｡･❆･ﾟ･✻･ﾟ･❆･ﾟ･✻･ﾟ･❆･｡
Проснуться с красивой девушкой было замечательно. Варианты «на» или «около», да даже более экстравагантное «в» Долохова вполне устраивали. Но вот проснуться красивой девушкой безо всяких предлогов было неожиданно. Точнее, это было пиздец как стрёмно. Нашарив на прикроватной тумбочке палочку, попутно едва не запутавшись в тяжёлом бордовом пологе, и наколдовав себе зеркало, ситуацию он разом прояснил и ухудшил. Потому что из всех возможных дамских лиц привычное хмуро-равнодушное выражение повторяли до боли знакомые черты. Та самая молодая партизанка орденских, год назад выбежавшая на передовую с какими-то школьниками. Прямо под его заклятия, на которые он не поскупился даже для неё. Грейнджер. Вот ведь наказание. Зато экспериментальный ритуал сработал. Какой от этого толк, правда, непонятно. Но службу в организации своего прежнего однокурсника с такими опытами пора было оставлять совершенно точно. Выглядела она не очень — невыспавшаяся, под глазами глубокие синяки, будто засыпала в слезах. Странно. Что вообще могло расстроить её настолько сильно? Девчонка в своё время положила Джагсона. Да даже против него держалась отлично. Стоило уточнить, что у них тут происходит, и по мере возможностей разобраться. В таких мыслях он и выдвинулся на первое занятие, решив до выяснения обстановки не отсвечивать и новых проблем не создавать. Гостиная Гриффиндора почти опустела, остались только уже бодро собиравшаяся небольшая компания и парень в кресле у камина, будто ждавший кого-то. Задумчиво проводил взглядом совершенно обычную Гермиону Грейнджер. Отсутствовавшую на завтраке и опаздывающую на контрольную по истории магии с видом абсолютно невозмутимого спокойствия. Зачем-то доставшую уличные кеды вместо привычных туфель на низком каблуке. И это даже не говоря о походке. Гарри, которого она вообще не заметила, поднялся на перехват. — Остальных можешь провести, но не меня, — очкастый уверенно перегородил проход, — кто ты такой? — «Такой»?.. — Долохов задал встречный вопрос настолько без наезда, насколько мог. — Это очевидно, — вздохнул Поттер, — прямо сейчас стоишь передо мной так, будто тебе перекаченная спина мешает держать руки ровно по бокам. — Нифига она не перекаченная! — Что и требовалось доказать, — парень немного настороженно протянул ладонь для рукопожатия, впрочем, охотно принятого, — я Гарри. — Тони Долохов. Поттер попятился и схватился за палочку. Гермиона, оказавшаяся настолько не Гермионой, насколько это в принципе было возможно, неожиданно знакомо закатила глаза и начала рассказывать про свою нелёгкую судьбу: — Я не крал твою подругу, поверь, ей сейчас ещё хуже, чем мне тут. Лорд решил провести непроверенный ритуал вчера, чтобы открыть нам какую-то новую силу, ничего не вышло, сегодня произошло это. Звучало убедительно, но… Как вообще можно убедительно объяснить спонтанный обмен телами? Гарри промолчал, выбирая следующий вопрос, и уже почти продолжил расследования пропажи Гермионы, когда его прервали. — Ну вы долго там? — в разговор вклинился бодрый голос Рона. — У нас сегодня первым контрольная вообще-то! Лаванда, практически висевшая на его худой руке, разом прекратила восторженно щебетать и проводила Грейнджер взглядом. Ответное равнодушное выражение тотального превосходства здорово остудило любые попытки провоцировать из ревности, или чем там та занималась по незнанию. Поттер перехватил инициативу и постарался открутиться. Убедительно соврал, что Гермиона забыла в спальне какой-то важный список, ненавязчиво предупредив его о том, что она ещё и староста. Вдвоём у них в целом получалось выглядеть убедительно. Долохов вежливо придержал своего провожатого за шкирку, пропустив ещё пару каких-то гриффиндорцев вперёд. Продолжил разговор. — Почему она плакала вчера? У вас тут происходит что-то серьёзное? — тактичностью Пожиратель не отличался. Парень отвёл взгляд, отчего-то ощутив себя буквально как на допросе. — Нет, — Гарри помедлил, смутившись того, что