Взаперти

      Если бы Гермиона Грейнджер знала заранее, чем закончится её поход в Отдел Тайн, она бы предпочла вообще не появляться в тот день на работе. Давно уже заслуженный отгул был куда более предпочтительным, чем следующие двое суток наедине со слизеринцами. И может школа и закончилась восемь лет назад, вот только ощущение того, что она на уроке Нумерологии всё больше назревало внутри. Что ж. Блядство.

18:34

За пол часа до карантина.

      Гермиона устало тёрла переносицу, предчувствуя назревающую мигрень. На неё весь день кто-то орал, давил и манипулировал. Начиная с Рона за завтраком и заканчивая начальником, который прервал её обед. В итоге к концу рабочего дня девушка было раздражённой, нервной и голодной. Головная боль лишь завершала список. Кинув взгляд на наручные часы, Гермиона решила, что ничего страшного не случится, если она уйдёт с работы пораньше. Заодно зайдёт в Отдел Тайн, чтобы завтра не тащиться за отчётом.       Быстрая поездка в лифте, музыка в котором неприятно резала по ушам, и короткий путь по коридору привели её к двери в лабораторию Аналитического Зельеварения. Из-за которой раздавались звуки скандала. Мордред, неужели сегодня на смене Нотт? Постояв какое-то время на пороге, Гермиона решила забрать отчёт завтра и уже хотела развернуться, как дверь неожиданно открылась, съездив ей по лицу. — Салазар, какого… — раздался низкий женский голос, — Грейнджер, тебя не учили, что подслушивать нехорошо?       Оторвав руку от ушибленного лица, Гермиона встретилась со стального цвета глазами, недовольно поджатыми губами и светлыми волосами собранными в высокий хвост. Сердце ёкнуло. Блядство, только Дафны для полного счастья не хватало! — У тебя кровь идёт, — бесцветным голосом бросила Гринграсс и втянула, не успевшую отреагировать, Гермиону в лабораторию.       Спустя мгновение Грейнджер обнаружила себя сидящей на стуле в светлом помещении заставленном по периметру столами с оборудованием: от котлов, микроскопов и колб, до предметов не поддающихся идентификации. Мрачный Тео Нотт стоял напротив, облокотившись на стол с булькающим котелком. Его густые тёмные брови были сведены к переносице, узкая челюсть сжата, рано покрывшиеся сединой волосы на висках всклокочены, будто он не раз потирал их руками. Тонкая долговязая фигура была напряжена и испускала волны гнева, вызывающие желание поморщиться.       Переведя взгляд, Гермиона наткнулась на ледяной облик Гринграсс. Та с равнодушным лицом выводила лечебные и очищающие заклинания над Грейнджер. — Закончила? — прошипел Нотт, одновременно с хрустом вставшего на место носа. — Да, — не отводя с Гермионы взгляда, процедила Дафна. — Дверью тебя пользоваться не учили так же как и совестью, — ядовито заметил Тео.       В глазах Гринграсс зажёгся недобрый огонёк. Грейнджер сглотнула, полностью осознавая, что вляпалась в середину скандала. Какие боги понесли её в Отдел Тайн именно сейчас? — Я не виновата, что твои любовницы в качестве досуга подслушивают под дверью, — резко развернулась к мужу Дафна, задевая взметнувшимся подолом мантии ноги Гермионы. — Как ты смеешь?! — оттолкнулся от стола Нотт, смахивая локтем стоявший на нём котёл. Который, качнувшись, с грохотом упал на пол. В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь звуком котившейся посудины и расплескивающегося зелья. Миг. И стены комнаты меняют цвет на ярко-пурпурный, а металлический голос объявляет о карантине в их лаборатории. Взгляды супругов пересекаются. Воздух электризуется от напряжения. Как было сказанно. Блядство.

19:24

Двадцать минут с начала карантина.

      Гермиона никогда не думала, что можно орать, шипеть и ругаться на протяжении столь долгого времени. Как только к ней пришло осознание, что они с Роном дольше ругаются, чем занимается сексом, она тут же подала на развод. Они всё ещё продолжают ссориться, но это скорее дружеское дерьмо, которое было и во время учёбы. Но эти двое… Либо их секс безумно длинный, либо они пытаются вызвать атомный взрыв, другого объяснения девушка просто не находила.       Гермиона, прикрыв глаза, помассировала переносицу. Карантин означал тридцать шесть часов взаперти. Это был обязательный срок передержки при утечке неизвестных, а значит небезопасных материалов. Исключений не бывает. Гермиона помнит случай, когда точно так же в Отделе Тайн застрял министр магии. Так что её единственной заботой на данный момент было заткнуть спорщиков и найти таблетки или зелье от мигрени в сумочке. И пока первый пункт решили взять на себя коллеги Нотта, появившиеся перед дверью, Гермиона зарылась в сумку. И, перелопатив её вдоль и поперек несколько раз, пришла к неутешительному выводу: зелья закончились, а единственное, что напоминало маггловский анальгетик, это пустой блистер асперина. Который не помог бы даже будучи полным. Тяжело вздохнув, Гермиона подняла глаза и наткнулась на изучающий взгляд Гринграсс. Грейнджер вопросительно подняла бровь. Дафна, не меняясь в лице, перевела взгляд на супруга, разговаривающего с коллегами, и изобразила неподдельный интерес к их диалогу. Внутри что-то болезненно сжалось. Гермиона откинулась на спинку стула, закрывая глаза рукой. Она уже предчувствовала масштабы дерьма, в которое успела вляпаться. Застрять с бывшим любовником, разрыв с которым был твоей инициативой, и бывшей лучшей подругой, по совместительству первой любовью, которая растоптала тебе сердце, это не фестрала погладить. Особенно, когда эти люди женаты друг на друге.       Давление на левый глаз усиливалось прямо пропорционально адской боли. И знание того, что дальше будет только хуже не облегчало существование.       Нотт завершил разговор с коллегами и начальством и подошёл к девушкам. — Нам обещали принести воду и еду на ближайшие тридцать шесть часов, — устало потёр виски молодой мужчина. — Тридцать… — запнулась Дафна. — Я не могу торчать здесь столько, — прошипела блондинка, справившись с заминкой. — У меня операция назначена через семнадцать часов. — Ну значит её проведёт другой колдомедик, — резко, но не повышая голоса ответил Нотт. Его взгляд не отрывался от безучастной Грейнджер. — Правила для всех. Без исключений. — подчеркнул последнюю фразу изрядной долей яда зельевар. — Гермиона, — мягко обратился к девушке Теодор. Оторвав руку от лица, Грейнджер подняла на мужчину воспалённые глаза. — Мигрень?       На мгновение сжав челюсти, Гермиона кивнула. — У тебя есть зелье или таблетки? — шепнул Нотт.       Дафна недовольно фыркнула. Грейнджер бросила мимолётный взгляд на блондинку и покачала головой. Тео обошёл жену по широкой дуге и полез в ящик стола. А Гермиона вновь откинулась на спинку стула, сосредоточив на Гринграсс взгляд из-под полузакрытых век.       Красавица, она учит факелы ярче гореть. Особенно будучи в ярости. Когда глаза горят, а от всей хрупкой фигуры исходят волны опасности. С возрастом этот эффект только усилился. И действовал на всех без осечек, кроме разве что Нотта, который выработал к этому иммунитет ещё в школе. А так, Гринграсс боялись все её коллеги и подчинённые, а может и начальство. Гермиона печально усмехнулась, вспомнив момент, когда осознала свою влюбленность в Дафну. Это был урок Нумерологии на шестом курсе. Этот предмет дополнительным выбрали всего пятнадцать человек из всего потока, так что пары проходили у всех факультетов одновременно. Профессор Вектор любила аргументированные дискуссии на своих уроках, поэтому позволяла студентам с пеной у рта доказывать свою правоту. Тео и Дафна были вечными соперниками. В тот раз они так же стояли друг напротив друга, шипя и ругаясь, доказывали умственную несостоятельность оппонента. Восторженная мысль: «Какая же она умная. И чертовски сексуальная», — стала толчком к осознанию своих чувств, а впоследствии и ориентации. С тех пор много чего случилось. Но одно осталось неизменным. Гермиона до сих пор ловила себя на том, что смотрит и думает о Гринграсс с благоговением. Грейнджер вынырнула из воспоминаний, заметив мимолётное изменение выражения лица Дафны. Навык появившийся благодаря бесчисленным часам наблюдения за блондинкой. — На твой камин поставили блок на переговоры? — не поворачиваясь к мужу, равнодушно спросила молодая женщина. — Нет, — качнул головой Нотт, бросив быстрый взгляд на супругу.       Дафна выпустила еле заметный вздох облегчения и стремительным шагом направилась к незаметной двери, ведущий в кабинет Тео. — Мне необходимо проинструктировать болвана, который будет вести операцию вместо меня. Если не удержите себя в штанах, то постарайтесь трахаться потише, — ядовито закончила Дафна, запираясь в кабинете.       Нотт раздражённо выпустил воздух сквозь сжатые зубы. — Она имеет право злиться, — тихо обронила Гермиона, не меняя положения. — Ты изменил ей. — Я знаю, — покачал головой Тео, подходя к Грейнджер. — Но это не даёт ей право унижать тебя. Ты не знала о нашем браке. — Я не чувствую себя униженной, — пожала плечами Гермиона, поднимая на зельевара глаза. — И у неё есть причина злиться на меня.       Тео скользнул задумчивым взглядом по лицу собеседницы. И протянул ей пробирку с зельем: — Ты мне так и не скажешь, с какого перепугу моя благоверная вправе гневаться на тебя? — с намёком на улыбку спросил Нотт. — Это не твоё дело, Теодор, — насмешливо ответила девушка и схватилась за верх пробирки, случайно накрыв рукой ладонь мужчины.       Нотт не разжимал кулак и не отводил нечитаемый взгляд с Грейнджер. А у Гермионы всё внутри горело адским пламенем. В воспоминаниях были ещё свежи страсть, нежность, взаимопонимания и всесторонняя поддержка, которых она никогда не получила в таких объёмах от бывшего мужа. Слишком сильно она была привязана к бывшему любовнику. В глазах Тео мелькнула и погасла искра. Разжав ладонь, он резко отпрянул. — Я его доработал, — прохрипел молодой мужчина, меняя тему. — Зелье от мигрени, — прочистив горло, ответил Нотт на вопросительный взгляд Гермионы. — Было бы проще, если бы ты дала свой рецепт, но… — Тео пожал плечами. — Я обещала, — качнула головой Грейнджер. — Знаю, — поспешно ответил Нотт, повышая градус неловкости в комнате.       Гермиона сжала пробирку в кулаке и мягко улыбнулась: — Спасибо. — Всегда, — прикрыл глаза Тео.       Грейнджер откупорила зелье и одним махом влила его в себя. Её лицо перекосила гримаса от отвратного вкуса эликсира. — Не божественная амброзия, верно? — усмехнулся Нотт. — Точнее и не скажешь, — прохрипела Гермиона, закашлявшись.       Тео дёрнулся на помощь девушке, но тут же застыл, не зная границ дозволенного. — Иди, приляг в кабинете, — с ноткой беспокойства, но твёрдо сказал Нотт. — А как же Дафна? — вздёрнула бровь Гермиона. Она не горела желанием попасть Гринграсс под горячую руку. — Она сейчас наверняка распекает своих коллег и даже не заметит, что ты зашла, — с нежностью в голосе ответил Нотт. — Иди.       В третьем указании Грейнджер не нуждалась и побрела в сторону кабинета, под обеспокоенным взглядом зельевара.       Дафна сидела на корточках, опустив лицо в камин, и менторским, но негромким тоном рассказывала коллеге, что и как он должен сделать, попутно убеждая его в собственной профнепригодности. Гермиона незамеченной прошла к дивану, стоявшему на достаточном расстоянии от камина, перпендикулярно рабочему столу. Сняв плед висевший на спинке кресла, она завернулась в него, как в кокон и умостилась поудобнее. Её взгляд не покидал фигурку колдомедика. В голове прокручивались то, с какой нежностью Нотт говорил о жене. И с мыслью, что он тоже любит её, провалилась в сон.

