Привычка

Находясь у себя в кабинете на следующий день после встречи с Алекси, Йоэль долго думал над тем, что в итоге стоит делать дальше. Но тут же понял, что не нужно терять время, как говорил Томми, и действовать. Он нажал на кнопку, которая позволяла оповестить очень важную информацию на всё здание. — Внимание, четверо моих любимых братиков, не могли бы вы прийти в мой кабинет. Это очень важно. Йоонас закатил глаза и направился к лифту, чтобы подняться на нужный этаж, но по дороге он встретил Олли. — Какие предположения? — спросил Олли. — Алекси Матиас Каунисвеси, вот мои предположения, — произнёс Порко, а Матела с ним согласился. Все четверо явились в кабинет к другу, а тот что-то искал в ноутбуке. — Я хочу признаться Алексу в чувствах, как это сделать? — Йоэль посмотрел на друзей, а те усмехнулись. — Дождались, — прошептал Томми. Они сели за стол и принялись помогать другу, а Йоонас нажал на кнопку на пульте, которая позволяла обратиться исключительно к ассистентке. — Эстери, принеси пять больших кружек кофе и конфет каких-нибудь. — Глюкоза нам точно не помешает, — оценил Олли с точки зрения медицины. Все начали думать, как красивей можно сделать это признание. Нико сразу взялся за костюм и сказал, что это обязательно, но остальные наплевали на это, под предлогом, что можно и без смокинга обойтись. Олли и Томми искали место проведения такого события, а Йоонас предлагал все варианты, которые рождались у него в голове. — Можно в ресторане, кафе, баре. Или по-домашнему, то есть дома. А, нет, красиво будет в каком-нибудь парке! — Порко аж загорелся от желания помочь. — А может сразу на кладбище? Ну какой парк, Йоон? — старший очень сильно нервничал и хотел, чтобы всё было идеально. — Нет, он прав, Йоэль. Вот только какой именно, — Нико согласился с единственным нормальным предложением друга. — А может на набережной? Помнишь, мы два года назад там гуляли, ты ещё, как ребенок маленький, сахарную вату просил, — вспомнил Йоонас случай с Моиланеным, а тот в шоке на него смотрел. Порко помнил такие незначительные моменты, которые произошли давно. Конечно, шатен вспомнил тот день, когда они гуляли после очередного задания и то, как он смеялся над шутками блондина. То, как Йоонас подпевал уличным музыкантам и танцевал так, что Нико было стыдно рядом с ним стоять. Старший много раз в тот день назвал Моиланена красивым обладателем восхитительного смеха. Он действительно тогда выпрашивал сахарную вату, обязательно розового цвета. Возможно, только Йоонас мог сделать Ника таким весёлым и счастливым, но сам парень ещё этого не понял. — Да, помню, — медленно произнёс Моиланен. — Так, давайте с моим свиданием разберёмся, а потом свои вспоминайте. Сколько у вас их было? Штук сто? — посмеялся Йоэль. — У нас не было свиданий, — с грустью в голосе ответил Йоонас и сел на свой стул, смотря на руки. — «Для него это так важно?» — подумал Нико, потому что реакция друга его очень удивила. Моиланен знал, что старший переживает только за самые важные для него моменты в жизни. Видимо, Ник был для него очень дорог, и шатен это знал, но думал, что это обычная братская любовь. — Хорошо, набережная, что там? — определился Йоэль. — Мы всё придумали, — сообщает Олли. *** В шесть часов вечера раздался телефонный звонок и Алекси бежал с кухни в спальню, чтобы взять трубку. На экране высветилась надпись «Йоэль», а на лице мальчишки сразу появилась улыбка. Он ждал, когда снова встретится с блондином, но не думал, что так скоро. — Привет, — ответил на звонок темноволосый. — Привет, не занят? — добрым красивым голосом спросил Йоэль. — Нет, а что? — Оденься во что-нибудь крутое и спускайся, во дворе тебя ждёт машина чёрного цвета. Встретимся ещё, — Хокка завершил звонок, а Алекси сломя голову подбежал к окну. На улице действительно стояла машина — Lexus угольного цвета. Надев рубашку кофейного цвета