незнакомый человек обратил на состояние Гермионы больше внимания, чем он. Пусть и с целью что-то выведать. Предположительно. Поэтому просто назвал то, что могло беспокоить его подругу сильнее обычного: — Наверное, она расстроилась из-за Рона. — И всё? — тот усмехнулся, почти как настоящая Гермиона, только чуть грубее. Возможно, ожидал, что Грейнджер из колеи выбили навалившиеся тяготы руководства подпольной организацией, не меньше. Но в любом случае думал меньше мгновения. — Погоди, он что, обижает её? — Гарри поёжился, увидев в карих глазах подруги совсем незнакомые тёмные искры. Долохов уже был готов искоренять несправедливость самым привычным для него путём, несмотря на резко уменьшившийся доступный арсенал. — Не совсем. Рон не понимает, что расстраивает демонстрацией своих отношений. Я сам не знаю, почему он выбрал эту дурочку, но не лезу. То есть лапочке-Гермионе рыжий предпочёл деваху, находившуюся на границе умственной полноценности. Это было даже не вопросом предпочтений или отсутствия у парня вкуса, это было… совершенно непонятно для Долохова. От Грейнджер он и сам бы не отказался — даром, что магловка. Не с его биографией нос воротить. Сделал мысленно пометку: младший в семье Уизли не удался. — И ещё есть Маклагген… — продолжил Гарри, догадавшись, что сейчас его справедливо пропесочат за бездействие. Выдохнул и разом произнёс, кивнув на уже стоявшего у кабинета Кормака: — Она думала пойти с ним на рождественский вечер назло Рону, но, как я понял, он не принимает слова «нет». — Бля, вот никогда таких утырков не переваривал. Понял тебя. — Ты что задумал? — в благородстве мотивов парень сомневался гораздо меньше, чем в средствах их реализации. — Я могу помочь, и я помогу, — отмахнулся пожирательский офицер. Спорить было бесполезно. Уже к обеду по гостиной Гриффиндора поползли слухи, почему именно под подачу Гермионы с локтя лучше не попадать. И насколько виртуозно у неё поставлены удары ногами — как говорили откуда-то образовавшиеся очевидцы, не помешала даже мантия. Поколоченный Маклагген, разом растерявший всю свою спесь, от комментариев отказался — и от похода в больничное крыло накануне каникул тоже. Сама виновница новых сплетен вполне невинно искала какую-то книгу на общем стеллаже. Или делала вид. Как удалось подслушать — Грейнджер не впервой защищать себя, и памятная затрещина сынку Малфоя до сих пор иногда всплывала в разговорах. — Что ты делаешь?! — Поттер резко приблизился, почти отволок невозмутимую Гермиону подальше в угол и зашипел не хуже Лорда: — Тебе нельзя встревать, Дамблдор с одного разговора нас раскусит! — Маклагген не пойдёт жаловаться, — терпеливо, как самому неопытному новобранцу-Упиванцу, начал объяснять Долохов. — Его отмудохала девчонка, к которой он приставал, — со всех сторон зашквар. Было сложно что-то противопоставить этому. — Тут ещё твоя сова стучалась. Я забрал письмо, чтобы остальные не заметили, — Гермиона вытащила из внутреннего кармана мантии аккуратно сложенный конверт, — и покормил её, если что. — Спасибо, — проговорил Гарри и развернул записку, с первых же завитушек опознав автора. Поднял взгляд и поправил очки: — Вечером пойду к Дамблдору. Спрошу, как вас вернуть по местам. Долохов лишь кивнул. В их положении сгодится любая помощь, даже от врага. Перемирие только началось, в конце концов.｡･❆･ﾟ･✻･ﾟ･❆･ﾟ･✻･ﾟ･❆･｡
Гермиона с трудом открыла глаза. Сон был совершенно выморочный, а впереди маячила история магии, бодрости вовсе не добавлявшая. Первые полгода шестого курса оказались потяжелее, чем она думала. Перевернулась на бок, спросонья отметив, что комната какая-то непривычная. Рассеянно почесала щёку. На которой почему-то была ощутимая такая щетина. Попавшая в поле зрения огромная мужская рука принадлежала, получается, тоже ей. Не говоря о других катастрофических изменениях тела в сторону супертяжёлой боксёрской категории. Гермиона удержала в себе панический вопль и немедленно поднялась с кровати. Направилась к единственной скромной