Школа Отчаяния

В зале повисла тишина, в которой было слышно лишь только учащённое дыхание Патирсон и тихие вздохи остальных учащихся. Кукла на троне ехидно усмехнулась, приняв лежачую позицию. Блондинка резко повернулась к Вайрес с испуганным лицом, в котором читалось невинность и страх. Она качала головой в разные стороны, будто говоря, что не делала этого. Хотя где-то в глубине души, прямо на самых дальних задворках, горела искра сожаления за содеянное. И даже непонятно почему, ведь курочка сама знала, что никакого вреда Фазберу не желала. — Тогда как ты объяснишь то, что мы только что увидели? — проговорил Эндо. Блондинка снова взглянула на экран, в котором застыл Фредди, не двигающийся, не дышащий…вообще никакой. Она снова повернулась к Эндо, даже не зная, что сказать. — Я..правда невиновна, но я не знаю, как это доказать… — чуть-ли не плача сказала она. — Если у тебя нет аргументов, то ты и преступница, ведь так?! — высокомерно сказала Хлоя, снизу-вверх глядя на «преступницу». — Нет, не так! — воскликнула «лютик». —…Я правда ничего не делала…да блин, как я могла сделать что-то подобное с НИМ?! Он мне нравится, вообще-то! — Тогда приведи доказательства, что ты этого не делала, — как-то безэмоционально сказал Эннард, глядя на деву. Та прикусила нижнюю губу, устремив взгляд в пол. Её тревожила мысль, что даму могли подставить, но все учащиеся её проигнорировали, будто это какая-то мелочь. Она постукивала по полу ногой, вспоминая, переосмысливая, что может взять за доказательство. Но ничего. Ничего в голову не приходило. Будь бы на месте всех учеников, Патирсон тоже винила бы себя. Ведь убийство складывалось просто идеально, если на кандидатуру запятнанного поставить кухарку. Но сам мотив тогда был неясен. Как они этого не поймут? Фазбер и Патирсон находились в прекрасных отношениях, почему тогда они думают, что вторая могла убить первого? Из-за чего? К горлу подступил ком. Стало тяжелее дышать. Чика хотела что-то сказать, но этого не получилось сделать. Она немножко сгорбилась, обхватив тело двумя руками. Из-за мерзкого ощущения в носу и в горле девушка не могла толком ничего сказать, лишь что-то тихо и невнятно промямлить. И вместо слов, которые она подбирала в голове, по залу прошёлся всхлип, а затем ещё …и ещё. Девушка закрыла лицо руками, облокотившись о стойку. Солёные слёзы катились по щекам, которые та беспощадно смахивала, но их потоп остановить было невозможно. Она вздрагивала от каждого всхлипа, вытирая нос рукой. Самое обидное для неё было то, что её обвинили в убийстве любимого человека. Они не понимают её чувств к нему, от чего блондинке становилось больнее, и её слёзы не прекращались лить целым потопом. Дошло до того, что щёки и глаза приобрели красноватый вид, что заметило большинство учащихся, которые хотели успокоить барышню. Но та внезапно выпрямилась, шмыгнув напоследок. — Я этого не делала! Точно говорю, что меня подставили! — Но как?! Как ты это докажешь? — спросил Бон более мягче, что было странно с его стороны. — Я не знаю! — воскликнула она и снова сгорбилась, облокотившись о стойку, пытаясь успокоиться. В зале никто ничего не сказал. Лишь кукла хихикнул. И не было понятно почему. Им всем вдруг стало жалко её, что не могли подобрать и слова? На самом деле Эндо тоже думал, что Патирсон не виновна, как подсказывало его детективное чутьё, но просто нет никаких улик на других учеников, кроме Чики. Только она была подозреваемой. Никто больше вопросов не задавал…наверное. — А может вся вода в графине была отравлена? — спросила Смит. — А когда её отравить успели? — недовольно спросила голубоглазая. — Мы с Фредериком на момент убийства «патрулировали» столовую. Если бы туда кто-нибудь заходил, то мы бы это заметили. — А если отравить воду могли и раньше? — встал на защиту Рэббит. — Тогда Фредди уже бы давно