Just Another Psycho

Винс нервно оглядывался на доктора, шедшего за его спиной. Он думал, что сегодня очередной визит, очередной ряд вопросов, сдавленных ответов, после чего душ и снова неделя молчания. Но что-то было не так. Не так, как во все предыдущие разы. Движения были резче, слов меньше, чем обыкновенно, а взгляд пронизывал холодом до костей. Оказавшись внутри кабинета, Нейл без лишних слов, по привычке, тут же сел на стул напротив рабочего места главврача, но в следующую секунду чужая ладонь больно ухватила его локоть, резко поднимая. Сикс толкнул пациента в ванную комнату и закрыл дверь на замок. Зрачки расширились в страхе, когда Никки рванул его на себя за ворот рубашки и стал торопливо расстегивать на ней пуговицы. - Что ты делаешь?! Прекрати! Прекра... - начал Винс, пытаясь отбиться от рук доктора, но Никки резко схватил его за плечи и с силой встряхнул, от чего светлые волосы упали на лицо Нейла. - Успокойся. Я не собираюсь ничего страшного с тобой делать. Приведу тебя в порядок, - тогда Винс замолчал, теперь уже более спокойно относясь к действиям Сикса. Сняв с мужчины рубаху, Никки опустился на одно колено, стягивая брюки вместе с бельем. Винс попытался прикрыться, но доктор не обратил ни малейшего внимания на действия пациента. Затем он поднялся и включил воду. - Я привык сам в душе, - несмело заметил Винс. Никки на мгновение застыл, но после продолжил настраивать воду, ничего не говоря. - Заходи, - Никки передвинул кран на ванну, и поток воды с глухим грохотом стал разбиваться о белую поверхность, а чем выше поднимался уровень, тем глуше становился грохот. Видя, что Винс никак не реагирует, Никки взял его за плечи, подведя к самому бортику, но пациент тут же дернулся, стараясь оттолкнуть врача, и сам сел в ванну, поджимая колени к груди, обхватывая их руками, чтобы скрыть наготу. Однако Никки даже не смотрел на него. Доктор переключил воду на душ, и в тот самый момент, когда Винс хотел спросить, что сегодня такого особенного, направил теплые струи на макушку с отросшими темными корнями. Нейл зажмурил глаза, уткнувшись лбом в колени. Снова послышался глухой грохот воды, которая теперь лилась из крана в ванну. А в волосы вплелись длинные холодные пальцы, намыливая их, втирая приятно пахнущий шампунь в самые корни. Он больше не пытался говорить, понимая, что доктор ничего не ответит. Несмотря на горячую воду, мужчину трясло. Нейл крепко обнимал колени, мелко дрожа. Никки это чувствовал, но никак не реагировал, продолжая промывать светлые пряди. Душ снова ударил так неожиданно, смывая приятно пахнущую пену, что Винс вздрогнул и едва не упал, уходя под воду, но рука Никки с силой удержала его за плечо, делая больно. Винс зашипел, и тут же замолчал. Когда крепкие и цепкие руки пропали, блондин поднял голову, убирая мокрые волосы с глаз. Никки стоял рядом и мылил мочалку. Винс на мгновение подумал, что это выглядит довольно смешно и комично, но его это ничуть не веселило. - Повернись ко мне спиной, - быстро, тихо, но четко и внятно сказал доктор. - Я сам могу, правда... - Повернись. Винс уцепился за скользкий от воды бортик, быстро поднялся, сразу же поворачиваясь спиной, упираясь плоскостью предплечья в холодный, влажный от пара кафель. В памяти вспышками пестрели картинки из недалекого прошлого, когда точно так же он стоял к Никки спиной, а мягкая губка касалась его кожи. Загорались и воспоминания того, что было после. Поэтому, когда первым мягким, но настойчивым движением, ткань в мыле прошлась по спине, Винс заметно вздрогнул, сжимая руки в кулаки. Он знал, что Никки видел это. Знал, что доктор чувствовал его страх, но, вместе с тем, не выражал не единой эмоции. Когда круговые движения перешли на грудь и на шею, Винс смог почувствовать холодное дыхание, от которого по коже шли мурашки. А Никки все молчал, словно на автомате выполняя все движения, каждое из которых вселяло все больше и больше страха. Нейл поймал себя на мысли, что даже если бы доктор повел себя, как в прошлый подобный раз, ему было бы спокойнее. По крайней мере, он бы понимал мотивы этого психопата. Круговые движения стали спускаться ниже. Винс закусил губу и закрыл глаза, когда губка коснулась паха и снова поднялась вверх к животу. И снова причудливая кривая к паху. - Я сам могу, честно, - Винс уже положил ладонь на губку, как Никки грубо оттолкнул его руку. - Не трогай, - Нейл тяжело вздохнул и послушно положил ладонь на бортик, сжимая его. Никки опустил губку к члену Винса, и тот чуть подался назад, стараясь избежать прикосновений, но Никки несильно толкнул его в спину. Рука быстро перешла на упругие ягодицы, намыливая их. Губка касалась бедер, поясницы, и каждый раз, когда Никки надавливал чуть сильнее, Нейл вздрагивал. Он несколько успокоился, когда движения спустились ниже по бедрам, по икрам, а после доктор и вовсе отбросил губку в сторону, вновь включив душ. Винс обернулся, через плечо глядя на Сикса, стараясь понять, какие эмоции скрыты в его взгляде. Похоть ли в них? Желание ли? Быть может, жажда причинять боль? Но глаза доктора сейчас напоминали ледяные, безжизненные и холодные омуты. Совсем как у Мика Марса. При этой мысли Винс резко дернулся в сторону, избегая близости Никки, его прикосновений. Глаза Мика. Когда у него были глаза. Доктор бросил быстрый острый взгляд на вжимающегося в угол пациента и резко ухватил его за запястье, вновь подтаскивая к себе. Никки даже не спросил, в чем причина такого поведения, этого внезапного страха. Он только в считанные секунды закончил процедуру, после чего отошел в сторону, чтобы снять с держателя белое полотенце. Все то же? Или каждый раз разное? Винс удивлялся, почему его сейчас волнуют подобные глупости. Никки снял полотенце и на мгновение задержался, рассматривая дрожащую и сжавшуюся фигуру блондина, чьи волосы сейчас каскадом спадали на лицо – Винс не осмеливался убрать их назад. Сикс едва заметно ухмыльнулся, но ухмылка тут же пропала, снова оставляя место непроницаемому холоду в глазах и равнодушию на лице. Никки подошел к мужчине и накинул на его плечи полотенце, вытирая его. Винс старался не смотреть на доктора, тщательно отводя взгляд и рассматривая белые плитки, покрывающие стены, пока Никки не накинул полотенце ему на голову, высушивая волосы. Движения и действия Сикса были грубоватыми, он иногда неосторожно дергал мокрые пряди, но Винс не произносил ни звука, стараясь не привлекать к своей персоне лишнего внимания. Когда Никки решил, что этого достаточно, то быстро принес из кабинета чистые вещи. Винс послушно взял их, удивленно рассматривая белые джинсы, легкую футболку и простое нижнее белье. - Но это же не... - Я знаю. У тебя одна минута, чтобы одеться, - Никки вышел, притворив за собой дверь. Нейл стал медленно натягивать одежду, наблюдая за своим отражением в зеркале, словно со стороны глядя на испуганного мужчину, смотрящего на него с запотевшей поверхности. Вспомнив про то, что ограничен во времени, он быстро надел футболку и привычным жестом откинул волосы с лица, после чего вышел обратно в кабинет главврача. Никки стоял у своего стола, спиной к пациенту. Руки его были чем-то заняты, но чем именно - Винс не видел. Когда доктор развернулся, в его руках ничего не было. Сикс быстро подошел и нажатием на плечи заставил Винса опуститься на стул, после чего одним взмахом накинул на них большое белое полотно. Нейл непонимающе вертел головой, но спросить боялся. Не особо беспокоясь о том, что больно дергает за волосы, Никки завязал за шеей края полотна на узел. Винс весь обратился в зрение, наблюдая за тем, что собирается делать доктор. Никки отошел к столу, взяв расческу. Нейл недоуменно переводил взгляд с непроницаемого лица Сикса на вещь и обратно. - Что это значит? - Винс дернулся, но Никки грубо надавил ему на плечо, усаживая обратно на стул. - Сиди ровно, не дергайся. Иначе введу двойную дозу успокоительного, и амебное состояние на три дня тебе обеспечено, - Никки стал медленно расчесывать спутанные и пока что еще влажные пряди, пока те не стали лежать ровно. Он чуть отошел, разглядывая своего пациента, а после взял готовую мисочку и кисть. - Это кисточка для покраски волос, - заметил Винс. - Верно, - Никки быстро улыбнулся, но его улыбка тут же померкла. - Я не понимаю... - прошептал Винс, глядя на мисочку, словно там была кровь. - Что ты... Что Вы хотите... - Молчи, - грубо оборвал его Никки, и Нейл быстро поджал губы. Первый мазок на корни был ловким и непринужденным. Винс попытался повернуться, чтобы посмотреть на доктора, но как только почувствовал, что Никки остановился, тут же вернул голову в исходное положение. Он чувствовал, как его макушки касается холодная краска, а после корни начинает несильно щипать. Винс прикрыл глаза, вспоминая, как раньше любил подобную процедуру. Сейчас же ничего, кроме страха, она не вызывала. Нейл ощущал, как Никки, чуть поскрипывая перчатками, наносит краску, иногда останавливаясь, чтобы с помощью расчески открыть новую часть отросших волос. - Зачем? - Винс испугался собственного голоса, а потому вопрос прозвучал едва уловимым шепотом, но