(-)
— Я скучал! — сказал Тедди, крепко обнимая Гарри и полностью игнорируя игрушки, которые Гарри подарил, предпочтя остаться с ним. — Я тоже скучал, — прошептал в ответ Гарри. — Прости, был немного занят. Андромеда смотрела на них орлиным взором. Гарри не был знаком с ней до войны, а потому не знал, была ли она всегда такой пугающей и неулыбчивой. Они виделись частенько, но женщина говорила мало и практически только о Тедди. — Я нашел чулан на Гриммо, — сказал Гарри, чтобы нарушить тишину, когда Тедди наконец устроился на полу с подарками. — Думаю, там фотографии; пытался с Кикимером, но не получилось. — В гостиной на третьем этаже? — Да. Андромеда кивнула. — Ты и не сможешь. Разве только у тебя имеется кровь Блэков или познания в темных искусствах. — Что такое темные искусства? — спросил Тедди, подняв голову. Гарри слегка побледнел. — Одно из разновидностей/направлений магии, — бесстрастно ответила Андромеда. — Если хочешь, я могу дать капельку крови… Гарри покачал головой, внутри все сжалось. — Нет, нет это… — Магия крови — темная. — Все нормально, спасибо. Он многозначительно посмотрел на Тедди, давая понять, что может ему не стоило слышать или привыкать к нормальности использования крови для чего бы то ни было, но Андромеда отмахнулась и вернулась к журналу по вязанию. Вернувшись домой, он взобрался на третий этаж, разглядывая помещение сквозь грязное стекло. Он уверен, что это Сириус на верхней фотографии в стопке. А может и Регулус. Кричер рассказывал, что они были похожи в юности, и нет способа проверить, кроме как рассмотреть поближе. Они часами пытались открыть ее; или скорее Гарри, тогда как Кричер лишь смеялся над каждым провалом, говоря, что не сработает. Гарри вошел в библиотеку, игнорируя удивление Волдеморта, и начал просматривать полки. — Эээ, — через несколько минут Гарри остановился между стеллажами. Не то, чтобы он до Волдеморта часто заходил сюда, но абсолютно точно она была грязнее, и повсюду лежали тысячи книг. Гермиона жаловалась; она пыталась бороться, но примерно половина из них либо кричала на нее, либо пыталась впиться в лицо, так как была закляты против маглорожденных. Теперь все было прибрано; расставлено в алфавитном порядке, по категориям и языкам. На полках не было пыли. — Ну и ну. Ищешь книгу, Поттер? — протянул Волдеморт. — Ударился головой? — Заткнись! — рявкнул Гарри, расхаживая среди стеллажей, вглядываясь в названия. Через пять минут он вздохнул. — Есть что-то про запирающие чары и контрзаклинания? — неуверенно спросил он. Волдеморт встал; в мантии, еще одной темно-зеленого цвета, он выглядел выше, чем был. Гарри подумалось, что он набрал веса. Или это заслуга покроя, акцентирующего внимание на широких плечах? — Зачем? — Пытаюсь открыть чулан, — сказал Гарри, не собираясь смущаться примитивности сказанного. — Пробовал Алохомора? — насмешливо спросил Волдеморт. Гарри закатил глаза. Волдеморт прошел мимо него, так близко, что их мантии соприкоснулись. Гарри, попятившись, врезался в полку, рука потянулась за палочкой, но Волдеморт прошел мимо, обошлось без инцидента. Часто моргая, он старался успокоиться. Правда он и не ожидал, что Волдеморт станет нападать как магл, но все же. От такой близости, даже на секунду, сердце забилось чаще, стало жарче. — Ну вот. — Спустя пару секунд Волдеморт снова оказался рядом, хотя и держался на расстоянии, протягивая три тома. Гарри забрал их, во рту пересохло. — Если это не поможет, есть еще справа. — Кивнул Волдеморт на последние полки. — Но сомневаюсь, что ты одобришь подобную магию. Гарри кивнул; не одобрит. — Мне рассказали, что я смогу открыть только с помощью темной магии, но уверен есть другие способы. Всегда есть. Возможно потребуется больше усилий, но они существуют. Гарри ушел к себе в комнату и открыл первую книгу.(-)
