***
Через пару дней у него начнется течка. Их малышу было бы уже три месяца. Пока Эдуард пошел на студию, Антон быстро сходил в аптеку и подготовился к приближающимся этим дням. Течка началась раньше. В то время, когда Эд был дома. Антон поспешил в ванную комнату. Он достал припрятанные тампоны, подавляющие, обезболивающие. Тампон быстро был вставлен в нужное место, а таблетки выпиты. Шаст делал вид, что все нормально, но Выграновский заметил изменения в поведении мужа. — У тебя все хорошо? — Да, просто голова болит. — Может выпьешь таблетки или что-то такое, — предлагает муж. — Пить таблетки вредно для малыша. Просто пойду спать пораньше. — Я с тобой. — Ты же хотел сериал посмотреть. — Посмотрю потом. Сейчас хочу с тобой побыть. — Хорошо, — убеждения в просмотре сериала вызвали бы подозрения. Они пошли в спальню. — Антош… Может жаркая ночь поможет тебе расслабиться, и твоя голова пройдет? — флиртует старший. — Не думаю. — А мне кажется хорошая идея. — Эд, я волнуюсь за ребёночка, — это звучит как отличный повод не спать с мужем. — Я говорил с врачом на эту тему. Ему ничего не грозит, если родители любят друг друга. Только воздержания на первом и последнем месяце. Ты сейчас уже на третьем, живот не большой, так что можно. — У меня болит голова. Я не хочу. — Мой муж видать позабыл, что ему нельзя говорить «не хочу»? — тон альфы изменился на холодный и властный. — Я не забыл, Эдя, просто пока голова болит. Может как-нибудь потом. Плюс я давненько не брался за бритву и средства ухода. Ты же любишь, когда я красивый и ухоженный. — Шастун придумывает вескую причину, на которую Эд должен повестись. — Ты прав, тогда я даю тебе недельку привести себя в порядок и подготовится, — у него через неделю должен быть гон. — Спасибо, — они легли спать. Альфа близко прижимался к омеге сзади, а с него просто текло как из ведра. Тело не понимало, почему так близко альфа и он не удовлетворяет его. Выграновский скользил руками по животику и груди омеги, не догадываясь ни о чем. — У нас наверно будет девочка… Такой животик маленький… — Ты сравнил мой животик с двойней мальчиков и одного ребенка… — Я хочу, чтобы девочка была. Я так чувствую, — он целует загривок. — Мальчик есть, теперь девочка нужна. — Антош, ты мало кушаешь. В тот раз в три месяца у тебя уже была небольшая грудь. — Это по-разному бывает. Ты же знаешь, что какие-то омеги не могут кормить вообще грудью. — Да, странно это все. Тело омеги сложно устроено. — Что сложного? — Все… Особенно все касаемо прелюдии. Это не легко. Да ещё и надо постараться, чтобы понравилось. У меня это пока не получается. Не там тронь и все пропало, а твое настроение просто пипец… Антон еле держался, но он смог скрыть течку.***
Спустя неделю, когда у Антона закончилась течка и пришло время секса с мужем, он хорошо подготовился. Его тело было идеальным. Антон не мог никак скрыть отсутствие живота и поэтому сам решил встать быстренько раком, чтобы Скруджи меньше видел его плоский живот. Он красивенько сидел в комнате для развлечений (и пыток) и ждал своего мужа. Тут Выграновский появился на пороге комнаты. По его взгляду было видно, что он зол. — Эд… Все в порядке? — Ничего сказать не хочешь? — старший держит руки сзади. — Ты о чем? — Например об этом, — он показал ему найденный использованный тампон Антона. Он держал его за ниточку. — Тампон. И? — Это твое? — Нет. — Твое. Я нашел полную урну твоих недавно использованных тампонов! У тебя прошедшую неделю была течка? — альфа начал кричать. — Нет. Это не мое, — стоит на своем младший. — Хорошо. Наверно прислуга в твоей персональной ванной сидит и тампоны меняет. А это тогда чье? Это прислуга прячет в твоих вещах обезболивающие и подавляющие? — Я сейчас объясню… — Пожалуйста. — Я не смог забеременеть и побоялся тебе об этом сказать. Поэтому скрывал все. Прости. Я поступил неправильно. — Лживая сука! — он одной рукой хватает омегу за горло и поднимает с кровати. Он толкает его к стене с наручниками. — Прости, Эдя, — хрипит он из-за сдавленного горла. — Дрянь, ещё смеешь