Наследницы золота

Спорт не стоит на месте и развивается с каждым днём, поэтому появления новых соревнований следовало ждать. Весь январь люди ждали фестиваль, более известный как «Кубок Первого канала», ведь открывал его необычный турнир. Именно на него сейчас и направлялась Женя, ставшая ведущей этого события. Люди уже заполняли трибуны, а девочки разминались в отведенной для этого зоне, когда Аня уловила знакомый взгляд ракеты, прятавшейся в углу комнаты. Они так и не встречались с конца национального первенства, а соответсвенно так и не смогли поговорить на волнующую обеих тему. Щербакова понимала, что обсуждать такие вещи по телефону дико, а встретиться лично времени не нашлось. Последний месяц Саша уделяла всё внимание восстановлению перед стартами, а её подруга оттачиванию магических навыков, но теперь они снова вместе, а значит осталось просто остаться наедине и перевернуть мир Трусовой верх дном. Практически весь прыжковый турнир держался на разговорах между участницами. Ощущения соревнований не было. Просто дружеская посиделка половины сборной. Временами кого-то вызывали на прыжок и тут нервишки шалили, но после объявления оценок всё возвращалось на круги своя. В этот раз мастеркласс показывала Трусова. Наверное, самый долгожданный момент сегодняшнего дня. Сумасшедший каскад от королевы прыжков. Как всегда идеально ракета вновь покоряет космос, пока все завороженно наблюдают за настоящим чудом. — Твоих рук дело? — поинтересовалась Женя. — Саша и так прекрасна. Ей не нужна моя помощь, чтобы всех тут уделать, — Аня ответила не задумываясь и немного удивилась, когда услышала в ответ усмешку, — Да я не в том смысле, Жень!!! — Ну да, Анют, — всё ещё посмеиваясь, отвечала Медведева, параллельно умиляясь над реакцией девочки, которую уже считала младшей сестрой. Как и ожидалась, победа оказалась на стороне женского пола, а Женя ещё целый день улыбалась при виде двух подруг и их совсем не дружеских взглядов, объятий и улыбок, будто чувствуя биение сердца каждой, когда они прижимались друг к другу, в надежде согреться. Последний день соревнований. Всё должно было решиться именно сегодня. До старта произвольных оставалось не больше часа, так что лёд во всю готовили, пока капитаны двух команд украшали свои тимбоксы. Женя уже давненько не участвовала в соревнованиях, так что старалась подходить к каждому своему шагу максимально серьёзно, поэтому, закинув в конец последнюю игрушку в форме звёздочки, устало плюхнулась на лавочку. Она понимала, что это её не первые командные соревнования и нужно держаться, чтобы не накатила неприятная ностальгия, но этого уже не избежать. Тогда, три года назад, её волновал только какой-то титул. Никакой магии, никакой войны, никаких проблем. Жизнь изменилась до неузнаваемости, но в данную секунду ей будто снова 17. Рядом сидит Алина, что-то обсуждая с Камилой. Когда-то Загитова лезла к Жене так же, как и сейчас это делает Ками. А ведь раньше Медо думала, что они самые близкие подруги. Даже были мысли рассказать ей волшебный секрет, но олимпийский сезон расставил всё по местам. Сейчас же все эти детские ссоры кажутся такими невинными и. неважными? Нет, они определенно сыграли свою роль. Кто знает, оставшись бы Медведева в погоне за олимпийским золотом, она бы не начала развивать свой талант, не вспомнила бы маму, не стремилась вернуться домой. Недалеко сидела Щербакова, поправляя последние штрихи макияжа. Одна. Без тренеров. Неужели их «приватный разговор» с Этери сработал, и эта кудрявая леди не будет больше мешать планам Жени? — Как ты? — спросила Медо, подсаживаясь к Ане. — Волнуюсь немного. — Ты же понимаешь, что я не смогу тебе помочь? На меня тут операторы уставились, как снайперы. Тут с публикой смешаться не смогу. — Да-да, знаю. — Ты хоть катала произволку полностью? — Ну… — Щербакова виновато отвела взгляд, пытаясь подобрать оправдание — На России я же себе как-то помогла, значит и тут смогу? — Ань, — твёрдо, но обеспокоено прервала её Женя. — Ну я же не зря пол зимы тренируюсь. У меня получится. — Ладно, я в тебя верю — шёпотом произнесла Женя, прижимая к себе подругу. Конечно, она волновалась и хотела всячески помочь, но двойная жизнь отлично сказывалась на этом страхе. Утром, на тренировках, Женя видела многочисленные падения и слёзы, но вечером… Если Аня делает такие успехи в магии спустя пару месяцев тренировок, какие Медведева делала только спустя годы, кто ж знает куда это приведёт. Когда назвали ее фамилию, она попыталась собрать все силы, что есть. Аня понимала, что катать будет очень тяжело, намного тяжелее, чем на Чемпионате России. К тому же там помогала не только Женя, но и сама