— Твое мнение? — потребовал Волдеморт, тыча газетой в лицо, как только Гарри вошел на кухню. Как всегда чай и тост ждали его. Но в качестве исключения также присутствовал недовольный Волдеморт. Впервые за годы Люциус Малфой был сфотографирован за пределами дома. Статья напоминала читателям обо всех его преступлениях и о судебном разбирательстве, на котором он был оправдан из-за показаний Гарри. — Понимаю почему Нарциссу. Может даже того глупого мальчишку. Но Люциус? — Только ты не начинай! — Он выслушал достаточно ото всех. «Он пытался убить меня!» Перед заседанием Джинни привела весомый аргумент. Гермиона кивнула, так как в том же году окаменела из-за василиска — любезность все того же дневника, попавшего в Хогвартс не без помощи Люциуса. — Требую объяснений, — продолжил Волдеморт, когда Гарри отбросил газету в сторону и начал делать чай. — Не понимаю, почему ты удивлен! — огрызнулся он. — В конце концов, вот он я, провожу время с тобой. По сравнению с этим, отпустить Малфоя было пустяком. — Наша ситуация — это другое. Да, Гарри в курсе. — Он был достаточно наказан. Сидел в Азкабане, когда был пойман в Министерстве, ты его терроризировал, занял его дом, пытал семью. Урок усвоен. Волдеморт покачал головой. — Нет, не усвоен. Глупый ребенок. По правде говоря, Гарри было все равно. Он сделал это ради Драко, ради Нарциссы. Они оба спасли его — Драко в Малфой-мэноре, а Нарцисса в лесу. Они помогли с Волдемортом. Сыграли важную роль, так как Драко был хозяином старшей палочки. Гарри отдал им отца, вернул мужа, довольно честная плата. — Вы все наивные, неуверенные идиоты. — Ты озлоблен, так как он бросил тебя. — пожал плечами Гарри, ища сахар во всех шкафчиках подряд. — Он отрекся от меня и в первый раз. Всегда ожидал, что такое повторится. Слизеринцы не лояльны без личной выгоды. — Беллатрикс и Рудольф были. — Фанатичными по факту. — Они особенные. — Небольшая пауза. — На верхней полке, где и должен стоять сахар. В самом деле, Гарри потянулся за ним и нашел белую банку с элегантной надписью почерком Волдеморта, рядом стояли другие, видимо с солью и перцем. Гарри вспомнил, что покупал приправы в Теско, но про банки ничего не знал, он никогда в них и не нуждался, так как соль и сахар продавались в одноразовых бутылках. Но они были магловскими и, очевидно, не так хороши или стильны для темного лорда. Странно. Волдеморт оказался домовитым. — Слушай, человек практически заключенный. Это первый раз, когда он покинул дом, слишком стыдился показывать свою мор… Волдеморт рассмеялся. — Стыдился? Малфой, стыдился! Он сдал стольких Пожирателей Смерти в свое время. А не выходил из дома потому, что его могли убить. Мэнор — неприступен. Теперь Рудольф мертв, и он может не опасаться. — Не имеет значения! Если можно спасти жизнь, одну семью, так тому и быть. Волдеморт посмотрел на него тяжелым взглядом. Гарри нашел пакетики чая на другой полке. — Ты учился вместе с его отцом? — Однокурсники, — подтвердил Волдеморт через несколько секунд. Мерлин, он так стар. Это всегда ошеломляло Гарри. — Надо отдать ему должное, Люциус более охотно марал руки нежели отец. Абраксас спонсировал меня и представлял