после он повторил уже отчетливо: - Зачем все это? Никки молча продолжал делать что делал, не давая никакого ответа. Винс робко поднял руку вверх, на ощупь находя запястье Сикса и слегка сжимая его. - Никки, ответь. Прошу, ответь. Несколько секунд ничего не происходило. Сикс замер, глядя на собственное запястье, вокруг которого обвились теплые пальцы. Внезапно Винсу показалось, что Никки что-то ответил. Шепнул. Резко, словно не ему. Словно кому-то третьему в комнате. Шепот был наполнен злостью, и был едва различим для уха. А спустя секунду щеку обжег болезненный шлепок. - Я запретил тебе ко мне так обращаться. - Извините... - тут же пробормотал Винс, чувствуя, как ему становится еще страшнее. Пальцы расцепились, и блондин опустил ладонь. Спустя пять минут тишины Никки отошел к столу, положив все приспособления, и сел на стул, начиная что-то заполнять, иногда посматривая на часы. Винс внимательно наблюдал за ним, стараясь уловить хоть какие-то изменение или в лице, или во взгляде, но лицо доктора оставалось непроницаемым. Нейл ерзал на стуле, чувствуя, как сидеть становится тяжело, но подняться не рисковал. Так прошло еще около получаса, которые показались Винсу вечностью. Никки все так же молча поднялся и, грубо и с силой взяв блондина, повел в ванну. - Опусти голову, - Винс послушно склонился ванной, после чего Никки включил душ, чтобы смыть краску. И снова те же самые рваные движения, пальцы через ткань полотенца вновь неаккуратно дергают за волосы, распушивая их, промокая влагу. А потом опять кабинет. Мягкая расческа больно проводит по спутанным прядям, дергая, заставляя тихо поскуливать. Но позже, когда щетка уже проходила более свободно по относительно распрямившимся волосам, Винс стал явственно ощущать мерное, спокойное дыхание над ухом, так, словно доктор вдыхал запах его волос, наслаждался им. И даже когда все пряди уже были идеально гладкими и прямыми, Никки все еще медленно продолжал проводить по ним щеткой, а следом за ней пальцами. Винс вспомнил, как в первые дни в больнице доктор испытывал слабость к его волосам. Как часто прикасался к ним, накручивая на палец, как поправлял, убирая платиновые пряди с лица. И после месяца, или даже больше отсутствия какого либо физического контакта, Нейл вновь вспоминал, открывая для себя заново прикосновения доктора Сикса. А Никки все не прекращал, продолжая раз за разом повторять одни и те же действия, пропуская мягкие и снова такие же идеальные, как и раньше, волосы сквозь пальцы. Винс боялся пошевелиться, боялся громко дышать, чтобы не потревожить Сикса или, что ещё хуже, чтобы не разозлить его В какой-то момент Никки так резко отдернул руку, словно кто-то насильно оторвал его от занятия, успокаивавшего его, и Винс вздрогнул, со страхом глядя на доктора. Сикс быстро отошел и нервно швырнул расческу на стол, показывая невидимому некто, что он закончил. Делая кому-то одолжение. Блондин стал быстро оглядываться, ища третье лицо, но в кабинете они были только вдвоем. - Тебе пора в палату, - Никки даже не повернулся к пациенту, продолжая стоять к нему спиной. Винс неуверенно поднялся и пошел к двери кабинета. - Вы же... Проводите меня? - Нейл неуверенно положил ладонь на ручку двери. Никки быстро кивнул и подошел к нему, едва не отталкивая, после чего распахивая дверь. - Пошли, - коротко бросил доктор, широкими шагами идя по коридору. Винс семенил сзади, стараясь не отставать, чтобы не вызывать гнев у Сикса. - Вы изменились, - пациент резко оборвал сам себя, понимая, что лучше ему сейчас вообще не произносить ни слова, но по тому, как Никки резко замер, хотя всего лишь на пару секунд, Винс понял, что тот услышал его едва различимый шепот. - Это не я изменился, - отрывисто ответил Сикс, продолжая быстро шагать вперед, не прибавляя больше ни слова, оставляя Нейла размышлять над загадочной фразой. Будучи уже в палате, Винс мгновенно подошел к кровати и улегся лицом к стене, чтобы не видеть доктора, который так пугал его сейчас. Но он знал, что врач все еще стоит в его палате и просто смотрит на него. Ладонь в нервном жесте скользила по ноге, кончиками пальцев ощущая ткань белых джинсов. Впервые со времени попытки самоубийства Винс был в обычной одежде. В ней было ощутимо приятнее и теплее, но Нейл все равно чувствовал холод, а потому завернулся в одеяло. Быть может, чтобы согреться. А может, чтобы скрыть себя от взгляда доктора, чье тихое дыхание он все еще слышал. Как маленький ребенок прячется под одеялом от внешнего мира и всех чудовищ, что обитают в нем. Винс старался дышать как можно тише, чтобы не упустить ни единого звука, наполняющего палату. Он чувствовал, как от страха бьется его сердце, и пытался успокоиться, боясь, что этот стук привлечет доктора. А Никки стоял и не двигался, внимательно глядя на мужчину, от которого были видны только светлые волосы. Блондин вздрогнул и закусил губу, когда услышал тихие и медленные шаги. Он застыл в оцепенении, почувствовав, как прогибается и скрипит его кровать под весом доктора. Сжался еще сильнее, ощутив, как ловкие пальцы касаются волос в какой-то пугливой ласке. Словно кто-то третий ушел, и сейчас Никки боялся, что он вернется, застав доктора за таким постыдным и преступным делом. - Не надо, - сдавленно прошептал Винс, понимая, что в любой момент Никки может сменить милость на злость, а пальцы могут причинить боль, вцепившись в пряди. Но Сикс молчал, продолжая скользить ладонями по мягким волосам, иногда наматывая локон на указательный палец и глядя, как он тут же упрямо выпрямляется. По-прежнему лежа на подушке, Винс испуганно наблюдал за лицом Никки, который не смотрел ему в глаза. И если раньше пациент сам боялся, что его громкое сердцебиение привлечет внимание доктора, то теперь он сам ощущал, как колотится сердце Сикса. Но секунды тикали, а вспышки ярости, которой он так ждал, все не было. И звука сердцебиения тоже больше не было слышно. Только холодные пальцы все так же мягко перебирали пряди, а сам доктор, казалось, погрузился в дрему. Его дыхание было медленным и глубоким, так, словно он медитировал, а тяжелые веки прикрыты. Напряжение покидало и Винса. Сперва все мышцы были зажаты, легкая дрожь пробивала все тело, но после нескольких минут равномерных, спокойных и даже в какой-то степени нежных прикосновений, Нейл расслабился. Вместе с тем, ему все казалось, будто доктор не здесь. Не с ним. Его мысли далеко. Он не осознает, делает ли он больно, или приятно, заставляет бояться или верить, а лишь просто совершает механические действия. - Доктор Сикс... - тихо позвал Винс. Он едва слышно шептал, в горле пересохло, но Нейл все-таки рискнул привлечь внимание. Никки вздрогнул, его взгляд прояснился, и он тут же выпрямился, глядя на Винса холодными глазами. Блондин не выдержал и отвернулся к стене. - Тебе неприятны мои прикосновения? - Винс молчал, уже чувствуя себя неловко из-за того, что прервал занятие доктора. Никки ждал ответа. - Просто Вы... - Ответь на поставленный вопрос, - холодно и резко прервал его Сикс, но Винс молчал. Тогда доктор поднялся и направился к двери. - Вы меня пугаете... - тихо сказал Нейл, но доктор услышал и замер в дверях. - Больше, чем обычно? - Да. *** - Под ноги смотреть надо! А то идет, ворон считает! Мужчина наклонился, изумленно глядя на едва ли десятилетнего пацана, с которым он столкнулся на улице. Мальчишка продолжал что-то возмущенно говорить высоким детским голосом, но Джеймс прервал его извинениями, а после, в последний раз оглядев улицу и тяжело вздохнув, обратился к ребенку: - Ты местный? - Конечно, - уверенно ответил мальчуган, поправляя на голове грязную шапку. Точно кто-то из уличных оборванцев, отметил про себя Майкл. - Ты не подскажешь мне дорогу? - Закурить дашь? - дерзко ответил пацан. Джеймс изумленно приподнял бровь, но вытащил из кармана пачку и достал из нее одну сигарету. Мальчуган протянул руку, но Майкл сперва спросил: - Мне нужен самый темный район этого города, где собирается вся чернь. Парень деловито оглядел мужчину и фыркнул. - В лучшем случае останешься обворованным до последней нитки. А в худшем… - с детской деловитостью говорил мальчишка. Джеймс вложил сигарету обратно в пачку. - Ладно, спасибо за помощь, - с этими словами мужчина демонстративно пошел вперед. - Эй, погоди! - крикнул мальчуган ему вслед. Джеймс продолжал уверенно идти вперед, пока мальчуган не догнал его, хватая за куртку. - Я же хочу тебя обезопасить, а ты... - Джеймс вскинул брови. - В общем, есть тут место, куда все сливки общества стекаются. Полно баров. А ты кого ищешь? Может, ты вообще коп, зачем мне тогда помогать тебе? Джеймс вытащил сигарету и посмотрел на нее. После чего положил ее обратно и показал пачку пацаненку. - Отведешь меня туда, отдам все. И я не коп. Но мне необходимо кое-кого найти. Мальчишка, не отрываясь, внимательно смотрел на сигареты, после чего быстро пошел куда-то вперед. - Не отставай, а то не хочу потом перед легавыми распинаться, объясняя, что стало с твоим трупом. Джеймс фыркнул и пошел следом, стараясь не особо глазеть по сторонам, зная, что любой визуальный контакт может