Привычка

Прошёл месяц с того момента, как Йоэля застрелили на глазах почти всех подчинённых. По всей стране среди тех, кто знал его прошлась данная новость. Не было улыбок, праздников, был лишь траур. Все бандиты, которые были лично знакомы с боссом падали духом. Армо выразил соболезнования всей организации СОФ. Финляндию будто поглотила тьма. Похороны были закрытыми. На них присутствовали только самые близкие люди, которых знал Йоэль. Всё было в чёрном стиле: одежда, цветы, гроб и мысли находящихся. Все стояли с грустными лицами, кто-то не мог себя сдерживать, и они плакали. Гроб опустили в яму и начали закапывать. Томми, Олли и Нико стояли с опущенными головами, никто не мог и слова промолвить, для всех это было большим горем. — Йоэль Хокка — это первый бандит в нашей стране, который добился таких успехов в организации и укрепление Финляндии. Таких, как он, больше не будет. Он был лучшим из лучших. Йоэль кричал на нас, злился, оскорблял, угрожал, но то, чего мы достигли в итоге, этого стоило. Я не знал никого лучше этого парня. Покойся с миром, — произнёс речь Аксель. — Мы с Йоэлем были лучшими друзьями, вечно друг другу помогали, спешили на помощь. Он был для меня братом, с которым интересно было всегда. Если бы не он, я бы стал обычным врачом в психбольнице и не видел настоящего мира. Не видел бы тех проблем в стране, которые мы устранили ещё четыре года назад. Хокка был холодным, жестоким, эгоистичным придурком, но он был умным, справедливым и щедрым человеком, который любил всех, кто на него работал, — Томми кое-как это говорил, а потом в бой пришла защитная реакция — смех. — Хах, поверить не могу, стоило этому парню впервые по-настоящему влюбиться, как его убивают. Если бы этот человек, которого Хокка любил до беспамятства был здесь, он бы понял всё. Были все важные люди, но не было лишь одного самого дорогого человека — Алекси. Он не смог прийти на похороны своего любимого, так как ему не позволяла психика. Парень собрал все необходимые вещи из дома Йоэля и оглядел комнату, в которой всё пропахло им. Каунисвеси помнит, как они вдвоём лежали на кровати; блондин заключал младшего в объятия, сидя на постели, а тот лежал на его груди разместившись между ног и читал книгу в слух. Старший перебирал тёмные волосы, вдыхая их аромат, а когда становилось скучно, начинал целовать шею Маттсона, прижимая его к себе сильнее. Хокка как будто знал, что что-то произойдёт и нужно как можно больше времени провести вместе. Алекс спустился вниз и встал в проходе в гостиную. С этой комнатой много воспоминаний; их первый раз, который Каунисвеси вряд ли забудет, посиделки на полу за разговорами, постоянные шутки Йоэля, от которых невозможно было остановить смех. Темноволосого заметил Элиас, пришедший проверить дом, видно, что он тоже кое-как сдерживает слёзы. — Ты можешь остаться, — произнёс дворецкий, а Маттсон обратил на него внимание. — Этот дом перейдёт СОФ, там уже будут решать, что с ним делать. Животных оставят, так же, как и прислуг. Но если ты останешься… — Нет, — помотал головой парень, — не могу. Элиас, здесь всё напоминает о нём. Каждая вещь, в ней есть душа Йоэля. Я не смогу здесь жить, будет слишком больно. Это поместье его, посвящено ему и его родителям, хоть это и был общий дом всех пятерых друзей, но теперь… это его дом… был его домом. Прости, но я вряд ли захочу сюда ещё раз возвращаться. — Куда поедешь? Чем займёшься? — Пока к себе в квартиру, заберу Риллу и будем вместе жить. Хм, наверное, единственно, что будет у меня какое-то время напоминать о Йоэле. Займусь музыкой, выпущу пару треков, потом может в тур поеду. Как-то так. — Я понимаю, главное не останавливайся. Хокка всегда говорил, чтобы не произошло, нельзя опускать руки и всё бросать. Нам его будет не хватать, — Элиас обнял Алекси. — Это точно. Я теперь вряд ли вообще кого-то полюблю. Нет, ты представляешь? Появился из ниоткуда, влюбил в себя, забрал все мои чувства и ушёл, даже не попрощался, — посмеялся Каунисвеси, но это был смех, пропитанный болью. Йоэль оставил после себя кучу, не видящих ответов, вопросов. Первый, что на счёт Призрака? В той комнате ничего не было найдено, но зачем то послание? Скорее всего, это была ловушка, чтобы избавиться от