людям, впоследствии ставшими моими последователями, но не принял метку. А когда узнал, что сделал сын…пришел в ярость. Гарри фыркнул. — Удивлен, что он пережил первую войну. — У него были смутные воспоминания о смерти Абраксаса приблизительно на шестом году обучения в Хогвартсе. — Знаешь, Гарри, я не убиваю всех встречных, как бы заманчиво ни было. Гарри был сбит с толку, впервые за годы мужчина назвал его по имени. Не Поттер, не полным именем. Просто Гарри. Внезапно сердце пустилось вскачь. — Если бы убивал, нас было бы слишком мало.(-)
— Бомбарда! — прокричал Гарри, крайне расстроенный после стольких дней чтения и стольких попыток открыть дверь всеми возможными заклинаниями. Ничего не помогло. Гарри осознал насколько это плохая идея, как только заклинание было произнесено. В самом деле оно отрекошетило, оставив чулан нетронутым. Он едва успел прикрыться щитом. Только поэтому заклинание не разорвало его на кусочки, зато опрокинуло на спину. — Блядь! — выругался он, потирая голову. — Убожество. Гарри рывком поднялся на ноги и круто обернулся, увидев прислонившегося к дверному проему Волдеморта. Покраснев, Гарри наградил того яростным взглядом. — Тебя победил младенец, так что заткнись. — процедил он. Волдеморт проигнорировал реплику, пройдя мимо, чтобы осмотреть чулан. — Вспомнилось по крайней мере пять заклинаний, чтобы его открыть, — высокомерно заявил он. — Не стану использовать темную магию, — возразил Гарри. — Речь шла не о ней. Гарри вздохнул. Он должен сдаться. Но идея увидеть что-то новое о Сириусе была слишком заманчивой. — Хорошо, сдаюсь. Расскажи. Волдеморт приподнял бровь. — Не думаю. У тебя явно не хватит умишка понять подобные заклятия, раз ты догадался использовать взрывающие чары на неуничтожаемом объекте. — Иди в… — Однако, — строго произнес Волдеморт. — Я могу открыть его. — Да, конечно. Я не дам тебе палочку. Не настолько глуп. Кингсли предупреждал его никогда не позволять Волдеморту приближаться к палочке; оставшееся небольшое количество магии даже с ограничителями — не критично, но с помощью проводника оно может стабилизироваться. Для обычных волшебников палочка не сыграла бы роли, но он необычный. У обычных волшебников блокаторы подавили бы всю магию, однако, что-то у него осталось. — Да, ты именно настолько глуп, — сказал Волдеморт, плотоядно улыбнувшись. — Дело в том, что мне не нужна палочка для открытия этой двери. Гарри встал рядом с ним. — Нет? Тогда как… Волдеморт зашипел. Сначала Гарри решил, что от раздражения или гнева, но затем пришло горькое осознание. Задвижки на двери были выполнены в форме серебряных змеек. Они двигались, выходя из пазов с тихим щелчком. Парселтанг. Гарри взглянул удивленно на Волдеморта. Со стороны это так выглядело? Не удивительно, что Джастин и полшколы считали меня злодеем. Звуки были угрожающими. Зловещими. Невероятно, но Гарри ощутил грусть от потери вместе с крестражем способности к парселтангу. Волдеморт ухмыльнулся, самодовольство отразилось на лице. Длинные пальцы сомкнулись на дверной ручке, также в виде змеи, и грязная стеклянная дверь открылась. Гарри схватил стопку фотографий с вершины. Четырех-пяти летний мальчик улыбался и озорно подмигивал ему, оседлав детскую метлу. Гарри узнал Сириуса чисто по выражению лица. Тедди мог бы быть его сыном, они пугающе походили друг на друга. Он собирал все альбомы, стоящие в шкафах, трясущимися руками. — Спасибо, — сказал он, остановившись, прежде чем уйти.(-)
