Сердечный голод

      Вставать не хотелось. От слова «совсем». Тело приятно ныло, горло слегка побаливало, глаза не желали открываться. Хотелось прижаться к горячему телу своего альфы, вдохнуть любимый аромат. Но, увы, в постели он был один.       Приняв решение залезть для начала под душ, Ваньнин начал медленно вылезать из-под одеяла, стараясь сильно не тревожить свою поясницу. Стоило ему встать и сделать буквально один шаг, и он почувствовал, как семя обильным потоком начало выходить из него и стекать по бёдрам.       «Чёрт! В период гона её действительно больше», – подумал Чу, пока в спешке добирался до ванной комнаты. Они столько раз занимались сексом, а его до сих пор смущал тот факт, что необходимо чистить себя внутри. Ваньнин не мог абстрагироваться в этот момент, и яркие воспоминания проносились перед глазами, что приводило к возбуждённому состоянию. Особенно его смущало, когда ему помогал Мо Жань. Вспомогательные действия альфы практически каждый раз приводили к новому старту.       Прохладная вода приятно омывала тело. Намочив мочалку и добавив на неё геля для душа, Чу начал намыливаться. Когда очередь дошла до задней части шеи, он зашипел от боли, так как мыльная пена попала на открытую рану.       – Метка… Он действительно её поставил, – поначалу отрешённо озвучил мысль Ваньнин, пока смывал с себя пену. А затем пришло осознание, что дороги назад для него уже не будет. Закон природы был жесток по отношению к омегам. И если один альфа поставил метку, то другие на меченного уже не посмотрят. А если такое произойдёт, то организм омеги будет всячески сопротивляться. Вплоть до смерти.       Выйдя из душа, Чу наспех вытерся, накинул на себя халат и направился в сторону кухни. Ещё когда он только шёл мыться, почувствовал аппетитный аромат и понял, где искать Мо Жаня.       Остановившись в дверном проёме, Ваньнин облокотился плечом о дверной косяк и стал наблюдать за причудливой картиной. На его глазах молодой альфа в одних трусах возился на кухне. Но забавно было то, как он тихо матерился, потому что тот то ложку уронит, то соль рассыплет, то пальцы обожжёт, схватившись за раскалённую сковороду.       Ваньнину было смешно наблюдать за его тихими психованными танцами, однако он всё же решил остановить это представление. Подойдя со спины, он обнял Мо Жаня и потёрся щекой о его спину, издав при этом непривычный звук мурлыканья.       В тот же момент альфа застыл каменным изваянием. Он понятия не имел, как сейчас смотреть в глаза любимому.       – Ваньнин…       – Помоги мне потом перестирать вещи из чемодана, – попросил Чу, целуя Мо Жаня в плечо. – Самого тошнит от этих запахов. А что ты такое аппетитное приготовил?       – Треска с овощами, – тихо ответил альфа, теряясь в догадках, что происходит. Он ожидал, что его погонят из этого дома поганой метёлкой. А вместо этого от него ждут ласки и это тихое вибрирующее мурлыкание, от которого сжималось сердце.       Мо Жань опустил взгляд на руки, что его обнимали, и в тот же момент у него ком встал в горле. Разомкнув объятия, он усадил Ваньнина на стул, а сам кинулся к аптечке.       Чу не понял, чем вызвал такую реакцию, но, когда альфа вернулся и, присев на колени перед ним, начал наносить мазь на его запястья, он с запозданием подумал: «А, руки ведь были связаны».       – Прости.       – …       – Прости. Этого больше не повторится, – Мо Жань не знал, как ему вымолить прощение. И всё, что он сейчас мог – это залечить нанесённые телесные раны. Видя красные следы на запястьях с царапинами, он начинал себя проклинать. Обработав руки заживляющей мазью, он встал, обошёл Ваньнина и, убрав его волосы в сторону, осмотрел место укуса.       – Сильно болит? – альфа мог только догадываться, какую боль ему причинил, и это убивало.       – Только когда мыло попало, – ответил Чу, а сам пытался понять, за что тот извиняется, пока Мо Жань обрабатывал метку.       Когда с лечебными действиями было покончено, альфа накрыл на стол, и они приступили к завтраку.       – Мо Жань, почему у тебя такой виноватый вид? – неожиданно спросил Ваньнин, отчего альфа замер с вилкой у рта.       – Мой… вчерашний поступок… непростителен, – он ответил медленно и с сожалением в каждом слове.       – Когда я вчера отправлял тебе сообщение, то предполагал такой исход, – лицо Чу моментально покраснело, стоило ему вспомнить, как Мо Жань неистово вторгался в его тело и какое удовольствие это приносило.       Сначала альфе показалось, что лицо Ваньнина приобрело пунцовый цвет от гнева. Однако то, как его глаза бегали с восхищённым блеском и, то, как он кокетливо прикусывал неосознанно нижнюю губу, говорило о том, что он испытывает смущение. И эта реакция сбивала с толку.       – Если бы ты знал, как я молился, чтобы командировка закончилась, – произнёс Чу, издав тяжёлый вздох. – Вроде взрослые альфы, а вели себя, как подростки в пубертат. Не один, так другой приставать начнёт. И не знаешь, куда от них деться.       – Кто посмел к тебе лезть? – одной маленькой крупицы информации было достаточно, чтобы внутренний альфа ощерился.       – Уже не важно. Тем более у меня теперь есть твоя метка. Хотя, если бы она появилась до отъезда, то командировка была более комфортной.       – А ты её хотел? – осторожно поинтересовался Мо Жань.       – Хотел, – честно признался Ваньнин. – Однако моё желание жестоко к обоим. Я не смогу дать тебе полноценную семью. А в случае расставания не смогу завести другие отношения.       Альфа пришёл в шок от его размышлений.       – С чего ты делаешь такие выводы? Почему ты считаешь, что у нас не получится создать семью?       Ваньнин замялся и, опустив глаза, удручённо произнёс:       – У меня бесплодие. У нас… не будет детей.       Мо Жань хотел подскочить к нему, обнять, утешить. Даже дёрнулся с места, однако одёрнул себя. После случившегося он не позволял себе лишний раз к нему прикоснуться.       – Не будем о грустном. Потом как-нибудь обсудим. Лучше скажи, почему про татуировку ничего не говорил, – Чу перевёл разговор в более интересное русло.       – Какая татуировка? – Мо Жань недоуменно смотрел в ответ. – Я не делал никакую татуировку.       – А что тогда у тебя на ключице?       – А что у меня… – альфа застыл недоговорив, а затем подскочил с места и побежал куда-то.       Ваньнин не понимал его реакции, поэтому с удивлением и интересом смотрел ему в след. А в следующее мгновение Мо Жань вернулся за ним и потащил в холл к большому зеркалу на стене во весь рост.       Встав позади любимого, он собрал его волосы и перекинул их на правое плечо. А затем начал оттягивать воротник халата с левой стороны.       Изумлённый его действиями, Чу внимательно за ним наблюдал через отражение. Однако стоило оголиться его ключице, и он понял, почему Мо Жань так побледнел. На его коже, также на ключице, появился рисунок. Будто ивовая лоза оплетала её, а с ветви свисали узкие длинные зелёные листочки. Казалось, что рисунок сиял золотым светом. Ваньнин пытался сложить два плюс два, но в сказку верить отказывался. У его альфы точно такой же рисунок на том же месте, только разве что вместо золотого виделся красный.       – Что происходит? – тихо спросил Чу.       – Честно говоря, я сам до этого момента истинные пары считал сказкой, – так же тихо ответил Мо Жань. А затем выдал после недолгого молчания:       – Нет, серьёзно. Почему ты на меня не злишься? Я даже не знаю, что хуже: метка истинных или изнасилование…       – А почему я должен злиться? – глядя на него через зеркало, в ответ спросил Ваньнин. – Мы две недели не виделись, и я безумно хотел оказаться в твоих руках. Сам не учёл, как ты можешь отреагировать на провокацию тех идиотов. И похоже, у тебя гон в самом разгаре судя по тому, как твои мышцы периодически сводит судорогой. Да и к тому же ты столько раз говорил, что я имею над тобой власть. Если бы я хотел тебя остановить, то поверь, остановил.       Пока он выдавал свою тираду, внимательно смотрел на их отражение в зеркале, и в его голове начали мелькать различные мысли пошлого характера. Некоторое любопытство подтолкнуло Чу к действию. Он сделал шажок назад, чтобы прижаться к Мо Жаню. Затем откинул голову ему на плечо и поднял руку, чтобы ухватиться за его шею. А следом он потёрся своим задом о бёдра альфы, на что ответом послужили крепкая хватка на талии и упирающийся в ягодицы член.       Всё это он проделал, глядя в зеркало, и прекрасно видел, как в глазах Мо Жаня вспыхнуло желание.       – Ваньнин, что ты делаешь? – голос Мо Жаня стал хриплым от сексуального желания. Аромат зелёного яблока моментально усилился.       – Возьми меня… прямо здесь… перед зеркалом… – Чу произнёс эти слова тихим томным шёпотом. Смазка уже стекала на бёдра, безумно хотелось почувствовать его внутри.       – Ты сумасшедший. Как же я могу отказать, когда ты так меня просишь, – порыкивая, ответил Мо Жань и начал развязывать пояс на халате. Однако снять его означало отстраниться от Ваньнина, а он этого делать не собирался. Задрав халат, альфа решил для начала проверить, войдёт ли он, но Чу перехватил его руку со словами:       – Не надо. Хочу почувствовать сразу тебя… Аах.., – тело было безумно чувствительным, малейшее прикосновение к коже прошибало нервы электрическим разрядом. А откуда у него столько смелости на такие речи, Ваньнин и сам не представлял.       Мо Жань не заставил его долго ждать. Приспустив бельё, он вошёл в него одним резким движением, вырывая из омеги протяжный стон удовольствия.       Ваньнин испытывал самый настоящий кайф, несмотря на не совсем удобную позу. Ему пришлось привстать на носочки и крепко держаться за обнимающую его руку.       Альфа, в свою очередь, растягивал удовольствие медленным темпом, разжигая желание. Однако постепенно он начал наращивать темп. Толчки стали размашистые, быстрые и грубые, отчего помещение заполнилось надрывистыми стонами и пошлым хлюпаньем. И при всём при этом он выцеловывал доступные чувствительные места омеги, доводя его тем самым до исступления.       – Даа… ах… Вот так… быстрее… – Чу не успевал осознать, что начал озвучивать мысли вслух. Он и так сходил с ума от чувства наполненности, так ещё их отражение в зеркале, от которого не мог оторвать глаз, возбуждало ещё сильнее.       Вдруг Мо Жань сбился с ритма, и за эту секундную заминку он подхватил одну ногу Ваньнина под коленом и поднял вверх, чтобы тот упёрся ей об стену рядом с зеркалом. А затем снова стал нещадно вдалбливаться в него.       Из-за действий альфы Чу пришлось балансировать на одной ноге, однако и Мо Жань не собирался его выпускать из своих рук, усиливая хватку на талии. Ко всему прочему, они оба теперь могли видеть более раскрытую картину того, как Мо Жань входил в тело Ваньнина своим огромным достоинством.       Прерывистое дыхание, учащённый пульс, напряжение мышц и бесстыдная картина перед глазами с их участием. Этого оказалось достаточно обоим, чтобы в скором времени кончить один за другим.       Пытаясь отдышаться, Чу прильнул к Мо Жаню, стараясь не упасть, так как ноги ослабли и кружилась голова. Развернувшись к нему лицом, омега прильнул к его губам, получая моментальный отклик. А разорвав столь сладостный поцелуй, он неожиданно на выдохе произнёс:       – Люблю тебя.       