Сердечный голод

      Мо Жань ушёл с головой в работу. Снова. Целыми днями он был либо в неотложке, либо в хирургии, либо за изучением нового материала. Дома почти не показывался, предпочитая ночевать на работе. С таким усердием его шкафчик начал медленно превращаться в гардероб.       В итоге Госпожа Ван пригрозила очередным отпуском, если он не перестанет изводить себя.       А альфа просто пытался, таким образом, заглушить чувство некой потери, ведь в день выписки он не успел к Ваньнину. Когда он пришёл в палату, та была вылизана дочиста, что свидетельствовало о выписке пациента.       Однако через неделю, когда Мо Жань заглянул домой, услышал из разговора тётушки и дяди, что те его отправили в санаторий для продолжения реабилитации. Похоже, Сюэ Чжэнъюн готовился к мести со стороны своего друга, хотя Мо Жань так и не смог представить, чтобы Чу Ваньнин мог за что-то мстить.       Внемля угрозам тётушки, молодой альфа стал чаще появляться дома и это было ему на руку, так как на работе возникло бы много вопросов почему он так часто принимает душ…       Эти картины его не отпускали. Однажды увидев Ваньнина обнаженным в душе, фантазия начала бушевать. Каждое грёбаное утро у него был каменный стояк. Но ладно бы только это… Стоило Чу Ваньнину исчезнуть из поля его зрения, как его фантазия начала будить практически каждую ночь, что порой приводило к состоянию зомби днём.       Вот и сегодня его не миновала эта участь. Отработав смену, Мо Жань впервые радовался отсутствию дежурства. И, наверно, это первый раз, когда он не хотел задерживаться в больнице ни на минуту. Спускаясь на парковку, его не могло не радовать, что сегодня он никому не понадобился.       Припарковав свой внедорожник возле дома, Мо Жань вылез из машины и направился вовнутрь. Сменив туфли на тапочки, он миновал холл произнеся: «Я дома!», и собирался уже начать подниматься по лестнице, но застыл на месте, почувствовав до боли знакомый аромат. Резко обернувшись, Мо Жань увидел через арочный проём гостиной на диване возле панорамного окна Чу Ваньнина. Моргнув, он понял, что это не очередной сон. Как минимум, потому что рядом сидел Сюэ Чжэнъюн. Но для большего убеждения он ущипнул себя, заведя руки за спину.       – А-Жань, ты вернулся, - удивленно, но вместе с тем радостно произнёс его дядя. – Я думал ты и сегодня задержишься на работе.       – Добрый вечер! – поклонившись гостю, поздоровался Мо Жань и, переведя взгляд на родственника, ответил. – Сегодня решил не задерживаться, лучше отдохну.       – Ты ведь завтра не работаешь. Мы тут празднуем возвращение Юйхена. Присоединяйся к нам, расслабляться тоже надо, - предложил Чжэнъюн, указывая бокалом в руке на кресло рядом.       – Хорошо, согласен. Только почему вы не закусываете? – внимательно осмотрев столик, Мо Жань понял, что для начала ему надо заглянуть на кухню. – Сейчас переоденусь и присоединюсь, - улыбаясь, он направился на второй этаж в свою комнату.       Всё это время Ваньнин прилагал усилия, чтобы не показать того, что творится в его голове.       Сюэ Чжэнъюн позвонил ему пару дней назад и предложил встретиться в пятницу у него и немного выпить. Они действительно редко виделись, поэтому он не стал отказываться, да и хотелось много чего ему высказать. И всё было замечательно, друг открыл его любимое грушевое вино, они беседовали, обсуждали последние новости и тут Ваньнин услышал голос, преследовавший его во снах последний месяц. Повернув голову, он столкнулся со взглядом Мо Жаня и почувствовал, как внизу живота скрутился узел, который достаточно быстро исчез. В это мгновение мозг выдал несколько знакомых картин, вследствие чего он ничего не услышал, но на приветственный кивок Мо Жаня кивнул в ответ, так как по-прежнему не отводил от него взгляд.       У молодого альфы усталость как ветром сдуло. Забежав в комнату и бросив свою сумку на стул, он ринулся в гардеробную, чтобы побыстрее облачиться в домашнюю одежду из серых спортивных штанов и белой футболки. Спустившись вниз, Мо Жань первым делом направился на кухню, чтобы приготовить закуски. Радовал тот факт, что вчера, несмотря на позднее время, он приготовил нежирную говядину на пару и теперь её можно использовать для нарезки. Приготовив мясную тарелку, Мо Жань нарезал хлеб на брусочки и отправил их в духовку, чтобы сделать из них сухари. Пока они готовились, альфа принялся нарезать овощи, затем почистил и нарезал яблоки на дольки в отдельную глубокую стеклянную тарелку. За это время успели приготовиться сухари. Быстро их вытащив и переложив в подготовленную посуду, Мо Жань принялся мыть то, что испачкал, чтобы не оставлять на потом, кроме противня, потому что тот был горячим.       