сдох, — сказал Фредерик. — Он же у нас весь такой порядочный, в день литр воды выпивает, если не больше. А тут на те раз и сдох. — Ну да, звучит логично, — промямлила Фантайм Чика, глядев в раздумьях вниз. — Тогда решено, что убила его Патирсон, раз она не может привести доказательства, — немного грубо сказала рыжая, указав пальцем на обомлевшую курицу. — Но постой, — в диалог вмешался Феликс. — По словам Чики, они с Фредди были очень близки. Каков же мотив тогда был у неё? — А чё ты меня спрашиваешь? — изогнула бровь Бетти. — Сам подумай, — ответил Альфред на вопрос лиса. — Мы от Фазбера тоже такого не ожидали. Он оказывается всё это время оценивал нас, чтобы потом убить. Буквально несколько минут назад нам показывали листок с его оценкой. Как мы тогда теперь должны верить Чике? И правда. Все вдруг посмотрели на кухарку. Та в свою очередь впала в ступор, в котором не могла сказать ни слова. Они все вспомнили. Тот поступок, который заставил подозревать каждого. Листок с оценкой. Если медведь оказался таким лживым, то как теперь верить его подружке? В зале стояла тишина, в которой все взгляды были устремлены на одну лишь Патирсон, которая сама не понимала, что сделала. Она знала, что не виновна, но доказать этого не могла. Погрузившись в отчаянье, она с безжизненным выражением лица взглянула на пол, пытаясь не смотреть на её одноклассников, что так сверлили ей душу. Девушка не понимала, как до этого дошло. Как же всё так обернулось, что она оказалась убийцей? Непонятно. Всё, что та могла сделать, стоять не колыхавшись, молчать и пускать слёзы. Это всё. Это всё было бесполезно опровергать. Ей никто не верит. Ни в её взаимоотношения, ни в её саму, ни во что связанное с ней. Будто она была просто пустым местом. Не было никакой надежды на то, что настоящий убийца сейчас воскликнет «это я!». Ему было лишь на руку. Но кухарка помнила, что если они ошибутся в преступнике, то погибнут. «Если убийца пошёл на такой шаг, то у него была веская причина уйти отсюда». — подумала блондинка. Прошло несколько минут. Все обдумывали преступление с самого его начала, но и так было понятно, что фиолетоглазка убила медведя. Просто нет кандидата на роль убийцы лучше её. Кукла громко вздохнула, кажись, немного заспанный от этих монологов от учеников. — Ну? Готовы к голосованию? Ещё немного поразмыслив, ученики хором ответили «да», но только одного Вайреса мучили подозрения, что это могла быть и не Чика. Нет. Вообще не она. — Итаааак! Запускаем голосование! Из стоек, каким-то научным способом, вылезли планшеты с учащимися и с иконкой «проголосовать». Все, естественно, выбрали Патирсон. Прошла минута. Кукла незаметно ухмыльнулся, что было заметно только четверым учащимся. — И это правильный ответ! — Стоп, что?! Я же его не… — ошарашено пролепетала курочка. — Дамочка, я сам хрен знаю. Даже, если тебя подставили, то это именно ты дала ему стакан с водой, значит, сама его убила. Здесь не имеет важности "настоящий" убийца. Главное кто убил. — То есть, если человеком воспользуются, как инструментом для убийства, то, по сути, преступником будет являться именно он, а не тот, кто ему сказал сделать это? — переспросил Эндо после раздумий. — Да, всё верно. «Это даже как-то нечестно». — подумал про себя эндоскелетный. — Итааак! Время для наказания! Всем занять места, желательно, в первом ряду! Сегодня у нас на ужин будет жареная курочка! Чика с испугом начала осматривать зал. Внезапно она кое-что вспомнила. «Семья»…. …. «А я ведь так и ничего не заработала для них». ….. Девушку притянули за шею к холлу, где, кажись, будет проходить наказание за «убийство». …. Дама куда-то падала. Больно. Мучительно. Страшно. Страшно от неизвестности, что придумал тот злодей. Она ведь не знала это место. Знала одно. Здесь очень жарко. Просто невыносимо пекло. И это учитывая то, что