Альфа сначала замирает от этих слов и смотрит с восторгом в глаза Ваньнина. А затем крепко его сжимает до боли в рёбрах и утыкается лбом ему в плечо.       Чу слегка поморщился от боли, но возмущаться не стал. Только обнял в ответ.       – Это первый раз…       – Что первый раз? – омега услышал тихий шёпот и не понял, о чём речь.       – Ты впервые сказал мне это. Я, наверно, в этот момент самый счастливый человек в мире.       «А ведь и правда впервые. Почему же я раньше молчал?» – подумал Чу до того, как его втянули в новый чувственный поцелуй.       Как выяснилось позже, они оба свободны до понедельника. Мо Жань по причине гона, а Ваньнин решил просто отдохнуть после командировки. Вот и вышло так, что четыре дня кряду они наслаждались обществом друг друга и утоляли свои плотские желания. Причём инициативы было больше со стороны Чу. Правда, потом он задавался вопросом, откуда у него взялось столько бесстыдства.       Время наслаждения друг другом закончилось. Стоило им выйти на работу, и она поглотила их с головой.       Мо Жань, помимо основных обязанностей, был занят тем, что в свободное время искал необходимую информацию и писал дипломную работу для получения сертификата по ординатуре.       Ваньнин, в свою очередь, разгребал результат командировки. Новые документы, договора, необходимо решить, кто будет ответственными за новую разработку... Выматывало. Ему хотелось бы самому засесть и по возможности сделать всё в одиночку. Но это нереально.       А ещё эти взгляды. Чу прекрасно помнит, как застыл президент компании, когда они столкнулись в коридоре. Застыл, как марионетка. Глаза от удивления округлились. И вроде хочет что-то сказать, но ни звука не вылетает. Можно отдать должное, что так ничего и не спросил. Многие были шокированы наличием у него метки, однако Ваньнин старался не акцентировать на этом своё внимание. Посудачат и успокоятся.       Мо Жань каждый день приезжал к своему любимому. И впервые радовался отсутствию на ближайшее время ночных дежурств. Правда, оба сильно выматывались. Поэтому всё их совместное времяпрепровождение сводилось к тому, что они ужинали, а затем шли в кабинет. Ваньнин продолжал работать за компьютером, а Мо Жань писал свою работу на ноутбуке, который привёз с собой.       Так прошло ещё пару недель.       В осеннее время темнеть начинает гораздо раньше, поэтому, сидя в темноте, можно потерять счёт времени и не заметить, что давно пора спать.       Ваньнин пытался разобраться, где же в чертеже ошибка. Внимательно вглядываясь в монитор, он уже некоторое время начинал видеть расплывчатую картинку. Стоило проморгаться, и это прекращалось. Однако это помогало ненадолго. Глаза уже болели от напряжения.       Осознав, что таким образом он только сделает себе хуже, Ваньнин решил на сегодня с работой закончить. Стоило выключить компьютер, и Чу почувствовал сильную усталость. Казалось, он вагоны разгружал, а не в монитор смотрел всё это время.       Повернувшись в кресле, Ваньнин посмотрел на Мо Жаня, который сидел на диване и что-то сосредоточенно читал в книге. Немного полюбовавшись им, Чу встал с кресла, подошёл к нему и сел на колени, закинув ноги на диван.       Мо Жань был шокирован таким действием со стороны Ваньнина, однако не препятствовал и ничего не спрашивал. Где-то внутри защемило от нежности. Ведь его омега не просто залез к нему на ручки, он обнял его, уткнувшись носом в шею. Ещё и глаза закрыл. Такой милой картине невозможно противостоять.       Отложив книгу, Мо Жань его обнял в ответ, не забыв чмокнуть при этом в макушку.       "Я действительно самый счастливый", — пронеслось в его голове. И как в подтверждение, в его руках замурчал Чу.       — Ваньнин, — довольно хмыкнув, альфа позвал своего возлюбленного. — Ты снова мурлычешь.       