одолжи мне счастье

Пчёлкина сидела на диване в гостиной, одетая во всё чёрное. Колени невольно тряслись, из рук падало все, что она брала, глаза были красными, припухшими от слез, что она успела пролить. Пчёлкин стоял у шкафа, опустив голову. Уже два дня на лице парня нельзя было уловить ни одной эмоции, он будто опустел. Всего одна ночь изменила всё в корне, начиная с глубины. Их убили. Космос, Валера, Саша, Тамара, Ольга, Соня – они все стали жертвами Каверина и только Лере с Витей удалось чудом спастись, задержавшись в офисе. Этот разговор, что тогда состоялся буквально спас их жизнь, но забрал друзей. Сложно было поверить, что их нет: Лера все два дня брала телефон в руки с мыслью о том, что позвонит Оле или Соне, попросит приехать, потому что ей так плохо, но тут же заливалась слезами, вспоминая. Елизаветы Андреевны не стало на следующий день, после убийства. Её сердце не выдержало потери внучки. Ванька попал в детдом, оставшись сиротой. Шмидт несколько раз на дню звонил Вите, они о чем-то громко спорили, Пчёлкин смотрел на Леру, будто хотел что-то сказать, но уходил, откладывая. – Лер, пойми, – Витя присел на перед девушкой, положив ладони на её колени. – дальше нас двое. Мы должны уезжать. – Дальше от дома? – парень печально кивнул, Лера повторила его жест, но тут же подскочила и прошлась по комнате. – Нет, я..Я не могу. Понимаешь? Есть то, из-за чего я не могу уехать. – Пчёлкин непонимающе посмотрел на девушку, та лишь прикрыла лицо руками и сглотнула. – Ванька. Я не могу бросить его, он родной мне. Я должна вытащить его, Вить. – Каверин в курсе, что мы живы. – мрачно ответил парень. – Максимум, что у нас есть, это сегодняшний день. После они начнут искать, чтобы закончить. – Я договорюсь. Правда договорюсь, только, пожалуйста! – рыжая всхлипнула и упала в объятия Вити. – Мы должны забрать его! – Мы заберём его, Ванька и мне не чужой. Я позвоню Шмидту, он поедет с тобой. Рыжая судорожно закивала и направилась в коридор, чтобы собраться. *** Машина остановилась у здания детского дома "Ромашка", где сейчас и находился крестник Пчёлкиной. Девушка сидела в машине ещё некоторое время, мрачно вглядываясь в вывеску названия. Она не знала, что говорить Ване, не знала, как объяснить всё произошедшее маленькому мальчику, но она была обязана сделать это. – Ты справишься, – слабо улыбнулся Шмидт. – Я здесь буду ждать. Лера кивнула, поджав губы, и поспешила в здание. Повсюду бегали маленькие детишки, возможно, брошенные своими родителями, а может были и те, кто попал сюда по той же причине, что и младший Белов. Они играли друг с другом с улыбками на лицах, но явно где-то внутри переживали всю боль отсутствия своей семьи, стараясь не показывать этого. Подумать только, в столь юном возрасте потерять всё. Сейчас Лера, казалось, понимала, что ей не понять их и её боль не сравниться с их. Пчёлкина шагала вперед, оглядываясь, искала знакомое лицо, но вместо этого, к её счастью, нашла нянечку. – Извините, – окликнула её девушка. – где я могу найти Ваню Белова? – А вы ему кто? – поинтересовалась женщина, на вид лет пятидесяти. – Я его крестная мама. – с вновь появившимся слезами на глаза, Лера взглянула на неё умоляюще. Женщина открыла дверь за своей спиной и заглянула в небольшую комнату. – Ванечка, к тебе пришли. Из-за стены появилась светлая кудрявая голова, а голубые глаза с осторожностью искали знакомое лицо. Ваня кинулся в объятия рыжей, радостно что-то вереща, пока та всё сильнее сжимала его, желая больше никогда и никуда не отпускать. Из глаз полились слёзы, но Пчёлкина поспешила смахнуть