***
Она еле различала силуэты, но перед ней было, как минимум, три человека. Смуглый парень поднял ее и понес на диван. Голова все еще ужасно болела, а правое плечо ныло от удара о пол. — Грейнджер? Ты меня слышишь? — это был Блейз Забини. Она открыла глаза, но его лицо все равно виднелось ей как будто через густой туман. — Что… что случилось? — Ты упала, в обморок, видимо, — ответил слизеринец. — Что я тут делаю? — Ты… идет война, и… мы… — Мы вроде как аппарировали из Хогвартса вместе с тобой, — голос Теодора Нотта возник рядом с ним, и Гермиона повернула голову в его сторону. — Ты совсем не помнишь, что произошло? Он опустился на корточки рядом с ней. — Нет. Помню, что Гарри умер, его принес Хагрид, и потом… я… — Я аппарировал сюда вместе с Блейзом, но ты, наверное, оказалась слишком близко. Я так понимаю, что вы как-то коснулись друг друга, и тебя затянуло с нами. Мы не знаем, как отправить тебя назад, потому что это вроде как наше укрытие, убежище. Называй как хочешь. И сюда можно было аппарировать только нам троим, но так как ты была с Забини… — Короче говоря, ты с нами тут на неопределенный срок. Пока мы не узнаем, как отправить тебя назад. — Назад в… Хогвартс? — Гермиона села, придерживая голову. — Эм, мы не знаем. Кажется, Поттер и в самом деле мертв, — Забини поднял на нее глаза. Он понимал, что эта новость подействует на нее очень плохо. — Мы сбежали и предали Темного Лорда. — Вы все? Втроем? — Гермиона была удивлена. — Да. — Вы думаете, он не найдет вас здесь? — Мы надеемся. — И… как… что вы думаете делать? Просто жить тут? — девушка попыталась встать, ее сильно качало из стороны в сторону. — Да, Грейнджер, мы планировали просто жить тут. А что? У тебя есть другие идеи? — подал голос Малфой. Он злился и нервничал. Его тон был пропитан сарказмом и раздражением. Он подошел и встал сзади Нотта, который уже отошел на пару шагов от дивана. — Как минимум, узнать о Гарри и пойти сражаться с Пожирателями. — Смешная, — фыркнул он, закатывая глаза. — Ничего смешного, Малфой. Я ничего не помню о последних событиях, а по словам Забини — идет война. Веселишься тут только ты. — Не помнишь? — Блейз уставился на нее. — Что из последнего ты тогда помнишь? — Я уже сказала: мне кажется, я видела, как Хагрид принес Гарри… — ее глаза наполнились слезами, а дыхание участилось. — Я помню только это… — Грейнджер, мы чуть больше недели таскали твое полуживое тело, пока добирались сюда, — сказал Блейз. Глаза гриффиндорки взметнулись к нему. — Больше недели? Господи, что… я не понимаю. — Ты была в отключке все это время. — Но зачем вы таскали меня за собой? — парни переглянулись. — Мы хотим вступить в Орден, и ты – наш шанс, — честно признался Забини. — Вы думаете, Орден примет вас? — Да, если узнает, что мы спасли тебя. — А вы спасли? — Ты нам не веришь? — Я никогда вам не верила и не собираюсь, — она покачала головой и окинула однокурсников взглядом.***
В комнате темно, по телевизору идет какая-то маггловская передача. Только свет от экрана освещает небольшой клочок дивана, на котором сидит Драко Малфой. Он держит бутылку огневиски и периодически отпивает из нее, в другой его руке чаша с попкорном. Гермиона понимает, что он, скорее всего, ее слышит, поэтому не старается скрыть свое присутствие. Она подходит к раковине и наливает воды в огромную зеленую кружку, ей кажется, что единственную в доме. Затем она делает несколько больших глотков. Несколько минут она стоит и смотрит, как парень пьет и пялится в экран телевизора. Она сомневается в своем решении, она хотела сесть рядом и смотреть то же, что и он. Но они почти месяц не разговаривают и вряд ли когда-то смогут начать нормально общаться. Теперь он еще и пьян. Это немного усложняет ситуацию. — Ты долго будешь пялиться? — спрашивает Малфой и делает глоток. — Я не пялюсь, — отвечает она и выливает остатки воды. Думает, подойти ближе или нет. Ей не спится, она проснулась от очередного кошмара, и возвращаться