подтолкнуть местных на весьма неожиданные поступки. - И кого ты ищешь? - спросил мальчуган, продолжая идти вперед и даже не оглядываясь. Пошел снег, сумерки стали сгущаться, чем дальше они шли, тем хуже становились дороги, и Джеймсу едва удавалось поспевать за парнем, перешагивая через сугробы. - Мужчину, лет тридцати, где-то моего роста, с длинными светлыми волосами. - Да тут таких полно, ты в жизни не найдешь его по такому описанию. Вспомни что-то попримечательнее, - Джеймс улыбнулся, слушая речи, сказанные таким серьезным тоном, но в то же время таким детским голосом. Шли долго. Майкл уже начал сильно замерзать в своей легкой куртке. Небо над головой стало темно-синим, наступил вечер. Оглядевшись по сторонам, мужчина понял, что мальчишка действительно привел его в самый злачный район во всем городе. - Это здесь. Там бары, быть может, твой приятель там где-то ошивается. Но мне плевать, это уже не мое дело. Обещал пачку - так гони. Джеймс, не глядя на мальчишку и не говоря ему ни слова, протянул сигареты и, скрипя снегом под ногами, направился к одному из баров в указанном направлении. Он вошел в помещение, насквозь пропахшее сигаретным дымом, потом, дешевым алкоголем и еще рядом неприятных запахов, о происхождении которых Джеймс предпочитал не задумываться. Несколько человек оглянулись на вошедшего, но тут же потеряли к нему всякий интерес, когда тот спокойно прошел к барной стойке. Бармен лениво возил грязной тряпкой по столешнице, лишь еще больше размазывая липкие пятна. - Я тут ищу одного человека... - Это ты не по адресу, - бармен все так же лениво оборвал мужчину. Джеймс нахмурился. - Я не полицейский, если вы это имеете в виду. Он мой... друг. Немного повздорили, а он вспыльчивый, ушел, даже не выслушав. Боюсь, как бы он не натворил чего-нибудь, - Джеймс сам удивился тому, с какой легкостью он врет. - Имя? - коротко спросил бармен. - Дафф. Мужчина забросил тряпку под стол, и, опершись локтями на стойку, поглядел на Майкла. - Таких точно не было. По соседним барам поспрашивай, - с этими словами мужчина взял несколько стаканов и скрылся за дверью. Джеймс вздохнул, вновь выходя на улицу. Следующий бар, та же сцена. Еще один. Потом еще один. И так пока он не дошел до бара в конце улицы. Вывески там не было, но снизу, из подвала, доносился шум: музыка, крики, ругань. Майкл стал осторожно спускаться и с тихим скрипом, потонувшим во всеобщем гаме, открыл дверь. Тот же маршрут к барной стойке, тот же вопрос и ответ, и снова все то же вранье. Разговаривая с барменом, Джеймс не мог заметить, как при упоминании имени Даффа резко вскинул голову один мужчина, сидящий в общем зале и играющий с несколькими другими посетителями в карты. Этот человек стал внимательно прислушиваться к разговору, после чего бросил свои карты на стол, поднялся и направился наверх. А уже спустя полминуты, не церемонясь, распахнул дверь в комнату МакКагана. - Чего тебе? - Дафф с трудом оторвал голову от подушки, недовольно глядя на гостя. - Пошли. Тебя ищут. Дафф резко сел, от усталости и похмелья не осталось и следа. В глазах мужчины затаился страх, который не укрылся от мулата. Слэш усмехнулся. - Не бойся, не твой докторишка. Какой-то высокий, небритый. Блондин вроде. И виски у него не выбриты. Идем. МакКаган поднялся и, накинув рубаху, вышел следом. Волна шума, обрушившаяся на него, едва не сбивала с ног, и Дафф поморщился. Слэш остановился у лестницы и кивнул вниз, указывая на Джеймса, который продолжал что-то обсуждать с барменом. - Кто это? - Бывший... коллега. Его сучку я убил, - Дафф фыркнул, и Слэш присвистнул: - Может, помощь нужна? - Не волнуйся, он у нас пацифист, мухи не обидит. А если что, то... - Я буду тут, - Слэш дружески похлопал Даффа по плечу и уселся за столик, который как раз располагался так, что открывался отличный вид на барную стойку. – И, Дафф… Постарайся не лезть с кулаками. В твоей ситуации тебе это сейчас ни к чему, - напоследок бросил Хадсон уже удаляющемуся от него мужчине. На ходу застегивая рубаху, МакКаган стал медленно спускаться по скрипящей лестнице, сливаясь с шумной толпой посетителей внизу. Бармен, который был уже достаточно знаком со своим новым гостем и принимал за своего, заметил Даффа, но по обычаю не подал виду и все так же давал размытые ответы на вопросы незнакомого ему человека. МакКаган занял место Слэша за игральным столом, когда начали новую партию, и теперь постоянно скользил взглядом от карт к Джеймсу и обратно. В конце концов, понимая, что не получит от бармена никакого ответа, Майкл сказал дать ему 100 грамм виски и отошел в сторону, оглядывая пеструю толпу людей. На одном из столов какая-то девушка танцевала в одном белье. За другим мужчины мерялись силой, в пьяном виде пытаясь изобразить нечто наподобие армрестлинга. Многие играли в карты, некоторые сидели, близко склонив друг к другу головы и что-то обсуждали. Кто-то пересчитывал грязные доллары, сортируя их по стопкам. Майкл поморщился от такой картины, отпивая маленький глоток и продолжая скользить взглядом по движущимся фигурам, пока, как ему показалось, за самым дальним столиком не заметил знакомый профиль. Джеймс вздрогнул и, поставив стакан с недопитым алкоголем, направился к столику. Мимо него, хохоча, проносились девушки, пошатываясь, проходили мужчины, толкая Майкла и не замечая этого. Каждый раз, когда кто-то умудрялся преградить Джеймсу путь, он вздрагивал и вытягивал шею, стараясь не упустить из вида до боли знакомое лицо. Дафф видел, как Джеймс подходит к нему, но не предпринимал никаких попыток сбежать или хотя бы увеличить дистанцию между ними. МакКаган продолжал преспокойно играть в карты, боковым зрением следя за каждым движением приближающегося. Поэтому для Даффа не было неожиданностью, что крепкие руки схватили его за грудки и буквально вытащили из-за стола. Карты рассыпались, а игроки резко поднялись, готовые уже броситься в драку. Дафф боковым зрением заметил, как на втором этаже поднялся из-за своего столика Слэш, но МакКаган подал знак, и мулат медленно опустился на место. Тонкие брови нахмурились, а губы Даффа искривились в злой усмешке. Он совершенно бесстрашно смотрел в налитые яростью глаза Майкла, скалясь и положив ладони поверх кулаков того. - Я вижу, доктор Сикс пожелал избавиться от нашего «Мистера Милосердие»? Что так? Чем прогневил ты самого Сатану? Воздух порывисто вышел из легких Даффа, когда Джеймс впечатал его спиной в стену и он больно ударился затылком о грязный, холодный бетон. - Ты убийца, - рыкнул Майкл в лицо бывшего коллеги, еще сильнее сжимая в руках тонкую ткань рубашки. - И это твое место в могиле на кладбище. Подле твоего дружка-ублюдка. - Убийца? Боюсь, ты перепутал. Убийца сейчас сидит в Бетлеме, в своем кабинете, - холодно сказал Дафф, кладя ладони на запястья Джеймса и пытаясь расцепить хватку, но Майкл держал крепко. - Он тоже убийца. Но ее убил ты, - Джеймс хорошенько встряхнул Даффа, отчего МакКаган застонал, снова ударившись головой о стену. - Я не хотел убивать ее. Все вышло случайно. Это, мать твою, сраная случайность! - крикнул Дафф, уже не замечая, как Слэш поднялся и подошел к перилам, опершись на них и глядя вниз. Сейчас все его внимание было направлено исключительно на Джеймса. - Врешь, - зашипел Майкл. - Вру? Уже нет смысла врать. Может, ты удивишься, но Сара была мне дорога. Дорога по-своему. Она одна из немногих, кто проработал со мной уже давно. Кто часто поддерживал меня. Она не раз вырывала меня из лап Сикса! - Дорога? Такому ублюдку, как ты, знакомо подобное понятие? - Джеймс рукой прижимал МакКагана за горло, не давая возможности ответить. - Вы все там были, как звери. Только жрали, трахались и избивали тех, кто был против вас беззащитен. Ты друга положил под нож! Дафф резко ударил Джеймса коленом в пах, а после – наотмашь, кулаком по лицу. - Это тебе эта сука сказала, да? И мне слово в слово то же самое. За это и поплатилась. Я не хотел убивать ее, - речь Даффа прерывали резкие вдохи, - но фраза о том, что Томми мертв из-за меня, стала последней, которую она произнесла в своей жизни. И в твоей жизни станет последней, - МакКаган вновь подошел к поднимающемуся Джеймсу и ударил его ногой в живот. - Кажется, у меня дежавю, - издевательски сказал он, чередой ударов не давая Майклу подняться. - Ты, лежащий на полу и хватающий ртом воздух. Надо было тебя прикончить еще тогда. Уж о твоей смерти я бы не сожалел. Джеймс закрыл голову руками, стараясь, чтобы удары большей частью попадали на тело, но Дафф не особо-то куда-то целился, и избиения наносились хаотично – мужчина был ослеплен злостью. Вокруг них столпились люди, но никто не вмешивался в драку. Сквозь пелену Джеймс слышал, как делаются ставки и вовсе не в его пользу. - Отправлю тебя следом к твоей шлюхе, туда тебе и дорога, - Дафф лишь на мгновение прервался, чтобы смахнуть пот, капающий со лба на глаза и застилающий обзор, когда крепкие руки скрутили его и оттащили в сторону. МакКаган стал извиваться и пытаться вырваться. - Успокойся, Дафф. Хватит! МакКаган не слышал голоса своего друга, все пытаясь снова дорваться до Джеймса, который