их, когда поняла, что мальчик хочет взглянуть на неё. – Лера, где мама с папой? – поинтересовался Ванечка. Сердце девушки пропустило удар. Она вглядывалась в лицо Вани, стараясь сдерживать новый порыв, искала ответ в своей голове, но вновь и вновь понимала, что Белов не готов знать правду. – Они уехали Ванюш, –нагло врала Лера. – Очень далеко. Не смогли взять тебя с собой, потому что деток туда не пускают, понимаешь? Кудряшки забавно дёргались, когда мальчик кивал головой, но он явно был чем-то опечален и вновь прижался к крестной. – Лера, мне здесь не нравится, здесь плохо! Забери меня отсюда, пожалуйста! От одного только жалобно тона Пчёлкина вновь невольно затряслась, ещё сильнее прижала крестника к себе, поглаживая по светлой голове. – Заберу, Ванюш, – затороторила она, вглядываясь в голубые глазки. – Обязательно заберу, слышишь? Только поговорю с одной тётей, хорошо? Ваня закивал, а женщина, всё время стоящая рядом, без лишних слов поняла, куда нужно попасть девушке, и указала пальцем в нужном направлении. Пчёлкина кивнула в знак благодарности и направилась к заведующей. Лера искренне надеялась на лучший исход, всё обдумывая, что она скажет. – Здравствуйте, по какому вопросу? – поинтересовалась женщина, поправляя очки. – Здравствуйте, Инна Николаевна, – заранее прочитав табличку, висяющую на двери, Лера прошла в кабинет и присела за стол. – Я Валерия Пчёлкина, крестная мама Вани Белова. Вы же, наверное, знаете, что произошло с его родителями.. – Да, это мне известно. – печально произнесла Инна Николаевна. – Как я понимаю, вы хотели бы забрать Ванечку? – Да, всё верно. – Лера залезла в сумочку и достала из неё папку с документами. – Вот, здесь мой паспорт, паспорт мужа, его согласие и свидетельство о заключении брака. Инна Николаевна вглядывалась в документы, тщательно изучая их и часто поглядывала на Леру, которая заметно переживала. – Отлично, – протянула женщина. – Если все документы у вас готовы, то мне осталось лишь подготовить те, что нужны со стороны детского дома и, возможно, завтра вы сможете забрать Ванечку. – Как завтра? – стеклянные глаза Леры округлились. – Нет, нет нужно сегодня. Мне нужно забрать Ванечку уже сегодня. – Валерия, таковы правила. – голос женщины стал металлическим. – Документы не могут быть готовы тогда, когда этого хотите вы. – заведующая заметила, как Пчёлкина, кивнув, вновь полезла в сумку и выудила из неё кошелек. – Нет, даже деньги здесь не помогут. На секунду Пчёлкиной показалось, будто женщина знала о всех делах Белова и её задержка с документами это всего лишь издевательство, какая-то месть, а может предусмотренное действие. Взгляд Инны Николаевны будто подтверждал это и Лера еле сдержалась, чтобы не кинуться на неё, дабы разбить эти чёртовы очки. Дети были уложены на тихий час и лишь Ванечка не спал, сидя в коридоре, он обнимал крёстную маму, часто смахивая слёзы с её щёк. Этим жестам Лера слабо улыбалась и вновь отворачивалась от мальчика, чтобы не тревожить его этим. – Извините, – вновь раздался голос той же нянечки, появившейся рядом. – Я случайно услышала ваш разговор и..