в кровать не хочется. — Это именно то, что ты делаешь, — отвечает Малфой, не отрывая взгляда от телевизора, и Гермиона понимает, что он уже достаточно сильно пьян. Ей мгновенно приходит в голову мысль, и она хватает кружку и идет к дивану. Слизеринец поднимает глаза на ее тело, которое перегородило ему экран телевизора, и его брови чуть взлетают от удивления. Он опускает глаза на ее короткие шорты, а через секунду снова смотрит на ее лицо. — Я думаю, что тебе одному этого будет многовато, — заявляет она и забирает у него бутылку. На его глазах она наливает себе половину кружки и вручает ему полупустую бутылку. Малфой удивлен. Он старается это скрыть, но глаза выдают его. Он облизывает губы и откидывается на спинку дивана, отчего тот недовольно скрипит. — Гермиона Грейнджер пьет огневиски? — спрашивает он и делает глоток из бутылки. — Кажется, этот месяц проживания с нами не пошел тебе на пользу. — А должен был? — спрашивает девушка и делает большой глоток из кружки. Горло будто обжигает, а затем жидкость проникает внутрь, и тело приятно согревается и расслабляется. — Что ты тут делаешь? — спрашивает он, чуть прищуривая глаза. — Мне не спалось. — Кошмары? — Да. — Я смотрю передачу о собаках, — сообщает Малфой, а затем бросает на нее взгляд, будто ждет оценки. — Мне плевать. Не хочу сейчас засыпать… – Грейнджер садится рядом с ним, подмечая, что в ней прибавилось смелости или решимости. — А что ты хочешь? — Чтобы ты замолчал и дал мне расслабиться, — отвечает Гермиона и делает несколько глотков, жмурясь от горького вкуса алкоголя. Малфой смотрит на нее, пока она пьет. Он жадно впивается глазами в ее лицо, кудрявые волосы и затем в голые ноги. Он понимает, что так на него действует алкоголь, но в этот момент он решает, что Гермиона Грейнджер красивая. Она очень привлекательная.***
Проходит почти неделя с их последней «беседы». Неделя с последнего раза, когда Гермиона видела слизеринцев. Она, честно признаться, переживает. Она одна в доме, она плохо спит и постоянно думает о том, что их, скорее всего, убили. Из еды только рис, и она три дня ест только его, мечтая о яичнице и тосте с джемом. Она не знает, может ли выходить за пределы дома, и не решается это делать. Она боится. Волнуется и часто смотрит в разноцветное окно, которое выходит на тропинку, ведущую к главному входу. Гермиона постоянно думает о Гарри и Роне. Плачет. Много, часто и навзрыд. Еще ее настигла гроза. Ночью, когда она сидела в своей комнате и читала какой-то маггловский роман, за окном раздались раскаты грома. Гермиона вздрогнула и сильно испугалась. На секунду она подумала о том, что это Пожиратели смерти пришли за ней. Она поверила в то, что через несколько секунд на нее нападут, и, возможно, она не сможет защититься. Но затем тяжелые капли дождя начали барабанить по стеклу, и она немного выдохнула. В ту ночь она не спала совсем. Одним утром она решает войти в комнату парней. Здесь густой воздух, и аромат мужского парфюма будто плавает посреди комнаты и затем окутывает ее. Их комната сильно отличается от ее. Тут три одноместных кровати и старая кушетка темно-синего цвета. Она стоит напротив кроватей у комода, такого же, как и у нее в комнате. А еще тут пара заполненных пепельниц на старом журнальном столике, и большой высохший цветок. Довольно пыльный ковер темно-зеленого цвета, и на окнах тяжелые шторы в тон ковра. Но ей в глаза бросается кое-что совсем небольшое — одна-единственная фотография. Она словно магнит тянет ее вглубь комнаты, и гриффиндорка пересекает ее за секунды, садится на кровать у окна и хватает рамку с тумбочки. Троица друзей обнимает друг друга за плечи, Блейз хохочет, Нотт подмигивает, а Малфой кривит губы своей фирменной усмешкой. Они такие красивые, счастливые и… свободные. Это, наверное, девяносто пятый или девяносто шестой год. На них надеты школьные мантии, но галстуки отсутствуют. Эта фотография почему-то иглой пронизывает ее грудную клетку, она слышит свой собственный вздох и начинает рыдать. Осознание того, что сейчас идет война и они могут больше не вернуться, нахлынуло на нее словно цунами. Это осознание стерло все предубеждения окончательно. Она падает головой на подушку, прижимая рамку к груди, и ревет еще несколько часов. Она не знает, что будет завтра или через неделю, и увидит ли она их снова и вообще кого-либо еще. Чувство, что она одна во всем мире, поглощает ее, и после нескольких часов рыданий и паники она засыпает.***