двери, не ведущей прочь из комнаты — вполне справедливо предположив за ней ванную. Тёмные спутанные кудри, волевое и грубое овальное лицо. Жгучие карие глаза, которые она помнила до сих пор. Тот здоровенный Пожиратель, тогда в Министерстве державший её в заложниках. Долохов, наверное, и не знал, что его мимика способна на выражение панического ужаса. Но из небольшого зеркала, висевшего над умывальником, на Гермиону растерянно смотрел именно он. Она выдохнула, собралась с силами. Где-то за стеной от неё буднично переговаривались Пожиратели — обсуждали завтрак, — предстояло выглядеть естественно. Достоверно изобразить человека, о котором неизвестно ровным счётом ничего. Кроме того, что тот — отличный дуэлист, и в бою его иногда заносит. Справедливо рассудив по скромности обстановки, что находится она в чьём-то чужом темномагическом логове, Гермиона решила сначала привести… себя в порядок. Наверняка у них тут есть своё расписание, какие-нибудь жуткие ритуалы, собрания по поеданию детей на скорость и прочие пожирательские дела. Проще улизнуть под покровом ночи и трансгрессировать к Хогвартсу. А потом задать наглому похитителю её тела много вопросов. Из душевой вышла, полыхая во всю мощь скупого блёклого румянца. Но дальше точно было проще. Обмундирование всё то же, оставалось только зашнуровать неподъёмные ботинки. Долохов накануне будто притащился из какого-то не то леса, не то болота, и завалился спать — почистить их времени не оставалось. Но зато она успела высушить волосы и расчесаться даже без привычного бальзама. Ему однозначно стоило такой посоветовать. Гермиона осторожно и старательно-непринуждённо двинулась в коридор и увязалась за какими-то Пожирателями. Держалась на расстоянии — сама бы в этих коридорах и переходах, забитых всяческой дорогущей мебелью даже в тех местах, где её необходимость и предположить было нельзя, быстро бы потерялась. До зала собраний идти оказалось сравнительно недалеко. Приспешники тьмы вполне мирно и неожиданно тихо размещались в одной из столовых. Кто-то уже начал завтракать, кто-то только вполголоса раздавал указания важным домовикам в маленьких тогах. Тёмной магией даже не пахло. Гермиона прошла вдоль буфета, стараясь не привлекать к себе внимания. Весь разномастный и сидящий в полнейшей прострации стол смотрел только на неё. Она скромно грохнулась за дальний край, пытаясь не отсвечивать. Насколько это вообще было возможно с его фигурой. По дороге успела чуть не своротить плечом дверной косяк, собрать затылком все низкие потолки, о существовании которых прежде не знала в принципе, и в последний момент спасти дорогущую фарфоровую вазу от бесславной гибели после случайного общения со своим тяжёлым локтем. Волан-де-Морт поперхнулся змеиным ядом (или что там у него было в кубке), оторвавшись от самосозерцания в карманное зеркальце. Тот самый, который в своё время не постеснялся угрожать ему насильственными пластическими операциями и обкладывать неизвестными и явно тёмными русскими чарами за то, что оказался повторно водворен в Азкабан, теперь сидел тихо, как мышь. Зато как перед ритуалом возмущался! Наверное, то, что Лорд последнее время не скупился на бухло и девок — что там Долохов ещё любил в жизни, — всё-таки сработало. Но на грубом и мужественном лице застыло такое выражение, будто его обладателя держат тут силой, в то время как он всеми фибрами души хочет обратно в родную тайгу. Впрочем, странности общего завтрака на этом не заканчивались. Беллатриса держалась на редкость спокойно, что-то высчитывала на куске салфетки, то и дело с некоторой неловкостью поглядывала на любовно озиравшего себя Лорда. Тот прекращать не собирался, несмотря на все многозначительные взгляды. Миссис Малфой зыркнула на Гермиону откровенно подозрительно. Будто искала подтверждения своим догадкам. Буквально уставилась на тяжёлые армейские ботинки, с которыми та столько провозилась сегодняшним утром. Пришла к каким-то выводам. Чудовищные берцы Долохова, которые ещё