А в ответ только приятно вибрирующее мурлыканье и сопение.       — Ваньнин, ты заснуть успел? Похоже ты сильно вымотался. Давай-ка спать нормально ляжем, — Мо Жань поцеловал его в лоб, прежде чем встать с ним на руках.       Альфа отнёс Чу в спальню, аккуратно уложил его на кровать, раздел и укрыл одеялом. А через несколько минут сам лёг рядом, притягивая любимого в объятия.       Начало октября на удивление выдалось тёплым, поэтому в выходной Мо Жань собирался вытащить Ваньнина погулять в парк. Однако, зайдя в его дом, альфу встретила тишина. На первом этаже Чу не оказалось. Поднявшись на второй этаж, он не обнаружил его и в кабинете.       «Может куда уехал?» – подумал Мо Жань, открывая дверь в спальню, и тут же застыл от увиденного.       Ваньнин лежал на кровати, свернувшись калачиком. Вокруг него были уложены одеяло и вещи альфы, которые он оставил у него. А сам Чу при этом обнимал подушку, уткнувшись в неё носом. На этой подушке спал Мо Жань, когда оставался у него.       – Так, – тихо, почти шёпотом протянул альфа, подходя ближе к умилительной картине. Такое поведение омеги вызывало улыбку и щемящее чувство в груди. – А вот это уже интересно.       Несвойственное поведение Ваньнина было чем-то обусловлено. Мо Жань это понимал, и ему оставалось найти причину.       Он аккуратно, чтобы не разбудить своё сокровище, разобрал гнездо с одной стороны, чтобы самому лечь на освобождённое место. Как только альфа это проделал, так же аккуратно забрал подушку из рук Чу. Стоило ей исчезнуть, и лицо омеги скуксилось, будто отобрали нечто желанное. Но, почувствовав присутствие Мо Жаня, он тут же прижался к нему как можно теснее. И в подтверждение, что он нашёл свою ценность, тут же довольно замурчал.       Альфе безумно нравился тот факт, что таким Ваньнина может видеть только он. Однако, почувствовав непривычный аромат печёного яблока, Мо Жань напрягся. Одного этого изменения было достаточно, чтобы осознать серьёзность ситуации. Но, несмотря на это, ему хотелось плакать от счастья.       Через пару часов, которые альфа пустил на размышления, обнимая любимого, Ваньнин заворочался в объятиях. Разлепив глаза и немного отстранившись, Чу увидел лицо Мо Жаня, которое светилось лучезарной улыбкой.       – Засоня, – ласково позвал альфа. – Как ты смотришь на то, чтобы отдохнуть за городом в следующие выходные.       – Помня о прошлой поездке, мне готовится к выезду в пятницу? – сонно спросил Чу?       – Угу, – Мо Жань поцеловал его в лоб. – Тебе только вещи собрать надо. Всё остальное за мной.       – Я проснуться толком не успел, а ты уже что-то задумал.       – Ну так-то вторая половина дня уже.       – Как вторая? – Ваньнин такого поворота не ожидал. Он прекрасно помнил, признаком чего была его сонливость в прошлый раз.       – Не страшно. Я пойду приготовлю покушать. А ты можешь ещё поваляться.       – Мне в туалет надо, – перебравшись через альфу, Чу слез с кровати и вышел из комнаты.       – Я, конечно, люблю, когда ты смущаешься, но, пожалуй, не в этот раз, – произнёс это Мо Жань, пока собирал свои вещи с кровати и относил их в гардеробную.       До следующей пятницы они не виделись. Только в тот выходной альфа попросил паспорт Ваньнина, объяснив это тем, что в этот раз они поедут на общественном транспорте. Чу не вдавался в подробности. Он просто дал ему паспорт для покупки билетов.       Всю неделю он планировал поездку. Однако была одна вещь, к которой нужно было отнестись особенно серьёзно. И из-за раздумий над ней альфа чувствовал себя как на иголках.       Когда Ваньнин вернулся в пятницу домой с работы, Мо Жань его уже ждал. Чемоданы были собраны и лежали в багажнике. Чу быстро сменил сумку, и они поехали за город. Вот только он не догадывался куда.       