22.04

Три часа с начала карантина.

      Проснулась Гермиона спустя два часа. Первое, что она почувствовала это пристальный взгляд и, даже не подумавшую утихнуть, головную боль. Промычав что-то нечленораздельное, она перевернулась на спину и накрыла ладонью закрытые глаза. Надо сказать Нотту, что его очередная попытка воспроизвести рецепт не увенчалась успехом. — Зелье не помогло? — тихое контральто резануло фальцетом по чувствительному слуху.       Перевернувшись на бок, Гермиона закрыла голову руками, накрыв уши предплечьями. — Нет, — прохрипела Грейнджер и сглотнула тугой ком, — не помогло. — Скривилась девушка от подступившей волны тошноты. — Ты выяснила причину мигрений? — ещё тише спросила Дафна.       Гермиона кивнула и тут же пожалела об этом. Выбирая между болью, набатом отдающей на каждый звук, и сеансом объятий с унитазом, она бы предпочла первое. — Последствия Круциатуса, — усмехнулась Грейнджер. — Беллатрикс не выпускала игрушки из своих рук без последствий. У кого-то безумие, а у кого-то адские боли. Хотя я всё ещё выбираю второе. — Это объясняет бессилие снимающих симптомы средств, — задумчиво протянула Гринграсс, отбивая пальцами дробь по столу и воспалённому мозгу Гермионы одновременно. — Зелья до лампочки, по крайней мере классические, а заклинания лишь ухудшают ситуацию. Я права?       В ответ на свой вопрос Дафна получила свалившуюся с дивана Грейнджер, которая с колен рванула к мусорному ведру около стола. Рвотные позывы были практически безрезультатными, за что Гермиона мысленно поблагодарила всех, кто мешал ей сегодня поесть, но от этого не менее болезненными. В какой-то момент послышался шорох одежды и Грейнджер почувствовала на себе холодные руки, собравшие её волосы на затылке.       Приступ рвоты прошёл. Сплюнув в ведро вязкую слюну, Гермиона сел на пол и облокотилась об опорную планку стола. Из груди вырывалось тяжёлое дыхание. — Почему ты не скажешь Тео рецепт зелья, о котором он бубнит с того момента как ты уснула? — склонила голову набок Гринграсс, отодвигаясь от Грейнджер.       Гермиона молчала. Её воспалённые, слезящиеся глаза бегали по лицу бывшей лучшей подруги. В памяти всплыл сон, который ей снился незадолго до пробуждения. Это было воспоминание о шестом курсе. Девушки, подружившись на третьем курсе на дополнительных занятиях, предпочитали скрывать свои отношения. Никто бы не понял связи между Золотой девочкой Гриффиндора и Ледяной королевы Слизерина. Они сидели в заброшенном кабинете Хогвартса и обсуждали недавно прочитанную книгу, содержание которой, по общему мнению, было полной чушью. Вход шли абсурдные варианты причин сподвигших автора написать сей талмуд. И смеялись. Много. Глаза Гринграсс светились теплом и счастьем. А сейчас в них был арктический лёд. — Я правда не знала, что Тео твой муж, — сглотнула Гермиона и тут же поморщилась от гадкого привкуса во рту. — Я, в принципе, не знала, что он в браке. У меня нет привычки спать с женатыми мужчинами.       Гринграсс глубоко вздохнула и села на пол, облокотившись об диван. — Я верю тебе, — закрыла глаза Дафна. — Мы не носим кольца и не меняли фамилии. В СМИ о нашем браке была лишь маленькая заметка. — Но… — нахмурились Гермиона. — Я была зла, — вскинулась блондинка и вперила взгляд в собеседницу. Грейнджер нервно сглотнула. — Я обнаружила своего мужа в этом самом кабинете, со спущенными штанами и вдалбливающимся в кого-то, кто был не мной, — безэмоционально, не стесняясь в выражениях, но с дикой искрой в глазах припечатала молодая женщина. — И из всех людей, он трахался именно с тобой, Грейнджер. С человеком, от которого я не ожидала подобного предательства, не смотря на происходящее между нами. Мы ведь… — горло Дафны дёрнулось, обрывая предложение. — Были лучшими подругами, — тихо закончила Гермиона, смотря колдомедику в глаза. — Были, — выделила Гринграсс, отворачиваясь. — Я была в ярости в тот вечер и продолжала злиться, когда пришла к тебе за объяснениями. Мне было всё равно на твои слова, а доводы звучали на тот момент абсурдно.       Гермиона не сводила пристального взгляда с точёного профиля блондинки. Неровный свет от камина подчеркивал едва заметный шрам над левой бровью. Рана полученная в Битве за Хогвартс. Каменная крошка, разлетевшаяся от Бомбарды, попала Дафне в лицо. После сражения никому не было дело до незначительной ссадины, включая саму Гринграсс. Рана затянулась естественным путём, оставляя после себя след и Дафна по каким-то личным соображениям отказывалась сводить его. В последствии Гермиона заметила, что у Гринграсс появилась привычка потирать это место в моменты задумчивости или смущения. Как например сейчас. — Я поверила тебе, когда узнала, что на момент начала вашего романа ты была уже год как разведена, а я не сном ни духом об этом, — со смешком продолжила женщина. Оторвав руку от лица, она сжала ладонь в кулак. Её челюсти на мгновение сжались. — А ты с Уизли куда более медийные личности, чем я или Нотт. Так что твои слова о том, что ты не знала, что Тео женат обрели смысл. — В глазах Гринграсс мелькнула вина.       Раздался неровный стук. Гринграсс взмахнула палочкой и крикнула Нотту, что он может входить. Дверь скрипнула и в кабинет зашёл Тео с левитирующим подносом.       Мужчина застыл на пороге, недоумевающие глядя на девушек. — Ужин, — не глядя ткнул пальцем в поднос мужчина. — Твои коллеги не торопились, — равнодушно заметила Дафна, плавно поднимаясь с пола. Видать она решила сменить яд на безразличие. — Что у вас произошло? — перевёл взгляд с подошедшей супруги Нотт на, оставшуюся на месте, Гермиону.       Грейнджер неопределённо махнула рукой в сторону мусорной корзины: — Меня вырвало.       Лицо Тео потемнело: — Зелье не помогло, — глухо констатировал мужчина, бегая обеспокоенным взглядом по осунувшемуся лицу Гермионы. Молодая женщина лишь пожала плечами и взмахнула палочкой, убирая рвоту. — Я в ванну, — прокряхтела Грейнджер, поднимаясь с пола. Но качнувшись, застыла на месте. Тео шагнул вперёд и остановился, Дафна замерла над парящим разносом. Тревожный взгляд Нотта и застывшие глаза Гринграсс не отрывались от резко побледневшего лица Гермионы. — Воу, — выдохнула Грейнджер, по её губам скользнула усмешка, — что-то я погорячилась.       Зажмурившись, она присела на край стола. Грудь равномерно поднималась и опадала — Гермиона пыталась с помощью дыхания совладать со своим организмом.       Рванувшего на помощь Нотта за локоть схватила Дафна, не давая ему подойти к девушке. Пока между супругами разгорался немой спор, Грейнджер стянула с себя мантию и, выверяя каждый шаг, направилась в ванную комнату.       Зайдя в комнату, она захлопнула за собой дверь и оперлась руками о раковину. Из кабинета послышалось приглушонное шипение супругов. Чтоб не слышать как двое людей, которыми она бесконечно увлечена, обсуждают её, Гермиона выкрутила кран холодной воды. Восемь лет прошло, Грейнджер. Восемь лет, неудавшийся брак и несколько романов закончившихся полнейшим фиаско. Ладно Нотт, но Гринграсс. Гермиона покачала головой и сплюнула в слив раковины вязкую слюну. Пищевод сдавил новый спазм. Резко повернувшись, девушка нависла над унитазом. Её снова вырвало. За дверью послышались шаги и шорох, которые вскоре стихли.       Отдышавшись после приступа, Гермиона вернулась к раковине. Промыв рот, она зацепила взглядом своё отражение в зеркале и поспешила умыться. Стало немного легче, но боль и не думала утихать. Это ж надо было так проебаться и не взять с собой зелье. Сейчас она была согласна даже на рецептурные маггловские препараты, из-за которых голова ощущалась чужой. Встряхнув головой, Грейнджер резко перекрыла воду и прислушалась. Из кабинета не было слышно ни звука.       Войдя в комнату, Гермиона обнаружила Тео и Дафну сидящими на разных концах дивана. Нотт буравил противоположную стену хмурым взглядом. А Гринграсс склонилась над, стоявшим между ними, подносом, как коршун над жертвой, и выбирала лакомый кусочек. Мужчина повернулся на звук, его лицо перекосило беспокойство. А Дафна, окинув Гермиону профессиональным взглядом колдомедика, вернула своё внимание ужину.       Сделав несколько шагов по кабинету, Грейнджер рухнула в кресло, на подлокотник которого кто-то предусмотрительно повесил её мантию. Офисный стул оказался повернутым так, чтобы было проще смотреть на диван. Гермиона дёрнула головой, отгоняя от себя образ беспокоящийся о ней Дафны. Её взгляд упал на стол, на котором лежала открытая книга корешком вверх. Проведя пальцем по названию, Грейнджер прикусила губу. — Спасибо, — хрипло нарушила тишину девушка. — За что? — вскинул брови Нотт. — Дафна знает за что, — мазнула глазами по бывшей лучшей подруге Гермиона.       Гринграсс кивнула, не отрывая внимание от подноса, с которого, тем не менее, взяла только яблоко.       Нотт потёр виски, морщинка между бровей углубилась. Было видно, что молодому мужчине хочется спросить, но он смолчал. За что Гермиона была ему благодарна. Она еле пережила этот диалог об эмпатии людей к боли любимых с Дафной и, даже по прошествии многих лет, не была готова снова его начинать. — Как ты себя чувствуешь? — сменил тему Тео. Гермиона скривилась. — Прости, глупый вопрос, — приподнял уголок рта Нотт. Гринграсс подняла на супруга глаза, в которых читалось: «ты думаешь?»       Грейнджер улыбнулась, почувствовав себя от этой сцены юной школьницей, и откинулась головой на спинку кресла. Если она правильно посчитала через три-четыре часа приступ мигрени дойдёт до пика. И вместе с болью прийдёт сожаление о том, что Беллатрикс не убила её. Моргана, и почему всё это дерьмо свалилось именно сегодня?       Помассировав переносицу, Гермиона решила, что лучшим решением сейчас будет сон. По крайней мере эти двое не шумят пока она спит.

02:04

Семь часов с начала карантина.