одного бандита, претендующего на подчинение этого человека. Второй, кто наследник СОФ? Парни давно обсуждали этот вопрос и всё должно идти по старшинству, а значит Томми. Хоть Лалли и был старше Йоэля на пару месяцев, то СОФ досталась именно блондину. Но парень не хотел быть на «троне», тогда власть отдавалась в руки Йоонаса, который также месяц не приходит в сознание. Третий, что будет дальше со страной? Неужели всё, что строил Хокка пять лет развалиться? А если даже так, люди снова встретятся с кризисом, криминалом и убийствами в большом количестве. Финляндия падёт с такой же скоростью, с какой вознеслась к верхам свободы и справедливости. Алекси весь месяц не мог взяться за музыку, перестать думать о блондине. Родителям он ничего не сообщал, а те не интересовались. Рилла была единственной, кто мог заставить Каунисвеси подняться на ноги и выйти с ней на улицу. Депрессия полностью накрыла парня и не собиралась отпускать. Каждую ночь он просыпался от кошмаров. Всплывали те картинки в голове, как застреливают Йоэля, как его тело падает на асфальт и больше не шевелится. И так изо дня в день, которые переливались и сливались будто в один. Плохо было не только Алекси, но и Нику. Моиланен каждый день приходил к палате Йоонаса и сидел там до ночи, засыпал, а потом его будили и отправляли домой. Порко подстрелили, и пуля влетела в область сердца, чуть его не задев. Врачи около двадцати часов пыхтели над его телом, лишь бы спасти. Шатен каждый раз приходил, чтобы услышать что-то новое, но это не происходило. Когда пулю извлекли из тела, дыхание стало медленным, давление начало снижаться, а температура тела, наоборот, подниматься. Йоонас мгновенно впал в кому. Ему подключили аппарат, который поддерживал дыхание, а другой заставлял кровь циркулировать по всему телу. И так уже месяц. Врачи с каждой неделей понижают процент того, что парень выберется из комы. Нико трясло каждый раз, когда он приходил в палату. Он держал Порко за руку, засыпал сидя рядом, разговаривал с ним. Шатен почти не работал, все его мысли были забиты Йоонасом. Блондин перед потерей сознания сказал то, что не мог Моиланен выкинуть из головы месяц. Порко всегда любил младшего больше, чем брата. Это было впервые, когда старший не просто спас жизнь Нику, но и почти пожертвовал собой. Олли сел рядом с Ником, который в очередной раз сидит около двери в палату. Он приобнял друга, а тот зажмурил глаза, сдерживая горячие слёзы. — Тише, ты не мог предвидеть случившееся, — произнёс Матела. — Какую дурную привычку он взял, спасать меня всегда и везде. Если он умрёт, то в его смерти буду виноват только я и никто больше. — Ник, даже не думай об этом! Он сильный парень, сколько раз он на себя пули собирал? Да у него уже иммунитет выработался. Да и если он всё же не сможет выкарабкаться, я думаю, он рад был умереть на твоих руках, а не где-нибудь в овраге. — Олли, он признался мне в любви, — прошептал Моиланен, а блондин улыбнулся. — Успел, — ответил он. — Что? Ты знал? — Да все отделы в курсе ваших отношений, правда без подробностей, но ту истерику, которую вы устроили в спортзале долго обсуждали. — Я не успел ему ответить взаимностью. — Успеешь, он не отпустит этот мир, пока всем не расскажет, что вы пара, поверь. Он семь лет мечтал об этом. — А я всё тянул, с девушкой зачем-то начал встречаться. — Ник, успокойся, Йоонас выкарабкается, он и сейчас борется. Не угнетай обстановку, перестань сюда ходить каждый день и гипнотизировать пол. Просто подожди. Было легко сказать «подожди», но трудно выполнить. Переборов себя, Моиланен перестал накручивать волнения и приходить каждый день, он даже пообещал Олли, который это принял за мужественный поступок. *** Середина декабря. Алекси не объявлялся, Йоонас в коме, а Томми, Нико и Олли всё вывозят на своих плечах. Сотрудники продолжают работать с таким же успехом, но теперь все стремились стать такими же как Хокка, чтобы продолжить его дело. Он стал для них героем. Иви взяла папку документов, которая лежала у неё на столе и направилась в нужный кабинет, где уже сидели трое предводителей. Она поздоровалась с Эстери и открыла дверь. С грохотом кинув папку на стол, девушка сложила руки на груди и злым взглядом посмотрела на спинку