Абонемент на Малфоя

В Подземельях царила атмосфера веселья и расслабленности: слизеринцы развлекались на полную. Миллисента икнула, покачнулась и пробормотала «Всем пока», ее кавалер покинул их и того раньше — он отправлялся за добавкой чего-то съестного из кухни, но, похоже, алкогольный автопилот решил зарулить его в родную пуффендуйскую обитель. — Тебе помочь дойти до спальни, Милли? — заботливо спросила Дафна, та покачала головой. — Что ж, похоже, остались самые стойкие! — пропела Астория. Ребята рассмеялись. — Чем займемся?  — Для начала Тео и Грейнджер прекратят облизывать друг друга, — с отвращением произнесла Панси. — Давайте рассадим их по разным углам, они портят все веселье.  Пьяненькая Гермиона хихикала на коленях своего парня и убираться оттуда явно не собиралась. Тео вторил ее смеху и погрозил Панси пальцем. — Завидовать нехорошо, Панс! Паркинсон фыркнула. — Было бы чему завидовать, серьезно, Тео. Грейнджер уже сделала из тебя плюшевого медведя. Я уверена, что ты испражняешься мармеладом, — с кривой улыбкой сказала она. — Я не подкаблучник, — возмутился Тео. — Просто этот каблучок очень уютный. И весьма сексуальный. Парень притянул к себе покрасневшую девушку и вновь вовлек в поцелуй.  — О, Салазар, да сделайте вы что-нибудь, я больше этой тошнотворной картины не выдержу, — простонала Панси.  Забини засмеялся из своего кресла, ему вторили и остальные. Астория и Дафна начали издавать чмокающие звуки, чтобы «поддержать» Паркинсон и дать ей насладиться атмосферой в полной мере. — О, а Драко спит с открытыми глазами, — ткнул пальцем в сторону Малфоя Забини.  На втором темно-зеленом кресле восседал Малфой, который за последние полчаса не проронил ни слова. Его глаза смотрели куда-то вдаль, взгляд был расфокусирован, лицо расслаблено и безразлично. Рядом с ним на столике стоял полупустой бокал с магловским пойлом, названия которого он уже не помнил. Но Драко Малфой не спал, вовсе нет. Все это время он старательно контролировал себя и свои эмоции, стараясь не смотреть на то, как Нотт лапает и целует Грейнджер. В самом начале вечера гриффиндорка вела себя очень зажато и Тео к себе не подпускала, но с каждой дозой алкоголя Нотт сдвигал границы. Будто у него был план: захватить эту крепость, пока защита давала сбой. Мерзость.  Но, похоже, план работал. Каждый раз, когда Малфой бросал на них взгляд, в его жилах кипела кровь и тело требовало вмешаться, исправить, отобрать, уничтожить.  Взять самому.  — Проснись и пой, Дракусик, — приторно просюсюкал Блейз, усаживаясь ему на колени. — Я твоя вейла, побудь со мной, мой котеночек. Затем он полез к Драко целоваться, за что и был сброшен на пол. Но хитрый Забини за ногу потащил друга за собой.  — Ура, куча-мала! — внезапно закричала Дафна. Она с разбегу прыгнула на валяющихся на полу Драко и Блейза. — Мальчики, я так вас люблю, — она обняла удивленных парней.  — Ну? Что? — хмельно захныкала Дафна. — Вы мои самые близкие, самые лучшие, я очень вас люблю, оче-е-ень.  От веселья в гостиной не осталось и следа. Похоже, Дафна выпила лишнего и теперь ее накрывала истерика. Драко и Блейз усадили девушку в кресло, Панси наколдовала ей воды. Астория застыла на диване, не зная, что предпринять — перемена в поведении сестры напугала ее. Малфой с мрачным удовлетворением заметил, что Нотт и Грейнджер, наконец, оторвались друг от друга, Гермиона слезла с колен парня и направилась к рыдающей слизеринке.  — Даф, ну, что ты, посмотри на меня. Хватит плакать, — ласково сказала Гермиона, сев перед старшей Гринграсс. — Ну, что ты, дуреха, что случилось? Дафна всхлипнула, покачала головой и закрыла лицо руками. Блейз погладил девушку по спине. Панси неожиданно мягко произнесла: — Все хорошо, дорогая, мы же здесь, с тобой, не плачь.  Прошло несколько минут, и Дафна все же успокоилась достаточно, чтобы произнести хоть что-то связное.  — Поо…по…нима-ете, — икнула она. — Я так боюсь окончания школы…  Гермиона понимающе улыбнулась: — Милая, тебе нечего бояться, ты точно сдашь ЖАБА на «Превосходно» и «Выше ожидаемого».  — Я не по поводу экзаменов беспокоюсь, — убито произнесла Дафна. — Я боюсь, что кончится все это: наша дружба кончится здесь, в этом замке.  — Почему? — нахмурилась Гермиона. — Потому что меня выдадут замуж согласно обычаям чистокровных. И либо мой муж сделает из меня светскую львицу, либо, что еще ужаснее, это будет кто-то из них, — вздохнула Дафна, указав пальцем на Малфоя и Забини. — А ведь они мне как братья! — Но ты же можешь сказать родителям… — начала было Гермиона. — Грейнджер, ты не понимаешь, — произнесла Паркинсон. — Это наши традиции. Мы их соблюдаем. Мнение Дафны на этот счет учитываться не будет. В случае, если, например, Малфои заключат контракт с Гринграссами, то и ему, и ей придется подчиниться. Да, это разрушит их дружбу. Но может быть создаст что-то новое, Даф? — улыбнулась она девушке. Дафна покрылась красными пятнами, Малфой и Забини молчали, Тео сохранял невозмутимость.  — Но ведь есть же еще судьба, — вмешалась Астория, которая тоже вот-вот была готова разрыдаться. — Счастье можно найти, если будет угодно судьбе. Профессор Трелони говорит, что… — Какие глупости, — тряхнула головой Гермиона. — Я считаю, что каждый из нас вправе выбрать себе человека, с которым хочет провести жизнь. А при выборе нужно полагаться не на всякие там знаки судьбы, а на свои суждения. Объективно — подходит тебе человек или нет. — Согласен с Гермионой, — подал голос Тео. — Рациональный подход гораздо лучше идиотских гаданий и традиций продажи собственных детей ради чистой крови и выгодного союза. — Что б ты понимал, Нотт, — ощетинилась Панси. — Между прочим, у магического сообщества есть возможность проверять совместимость будущей пары.  — И как выглядит эта проверка? Отсчитывают пять поколений межродственных связей? Или смотрят в хрустальный шар? — хохотнул Тео. — Отец никогда не рассказывал мне ни о чем подобном, хотя мы входим в число священных Двадцать восемь.  — Если ты или твой отец о такой проверке не знаете, это не значит, что ее не существует, — торжественно сказала Панси.  Забини заинтересованно хмыкнул и уселся в свое кресло, посчитав, что опасность продолжения женской истерики миновала.  — О, у нас научная дискуссия на тему существования судьбы и совместимости? Очаровательно. Я предлагаю высказаться каждому, — сказал он весело, — так, кто у нас тут отмалчивается? Ах, да, мистер Малфой! Что вы думаете по поводу судьбы и гаданий на нее? Малфой закатил глаза. — Забини, ты идиот, вот, что я думаю. — Ой, Дракусик, не разочаровывай меня. Давай, скажи, что ты тайный поклонник гаданий Трелони. Или, может быть, тебе нравятся… цок-цок-цок, — защелкал языком Блейз. — Салазар, ты отвратителен, — ответил Малфой. — Окей. Гринграсс и Паркинсон несут чушню. Впрочем, Нотт с Грейнджер недалеко от них ушли. — И вот он, снова один против всех, — пропел Блейз.  — Панс, расскажи, — перебила Дафна Забини, ее глаза заблестели, плохое настроение развеялось. — Я верю в судьбу! — Я могу не только рассказать, но и показать, — улыбнувшись, заявила Паркинсон. — Если вы не испугаетесь, конечно.  В гостиной раздался пьяный шум. Забини одобрительно засвистел, сестры Гринграсс требовательно захлопали. Малфой в очередной раз закатил глаза, Грейнджер с Ноттом снисходительно улыбались, но выжидающе смотрели на Панси.  — Минутку, — Панси вернулась из спальни, держа в руке довольно крупный флакон с ярко-красной жидкостью. — Вот. — И что это? — лениво спросил Малфой. — Так, Гринграсс, брысь отсюда, это мое кресло.  Дафна нехотя уступила сиденье Драко, они с Гермионой устроились на пушистом ковре рядом с диваном.  — Это зелье совместимости! — торжественно сказала Паркинсон.  — Ого, — удивленно сказала Дафна. — Я думала, что оно — сказка для романтиков. Оно же наверняка жутко дорогое! — И запрещенное, — не удержалась Гермиона. — Ой, Грейнджер, не строй из себя праведницу. Ты сидишь в слизеринском логове, если тебя что-то смущает, то можешь прямо сейчас нас покинуть. Гермиона покраснела, Нотт с упреком посмотрел на разошедшуюся Паркинсон.  — Так вот, с помощью этого зелья мы всего за ночь узнаем, есть ли у нас совместимость с кем-то из этого замка, — продолжила слизеринка. — И как это работает? — с интересом спросила Астория.  — Выпиваешь зелье, если в замке есть кто-то, с кем ты совместим, тебя к нему притянет. Если нет — зелье тебя просто усыпит. Если с тобой совместимы несколько человек — притянет к ближайшему, — сверкнула глазами Панси, странно посмотрев на Забини. Впрочем, тот ничего не заметил. — А что значит притянет? — как бы нехотя поинтересовался Малфой. — Приклеит, что ли? — Нет, это значит, что ты захочешь быть как можно ближе к этому человеку. Чаще всего хочется физической близости, конечно, — хитро улыбнулась Паркинсон. — Ну, что, будем пробовать? — Ну, я готов, — подал голос Тео. — Я в своем выборе вполне уверен.  И он игриво улыбнулся Гермионе, которая зарделась от этого взгляда.  — Я хочу-хочу! — Дафна отчаянно закивала головой, как китайский болванчик. — Это отличный шанс узнать про свою вторую половинку.  — Я эту дрянь пить не буду, — сказала Гермиона. — Мало ли, что туда намешано и что потом произойдет.  — Согласен с Грейнджер. Идея дурацкая, — подал голос Малфой.  — Мерлин, какие вы занудные, — крикнул со своего места Забини. — Давай-ка наливай, Паркинсон, свое варево. Он отлевитировал стакан с коктейлем в сторону слизеринки.  — Ты хочешь прям в алкоголь? С ума сошел? — выгнула бровь Паркинсон. — Конечно! Мы же здесь на вечеринке! Лей-лей, не тушуйся, — хмельно произнес он.  Паркинсон пожала плечами и плеснула немного зелья ему в стакан. Забини залпом выпил. Затем из флакончика глотнула сама Панси, потом подошел Нотт и сестры Гринграсс. Малфой и Гермиона так и остались сидеть неподвижно.  — Ну, ребята, вы портите все веселье, — затянула Дафна.  Тео подошел к Грейнджер и протянул ей стакан, куда перед этим капнул немного жидкости из флакона.  — Давай, попробуй. Поверь, я не чувствую никаких изменений, видимо, оно уже выветрилось, точнее, его эффект, — сказал он. В итоге алкоголь победил в Грейнджер осторожность и она приняла стакан. Довольный Тео сел обратно на диван.  Малфой сжал челюсти, откинулся на спинку кресла, схватил свой бокал с остатками алкогольного напитка и шумно проглотил его. — Я не буду пить это ваше варево. И точка, — ровно сказал он.  — Поздно, Дракусик, я тебе его уже подлил в стакан, — весело произнес Забини.  — Забини, ты идиот, — зло произнес Малфой. Но уже ничего нельзя было исправить. — И что теперь? Когда оно подействует? Я ничего не чувствую, — закапризничала Астория.  — О, у всех по-разному, — сказала Панси, посматривая в сторону Забини. — В инструкции написано, что все зависит от ментальной силы человека. Зелье должно проникнуть к тебе в подсознание, чтобы увидеть то, что ты скрываешь, может, даже сам от себя. Нельзя точно предугадать время, но в течение этой ночи все точно разрешиться. Все замолчали, не зная, что сказать. В тишине они сидели каждый на своем месте, отсчитывая секунды. Но ни минуту, ни даже десять спустя, ничего не произошло. В конце концов, Забини решил разбавить напряжение и предложил ещё немного выпить. Все радостно согласились. Вскоре ребята уже как ни в чем ни бывало чокались стаканами и вели себя довольно непринужденно. Все, кроме Драко. Эти десять минут показались вечностью. Он на автомате подставил под бутылку пустой стакан и также на автомате сделал еще один обжигающий глоток многоградусного нечто.  В голове стучало, шипело, разрывало на части. Он укрылся маской усталости, а внутри него шла ожесточенная борьба. Борьба с самим собой. «Грейнджер», — как-то обреченно подумал Драко. Он знал, что так будет. Какой-то частью себя он уже знал, что это будет она. И, черт возьми, сейчас это было офигеть как не вовремя. Не когда она полвечера целовалась на его глазах с его другом.  Гнев на Грейнджер и Нотта затопил его, это помогло почувствовать себя немного лучше. Драко сосредоточился на облегчающей эмоции и вцепился в подлокотники кресла, стараясь ни в коем случае не смотреть в сторону Гриффиндорской принцессы. Казалось, одного взгляда на нее будет достаточно, чтобы взять ее прямо здесь, на глазах у всей их нетрезвой веселой компании.  