на прошлой войне хорошо запомнила не одна наглая аврорская черепушка, были слегка в пыли и заметно в защитной грязи, а в довесок довольно слабо зашнурованы. На бантики. Никто не решался прервать немую сцену, а Лорд был слишком в себя влюблён. Даже несмотря на нынешнюю нелицеприятную внешность. — Тони, нужна твоя помощь! — в дверях зала решительно показался отец Малфоя. Гермиона выбрала из двух зол меньшее, молча кивнула кому-то не вполне определённому и ретировалась. Едва не снеся мелкорослого Пожирателя, тут же перед ней извинившегося. Едва за ними закрылись двери, ледяная маска быстро сменилась вежливым и вполне человечным интересом: — Расслабься, я — Нарцисса, и меня также перебросило. — Очень приятно. Как вы меня вычислили? — по-прежнему находясь в тылу врага, Гермиона решила воспитанно хранить партизанское молчание. Та посмотрела на неё с лёгким лукавством. Можно было даже не пытаться провести женщину, но оставаться кем-то неизвестным из круга подозреваемых — куда надёжнее. — Понимаешь… — лицо Люциуса очень правдоподобно воспроизвело ласково-ехидную улыбку его жены. — Я за всю свою жизнь ни разу не видела Тони в грязных ботинках. Кроме рейдов. Утром он скорее бы почистил их, чем привёл себя в порядок, как ты. Не говоря уже о том, чтобы завязать так шнурки… — А как правильно? — Узел и обернуть вокруг голени, — со знанием дела подсказала аристократка. Неприметно оглянулась на чьи-то шаги позади и продолжила: — Уже спрашивала всех, кого только смогла. Предположительно, Лорд с Беллой в таком же затруднительном положении. Люц написал Северусу… — Профессору Снеггу? — удивление Гермионы в исполнении мимики Долохова не могло не выглядеть комично. — А, он, хоть и хорош в Тёмных Искусствах, всё-таки шпион Дамблдора. Или наш шпион, но под прикрытием шпионажа в пользу Дамблдора. Даже Лорд не знает точно, так что мы ему на всякий случай ничего важного не рассказываем, — миссис Малфой пожала худощавыми плечами своего мужа, — с ним они, кстати, не ладят. Тони всегда упрекал того в, мягко говоря, недостатке мужественности, а Сева считает его безмозглым качком и обувным фетишистом. Гермиона бы так не сказала. Долохов держался в превосходной форме и заметно много работал над собой, но это нисколько ни умаляло магических способностей. — Мистер Долохов, мистер Долохов! — молодой оборотень наконец нагнал их. — А? — вполне правдоподобно обернулась Гермиона. Парень едва не уронил скромную спортивную сумку, подтянул растрёпанный русый хвост и с затаённой надеждой выдал: — Вы обещали сегодня опять потренировать меня. — Скабиор, ты не против, если я к вам присоединюсь? — Нарцисса легко спасла положение, представив Гермионе неизвестного Пожирателя и причину не терять свою компанию. — Конечно нет, лорд Малфой, — оборотень немного удивился, но спорить всё-таки не стал. Тренажёрный зал Малфой-мэнора не слишком сильно отличался от магловского. Разве что то, что в обычном мире работало при помощи механизмов, здесь управлялось магией. Но навороченные спортивные снаряды, купленные хозяином поместья для статуса и красоты, если судить по его форме, популярностью не пользовались. Оборотни заняли огромный склад вполне прозаичного железа. Стая собиралась на последнюю тренировку перед возвращением в родные леса на восток — у Лорда не было никаких причин держать солдат вдали от их семей на Рождество. Тем более, во время перемирия. — Что я должна с ним тренировать? — вполголоса спросила Гермиона у уже влившейся в общую атмосферу леди Малфой. — Штангу стоя от груди, — Люциус, сосредоточенно поднимавший одну розовую гантельку на бицепс, задумчиво нахмурился, — последний раз двести пятьдесят фунтов брал, насколько я помню. — Он и так умеет… — Давай, тебе только спасибо скажет. И у наших лишних вопросов будет поменьше. Ко всему, что касается его эффективности как бойца, он всегда относился очень строго. Нарцисса ей его вовсе не рекламировала. Ну, может, самую малость. Гермиона уверенно взялась за гриф, тщательно