офисного кресла, которая с её приходом медленно повернулась. — Никогда не думала, что скажу это когда-нибудь, но ты самый конченый мудак, которого я знаю. — В этом и вся прелесть, Иви. Просто посмотри какая работоспособность у людей, — улыбнулся парень. — Хокка, ты вообще соображаешь, что натворил? Тебя реально похоронили, придурок? — вспылила девушка. — И что? Всё должно быть правдоподобно. К тому же, когда я смогу побывать на собственных похоронах? И, представим, будто это была репетиция, — посмеялся блондин и взял папку. — Тебе правда плевать на то, что чувствуют к тебе другие? — О чём ты? — босс уже увлечённо читал бумаги. — Я? Об Алекси, если ты не забыл кто этот парень! — Олли встал рядом с Иви, так как думал, что она сейчас налетит на Йоэля. — Ты хоть что-то чувствовал к нему? — Это всё и задумывалось, чтобы его спасти от меня! — Да ты совсем двинутый? Этот парень тебя любит, жить без тебя не может, в депрессию себя загнал! А ты сидишь здесь и радуешься своему великолепному плану? — Так, прекращай со мной так разговаривать. Берега не путай, не забывай кто я для тебя, — произнёс парень серьёзным низким голосом. — Ну и кто? — Босс, и у меня есть все права уволить тебя сейчас и пристрелить завтра! — Эй, ты не сделаешь этого, — заступился Олли. — Чувак, прости, но таковы правила, — расправил Йоэль руки в разные стороны. — А если возвращаться к твоему вопросу. Да, я продолжаю чувствовать к Алекси то, что и ощущал месяц назад. Я его также люблю, но не могу себя перебороть и снова объявиться. Я упростил ему жизнь. Теперь ему ничего не грозит. — Ошибаешься. Думаешь, уберёг его от внешних опасностей и всё? Не забывай про суицид! — Так, а ну не каркай! И чего ты тут вообще застряла? Иди к себе на рабочее место, — строго сказал Хокка и вернулся к документам. Лайни ушла, а взгляд блондина пал на Нико, который водил ручкой по кругу на бумаге и загипнотизировано, смотря на спираль. — Что там с Ромео? — шёпотом спросил Йоэль у Томми и Олли. — В коме, врачи говорят, что шанс на тридцать процентов есть, что он выкарабкается, — ответил Лалли. — Джульетта, как ты видишь, в тоскливом настроение, — Матела наблюдал за другом, а тот только глубоко выдохнул и положил ручку. — Ты объявлять-то будешь конец своего спектакля? — Нико посмотрел на босса, а тот щёлкнул пальцами правой руки и поднялся со стула. Томми вышел из кабинета и похлопал в ладоши, привлекая внимание сотрудников. К нему присоединились ещё двое парней. — И так, все вы пролили горькие слёзы на этого придурка, но сам Йоэль Хокка воскрес из мёртвых! — громкий голос Лалли пронзил воздух, и все услышали удивительную новость. Босс вышел, немного пританцовывая и улыбаясь, снимая тёмные очки, а подчинённые начали аплодировать. Все были неимоверно рады и также заулыбались. — Всегда мечтал инсценировать свою смерть! — посмеялся Хокка. — Да, ты нам лет десять уши проездил, что хочешь этого, — проворчал Матела. *** На следующий день было назначено свидание Олли и Иви. Девушка стояла перед зеркалом в своём кабинете и поправляла одежду. Вира накрасила ей ресницы, которые от природы были пышными и красивыми, нанесла к уголку глаза тёмно-зелёные тени, а оставшуюся часть закрасила чёрными, также длинные стрелки и красная помада. Одежда была роскошная и элегантная: чёрный слитный костюм, состоящий из брюк с широкими штанинами, доходящие до лодыжек, и топом на бретельках, демонстрирующий красивые ключицы и шею Иви. Поверх костюма она надела чёрный большой пиджак, а волосы заплела в две шикарные косы, украшенные разными заколками. На шее у неё висел кулон с бабочкой, а на руке тоненькая серебряная цепочка. Сменив кроссовки на чёрные туфли с заострённым носком на шпильках сантиметров так девять. — Красотка, хоть замуж выдавай, — произнесла Вира, смотря на подругу с боку. — Сначала жениха нормального найти нужно, а не таких неопределённых, непостоянных и вечно занятых, как Олли. — Женщина, вы идёте на свидание с вашим потенциальным боссом, который мне недавно зарплату повысил, — и напомнила, и похвасталась подруга. — Если бы этот босс ещё адекватным был, — произнесла задумчиво Иви, взяла свою сумку, в которой кроме телефона и губной помады больше ничего не было. — Где мой пистолет? — Пистолет? Ты