уже приподнялся на дрожащих руках, грозя снова рухнуть на грязный пол. Слэш с силой толкнул Даффа к стене, удерживая за плечи. - Пусти меня, я сотру его в пыль! - Хватит! Ты убьешь его и отправишься за решетку! Тут уже на дока не свалить! - На дока? - едва слышно от хрипа и кашля переспросил Джеймс, поднимаясь и шатаясь. Дафф сделал очередную попытку вырваться, чтобы нанести новую серию ударов, но Слэш отрезвляюще приложил его спиной о стену и в матерных выражениях приказал взять себя в руки. - Сукин ты сын, - Джеймс держался за живот, все его лицо было в крови, кровь была и над бровью, и на щеке, она вытекала из носа и уголка рта. - Ты повесил убийство Сары на Сикса?! Майкл постарался оттолкнуть Слэша, который стоял перед Даффом, но его удержали до того, как сам Хадсон ударил бы в ответ. - Одним трупом больше, одним меньше - к пожизненному заключению Сикса это ничего не добавит и не отнимет, если его поймают, о чем я очень пекусь. А может, лишнее убийство переполнит чашу весов Фемиды, и этот урод закончит на электрическом стуле? Что ж, тогда целая больница скажет мне спасибо. А сам я не планирую гнить за решеткой. Джеймс уже хотел подняться, но на его плечо легла крепкая рука. Мужчина поднял голову и встретился взглядом с барменом. - Идите-ка вы, ребята, отсюда по-хорошему. Мои посетители будут не особо рады, если благодаря вам сюда набегут копы. Слэш, будь добр, ничего личного, но на сегодня твоему другу и его товарищу хватит, - бармен с удивительной ловкостью помог Джеймсу подняться и повел его на выход. Слэш же тащил Даффа за шкирку, несильно тряся блондина каждый раз, когда тот пытался вырваться. Как только мужчины оказались на улице, бармен не очень-то заботливо швырнул Джеймса в сугроб. Майкл с трудом поднялся, облокотившись спиной на стену бара. - Ты убил человека, - Джеймс говорил дрожащим голосом. - Ты убил девушку, и ты должен гнить в тюрьме. Дафф, которого Слэш буквально толкнул на дорогу, отряхнулся и выпрямился, зло глядя на говорившего. - Это вышло случайно! - Да что это меняет?! - держась за холодную грязную стену, Джеймс с трудом принял вертикальное положение. - Ты убил ее, сбежал, как последний трус, боясь за свою шкуру, и повесил убийство на другого человека! Я хоронил ее, Дафф! - И что с того?! - кричал МакКаган в ответ. - Что было, то было. Что было, то прошло. Чего ты, мать твою, хочешь? - он хотел сделать шаг вперед, но рука Слэша на плече не позволила. - Извинений? Так извини. Мне жаль, что я случайно прикончил твою сучку. Я не хотел. Этого хочешь? Прости меня и подавись своими извинениями. Но этим ты ее все равно уже не вернешь. Джеймс сплюнул кровь на землю. Бурое пятнышко черной точкой замелькало на серовато-синем в ночном освещении снеге. - Мне не нужны твои чертовы извинения. Я добьюсь того, чтобы тебя посадили. Чтобы ты гнил за решеткой и чтобы местные обращались с тобой так, как вы обращались с пациентами в больнице. Я сделаю все, чтобы ты почувствовал себя на месте Иззи. На месте Винса. - Так ты за белобрысую шлюху мне отомстить хочешь? - Прекрати его так называть! - Джеймс уже хотел сделать шаг к Даффу, сжимая кулаки, но Слэш встал перед МакКаганом, закрывая его. - Парень, не нарывайся, - Слэш вытащил пачку сигарет и, подцепив одну зубами, закурил. Быстрый огонек промелькнул в глубоких черных глазах и исчез. Джеймс внимательно смотрел на мулата, пока насмешливый голос Даффа не привлек его внимание. - Так ты и с ним уже перепихнуться успел? Как мило! Перед нами он невинность играл, а тебе дал без разду... - Дафф, угомонись ты уже! Хватит! - поднял голос Слэш. - Вы двое привлекаете к себе слишком много внимания. Мужчины замолчали, удивленно глядя на Слэша. Дафф изумленно смотрел на своего друга, не веря его словам. - Он меня ударил, Слэш. Ты видел, как он... - И за дело, ты сам это знаешь. Но на этом можно и разойтись, - Слэш оглядел Джеймса. - Иди отсюда по-хорошему. Будешь нарываться, обещаю, живым ты не выйдешь из этого переулка. Мулат сощурил глаза, зло глядя на Джеймса, словно зверь, который одним своим видом показывает, что к нему лучше не подходить. Майкл качнулся, словно пьяный, и сделал шаг вперед. Хадсон не предпринимал никаких действий до тех пор, пока трясущаяся рука Джеймса не легла на его плечо в попытке оттолкнуть, чтобы добраться до Даффа. Он не соображал. Казалось, чувство самосохранения полностью атрофировалось. Глаза Джеймса были налиты яростью, в них не было ни одной трезвой эмоции. Лишь иступленная ярость агонизирующего зверя. Хадсон толкнул Даффа назад, а сам со всей силы ударил Джеймса кулаком по лицу. МакКаган хотел подлететь к распростертому на снегу телу, но Слэш выставил руку, преграждая ему путь. - Зайди внутрь и жди меня, - холодно сказал мулат. - Ждать, пока ты спрячешь труп? - иронично спросил Дафф, с отголосками ярости в голосе. - Ждать, пока я удостоверюсь, что он не труп и не станет трупом, оставшись лежать на холодном снегу. Дафф внимательно посмотрел на лежащего мужчину, а после, пошатываясь, направился в бар, громко хлопая за собой дверью. Слэш проследил, когда его друг исчезнет в помещении, а после, не торопясь, подошел к Джеймсу, несильно пиная его в бок ногой. - Эй, парень, ты как? Из сугроба донесся тихий и болезненный стон. Слэш покачал головой и, присев на корточки, перевернул мужчину на спину. - Жив… Я же предупреждал тебя. Думаешь, мне охота лезть в ваши разборки? Прости, ничего личного, но Дафф мой друг. Поднимайся. Джеймс продолжал лежать, не обращая внимания на холод. Майкл морщился, но Слэша слышал. Тогда мулат поднял его и прислонил к стене бара. - Стоять в состоянии? - получив согласный кивок, Слэш продолжил: - Отлично. Тогда сейчас немного оклемайся, а потом проваливай, если хочешь жить. Слэш сделал два шага назад и, проследив за тем, чтобы Джеймс не упал, направился в бар. Будучи внутри, мулат первым делом оглядел помещение, встретившись взглядом с барменом, который посмотрел наверх и махнул головой, указывая, где находится товарищ Хадсона. Быстро пробравшись сквозь толпу людей внизу, бесцеремонно расталкивая шатающихся пьяниц и клеющихся к ним девушек, Слэш поднялся по скрипящей лестнице и без стука распахнул дверь в комнату МакКагана. Порванная в нескольких местах рубашка последнего бесформенной тряпкой лежала на стуле, а сам МакКаган лениво развалился на кровати, словно ничего не случилось. Слэш ногой придвинул стул и, швырнув рубашку Даффу в руки, сел на него, уставившись в глаза друга. - МакКаган, мне казалось, что в твоем черепе мозг занимает больше пространства. - Он сам полез. Слэш достал свой складной нож, с которым никогда не расставался, и стал то раскрывать его, то закрывать в несколько нервном жесте. - Махать кулаками любой умеет. А тебе надо было головой поработать. Извиниться. И не нарываться на проблемы. Теперь этот парень пойдет, возможно, к тому же самому инспектору заявить об убийстве в той же самой больнице той же самой девушки, только вот внешность убийцы по странной случайности будет совпадать с внешностью того, кто ранее заявлял об этом же убийстве. - Отвали, Слэш. Не лезь в это дело. Я не ребенок, чтобы ты мне нотации читал. - Не ребенок? Да ты в криминальном мире не больше, чем просто сосунок. Думаешь, то, что ты по случайности пришил какую-то бабу в больничке, где все, во главе с доком, психи, уже делает тебя криминальным авторитетом? Да такими темпами, как ты разбрасываешься словами и делаешь абсолютно идиотские действия, не пройдет и недели, как тебя повяжут, и я тебе уже ничем не помогу. - Он сам виноват, - после короткого молчания снова сказал Дафф. Слэш шумно и нервно вздохнул. - Да что ты заладил! Сейчас дело не в том, кто виноват, а в том, кто будет за все платить. Ты хоть понимаешь, что он сейчас уже, может, направился в полицейский участок? Ты понимаешь, в каком ты дерьме? Дафф резко сел и посмотрел на своего друга. Слэш усмехнулся, отмечая про себя, что гнев и ярость в глазах блондина потухли, сменяясь страхом. - И что мне теперь делать? - Раньше надо было думать. До того, как стал махать руками и языком чесать, - Слэш поднялся и обошел комнату, продолжая играться с ножом. - Он сейчас в таком состоянии, что далеко уйти не мог... - рассуждал Слэш вслух. Мулат остановился у окна, глядя в чернеющую даль. - И что мне делать? - Сейчас догонишь его. - И? - Дафф терпеливо ждал, что скажет друг. Слэш молчал и кусал губы, после чего закрыл нож и швырнул его на кровать. Дафф изумленно уставился на оружие. - Нет... Я не.... - Придется. Дафф протянул дрожащую руку к ножу и покрутил его перед глазами. Затем раскрыл и снова сложил, отбрасывая на стол. - Я не ты, - испуганно зашептал он. - Я не убийца. Я не смогу, - МакКаган отгородился руками в отрицающем жесте. Слэш резко обернулся и отошел от окна, подходя к товарищу. - Пять минут назад ты говорил, что сотрешь его в порошок, и убил бы его. - Я бы хорошенько отделал его, но не убил бы! Слэш, я не способен убить человека! Хадсон резко схватил Даффа за плечи и поставил на ноги, с силой встряхивая. - Ты сам виноват, МакКаган. Я тебя предупреждал, а ты меня не