Почему?
— Переодевайся, мы уходим, — строго сказал он Рэйчел, и та молча ушла в ванную за своими вещами. Как только дверь закрылась, он обратился к Мейсону. — Эдвард, не мог бы ты оставить нас наедине ненадолго. Извини, что прошу о таком. — Нет проблем, — ответил Мейсон, выходя из комнаты. А как вышел, мгновенно прислонил ухо к двери. — Знаешь, Айзек, ты начинаешь меня раздражать, ведь постоянно крутишься возле Рэйчел. Приводишь её вечером… или она уходит втихомолку гулять одна, но я то сразу понимаю, что она у тебя. По голосу, дыханию, по разным мелочам, — он поправил кожаную перчатку на правой руке, подошёл ближе и схватил парня за горло, — Ты ведь далеко не глупый, правда? Так пойми своим крошечным мозгом, что тебе не место рядом с Рэйчел. Если я ещё раз увижу вас вместе, то пойду в полицию с показаной ранее фотографией и многими другими. «Чёрт. Рэй, как ты вообще терпишь его?» — Мы друг друга поняли? — спросил мужчина ядовито, и Зак даже не мог предположить насколько тонкая дощечка, на которой он вздумал прыгать. — Вполне, — ответил Зак, проглатывая ненависть и кучу неприятных комплиментов, которыми хотелось бы угостить Абрахама. Абрахам разжал руку, парень закашлялся и приземлился на кровать. В этот момент в комнату вернулись Эдвард и Рэйчел. — Дядя, что ты делаешь?. Девушка тут же подошла к Фостеру, обеспокоенная его видом. Он лишь поднялся и грубо ответил: «Не лезь, а» От его холодного взгляда по спине пробежали мурашки. — Если позволите, — Зак поднялся, стараясь не смотреть в голубые глаза, ведь они тут же схватят его уверенность, и он не сможет сдвинуться, — Я покину вас первым. Он остановился около двери, повернувшись к Мейсону: — Спасибо за тёплый приём, Рыжик.* * *
Неспешно шагая домой, Айзек задумался: «В какой момент всё пошло не так?» Может, вчера, когда напился из-за собственной ревности? Или, может, когда он пригласил Рэйчел к себе, чтобы посмотреть фильм? Когда купил кучу разных вкусняшек, стараясь угодить её вкусам? Раньше? Когда расспросил о проблеме дяде в той кофейне? Или когда начал видеть в ней что-то куда интереснее, чем просто мишень? Всё пошло не так, похоже, ещё в тот день на школьной крыше. Когда он подписал чёртов контракт. Сейчас ничего бы не было. Не было бы мыслей, затуманивших разум. Желаний, сковывающих тело цепями безнадёги. Не было бы этих сраных чувств, разрывающих сердце, застревающих в альвеолах и не дающих нормально вздохнуть.* * *
Стоило скрипнуть входной дверью, как из комнаты выбежала встревоженная Памела. Айзеку потребовалось больше десяти минут, чтоб успокоить мать и извиниться. — Айзек, и всё же, ты поступил неправильно. Мы пережевали: где ты? как ты? — Я ж предупреждал, что на день рождения пошёл, — парень подошёл к кухонному столу, жутко хотелось пить, — Вы знали. — Но о ночёвке ведь речи не было? — Памела понимала, что слишком опекает взрослого сына, но сердце всё равно тревожилось. — Мам, так вышло, извини, — Зак сделал долгожданный глоток воды, ещё один и прыснул. — Что такое, подавился? Лицо Айзека стало пунцовым. Он вспомнил… Вспомнил, как приревновал и напился, как танцевал вчера с Рэйчел, как предложил ей встречаться. Это точно не сон, парень уверен. Если так, то что же она ответила? — Зак, всё хорошо? — Да, мам, я пойду к себе, ладно? — Конечно-конечно. Его наконец отпустили. Поднявшись в комнату, он прошёл к ванной. Тут же избавился от одежды и бинтов, встал под тёплые струи воды. — Чёрт! — он гневно ударил по плитке кулаком, — Как же я проебался. Он хотел втаптать собственные чувства в грязь, забыть о них. Забыть о ней… Ведь рано или поздно придётся лишиться её. Он уже, считай, лишился. Признался в чувствах? С каких пор так осмелел? Здесь уже ничего не светит. Позабыл про контракт? А как же Абрахам? Раздавит словно муху, стоит приблизиться к Рэй. Но самое страшное, что он может причинить ей вред. В эту секунду Айзек принял решение во что бы то ни стало поговорить с Рэйчел. В открытую подойти нельзя — риски слишком велики. Есть ли обходной путь?