В доме темно и тихо. Забини позволяет себе на мгновенье поверить в то, что его дом обнаружили Пожиратели, а Грейнджер взята в плен или – еще хуже — убита. Но затем он видит, что дверь в их комнату немного приоткрыта, оттуда льется тусклый свет, и надежда поселяется в его груди. Нотт быстрым шагом и с палочкой наготове пробирается вглубь дома и заглядывает в спальню. Он облегченно вздыхает и кивает Забини. Тот держит Малфоя под руку, пока он еле шевелит ногами. Его грудная клетка в пятнах от крови, а правая нога от самого бедра подрана и представляет собой одно сплошное красное пятно. Блейз опускает друга на диван и несется к крану, чтобы налить воды в кружку. — Гермиона? — Нотт первым стал ее так называть. И пока он единственный, кто спокойно произносит ее имя. Забини все еще периодически называет ее Грейнджер, хоть она ему и сказала, что он может звать ее по имени. — Тео? — она буквально вскакивает с кровати и кидается ему на шею. Ее холодный нос прижимается к его горячей шее, и она позволяет себе вдохнуть его запах. — О… ты… Извини… — он рвано вздыхает и чувствует аромат чего-то свежего и цветочного от ее макушки. Ее теплое маленькое тело как будто окутало его и подарило ощущение уюта и покоя. — Все… все в порядке. Да? — она отрывается и с надеждой смотрит в его темные глаза, они иногда синие, но теперь при свете тусклой лампы, почти изумрудные. Его пышные кудри подсвечены сзади светом, и он как будто сияет. — Вы не ранены? — она оглядывает его торс, невольно прощупывая плечи, чтобы убедиться, что он не ранен. — Да… почти. Нотт удивлен ее реакцией, но в то же время он понимает, что они давно отсутствовали, и, наверное, она перепугалась. Затем его взгляд падает за ее спину, и он видит, что на кровати лежит рамка с фотографией. Она спала на его кровати с их фотографией? Его внезапно охватывает желание обнять ее, и он делает это. Правой рукой он проскальзывает в ее пышные кудри, а левой обхватывает узкую талию и тянет на себя. Ее голова ложится на его грудь, и она как будто плачет. Он уверен, что она слышит, как громыхает его сердце. Оно словно пытается пробиться сквозь решетку ребер. Жар поглотил его от шеи и до колен, он надеется продлить этот момент как можно дольше, но вот она делает малюсенький шаг, пытаясь оторвать себя от его груди. — Я очень боялась, — признается она и понимает, что такой честной она бывает только с Теодором. Он будто самый близкий из всех и тот, кому она может доверить свои секреты. — Теперь мы здесь, — он смотрит ей в глаза. — Я рядом. Проходит несколько секунд, прежде чем они понимают, что неотрывно смотрят друг другу в глаза. Первой опускает взгляд Гермиона. — А где… где остальные? — она вспоминает, что помимо Нотта, есть еще Забини и, конечно, Малфой, куда без него. Она делает полноценный шаг назад и в следующую секунду уже выбегает из спальни, чувствуя, как жар, окутавший ее тело, остается в спальне вместе с Теодором. — Грейнджер, — Забини, увидев, как она вылетает из спальни, застывает на полпути к раковине. — Грейнджер?! — почти вскрикивает она. — Это все что ты можешь сказать? — ее пробивает дрожь, и она обхватывает себя руками. — Прости, мы не могли послать тебе сову или что-то вроде того, — отвечает Блейз и ставит опустошенную Малфоем кружку на островок. Он видит в ее глазах столько вопросов и переживаний. Он видит в тусклом свете ночника, как она сжимает своими руками плечи и впивается в них ногтями. Внутри него все