послушался. Сейчас у тебя нет обратной дороги. Став убийцей раз, становишься им навсегда. Либо ты убьешь его, - Слэш со злостью шептал эти слова Даффу прямо в лицо, - либо будешь гнить в тюрьме. И при твоей внешности, - мулат скользнул быстрым взглядом по всей фигуре Даффа, - можешь не сомневаться, что то, что этот парень описывал, тебе гарантированно. Поверь мне, человеку, насмотревшемуся на то, что творится в тюрьмах. Дафф отвернулся в сторону и нервно кусал губы. - Убей его ты. Тебе это ничего не стоит. Убей, Слэш. - Нет, я не могу. Этот парень мне ничего не сделал, и я не собираюсь убивать того, кто не наносил мне вреда. - Он навредил твоему другу! - повысил голос Дафф. Слэш покачал головой. - Значит, это уже проблемы моего друга. Не хочешь - тогда можешь уже готовиться к приятному времяпровождению в тюрьме, - Слэш наклонился, чтобы забрать свой нож, но Дафф сжал вспотевшую ладонь с оружием и отвел назад. - Подожди! Подожди... Если... Если я его убью, ты мне пообещаешь, что скроешь меня от копов? - В этом я тебе помогу, - Слэш слегка улыбнулся, но улыбка его тут же померкла. - Обещаешь? - Мне нет смысла лгать. Дафф медленно поднялся, пряча нож в заднем кармане джинсов. Он уже медленно направился к выходу, когда Слэш поймал его за руку. - Послушай меня. Ты должен быть уверен в том, что ты делаешь. В первую очередь, должен понимать, что этот парень не жилец. Усек? Дафф убито кивнул. - Отлично. Потому что если твоя рука дрогнет, и он останется в живых, тебе только прибавят. Выйдешь из бара незаметно, как ни в чем не бывало. Когда догонишь его... - Как мне убить его? - МакКаган прервал друга вопросом. Голоса не было. Только хрип. - Постарайся попасть в сердце. Тогда он не успеет даже вскрикнуть. Это сложно, но проверено. Самый надежный вариант. Дафф вновь вытащил нож, раскрыл его и все это время крутил в руках. На последней реплике Хадсона он не выдержал, с силой воткнув его в стол. - Слэш, я, мать твою, не смогу! - отчаянно вскричал он. Мулат усмехнулся и вырвал нож из деревянной поверхности стола. - Все бывает в первый раз. У тебя будет уже во второй, - Слэш впихнул в руки Даффа оружие и толкнул его в плечо к дверному проему. - Иначе в тюрьме сделают с тобой все, что захотят. Поверь, такие красавчики, как ты, там редкость, так что готовься к групповой любви... Дафф с отвращением посмотрел на нож, словно он все еще был вымазан в крови жертв Слэша. - Я не смогу… - Придется. Ты сам не оставил себе выбора. Иди. И не вздумай сбежать, - пригрозил мулат. - Быстрее. Иначе он уйдет. МакКаган вздохнул и направился к двери, но остановился. - Подожди-ка. Откуда мне знать, что ты меня потом не сдашь? Хадсон замер, борясь с желанием со всей силы ударить Даффа, но вместо этого только холодно ответил: - Друзей не сдают. Первое правило. Стукачи из тюрем не выходят, Дафф. Они там подыхают под ударами других. К тому же, сегодня настучал ты, завтра – на тебя. Прекрати на меня смотреть, как на врага. Все, что я делаю - это пытаюсь помочь тебе. Ну же. Пошел, - с этими словами Слэш несильно подтолкнул Даффа к лестнице. - Нож принесешь обратно. Он у меня вроде талисмана. Счастливый. А когда Дафф уже спустился вниз и скрылся за дверью бара, Слэш сказал уже самому себе: - К тому же, думаю, вскоре он мне пригодится... Тем временем МакКаган уже шагал по высоким сугробам, едва переставляя ноги от пробирающего холода: в спешке мужчина не потрудился надеть на себя что-то, кроме все той же изорванной рубашки. Улица была пуста. Первым желанием мужчины было вернуться в бар и сказать Слэшу, что он не нашел Джеймса, но после перед глазами встали описанные мулатом картинки тюремной жизни, и Дафф стал размышлять, как ему все же добраться до Майкла. Мужчина обратил внимание на стоптанный снег у стены бара и кровь на самой стене. По снегу тянулись смазанные следы. МакКаган следовал вперед, иногда чуть нагибаясь, чтобы разглядеть следы, но как только Дафф увидел на горизонте знакомую шатающуюся фигуру, то притормозил, чувствуя, как сердце учащенно забилось. Мужчина огляделся в поисках свидетелей, но никого вокруг не было, и Дафф крепче сжал нож и пошел следом. - Эй, Майкл! Джеймс замер и с трудом обернулся, держась за щеку. Дафф остановился примерно в пяти метрах от мужчины. - Чего тебе? Мы уже разобрались. Вроде как... - Не до конца. Куда же ты направляешься? - Тебя это не касается. - Ну почему же? Мне кажется, это напрямую связано со мной. Пряча нож в руке, МакКаган стал медленно подходить. - Джеймс, - несколько жалостливо сказал он, впервые обращаясь к Майклу по имени, - ты меня выслушай. Мужчина остановился, глядя Даффу в глаза. - Прости... прости меня... Я, правда, не хотел ее убивать. Все вышло случайно. Тогда, в комнате, мы остались вдвоем... - Мне не нужна твоя ложь и твои отговорки. Все это попытки прикрыть свой зад, Дафф, неужели ты думаешь, что я не понимаю этого? - Да выслушай ты! - МакКаган повысил голос, но тут же успокоился. - Я хочу, чтобы ты знал, как все было, и знал, что я не виноват. Когда ты ушел, она пересела ко мне на колени. Стала целовать меня. Говорить что-то про тебя, про то, что ты сделал ей больно. Я не хотел в это лезть, лезть в ваши отношения, и оттолкнул ее. А она снова подошла. - Врешь. Она не могла так сделать, - голос Джеймса дрожал, и по глазам Майкла Дафф видел, что тот верит. Верит каждому слову, хоть и пытается противиться этому. - Зачем? Оправдать себя? Нет смысла. Я не хотел ее убивать, пойми. Она была приятна мне, мы хорошо общались... Но то, как она стала вести себя… Я не думал, что все так получится. Я только оттолкнул ее, и она упала. И в следующее мгновение она уже... - Дафф смотрел куда-то под ноги Джеймсу, словно видел там труп девушки. - И ты сбежал, даже не пытаясь помочь ей? Как благородно, - Джеймс с отвращением посмотрел на Даффа. - Я убежал за бинтами! Я хотел спасти ее! И теперь на моих руках кровь молодой девушки... - Не верю ни единому твоему слову. - Но это так. Мне не нужно твое прощение, мне нужно перед кем-то исповедоваться. И будет лучше, если этим кем-то будет такой человек, как ты. - Если бы не Сара, ты бы в свое время прикончил меня. Почему я должен верить тебе? - Джеймс говорил со злостью, но Дафф видел, что он уже смягчился. - Брось, Майкл. Не будем вспоминать того, что было. Мы больше не санитары в Бетлеме. Нам придется как-то обеспечивать свое существование, воздвигать новую пирамиду потребностей. Образ жизни изменится. Я больше не буду трахать и избивать таких, как Иззи, ты же больше никогда не будешь помогать таким, как он. Нам незачем быть врагами. Ты же знаешь, что все, что я сказал, - правда. И мне действительно жаль, что так вышло с Сарой... Это будет грызть меня до конца моих дней. Но, высказав это человеку, подобному тебе, мне станет немного легче. Мне только важно знать, что ты мне веришь. Веришь? Джеймс замотал головой. По его щекам бежали слезы. - Скажи, что ты мне веришь. Ты не знаешь, что это, какая это тяжесть и гнет - жить, зная, что ты убил. Скажи же, что ты веришь мне. Майкл поднял голову и взглянул в глаза Даффа, увидев там искреннее отчаяние и некоторую потерянность. Будучи не в силах говорить, Джеймс просто кивнул. Дафф вымученно улыбнулся. Майкл вновь опустил голову, но заметил движение и пригляделся, увидев перед собой протянутую ладонь. Джеймс смотрел на руку Даффа, после чего неуверенно протянул свою и несильно сжал ладонь МакКагана. - Мне очень жаль, что так получилось, - прошептал Дафф, после чего резко потянул Майкла на себя, вонзая в грудь Джеймса раскрытый нож. Глаза мужчины широко раскрылись, и Майкл повалился на Даффа. Если бы МакКаган его не удержал, они рухнули бы на снег. - Я предупреждал тебя, что твоя наивность тебя погубит. Тебя все предупреждали, Майкл, - сказал Дафф, отталкивая от себя Джеймса. Тот упал на землю, широко раскинув руки. На его груди расползалось бурое пятно. МакКаган оглядел себя и увидел, что на его рубашке остались следы крови. Он не мог в таком виде идти по улице. Присев на корточки перед Джеймсом, Дафф медленно вытащил из нож из раны, из которой сразу побежала кровь, расплываясь по одежде Майкла уродливым пятном. Он вытер его о ткань футболки Майкла, сложил, засунул в карман и принялся стаскивать с убитого мужчины куртку. Дафф чувствовал себя омерзительно оттого, что делает подобное, но в то же время он понимал, что поступает правильно. Правильно. От этого слова, звучащего в голове, тошнило. Быстро продев руки в рукава, МакКаган оттащил тело в темный переулок, в последний раз огляделся на наличие свидетелей и быстро зашагал обратно в бар. Войдя в свою комнату, где его уже ждал Слэш, блондин сунул ему в руки его нож и быстро скинул куртку Джеймса, а следом стащил рубаху. - Избавься от этого. Я больше не хочу видеть этих вещей. Никогда. *** Никки, как впервые, вглядывался в каждое фото, в каждую запись из своей папки, которая лежала перед его глазами. Доктор старался не замечать мужчину, сидевшего на краю его стола спиной к самому Сиксу и мурлыкающего себе под нос какую-то песню. Он переворачивал страницу за страницей, стараясь, чтобы на его лице не