решила Олли там застрелить? — На всякий случай. Я без пистолета уже лет пять на свидания не хожу. — Не буду спрашивать почему. Девушки посмеялись, а Лайни подняла правую штанину и прикрепила чёрный браслет на кнопке, запихивая в него пистолет. Поправив одежду снова, ей на телефон пришла СМС, что водитель уже ждёт на улице. Она попрощалась с Вирой и направилась к выходу, надевая свою тёплую куртку. *** Ресторан находился на двадцатом этаже и был с панорамными окнами. Бордовое покрытие на полу, а на стенах нарисованные цветы с узорами, которые изобразили талантливые художники. Круглые столы с белыми скатертями, на которых стояло несколько тарелок и типичная сервировка. На каждой тарелке лежала тряпичная узорчатая салфетка, посередине находилось позолоченное толстое кольцо. Чистые блестящие бокалы без единого пятнышка также украшали стол. Олли не стал надевать смокинг; на нём были чёрные джинсы, белая футболка и чёрный пиджак. Он немного волновался, хотя это легко сказано, парень ужасно нервничал. Когда в зал вошла Иви, Матела замер. Блондин был заворожён красотой девушки, её элегантностью, строгости при выборе одежды и несомненно прекрасным вкусом. Лайни подошла к столу, а Олли всё-таки смог встать и поздороваться с девушкой. Он отодвинул стул, а когда Иви начала садиться, парень его пододвинул. По щелчку пальца подошёл официант, предоставляя вино. Матела взял бутылку, которую открыл персонал ресторана, и начал разливать по бокалам. — Что за вино? — решила поинтересоваться девушка. — Розовое вино, Бордо, Франция, 1996 года, — с лёгкостью ответил Олли, а Иви расширила глаза. — Хорошо. Предлагаю выпить за твою настойчивость. Я согласилась на свидание, — она приподняла бокал, а её собеседник согласился, чокаясь стеклянными сосудами. — По всему офису разошлась новость, что ты согласилась. Парни на меня убийственным взглядом смотрят, — усмехнулся блондин. — Что ж, раз это так, то им тоже ничего не светит. Олли, напоминаю, это первое и последнее наше свидание, ты сам об этом говорил. — Я помню, — парень заметил официанта, который уже нёс закуску. — Прошу, пять видов традиционного португальского сыра. — Матела, ты летал в Португалию? — удивилась девушка. — Нет, просто заказал, — пожал он плечами. Иви взяла деревянную шпажку и пронзила ей кусочек сыра, но только она хотела его съесть, как Олли её остановил. — Чего? — с возмущением смотрела Иви. — Для начала нужно распробовать вкус вина, — Лайни выдохнула от скуки, но согласилась. — А теперь поболтай его, дай насытиться кислородом, таким образом откроются его потайные сладковато-терпкие ароматы, а ещё это красиво выглядит, — темноволосая сделала всё так, как показывал и рассказывал её собеседник. — Следующее, нужно понюхать вино. Данный напиток не пахнет серой, а это значит, что оно не испорчено. — Ты знаешь, как пахнет сера? — Я… изучал винное дело, поэтому да, знаю. Не отвлекайся! Дальше, отпей немного напитка, но так, чтобы он был исключительно на верхней части языка, твои рецепторы распробуют вино лучше, — Иви повторила слова парня. — Отлично, теперь пусти немного воздуха и можешь проглотить, — Олли сделал также, а когда девушка прочувствовала необычно-вкусное послевкусие, она снова удивилась. — Теперь можешь попробовать сыр. Лайни начала жевать и улыбнулась. Это было фантастически непривычно для неё, ведь это вино она пила три раза в своей жизни и впервые распробовала что-то новое. Блондин за ней внимательно наблюдал и немного выдохнул, когда понял, что ему удалось заинтересовать девушку. — К этому вину больше подходит запечённая с соусом рыба или тушёное с травами белое мясо. А сыры идеально сочетаются со сладким розовым вином. — И где же рыба? — Оу, ладно, — он помахал рукой, и официант сразу среагировал. — Запечённый лосось с розмарином под сливочным соусом с базиликом. Приятного аппетита. — А если бы я спросила про мясо? — Такой вариант тоже есть, — смущённо улыбнулся Олли. — И что, ты бы не помахал, а хлопнул в ладоши? — В точку. Иви посмеялась, а парень желал запомнить нежный красивый смех девушки, какого он никогда не слышал. На небольшой сцене заиграл пианист, отчего Лайни снова расширила глаза от удивления. — Это же Green Day, — определила она. — Моя любимая