короткие зарисовки по сыегору (сыендук и егор)

у лоскутова закололо что-то в груди. наверное даже не сердце - душа. было так больно и так пусто, будто все, что наполняло его жизнь, в один момент упало куда-то вниз, исчезло, и всякое существование потеряло смысл. просто потому что лиза так захотела и так поступила, так несправедливо и жестоко, как она не имела права поступать с самым идеальным парнем в мире «нам все-таки нужно взять перерыв» ему было страшно. и так плохо, что терпеть это было невозможно. самое убийственное, что от этих чувств, разрывающих его изнутри, ломающих кости, никуда не деться, не отвлечься, потому что все напоминало о ней - и ваза эта старая на столе, от разбития которой егора воздержала лишь ее цена, с завядшими сухими цветами, и даже бежевые шторки. и тортик в холодильнике (который они доедали вместе) и толстовка (в которую он сейчас укутался) он потерял достаточно, и сейчас этот груз раздавил его. плакать сначала не было сил, его хватил ступор и встал удушающий ком в горле, но потом лоскутов разрыдался. он ревел бог знает сколько часов, кричал, нещадно избивал стены кулаками до страшных синяков, пока физическая боль не стала сильнее моральной. и даже жжение на разбитых костяшках пальцев казалось ему приятным по сравнению с тем, что он сейчас испытывает внутри. это была жалкая одинокая истерика, которая повторится, когда для этого у егора наберется достаточно сил. самым ужасным было осознание своей абсолютной ничтожности перед депрессивным эпизодом. от слез полегчало совсем неощутимо, теперь даже выплеснуть эмоции никак сил нет - они только копятся внутри. и лоскутову показалось, что один он это уже не вынесет. на самом деле, за ним, наверное, правда нужно присмотреть, чтоб он не натворил глупостей, но написать-то даже некому, тем более позвонить, так бессовестно отвлечь от более важных дел. кому он доверяет, может показать себя таким? и самое главное - как признать свое поражение перед собой же, будучи взрослым самостоятельным человеком, который обязан держать себя в руках? егор тупит в телефон с открытыми диалогами несколько минут. он не знает, кому вообще может написать, чтоб стыдно не было и страшно. кому вообще во взрослом мире есть дело до чьих-то проблем? самое забавное, что позиция эта максимально детская. «димас, привет, не сильно занят?» отправляя сообщение он даже надеется, что дима занят и даже не прочитает. так, наверное, даже было бы проще. вообще без социального взаимодействия, без попыток хоть что-то исправить. без последнего рывка. «привет. а че-то срочное?» да нет, совсем не срочное. я всего лишь подохну в этом ебучем питере потому что не выдержал еще одной психологической встряски, когда весь мой мир наебнулся с ног на голову и все что я годами строил по кирпичикам полетело коту под хвост. тебе совсем необязательно делать вид, что тебе есть дело до моих менталок. «да нет вообще то. просто было бы клево если бы ты щас приехал, мне тебе надо рассказать кое-что, и лучше лично» как показалось на тот момент егору, звучало это просто пиздец как жалко, по крайней мере в сравнении с тем, как он обычно общается и что-то просит. сейчас он просто чувствовал себя максимально податливым, как желе. «окей. надеюсь это реально че-то важное, иначе я тебе въебу, егор, я ради тебя со съемок уехал» ради него. лоскутов ощущал от этого сообщения что-то смешанное с благодарностью и стыдом. он отвлек человека от реально важных дел чтоб поныть ему в плечико, что «бубубу, все бабы - дуры, а у меня депрессия и горячей воды нет». с другой стороны, дима не послал его нахуй, а буквально сразу вскочил и поехал, хотя был далеко не обязан. это как-то немного грело душу.