следя за положением суставов. Громоздкая металлическая конструкция взмыла в воздух неожиданно легко — сотни фунтов для Долохова были не тяжелее, чем для неё сумка с книгами. Даже жаль, что они оказались по разные стороны. Такие навыки бы на что-нибудь созидательное пустить. Или хотя бы на магические единоборства — с его суровым лицом и богатым опытом можно создать на редкость колоритный сценический образ. Скабиор, смотревший на неё с искренним восхищением, несколько раз повторил манёвр с пустым грифом. Получил одобрительный кивок и принялся шустро накручивать блины. Гермиона плавно опустила свою штангу и встала рядом с молодым волчонком, готовая подстраховать. Тот воодушевлённо поднял новый вес, шумно выдохнул, переведя к груди, и, наконец, победно толкнул вверх. — Молодец! — Сивый, присевший отдохнуть на скамью, с интересом наблюдал за своим подчинённым. — Ну вот, а ты сомневался в нём, — другой крупный оборотень отвесил выигрышный щелбан товарищу по стае, — Тони сказал, что малой потянет — значит, потянет. Для них он действительно был авторитетом. Судя по его возможностям — вполне заслуженно. — Миссис Малфой, — негромко пробасила Гермиона, убедившись, что все вернулись обратно к своим делам, — что мне нужно знать про Долохова и оборотней? — Понимаешь, они превыше всего ценят силу. Не магию, — Нарцисса охотно принялась рассказывать, лукаво сверкнув глазами, — Сивый привёл свою стаю к Лорду, потому что им больше некуда было идти. И, несмотря на то, что они официально присоединились, иногда эти отряды было сложно контролировать… А Тони, с тех пор как перебил его на кулаках, там почти свой. Так что тем, что они стали такими дисциплинированными, мы полностью обязаны ему. Взгляд скользнул по глади зеркала, покорно отражавшей просторный интерьер. И доставшуюся ей массивную фигуру. — Почему именно я? — Даже не представляю, — та искренне и сочувствующе покачала головой, — мы с Люцем женаты, Белла — самая преданная последовательница Лорда, а что связывает вас двоих… Вопрос к вам двоим.｡･❆･ﾟ･✻･ﾟ･❆･ﾟ･✻･ﾟ･❆･｡
Профессор Снегг настороженно воззрился на Гермиону, задумчиво почёсывавшую несуществующую щетину на шее. Та немедленно прекратила, подобралась и выпрямилась. Ограничилась коротким метанием ответного взгляда исподлобья. Который он нашёл каким-то знакомым. Разве что со своим ростом привык получать его сверху вниз, но никак не снизу вверх. Никаких пересечений между Долоховым и Грейнджер быть не могло. Снегг поморщился, некстати вспомнив столь неприятного задиристого субъекта. И недавнюю перепалку, которую начал, разумеется, никоим образом не он. Вот совсем. Профессор остановился у старательно скрипевшего пером по пергаменту Долгопупса и бросил что-то язвительное, даже не задумываясь. Послеобеденное занятие, некстати собравшее гриффиндорцев и слизеринцев, портило настроение само по себе. Надо было уже навестить Малфой-мэнор — судя по утреннему письму Люциуса, умолявшего его поскорее вернуться в ставку, случилось что-то из ряда вон выходящее. Масштабом, цитируя дословно, «кромешного пиздеца». Гарри сдал работу и направился на последнее их с Дамблдором занятие перед каникулами — директор приготовил ещё одно небольшое воспоминание о школьных годах Волан-де-Морта. Короткий полёт сквозь пространство и время, и он снова оказался в том же самом кабинете Зелий, который был ему прекрасно знаком. Но мысли упорно не хотели кружиться вокруг Реддла, неуклонно возвращаясь к произошедшему утром сюру. Там точно было, над чем подумать. Гарри присмотрелся к рослому старшекурснику в свите будущих Пожирателей. Несмотря на нашивку Слизерина его мантия выглядела откровенно дешёвой и поношенной. Как и всё остальное, включая даже старомодную палочку. Парень будто почувствовал взгляд сквозь десятилетия — обернулся. Непослушные кудри, рано ожесточившееся лицо. Настороженный взгляд не без вызова. Почти как у Гермионы, когда она только попала в магический мир. Но для этого друзей и доброй сказки не нашлось. — Кто