Затем услышала другой. Инна Николаевна не просто так не хочет отдавать вам Ваню, у неё есть какие-то свои причины. – Вот стерва. – Лера едва сдержалась, чтобы не назвать её другим словом при ребёнке. – Нам нужно улетать сегодня. Как я без него? Женщина замолчала. Она некоторое время оглядывала девушку, будто пытаясь убедиться в её искренности, а затем и мальчика, который так сильно к ней прижимался. Она взяла Ваню за руку и, шепнув что-то на ухо, завела в комнату, из которой когда-то вывела. Лера не понимала, в чем дело, испуганно смотрела на дверь и ждала появления няни. В какой-то момент в голове Пчёлкиной пронеслась мысль о том, что Ванечку она больше не увидит. Сердце пропустило несколько ударов, дыхание словно остановилось. Лера начала оглядывать пустой коридор в попытках успокоиться, но только сильнее угнетала себя. Дверь комнаты, наконец, распахнулась, показалась нянечка с уже собранным мальчиком. – В этом крыле сегодня только я, – поясняла женщина. – Заведующая детей не проверяет, поэтому схватятся не скоро, а там, думаю, вы и сами всё решите. – Спасибо вам! – Лера крепко обняла её, будто самого родного человека на этой планете, и тихонько всхлипнула, забирая с лавочки свои вещи. – Огромное спасибо! *** Витя расхаживал по комнате, часто взмахивая руками, собираясь что-то сказать, но тут же останавливался и продолжал кружить перед глазами рыжей. Его дар речи пропал сразу после того, как он узнал о том, как Лере удалось забрать Ваню. Мальчик уснул в соседней комнате ещё до приезда Пчёлкина, устроившись прямо на его пиджаке. – Пчёлкина, это уму не постижимо! – Витя наконец-то присел рядом с ней, стараясь говорить шёпотом. – Украсть ребёнка из детского дома! Я не понимаю, ты что, забыла что такое взятка? – Вить, она отказалась от денег, – пояснила Лера, взглянув на стену, за которой спал крестник. – А нянечка сказала, что у неё на то были свои причины. Кто знает, как ей мог насолить Белый и отдала бы она Ваньку завтра или нет? Действовать нужно было быстро! Пчёлкин замотал головой, округлив глаза, и тяжело вздохнул, как-то усмехаясь, а затем вновь посмотрел на жену. – Значит вылетаем теперь из Подмосковья, из центра нам дороги нет. – они тут же повернулись, услышав шаги, и заметили Ваню, сонно потирающего глаза. Витя улыбнулся и присел перед мальчиком. – Ну привет, боец. Забыл меня совсем? – Ванечка повел плечами и парень протянул ему ладонь. – Будем снова знакомы. – Иван, - деловито ответил он. – Для друзей просто Ваня. – Вот как. – Пчёлкин заметно удивился такому ответу. – Виктор, для друзей просто Витя. Мальчик едва заметно улыбнулся, тихо шепнул что-то Пчёлкину и увёл его за собой. Лера откинула голову на спинку дивана, вновь вспоминая друзей. Оля и Саша. Всё, что осталось от них - Ванечка. Он всегда был их маленьким чудом, в которое они оба старались вложить всё самое лучшее. Как же Белов хотел, чтобы Ваня сделал всё, чего он не успел. Хотел, чтобы сын учился в Оксфорде, был правильным, хорошим человеком, чтобы у них всё было, как он говорил, по умному. А Ольга верила ему, словно маленький ребёнок, и всё радовалась этим обещаниям, постоянно занимаясь с Ваней "искусством". Лера обещала себе, что обязательно исполнит их мечту. Соня и Космос. Эта бестия единственная, кто смог побороть зависимость Холмогорова и любила его так, как, казалось, не полюбил бы никто больше. Уварова всё старалась отдавать ему всю любовь и заботу, что была в ней, и получалось удачно. Космос последние дни хвастался Вите кольцом, которым хотел сделать предложение своей возлюбленной, а Соню прожжужала Лере все уши о том, что догадывается и ждёт. Так и не получилось у них семьи... Валера, Томочка... Они были такими яркими и вечно улыбающимися. Один никогда не сдавался, другая всё время была рядом и поддерживала его. Даже когда Валера впал в кому, Тома ни на шаг не отходила от любимого, а он, как настоящий боец, выбрался, благодаря её вере. Филатова обдумывала переезд, хотела начать новую жизнь, когда муж встанет на ноги, но так и не случилось.. Пчёлкиной было тошно от