Спасибо тебе

Ханма всегда бежал. От себя, в основном. Боялся тоже только себя. Ему никогда не было дела до других. Тайджю — единственный человек, к которому Шуджи что-то действительно чувствовал. Это не было самовнушением и чем-то подобным. Или попыткой сбежать от скуки. Лишь искренние эмоции. Страшно, на самом деле. Самое смешное — Тайджю понимал и принимал эти чувства, и отвечал на них подобно. И не сказать, что после обоюдного признания и долгого, действительно очень долгого разговора, начала отношений Ханма не хотел временами сбежать. Хотел, очень хотел. Но теперь у него появился сильный сдерживающий фактор — Шиба, что помогал бороться с такими состояниями. Они отчасти были похожи в этом. Но Шуджи всё же сбегал, но теперь чуть иначе. Чаще ввязывался в драки и в принципе опасные ситуации, делал себе больно, вырезал на своём теле ужасные слова, что множество раз слышал в свой же адрес. Не хотел, но делал это. — Ты снова, Шу.., — на самом деле, Тайджю очень боялся за своего парня в таком состоянии. И для него это чувство было странным, необычным. — Я могу прикоснуться к тебе? — их маленькая договорённость, даже больше проявление уважения. — Да... Тай-Тай, можешь обнять? — Шуджи начинало потряхивать. Шиба медленно подходит к Ханме, осторожно обнимает, стараясь не сделать больнее, не по тревожить руку со свежими порезали. Прижимается губами к чужому виску, шепчет какую-то успокаивающую чушь, извиняетсяизвиняетсяизвиняется. Шуджи же тихо сопит в его шею, стараясь сдерживать слёзы, но усилившаяся дрожь выдаёт его с головой. — Я рядом, я всегда буду рядом, я так тебя люблю, прости меня, прости меня, прости, прости, я сделаю всё, чтобы тебе стало лучше, обещаю, обещаю, — речь Шибы ужасно сбивчивая, дрожащий голос выдаёт его волнение. — Тай-Тай, тише, задушишь ведь, — голос Ханмы немного срывается, хрипит, но за время в объятиях он успел более или менее успокоиться. Мягко гладит Тайджю по плечу ладонью, но не старается выпутаться из кольца родных рук. Заглядывает в золотые глаза, улыбается ласкаво, но чуть поломанно. Шуджи понимает, что Тайджю волнуется за него. — Всё в порядке, я в норме. Правда, руку, наверное, нужно бы обработать. Прости, что заставил беспокоиться, — и смотрит так виновато. Конечно же его простят. — Дурак, Шу. Пойдём ночью на крышу? — Конечно, Тай-Тай. Спасибо тебе.