      Гермиона вздрогнула и открыла глаза. В голове мелькали сцены из сна-воспоминания. К сожалению, на этот раз ей снились пытки в Малфой-мэноре. В этом не было ничего удивительного. Вместе с болью всегда приходила Беллатрикс.       Шея затекла от сна в кресле, не смотря на то, что кто-то заботливо подложил под голову свёрнутую мантию. Приоткрыв глаза, Гермиона заметила Гринграсс, спящую на диване. И Нотта, который задремал на полу, в том же месте, где сидела Грейнджер после приступа рвоты. Подтянув до плеч накрывающую её ткань, Гермиона тут же об этом пожалела. В другой раз Грейнджер была бы рада уткнуться в мантию Тео носом, но сейчас, приятный в обычное время, парфюм резанул бритвой по чувствительному обонянию. Пищевод сжало спазмом. Отбросив в сторону мантию, Гермиона согнулась пополам. Учащённое дыхание, пот собирающийся крупным бисером на лице и спине, удушливый приступ тошноты и боль вгрызающаяся голодной гиеной в мозг. Из глаз Грейнджер брызнули слёзы. Казалось, что Круциатусы Беллатрикс были милосерднее, они по крайней мере вызывали только боль. Громкие всхлипы чередовались с судорожными глотками, последней попыткой удержать желудок на месте.       От шума встрепенулся Нотт, непонимающим взглядом осматривая комнату. И проснулась Дафна, которой хватило одного взгляда, чтобы понять что дело запахло драконьим дерьмом. Откинув плед, она рванула к Грейнджер и плюхнулись перед ней на колени. — Гермиона, — позвала Гринграсс, положив ладонь девушке на щеку. — Что с ней? — послышался требовательный голос Нотта. Жена его проигнорировала. — Гермиона, — повторила Дафна, приподнимая голову Грейнджер. Воспалённые карие глаза, сфокусировались на колдомедике. — Сколько по шкале от шестого сентября до двадцать шестого декабря? Гермиона, сколько?! — в профессиональном тоне Гринграсс проскочила нотка паники. — Семнадцать, — обработав вопрос, сквозь схлипы, ответила Грейнджер. — Мордред, — выругалась Дафна и повернулась к мужу. — Переложи её на диван. Живо!       Замявшийся было Тео, тут же последовал инструкциям супруги. Пока Нотт бережно перекладывал бывшую любовницу на диван, Гринграсс стянула с себя мятую мантию и закатала рукава рубашки. — Отойди, — приказала Гринграсс, пересобирая хвост. — Что ты… — Не сейчас, — перебила супруга Дафна и встала перед диваном на колени, у головы Гермионы. Глубоко вздохнув, она положила правую ладонь на щеку Грейнджер, а левой мягко обхватила шею. — Не надо, — прохрипела Гермиона, обхватывая запястья Гринграсс. — Я не могу просто смотреть на то, как ты страдаешь, — прошептала Дафна, лаская скулу Грейнджер большим пальцем. — Participatur Dolor.       Из груди Гермионы вырвался стон протеста, но руки Дафны уже охватил мягкий жёлтый свет.       Цвет лица Гермионы начал выравниваться, дыхание стало спокойнее, а хватка на запястье Дафны крепче. Гринграсс же болезненно побледнела, между бровей залегла складка. — Дафна, хватит, — попросила Гермиона, сжимая руку колдомедика ещё сильнее и наверняка оставляя синяки. Гринграсс протестующие покачала головой, не отводя взгляд, в котором плескалось раскаяние, от глаз Грейнджер. Из носа Дафны потекла кровь и Гермиона резко мотнула головой, прервав на мгновение контакт холодных рук с кожей и тем самым оборвав действие заклинания. Ладони Гринграсс погасли, но она не торопилась их убирать. — Хватит, — Гермиона слегка повернула голову, оставляя мягкий поцелуй на чужом запястье.       Дафна шумно сглотнула. — Тебе всё ещё больно. Я это чувствую, — Гринграсс неосознанно начала перебирать влажные волоски на затылке.       Гермиона прикрыла глаза наслаждаясь неожиданной лаской. — Я в порядке. — Но… — Я в порядке, Даф, — использовала старое прозвище Гермиона. Глаза Гринграсс потеплели, а плечи опустились. — Я справлюсь. — Дафна, — положил руку на плечо жене Нотт. Гринграсс повернулась к супругу. — У тебя кровь. — Дафна провела рукой под носом и уставилась на кровавые пальцы. — Салазар, — выдохнула девушка и попыталась встать, но тут же качнулась назад.       Тео рефлекторно поддержал жену. На его лице читалась паника. — Дафна! — дёрнулась к супругам Грейнджер. — Я в порядке, — поморщилась Гринграсс, потирая окровавленными пальцами шрам. — Тогда я — мальчик-который-выжил, — ядовито прошипел Нотт. — Нет, — усмехнулась Гринграсс, наваливаясь на мужа. — Ты гораздо симпатичнее. — Тео сокрушённо покачал головой.       Грейнджер подошла к Дафне с другой стороны и сжала её плечо, отвлекая от супруга. — Ложись на диван. — Но… — нахмурились Гринграсс. — Ложись! — в один голос приказали Грейнджер и Нотт. Мимолётное улыбнувшись друг другу, они вернули внимание Дафне. — Ладно, — выдохнул колдомедик. — Сговорились понимаешь ли, любовнички. — Проворчала молодая женщина без капли яда в голосе и последовала совету.       Когда Гринграсс наконец-то приняла горизонтальное положение, Тео присел на край дивана и принялся оттирать жене лицо от крови. — Я ловлю отходняк, а не парализована, — вырвала платок из рук супруга Дафна и перевела взгляд на Грейнджер. Осмотрев девушку на предмет недомогания, Гринграсс незаметно вздохнула и поморщилась. — Вали в душ, Грейнджер.       Гермиона удивлённо вскинула брови и посмотрела на Нотта. Тео лишь пожал плечами, а потом качнул головой. Грейнджер подозревающе сощурилась, глядя на Дафну. Но та с непробиваемым лицом оттирала от себя кровь. Глубоко вздохнув, Грейнджер помассировала переносицу и посмотрела на Тео. — Я действительно хочу помыться. Ты справишься с ней? — Хэй! — Конечно, — проигнорировал возмущенный возглас жены Нотт и улыбнулся. — Иди. Не беспокойся.       Кинув на супругов последний взгляд, Грейнджер скрылась в ванной.       Гермиона стояла под душем, оперевшись об стену вытянутыми руками. Боль на некоторое время утихла и она хотела насладиться моментом. Горячий поток воды бил по спине, создавая в небольшой ванной клубы пара. В голове крутился вопрос Дафны: «Сколько по шкале от шестого сентября до двадцать шестого декабря?» Это была шкала боли, которую они составили во время очередного приступа. На дворе стояла середина февраля. Во время уроков у Гермионы разболелась голова и они с Гринграсс сбежали с занятий в заброшенную аудиторию, которую уже привыкли считать своей. Они сидела у стены на расстеленной на полу мантии. Гринграсс облокотилась об стену, а Гермиона устроилась у неё между ног, утопая в объятьях. Тогда-то они, иронизируя над проблемой, и составили эту шкалу, которой в последствии не раз пользовались. Грейнджер хранила это воспоминание в душе, как одно из самых тёплых, несмотря на февральские морозы и боль. После их размолвки Гермиона продолжила эту шкалу, увеличивая её. Добавляя новые приступы. И сейчас её мозг разносил тёплые воспоминания в клочья осознанием того факта, что прошло слишком много времени. Восемь лет, Грейнджер. Восемь, чертовых, лет в течении которого её не было рядом. В течении которых она тебя яростно ненавидела. Но она забрала себе боль. Может ей тебя жалко стало, как промокшего под дождём щенка. На что ты снова надеешься? Что она признается тебе в бессмертной любви и вы уедите на красном кабриолете в закат? Сама сказала восемь лет прошло, неужели можно до сих пор по ней сохнуть?       Видимо можно.       Её внутренний диалог прервал внезапно прижавшийся со спины Нотт. Гермиона вздрогнула всем телом, испугавшись. Но тут же расслабилась, узнав прикосновение. — Ты как? — прижался к уху девушки Тео. — Буду в порядке, — откинулась в объятья мужчины Гермиона.       И ты готова оставить его позади?! Этого заботливого, смешного, понимающего, сексуального, умного, Мордред, просто идеального парня?       Не готова. — Что ты здесь делаешь? — Дафна отослала к тебе, — прижал к себе Гермиону сильнее зельевар. — Вряд ли она предполагала, что ты залезешь ко мне в душ в чём мать родила, — усмехнулась Грейнджер. — Плевать, — прошипел Нотт. — А мне нет, — развернулась в объятьях мужчины Гермиона. Её глаза полыхали огнём. — Как она? — Сказала, что будет в порядке. Типа «классическая магия в отличии от Грейнджер на меня действует», — с ядом в голосе передразнил жену Нотт, сжимая руки на бёдрах Гермионы. Девушка попыталась отстраниться, но Тео удержал её на месте. — Почему тебя волнует её мнение? — Она твоя жена, Нотт, — отчеканили девушка, ткнув пальцем по его груди. — Херня! Я поверил в это три месяца назад, когда ты послала меня, но сейчас, — мужчина запнулся, не находя слова, и пристально уставился Гермионе в глаза.       Грейнджер ссутулилась. В её глазах мелькнуло сомнение, быстро сменившись сталью. — Если Дафна тебе ничего не сказала, то и мне не следует. — Я чувствую себя самым тупым в комнате, — начал заводиться мужчина. — Мою жену и любовницу… — Бывшую. — Неважно, — рявкнул Тео. — Мою жену и любовницу что-то связывает, а я ни сном ни духом. Это заклинание Дафна может наложить только на человека, которого любит, — отчеканил Нотт, глядя Грейнджер в глаза. — До сих пор она создавала его только для меня, Скорпиуса и Астории. Так что не вешай мне лапшу на уши по поводу уязвленной гордости.       В глазах Гермионы плескалась растерянность. Мозг с удвоенной силой обрабатывал новую информацию. — Я не знала. Она… я не знала об этом, — покачала головой Грейнджер. — Об эмоциональной составляющей. — А о самом заклинании? — с подозрением уточнил Тео. Гермиона кивнула, в её глазах затлел дикий огонёк. — Ты не расскажешь мне, я прав? — девушка вновь кивнула.       Нотт откинул голову назад и разачарованно выдохнул сквозь зубы. Вернув взгляд к Грейнджер Тео хотел что-то спросить, но почувствовал чужие губы на своих. Застыв от неожиданности, он принимал поцелуй, но быстро пришёл в себя. — Что ты творишь? — прошипел Нотт, отстранив Гермиону.       Грейнджер молчала. Поток воды бьющий из душа, оседал на её распущенных волосах, утежеляя их. Капли стекали по лицу. Грудь бешено вздымались. А глаза горели пожаром. Тяжело сглотнув, Гермиона представила, что видит Тео. Кожа покрытая тут и там шрамами. Аккуратная грудь. По-мальчишичьи узкий таз. Бедра покрытые паутинкой растяжек из-за резко сброшенного веса во время скитаний по лесам.       Грейнджер знала, что Тео вожделеет её, несмотря на все мнимые и не мнимые недостатки. По тому как он с благоговением изучал её тело губыми.       По любви в его взгляде.       И девушка нуждалась в этом. Здесь и сейчас.       Из душа Тео и Гермиона вышли удовлетворённые. Расслабленные. Счастливые. Нотт вытирал девушке волосы не обращая внимания на то, что с него капает вода. А Грейнджер хихикала и оставляла на губах парня лёгкие поцелуи. — И как ты предлагаешь нам вытираться? — улыбнулся Тео, когда Гермиона вжалась в его тело объятьями. — Мы можем обсохнуть естественным путём, — подняла на мужчину хитрые глаза Грейнджер и сжала его задницу. — Хулиганка! — дёрнулся Тео. — Держи, оботрешься сама, — всучил девушке полотенце зельевар и залез в сменную одежду, которую, на всякий случай, хранил на работе. Футболка и спортивные брюки тут же прилипли к влажной коже, но он не обратил на это внимание. Чмокнув Грейнджер в щёку, Нотт выскочил из ванны, пока игривая девушка вновь что-то не придумала.       Руки механически сушили волосы. Игривое настроение сменилось тёплой улыбкой. Перед глазами стояла недавняя картина. Долговязая фигура. Поджарое обнаженное тело. Пальцы скользящие проторенной тропой по сухим мышцам и белым полоскам шрамов. Потрескавшиеся, знакомые губы. Любимый запах заполнивший обоняние. Плавные толчки бьющие по всем нужным точкам. Родной голос попеременно шепчущий обещания удовольствия и признания в чувствах. Серые глаза так похожие на глаза Гринграсс.       Гермиона провела ребром указательного пальца по губам и зажмурилась. Мерлин ей свидетель, она влюблена в них обоих. И если бы была в праве выбирать, то не смогла бы этого сделать. Они такие разные, но отчаянно любимые. Гринграсс, не смотря на своё школьное прозвище, была лесным пожаром, мгновенно захватывающим всё её естество. А Нотт был мягким прибоем, вошедшим в жизнь незаметно и проникнув во всю её сущность.       Мысленно простонав, Грейнджер решила отбросить бессмысленные метания и занять себя чем-то полезным. Например одеться.       В кабинете Гермиона обнаружила спящую Дафну и сидящего в кресле Тео. Мужчина поставил локти на колени и задумчиво потирал пальцами виски. Его нечитаемый взгляд не отрывался от супруги.       Грейнджер подошла к дивану, мимоходом взъерошив влажные волосы Нотта. Присев на край подушки, Гермиона кончиками пальцев отвела от лица колдомедика светлую прядь.       Дафна поймала руку Грейнджер и отвела её от своего лица, но не выпустила из своей ладони. — Я думала ты спишь, — шепнула Гермиона, переворачивая ладонь так, чтобы им обоим было удобно. — Больно, — шевельнула губами Гринграсс, крепче сжимая руку Грейнджер. — Почему ты ничего не сделала? — нахмурились Гермиона. — Палочка на столе. Не могу встать, — перевернулась на спину Дафна и прижала ладонь Грейнджер к груди. Её пальцы бегали по огрубевшей коже девушки. — Тео… — Сейчас, — стоя в дверях, отозвался Нотт.       Гринграсс распахнула глаза. Бросив взгляд на закрытую дверь, она переключила своё внимание на Грейнджер. — Ты любишь его? — во взгляде колдомедика стояла боль, ревность, раскаяние, любовь.       Гермиона тяжело сглотнула. Воспалённые, серые глаза не отрывались от её лица. Лишая шанса на побег от ответа. — Да, — решилась девушка. — Да, люблю.       Гринграсс вздохнула и закрыла глаза. Свободной рукой она потёрла шрам над бровью, случайно взъерошив тонкие волоски. — Это хорошо, — вынесла вердикт Дафна, крепко сжав ладонь Гермионы. — Что ты… — Я принёс зелья, — вмешался, вернувшийся Тео.       Грейнджер подняла на мужчину глаза, в его руках была два пузырька. — Зелье, которое снимет боль. И зелье сна-без-сновидений, — приподняв флаконы, объявил Нотт, подходя к дивану.       Грейнджер встала, освобождая место для Тео. Подойдя к дверному проёму, она бросила на супругов взгляд. И успела поймать момент, когда Дафна отвернулась к воркующему вокруг неё мужу. Гермиона тряхнула головой и вышла из комнаты. Сжав ладонь в кулак, Грейнджер остро ощутила нехватку тепла Гринграсс.