тот парень рядом с Волан-де-Мортом? — Гарри всё-таки спросил, хотя и сам понимал, что уже знает ответ. — Долохов, — не без труда припомнил Дамблдор, выглядевший совсем старым и усталым, — рос беспризорником, пока не получил своё письмо. Я устроил его в приют Вула, думал, что он сможет повлиять на Тома. Но близкими друзьями они так и не стали, только коллегами. Хотел как лучше. Не мог же следить за судьбой каждого ученика — но попытался вмешаться. И подарил будущему Тёмному Лорду полезного сподвижника. Даже надёжного — до пересечения интересов. Реддл — мозговой центр, Долохов — кулак. По крайней мере, из него в итоге получилась довольно независимая шестёрка. — Лучше бы вы помогли волшебным семьям усыновить их, профессор, — он честно подытожил. — Наверное, ты прав, Гарри, — задумчиво ответил директор. Тем временем занятие закончилось, Реддл остался в кабинете единственным из студентов. Порасспрашивал молодую версию Слизнорта о крестражах, но ушёл ни с чем, изгнанный подозрительной вспыльчивостью. Что ж, теперь предстояло убедить того поделиться настоящим воспоминанием. Гарри вежливо покивал в ответ на рекомендации Дамблдора и, наконец, задал вопрос о том, зачем пришёл, подобрав слова негромко и вежливо: — Профессор, я хотел бы спросить вас об одном редком заклятии, — помедлил, заметил выражение лица собеседника и тут же добавил: — Вернее… О том, возможно ли подобное. Услышав продолжение подозрительно знакомой фразы, Дамблдор заметно расслабился и даже подобрел: — Спрашивай, Гарри, я постараюсь тебе ответить. — Существует ли заклинание, которое может привести к обмену телами? — Это самые дальние дебри ментальной магии, — директор слегка поморщил лоб, — признаться, в молодости я находил обрывок одного зимнего ритуала, дошедшего к нам ещё со времён друидов, но сам не рискнул. Чары не могут обладать собственным разумом, они просто находят среди воспоминаний участников тех людей, кто больше всего подходит им для создания семьи. Гарри понемногу начал понимать, что именно произошло. — Ты понимаешь, если встретить свою судьбу ещё не удалось, обмен произойдёт с лучшей партией из знакомых, — Дамблдор наставительно перешёл к предостережениям, — что уж говорить о том, что последствия могут быть непредсказуемы и крайне опасны, если второй человек погиб или находится под действием каких-то других серьёзных заклинаний. Возможно, иногда риск оправдан. Но я настоятельно советую тебе… — Простите, как этим людям потом вернуться? Дамблдор поправил свои очки-половинки. По изящным стёклам скользнули яркие искорки от огней свеч на столе, и Гарри показалось, что директор уже обо всём догадался. — Найти друг друга и поцеловаться под омелой. Знаю, звучит очень наивно, но это единственный вариант, который мне известен.｡･❆･ﾟ･✻･ﾟ･❆･ﾟ･✻･ﾟ･❆･｡
— Ну как? — подруга негромко окликнула его, даже не поворачивая головы. Гермиона сидела у камина, отложив книгу и хмуро уставившись в огонь. Остальные в гостиной не обращали никакого внимания — Грейнджер, как всегда, готовилась к какой-то будущей контрольной. Но для Гарри было абсолютно очевидно, что её тело вынужденно занял другой человек — от манеры сидеть и постановки рук, державших кружку чая, до крохотной застывшей морщинки между бровями. — Мы в дерьме, — коротко констатировал Поттер, сев рядом. Шёпотом бросил на их угол заглушку. — Насколько? — привыкнуть к тому, что нежный и мелодичный голос Гермионы теперь по умолчанию звенел командирской сталью, было решительно невозможно. — Вам с ней придётся поцеловаться под омелой. — Слушай, перемирие перемирием, но переться в ставку Лорда? — офицер Тёмной стороны нахмурился ещё больше. — Надо выбраться на нейтральную территорию. По крайней мере, на способ снятия чар отреагировал спокойно. Примерно никак — или просто не подал виду. — Среди Пожирателей есть человек, который поймёт, что с тобой что-то не так? Долохов задумался. Очень крепко. Гарри отвёл глаза — попадать под знакомый-незнакомый суровый взгляд Гермионы не хотелось. В конце концов, задал вопрос он про самое личное. Ещё бы спросил, есть ли с кем ему встречать Рождество. Ответ печален и очевиден. — Нарцисса, — наконец вспомнил тот, — жена Малфоя которая. Она девчонку вычислит и прикроет в случае чего. Разговор закончился сам собой. Гарри продолжил, уже ни к кому конкретно не обращаясь: — Дамблдор рассказал ещё кое-что, что ты должен знать. Ритуал меняет местами тех людей, которые могут стать семьёй. Долохов промолчал.｡･❆･ﾟ･✻･ﾟ･❆･ﾟ･✻･ﾟ･❆･｡