Они приехали к аэропорту.       – За город, говоришь? И как далеко?       – Лететь около двух часов.       – А ехать?       – Где-то час… Пойдём. Там регистрация на посадку должна была уже начаться.       К полуночи они добрались до отеля. Ваньнин спал в дороге, поэтому не особо понял, куда они приехали. С самого начала он просто следовал за Мо Жанем, не вслушиваясь в объявления.       Чу поначалу хотел разобрать чемодан, вещей не так уж и много. Однако альфа уговорил его достать пижаму и лечь спать со словами «Всё остальное может потерпеть до утра».       Отоспавшись вдоволь, они вкусно позавтракали в ресторане отеля и отправились на прогулку. Как оказалось, Мо Жань привёз их в горы. Вдохнув глубоко чистейший воздух, они оба залюбовались яркими осенними красками на склонах. Лезть наверх никто не собирался, однако прогулки по подножью также позволяли наслаждаться пейзажами.       Погода порадовала отсутствием дождя, вот только ветер был пронизывающим и холодным. В какой-то момент Мо Жань не выдержал. Остановившись, он расстегнул пальто, снял с себя шарф и намотал его на шею Ваньнина.       – Не хватало, чтобы ты у меня заболел, – в причитающем голосе слышалась забота.       – А ты сам не замёрзнешь?       – Я не замёрзну. А вот про тебя помню. Сам говорил, что с понижением температуры на улице повышаешь температуру в доме. И обязательно надеваешь шерстяные носки, – альфа улыбнулся, удовлетворённо глядя на закрытую шею Чу, а затем чмокнул его в нос. – Вечером сходим на горячие источники, прогреем косточки.       – Здесь есть горячие источники?       – Да. Я забронировал один индивидуальный. Не очень люблю расслабляться в обществе посторонних людей.       – Отлично, – Ваньнин был рад, что Мо Жань подумал о такой мелочи. А ещё шарф грел ему не только шею, но и душу. Ведь именно его он тогда подарил.       Они вернулись в отель, когда на улице стало темнеть. А поужинав, собрали всё необходимое и отправились на источник.       Ваньнин сидел расслабленно, облокотившись спиной на Мо Жаня. Альфа одной рукой обнимал его, а другой держал за запястье. И ещё периодически целовал его в шею, вызывая приятную волну мурашек.       Место было замечательным. Несмотря на то, что бассейн находился на улице, холод не ощущался. За высоким забором виднелся бамбуковый лес, разноцветность которого подчёркивали уличные фонари.       Ваньнин прекрасно знал, почему от воды поднимается так много пара и почему в небе так много звёзд. Однако сейчас это всё ощущалось сказкой, а не чем-то обыденным. И всё благодаря присутствию Мо Жаня. Это он добавил столько ярких красок в его жизнь.       – Гляди, первый снег, – восторженно произнёс Чу, глядя на то, как с неба летели снежинки, которые таяли, не успевая долететь до поверхности воды или коснуться тела.       – Интересно, сколько он пролежит. Хотя в горах он вроде не должен быстро растаять, как в городе.       Отведя взгляд от неба, Ваньнин увидел перед собой на расстоянии вытянутой руки резинового жёлтого утёнка в костюме доктора, который покачивался на поверхности воды. На нём был белый халат, шапочка на голове и стетоскоп.       – Когда ты успел его сюда запустить? – посмеиваясь, спросил Чу, поднимая игрушку на ладони.       При первом взгляде было незаметно, но когда Ваньнин поднёс ближе утёнка, то увидел на его хвосте кольцо. Оно было выполнено в виде переплетающихся прутиков, на которых держалось два листика, украшенных алмазами.       Чу услышал над ухом, как Мо Жань сделал глубокий вздох. А затем…       – Ты выйдешь за меня? – голос всегда уверенного в себе альфы дрожал от волнения.       