Мерлин, Грейнджер, что же ты творишь со мной. Нельзя, этого сейчас делать нельзя. Просто успокойся. Заставь себя зевнуть. Краем глаза он уловил движение. Грейнджер сорвалась с места. Даже не попрощавшись, она стремительно покинула Слизеринскую гостиную. Хлопнула дверь. На мгновение все застыли. Панси хитро улыбнулась Нотту. — Ну, что, говоришь, уверен? — с издевкой произнесла она.  Нотт помрачнел, схватил с пола бутылку и начал пить прямо из горла. Настроение Драко сейчас тоже было не из лучших. Но тяга к Грейнджер никуда не ушла. Если бы в Хогвартсе можно было аппарировать, он был почти на сто процентов уверен, что стихийная магия уже отправила бы его прямиком за дерзкой ведьмой.  К ней и ее неизвестному возлюбленному. Паршиво, очень паршиво.  Но выскочить за ней сейчас было бы верхом безумия. Она не отберет у него друзей. В нем еще осталась гордость!  Дафна удивленно воскликнула, выронила стакан и как сомнамбула отправилась прочь из гостиной.  — Куда ты? — крикнула Астория ей вслед.  Удивительно, но Дафна ответила: — Мне… мне нужно в башню Когтеврана. Я чувствую это!  Забини отчаянно боролся с зевотой.  — Блин, это не зелье совместимости, а какое-то снотворное, — Эйй, вы че делаете, жесть, вы же меня раздавите! Тео и Астория вскочили друг другу на встречу и, спотыкаясь, приблизились. Гринграсс запрыгнула на парня и увлекла его в глубокий страстный поцелуй. Тео начал отступать, снимая с Астории блузку на ходу, но оступился и завалился на кресло, где и сидел Блейз. На замечание они даже не отреагировали. Продолжая снимать друг с друга одежду, они ласкались, кусались и стонали друг другу в рот. Малфой от этой картины даже немного позабыл о своей проблеме и перестал сжимать подлокотники. Панси как-то странно позеленела, а Блейз выполз из-под парочки и теперь разглядывал их как животных в зоопарке.  — Капец, они даже не реагируют на нас. Эй, вы, снимите номер! — прокричал он рядом с целующейся парочкой, на которой действительно осталось уже чересчур мало одежды.  Похоже, в Тео проснулся небольшой голосок разума, парень вместе с Асторией, обнимающей его за талию, поднялся с кресла и унес свою добычу в сторону спален.  Твою мать… Просто потерпи. Просто придумай предлог, чтобы уйти. Просто придумай… — Это, конечно, было крутое представление, но я отправляюсь спать, — с притворным зевком как можно более нейтрально произнес Малфой. — Драко, лучше останься здесь, неизвестно, когда тебя накроет эффект зелья — уснешь еще прямо посреди лестницы, — возразила Панси и вдруг схватилась за живот. — Ой, мне что-то нехорошо... Девушка убежала в туалет, Забини невозмутимо заметил, что ему еще есть что выпить здесь, в гостиной. Малфой медленно поднялся и, пожелав другу доброй ночи, стараясь шагать как можно спокойнее, вышел из гостиной.  Сначала он шел размеренно, изображая уставшего человека, а затем ускорил шаг: его тянуло куда-то в темноту. Он проклинал себя за слабость. Сейчас я наткнусь на трахающуюся с кем-то Грейнджер. Жесть. Надо взять себя в руки и идти в Башню.  Внезапно он услышал всхлип. В темноте коридора он различил силуэт. Кто-то сидел у стены. Шум в голове стих, а тяга ослабила вожжи. Драко не стал тратить время на разборки, почему Грейнджер плачет. Может быть, ее выгнал ее совместимый, и теперь она страдала. Но это было неважно. Зелье требовало другого. Он рывком поднял ее, прижал к стене, чтобы сломить малейшее сопротивление и приблизил к ее губам свои.  — Грейнджер, — он успел только прошептать ее имя. Его окутал знакомый цветочный аромат, а губы оказались во власти ее губ.  Сопротивления не было. Наоборот, она с упоением целовала его, ее мягкие тонкие руки натягивали его волосы. Она терзала его губы и шипела «Пожалуйста, пожалуйста…» Это сорвало в нем предохранитель. Он вжал ее в стену всем своим телом. Она льнула к нему, как кошка. — Моя-я-я, ты — моя, — прорычал он ей в ухо. Она всхлипнула и, спустя долгий головокружительный поцелуй, он услышал ответ:  — Твоя-я-я.