атмосфера. Важный старт, новогодние праздники впереди. А после чисто выполненной первой части программы Щербакову будто ураганом понесло надо льдом. А может и не «будто». Тогда она не каталась, а парила. Сейчас же девушка понимала, что такого вероятнее всего не будет, и со всеми сложностями и особенностями своего организма в этом прокате ей придётся справляться лишь с помощью физических сил, которых к слову тоже не особо много. Встав в начальную позу, Аня выдохнула и подумала о том, что хорошо было бы хотя бы доехать. А ещё о том, что раз вряд ли получится выкатать всё, и результатом она и тренеры вряд ли останутся довольны, то можно просто слушать музыку, наслаждаться ею. Это единственное, что она точно могла делать на сто процентов и возможно единственное, что ей может сейчас помочь. Первая половина позади. Аня слышит крики кого-то из своей команды. Незадолго до того, как она заходит на лутц-риттбергер и за неимением сил ошибается. «Ну всё. Это провал» — проносится в голове Щербаковой после выезда. Но этот самый «провал» пока больше злит ее, чем пугает, поэтому она находит силы прыгнуть последние два прыжковый элемента. Заходя на вращение, она уже думала, какая жгучая боль ждёт ее после того, как она остановится. Думала, что скажут тренеры. «Наверное как всегда будут задавать риторические вопросы, типа «Почему? Ну зачем ты так сделала?», в ответ на которые получат лишь мой опущенный взгляд.» Но думала и о том, как будет поддерживать ее зал, как делает это прямо сейчас. Как Алина встретит ее и крепко обнимет. И Женя наверняка как-нибудь ободряюще посмотрит, как бы говоря «все будет хорошо». Музыка, набирающая темп на дорожке шагов, поднимает зрителей со своих мест и заставляет аплодировать без остановки. Аня вкладывает силы и душу в каждое своё движение и, кажется, это не остаётся незамеченным, ведь аплодисменты лишь громче, а поддерживающих криков, особенно со стороны «Красной машины», все больше. Ветер, ещё оставшийся в ее жилах, будто на последних издыханиях, нёс ее надо льдом. Аня обожала это ощущение. Скорость, буря, мурашки по коже от того, что ветер совсем близко, совсем рядом. Точнее даже в ней самой. Она и правда тренировалась не зря. К тому же прямо сейчас она особенно остро чувствовала, что это лишь начало. Повелительница ветров сможет намного больше. После финальной позы Щербакова устало скидывает руки и шумно выдыхает. Единственное, что пожалуй может порадовать — она все же доехала. Но где-то внутри неё на нервах играет перфекционистка-отличница, которая упорно внушает, что такой прокат — чуть ли не главный позор этого сезона. Аня чуть заметно встряхивает головой, убирая ненужные мысли, делает поклон и едет к бортику, очень активно, но не совсем действенно пытаясь бороться с желанием обнять кого-то, уткнуться в плечо и разрыдаться. Соревнования закончились, Аня наконец оклемалась и спохватилась искать Трусову. Может в следующий раз они увидятся только на мировом старте, а ждать ещё полтора месяца она не намерена. Повезло. Саша уже вышла с арены и почти подошла к машине отца, когда её остановила Аня. Отходя в сторону для соблюдения приватности, Щербакова уже заметила, что ракета находилась не в самом лучшем настроении. Как и после всех соревнований, где задуманное не получилось. — Поздравляю с победой, — чёрство слетело с замерзших губ Трусовой. — А? — сначала не поняла Аня — А, ага, спасибо. Я тебе писала несколько раз и вот хотела спросить. Ну… Ты там не сразу отвечала, вот. И я думаю, что стоит лично, — Аня тараторила сквозь улыбку, параллельно подпрыгивая, чтобы согреться, ведь как дурочка выбежала на улицу в одной спортивной форме. — Да, видела, — всё также остро и кратко отвечала Саша, будто всем видом пытаясь показать свою обиду на правила турнира. — Я подумала, что мы можем встретиться как-то, — Щербакова всячески старалась уловить взгляд ракеты, но та лишь увлеченно рассматривала асфальт, — Ну помнишь мы хотели обсудить, знаешь, произошедшее, но так и не успели, вот. — Чего ты хочешь? — Трусова наконец подняла красные глаза, на ресницах которых мирно покоились снежинки. — Саш, я. — улыбка с лица медленно перерастала в непонимание. — Сегодня ты откаталась хуже. Допинг закончился? Или эта твоя «магия» работает лишь раз в году? Радуйся очередной победе, мне пора домой. Трусова развернулась и быстро зашагала в сторону дороги, оставляя замёрзшую девушку одну возле стен холодной арены. Горечь в горле смешалась с подкатившими слезами и на холод было уже всё равно. В тёмной косе, лежавшей на красной форме, запутались снежинки, кружившие вокруг, а взгляд Щербаковой устремился к тёмному небу. — Луна сегодня… красивая.