отразилась ни одна эмоция, в том числе и отвращение. Блэки тем временем лениво игрался с его скальпелем, крутя его между длинных пальцев. - Ну что ж. Вот и близится великий финал. Подведем итоги, да? - мужчина повернул голову к Сиксу, который пустым взглядом продолжал смотреть в папку. - Ты избавился от Даффа. От Джеймса. Мик больше тебя не страшит. А персонал уважает. Дело за малым. Никки ничего не ответил, сжав под столом руки в кулаки. Блэки обернулся к нему всем корпусом, поднося руку к папке и с первого раза открывая на нужной странице, с которой на него смотрело лицо Винса. - Заполни пустующие строки. Здесь должен стоять приговор, который будет приведен в исполнение. Пришло время, Никки, - голубоглазый мужчина говорил серьезно, без малейшей иронии в голосе. - Мне кажется, еще рано... - Никки прокашлялся, чтобы прочистить горло. Во рту было сухо, слова давались с трудом. Блэки громко фыркнул и резко выпрямился. - Хватит тянуть. Мы уже все решили, - Блэки немного пододвинул папку к Никки и учтиво протянул ручку. Сикс неуверенно взял ее и уже было поднес к графе "лечение", но остановился. - Всего лишь плановая операция. Пиши. Блэки положил свою холодную ладонь на руку доктора и уже сам хотел начать выводить буквы, как Никки вскочил и, с громким стуком кинув ручку на стол, прошелся по кабинету, вставая спиной к Блэки. В наступившей тишине раздался раздраженный вздох фантома и звук упавшей на пол ручки. - Уйди, - прошептал Никки. - Куда же я уйду? Ты без меня и так дел натворил. Вон, например, Джеймс и Дафф. Я имел в виду немного другое, когда говорил, что нам надо избавиться от них, - Блэки недовольно посмотрел на Никки, и Сикс поджал губы: его отчитывали, как школьника. - Слишком много смертей. - Это когда-нибудь нас останавливало? - Блэки наклонился и подобрал ручку, протягивая ее доктору. - Они заслужили. Не думаю, что они чем-то лучше нас. - Тогда надо вырезать всю больницу, - Никки грубо выхватил ручку из длинных пальцев Блэки. - Понадобится - вырежем, - фантом обаятельно улыбнулся. Никки несколько секунд зло смотрел в глаза Блэки. Его сатанинская улыбка заставляла Сикса морщиться от омерзения. - Не желаю видеть тебя. Не хочу, чтобы ты находился рядом со мной. И ты не будешь. Быстро подойдя к своему столу, доктор достал из ящика все тот же оранжевый пузырек с яркими таблетками. Блэки мягко взял его за запястье, а второй рукой за подбородок чуть приподнял голову доктора, вновь заставляя смотреть на себя. - Не глупи. Они тебе не помогают. Они делают только хуже. Я останусь, но голова взорвется сотней разноцветных оттенков боли. Зачем, Никки? Зачем тебе это? Ты же знаешь, что я никуда не уйду, - Блэки говорил убаюкивающе, словно с ребенком. Никки мотнул головой, чтобы не ощущать холодных пальцев Блэки на лице, и швырнул пузырек обратно в ящик. Таблетки рассыпались, но уже внутри него. Блэки нагнулся и легким движением задвинул ящик. - Вот и славно. Тем временем Никки отошел в сторону. - Когда Винс здесь, я не желаю, чтобы ты появлялся, понял? Фантом покачал головой и вновь улыбнулся. - Ты забываешься, мой мальчик. - Не называй меня так. - Я буду называть тебя так, как сочту необходимым, - Блэки внимательно смотрел за тем, как Никки подходит к окну. - Зачем ты приходил, пока он был тут? - Я должен был проследить, чтобы ты не наделал глупостей, к которым так стремишься. Ты не ценишь моей заботы, - фантом покачал головой. - Жаль. - Когда он тут, я хочу быть с ним наедине. - Зачем? Каждый раз, как только он появляется, ты готов забыть все, что мы с тобой создавали с таким усилием. Все, что было построено, кирпичик за кирпичиком. Он того не стоит. Ты был с ним слишком ласков. Мы же договаривались: никаких проявлений эмоций, а ты что устроил? Тебе должно быть стыдно. - Перед кем? - Никки нервно засмеялся от таких слов. - Перед собой. Мной. Нами. - А кто ты такой? Ты призрак. Плод воображения. Ты не человек. А я человек. И мне свойственно проявлять эмоции. - Но ведь тогда ты будешь таким, как все, - сказал Блэки таким тоном, словно это было само собой разумеющимся. Он двинулся вперед, и с каждым его шагом Никки отходил всё дальше. - Не приближайся ко мне, - предупредил доктор. - Ты смеешь упрекать меня в том, что я лишь фантом, но, помнится, недавно мы уже имели подобный диалог, верно? Тем временем Сикс уперся спиной в угол. А Блэки продолжал подходить. - Неужели все тебе требуется объяснять дважды? А может, ты специально провоцируешь меня? Ты хочешь еще? - Блэки уперся обеими руками в стены, блокируя все пути отхода для Никки и буквально вжимая его своим телом в угол. - Не хочу. Нет, не хочу, отойди от меня, - белые ладони уперлись в грудь Блэки. - Я. Не. Хочу. - Ну, не надо меня бояться, - ледяная ладонь тыльной стороной коснулась щеки Никки, и доктор вздрогнул. - Не трогай меня, не надо, - Никки хотел оттолкнуть от себя фантома, но Блэки был как камень. - Я просто не хочу, чтобы такой талант, как ты, пропадал зря. Чтобы его погубили. В тебе же столько потенциала, нам столько всего надо еще сделать. Вместе, - длинные пальцы скользнули по шее, пробегая по пульсирующей венке, и Никки прикрыл глаза, пытаясь справиться со страхом и отвращением. - Я просто хочу, чтобы ты оставил меня, пока я с Винсом... - Зачем? Зачем он тебе? Он станет вершиной нашей коллекции, - промурлыкал Блэки. – Он, как неограненный алмаз – и только. А ты привязываешься к нему так, словно он способен изменить твою жизнь. Но даже если и так, зачем что-то менять? - Я обещал ему, что убью его. Он желает смерти... - Мы видели, как он ее желает, - усмехнулся Блэки, массируя ямочку у основания шеи. - Я ему пообещал, - вновь повторил Никки, запрокидывая голову и закрывая глаза. Сикс сжал зубы до скрежета, осознавая свое бессилие, когда холодные пальцы стали расстегивать пуговицы его рубашки. - И что с того? - Блэки шептал, уткнувшись носом в изгиб плеча доктора. - Разве тебе в первый раз врать? - Я не хочу врать ему, - Никки схватился за запястья фантома, когда его ледяные ладони заскользили по матовой коже груди. - Меня не интересует, чего ты хочешь, а чего – нет, сладкий. Благо, врать мне ты просто не имеешь возможности. А все остальное неважно. Сикс тихо застонал, вжимаясь в угол в попытке прерывать контакт. - К тому же, ты ведь знаешь - мы приносим им благо. Мы делаем доброе дело. Мы делаем их счастливыми. Разве не так, Никки? - Блэки следом за вопросом оставил невесомый поцелуй на ключице. - Разве я не прав? - Но Винс хочет... - казалось, что прикосновения Блэки причиняют Никки невыносимую боль. Доктор говорил медленно, переводя дыхание и жмурясь. - Какая разница, чего хочет этот маленький, капризный и самоуверенный человечек? Он привык, что все пляшут только вокруг него. Хватит, - руки Блэки скользнули по животу Никки и, обвившись вокруг торса, погладили его спину. - Его дочь... - О, только не говори мне, что ты еще и об этом задумываешься! - острый язык фантома оставил влажную дорожку на шее доктора. - Она мертва. - Он может встретиться с ней на небесах... Блэки так звонко и громко рассмеялся, что Сикс быстро оглянулся на дверь, страшась, что сейчас кто-нибудь ворвется сюда, услышав его. - Возьми себя в руки, Сикс. Хватит уже этой сентиментальной чуши. Хватит. Все, что имеет начало, имеет и конец. Пора положить конец и этому. Никки вновь чувствовал, что ледяные прикосновения не холодят, а обжигают, оставляют следы, что Блэки снова клеймит его, оставляя свои печати. - Я не справлюсь сам. Мне проще убить его, чем сделать... сделать это... - А я тебе помогу. Если ты меня попросишь, - тонкие губы искривились в усмешке, которую Никки не видел, но чувствовал. - Попроси меня, Никки. Недавно ты сам признал, что без меня ты никто. Так попроси же о помощи. - И тогда ты прекратишь? - на выдохе сказал Сикс, чувствуя прикосновения холодных губ на шее, скуле, потом на щеке и, наконец, на губах. - Обязательно прекращу. Я тебе когда-нибудь лгал? - Блэки нехотя оторвался от губ доктора, глядя в зеленые глаза. - Нет, но... - Вот и прекрасно. Я помогу тебе. И я не оставлю тебя, сладкий. Никогда, - фантом крепче прижался к Никки, скользя руками по его спине. Сикс чувствовал, как от ледяных рук Блэки идет странное влажное тепло. - Можно попросить у тебя кое-что? - Никки прижался к стене затылком и облизал губы. - Конечно. В рамках приличий, разумеется, - Блэки потерся носом о шею доктора. - Я хочу провести с Винсом ночь... - Хорошо. Я не против. Я прослежу, чтобы ты не натворил глупостей. - Наедине. Только он и я. - Исключено, - прикосновения Блэки тут же резко пропали, как и сам фантом. Никки едва не упал, но когда доктор открыл глаза, он увидел, что Блэки уже сидит на столе. Сикс уперся ладонями в стены, удерживая равновесие, потому что ноги не держали его. Выждав несколько секунд, доктор выровнялся и принялся застегивать рубашку. Руки тряслись, Никки долго не удавалось выполнить столь простое действие. А когда он поднял голову, то увидел, что Блэки стоит перед ним, держа в руке папку. На странице с личным делом Винса в графе "лечение" его почерком - почерком самого Сикса - был