с чёрными цветами, чёрные джинсы и кожаную куртку, он выключил свет во всей квартире и направился к лифту. Водитель любезно открыл дверь автомобиля, а Маттсон сел на заднее сиденье. Место водителя и пассажирское были отделены перегородкой, но парнишка смотрел в окно, гадая, куда его везут. Машина остановилась около набережной и когда Алекс ступил на асфальт, то его встретила девушка в бордовом смокинге. — Здравствуйте, меня зовут Римма Сэйкенен, мы с вами ещё не раз увидимся. Прошу за мной, — у неё был низкий голос, красивая фигура, но она абсолютно была безразлична Каунисвеси. Перила набережной были украшены гирляндами, также как и ветки деревьев, а на поляне стоял стул и штатив. Римма ушла, оставляя темноволосого одного, но ненадолго. Свет резко выключился, что немного напугало Алекси, но когда он включился, то перед ним стоял Йоэль. Чёрные джинсы и длинный чёрный свитер, из-под которого выглядывала белая рубашка. Волосы его были небрежно уложены набок, а в руках тот держал букет цветов. Жёлтые и розовые тюльпаны, которые сразу привлекли внимание младшего. На тот самый стул сел Йоонас с акустической гитарой, а к штативу подошёл Нико с микрофоном. Порко начал играть спокойную романтическую мелодию, а Моиланен пел на английском языке, красиво беря верхние ноты. — Это тебе, — протянул букет Хокка, а Алекси сразу его принял. — Спасибо, это… так необычно. — Я знаю. Алекси, — Йоэль подошёл ближе, чтобы его услышал Маттсон, но тот сразу почувствовал приятный запах одеколона, — я давно боялся признаться себе в этом. После твоего внезапного появления в моей жизни, я стал другим, изменился. Да, ты знаешь обо мне еще очень мало, но я готов открыться. Ты самый удивительный человек, которого я встречал в своей жизни. От каждого твоего взгляда по моему телу бегут мурашки, твои прекрасные голубые глаза показывают истинную красоту твоей души. Я… ты не можешь вылететь у меня из головы уже которую неделю. Ты очень дорог мне, я очень боюсь тебе однажды сделать больно, — Хокка смотрел исключительно в глаза младшего, а те горели от чувств; Алекси улыбался и не мог поверить, что это правда. — Олли, приготовься, — произнёс в рацию Томми, который стоял недалеко от влюблённых. — Ой, а что здесь такое? Почему перекрыто? — влезла какая-то женщина. Да, Лалли и другие сотрудники спецназа оккупировали набережную со всех сторон, чтобы люди не мешали, но те столпились вокруг и пытались увидеть, что же те скрывают. Самих солдат Алекси видно не было, их закрыли декоративными кустарниками. — Женщина, ступайте к себе домой, скоро новости начнутся, — мягко пытался послать её Томми. — Там так красиво, но нам же интересно, — сказала молодая девушка. — Решается судьба моего брата; может он наконец влюбился, а тот парень может отказать в чувствах, — в слух размышлял Лалли. — Как мило. Если тот откажет в чувствах, он определённо дурак, — произнесла та девушка и ушла. — Хорошо, что тебя Йоэль не слышал, — прошептал Томми. — Алекси Матиас Каунисвеси, — блондин сделал глоток воздуха и выдохнул, — я… — Да признайся ты ему быстрее, — уже нервничал Лалли, но увидел, как Алекси подался вперед и поцеловал Йоэля. — Можно и так, — хмыкнул он. Олли нажал на кнопку, но механизм не сработал и Матела начал долбить по нему. — Да что такое-то? Ну не сейчас, пожалуйста, — проскулил парень и кинул предмет в бетонную стену, а из коробок вылетели фейерверки и искрящиеся фонтаны. Алекси заулыбался и смотрел на небо, а Йоэль его приобнял. Сердце старшего начало отбивать весёлый ритм, а люди за пределами набережной заахали. — Везёт же некоторым, — сказала другая девушка. — Олли, приглашаю тебя в клуб. Такое событие нужно отметить, — предложил Лалли, а Матела согласился. Алекси и Хокка снова поцеловались, но на этот раз с большими чувствами. — Так это значит… — Я люблю тебя, Йоэль Ээрик Саломон Хокка, — признался Маттсон, а