Feelings

— Ты его видела? — Хёнджин сначала бросает взгляд на дорогое шампанское, пузырящееся в бокале, который Рюджин небрежно покачивает, прежде чем посмотреть на её красивое лицо. Она улыбается непринуждённо, но глаза её разглядывают балкон в надежде обнаружить хоть какие-то признаки соседа. Хёнджин вежливо улыбается и мягко качает головой, на это Рюджин снова переключает своё внимание на парня, широко улыбаясь и осматривая его тело с головы до ног своими блестящими глазами. — Посмотри на себя, Хёнджинни. Такой красивый и высокий. Я бы влюбилась в тебя прямо сейчас, — она хихикает и похлопывает его по плечу, намекая, что пошутила. — Ну, если ты увидишь его, передай мои поздравления! — и так же внезапно, как вошла на балкон, она покинула его. Хёнджин возвращается в свое прежнее положение, глядя на город, ярко сияющий своими ослепительными огнями перед ним, положив руки на балкон; глубокий вздох срывается с его губ. Ночной вид всегда в каком-то смысле успокаивал его. Думать о включённом свете, о людях, живущих своей жизнью в своих домах. Подумать только, что кто-то другой смотрит на огни города и делает то же самое, что и он, задаёт себе те же вопросы. Были ли они также взволнованы, счастливы, напуганы? Может быть, они тоже ждали знака? Задавались ли они также вопросом, не делают ли они что-то неправильно? Он снова вздохнул и посмотрел на звёздное небо: звёзды подталкивали его быть импульсивным, романтичным, беззаботным и просто делать что-либо. Просто продолжать. Это всего лишь ещё одна ночь, она того стоила. Он был счастлив. Конфликт внутри него был недостаточно громким, чтобы отвлечь от того, чтобы обернуться, встретиться взглядом со своим соседом на верхней площадке лестницы и улыбнуться в молчаливом согласии. Неуверенность, нарастающая с каждым шагом, не горела достаточно глубоко, чтобы помешать ему попрощаться и пожелать спокойной ночи друзьям и семье своего соседа, выйти из своего дома и вернуться к себе. Ночь была не настолько опасной, чтобы помешать ему открыть окно своей комнаты. Хёнджин боролся с желанием взглянуть в окно, выходящее на комнату напротив его квартиры, ему просто нужно подождать. Он придёт. Знакомый, но всё ещё волнующий порыв снять обувь и брюки, пытаясь при этом вести себя беззаботно. Во что бы то ни стало, он как раз собирался лечь спать. Он просто не хотел принимать душ: дело было не в том, что мыло смоет духи, распределённые по всему телу, и макияж, так тщательно нанесённый на лицо. Он просто не хотел чистить зубы, и уж точно не потому, что хотел сохранить вкус вина на языке. Он слышал, как его родители выключили свет и пошли в спальню, в то время как он выключил свет в своей комнате, уставившись на стену над выключателем в темноте на несколько секунд, прежде чем повернуться к своей кровати. Уличные фонари создавали интимную атмосферу, в которой ему было так комфортно. Наконец, улегшись и уставившись в потолок, Хёнджин подумал о секундах до того, как ему снова пришлось остаться одному в постели. Ощущение тёплого, продолжительного поцелуя, прежде чем почувствовать тяжесть, поднимающуюся с матраса, он изо всех сил старался не двигаться и притворяться, что всё ещё спит. Звук закрывающегося окна, любовь, танцующая на его лице в виде застенчивой улыбки и покалывающего румянца. Он был так влюблён, просто так безумно влюблён в... Его сердце ускорило ритм, когда он услышал шаги — он здесь. Хёнджин секунду смотрел на его силуэт, видневшийся в окне, прежде чем вошёл в его комнату и подошёл ближе к кровати. Хёнджин улыбался до боли в щеках, когда он снял обувь и сел к нему на колени, наклонившись, чтобы провести по тонким чертам лица большим пальцем. Он почувствовал, как другая его рука переместилась с талии на грудь, скользнула мимо ключиц и остановилась на шее, а пальцы коснулись волос на затылке. — Привет, — прошептал Хёнджин, сосредоточившись на губах напротив, мягко касаясь нижней большим пальцем. Он поднял глаза, их взгляды наконец встретились, и бабочки заплясали в животе, когда он увидел в его глазах столько же любви, сколько было в своих собственных. — Привет, — прошептал Чанбин в ответ, и это было всё, что было нужно. Они всегда были разговорчивы в течение дня, говорили обо всём и толком ни о чём, на важные и тривиальные темы, о чём угодно. Хёнджину нравилось слушать, как Чанбин рассказывает о своих увлечениях, и Бин уделял ему так много внимания, пока он говорил, что он знал, что чувствует то же самое по отношению к нему. Долгие прогулки, кулинарные советы и локальные шутки. Но у них был целый день, чтобы говорить словами. Слова были не нужны, когда у них были пальцы, чтобы прикоснуться, губы, чтобы целовать, тела, чтобы чувствовать. Всё, что они хотели выразить, было разделено через вздохи и тихие стоны, через их пот, смешивающийся вместе, через тяжёлое дыхание и блестящие слезы, через ночь, когда всё, что у них было, было у обоих. Ничто при солнечном свете не имело значения, пока они могли говорить в темноте. Они не прятались, они не убегали, они не делали ничего плохого. Их любовь была просто нежной.