Гарри не понимает, что случилось с семьей Блэков — Сириус ребенком выглядел таким счастливым на всех фотографиях. Это Регулус был застенчивым, не так охотно улыбался. Было множество фотографий с ними и другими членами семьи Блэк. Гарри быстро откладывал неинтересное в сторону, ища крестного; переполненный эмоциями он даже не беспокоился о том, что Волдеморт сидит по другую сторону стола. Как только Сириус поступил в Хогвартс, он стал реже попадаться на фотографиях, улыбки больше походили на злобные ухмылки, чем на искреннюю радость. Последнее, что он нашел: Сириусу около шестнадцати, высокий и широкоплечий, выглядит привлекательно в дорогущей мантии. Он не улыбается, лицо — застывшая маска, и горят глаза. Он хорош собой, и Гарри краснеет стыдливо. «Он был твоим крестным! Соберись!» Гарри довольно давно понял, что его привлекают высокие темноволосые мужчины. Понял это в палатке, со свисающим во время сна медальоном на шее… Гарри прогоняет мысли прочь и поднимает взгляд на Волдеморта, который подозрительно молчалив, никаких насмешек в адрес Гарри и о том, как открыто он дорожит фотографиями единственного близкого человека, единственного взрослого в жизни, на которого можно было положиться. Волдеморт даже не глядит в его сторону; он рассматривает несколько обнаруженных фотографий. Гарри наклонился, пытаясь подсмотреть. Беллатрикс Блэк была неописуема красива, не важно сколько боли причиняет ему это осознание. Она выглядела гордой, какой и была в жизни, высокой, густые блестящие волосы ниспадали на манящие темные глаза. Фотографий с ней было предостаточно; Гарри узнал Андромеду и Нарциссу на некоторых. Очень странно, что Волдеморт смотрел на ту, свободно зажав ее между пальцами, где Беллатрикс была маленькой девочкой, Кричер гонялся за ней по всему кадру, пытаясь отобрать палочку, которую она, возможно, украла у родителей. — Где она похоронена? — низким голосом спросил он. Этот тон не предвещал ничего хорошего. Когда он в бешенстве, его голос понижается, а не поднимается. — Или они ее сожгли? Министерство сожгло большинство тел Пожирателей Смерти, когда члены семьи их не забирали. Гарри знал, что они не хотели отдавать тело Беллатрикс Нарциссе. Она была парией, ее сын и муж ожидали заключения в Азкабан. Но Андромеда, мать героини, не могла быть отвергнута. Люди шептались, недоуменные ее просьбой забрать тело женщины, убившей дочь, но никто не посмел и слова сказать. — Почему тебя это волнует? — тихо спросил Гарри. — Как бестактно, — сказал Волдеморт, посмотрев на Гарри. — И ты называл меня черствым, когда речь зашла о твоих мертвых родителях. — Но ты не заботился о ней, — возразил Гарри. — Ты ни о ком не беспокоился. — Разве? Откуда тебе знать? — по выражению лица ничего не прочитать, но глаза сверкают. На секунду Гарри почудилось, что он увидел красные всполохи. — Погоди, дай угадаю: Дамблдор рассказал. Да… Но Гарри и сам видел, как он обращался с Пожирателями… — Возможно он прав; в конце концов он был всеведущ. — Трудно не уловить ярость в голосе. — Был, — вступился за Дамблдора Гарри, хотя все еще имел к нему претензии. — Ты никогда не показывал… — Где она? Что они с ней сотворили? — прошипел Волдеморт. Гарри прикусил щеку, глаза наткнулись на молодую Беллатрикс, смеющуюся из-за загоревшихся штор. — Похоронена в Малфой Мэноре. Лицо Волдеморта превратилось в злобный оскал.(-)