Собрав все свои приготовления на сервировочный столик, не забыв своё безалкогольное пиво, он направился в гостиную. Устроившись в кресле рядом с диваном, Мо Жань хотел уточнить у своего недавнего пациента как он себя чувствует, но его прервал окрик со стороны холла:       – Учитель!       В гостиную влетел счастливый Сюэ Мэн.       – Мэн-Мэн, не ори с порога. Лучше иди, переоденься, а потом присоединяйся к нам.       – Учитель? – тихо спросил Мо Жань, переводя свой взгляд с дяди на Ваньнина.       – Юйхен был его репетитором, когда тот еще учился в школе, – пояснил Чжэнъюн.       – А, вот как, – отпив пива, Мо Жань откинулся на спинку кресла и, слегка посмеиваясь, спросил. – Как вы отдохнули? Куда вас отправил дядя?       – Это замечательное место в горах, – ответил Ваньнин, радуясь тому факту, что не надо рассказывать о его опыте репетиторства. Его больше в этот момент интересовало, как так вышло, что Мо Жань живёт в этом доме и он его не помнит.       – Там действительно прекрасно. Особенно когда собственными глазами наблюдаешь за пробуждением природы, не говоря уже насколько там чистый воздух в отличие от города, - лицо Мо Жаня приняло мечтательный вид.       В гостиную влетел Сюэ Мэн, не забыв прихватить бокал, и плюхнулся на диван рядом со своим учителем, засыпая его различными вопросами. В какой-то момент общения Мо Жань заметил, что мясо закончилось, поэтому он сходил за добавкой. Но, вернувшись, поставил тарелку на стол чётко напротив Ваньнина и, сверкнув глазами, глядя на своего братца, произнёс:       – Не налегай. Это для гостя.       – А мне? – Сюэ Мэн недоуменно посмотрел на Мо Жаня.       – Обойдёшься. Ты и так почти подчистую вылизал стол.       Надув ноздри, он уже хотел сцепиться в привычной перебранке с братом, но вспомнил, что рядом сидит глубокоуважаемый им человек. Приняв сей факт во внимание, Сюэ Мэн захлопнул свой благородный клюв, который успел приоткрыть.       – Мэн-Мэн, прислушайся к брату. Он всё-таки лечащий врач Юйхена, поэтому лучше знает, что ему можно, а что нельзя, - облокотившись на спинку дивана, Чжэнъюн посмеивался, предугадывая дальнейшую реакцию сына.       – Лечащий врач? Этот … Кхм… - вовремя закрыв свой рот, чтобы не выражаться, Сюэ Мэн взглянул на Мо Жаня и тут его осенило. Личико побледнело, а глаза округлились. – Погоди, ты же по хирургии. Учитель, вам, что, делали операцию? – он перевёл свой обеспокоенный взгляд на Ваньнина.       Тот только кивнуть успел, потому что его друг решил ответить за всех:       – Именно из-за вот этой твоей реакции и не сообщали тебе, - Чжэнъюн указал на него бокалом. – Ты бы видел сейчас свои огромные испуганные глаза. Ты бы места себе не находил. Это было два месяца назад. Сейчас он сидит перед тобой живой и здо… относительно здоровый. Никакой опасности нет.       Сюэ Мэн надулся, Мо Жань посмеивался, а Ваньнин просто радовался за друга, что у него такая шумная, но замечательная семья.       – Ахаха, - неожиданно Чжэнъюн откровенно начал ржать. Переведя свой взгляд на друга, он, продолжая смеяться, произнёс. – А ты помнишь, как Мо Жань в детстве сделал тебе предложение?       Со стороны кресла, в котором сидел вышеупомянутый, раздался звук фонтана. Три пары глаз тут же посмотрели на него. Картина была забавная. Мо Жань сидел, немного нагнувшись вперед, в одной руке держал банку с пивом, а другой закрывал рот. Его глаза были огромными то ли от шока, то ли от удивления. Уши покраснели. Всё выглядело так, будто ему припомнили постыдную историю из детства, которую он никому не хотел рассказывать. Вот только перед его глазами впервые пронеслись воспоминания, которые он умудрился забыть.       Ему было девять лет. Он упорно работал над учебой, чтобы как можно скорее добиться своей мечты. Все его ровесники в этом возрасте отдыхали после проработки домашних заданий, но не Мо Жань. Упорно изучая материалы, он стремился в будущем закончить школу экстерном. Однако такое упорство могло плохо сказаться на здоровье, о чём неоднократно ему напоминала тётушка. И в тот день он решил отвлечься.       Не найдя никого в доме, Мо Жань вышел в сад, предполагая найти семейство там. И он не ошибся. Приближаясь к беседке, над которой раскинулась ива, он увидел незнакомого человека. Настолько прекрасного, что казалось невозможно отвести от него взгляд.       Мо Жань не дошел каких-то нескольких метров, когда сначала застыл от увиденной красоты, а затем рванул на другой конец сада, где были клумбы. В его голове билась мысль, что нужно обязательно подарить цветы. Тётушка простит его за испорченную клумбу. В будущем он готов сам ею заниматься в качестве наказания.       