старший улыбнулся в ответ. — Я тоже тебя люблю. В конце они сели в машину, которая их отвезла в другой парк, но там ничего уже не планировалось, кроме спокойной прогулки. Йоонас облегчённо вздохнул и отложил гитару, на которой играл время от времени, когда скучно было. — Красиво, — сказал Нико. — А вот, если я также сделаю, ты признаешься себе, что я тебе нравлюсь? — Ты мне не нравишься, успокойся уже, — усмехнулся Моиланен. — Ну скрывай, продолжай. Слушай, а можно у тебя переночевать? — сразу изменился в эмоциях старший, ведь он всегда напрашивался к другу в гости, если не хотел быть дома один. — Если приставать не будешь, то можно. — Это уже как получится, — прошептал Порко, но шатен этого не услышал. *** Алекси и Йоэль шли по парку, а позади них трое охранников, которых старший попросил идти за ними, на всякий случай. Темноволосый держал в одной руке цветы, а вторая была в кармане куртки, Хокка же вообще было некомфортно, он думал, что всё будет куда сложнее. Парень не думал, что Маттсон ответит взаимностью, он вообще не думал, что Алекси согласится с ним состоять в отношениях. — Ты же понимаешь, что это очень опасно? — решил уточнить блондин, а младший посмеялся. — Да, поэтому позади нас идут три громилы с пистолетами. — Это вынужденная мера, — улыбнулся Йоэль, радуясь, что Каунисвеси всё правильно понимает. — Когда ты понял, что влюбился? — Не знаю. Это произошло так резко и неожиданно. Возможно, ещё до встречи в Оулу. А ты? — В тот вечер, когда моя мама посчитала прекрасной идеей предложить тебе переночевать у меня в комнате. — А, так всё-таки тебе нравятся парни постарше, — засмеялся Йоэль, а Алекси легонько толкнул его в плечо. — На самом деле я долго не мог понять, что именно со мной. Сначала мне нравились девушки, а потом появился ты. Вытаскивал меня из всяких ситуаций, в которые я влезал, тогда я считал тебя другом, даже в тот день, когда тебя ранили. Но в тот вечер, когда ты вздумал передо мной снять футболку, Йоэль, это был перебор! — Хокка снова посмеялся. — Когда ты узнал, что меня домогались, то решил мне помочь. И те объятия… я впервые ощутил себя уютно, комфортно, что это именно то, чего мне не хватало, — старший остановился прямо посередине парка, а Каунисвеси не понял, что произошло. — Чего? Йоэль долго смотрел на мальчишку и только потом понял, что он ему очень дорог. Нужно было следить не за тем, как Алекси проявлял симпатию, а то, как бандит на неё реагировал. Его сердце скакало, дыхание учащалось, а глаза непрерывно хотели смотреть только на темноволосого. Он подошёл ближе и обнял хрупкое, худенькое, но уже любимое тело. Алекси обвил руками его талию и головой прижался к груди старшего, слыша его сердце, всё-таки он был на голову ниже Йоэля. — Может нам уйти? Ну не комфортно как-то, — сказал один из охранников другим. — Полностью с тобой согласен, но они такие милые, — ответил другой. — Так, сами знаете, что, если нарушим приказ, босс нас съест потом, — у третьего была совесть, одна на всех. — Да, с Алексом он такой лапочка, а вот со всеми остальными… я, пожалуй, промолчу, — произнёс первый и все посмеялись. *** На следующее утро Йоонас проснулся от того, что упал с дивана, на котором уснул вечером прошлого дня. Он не помнит утра, когда просыпался в квартире Нико и не пахло бы завтраком. Младший всегда вставал рано и что-то готовил, пока Порко пытался протрезветь или отмыться от похмелья холодным душем. Всегда, когда блондин напивался, он шёл к Моиланену, а тому приходилось принимать друга таким, каким он был. Квартира Ника была разделена на два этажа. На первом находилась кухня, большая гостиная, прихожая, а на втором спальня шатена, большой гардероб, в котором хранилось оружие, спрятанное за скрытной дверью, а также большой зал, где парень отдыхал и работал, когда не хотел ехать в штаб. Так как у Порко были ключи от квартиры Ника, то