Было душно. Настали дни, когда климатические чары на площади Гриммо решили не работать. Гарри пытался переделать их, прочитал больше книг, чем хотелось бы, включая трактаты по древним рунам, но в чертовом доме ничего не работало. Жарко. Август во всей красе. Когда Гарри спустился на кухню, самое прохладное место в доме, он обнаружил ожидавший его холодный чай, вместо привычного горячего. Вся игра с завтраком начинала уже раздражать. Чего Волдеморт добивается? К полудню в доме стало невыносимо находиться; Гарри вспотел даже в футболке и джинсах, и он подумывал сходить к Рону, остудиться. Но потом вспомнил о Волдеморте, запертом здесь, в духоте. Гарри отправился на поиски, правильно догадавшись, что обнаружит его в чертовой библиотеке. Там быле еще хуже, в единственной комнате с высокими, широкими окнами, через которые проливался солнечный свет. А Волдеморт был облачен в черную с серебром мантию. Она выглядела плотной. Гарри не понимал, как мужчина не вспотел еще; возможно он слишком элегантный для такого, но выглядел раздраженным, с порога одарив Гарри полным ненависти взглядом. — Почему не спустишься на кухню? — спросил Гарри. — Там прохладнее. — Не читаю на кухне. — Почему? — нахмурился Гарри. — Кухня — для еды; там не место книгам. Гермиона сказала бы тоже самое; и мысли не было, что они с ним похожи, но оба с трепетом относились к книгам. — Чушь. — Ты не дисциплинирован. — Что ж, похоже у меня не было родителей, которые могли научить этому! — рявкнул Гарри. Волдеморт не впечатлился. — Как и у меня, — напомнил он. — И все же у меня есть манеры. — О да. Какой джентльмен, убивал и пытал всех вокруг — Как скажешь. Если бы у тебя был заведенный порядок, если бы ты дисциплинировал себя, то не страдал бы так психологически сейчас. Гарри почувствовал как брови полезли на лоб. — Что? Очевидно Волдеморт закончил разговор, так как он вернулся к книге и проигнорировал Гарри. Но Гарри не мог все так оставить. Как он посмел… — Если у кого и беды с башкой, так это у тебя, — сказал он ему. — Ты чудовище и психопат! — говорил он, расхаживая по комнате. Футболка намокла и прилипла к спине. — А это? — он обвел рукой всю библиотеку: книги организованы, свитки и пергаменты аккуратно расставлены рядом с чернильницами и перьями. — Это не дисциплина! Это… Даже не знаю что это, но выглядит странно! Не могу найти ни единой вещи в кладовой! Все чисто и упорядочено. Что пугает до чертиков, когда Гарри пытается представить, как Волдеморт убирается в шкафчиках или делает завтрак, сортирует чайные пакетики по вкусу. Смехотворно. — Привыкнешь. — Протянул Волдеморт, медленно переворачивая страницу. — Это мой дом! — указывает Гарри. — Ты должен привыкнуть, как заведено у меня. — У тебя ничего нет. — Все еще спокойно говорит Волдеморт. — Ты загнивал в этом доме в хаосе и унынии. Волдеморт слишком спокоен. Гарри балансирует на краю, ожидая чего-то ужасного. Его спокойствие похоже на то, как змея терпеливо преследует добычу, дожидаясь идеального момента для броска. — И что за прикол с чаем? Зачем ты делаешь тосты мне? — Простая вежливость, после того как ты так любезно пригласил в свой дом. — Хорош! — сказал Гарри, голос стал постыдно высоким. — Ты пытаешься отравить меня! Волдеморт вздохнул, как если бы имел дело с особо неразумным ребенком. Будто и не пытался убить Гарри на протяжении десяти лет. Он поднял взгляд. — У тебя паранойя? — спросил он. — Отравить тебя чем конкретно? — Не знаю! Ты определенно мог найти то, что Авроры, Кричер или я не смогли бы. Кто знает, что спрятано в этой дыре! Именно так он заполучил мантии, подумал Гарри. Нашел шкафы со змеями