Но в процессе бега его взгляд зацепился за цветущее дерево. Крабовая яблоня. Мо Жань остановился, разглядывая цветущие ветви. Подойдя ближе, он сорвал небольшую ветку, которая была усыпана россыпью нежных розовых цветков. Развернувшись, он быстрым шагом направился обратно к беседке.       Подходя ближе, Мо Жань понял, что не знает с чего начать. Поэтому, разволновавшись и протягивая ветку, первое, что он произнес было:       – Вы выйдете за меня замуж?       Мо Жань отвернул голову в сторону так, чтобы никто не мог заглянуть ему в глаза. Удивительное совпадение. Что в детстве Ваньнин привлёк его внимание, что в более зрелом возрасте ему не хочется его отпускать. Надо собраться, а то ещё немного и в глаза вообще не сможет посмотреть.       Сюэ Чжэнъюн откровенно смеялся, а его сын недоумевал:       – Почему я этого не помню?       И только Ваньнин мог представить себе, что сейчас испытывает Мо Жань. Он тоже позабыл эту смущающую сцену. Чжэнъюн тогда также со смеху покатывался, а сам Чу смотрел в детские невинные глаза и не знал куда деться. Наивность и яркая улыбка с ямочками на щеках располагали к себе, но он не знал как себя вести с детьми, потому что никогда о них не смел мечтать.       Мо Жань тот самый мальчишка. И уже будучи молодым мужчиной в состоянии выбить у него почву из-под ног одним своим присутствием.       Не зная, куда деть свои глаза, Ваньнин взглянул на часы.       – Уже так поздно. Я вызову такси.       – Да ладно, завтра выходной. Куда ты так спешишь? – прекратив смеяться, Чжэнъюн хотел остановить своего друга.       – Не надо такси. Я вас отвезу. Пиво было безалкогольным, - перебил его Мо Жань, глядя на гостя, догадываясь о его возможных душевных переживаниях после такого напоминания .       – Благодарю, - произнёс Ваньнин глядя в глаза молодому альфе и задаваясь вопросом, почему он только что не отказался.       – Отлично. Тогда я за ключами. Мэн-Мэн, убери, пожалуйста, со стола, - свою просьбу он произносил, уже выходя из гостиной.       Пока Мо Жань бегал к себе в комнату, Чжэнъюн причитал, мол, так редко видимся, а ты уже уходишь. Это был двойной удар, так как его некогда ученик также начал уговаривать остаться. По итогу, когда Мо Жань спустился, он застал забавную картину в холле. Сюэ Мэн практически повис, обнимая, на Ваньнине не желая того отпускать домой.       Распрощавшись, они покинули дом. Приближаясь к внедорожнику, Ваньнин подумал, что никогда не купит себе такую махину.       А Мо Жань ловил момент ведь в его Chevrolet Tahoe еще залезть надо. Открыв дверь со стороны пассажирского сиденья, он помог Ваньнину забраться в машину. Сев на своё место, он обратил внимание, что сам пассажир не пристегнулся. Наклонившись, Мо Жань потянулся за ремнём безопасности и пронаблюдал, как у Ваньнина от неожиданных действий округлились глаза, и он вжался в сидение. Ухмыльнувшись самому себе, молодой альфа пристегнул пассажира, а затем завёл мотор.       Ваньнин назвал свой адрес и радовался тому факту, что не начал заикаться, а то потом позора не оберёшься.       Они тронулись с места. Мо Жань во время поездки тактично молчал, чтобы не вгонять в краску своего бывшего пациента. А тот старательно делал вид, что его интересует вид за окном, хотя на улице почти ночь и ничего уже не видно без освещения.       Припарковавшись возле нужного дома, Мо Жань уже хотел сказать: «Приехали», но вовремя заметил, что пассажир уснул. Интересно, сколько он спит? Облокотившись на руль руками и положив на них голову, Мо Жань некоторое время наблюдал за спящим человеком. Наверно, он сильно устал, да и алкоголь после резекции желудка всасывается быстрее. В его присутствии Ваньнин выпил мало, вопрос сколько было до его прихода.       Через некоторое время он всё же начал его потихоньку расталкивать:       – Господин Чу, мы приехали, - произнёс Мо Жань слегка раскачивая того за плечо. Ваньнин встрепенулся и разлепил сонные глаза. Когда они приехали? И почему так быстро?       Пока он приходил в себя, дверь с его стороны открылась, и в проёме оказался Мо Жань, который отстегнул ремень безопасности, а затем, улыбаясь, протянул руку, чтобы помочь выбраться из машины.       Ваньнин несколько секунд смотрел на протянутую руку из-за заторможенной реакции после сна. Ему даже показалось, что он испытывает чувство дежавю.       – Спасибо, – Ваньнин взялся за горячую ладонь и выбрался из машины.       Они постояли так несколько секунд держась за руки. Первым, кто разорвал контакт, был Ваньнин. Мельком взглянув на лицо Мо Жаня, он произнёс: «Спокойной ночи» и направился в сторону своего дома.       Молодой альфа проводил взглядом Ваньнина и только после того, как тот закрыл за собой дверь, он сел в машину, чтобы вернуться домой.