Упавший занавес.

Тёмное помещение набито людьми, дым от чужих сигарет создаёт лёгкий туман. Парень неспешно идет к центру сцены где горит лишь один прожектор, направленный прямо туда. Танцор замирает в легкой и грациозной позиции, но каждая мышца его напряжена и буквально с кончиков пальцев чувствуется сила. Зрители затихают, слышны лишь шорохи где-то сзади, стучащие об тарелки вилки, едва различимое соприкосновение наполовину полных (но для артиста всегда наполовину пустых бокалов). Зал погружается в мелодию — танцор прикрывает глаза. Первые ноты мелодии привлекают взгляд посетителей бара: танцор, замеревший словно статуя начинает выступление. Мелодия легко разливается по стаканам, словно самый крепкий напиток, словно что-то дорогое и ценное; мягкие ноты добираются до души, а движения танцора в такт подчеркивают и вонзаются в сердца зрителей словно стрелы. Танцор расскажет им о боли, о той, что сказать словами невозможно. » — Так ты танцуешь? — молодой светловолосый парень замирает на входе, едва заметив фигуру давнего знакомого и уже полюбившегося ему артиста. Танцор бы прокричал ему в тот же день: «уходи, не влюбляй меня в себя, мальчик с цветочным садом внутри, уходи.» Но он на вопрос отвечает, говорит, что танцует и с танцами хочет связать свою жизнь. «Как всё нечестно вышло, — хочет сказать блондин себе, — Как же нечестно» «Я тоже хотел связать с танцами, а связал с тоской по тебе» — тишина разливается внутри меня, она заливает мою душу, забирает любые мысли о тебе. Артист людей не видит, лишь его силуэт, что живёт в нëм вот уже пять лет. Продолжая ритмичные движения, пальцы пробегаются по собственной шее. Проходятся по ткани, останавливаются в воздухе и вновь возвращаются на тело танцора. «Танцор курит свои красные мальборо и незаинтересованно наблюдает людей за окном. — Нравится мое творчество? — вопрос скорее риторический, артист знает каков будет ответ. — Даже слишком, надеюсь, ты не возражаешь если я буду иногда присутствовать на концертах… — раздался голос блондина, заставляющий артиста усмехнуться. Парень приходит на первый концерт, приходит на второй, а потом без приглашения заседает в мыслях постоянным гостем, наблюдая за танцором. Артисту не впервой умирать, он умирал на сцене уже тысячи раз, и ровно столько же вставал живой и невредимый. Почему же он был таким особенным? — В его танцах можно было прочесть историю. «— Ты красивый, в этом наряде тем более… — они сидят у артиста в гримерке, блондин восхищенно смотрит на фаворита. В комнате пахнет дымом и любимым одеколоном танцора. — Ты лучший.» Парень выдыхает, отводя взгляд от артиста, нервно оглянувшись по сторонам. А потом вновь смотрит, смотрит, смотрит. Словно не на артиста — в его душу, в самое сокровенное, разрушая спрятанные внутри стены. — Ты обещал держать мою руку, гуляя по саду, а вышло так, что сад исчез вместе с твоей любовью ко мне. — теперь уже единственные мысли, приходившие блондину когда он просто гулял по улице и смотрел на прохожих. " Танцор замедляется на секунду, задерживает дыхание. Лёгкие горят, дышать трудно, он готовится взлететь над сценой, тут же опустившись на пол. Артист запах своей погибли чувствует. Блондин наблюдает за ним вновь, но уже украдкой. » — Ты уходишь? — блондин запыханный: сразу после выступления выбежал за ушедшим танцором, бежал со всех ног. Он должен был его догнать. — Ты не должен был бежать за мной. — холодно и ясно бросил танцор. — Но я хочу тебя поцеловать, я хочу.— блондин пожалеет о сказанном определенно, ведь знает что не нужен он этому парню. Артист подходит вплотную, пристально смотрит прямо в глаза парня. Целует. У обшарпанной стены артист прижимает блондина к себе за бёдра и вылизывает губы, целует, впиваясь не в них, а в душу. Разбивает её и не просит прощения. Рассудок блондина тут же затуманивается и становится невыносимо жарко, но тихие отголоски разума где-то вдалеке нашептывают ему: «идиот, он прощается.» — Почему ты ушёл? Зал утихает, с щёк многих зрителей стекают слёзы. Танцор за всё выступление ни разу не открыл глаз. Там, за прикрытыми веками, чужая улыбка и нежный взгляд. Там, за прикрытыми веками, жизнь в студенческие годы и родное, самое ценное по утрам жмётся ближе. Прожектор потухает, мелодия кончается. Зрительный зал заливается слезами и овациями, но артисту все равно. Уже все равно. Встаёт на ватных ногах, не смотря на сидящих напротив людей. Равнодушно кланяется и не медля удаляется со сцены от всех этих влюбленных взглядов. Он рассказал свою историю, посвятил этому светловолосому парню каждый свой жест в этом танце. Как и обещал. Заходит в гримëрку, запирая дверь. Занавес падает, а уже через несколько секунд на улицах пасмурного Петербурга собираются грозовые тучи. Наконец танцор выходит из гримерки, забирая свои вещи и, оглядывая опустевший зал на секунду останавливается. — Я знал, что ты был тут сегодня, ты вновь смотрел мое выступление, только вот я больше не хочу болеть тобой. Я перегорел, мой мальчик, перегорел.