одной только мысли, что теперь они просто так улетят из страны, позабыв обо всё, что было. Один только короткий разговор смог спасти им жизнь, только зачем она нужна им теперь? То, что будет происходить после, даже жизнью называть сложно: страх за свою семью будет вечно преследовать их, заставлять оборачиваться и молиться на то, чтобы всё обошлось. Нет, Лера никогда не хотела такого. *** Шурупцев Михаил Борисович, его жена Любовь Викторовна и сын Евгений Михайлович сидели в чёрной машине, которая застряла в пробке неподалёку от аэропорта. Чёрные волосы всё время лезли в лицо, заставляя вертеть головой, а через секунду водить по ним рукой, чтобы убедиться, что всё в порядке. Шурупцев иногда оборачивался на жену, успокаивая её лёгкой улыбкой, после смотрел на сынишку, который с интересом разглядывал машины за окном, и возвращал взгляд к дороге. – Лер, возьми. – Шмидт протянул девушке два паспорта и свидетельство о рождении. – Ваши новые документы. Теперь вы Шурупцевы Миша, Люба и Женя. – следом мужчина протянул Вите пакет, заглянув в который, Пчёлкин заметно удивился. – Там парики, одежда, короче всё, что потребуется. – Уверен, что всё получится? – уточнила Пчёлкина, прижимая к себе Ванечку, который с интересом разглядывал давно знакомого дядю. – Уверен. – металлически отчеканил Шмидт. – До аэропорта я вас повезу, потом мы с парнями там походим, якобы провожающие, пока на самолёт не сядете. – Лера вздохнула, разглядывая фотографию совершенно другого человека в новой паспорте и мужчина взял её за плечи. – Лер, я понимаю, тебе тяжело, но вам нужно улетать, пока не поздно. Послушай совет опытного человека. Я же вам только добра желаю, в конце концов вину пытаюсь загладить, за то, что остальных не уберег. Витя печально посмотрел на друга и заглянул в его глаза. – Брат, ты не виноват. Мы сами во всё это ввязались, нашли себе проблем и.. – он вздохнул, набираясь сил для дальнейших слов. – Правильно Юрий Ростиславович сказал, мы совсем с ума подходили, доигрались. Руки по локоть в крови запачкали и ей же умылись. Мужчина слабо улыбнулся и закивал. Наверное, он был не совсем согласен с этими словами, хотя и сам знает, какие дела были у бригадиров и что любой, кому они когда-то могли перейти дорогу, просто жаждил лишить их жизни, но Володя Каверин переплюнул всех. Шмидт уже давно ждал в машине, Витя начал "наряжать" Ваню, а Лера всё вглядывалась в зеркало, в попытках привыкнуть к новому образу. Эти яркие тени, короткие чёрные волосы, чёлка, красные губы – она никогда бы не решилась на такое сама, но сейчас так легла карта. Пчёлкина заметила в отражении Ванечку и обернулась к нему. – Ну что, Женя Шурупцев, готов? – мальчик улыбнулся так беззаботно, будто это была всего лишь сцена на каком-то утреннике, и кивнул. – Лера, а нас не догонят? – поинтересовался Ваня, когда Пчёлкин уже закрывал дверь квартиры, о которой придется позабыть. – Что ты, Ванюш, нет конечно! – Лера заметила недоверчивый взгляд крестника и присела перед ним. – Знаешь, как мне в детстве всегда говорила мама, когда я кого-то боялась, переживала, что кто-то меня обидит? – мальчик вопросительно поднял брови. – Им никогда не достать звёзды руками, в отличие от тебя. – Девушка! – в который раз повторила блондинка за стеклом. – Ребёнка покажите. Лера захлопала глазами, озираясь, и всё же посмотрела на Ваню, который не мог дождаться момента, когда они наконец пойдут к Вите. – Ну-ка, Женечка. – Пчёлкина едва ли не выплевывала это имя, но старалась не показывать лишних эмоций. Она указала мальчику на зеркальце, в котором девушка и могла