04.04

Девять часов с начала карантина.

      Гермиона сидела на полу лаборатории. Перед ней валялись листы отчёта, за которым она собственно и поперлась в Отдел Тайн. Её невидящий взгляд остановился на выбоине в плитке пола. Головная боль вернулась с новыми силами, но Грейнджер не обращала на неё внимание.       Перед глазами, как запись на киноленте, прокручивались воспоминание двухлетней давности. Это произошло в Вене на магической конференции. Насыщенное событиями мероприятие было приятной передышкой. От, пусть и любимой, но, местами, бесконечной работы. От, разваливающегося на части, брака. От друзей, счастливых в отношениях и на работе.       Прощальный приём. Незнакомцы из разных уголков мира за время прибывания здесь успели подружиться. И были куда более раскрепощены, чем в первый день. Шампанское лилось рекой. Шведский стол ломился от еды. Парочки кружили на танцполе. Тут и там слышались взрывы смеха. Но Гермионе не удавалось насладится этим праздником жизни из-за навязчивого ухажёра. Чёртов француз не хотел понимать, что его внимание нежелательно и продолжал настаивать на совместном времяпровождении. И, когда Грейнджер уже была готова достать палочку, появилась Гринграсс. — Вот ты где, любовь моя, — прижалась к боку Гермионы Дафна, зажимая руку с палочкой. Грейнджер напряглась. Этот низкий, пробирающий до мурашек, голос она узнает, где угодно. — Успокойся и подыграй мне, — прошипела на ухо Гринграсс, запуская нервную дрожь по позвоночнику Гермионы. Со стороны, казалось что они любовно воркуют. — О, мсье Дюваль, рада вас видеть! — деланно обрадовалась Гринграсс, повернувшись к сникшему французу. — Вы уже познакомились с моей невестой? — с излишним энтузиазмом пожала руку мужчине Дафна, продолжая прижимать Гермиону к себе за талию. — Невестой?! — пискнул Дюваль, в ужасе вытаращившись на девушек. — Ну да, — преувеличено важно кивнула Гринграсс. — А она вам не сказала? — Нет, — мотнул головой француз, нервно сглатывая. — Прошу меня простить. — И поспешил удалиться. — Не дергайся, — прошипела Дафна, удерживая Гермиону. — Он не успел уйти далеко.       Как только навязчивый ухажёр скрылся в толпе, Гринграсс отстранилась от Гермионы, выпуская её из объятий. Грейнджер судорожно вдохнула, убеждая себя, что нехватка тепла лишь наваждение прошлого. — Я решила, что ты пожалеешь о срыве приёма, устроив дуэль, — объяснила свои действия Дафна, стирая с лица напускной энтузиазм. — Спасибо, — нервно дёрнулось горло Гермионы. Она не осмеливалась перевести на Гринграсс взгляд. Реакция собственного тела и мозга ввела её в замешательство. И она боялась того, как её существо отзовётся на облик бывшей подруги во всей красе.       Повисло неловкое молчание, которое вскоре было прервано, появившийся в поле зрения ладони с бокалом. — Шампанского?       Гермиона взяла фужер, невольно скользнув пальцами по тонкой ладони. Гринграсс отдернула руку. Взгляд Грейнджер скользнул по фигуре рядом. Красные лодочки. Стройные ноги обтянутые чулками. Нижний край кобуры выглядующиц из-под подола платья. Тёмно-синия ткань обтягивающая высокую женственную фигурку. Распущенные светлые волосы спадающие на плечи мягкой волной. Минимум макияжа. Белесая полоска шрама. И серые глаза, поддёрнутые алкогольной дымкой.       Здравый смысл в голове Грейнджер захлёбывался матом. Но этот бокал шампанского не был первым или даже вторым. Потому что единственное, что удерживало Гермиону от хватания за палочку, во время беседы с французом, это постоянно возобновляющийся фужер шампанского. Так что здравый смысл был заткнут. — Как твоё выступление? — сделала большой глоток игристого Гермиона.       Следующие, что Грейнджер помнит, это как стояла на балконе с новым фужером и весело смеялась над историей знакомства Дафны с мистером Дювалем. Мужчине ещё в первый день не повезло задать Гринграсс глупый вопрос и он оказался метафорически размазан по стене. После чего он шарахался от колдомедика, как от адского пламени.       Их беседа текла так же легко, как и шампанское. Будто и не было этих шести лет. Разбитого сердца. Почти разрушенного брака. Утопления в работе. Будто они студентки на собственном выпускном, а не молодые женщины, между которыми пролягла пропасть.       С приёма они ушли ещё до завершения. Хохоча и пошатываясь от выпитого шампанского, девушки дошли до номера Грейнджер. Они остановились у двери. Гермиона активно рассказывала веселую историю со времён своей работы в отделе по регулированию магических существ. Пока не заметила, что Гринграсс притихла. Оборвав себя на полуслове, Гермиона скользнула взглядом по лицу лучшей подруги. Лёгкая помада стёрлась о края бесчистлиных бокалов. Щёки раскраснелись от выпитого. Длинные ресницы отбрасывали на скулы тени. Потемневшие, серые глаза заново изучали лицо Гермионы.       В последствии думая об этом моменте, Грейнджер решила, что Дафна потянулась первой. Правда это имело мало значения.       Гермиона ответила на поцелуй.       Дафна всем телом прижимала Грейнджер к двери. Её руки сжимали лацканы пиджака. Губы настойчиво срывали тихие стоны в глубоком поцелуе. Пальцы Гермионы зарылись в растрепанную копну волос, взъерошивая её ещё больше. Воздуха не хватало. Оборвав поцелуй, Гринграсс припала губами к тонкой шее размазывая остатки помады по коже и воротнику белой рубашки. Грейнджер откинула голову, давая больший доступ. Из её груди вырывалось судорожное дыхание. Рука слепо шарила по двери в поисках замка.       Они ввалились в номер, разрывая контакт. Гринграсс не теряла зря время. Пиджак Грейнджер и растегнутая рубашка открывали вид на болезненно худую фигуру и белый кружевной лифчик. Распущенный галстук болтался на шее. Выпущенные, из с трудом сооруженного пучка, дикие волосы обрамляли лицо. Глаза горели лихорадочным огнём.       Эта секунда передышки была тем мгновением, когда они могли бы остановиться и безболезненно вернуться к иллюзии уцелевшей дружбы. Но Гринграсс стояла напротив, облокотившись об дверь. Волосы — сплошной беспорядок. Помятое платье. Вожделеющий взгляд. Привычные для всех холод и аккуратность уступили место пожару. Мордредову Адскому пламени. В котором Грейнджер была счастлива сгореть.       Это не было нежно или любяще. Они лишь брали и отдавали, чтобы начать сначала.       Силы иссякли только перед рассветом. Голова Грейнджер лежала на бедре колдомедика. Дафна задумчиво перебирала её волосы. И может Гермиона слишком наивна. Может жизнь, полная болезненного опыта, не смогла её хоть чему-то научить. Но где-то внутри затаилась надежда, разлившаяся болью после пробуждения.       Проснулась Гермиона в пустой холодной постели. В номере было тихо. На стуле лежал аккуратно сложенный костюм. Ни платья, ни самой Гринграсс, ни где не было. Откинувшись в смятые простыни, пахнущие прошедшей ночью и, до сих пор, нежно любимой женщиной, Гермиона заплакала. Боль в груди откликалась воспоминаниями об их последнем разговоре на выпускном.       Перевернувшись лицом в подушку, Грейнджер глухо простонала. Самая умная ведьма в своём поколении наступила на те же грабли, в надежде на другой результат. Умница, Гермиона, учитель, будь огонь под его котлом не такой горячий, гордился бы тобой.       Одно, после этой ночи, она решила точно. Гермиона подаёт на развод. Чувства к Рону, если они вообще выходили за рамки дружеских, давно остыли. А вчерашний вечер и сегодняшняя ночь наглядно показали, что и к кому она испытывает. Даже спустя шесть лет. Да и надоело ей спасать брак, который изжил себя. Она может найти занятие и полезнее. Групповой иск оборотней против кентавров вдруг начал казаться очень соблазнительным.       Впоследствии между Гринграсс и Грейнджер мало что изменилось. У Дафны в глазах поселился бесконечный арктический лёд, и даже кивок в знак приветствия она стала игнорировать. Так что Грейнджер решила спрятать поглубже воспоминание об этой ночи и никогда к нему не возвращаться. Что у неё получалось с переменным успехом.       Сидя на кафельном полу Грейнджер осознала, что никогда по-настоящему не чувствовала себя преданной. Интрижки Рона воспринимались безразлично, лишь с малой толикой раздражения. Отсутствие взаимности на признание в любви причинило боль, но Гермиона понимала концепцию безответной любви. Побег после ночи в Вене был ожидаемым. Пусть рухнувшая надежда и причинила боль, но в этом Грейнджер винила только себя. Сокрытие Тео собственного брака она тоже могла понять. Тем более Гермиона не спрашивала. Вот Нотт и не говорил. Но несколько слов из отчёта об анализе зелья, найденного рядом с трупом, заставили тёмное чувство сжать её грудную клетку.       За дверью кабинета уже какое-то время слышались шорохи и приглушённые голоса. Гермиона глубоко дышала и массировала переносицу, решаясь войти в комнату и потребовать ответы.       Что ж, Грейнджер, ты всегда делала это лучше всего. Находила ответы на непростые вопросы.       Раздетый по пояс, Тео сидел в кресле, придвинутом вплотную к столу. Дафна, в одной футболке, стояла у него между ног, присев на край столешницы. Её тонкая рука была зажата в больших ладонях Нотта. Судя по поджатым губам Гринграсс и хмурому взгляду Тео они о чём-то спорили.       Гермиона бросила отчёт на стол рядом с Дафной и рухнула на диван. — Объясни.       Тео протянул правую руку к бумагам, не выпуская ладонь жены из левой. — Это анализ зелья, которое обнаружили рядом с сегодняшним жмуриком, — нахмурился мужчина. — Ты же за ним приходила, я прав? — Помолчи, Нотт, — рыкнула Гермиона, не отводя взгляда от стеклянных глаз Дафны. Тео отпрянул, но послушно замолчал, переводя взгляд с жены на любовницу и обратно.       Гринграсс печально усмехнулась: — Умная ведьма. Ты же уже обо всём догодалась.       Грейнджер судорожно выдохнула и накрыла лицо ладонями. Глупая, как и всегда, надежда на то, что самый очевидный вариант окажется ошибочным не оправдалась. А чего ты ожидала? Что тебе хоть раз повезёт? Глупая девчонка. — За что?       Дафна нервно сглотнула. Её взгляд остановился на откинувшемся в кресле муже. — Я была в ярости, — шепнула девушка. — У нас с Тео была годовщина. Я умудрилась закончить смену пораньше и поспешила к нему на работу в надежде устроить сюрприз. Сюрприз в итоге устроили мне, — выпустила тёмный смешок Дафна, откинув голову назад. — Мой муж, вместо подготовки к праздничному ужину, трахался с тобой. И я даже не знала кого ревную больше. — Гермиона резко подняла голову. Её взгляд вцепился в Гринграсс, увлеченно рассматривающую потолок. — Я вломилась к тебе домой… — И обнаружила колбу с темномагическим зельем, которую я в тот день забыла убрать в сейф, — прохрипела Грейнджер. — Да, — повернулась к Гермионе Дафна. — Я колдомедик, к тому же, жена зельевара. У меня постоянно с собой есть флакончики для зелий. Отлить себе образец было делом нескольких секунд. А наш разговор в тот вечер подтолкнул меня к решению кому мстить. А анализ зелья подсказал идею как именно. — Стой, — вмешался Нотт, сминая отчёт в кулаке. — Я не знал, что Дафна нашла это зелье у тебя. — Ты знал?! — рыкнула Гермиона, слова Тео пощечиной проехались по и без того обостренным чувствам. — Узнал сегодня вечером, — поспешил объясниться Нотт. — Мы из-за этого с Дафной и ругались. — Неумение пользоваться совестью, — вспомнила Гермиона. Головная боль с тихим упорством долбящаяся к сознанию наконец вступила в свои права. — Зачем тебе яд? — не дал сбить себя с толку зельевар. Тео скривился. — Да ещё и темномагический. — Грейнджер встретилась взглядом с Дафной ища ответ. Гринграсс смущённо пожала плечами. — Изначально зелье не было ядом, — однобокая болезненная улыбка украсила лицо колдомедика. — Я изменила пропорции в составе, чтобы рецепт не отличался по ингредиентам от оригинал, но отравлял мгновенно. — Это то зелье, рецепт которого я не могла тебе сказать, — добавила Грейнджер, рассматривая Дафну.       Она знала Гринграсс, умела читать её как никто другой. Может этот навык и пообтрепался, но сейчас когда колдомедик полностью расслабилась, распознавать знаки не было проблемой. Болезненная улыбка. Виноватые глаза. Готовность всё объяснить ничего не утаивая. Интуиции Гермионы вопила банши, что дело запахло керосином. — Подожди. Твоё чудо-зелье — это яд? — прошипел Нотт. — Даже если в твоём «лекарстве», — показал воздушные кавычки мужчина, — все опасные игридиенты выведены в минимум, в чём я сомневаюсь, половина из этого дерьма имеет накопительный эффект. Тебе жить надоело? Или это замысловатый способ самоубийства? — А ты найди способ унять боль без того, чтобы травить себя! — рыкнула Гермиона, поворачиваясь к Тео. — Думаешь я не пробовала найти другой способ? Зелья — бесполезны. Заклинания — усугубляют и без того жуткую боль. Маггловские безрецептурные анальгетики — всё равно, что мёртвому авада. А рецептурные — плавят мне мозги, — отчеканила каждое слово девушка. — Я предпочту умереть молодой, в здравом уме и твердой памяти. Чем также молодой, но во время очередного приступа от остановки сердца или болевого шока. Если мне повезёт я просто захлебнусь рвотой.       Тео и Дафна одновременно поморщились. Гермиона откинулась на спинку дивана. Её грудь тяжело вздымалась, а крылья носа трепетали от гнева. — Почему Куинн? — продолжила Гермиона, успокоившись. — Стой, не говори. Моё дело двухмесячной давности. Никто не удивится, если, известная своим обостренным чувством справедливости, Грейнджер убьёт урода, ушедшего от правосудия. Я права? — Куинн многим успел насолить, — заметила Гринграсс. — Но да. Ты права.       Гермиона подалась вперёд, положив локти на колени и сложив руки в замок.       «И я даже не знала кого ревную больше».       