врать! Это тогда как ты объяснишь? — старший тыкает ему в лицо коробку противозачаточных. — Это… Таблетки… — Я знаю, что их пьют, чтобы не залететь! Это что, блядь, такое? Ты пил противозачаточные? — блондин молчит. Ему страшно. — Тебя спрашиваю! — брюнет поднимает его голову и грубо держит подбородок. — Да. Я пил. — Выграновский отшвыривает его лицо, тем самым стукая омегу головой о стену. — Я три месяца думал, что у меня скоро будет ребенок, а ты, сука, вот так всех наебал! Здорово, блять! — орет обманутый мужчина. — Прости… — Я тебе не разрешал говорить! Знаешь, что я сейчас с тобой сделаю? — омега жмурится. Сердце стучит быстро. Он боится. Его никто не спасет. — Буду бить тебя палкой триста раз, как сутулую псину! Положу на гвозди и отъебу суку! — от таких угроз ему стало ещё страшнее. Он же шутит… Он же не будет так поступать… Эдуард приковывает мужа наручниками. Он опять стоит лицом к стене и ждёт наказания. Ноги дрожат. Изверг уже сходил за палкой. — Сука, сейчас ты получишь! — альфа замахивается и бьёт Антона. Тот взвизгнул, но на это Скруджи внимания не обратил и стал дальше бить по спине и ягодицам. Когда эти места были полностью красными он перешёл на ноги и иногда на руки. Антон ревел в голос. Когда альфе надоел этот плачь и скуление, он взял кляп и заткнул омегу. Так стоны стали тише. Теперь он слышал только болезненное мычание. Он соврет, если скажет, что ему не доставляет удовольствие бить мужа и слышать его стоны от боли, если скажет, что ему его жалко. Он будет лжецом, если скажет, что это не приносит ему чистый кайф. Ему откровенно нравится видеть боль и страх в глазах мужа! Ему нравится причинять ему боль и наказывать! Ему нравится смотреть на страдания мужа! — Подними одну ногу! Будешь стоять на одной ноге, а вторую стопу мне покажи. — Шаст подчинился. Тогда альфа стал бить его по подошве. После первого удара, младший рухнул, но наручники его крепко держали. — Вставай! — но он не может встать. Все тело болит. Подняться ему помог муж. Он поднял его за волосы. И продолжил бить по подошве. Агрессия не заканчивалась. Удары палкой продолжались по спине и ягодицам, пока это не надоело тирану. Антон находился в болевом шоке и мало что соображал. Наручники расстегнулись, и он упал на пол, но на этом наказание не окончено. Скруджи достал доску с гвоздями. — Думал, что я шучу? Наивный! — смеётся садист. Он заставляет омегу лечь спиной на гвозди. Омега рыдает и пытается дать отпор, но ничего не получается. В одну секунду репер уложил его на гвозди. Антон кричал, но кляп приглушал звуки. Гвозди проткнули кожу. Его спина итак горела от ударов, но сейчас боль была в несколько тысяч раз сильнее. Эд развел ноги омеги и устроился между ними. — Сейчас буду тебя трахать, готов? — Антон молил о пощаде глазами, но это только разжигало огонь в репере. Он вставил свой член без подготовки и сразу начал активно трахать омегу. Гвозди рвали кожу. Антон потерял сознание от боли. Тут Выграновский достал нашатырь и привел омегу в чувства. Он не позволит ему отключиться и пропустить все веселье. Когда он немного очнулся, Эд продолжил издевательства. Он полностью лег на омегу, прижимая того сильнее к гвоздям. Они вошли в самое мясо. Дикая боль. Антон зажмурил глаза. Так казалось легче. Эд перешёл на медленный темп. Грубо и не торопясь он издевался над ничего нестоящей омегой. Самым унизительным было то, что он начал ставить на нем метки. Скруджи ставил их в разноброс. Когда он захотел кончить, Эд поднял мужа с гвоздей и поставил на колени и расстегнул кляп. На место кляпа пришел его член. Он сразу грубо толкнулся в глотку, схватил волосы и кончил. Он долго не вынимал свой член, смотря как омега душится его спермой и хуем. Он ещё пару раз толкнулся в рот омеги и только потом прекратил пытки. На последок, чтобы окончательно унизить омегу, он харкнул ему на лицо и сказал: — Не тебе решать беременеть или нет! В следующую течку ты забеременеешь! Только попробуй эту дрянь выпить, я тебе устрою! — после этого он покинул комнату, а Антон потерял сознание.