разглядеть его. – Посмотри сюда на тётю. Ванечка послушно поднял голову вверх. Витя разукрасил его очень хорошо, теперь мальчик и вовсе не был похож на себя, ещё и эта шапка ушанка закрывала половину его лица. Девушка за стойкой кивнула и протянула Лере билеты вместе с паспортами. Ваня первым оказался рядом с Витей, что-то увлеченно ему рассказывая, и часто прислонялся к уху парня, чтобы заметить, как забавно на нём смотрятся эти усы. Повсюду и впрямь ходили ребята Шмидта: Лера замечала их каждый раз, когда оборачивалась в любую из сторон. Даже сам мужчина иногда где-то мелькал, вовсе не привлекая к себе какого-то внимания. Вокруг топтались люди, что боялись опоздать на свой рейс, нервно поглядывали на часы и о чем-то спорили. Правда "Шурупцевых" это волнение не касалось. Они заняли три соседних кресла и сидели молча, лишь Ванечка что-то шептал Вите и тот слабо улыбался. "Внимание! Объявляется посадка на рейс сто двенадцать Москва — Нью-Йорк. – прозвучал женский голос. – Отправление рейса в девять часов сорок минут. Просьба всем пассажирам пройти к выходу номер пять." Пчёлкина печально взглянула на мужа, слабо улыбнулась Ванечке и, взяв мальчика за руку, направилась к выходу под номером пять. Витя неохотно плелся рядом, в последний раз разглядывая родной город за окнами. Шмидт уже оказался у дверей. Он был немногословен: краткое "простите, если обидел", "удачи" и крепкие объятия, которые стали последними в из дружбе. На долю секунды Лере показалось, что из глаз мужчины брызнули слёзы, но она хотела верить, что ей всего лишь показалось. Между рядами быстро проходили стюардессы, готовясь к полёту. Витя уселся в крайнем кресле, объясняя это неким страхом высоты, Ваня присел посередине, а Лера всё вглядывалась в окошко самолета. В груди тянуло холодом, каким-то кладбищенским, ярким пламенем внутри горели воспоминания, разрушая постройки с именами друзей. Когда-то в них хранились все моменты, но теперь эти самые "кадры" из жизни тлели где-то внутри. – Лера, – тихонько шепнул Ваня в страхе, что кто-то услышит. – почему ты такая грустная? Пчёлкина незаметно смахнула с щеки появившуюся слезу. – Я не грустная, Ванюш, я несчастная. – Несчастная? – глаза мальчика тут же округлились и он мимолётное взглянул на Пчёлкина. – Витя что, не делится с тобой счастьем? – Делится! – смеясь выдавила девушка, рассматривая лицо возмущённого Вити. – Просто, понимаешь, всё счастье, которое у нас было, забрали злые люди. Они почему-то захотели, чтобы мы жили в печали и никогда не улыбались. Теперь они счастливы, а мы нет. – А хочешь.. – Ваня на секунду задумался, приложив пальчик к губам. – А хочешь, я одолжу вам своё счастье? – Не надо, Вань. – отозвался Витя, заметив удивление жены. – Оно тебе ещё пригодится, когда ты подрастешь, поверь мне. Счастье от всех болезней лечит... – Это точно. – Пчёлкина слабо улыбнулась мужу и вновь взглянула на мальчика. – Давай лучше мы отдадим тебе то, что у нас осталось, а ты иногда будешь делится с нами? – Давай! – радостно вскрикнул Ваня, заставляя супругов смеяться. Самолет взлетел, оставляя родной город где-то внизу. Пчёлкиных и Белова ждала новая, совершенно другая жизнь в другой, совсем неизвестной стране. Никто не знал, какой она будет, но хотелось верить, что все эти беды останутся в прошлом, в России о них забудут и когда-нибудь они смогут вернуться назад, но точно не сейчас. Сейчас они, не известные даже себе и, возможно, счастливые Шурупцевы - Миша, Люба и Женя: вулканолог, учительница начальных классов и будущий первоклассник, которым предстоит научиться жить заново.