она не была в духовке, которая была в 10 раз больше её. Девушка упала прямо на стол и, среди всех ингредиентов, она была самой маленькой, даже меньше, чем помидор, находившийся рядом. Это что-то было вроде кухни. Здесь всё казалось для неё огромным. Слишком огромным. Впереди располагались ножи разной остроты и разных размеров. То, на чём сидела Патирсон, напоминало доску. Рядом с доской скалка. По другой стороне огурцы, помидоры, яблоки и прочее. Но больше всех выделялась духовка, в котором всё это пойдёт. «Сжарят заживо?!??» — запаниковала дама. Неожиданно хлопнула дверь. К обеденному столу подходил «Коро-сенсей», который был намного выше Чики. Он взял нож, проведя пальцем от его начала, до острого конца. Пока он не видит, курочка пыталась встать и убежать, как не смогла это сделать. Посмотрев вниз, она увидела жидкость, немного тянущуюся и густую. «Похоже на масло». Кукла её заметил. В панике блондинка пыталась встать, но она будто прилипла к доске. Животный страх завладел ей, и дама не могла ни пошевелиться. Всё, что она увидела, нож, который возвышался над её головой. … Удивительно, но она была жива. Чуть приоткрывая глаза, барышня почувствовала жар по всему телу. Не могла встать. Осматривая всю обстановку, ненароком увидела, как некоторые конечности у неё отсутствуют. Испугалась, но на фоне того, что было невыносимо горячо, просто не могла над этим нормально думать. Она вспомнила только одно — свою семью. И это заставило краем губ улыбнуть леди. Она также вспомнила Фазбера и то, как в одном из поверьев, они могут встретится там…наверху. И это очень хотелось блондинке. Снова…его увидеть. Глаза начали слипаться. Пейзаж размывался. Становилось ещё жарче, но жар дама больше не чувствовала. … Духовка пикнула, что означало, что ужин был готов. ….. После суда все вышли никакие. Когда они смотрели на экран, то просто не верили своим глазам. Им было и страшно, и жалко. Если знали, что для одного убийства нужно пройти через ЭТО, то никогда бы не стали никого убивать… Просто было страшно, что может придумать кукла с ними, если они пойдут на этот шаг. Поэтому вышли они полные отчаяния и безысходности, потому что в академии все будут жить целую вечность… Эндо хотел проверить, почему он считал, что Патирсон не была убийцей. За ним, из любознательности, пошёл Эннард. «Я просто хочу убедиться, что она убийца. Я вряд ли найду какую-нибудь зацепку». Прибыв на кухню, ничего подозрительного, вроде, не было обнаружено. Взгляд Вайрес приковался к графину. — Эннард, сходи за Феликсом. Хочу, чтобы он определил состав воды. Может, туда реально что-то могли подлить. — Хорошо. «Хлоя сказала, что она была рядом со столовой вместе с Фредериком, так что они оба могли видеть кого-то, кто зайдёт на кухню, но они ничего не сказали, что значит, что никого и не было, так почему же—», — когда Эндо об этом размышлял, ненароком увидел сбоку вентиляционное отверстие. — «..Здесь есть вентиляция…?» Пришли они оба спустя несколько минут. У лиса был какой-то прибор в руках, который, наверное, дал ему «Коро-сенсей». — Он определит отравлена вода или нет? Господи, до чего дошли технологии… Сняв крышку с графина, Феликс опустил конец вещи и ждал так минут 10. Через время прибор пискнул. Когда лис посмотрел на выведенное слово, то впал в смятение минут так на 5. — Вода вся отравлена. Лучше её куда-нибудь вылить. — Погоди, то есть как отравлена? Хлоя и Фредерик же осаждали столовую, а она находится близко к кухне и другого способа войти в неё нет! — громко сказал Эннард, недоумённо глядя на скрутившегося лиса, которому было неприятно от такого тона. — Нет, есть другой способ, — сказал Эндо. Эннард удивлённо посмотрел на друга. — Какой "другой способ?" Эндо тяжело вздохнул и взглянул на обоих собравшихся. — Я говорю про вентиляцию, которая располагается прямо здесь.