранство города. И в какой-то момент Мо Жань заметил знакомую фигуру.       – Твою ж …       – Что такое? – поинтересовался Ваньнин, замечая резкую перемену настроения мужа.       – Эмм… Вот там, на той стороне дороги, видишь девушку рядом с дорогой машиной? – альфа указал рукой в нужном направлении.       – Да. Ты её знаешь?       – Моя бывшая, – со вздохом ответил Мо Жань.       – Ммм… Плохо расстались? – Ваньнин почувствовал укол ревности, глядя на красивую девушку. Кого-то она ему напоминала.       – Я, наверно, идиот, что её тогда отпустил. Мерзкая история. И, честно говоря, я боюсь её тебе рассказывать.       – Застал за изменой? – предположил Чу.       – Что? Нет. В наших отношениях не то что любви, даже симпатии не было. Она… – Мо Жань замялся. – Ты тогда ещё после операции восстанавливался. Ты заснул с капельницей, а она… вколола в неё какую-то дрянь. Не думаю, что ею двигала ревность. Скорее алчность...       – И ты её не сдал?       – Нет. Пожалел, что ли… Сам не знаю, – альфа тяжело вздохнул. – Второй шанс захотелось ей дать, что ли? – Мо Жань посмотрел ещё раз в сторону Сун Цютун и замер от изумления. – А она этим шансом не воспользовалась.       – Что ты имеешь в виду? – нахмурившись, спросил Ваньнин, смотря в том же направлении.       – Это ведь Нангунь Лю?       – Да… Что-то не так?       – Все его бывшие пропали без вести. И все они омеги. И при этом он всегда выходит чистеньким из каждой истории.       Ваньнина передёрнуло. Он знал его сына, так как пару месяцев в качестве подработки помогал ему подтянуть физику. Замечательный мальчишка, умный, сообразительный, воспитанный. Но вот его отец вызывал где-то внутри чувство тревоги при встрече. Чу до сих пор помнил, как он спросил его про вторичный пол. Благо глаза потухли на словах «я бета».       Разница между отцом и сыном была очевидна уже просто потому, что Нангунь Сы, будучи ещё подростком, серьёзно относился к чувствам, которые у него возникли к другу детства. Чу о них знал, потому что он спрашивал у него совета.       – Ваньнин, прости. Надо было проигнорировать её присутствие. И тогда что-то предпринять...       – Ну и за что ты извиняешься? – губы Чу тронула нежная улыбка. – Похоже, жизнь её и так накажет. Звучит жестоко, конечно, но…       – Как же я тебя люблю, – Мо Жань обнял его и поцеловал в висок. А в мыслях подумал: «Не нравится мне, что эту суку увидел. Не к добру».       Они не прошли и десяти шагов, как Ваньнин остановился. Мо Жань посмотрел на него и увидел ошеломлённое, но в то же время счастливое лицо.       – Ваньнин, – позвал его альфа.       – Он пинается, – с тихим восторгом отозвался Чу.       – Что? Уже? – Мо Жань был готов плакать от счастья. Положив руку ему на живот, он не надеялся что-то почувствовать, но даже сквозь слои одежды альфа почувствовал еле заметный толчок. Счастливая улыбка озарила лицо. – Пинается…