и скомандовал им открыться. — Закончил? — строго спросил Волдеморт. — Мое терпение не безгранично, Гарри Поттер. Снова Гарри Поттер. Хорошо. Очень хорошо. Ты не хочешь, чтобы он звал тебя Гарри, будто вы друзья. Он не заслуживает называть тебя Гарри. — Тебе придется терпеть это, — злорадно сказал Гарри. Желваки заиграли на скулах. — Помнится ты говорил, что меня здесь не будут пытать. Закатывать истерику не просто стыдно, но и крайне мучительно. Гарри глубоко вздохнул, закрыл рот и ушел, до того как продолжит идиотское поведение. Это все жара, подумал он. Она его доконала. Он отправится к Рону. Волдеморт мог и дальше мучиться, Гарри нет до этого дела.(-)
Следующий день был таким же ужасным. После холодного душа, он спустился на кухню, где обнаружил Волдеморта, сидящего за столом, пьющего воду из высокого кубка с выгравированным гербом Блэков. Гарри не имел ни малейшего представления откуда это взялось, он просил Кричера пользоваться красивым стандартным магловским набором, его купила Гермиона, когда жила здесь. Гарри ждали чай и тосты. Он застонал. — Настойчивость — твоя черта, — сказала он, сдаваясь. — Да, — подтвердил Волдеморт. — Так что ты можешь просто поесть. Мы оба знаем, что рано или поздно ты будешь. Ты всегда делаешь то, что я хочу, даже если на это требуется время. — Иногда ты бредишь. — сказал Гарри, доставая коробку с тыквенным соком из кладовой, купленную несколькими днями ранее. — В большинстве случаев. — Поживем — увидим. Гарри мог бы уйти в свою комнату, или в гостиную, или к Рону. Он мог бы навестить Тедди. Он сел напротив Волдеморта. — Ты сидишь на стуле Сириуса, — сказал он тихо. — Предпочел бы, чтобы ты там не сидел. — Предпочел бы вообще здесь не находиться, уверяю тебя, — ответил Волдеморт. Гарри вздохнул. Не позволяй ему добраться до тебя. Он все делает и говорит, чтобы вывести из себя. Не реагируй. — Куплю какой-нибудь одежды, — сказал он. — Должно быть тебе жарко. Волдеморт на его попечении, как бы абсурдно оно не звучало, и Гарри должен это помнить. Ему не в радость видеть, что мужчине некомфортно. — В приюте было жарко. — Заговорил Волдеморт. — Там тоже не было охлаждающих чар. Я натренировал свой мозг игнорировать неудобства. Жара, холод, голод. Ничего не тревожит лорда Волдеморта. Так очаровательно, когда он начинает говорить о себе в третьем лице. Когда Гарри рассказал об этом Гермионе, она ответила, что вероятно таким образом тот отстраняется от определенных моментов в прошлом. — Непрекращающийся плач детей, воздушная тревога. Если думаешь, что здесь жарко, то ты не был заперт в бункере с пятьюдесятью людьми несколько часов к ряду. Гарри поморщился. Он не мог этого представить. Войну. Ни у кого из его окружения не было подобного опыта. У Тома Риддла был; он пережил мировую войну как магл, каждое лето, начиная со второго курса Хогвартса и до выпуска. Взглянув на мужчину, гордого и озлобленного, и не мог разглядеть ребенка, которым тот однажды был. И все же он видел его в воспоминаниях Дамблдора. — Ты и тогда был странным, — сказал Гарри. — Жестоким. Ты убивал животных. Это — Волдеморт. Гарри не мог забыть, не мог позволить своей эмпатии ослепить его. — Прошу прощения? — Волдеморт приподнял бровь. — Кролик Билли. Миссис Коул так сказала Дамблдору. — А. Тот дурацкий кролик, — сказал Волдеморт, но он слегка улыбался. — Не удивительно, что Дамблдор ненавидел меня; не знал, что это женщина забила ему голову горькой историей обо мне до нашей встречи. — Короткая