Грейнджер подняла взгляд. Нотт с хмурым выражением лица буравил смятый в руке отчёт. Дафна кусала губу и порывалась потереть шрам, но тут же одёргивала себя. Супруги давали Гермионе время переварить информацию. — Что значит ты не знала кого больше ревнуешь? — решилась Грейнджер.       Гринграсс набрала полные щёки воздуха и громко его выпустила. На её губах заиграла тёплая усмешка. — А как я могла в тебя не влюбиться? — Тео вздрогнул и перевёл шокированный взгляд на жену. — Умная, саркастичная, талантливая, красивая ведьма. Только полный идиот мог не заметить насколько ты прекрасна и не влюбиться в тебя. Я никогда не считала себя идиоткой. — Дафна подтянулась на руках и села на стол полубоком. — Мне же посчастливилось узнать и другую твою сторону, — взгляд Гринграсс застыл на тлеющих в камине углях. — Уязвимую, дающую право на ошибку всем кроме себя и при этом жестокую к предателям. Упорную и даже упрямую самой себе во вред. Высокомерную, — приподняла уголок губ Дафна, в ответ на свои воспоминания. — Я полюбила тебя, — Посмотрела Гринграсс в глаза Грейнджер. — До седьмого курса мне не хватало смелости сказать тебе, а после… Война выжала из моей семьи все соки. Отец был мёртв. Мать постоянно болела. Банковские счета разорены. К тому же мне и Тори передалось семейное проклятье, из-за которого шанс на удачный брак стремился к нулю. Отношения с магглорожденной ведьмой убили бы мою мать. Но меня спасала мысль, что ты никогда не ответишь мне взаимностью. — Я ответила, — прохрипела Гермиона. — И это был один из лучших моментов в моей жизни, — склонила голову на бок Гринграсс, роняя волосы на плечо, и закусила изнутри щеку. — Я возненавидела себя за ту боль, что вызвала в твоих глазах. Но я знала, что не смогу с тобой просто дружить. Вена это наглядно показала.       Гермиона вздрогнула. В глазах Дафны полыхали отблески того пожара. И, о, Мерлин. Она была согласна сгореть в нём снова. — Что случилось в Вене? — Девушки дёрнулись. Они забыли, что в комнате помимо них сидел Тео.       Гермиона перевела взгляд с Гринграсс на Нотта и обратно. Дафна прикрыла на секунду глаза, давая согласие. — Лучшая ночь в моей жизни, — просипела Гермиона. Колдомедик распахнул глаза. Огонь в них занялся в полную силу. Мордред. — Подожди, — поднял раскрытую ладонь Нотт. — Моя жена и любовница переспали до того, как я завел интрижку? — удивлению в голосе Тео не было конца. — Ты изменила мне с Гермионой? — Я была влюблена, пьяна и хотела этого с пятнадцати лет, — пожала плечами Дафна, не испытывая ни капли смущения или стыда.       Нотт нервно сглотнул и откинул голову на подголовник. — В чём именно состоял твой план? — вернулась к предыдущей теме Грейнджер. Между её бровей залегла глубокая складка. Губами она терлась о ребро указательного пальца. — Ко мне на стол довольно часто попадают пациенты с сомнительной биографией, — тронула пальцами шрам Дафна и тут же отдернула руку. — Один из них помог мне выйти на этого парня. Я не знаю как он выглядит или как его зовут. Мы встречались лишь один раз. Он должен быть отравить Куинна. Зелье у тебя и так есть, его даже подбрасывать не надо. А утром на стол твоего начальника должна попасть анонимка с доносом.       Гермиона помассировала руками переносицу и зарылась ладонями в волосы, откидывая из назад. — Надеюсь тебя никто не видел и не смогут опознать? — Я использовала оборотное, — повела плечом Гринграсс. — Но это не имеет значение. По истечению карантина я напишу чистосердечное признание. — Чёрт с два! — рыкнула Гермиона, рывком вставая с дивана. — Ты знал об этом? — повернулась к Тео девушка. — Гермиона… — Не гермионкай мне тут, — оборвала блондинку Грейнджер, мазнув по ней взглядом. — Я и без тебя знаю как меня зовут, мне мама говорила. — Гермиона вперила взгляд в любовника. — Нотт, свари мне зелье.       Они переместились в лабораторию. Гермиона прислонилась к столу спиной рядом с Тео и контролировала приготовление зелья. Дафна устроилась на столе за спиной мужа и пыталась спорить с Грейнджер, но та не велась на провокации.       Они все могли сесть в ближайшую пару дней. И Гермиона не собиралась этого допускать. Не тогда, когда Нотт, по которому она безумно скучала, стоял рядом и так привычно орудовал инструментами над котелком. Не тогда, когда она узнала, что женщина, любовь к которой живёт в ней дольше, чем она осознаёт себя без неё, отвечает ей взаимностью. — Перестань играть в благородство, Даф, — по бледному лицо Гермионы скользнула слабая улыбка. — Что ты собираешься делать? — вмешался Тео, видя как супруга начинает закипать. — Ещё не знаю, — беззаботно пожала плечами Грейнджер, подарив Нотту благодарный взгляд. — Нужно уничтожить весь запас зелья и ингредиентов у меня дома, но туда в моё отсутствие может попасть очень ограниченный круг людей и все они сейчас вне зоны доступа. — И кто же эти счастливчики? — бросил скептичный взгляд на девушку Тео. — Гарри, но он уехал в Европу в командировку. А также ты и Дафна, — буднично, будто зачитывает список покупок, призналась Гермиона.       Из груди Гринграсс вырвался недовольный стон. — Ты не могла, как все нормальные люди, не давать в свой дом доступ бывшей лучшей подруге? — Я не думала, что ты захочешь уничтожить мою карьеру и возможно жизнь, — сложила руки в замок на затылке Грейнджер. — А доступ дала на случай ЧП. Конечно, то что ты оказалась женой моего парня и возжелала отомстить, это тоже ЧП, но немного другого характера. — Губы Гермионы украсила ехидная усмешка. — Салазар, — сокрушенно покачала головой Дафна, заливаясь краской. — Как ты можешь так спокойно относиться к этому?       Грейнджер пожала плечами, что со сложенными за головой руками выглядело забавно. — Кто сказал, что я спокойна? — Может у тебя и получилось бы обмануть кого-то другого, но не меня. В своё время я знала тебя лучше, чем собственного мужа сейчас. — Нотт бросил на Гринграсс взгляд через плечо, на который девушка ответила ослепительной улыбкой. — Как вообще так получилось, что вы подружились? — установил температуру под котелком Тео и встал к столу полубоком, чтобы видеть собеседниц. — Нумерология, — одновременно ответили девушки и расплылись в тёплых улыбках. В глазах Тео читалось недоумение. — Если помнишь профессор Вектор завалила нас на третьем курсе парными проектами, — начала объяснять Грейнджер. — И поставила нас с Дафной в пару. Мы поначалу планировали просто делать каждая свою часть, но, — Гермиона приподняла уголок губ, — жажда доказать неправоту напарницы пересилила межфакультетскую неприязнь. От споров о задании мы как-то перешли на разговоры обо всём и ни о чём. — А потом ты врезала Драко, — Гринграсс рассмеялась шоку Нотта. — Я серьезно. Это был конец учебного года. Малфой таки дотрепался и поймал шикарный хук, — злорадное выражение лица Дафны сменилось нежностью. — И я осознала, что хочу быть твоим другом. А в последствии размышляя над всем этим, поняла что именно тогда я влюбилась в тебя.       В груди Гермионы что-то приятно защемило. Её удивляло то, как легко Дафна говорит о своих чувствах. Можно было бы подумать, что это из-за того, что они остались в прошлом. Но огонь в её глазах сжигал этот вариант в зародыше. — Четвёртый курс — год мозговых штурмов по вопросу: «Как помочь моему лучшему другу выбраться из очередной кучи дерьма живым?» На пятом Дафна помогала скрывать наш несанкционированный кружок самообороны. — На шестом Гермиона не дала мне развалиться на части, — по лицу Гринграсс пробежала тень. — Седьмой стал для меня адом на земле. Я ненавидела то, что не могу помочь Гермионе. Мордред, даже не знала жива ли она, — сокрушенно покачала головой Дафна, глядя мужу в глаза. Тео взял руку Гермионы в свою, переплетая пальцы. Его большой палец нежно выводил круги на тыльной стороне ладони. — Повторный седьмой курс дал нам шанс быть просто подростками, — прохрипела Грейнджер, пытаясь унять электрические импульсы проходящие от тех мест, где её касался Нотт. — С отпечатками войны, но тем не менее. — Почему вы держали это в тайне? — шепнул Тео. — Вашу дружбу. — А как бы ты отреагировал на эту новость, когда мы ещё учились? — испытыюще сощурилась Дафна.       Тео задумался. Взлохматил пятерней себе волосы и сокрушенно выдохнул. — Ты права, — Нотт кинул взгляд на зелье, которое дошло до нужной кондиции, и вырубил огонь под котелком. — Вряд ли бы окружающие поняли. — Зельевар перелил лекарство в пузырёк и протянул Гермионе. — Но близкие или друзья? — Я рассказала Тори, — пожала плечами Гринграсс, наблюдая за тем, как Грейнджер пьёт зелье. — А о моих чувствах она догадалась раньше меня. — Луна, — скривилась Гермиона от вкуса варева. — И то только потому, что Лавгуд знает всё обо всех. И не треплется об этом, хвала Мерлину. — Грейнджер застыла. Её лицо приняло сосредоточенный вид. Между бровей пролегла складка. А указательный палец вновь потянулся к губам. Тео и Дафна замолчали, давая Гермионе подумать. — Точно! Лавгуд! — неожиданно воскликнула Грейнджер, напугав супругов. Быстро чмокнув Нотта в губы, она рванула в кабинет, бросая двери нараспашку. Удивлённо переглянувшись, Тео и Гринграсс пошли следом, останавливаясь в проёме.       Грейнджер схватила чашу с летучим порохом с каминной полки, рассыпая его по полу. Бухнувшись на колени перед очагом, она кинула в золу щепоть волшебного порошка и выкрикнула имя подруги. В камине занялся зелёный огонь и Гермиона радостно засунула в него лицо. — Ох, Рольф, слава Мерлину, вы дома, — облегчённо выдохнула Грейнджер. — Можешь позвать Луну? — И тебе здравствуй, — раздался весёлый мужской голос. — Одну минуту. — Здравствуй, Гермиона, — тепло пропела Луна, спустя какое-то время. — Тебе нужна помощь? — Ты как всегда права, Лавгуд, — усмехнулась Грейнджер. — Только это конфеденциально.       Послышались приглушённые обрывки разговора. — Я тебя слушаю, — вернулась Лавгуд. — Мне нужно, чтобы ты проникла в мою квартиру и уничтожила весь запас Requiem Maledictionem и ингредиентов к нему. Ты сможешь это сделать? — нервно протороторила Грейнджер. — Ты решила попробовать медитации ацтеков? — восхитилась Луна — Скорее за меня решили, — усмехнулась Грейнджер. — Это нужно сделать до рассвета. Ты справишься? — Конечно, — твёрдо ответила Лавгуд. — Я сообщу как всё прошло. — И связь оборвалась. — Мне показалось или ты сейчас попросила полоумную Лавгуд о помощи? — вскинул брови Тео.       Глаза Гермионы зажглись недобрым огоньком. Дафна возразилась на мужа взглядом, в котором читалось: «Тебя в детстве роняли или ты с рождения такой дебил?» Нотт недоумевающие пожал плечами в ответ на невысказанную реплику жены. И тут же отшатнулся от направленной ему в лицо палочки. — Ещё хоть слово в подобном ключе о Луне и я отрежу тебе то, чем ты иногда думаешь, — прорычала Грейнджер. Её глаза светились решимостью исполнить обещанное.       Тео нервно сглотнул и бросил умоляющий взгляд супруге. Дафна тихо вздохнула идиотизму мужа и встала между ним и разъярённой девушкой. — Гермиона, — положила ладонь на руку с палочкой Гринграсс. — Успокойся. Нотт у нас просто дурачок. Что тут скажешь у нас не важный вкус на мужчин. — Тео яростно закивал в подтверждение. Грейнджер перевела взгляд на Дафну. Увидев мягкую понимающую улыбку, она расслабилась и опустила палочку. — Придурок, — буркнула Грейнджер Нотту и отступила на шаг. Сложив руки на груди, она глубоко задышала. Ладони были сжаты в кулаки до побелевших костяшек.       Дафна плавно скользнула в личное пространство Грейнджер и обняла её, повернувшись к мужу. Её ладонь успокаивающе скользила по спине Гермионы, даря утешение. Точку опоры соединяющую девушку с реальностью. — Пятый курс тебя ничему не научил? — прошипела супругу Дафна. — О чём ты? — удивлению Нотта не было предела. Он пристально следил за девушками, считывая их реакцию. — Пандемия заковыристых проклятий на Когтевране? — дала намёк Гринграсс. — Каждый второй студент с четвертого по шестой курс в Больничном Крыле?       На лице Нотта всё ещё читалось абсолютное непонимание. Тяжело вздохнув, Дафна уткнулась лицом в волосы Гермионе и прошептала что-то явно нелецеприятное. Не отрывая головы от кудрей Грейнджер, девушка повернулась к супругу. — В какой пещере ты жил, Нотт? — простонала Гринграсс. — После того как Гермиона узнала, что Лавгуд травит собственный факультет она устроила им показательную порку. Более двух десятков различных проклятий отложенного действия. — Которые Помфри так и не смогла снять, — на лице Тео возникло просветление, тут же сменившиеся хмурым взглядом. — Я думал, что это внутрифакультетные разборки. — Многие так думали. А умные люди сделали выводы и аккуратно поделились ими с окружающими. Как ты оказался в неведении, вот что странно? — фыркнула Дафна. — После этой эпидемии когтевранцы перестали травить Лавгуд. И стали дважды думать прежде, чем подойти к Гермионе. Вспомни, никто из наших не говорил ничего плохого о Луне во всеуслышание.       Тео нервно дёрнул плечом. Его виноватый взгляд скользнул по хрупкой фигуре Гермионы. — Мне другое интересно. Ладно это история прошла мимо тебя в школе, но вы же встречались. Вы хоть о чём-то разговаривали? Или только совокуплялись в неположенных местах?       Из объятий Гринграсс послышался приглушённый смешок. Гермиона отстранилась от Дафны, чуть дольше необходимого задерживая руки на её талии. — Я в норме, — улыбнулась Грейнджер, в ответ на обеспокоенный взгляд Гринграсс. — Это хорошо, — заправила непослушную русую прядку за ухо девушке Дафна. — Нам только не хватало, чтобы ты разнесла кабинет Тео в приступе ярости. — Прости меня, — искренне попросил Нотт, взяв ладонь Грейнджер в свою. — Проехали, — сжала руку мужчины Гермиона, тепло ему улыбнувшись.