После всех событий этого откровенно фантасмагорического дня Гермиона, наконец, добралась до письменного стола в отведённой ей комнате. Рыться в чужой корреспонденции было немного неудобно, но другого выхода не было. В целом, она выведала достаточно, чтобы сформировать общее впечатление — на основе того, как его воспринимали другие люди. Имущества, которое могло потребовать её распоряжений, оказалось совсем мало. Один небольшой семейный дом в окрестностях Тетфорда, неподалёку от лесов оборотней. Получен в собственность ещё на Первой магической — документы лежали в двух копиях под кучей охранных чар. Мог бы давно осесть, но долг, или же что-то иное, держали его на новой войне. Жаль. В окно постучали. Она осторожно отодвинула тяжёлую портьеру — на подоконнике сидела Букля, сдержанно удивлённая адресом и взъерошенная после долгого перелёта. Гермиона впустила сову в тепло, отвязала от лапы той короткое письмо. И чем дальше разбирала корявые неровные строчки, тем теплее становилась её улыбка. Грейнджер, я решил записать все ключевые события, случившиеся за твоё отсутствие. Вашу контрольную по Защите сдал шикарно. Историю магии прогулял, прости. Но рыжему и его бабе вроде хорошо объяснил, что к чему, второго остолопа отвадил уже рукоприкладством. Не плачь больше. Поттер сразу раскусил, что с тобой что-то не то. Отличный парень, замолвлю за него словечко перед Лордом, когда вернусь увольняться. Это, кстати, он решение нашёл. Нам с тобой придётся встретиться на нейтральной территории (завтра в Хогсмиде, где «Три Метлы») и поцеловаться под омелой. Знаю, как нелепо звучит, особенно от меня. Но со мной можешь больше ничего не бояться, что бы ни случилось. Даю слово. Тони однозначно не был мастером письменной речи. Но всё важное рассказал. Действительно важное — что беспокоило его по-настоящему. Глубокой ночью в окно гриффиндорской спальни постучался тёмный филин. Долохов невербально зажёг крохотный огонёк под пологом — магические силы Грейнджер по большей части позволяли колдовать привычным образом. Развернул письмо, которое совершенно точно не ждал — уже сказал всё необходимое. И принялся отвечать на каждый вопрос о ритуале из огромного списка, уже не чувствуя усталости. То и дело останавливался, подбирая слова не из жаргона. Сам не заметил, как аккуратные строчки ушли от теории магии к историям из лихого военного прошлого. Впрочем, ему действительно было, что ей рассказать.｡･❆･ﾟ･✻･ﾟ･❆･ﾟ･✻･ﾟ･❆･｡
С двух сторон заснеженной улицы к «Трём Мётлам» направлялись переговорные группы враждующих сторон. Терпение Гарри трещало под напором вопросов сразу с двух сторон — Рон с готовностью пришёл на помощь в качестве охранника, но был весьма недоволен, что о незамеченной им подмене Гермионы ему не сказали. Лаванда же не отставала, потому что была весьма возмущена упущенным ей и ныне обнаружившимся в комнатах седьмого курса Пожирателем. Долохов, как повидавший многое солдат, по-прежнему демонстрировал по отношению ко всему этому лишь искренний похуизм и желание разобраться со своим незавидным положением. Снегг и Дамблдор, вынужденные присутствовать по столь деликатному делу, держали нейтралитет — перемирие перемирием, но войну после праздников никто не отменял. Так что страдал Поттер. У Тёмной стороны дела были не лучше. Нарцисса, по совету Гермионы, уже опробовавшая сказочный способ возвращения всего на круги своя, подтвердила его работоспособность. Теперь шла группой поддержки — переосмыслившему в нынешней ситуации многое