пауза. — Он рассказывал, как поджег мои вещи? Гарри ухмыльнулся. — Да. Потому что они не были твоими, не так ли? Волдеморт закатил глаза. — Мы все были ворами. Мы были нищими. Крали на улицах и друг у друга. Еду, игрушки, книги. Слабые духом умирали от оспы, слишком истощенные, чтобы выжить. Так что мы делали, что приходилось. Не моя вина, что я владел магией и был куда умнее остальных. Мы все были жестокими. Я украл завтрак Билли, так что он украл мои книги. Я толкнул его с лестницы, и его старшие дружки сломали мне нос. Я убил его кролика, и меня оставили в покое. Гарри старался не ежиться. Он помнил Вернона, угрожающего приютом, когда Гарри плохо себя вел. И даже Гарри знал, что приюты ужасны, хотя не видел ни одного в свои шесть лет. Кажется все знали, своего рода общепризнанный факт, что заведения подобного рода отвратительны. Гермиона говорила, что маглы отменили их, что существует новая система для сирот. — Мою еду крал только Дадли, — сказал Гарри. — Хотя много они и не давали. — Ты никогда не боролся? — Волдеморт посмотрел на Гарри с любопытством. — Нет. — Это бы только усугубило ситуацию. Волдеморт предпочел, чтобы другие заметили его, видели его сильнейшим. Он использовал магию для наказания. Гарри предпочел стать скромным, делал все возможное, чтобы Дурсли не замечали его. Он использовал магию, чтобы убежать или спрятаться, когда Дадли желал навредить ему. — Ты бы не выжил в Вуле, — вынес решение Волдеморт после нескольких секунд. — Мы бы съели тебя живьем. — Мне жаль, что ты рос в таких условиях, — искренне сказал Гарри. Гарри признавал ужасную натуру Волдеморта, но ему было жаль мальчика, каким тот когда-то был. Волдеморт не ценил жалость или сострадание. — Не будь сентиментальным, Поттер, — выплюнул он. — Разве ты не рос в чулане? Рита откопала эту информацию, когда разговаривала с Дурслями, и теперь все до единого были в курсе. Гарри отпил большой глоток тыквенного сока. — На днях ты меня назвал чудовищем. Разве Дурсли ими не были? Я всего лишь пытался убить тебя, быстро и безболезненно. Но кто морил голодом? Какие люди запихнут ребенка в кладовку? — жестоко поинтересовался он. — Раз уж речь зашла о садистских ублюдках, разве не Дамблдор посылал тебя к ним каждое лето, также как он посылал меня в раздираемый войной Лондон? Гарри встал и вышел.(-)
«В этом нет ничего такого»! Уверял себя Гарри, входя в четвертый магловский магазин одежды. «Просто выбери что-то и уходи»! Только вот Волдеморту все равно не понравится одежда, она же магловская. Гарри не хотел идти к мадам Малкин, чтоб его увидели покупающим мантии на высокого человека. Он никогда не отмоется от подобного, и Рита Скитер будет писать о таинственном любовнике два года минимум. По крайней мере надо купить что-то достаточно модное, дабы удовлетворить внутреннего сноба Волдеморта. Что-то подсказывало Гарри, Волдеморт скорее получит солнечный удар, чем наденет джинсы и футболку или, не дай Мерлин, шорты. — Чем могу помочь? — спросил парень его возраста, широко улыбаясь. — Может воды или кофе, пока будите выбирать? Отлично, магазин подходит. Определенно отношение не как в «Primark» (ирландская торговая компания одежды). — Э, — Гарри, в джинсах и кроссовках, чувствует себя здесь не в своей тарелке. Пол чище, чем его обувь. — Я ищу п-подарок. Для мужчины. — Уточнил он зачем-то, учитывая что и так в мужском отделе. — Конечно. Что-то конкретное или… — Кхм, да. То есть нет. Вообще-то все. Комплект одежды. Несколько. — Понятно, — вежливо