группа, только на фортепиано. — Всё верно, — ухмыльнулся Олли, а темноволосая внимательно посмотрела на музыканта. — Что ты в нём пытаешься разглядеть? — Ничего. Ладно, это всё очень вкусно, но раз это первое свидание, — в её голосе были нотки насмешки, — то… расскажи о себе. Например, были ли у тебя девушки? Я не хочу знать, со сколькими у тебя был просто секс, я про настоящие отношения. — Одни. Я один раз по-настоящему влюбился и… это было давно, — парень погрустнел и Иви это заметила. — В чём была проблема? — Мне было тогда восемнадцать и ей столько же. Ей было плевать на то, что я богатый, постоянно меня спускала с небес на землю. Мы жили вместе спустя пару недель отношений. Каждое утро вместе завтракали, а потом вместе ужинали. Гуляли, устраивали романтические вечера, я даже умудрился с её родителями познакомится. Но у этой счастливо стороны монеты есть и тёмная. Йоэль тогда уже владел СОФ три года, и мы постоянно рвались что-то завоевать. Я застревал на работе, а она меня ждала, даже не возмущалась, говорила, что всё понимает. Не было ссор по этому поводу и каких-то разногласий, мы просто продолжали вместе жить. Одежду от крови я стирал в офисе, документы и бумаги прятал под ламинат, а ноутбук был на три пароля защищён, а для неё у меня существовал второй телефон. Наши отношения были идеальными, да, ссорились по бытовухи, но без этого никуда, а потом, — он глубоко выдохнул, — возвращаюсь домой в надежде на тёплые любимые объятия, а в итоге весь шкаф разобран и в коробках найдены пистолеты и другие оружия с патронами, ножи все в крови и гранаты. На кровати лежала записка со словами: «Полка в шкафу сломалась и все коробки упали, оттуда всё вывалилось. Прости, но мне страшно жить с тобой теперь. Я уехала в другую страну и надеюсь больше не встретимся. Не держи на меня обиды, но это ради моей безопасности. Это были прекрасные отношения длиной в восемь с половиной месяцев, но всё имеет конец. Прощай, Олли, и удачи тебе в будущем», — Иви внимательно смотрела на парня и не могла поверить такому исходу. — Что потом? — Потом? А потом у меня не было отношений. Ни в кого я не влюблялся. Спал только с теми, кому от меня тоже нужен был только секс. Но год назад пришла ты и всё перевернула. — Да, многие так говорят, — усмехнулась девушка и отпила немного вина. — Нет, ты поменяла меня. Я впервые ощутил влюблённость после тех отношений, я начал задерживаться на работе, чтобы видеть, как ты усерднее всех работаешь и выпиваешь по четыре кружки кофе за ночь, в конечном итоге засыпая. Я постоянно проходил мимо твоего кабинета и видел, как ты пыталась удобно усесться в кресле… — Подожди, так это ты меня перетаскивал на диван и укрывал пледом, от которого пахнет… — Имбирным печеньем? Да, это я. А что мне ещё оставалось делать? Иви, я слишком влюблён, я начинаю теряться в этом чувстве. А каждые твои отказы, для меня значили новый шанс, ну и конечно больно было. Лайни осознала, что перед ней парень с разбитым сердцем от первых отношений и влюблёнными глазами в неё. Матела слишком чувствительный и редко к кому ощущал такие чувства, как к темноволосой. — А родители? — А что родители. Я с ними с четырнадцати лет не вижусь и не общаюсь. Считают, что я погиб. — И ты тоже инсценировал свою смерть? — Нет, в полицию сунул документ, что меня нашли мёртвым на дне озера и всё. Похоронили пустой гроб, все поплакали и разошлись. У них всё нормально и без меня. Сестра растёт прекрасной девушкой, а мама и папа наконец-то вспомнили про улыбку. — Ты хочешь с ними встретиться? — Нет, не хочу. Я уже привык. Теперь у них своя жизнь, а у меня своя и совершенно другая, — Олли сделал глубокий вдох и выдох. — Может десерт? — Да, конечно, — и снова Матела помахал рукой, и официант принёс с кухни две тарелки. — Ягодное пирожное с заварным кремом внутри и политое тёмным шоколадом. Глаза Иви загорелись; это десерт её детства и мама постоянно готовила его, потому что работала в пекарне. Зачерпнув ложкой кусочек пирожного, она его съела и закрыла глаза. — Я не знаю, кому ты или повар продали душу, но именно такой вкус у моего детства, — парень посмеялся. Но вдруг его телефон зазвенел, и он быстро ответил на звонок, это был Аксель. — Олли, у нас ЧП. Армо убит.