Волан-де-Морту она была действительно нужна. Беллатриса же светилась, как начищенный галлеон, и тащила слегка растерянную себя, наслаждаясь безраздельным вниманием. Гермиона сходу наехала на Волан-де-Морта: — Я ведь предупреждал. Долохов прикрыл ладонями смущённую улыбку. Зрелище было действительно шокирующее. — Тони, я могу всё объяснить… — сразу ответила за того Беллатриса. Бесполезно. Сказал — сделал, других вариантов настоящий Долохов перед собой даже не ставил. И ничто не могло убавить его решительности. — Нет, я ухожу по выслуге лет! — звонкий голос Грейнджер разошёлся не на шутку. — В гробу ебал я тебя, твою армию, твоё ущербное и за сорок лет не налаженное снабжение, необучаемую пехтуру, говнялые артефакты, тормознутых на голову штурмовиков и лично ту надбавку на ремонт ботинок, которую мне так и не выдали! — А я говорил, что про ботинки он вам припомнит, — негромко встрял Снегг, стоявший к Пожирателям ближе всех. Флегматично и больше для подтверждения собственных выводов из теории психоанализа. — Чья бы пробирка звенела, — громыхнул кто-то с их стороны. Долохов оригинальный. — Мисс Грейнджер, не пользуйтесь положением! — Идите целуйтесь, — влез Поттер, попытался примирить всех. — Поддерживаю, — буркнул Тёмный Лорд. — Почему не вы? — сложивший полномочия Пожиратель уже мог позволить себе ерепениться в сторону бывшего начальства. — Если вам поможет, то и мы попробуем. У Люциуса сработало, но мало ли… — Гермиона, как и большинство присутствующих, впервые в жизни увидела, как замялся Волан-де-Морт. Возможно, оказавшись в теле Беллатрисы и со стороны прочувствовав масштаб её искренней привязанности к нему, он что-то и понял. Или тёмную магию, которой он был пропитан насквозь, пересилила магия куда более древняя. В любом случае пора было выполнить условия загадочных зимних чар. В «Трёх Мётлах» тепло, омела парила под самым потолком в скромном углу у камина. Народу немного, их даже не заметили. — Давай, Грейнджер, я тоже заложник положения, — Тони сказал это совершенно мягко и тихо. Так, чтобы слышали только они вдвоём. Но воспринимать слова другого человека от самой себя было по-прежнему очень странно. Она смутилась. Заметно покраснела — насколько он вообще умел. Долохов усмехнулся, увидев на своём лице давно забытую эмоцию. И принял удар на себя. Потянулся навстречу, приобнял её за плечи. Гермиона не заметила, когда всё вернулось на свои места. Просто оказалась в его руках, тут же охотно перехвативших инициативу. Объятия крепкие, неожиданно ласковые. Ещё чуть-чуть, и он так же бережно оторвал бы её от земли. Для проведшего всю жизнь на войне Пожирателя целовался просто противозаконно хорошо. Отпускать не хотелось. Никому из них. — Знаешь… Давай как-нибудь прогуляемся, — немного сбивчиво прошептала Гермиона, чуть отстранившись, — и ты вчера не рассказал, как выжил при осаде Лестрейндж-холла, когда один нарвался на отряд авроров!｡･❆･ﾟ･✻･ﾟ･❆･ﾟ･✻･ﾟ･❆･｡
— А какую силу в итоге дал тот ритуал? — осторожно спросила Лаванда, оглядев на радостях трансфигурированный из всех имевшихся у мадам Розмерты стол. Уже щедро накрытый. Гарри задумчиво посмотрел на Волан-де-Морта, восхищённо слушавшего эксцентричный и запоминающийся план своей избирательной кампании от Беллатрисы — благодаря крестражам он ведь мог баллотироваться на пост Министра каждые четыре года хоть до возвращения Мерлина. С Дамблдора уже взяли обещание поучаствовать в первых дебатах. Взамен выдали фирменный пожирательский рецепт зимнего грога и красный колпак. Долохов что-то негромко бренчал на гитаре и на русском, уютно подставив Гермионе крепкое плечо. — Наверное, любовь. Буквально как Дамблдор и говорил. Ты только посмотри на них. — Получается, война закончилась, — Рон отвлёкся от оливье и хлопнул его по плечу, — всего-то надо было Сам-Знаешь-Кому встряску устроить, ну, и Гермионе хорошего парня найти! Гарри коротко улыбнулся. Война закончилась и безо всяких пророчеств. Это Рождество они, наконец, отметят спокойно.