сжимается, когда он понимает, из-за чего она так нервничает. А еще ее глаза и нос красные, и это означает, что она плакала. Он хмурится и нервно кусает губы, пока разглядывает ее, а потом делает шаг вперед. — Прости, Грейнджер, — он сожалеет, что все так вышло, но понимает, что ничего не мог сделать. Он не мог никак оповестить ее об их местонахождении или хотя бы о том, что они живы. — Я думала, что вы мертвы, — тихо говорит она, и ее рука накрывает рот так, будто эти страшные слова она боялась произнести вслух. Ее брови стремятся к переносице, а глаза становятся влажными. Снова. Нотт стоит за ее спиной, и, возможно, это могло бы помешать Забини, но он не думает об этом, а просто делает несколько шагов и кладет свои руки на ее плечи, привлекая к себе. Он крепко обнимает ее и немного вздрагивает, когда ее маленькие ладошки касаются его ребер. Теодор немного улыбается, наблюдая за этим, а затем пересекает комнату, чтобы проверить Малфоя. — Я не могу потерять и вас, — шепчет Гермиона куда-то в его ключицу, и Блейз начинает гладить ее по голове. — Ты нас не потеряешь. — Я не верю тебе. — Конечно, — кивает он и кладет подбородок на ее макушку.***
Все трое стоят рядом с Драко и почти одновременно заживляют его раны с помощью заклинаний. Все имеющиеся в доме заживляющие зелья уже были применены, теперь надежда только на заклинания. Палочка Гермионы периодически вздрагивает. Она все еще шмыгает носом, Нотту это кажется забавным, и он немного ухмыляется, поглядывая в ее сторону. — Что с ним сделали? — спрашивает она, когда раны на теле Малфоя практически затянулись. — Он нарвался на Люциуса, — Забини нахмурился. — Видимо, отец решил преподать сыну урок. Или отомстить. — Малфой на него напал? — Гермиона удивлена. Она не думала, что родной отец может так исполосовать сына заклятием. Так жестоко. — Ну конечно, — Блейз раздражен. Очевидно, что Люциус Малфой жестокий ублюдок, который в состоянии напасть на своего сына. Он не хочет заново вспоминать эту «встречу» и испытывать тот спектр эмоций. Но Гермиона не понимает. Ее там не было, она и представить не может, что родитель может поступить так со своим ребенком. — Это было в мэноре? — Блейз глубоко вздыхает и опускает палочку. — Думаю, достаточно, — он намеренно игнорирует ее вопрос. — Блейз? — вопросы так и просятся наружу, но Гермиона лишь выжидающе смотрит на парня. — Что, Гермиона? — Что там произошло? — она начинает кусать нижнюю губу и чувствует, как Нотт отходит от них на несколько шагов. — Слушай, давай мы поговорим об этом потом. А лучше, если ты поговоришь об этом с ним, — Забини кивает на Малфоя, который лежит без сознания. — Я не могу ждать до утра. Я ждала больше недели. Где вы были? Почему Малфой был в мэноре? — Это было не в его доме. — Хорошо. Хорошо, просто… расскажи мне, — она хватает его за руку, когда он хочет уйти. Блейз замирает и снова смотрит на нее, будто ожидая, что она рванет как бомба, с которой секунду назад сорвали чеку. Глубокий вдох: — Мы были в Хогвартсе. Точнее, мы пытались туда попасть. — Но зачем? — Мы хотели найти маховик времени, — произносит Блейз, и пазл в голове Гермионы мгновенно складывается. Она сразу понимает, в чем дело. Она понимает, зачем им мог понадобиться маховик, и еще она, кажется, понимает, что замок захвачен. Ведь Люциус Малфой не будет просто так разгуливать по Хогвартсу в такое время. — Хогвартс захвачен? Да? — ее пробивает дрожь от собственных слов. — Да, — тихо отвечает Блейз и отводит ее к креслу. — Но война идет, никто еще не проиграл… — И не победил, — заканчивает она его речь и начинает тереть лицо, сидя на подлокотнике, ощущая как кровь возвращается к ее щекам. — Я поняла. Есть известия об убитых и раненых? К ним подходит Нотт, кажется, он был в ванной, потому что его волосы мокрые. Он держит зеленую кружку в руках и периодически отпивает из нее горячий чай. — Да, я думаю у нас есть для тебя известия, — говорит он, и они с Блейзом переглядываются.