ответил парень. — У меня нет мерок, — сказал Гарри, чувствуя себя все более и более неуютно. — Он высокий. — Добавил. — И… да. Он высокий. Как… примерно такой. — Он поднял руку на несколько десятков дюймов над головой. Чарльз, как было написано на его бейджике, хлопнул глазами. — Боюсь, понадобится чуточку больше информации, сэр. Гарри озирался по сторонам. Повсюду висели постеры: мужские модели в разных нарядах. — Он выглядит как вон тот. — Гарри указал на симпатичного брюнета. Не то, чтобы он так описал Волдеморта. Все модели были привлекательными, конкретно тот оказался еще высоким и стройным, но с широкими плечами. Чарльз посмотрел на постер. — Счастливчик. — Прошептал он и Гарри зарделся. Не знал, что сказать. Вернон ненавидел «гомосексуалов» больше, чем магию, и Гарри помнил, что многие маглы разделяли его точку зрения. Возможно времена изменились. — Он не… ах. нет, я хочу сказать… Да. Он примерно такого размера. Все в порядке, если не совсем подойдет. Я смогу. ох… поправить. — У нас есть собственный портной, сэр. Если не подойдет, вы сможете вернуть их для подгонки. — Конечно. — Кивнул Гарри, но если до этого дойдет, он воспользуется палочкой. Хотя трудно представить, как пройдет подобный разговор между ним и Волдемортом. Щеки загорелись вновь. Это было мучительно. Сдавшись, Гарри остановил Чарльза от показа различных рубашек и брюк. — Выберите что-то на свой вкус. Я вам доверяю. Только пусть оно будет модным и красивым. Чарльз был в восторге от Гарри. Не удивительно, учитывая цены. Ему придется зачаровать их, чтобы приняли наличные, так как у него нет этих магловских карточных штуковин, которыми расплачиваются в магазинах подобного калибра. — Интересует нижнее белье? — лукаво поинтересовался Чарльз, когда Гарри понадеялся, что они закончили. Вот, блядь. Нет, Гарри не интересовало. Он не мог. Определенно Волдеморт исхитрится и убьет его, если Гарри подарит нижнее белье. Но может ему оно необходимо? — Хорошо, — еле слышно прошептал Гарри. — Нет, нет. Нет! — Добавил он, когда Чарльз показал чересчур изысканные модели. — Просто… нормальные. У вас есть обычные? Прошу! — Уверены? Эти хороши, — подмигнул Чарльз, держа красные шелковые боксеры. Колени его ослабли. — Совершено. Он не любит красное. Предпочитает зеленый цвет, — пробормотал Гарри. — У нас точно такие же в темно-лесном цвете … — Нет… не стоит! Он, наверное, выглядел измученным, потому что Чарльз отстал. (-) Он поспешно поставил множество сумок у двери и на весь оставшийся день спрятался в комнате. Почему ты ведешь себя как ребенок? Здесь нет ничего постыдного. Простая необходимость. Во снах виделся крестраж-медальон, Том, в красных шелковых трусах в палатке ужасов. Он проснулся весь сырой, и жара была не главной тому причиной.(-)
На Волдеморте была белая рубашка и черные брюки. Они сидели идеально. Преступно идеально. Не смотри. Игнорируй. Особенно ухмылку на его лице. Гарри так отвлекся, пытаясь избежать неловкости, что осознание какой кусок тоста у него в руке — как и всегда ждавший на столе — настигло только когда он коснулся его губами. Он мигом бросил тост на тарелку, будто обжегшись. Внезапно Волдеморт оказался рядом. Гарри под столом потянулся за волшебной палочкой. Но Волдеморт просто взял тост. Гарри вовремя поднял взгляд, чтобы увидеть как Волдеморт откусывал от тоста. И медленно жевал кусок. — Ты глупец, Гарри Поттер. — проглотив, сказал он, звуча более удивленно чем когда-либо и очень, очень довольно.