выведен диагноз. Два слова: "трансорбитальная лоботомия". - Ты мерзавец! - вскричал Сикс, выбив папку из рук Блэки. - Теперь у тебя больше нет выбора, - фантом говорил серьезно. Доктор неотрывно смотрел на папку. - Я сожгу ее. Огонь пожрет ее, со всеми, кто в ней. Смоет грехи, которые ты заставил меня совершить! - Сикс попытался ударить, но Блэки с легкостью увернулся, сделав лишь один шаг в сторону. Доктор был в ярости. - Сожжешь? Это документ! Как ты можешь?! - наигранно возмутился Блэки и быстро вырвал папку, не давая Никки ее схватить. - Я все равно убью его. Убью. А потом заполню сколько угодно бумаг о том, что операция пошла не так! Будь их хоть тысячи! Мне плевать на эту бессмысленную макулатуру! - Никки выпрямился, зло глядя на Блэки. - Плевать, говоришь? Мне тоже, - фантом прижимал к себе папку. - Вот только не видать тебе ночи с Винсом. Я сделаю все, чтобы ты к нему даже прикоснуться не смог. - Ты отвратителен, - прошипел Никки. - Не отвратительнее тебя, - улыбнулся Блэки, кладя папку обратно на стол. - Предлагаю сделку. Никки в тот же момент протянул руку, чтобы схватить папку, но Блэки больно ударил его по кисти, заставляя доктора зашипеть от боли. - Вечно ты торопишь события. Но мои условия просты. - Почему я должен слушать тебя? Почему я вообще должен соглашаться на твои чертовы условия? - Потому что маленький принц дорог тебе, - пропел Блэки. - Но что именно дорого тебе? Неужто его сознание? Помнится, я уже говорил, что ты не можешь мне врать. Тебе нужно только его тело. С его добровольного согласия. И больше ничего. - Это неправда! - Брось, сладкий, - Никки поморщился, когда Блэки снова назвал его своим любимым словом, - ведь мне же лучше знать. А потому вот мое условие: я, так и быть, не буду тебе мешать, но ты проведешь ему лоботомию. Не перережешь горло, избавив Винси от всех невзгод, а возьмешь орбитокласт и... Блэки изобразил, как инструментом входит в глазницу невидимому пациенту. Никки внимательно наблюдал за действиями фантома. - Ты обещаешь мне ночь с ним? - Обещаю. Обещаю, что ты сможешь сполна насладиться его телом. Выпить все без остатка. Впитывать его стоны. Обещаю. Это ты все получишь, только... Выполни свою часть сделки. Фантом протянул папку Никки, и доктор медленно развернул документ к себе, вглядываясь в свой почерк. - Поставь подпись. Будь умницей, - Блэки подал Сиксу ручку, которую тот медленно и неуверенно взял. - И ты не появишься до самого утра? - Никки недоверчиво посмотрел на фантома. - До первых лучей солнца ты меня не увидишь, обещаю, - Блэки улыбнулся. - Только посмей обмануть меня, - доктор вздохнул и быстро поставил свою подпись, тут же захлопывая папку. - Люблю, когда ты такой покорный. *** Сквозь плотно захлопнутые шторы теплый дневной свет почти не пробивался в маленькую комнатку, где все было светлым. Светлые обои на стенах, куда было прикреплено множество детских рисунков, светлая мебель, разноцветные игрушки повсюду. Светлое постельное белье. Кроватка. Кроватка, где под одеялом лежит его маленькая девочка. Он осторожно прикрывает дверь и, стараясь не шуметь, подходит к кроватке, чуть отодвигая легкое одеяло с рисунком из каких-то мультяшных персонажей. Но под ним лежала лишь большая игрушечная собака. - Папочка. Он вздрагивает и оборачивается, слыша тонкий детский голосочек из-за спины. Винс не может оторвать глаз от своей малютки, а девочка смотрит на своего папу, после чего бежит к нему, и мужчине ничего не остается, кроме как подхватить дочку на руки. - Скай... Моя маленькая Скай, - Винс не верит своим глазам, прижимает дочку крепко-крепко, чувствуя, как маленькое тельце прижимается к нему. - Папочка, я так скучаю. Почему ты не приходишь? - Скай смотрит ореховыми глазками прямо в глаза отца, и блондин улыбается тому, как девочка дует губки в обиде. Он целует ее в пухлую щечку, но девочка недовольно мотает головой и морщится. - Ты не скучаешь по мне? - Ну что ты, - Винс кладет ее головку себе на плечо и покачивает в руках. - Что ты. Ты всегда в моих мыслях. Моя любовь к тебе бесконечна. Я знаю, что ты всегда слышишь меня. Знаешь все, что я делаю. Мой ангелочек... - Ты забыл меня, - Скай грустно смотрит широко раскрытыми глазками в глаза отца. И взгляд ее совсем не детский. - Забыл, папа. Ты больше не скучаешь по мне. Ты останешься с ним... Останешься навсегда. - С кем? - Винс хмурится и хочет коснуться щечки дочурки, но Скай чуть отворачивается. - Ты знаешь, про кого я, папочка. Про того демона. Он забрал тебя у меня, - Скай подносит к глазками маленькие кулачки и смахивает выступившие слезы. Винс охватывает ее круглое личико своими ладонями и сцеловывает соленую влагу. - Ну, что ты. Что ты. Я люблю тебя и только тебя. Меня никто у тебя не отберет, - Винс укачивает дочку. - Ты правда любишь меня? Сильно-сильно? - Скай снова смотрит на него детскими глазками, и Винс нежно улыбается. - Сильно-сильно. - Тогда приходи ко мне. - Но вот же я, я пришел, чтобы быть вместе с тобой, - Винс улыбается, но чувствует, что его улыбка фальшива. - Пока он позволил тебе? Пока отпустил? - тонкий голосок говорит слишком серьезно и понимающе для четырехлетнего ребенка. - Он для меня ничего не значит! Он мне никто! - убеждает Винс, непрерывно целуя светлую макушку. Маленькие тонкие пальчики проводят по шее, по воротнику легкой футболки, цепляясь за тонкую веревочку, и вот через секунду девочка уже держит на ладошке маленький серебряный крестик. - Вот видишь, папочка, - уверенно говорит она. - Это значит, что ты будешь со мной. С Богом и со мной. Иначе зачем ты носишь его? Винс опускает глаза на крестик и осторожно берет его из ладошек дочери. - Конечно, милая, я буду с тобой. Обещаю, - мужчина неуверенно улыбается и прячет крестик под футболкой. - Ты не только будешь со мной, но и избавишься от зависимости от этого ужасного человека, который отравляет твое сердце и душу, - Скай обнимает мужчину за шею и утыкается носиком в его светлые волосы. - Я люблю тебя, малышка. - И я люблю тебя, папочка. Приходи скорее, я скучаю. Он лишь раскрыл глаза. Не вскочил на кровати. Не закричал. Не разрыдался. Слезы катились из уголков глаз, но это не были плач и рыдания. Только лишь пустой взгляд в потолок и грустная, едва заметная улыбка на губах. Рука нащупала крестик на груди. Маленький кусочек металла был теплым, словно все еще хранил тепло детских ладошек. И он снова прикрыл глаза, надеясь вновь воссоздать в воображении образ, впервые пришедший к нему таким. Таким живым, настоящим. Но перед глазами оставалась лишь непроглядная чернота. Винс сел на кровати, по-прежнему не выпуская крестик из ладони и начал тихо-тихо петь: Sky... you will always be mine... I feel the angels by your side... I thought there would always be time This love of mine For our love in a future time Чувство омерзения к самому себе током прошибло тело. Как мог он забыть? Как мог уже почти смириться и думать, что сможет идти дальше? Как могли незаметно покинуть его мечты о смерти? И все ради чего?... *** Он поежился, когда вошел к свой кабинет, и ещё больше укутался в свою куртку, не предназначенную для таких морозов. Кто-то проветривал помещение и забыл закрыть окно, поэтому на подоконнике образовался небольшой сугробик, а из-за холодного серо-синего света раннего утра становилось еще более проморзгло. Мэтт нехотя подошел к окну и с громким стуком закрыл его, с долей отвращения смахивая голой кистью снег. Когда инспектор сел на свой стул, то тихо застонал - мебель была ледяная, но мужчине ничего не оставалось, кроме того, чтобы, скрипя зубами, достать листок с заголовком "Ордер №" и начать медленно и лениво заполнять его. Когда внизу ордера была поставлена кривая и быстрая подпись, Мэтт поднялся и пошел за печатью, чувствуя, как мысли об аресте маньяка придают ему силы. Холод уходил, а усталость сменялась какой-то бодростью и легким чувством свободы. Прошатавшись большую часть дня по начальству и различным инстанциям, вернувшись в свой холодный кабинет, он чувствовал себя вымотанным, но на губах играла едва заметная мягкая улыбка. Оставалось только дождаться завтрашнего дня, чтобы потом получить целые свободные выходные. Свободные выходные. Мэтт усмехнулся, откладывая ордер, который он держал в руках, в сторону, и доставая из ящика в столе фотографию в рамке. Раньше в выходные он притаскивал домой кипу бумаг и сидел над ними до самого вечера, даже не замечая, как растет его сын, как заботится о нем жена. Работа завела его слишком далеко. Пружина натягивалась, натягивалась, пока окончательно не лопнула. И только теперь, когда каждый день он приходил домой в пустую квартиру, только теперь, когда сам готовил себе, спал один и не слышал больше детского смеха, казавшегося ранее ему лишь фоном настоящей жизни, теперь он чувствовал себя искренне несчастным в своей работе. С зернистой поверхности фотокарточки на него смотрели серьезные женские глаза и открытый, веселый взгляд ребенка. Он не винил ее за такое решение. Ведь понимал, что, в какой-то мере, она не могла поступить иначе. Однако только оказавшись вновь холостяком, Сорум понял, что ничто