07:04

Двенадцать часов с начала карантина.

      Время в ожидании новостей тянулось, как на особо монотонной лекции Бинса. В какой-то момент несмотря на собирающееся напряжение, молодые люди уснули. Что стало подарком для Грейнджер. За те несколько часов, что девушка проспала, зелье вступило в силу. И проснулась она чувствуя себя собой.       Тихо, чтобы не разбудить спящих на диване Тео и Дафну, Гермиона встала с кресла и пошла в ванную. В какой-то момент Грейнджер начала бояться, что когда боль схлынет она передумает. Но нет. Голова была свежая, как никогда, и Гермиона всё ещё была намерена всех спасти. Это не проработанный комплекс героя, Грейнджер, здесь не чем гордиться. Фыркнув в ответ на свои мысли, Грейнджер собрала в сложенные ковшом ладони воду и нырнула.       За спиной тихо, но отчётливо скрипнула дверь. Вздрогнув, Гермиона посмотрела в зеркало и наткнулась на изучающий взгляд Гринграсс. Грейнджер развернулась к подруге. С её лица капала вода, а чтобы достать до полотенца нужно было перегнуться через колдомедика. И Дафна не собиралась облегчать Гермионе задачу. Гриффиндорка была уже на пол пути к цели, когда низкий голос Гринграсс прорезал тишину. — Для чего тебе это? — Грейнджер замерла и посмотрела на блондинку. Её мозг пронзило осознание того, насколько близко они сейчас находились.       Буквально дышим одним кислородом. — Ты о чём? О полотенце? — Лишние заморочки с вытаскиванием своей задницы из неприятностей, которые организовала я, — свела к переносице светлые брови Дафна. — Не проще просто дать мне прийти в ДМП с повинной?       Гермиона разочарованно вздохнула и всё-таки сняла полотенце с крючка. Сделав шаг назад, она промокнула лицо. Вырученная минута дала Грейнджер время сообразить, что она хочет сказать. — Мы обе знаем, что у меня «небольшие» проблемы с контролем гнева, — мрачная усмешка скользнула по лицу Гермионы. — Если бы я оказалась на твоём месте, то поступила бы также. Если не хуже. — Грейнджер прислонилась бёдрами к раковине, её руки сжали белый форфор. — А как бы ты поступила на моём месте? — Врезала бы себе, — не задумываясь выпалила блондинка. Секундная пауза. Лицо Гринграсс перекосила недовольная гримаса. — И попыталась спасти всех замешанных дорогих мне людей с наименьшим ущербом.       Грейнджер пожала плечами. — Я это и пытаюсь сделать. Разве что без рукоприкладства, но если ты настаиваешь.       Дафна рассмеялась. Напряжение сковывавшее её плечи наконец отступило. — Мне нравится, что тебе полегчало. — Сделала небольшой шаг вперёд Гринграсс. Гермиона склонила голову к плечу. — Я чувствую, что твоя боль ушла. Глаза стали ярче. И улыбка непринуждённой. — Дафна проследила большим пальцем линию челюсти от подбородка до уха. Грейнджер прикрыла глаза, наслаждаясь подаренным теплом и чувством комфорта. — Как часто тебя мучают приступы? — взгляд Гринграсс скользил по умеротворенному лицу девушки. — В хороший месяц — два раза. В плохой — каждую неделю, — Гермиона поймала руку Дафны и прижалась к её ладони щекой. — Часто, — безэмоционально выдохнул колдомедик, продолжив ласку на острой скуле. — Слишком.       Грейнджер открыла глаза. На лицо Дафны легла темная тень самоуничижения. — Не надо, — качнула головой Гермиона. — Что не надо? — вскинула бровь блондинка. — Корить себя, — раскрыла переживания Дафны Гермиона. — За то, что ты не была рядом.       Гринграсс обхватила лицо Грейнджер руками и прижалась к её лбу своим. — А как я могу иначе? — шепнула она в губы напротив. — Восемь лет прошло и я всё это время пыталась считывать признаки приступов, когда мы пересекались в одном помещении. И просто стояла в стороне, когда находила их. Рецепт зелья появился у тебя спустя два года после выпуска, — Дафна зажмурилась. — Два года боли и я ничего не сделала, — с её губ слетел уничижительные смешок. — Лишь добавила душевной.       Гермиона притянула Гринграсс к себе за талию, не оставляя пространства между их телами. Внутри разливалось такое знакомое тепло. Которое ассоциировался лишь с Дафной и очень давно не посещало её. Вечера в библиотеке. Походы в Хогсмид. Долгие разговоры на полу аудитории. Подготовка к выпускному. Вена. — Что я делаю? — рвано просипела Гермиона. — Буквально несколько часов назад я плавилась в руках твоего мужа в этой самой комнате. — Я бы посмотрела на это, — развязно усмехнулась Гринграсс. — Что? Если исключить ревность, это должна быть восхитительная картина. Жилистый Тео, прижимающий твою хрупкую фигуру к стене. Скользящий грубыми кончиками пальцев по твоей коже. Входящий в тебя в нежном рваном ритме. Я права? — соблазнительно низким голосом прошептала Дафна. — Мерлин, — простонала Гермиона. Её лоб скользнул по лицу Гринграсс останавливаясь на щеке. Глубокое частое дыхание опаляло подпородок. — А теперь ты заставляшь меня гореть адским пламенем. И я не представляю, что я делаю.       Дафна приподняла голову Грейнджер и накрыла её рот поцелуем. Губы мягко скользили по губам. Не углубляя. Мягко касаясь. Даря покой. И любовь.       Они прервали поцелуй, но не отскочили друг от друга, когда услышали шорох. На пороге ванны стоял Тео. Его лицо было помятым от сна. Глаза потемнели от вожделения. А характерный бугорок на штанах, говорил о том, что стоял он там достаточно долго. Лицо Гермионы вспыхнула краской, она попыталась отстраниться, но Гринграсс её удержала. — Мне не помешало бы уединиться, — откашлявшись, прохрипел Нотт.       Дафна отпустила Гермиону, которая поспешила выйти из комнаты. Скользнув к мужу, Гринграсс положила одну руку ему на грудь, а второй оттянула пояс штанов. — Я могла бы помочь.       Всё что могла сказать Гермиона — они чертовски громкие. И бесконечно возбуждающие. По отдельности каждый из них был невероятно сексуальным для неё. А вместе… Звуки из ванной комнаты творили восхитительно грязные вещи с её фантазией, разумом и телом.       От осознания собственной акустикофилии Грейнджер оторвал вспыхнувший камин. Лицо Луны появилось в огне. — Ну ты и наворотила там защитных чар, — то ли восхитилась, то ли возмутилась Лавгуд, когда Гермиона подошла к огню. — Я всё сделала, как ты просила. Оставила только несколько условно темномагичиских ингредиентов. — Умно, — улыбнулась Грейнджер. — Спасибо, Лавгуд. Ты восхитительна, как и всегда. — Саламандер, — исправила когтевранка. — Пожалуйста.       Из ванной раздался стук, влажные шлепки и протяжные стоны.       Грейнджер ударила себя по лицу и обматерила супругов. — Молчи, — оборвала Гермиона открывшую было рот Луну.       — Я рада, что ты приняла это. — Грейнджер подняла недоумевающий взгляд на подругу. — Свою любовь к ним обоим. Я ведь не обозналась? Это были Тео и Дафна? — Да, — прохрипела Гермиона. — И что ты чувствуешь? — склонила голову к плечу Луна       — Что они сводят меня с ума. В хорошем смысле, — тихо призналась Грейнджер. — Просто находиться с ними в одной комнате это испытание, но они… — Девушка не нашла слов и неопределённо пожала плечами. — Что значит «приняла свои чувства к ним обоим»? — спохватилась Грейнджер.       Луна с мужем были в какой-то экспедиции в Южной Америке последние девять месяцев. Лавгуд, простите Саламандер, никак не могла знать о её романе. — Может чувства к Дафне ты и осознала довольно рано. Но ты весь седьмой курс глаз с Тео не сводила, — пожала плечами блондинка. — И ты мне ни слова не сказала? — выгнула бровь Гермиона, шокированная этой новостью. — Ты сама должна была это понять.       Грейнджер застыла, мысленно прокручивая в голове седьмой курс. И поняла, что подруга права. Каждый раз, когда Тео оказывался в поле зрения, она наблюдала за ним. И не осознавала этого. Браво, Грейнджер! Приз за тугодумство твой по праву! Не забывай смахивать с него пыль и натирать полиролью. Мерлин.       Сокрушенно покачав головой, Гермиона посмотрела на подругу. — И что мне делать? — Жить, любить, радоваться, — блаженно улыбнулась Луна. Её кто-то окликнул и Лавгуд исчезла из камина, не прерывая связь. Через секунду девушка вернулась и, сославшись на дела, быстро попрощалась.       Растерянная Гермиона осталась в одиночестве. Пытаясь проанализировать последние восемь лет и смириться с выводами. Ну хоть проблема с зельем решена. А принципиальной разницы в том, когда она полюбила Тео нет. Ну случилось это на семь лет раньше, чем она предполагала, всё равно она ничего изменить не может. Да и не стала бы этого делать, если бы могла.       Супруги вышли из ванной посвежевшие и счастливые. Подойдя к Грейнджер, которая не отводила взгляда от камина, Тео подвинул кресло. И схватив, взвизгнувшую от неожиданности, Гермиону за талию, плюхнулся в него. Грейнджер кинула на Тео недовольный взгляд, но не стала возмущаться и устроилась боком в объятьях мужчины. Дафна приподняла ноги Гермионы с подлокотника кресла и села на него, положив лодыжки себе на колени. — Луна связывалась с тобой? — ладонь Гринграсс нырнула в штанину и пристроилась на обнаженной коже. — Да, — кивнула Грейнджер, с любопытством наблюдая за действиями колдомедика. — Она всё сделала, как я просила. Даже лучше. — Как она вообще смогла попасть в твою квартиру? — пальцы Тео скользнули под футболку и начали ласкать кожу поясницы. — Она «ходок», — Гермиона прижалась ближе к Нотту, давая понять, что не против прикосновения. — Может «войти» в свет и перемещаться между его участками. Защищённые магией места затрудняют этот процесс, но не более того. Она свободно «ходила» по всему Хогвартсу. — Я не слышал о таких способностях, — нахмурился Тео. — Это забытый дар, — пожала плечами Гермиона, старательно пытаясь отвлечься от горячих прикосновений. — Да и врождённые «ходоки» ныряют в тень. У Луны дар приобретенный, после гибели матери.       Гринграсс слушала лишь краем уха. Гермиона уже рассказывала о необычном таланте своей подруги и сейчас её больше интересовала мягкая кожа под пальцами, чем что-либо ещё. — Что вы делаете? — не выдержала пытку нежностью Грейнджер. Супруги переглянулись. Выдержав паузу на немой диалог, Дафна вздохнула. — Мы поговорили. — И? — выгнула бровь Гермиона, когда, вновь возникшая, пауза затянулась. — И пришли к тому, что хотим тебя в нашей жизни, — продолжил Нотт, остановив движения пальцев.       Повернув голову так, чтобы видеть мужчину, Грейнджер заметила признаки смущения. Лихорадочный румянец украшал щёки Нотта, язык без конца увлажнял сухие губы. — Ты будешь нашей девушкой? — выпалила Дафна, вцепившись в лодыжку Гермионы. Грейнджер невольно дёрнула ногой, но хватка Гринграсс была крепкой. Лицо блондинки приняло бесстрастное выражение, но в глазах отражался полный спектр чувств от неуверенной надежды до дикого страха. — Что прости? — шокировано выдохнула Гермиона. — Мы, — бросил косой взгляд на жену Тео. — Мы предлагаем тебе отношения. — Втроём, — добавила Дафна. Грейнджер с неверием переводила взгляд с Гринграсс на Нотта и обратно. — Типа как фаворитка, аманта? — Типа, если бы лет тридцать назад не был введён закон о запрете тройного союза я бы стоял перед тобой на колене и делал предложение, — Тео попытался вложить всю свою уверенность в это заявление.       Гермиона взглянула на Гринграсс. — Меня не смущают запреты, — дёрнула плечом блондинка. — Я могу хоть сейчас встать на колено.       Грейнджер сглотнула. Она знала, что Дафна говорит серьёзно. Встанет. И будет считать это за честь. И Нотт её поддержит. Потому что никто не делает таких заявлений сомневаясь в своих намерениях.       