он заявлялся к нему поздно ночью и засыпал на диване, поэтому Моиланен специально купил большое мягкое кресло и такой же диван, но блондин с него всё равно падал. Окна в квартире были большими и закрывались длинными тёмными шторами. Когда Йоонас спустился со второго этажа уже полностью трезвый и с мокрыми волосами, то заметил, как на кухне Нико уже намазывал творожный сыр на тосты. Моиланен за много лет уже выучил все предпочтения друга, он свободно мог сдать экзамен! Но Порко был бы не собой, если бы не нарушил обещание. Он не мог просто наблюдать за прекрасным телом Моиланена, который словно специально провоцировал старшего. Блондин подошёл ближе и полностью прислонился к спине Ника, одной рукой проходясь по предплечью младшего, а второй обхватил того за талию. Волосы Моиланена были завязаны в пучок, поэтому Йоонасу было легко прикоснуться носом к шее шатена, невесомо целуя. — Ты так типичен, Порко, — усмехнулся Ник и решил проверить реакцию блондина. Нож в руке он схватил так, будто готов был вонзить его, но тут же одной рукой Порко выбил предмет и схватил ладонь Моиланена, сжимая её и переплетая пальцы. Он снова поцеловал Нико, а тот отметил для себя, что Йоонас даже в такие моменты внимателен. Шатен знал, что у его друга хорошо развита интуиция, поэтому его обмануть-то сложно, он как сканер. — Йоонас, ты мне что обещал? Нет, ладно, пропустим это. Мне всё равно, понимаешь? — Совсем ничего не чувствуешь? — прошептал на ухо старший. — Ну приятно, конечно, но нет, абсолютно ничего. Можешь даже проверить, — спокойно произнёс Моиланен и сразу почувствовал руку на своем пахе. — Убедился? — Прости, — снова погрустнел Йоонас и отлип от друга, садясь за стол. — Что-то я уже бредить начал. — Сколько ты без секса? — ещё один факт: Ник знал, что Йоонас начинает сходить с ума, когда не поступает нужная доза чувств, а значит, он долго с кем-то не спал. — Не знаю, может полторы недели. — Кто ты и что сделал с настоящим Йоонасом? — удивился Моиланен, а блондин только посмеялся. — Всё нормально. *** На следующий день Йоонас приехал в штаб и проходя мимо кабинетов все видели его спокойное, равнодушное лицо с пустым взглядом. Он знал, что Йоэля сегодня точно не будет, так как у того жизнь налаживалась, в то время как у Порко всё внутри разрушалось. Он пришёл в главное помещение, где были его друзья и другие сотрудники. Когда Нико увидел блондина, то улыбнулся ему, на что тот только кивнул головой и прошёл мимо. — Привет парни, чем занимаетесь? — Порко сел на стул и все в шоке на него смотрели. Моиланен сначала начал прокручивать в голове, что он сделал не так. Обычно, когда Йоонас приходил в штаб и направлялся ко всем, то не стесняясь лапал Ника: он вставал рядом и брал шатена за талию, разговаривая с другими, это было для всех типичным их приветствием, даже младший уже привык, что каждый его день начинается так. С одной стороны ему было неловко, но с другой — приятно, сам не знал почему. Сейчас же Порко прошёл мимо, почти не обращая внимания на Ника. Это заметили все, что сразу выдавали их выражения лиц. — Что происходит? — спросил с подозрением Томми, прыгая взглядом с Моиланена на блондина. — А что происходит? — не понял Йоонас. — Подожди, а куда делось твоё прежнее поведение? Что ты к Нику-то не лезешь? — обратился к другу Олли. — Вас не понять; когда я к нему лезу, вы просите меня, чтобы я отстал от него, когда я к нему не лезу, то вы снова возмущаетесь. Разберитесь между собой, а потом меня обвиняйте. Он ушёл в спортзал, а Нико так и остался в шоке. Как же ему некомфортно, будто что-то сделать забыл или как в школе, уроки не сделал и нервничаешь весь день. Всё-таки Йоонас мог поставить в неудобное положение человека или заставить его винить себя же, хотя он ни в чем не виноват. Похоже Порко всегда будет ещё тем подарком или кубиком в игре; никогда не знаешь, что выпадет.