на свете не заменит ему детского смеха и объятий сына, по которому он скучал больше, чем по кому-либо еще, и с которым виделся так редко. Мэтт тоскливо улыбнулся, после чего вытащил из рамки фотографию и, сложив ее вдвое, убрал в карман куртки. Сорум быстро вышел из кабинета, оглядел его, и закрыл дверь на ключ. Мужчина буквально мчался по ступеням и коридорам, бросив «до встречи» на входе удивленному таким поведением инспектора Диззи. Дежурный уже хотел сказать пожелание удачи своему начальнику, но Сорум остановился, глядя на мужчину. - Диззи, я могу позвонить? - Да, конечно, только... - дежурный не успел договорить, когда Мэтт его прервал: - Хотя, знаешь, я лучше из кабинки. Приятного тебе вечера, - и мужчина скрылся в темноте зимы. Грязный снег хрустел под ногами, колючий, с острыми мелкими снежинками, ветер бил в лицо, трепля светлые короткие пряди. Темный силуэт невзрачной серой будки терялся во дворе домов. Внутри стоял едкий запах мочи, а в кабине было ничуть не теплее, чем на улице. Маленькие стекла в дверце были разбиты, и на их месте остались лишь торчащие острые осколки. Старый телефонный аппарат, как и стены внутри, был исписан матерными выражениями. Ледяная трубка холодила ухо, а замерзшая рука, пальцы которой ничего не ощущали, шарила в карманах в попытке найти завалявшийся четвертак. Прижимая трубку головой к плечу, Мэтт, наконец, нашел монетку, бросил ее в аппарат и стал набирать номер, который знал наизусть, с трудом попадая на маленькие кнопки дрожащими пальцами. - Алло? - раздался сонный и усталый женский голос на том конце провода. Мэтт затаил дыхание, не говоря ни слова. - Алло? Не молчите. Иначе я положу трубку. - Не надо, Эйс, - смущаясь, пробормотал Мэтт, накручивая на указательный палец телефонный провод. - А, это ты, - женщина вздохнула, и Сорум знал, что сейчас она по старой привычке потерла лоб. - Ты давно не звонил. Мужчина уже хотел сказать про работу, но промолчал, виновато улыбаясь. - Прости... Я звоню, чтобы сказать, что в выходные я свободен и... - Мэтт лихорадочно вздохнул, прикрывая глаза. - И мы могли бы провести их как... Как семья. На том конце провода воцарилось молчание. Сорум кусал губы, пытаясь представить, что сейчас делает его бывшая жена, о чем думает. Мэтт уже хотел извиниться и повесить трубку, но Эйс, наконец, заговорила: - Мы по тебе скучаем и с удовольствием проведем с тобой все выходные, - Мэтт услышал улыбку в её голосе и невольно улыбнулся сам. Впервые за долгое время это была не усталая улыбка, а выражение настоящей человеческой радости. - Тогда... Тогда до выходных? - неуверенно сказала женщина. Сорум прикрыл глаза и прижался лбом к аппарату. - До выходных. Я люблю вас. - Береги себя. Ему послышался тихий скрип, когда он повесил трубку и обернулся, чтобы выйти на улицу. Но едва он оказался к аппарату спиной, как черный силуэт скрыл от его взгляда виднеющийся через разбитое стекло кусок улицы. - Надо же, как трогательно. Сорум не успел ничего сказать, его глаза распахнулись, а рот раскрылся в беззвучном крике. Острое лезвие по самую рукоять вошло в печень. Слэш разжал ладонь, отпуская нож и приобнимая валящегося на него Мэтта. Пухлые губы, искривленные в усмешке, едва касались уха, когда Хадсон ядовито зашептал: - Тебе следовало бы быть осторожнее, Мэтти. Все долги должны быть оплачены. А все обещания – выполнены. Хадсон отстранился, заглядывая в открытые глаза инспектора и видя, что во взгляде его еще есть жизнь. Кривые зубы обнажились в жестокой усмешке, и Слэш резко выдернул из раны окровавленный нож, отталкивая Мэтта на стену. С вытащенным лезвием с губ следователя сорвался последний вздох. *** Гилби скрестил руки на груди и крупно дрожал, прыгая с ноги на ногу в тщетной попытке согреться. Иногда мужчина поглядывал на часы, фыркая и тихо матерясь. Из его сопровождающих никто не появлялся уже около получаса. - Может, все же пойдешь в помещение? - Гилби вздрогнул и оглянулся. Рид стоял у железной двери здания и курил, с сочувствием глядя на Кларка. - Сейчас уже должен прийти инспектор и тот мужик, а потом мы поедем повяжем того ублюдка... Не могу дождаться... Так что я тут постою, - Гилби улыбнулся уже посиневшими губами и снова отвернулся, глядя на дорогу. - Обычно Сорум не опаздывает, чего это он вдруг так... - Диззи затянулся, выпуская ядовитый дым из легких. Гилби пожал плечами: - Уже как полчаса... Знаешь что, - Кларк резко развернулся и пошел в здание. Диззи швырнул недокуренную сигарету в сугроб и быстро направился за офицером. - Что? - Я сам поеду и арестую того доктора. И ты поедешь со мной, - мужчины поднимались в кабинет инспектора, когда хрипловатый голос их окликнул: - Офицер Кларк? Гилби замер и тут же обернулся. Удивленный Диззи тоже остановился, оглядывая высокого блондина. Сержант сощурился, спускаясь со ступенек и пожимая протянутую руку. - Сегодня холоднее всего, - потирая плечи, сказал Дафф совершенно спокойно. - Да, - согласился Кларк. - Говорят, февраль будет холодным. МакКаган кивнул и взъерошил волосы, нетерпеливо поглядывая на машину. - Ну что, мы можем уже ехать? А где инспектор Сорум? Кларк недоверчиво присмотрелся к свидетелю, а после обернулся на Диззи. - Мы хотели спросить об этом Вас, - ответил последний. - Меня? - Дафф неподдельно удивился, вскинув вверх брови. - Тогда вынужден огорчить вас: я не имею ни малейшего понятия, где он. Гилби поморщился и посмотрел на Диззи. Тот пожал плечами. Дафф терпеливо ждал, что скажут полицейские. Кларк почесал затылок, втягивая воздух сквозь зубы. - Тогда все равно нет времени ждать. Сейчас я заберу ордер, и мы втроем поедем в больницу. Я оставлю инспектору записку о том, что мы уехали. Он потом к нам присоединится. Мистер МакКаган, идите в машину. Диззи, ты тоже. Я скоро вернусь. Ранним утром в участке не было никого, кроме дежурного офицера, а потому Кларк слышал собственные громкие шаги по серой каменной лестнице, отдающиеся громким эхом в холодной казарменной тишине. С тихим скрипом провернув ключ в двери кабинета, Гилби быстро вошел внутрь, подходя к столу инспектора. На холодной поверхности лежал ордер с подписью и печатью. Молодой человек аккуратно сложил его пополам и положил в карман пальто, а после, присев на стул, вытащил из ящика в столе лист бумаги и взял одну из многочисленных ручек, торчащих в органайзере. В кабинете было настолько холодно, что для того, чтобы чиркнуть пару строк, Гилби не стал снимать с руки перчатку. Странное предчувствие не покидало сержанта. Словно случилось или должно случиться что-то ужасное. Никогда его начальник не имел привычки опаздывать, он всегда был пунктуальным до тошноты. Работа была для Мэтта всем, а потому вещи, подобные опозданию, да еще и в такой ответственный день, были просто из ряда вон выходящими. Но Гилби беспокоился не за своего начальника. Он беспокоился за друга. А потому решил подождать какое-то время. Он рассудил, что лишних десять минут ничего не изменят. А потому, плотнее укутавшись в пальто, Гилби откинулся на стуле и достал папку по этому делу, заново пробегая глазами всю уже известную информацию, чтобы скоротать время. Он не знал, сколько прошло времени, но от чтения его оторвал звук брошенного в окно камушка. На улице стоял Диззи и раздраженно показывал пальцем на тыльную сторону левого запястья, торопя сержанта. Гилби тяжело вздохнул и медленно направился к двери, делая все неспеша и нехотя. Когда мужчина появился у машины, Диззи проворчал "наконец-то" и нырнул в автомобиль. - Мы думали, ты уснул, - сообщил дежурный, когда офицер открыл дверь. Кларк фыркнул и забрался в машину, отмечая, что тут ничуть не теплее, чем на улице. Дафф оглядел присутствующих и завел мотор. Машина с недовольным пыхтением тронулась с места. - Вы не пытались позвонить инспектору? - поинтересовался он. - Не думаю, что его стоит отвлекать. Раз он не пришел, значит, случилось что-то серьезное, важное. Когда освободится, присоединится к нам. - Не кажется ли Вам, что это несколько... безответственно с вашей стороны, сержант? - безразлично спросил МакКаган, выезжая на пустую трассу. - Не кажется ли Вам, что это не Ваше дело? - огрызнулся Гилби, глядя в окно, в сторону от Даффа, к которому с первой минуты не испытывал расположения. Тот лишь фыркнул, но ничего не ответил. Мужчине самому не улыбалась мысль провести несколько часов в езде по пустой дороге, общаясь с двумя полицейскими, ни к одному из которых он не испытывал ни уважения, ни почтения. Даффа настораживал тот факт, что вчера поздно ночью Слэш куда-то ушел, а сегодня утром инспектора не оказалось в участке, но, разумеется, он предпочел не распространяться на данную тему. Сейчас ему было плевать и на Сорума, и на Хадсона. Крепко сжимая руль, он думал только об одном - о мести. В холодном салоне автомобиля ничто так не согревало мужчину, как разыгравшееся воображение, рисовавшее искаженный ненавистью взгляд Сикса, который стоит со скованными за спиной руками, и грудью, вздымавшейся от тяжелого дыхания. Такие мысли вызывали у Даффа улыбку, что заставляло едва заметно хмуриться сидевшего на заднем сидении Диззи.