Ваньнин замер. Сердце пустилось в дикий скач. Ему действительно сделали предложение. Почему-то хотелось плакать. Уже начали наворачиваться слёзы, появился ком в горле. Но в то же время в груди разливалось тепло счастья. Он повернул голову и с нежной улыбкой ответил:       – Да.       И вместе с ответом Чу протянул ему руку, на которой по-прежнему находился утёнок. Стоило Мо Жаню снять кольцо с хвостика, и Ваньнин повернул руку так, чтобы его можно было надеть.       Немного полюбовавшись ювелирным изделием на безымянном пальце, Чу первым потянулся за поцелуем. И уже в скором времени из нежного он стал всепоглощающе страстным.       Ваньнину вдруг стало всё равно, услышит их кто-то или нет. Поэтому, развернувшись к альфе лицом к лицу, он сел к нему на бёдра и начал требовать продолжения всеми возможными действиями. Мо Жань сначала пытался его остановить и объяснить, что ему может стать плохо. Но крышу и ему сорвало после того, как Ваньнин вставил его член в себя и начал двигаться. Вид любимого, который прыгает на нём, взбивая волны, выгибается сильнее и при этом не сдерживает стоны, поистине сводил с ума.       Когда стало понятно, что Чу стало тяжело двигаться, Мо Жань перенял инициативу на себя. Подхватив руками ягодицы Ваньнина, он начал настраивать свой темп.       Воздуха катастрофически не хватало. Голова шла кругом, а перед глазами плясали чёрные пятна. Единственной опорой был альфа, в руки которого вверил себя Чу.       – Продолжишь меня так сжимать, и я быстро кончу, – от этого томного голоса на ухо уже хотелось финишировать. – Не сдерживайся.       Он и не стал. Член сводило от напряжения, лёгкое покалывание пробегалось по нему волной. С приближением разрядки стоны становились громче.       Мо Жань ускорился и через пару мгновений Ваньнин кончил с его именем на губах, после чего без сил упал на грудь будущего мужа.       В себя Чу пришёл уже в номере. А ведь альфа пытался его образумить. Но даже эта потеря сознания не остановила омегу от продолжения любовных утех на всю ночь.       Уставшие, но при этом довольные, они вернулись домой, чтобы снова погрязнуть в ежедневной рутине. Однако каково было удивление Мо Жаня, когда он в коридоре больницы встретил Ваньнина.       Он проходил мимо торговых автоматов, когда увидел возле одного их них своего избранника. Чу покупал воду, и можно было подумать, что он здесь снова по работе. Однако капельница на подставке, за которую он держался, опровергала эту мысль.       – Ваньнин, что случилось?       – Привет, – Чу слабо улыбнулся. – Я на совещании… потерял сознание. Сначала голова закружилась, а потом потемнело в глазах. Очнулся уже, когда в больницу везли. Взяли анализ крови и поставили капельницу.       – Да, вид действительно бледноват. Тебя не тошнило? – Мо Жань приобнял его за талию, и они отошли немного в сторону.       – Нет, тошноты не было. Чему ты улыбаешься?       – Да так, ничего особенного. Наверняка ты ещё и усталость чувствуешь, – с этими словами альфа поцеловал его в лоб и обнял.       Ваньнин прижался к нему в ответ, положил ему голову на плечо и закрыл глаза. Он действительно чувствовал себя уставшим.       Они простояли так некоторое время. Мо Жань радовался, что ему сейчас никуда спешить не надо. А Ваньнин осознал, что рядом с его альфой ему стало легче.       – А давайте вы сегодня на ужин придёте и всё нам расскажете? – прозвучал рядом неожиданный, но в тоже время знакомый голос.       Ваньнин резко отшатнулся и первым, кого увидел, был коллега, который его привёз. Тот замер от увиденной картины в начале коридора. Да, на работе косточки ему перемоют уже сегодня. А повернув голову немного в сторону, Чу увидел чету Сюэ. Госпожа Ван улыбалась и была явно рада. А вот её муж-балагур представлял собой редкое зрелище. Казалось, его серьёзное выражение лица и похолодевшие глаза не предвещали ничего хорошего.