Гермиона судорожно выдохнула. Одно дело быть безумно влюблённой и знать, что у тебя нет никаких шансов. Другое дело, когда тебе дают возможность воплотить свои самые смелые надежды в жизнь. Но это будет иметь катастрофические последствия. — Я могу подумать над ответом? — Гермиона вцепилась в предплечье Тео пальцами и зафиксировала ноги Дафны своими. Чтобы они, не дай Мерлин, не сбежали пока она не объяснится. — Я люблю вас обоих. Сильно. Но у нас у всех есть совместное прошлое. Которое так или иначе может влиять на настоящее. Я не хочу дать вам согласие под влиянием эмоций. А потом осознать, что вечно подозреваю Тео в скрытничестве, а Дафну… — Я понимаю, — вздохнула Гринграсс, расслабляясь. Её пальцы вновь начали выводить круги на лодыжке. — Ты хочешь быть уверена, что доверяешь нам. — Потому что если это не так, наши жизни превратятся в ад. А я не хочу делать вам больно, — со слезами на глазах закончила Грейнджер. — И тебе придётся учитывать, что такие отношения повлияют на твою карьеру, — прижался губами к виску девушки Нотт. — Дафна — колдомедик, я — зельевар. Наша личная жизнь мало влияет на нашу работу. Ты же строишь карьеру в политике. Ты знаешь как личная жизнь влияет на политическую. — Это бессрочное предложение, — улыбнулась Дафна моменту нежности между любимыми. — Если через год ты скажешь, что хочешь попробовать, ты сделаешь нас самыми счастливыми людьми на земле. В противном случае, — Гринграсс прикусила губу, — это твой выбор и мы его уважаем. Но я не хочу терять тебя снова. Если это зависело бы только от меня, — Дафна дёрнула плечом, обрывая предложение. — Мы в любом случае хотели бы общаться с тобой, — продолжил Тео. — Дружить. Гермиона выпустила смешок. — Вы же знаете, что мы не сможем просто дружить. Друзья не раздевают друга друга взглядом и не заводятся от стонов из ванной.       Дафна закрыла на мгновение глаза, с усилием проведя языком по внутренней стороне нижней губы. — Не попробуем — не узнаем.       Напряжение, нарастающее между ними с тех пор как они оказались взаперти, спало. И оставшееся время до конца карантина было решено провести за разговорами. Дафна рассказывала забавные случаи из практики, Тео делился наработками, Гермиона ругала начальника и кастерила нового напарника из Аврората.       Идиллию прервал звон оповещения о доставке в лабораторию. Ребята недоумевающе переглянулись. Еду под чарами стазиса перенесли ещё вчера и до конца карантина никто не должен был с ними взаимодействовать. Пойдя в лабораторию они обнаружили на столе свёрнутый выпуск пророка с приколотой запиской. — «На твоём месте мы бы подали на развод», — прочёл вслух Тео. — Какого чёрта?!       Дафна сцапала газету и резким движением расправила её. С первой страницы на неё смотрело её изображение месячной давности с благотворительного приёма в Мунго. Заголовок гласил: «Колдомедики умевают убивать не хуже, чем спасать». — Салазар, — поражённо выдохнула Гринграсс, пробежавшись глазами по статье.       Переглянувшись, Тео и Гермиона встали за спиной Дафны и последовали её примеру. — Что ж. У нас возникла проблема, — подвёла итог Грейнджер.       Нотт с усилием зажмурился. — Блядство.       Тео нервно наварачивал круги по кабинету с диким фанатизмом взъерошивая волосы на висках. Дафна сидела на диване, подвернув под себя ногу, и сосредоточив своё внимание на подносе с едой. Лёгкость, которую она обрела после разговора испарилась, как роса поутру. Гермиона сидела на полу, облокотившись об софу и прислонившись к ноге Гринграсс, которая была опущена вниз. В её руках остывала чашка с кофе. — Перестань нарезать круги и сядь, — не выдержала кружения Нотта по комнате Грейнджер. — Ты вызываешь у меня головокружение. — Я не могу сидеть, — прошипел мужчина, заходя на новый круг. — Мы на карантине, — устало помассировала переносицу Гермиона. Ночь прерывистого сна переполненная переживаниями давала о себе знать. — Никто не сможет арестовать Дафну пока мы здесь. И у нас есть время что-нибудь придумать. — Что придумать?! — резко повернулся к девушке зельевар. — Тео, успокойся, пожалуйста, — поморщилась Гринграсс. — Даже, если мы ничего не придумаем, ничего ужасного не случится, — и впилась зубами в кусочек груши. — Ничего страшного? — ядовито выплюнул мужчина. — Тебя могут посадить. — Если ты не забыл, я и так планировала идти в ДМП с повинной. — Заткнитесь. Оба, — прорычала Грейнджер. Её ноздри гневно трепетали, а хватка на кружке стала крепче. — Никто ни куда не сядет.       Пальцы Дафны нырнули в густую шевелюру Гермионы, лаская кожу головы. Грейнджер прикрыла глаза и сильнее прижалась к бедру Гринграсс. Гнев отступил на второй план. — Не всё потеряно. В статье говорится об анонимном источнике, значит свидетельских показаний нет и не будет. Что уже облегчает нам жизнь, — глухо заметила Гермиона, водя пальцем по краю чашки. — Скорее всего на столе моего начальника сейчас лежат две анонимки, а не одна. В первой в убийстве обвиняют меня, во второй Дафну. Что вносит некоторую неразбериху. Если расследовательская группа начнёт искать улики против нас обеих, это займет у них вдвое больше сил и времени.       Тео замер, внимательно слушая девушку. Его грудь высоко вздымалась, но было видно, что мужчина успокаивается. — Сейчас у нас две задачи. Понять, как наемник узнал Дафну? И почему ему более выгодно подставить её, а не меня?       Нотт плюхнулся на пол, напротив Гермионы и переложил ступни девушки себе на колени. — Есть идеи?       Грейнджер пожала плечами. — Даф? — задрала голову Грейнджер, так чтобы видеть колдомедика. — Он не мог узнать меня внешне или по голосу, — указательный палец Гринграсс скользнул по лбу Гермионы. — Оборотка, я помню, — кивнула девушка, зажав зубами нижнюю губу. — Значит он узнал тебя по чему-то характерному. Слова, манеры. — Ты предполагаешь, что наемник хорошо знаком с Дафной? — уточнил Нотт. — Это очевидный вариант. Оборотка меняет внешние черты, но не личность, — дёрнула плечом Гермиона. Её глаза поддёрнулись тёмной дымкой воспоминаний. — Я старалась не выдавать себя поведением, даже не копировала поведение той девушки, чьим биологическим материалом пользовалась. Любому дураку понятно, что никто не придёт к наемному убийце в своём обличии, — задумчиво потерла шрам Дафна. — Может ты не сняла какое-то индивидуальное украшение или… — Украшение! — подалась вперёд Гринграсс. — Узел Талиесина, — девушка дёрнула цепочку из-под футболки, доставая подвеску. — Я не снимаю его с тех пор, как ты мне его подарила. — Так это твой подарок? — вскинул брови Нотт. — Я настолько срослась с подвеской, что даже не подумала её снять, — не заметила реплики мужа Дафна. — Кто мог узнать тебя по ней? — глаза Гермионы потеплели при виде украшения. — Я всегда ношу её под одеждой, — в задумчивости провела краем узла по нижней губе Гринграсс, по давно забытой привычке. — Как тогда он мог заметить подвеску? — нахмурился Тео. — Она выскользнула между пуговицами рубашки. — Ладно. Зайдём с другой стороны, — сделала глоток остывшего кофе Гермиона. — Кому было выгодно подставить тебя?       Дафна пожала плечами: — Я колдомедик. Тут масса вариантов. Завистливые коллеги, убитые горем родственники, оставшиеся инвалидами, пациенты. Школьные враги, в конце концов.       Грейнджер сощурилась, глядя в серые глаза Тео. Что-то из сказанного Гринграсс её зацепило, но она не могла понять что именно. Она прокручивала слова Дафны в голове. — Пациенты, — щёлкнула пальцами Грейнджер и повернулась к колдомедику. — Ты говорила, что на сегодня у тебя назначена сложная операция. Расскажи о ней и о твоём пациенте. — Ты думаешь это как-то связано? — наклонился вперёд Тео. — Возможно. Потому что какой смысл подставлять Дафну именно сегодня? — Совпадение, — предположил Нотт. — Не верю я в такие совпадения, — качнула головой Грейнджер. — Две недели назад в Мунго поступил пациент в крайне тяжёлом состоянии, — нахмурились Дафна. — Многочисленные переломы, тупая травма головы, глубокие порезы, нанесенные темномагическим заклинанием. Физическое состояние ему восстановили быстро, но он не приходил в себя и его перевели в моё отделение. Исследование показало, что перед тем как покалечить этого парня, его мозги превратили в пудинг. Огромное количество блоков. Паршивого качества обливиэйты. И всё это приправлено топорной легилименцией. Восстановление подобных повреждений процесс длинный и кропотливый. Все манипуляции должны быть каллиграфически точными и малыми по воздействию. Плюс у парня индивидуальная непереносимость стандартных заклинаний, применяемых в подобных случаях. — И как его лечить? — вскинул брови Тео. — Чистой силой. Никаких словесных формул и движений палочкой, — мрачно покачала головой Дафна. — Даже заклинания проверки состояния во время операции наносить нельзя. Что делает лечение почти невозможным. В другой ситуации у нас было бы два варианта: проводить операцию по, заранее составленному, шаблону и молиться Мерлину, чтобы всё прошло успешно. Либо перевести пациента в отделение коматозников. Но это не наш случай. Если не провести операцию в течение этого дня, повреждения исправить будет уже нельзя. — А с тобой шансы этого парня значительно увеличиваются, — подвинулся к Гермионе Тео, так чтобы её ноги легли по сторонам от него. — Ты будешь чувствовать, если что-то пойдет не так. — Да, но я заперта здесь, — раздражённо повела плечами Гринграсс. — Этого парня смогли опознать? — поймала руку Дафны Гермиона и поднесла пальцы к губам. — Нет, — улыбнулась блондинка на проявление нежности. — Никто из персонала его не узнал, так что вероятнее всего он, либо получил домашнее образование, либо эмигрант. — Можешь его описать? — сжала узкие пальцы Грейнджер. — Все иностранцы регистрируются в Министерстве. Может я его видела или слышала о нём.       Дафна пожала плечами: — Лет сорок. Крашенный брюнет. Дурацкая бородка, — Гринграсс провела пальцами свободной руки вокруг рта, показывая её расположение. — Серёжка с синим камнем в левом ухе. — Фальшивая татуировка грача на шее? — напряглась Гермиона. — Да, — свела брови к переносице Дафна. — Откуда ты знаешь? — Это мой новый напарник. Кристиан Додж, — сдавленно объяснила Грейнджер, потирая переносицу. — Пол года назад к нам обратились из магического отдела Интерпола. Был обнаружен наркотрафик из Британии в Германию. Гарри отправили в Европу, как представителя Британского Аврората, а к нам перевели Доджа. Мы смогли внедрить его в банду. Последнее его сообщение было о том, что его раскрыли. Шестнадцать дней назад. — Значит, — привлёк внимание девушек Тео. — Кем бы ни были эти люди, им было выгодно убрать вас обеих. — Скорее меня, чем Дафну, — возразила Грейнджер. — Я только и делаю, что копаю последние две недели. Дафну решили убрать именно из-за операции. Его не стали бы убивать, не знай он что-то важное. И если он очнётся, запахнет жаренным. Кто знал об операции? — повернулась к колдомедику Гермиона. — Только персонал больницы, — поджала губы Дафна. — А как ты вообще вышла на этого убийцу? — додумался спросить Нотт. — Через старого должника, — перевела взгляд на мужа Гринграсс. — Паркер Грант частенько обращается ко мне с повреждениями, которые не хотел бы светить перед авроратом. Я обратилась к нему, зная что он не будет об этом трепаться. — Ты ведь не говорила ему зачем тебе нужен убийца? — Я похожа на дуру? — со скепсисом в голосе поинтересовалась у супруга девушка. Гринграсс резко выпрямилась в её глазах светилось осознание. — Грейнджер, Паркер Грант — сводный брат Лукаса Бэлла. Колдомедика, который должен провести операцию вместо меня. — И он знает о подвеске? — уточнила Гермиона. — Да, — напряжённо выдавила Дафна.       Грейнджер перевела взгляд на пустой камин. Она водила ребром указательного пальца по губам, усиленно анализируя полученную информацию и пытаясь найти решение. Супруги замерли в ожидании. Через какое-то время Гермиона отняла руку от рта. — У меня есть план.

Год спустя.

      Дафна и Гермиона находились в кабинете Тео, ожидая пока его владелец закончит смену. Гринграсс стояла между разведёнными ногами Грейнджер, которая сидела на столе. Её руки зарылись в кудрявые волосы любовницы, а губы оставляли дурашливые поцелуи на лице. Гермиона не могла сдержать счастливый смех и лишь крепче сжимала руки на тонкой талии.       Её план сработал.       Рон вломился в отделение Гринграсс разбрызгивая бутафорскую кровь и раскидывая повсюду шашки кромешного мрака. Драко носился с, якобы умирающей, Асторией по всей больнице, затрудняя её деятельность. Это выиграло им время.       По истечению карантина Гермиону и Дафну сразу же задержали. И потребовавшая встречи с министром Грейнджер добилась того, чтобы операцию Доджа проводила Гринграсс. Которая прошла успешно.       Неделя ушла на то, чтобы Кристиан пришёл в себя. И ещё три, чтобы сцапать всю банду, на которую повесили и убийство Куинна. Гермиону спасло алиби. А Дафну, якобы, отсутствие мотива. Показаниям наёмного убийцы и Гранта никто не поверил.       Подозрение с них было снято. Но все детали расследование попали в прессу и Гермиону уволили из ДМП. О чём ей так и не удалось погоревать, потому что вскоре ей поступило предложение о работе в Британском Отделении Магического Интерпола. На которое она с радостью согласилась. К тому же, как в последствии выяснилось, на новой работе всем абсолютно побоку на личную жизнь их сотрудников.       Суд, завершённый оправдательным приговором, ознаменовал конец напряжённого месяца. Гермиона, Тео и Дафна отметили это дело в ресторане бутылкой шампанского. Супруги решили провести подругу домой. Когда они оказались на пороге, разговор стих. Никому не хотелось прощаться, а повод продолжить вечер никак не находился. Рассматривая Тео в темно-сером костюме тройке, так хорошо подчёркивающим его цвет глаз, и Дафну в официальном зелёном платье, Гермиона решилась. И впилась в губы Гринграсс страстным поцелуем. Она схватила Нотта за руку и впихнула Дафну в квартиру.       Предложение руки и сердца сделала Гермиона, вопреки обещаниям любимых. Это произошло спустя полгода. Они лежали на кровати. Обнажённые, запыхавшиеся, потные. Прижавшись к Гермионе со спины, Дафна призналась, что Грейнджер уравновешивает их с Тео отношения. Что именно её не хватало их браку, чтобы он стал по-настоящему счастливым. Что Гермиона делает их счастливыми. А Нотт в это время сцеловывал побежавшие из глаз Грейнджер слезы и бормотал утешительную чушь. Чувствуя себя окружённой безусловной любовью, своим тихим прибоем и диким пожаром, Гермиона судорожно вдохнула и перегнулась через Тео к прикроватной тумбочке. Она достала бархатную коробочку, в которой лежало три кольца с выгравированным узлом Талиесина. Точной копией того, что был на подвеске Дафны, которую пришлось уничтожить. Заявив, что ей тоже плевать на запреты, она попросила их руки. Хотя бы номинально. И они согласились.       Сейчас, сидя на столе и обхватив ногами свою невесту, Грейнджер была счастлива тому, что решилась на эту авантюру. Которой не случилось бы, если бы Нотт по неосторожности не перевернул котелок с зельем. Гермиона по забывчивости не оставила ядовитое лекарство не убранным. А Дафна из ревности не отправилась мстить, так нелепо раскрыв свою личность.       Тео закончил смену и зашёл в кабинет за своими женщинами. Увиденная картина вызвала у него счастливую улыбку. Подойдя к девушкам, он положил одну руку на заднюю часть шеи Гермионы, а вторую на талию Дафны. — Вы идёте? Или мы отменим ужин, ради секса в моём кабинете? — усмехнулся мужчина. — Идём, — рассмеялась Гринграсс.