***
Но всё действительно обошлось. Родители Кира оказались вполне адекватными, толерантными и по-деревенски гостеприимными людьми. Да, странноватое сочетание, тем не менее, это факт. Правда, я всё равно чувствовал себя не в своей тарелке и с нетерпением ждал, когда же смотрины закончатся. Смотрины меня, ага… Я честно выдержал шквал вопросов, отвечал спокойно и вежливо. Стараясь не вдаваться в подробности и не переходя на личности, рассказал почти всю свою биографию. Но когда уже расслабился и подумывал, как бы повежливее сообщить, что, дескать, мне пора, мама Кира поставила передо мной ещё одну, не знаю, какую по счёту, чашку чая (которым я за вечер, кажется, уже отравился) и с живейшим интересом даже не спросила, а попросила: — Костя, а расскажите, как вы с Кирюшей познакомились? Вот, казалось бы, вопрос как вопрос, ничего особенного. Но это только если не знать историю нашего знакомства. Я первый раз за вечер понятия не имел, что ответить, впрочем, Кирилл бы и не дал мне отвечать, не дай бог скажу правду. Он начал обрисовывать маме что-то весёлое и праздничное (потому что мы познакомились под Новый год), а я незаметно для себя уплыл в тот далёкий декабрьский день. Начало этой истории я помнил, словно это было вчера. Какое же тогда было число?.. То ли двадцать девятое, то ли тридцатое. Не помню. Суть в том, что Новый год был уже совсем на носу. Но мне вместо весёлого отдыха предстояло ехать к приболевшей бабушке, везти всякие праздничные вкусности, потому как «ей из-за болезни самой не приготовить». Нашли, блин, Красную Шапочку… Но это бы ещё полбеды. Ко всему прочему, со мной отправляли мелкую кровную сестру, которая появилась в нашем доме совсем недавно и почему-то избрала меня своим любимцем, хотя я, если честно, совершенно не знал, о чём с ней разговаривать: десять лет разницы сводили на нет любую возможность общих интересов, я даже немного её боялся… или стеснялся, не знаю. Словом…***
— Так, — напутствовала мать, — салаты положила… Фрукты вот здесь, а колбаса и селёдка в другом пакете. Сверху ставлю холодец в сотейнике, он керамический, смотрите, не разбейте, не то голову откручу. Сказала и осеклась, глядя на шестилетнюю Настёну. Разумеется, это было сказано в шутку, но Настя воспринимала любые слова буквально и очень серьёзно. Да и вообще, не привыкла она пока к нам, поэтому почти всегда выглядела испуганной. Дело в том, что жизнь моих родителей не была безоблачной, были и мелкие ссоры, и скандалы с битьём посуды, и даже уходы отца из семьи. Они потом всегда мирились, но в периоды разладов папочка не терял время зря и… В общем, так и появилась Настюха. Мы с мамой, конечно, ничего о ней не знали, пока однажды на пороге нашего дома не возникли сотрудники соцслужбы, сообщившие, что мать девочки погибла в аварии, а сразу отправлять в детский дом ребёнка, у которого есть живые родственники, тем более — отец, не положено. Не знаю, что было бы, если бы в этот момент дома оказался один отец. Возможно, он и не захотел бы брать ответственность на себя. Но дома была мама. Немного придя в себя от шока, она всплакнула, потом, гордо вскинув подбородок, ушла к себе в комнату, переоделась и уехала на целый день вместе с соцработниками. А вечером вернулась с маленькой, ужасно перепуганной девочкой. Так Настя появилась в нашем доме. Почему она выбрала своим любимцем именно меня, остаётся загадкой до сих пор. С первого же дня она ходила за мной хвостом, я даже со временем стал дразнить её «Хвостиком», но, как ни странно, не мешала. Молча смотрела, как я делаю уроки, слушаю музыку… да неважно, чем бы я ни занимался — у Настёны была какая-то непреодолимая потребность находиться рядом. А меня подкупало, что, по её мнению, я был самым главным начальником всего сущего и, разумеется, всегда прав. Правда, по достоинству я смог это оценить только спустя какое-то время, когда она поддержала меня в непростой ситуации. Такая крошечная, встала за меня горой перед родителями, когда я сообщил, что люблю парня и собираюсь с ним жить. Впрочем, к тому времени она и сама привязалась к Киру. Но это совсем другая история. Настя всегда очень расстраивалась, если я пропадал из дома на целый день, и, напротив, была невероятно счастлива, если я брал её куда-то с собой. Вот и в тот день с самого утра она бегала по дому вприпрыжку, радостно собирала в дорогу свой маленький рюкзачок, пока мама не ляпнула про откручивание головы. Я не думаю, что Настя и впрямь верила, будто её голову кто-то станет отделять от тела, но после подобных угроз она всегда совершенно определённо ожидала какой-то расправы над собой. Что было тому причиной, мы не знали, но предполагали насилие со стороны её матери. В подтверждение этой теории говорило то, что она так тянулась ко мне, грубоватому незнакомому парню, даже отца, которого почти никогда не бывало дома, воспринимала лояльно, а вот мою добрую и ласковую маму не хотела принимать никак. Именно поэтому в тот день она поехала со мной, мама старалась не оставаться с ней наедине, чтобы лишний раз не травмировать.***
Что касается Кирилла, нельзя сказать, что до того дня мы были совсем не знакомы. Первый раз мы встретились на дискотеке в деревне, куда я езжу к бабушке, а он приезжал к каким-то своим друзьям. Потом ещё несколько раз виделись уже в городе, правда, всегда в больших компаниях, и нас так толком никто и не познакомил. Мы явно заинтересовались друг другом, но ни один не спешил сделать первый шаг. Казалось бы, чего проще — расспросить о нём у друзей? Ан нет, друзья обязательно спросят, с какой это целью ты интересуешься, и что отвечать? Выдумать какую-то историю? А вдруг это дойдёт до него, и что тогда? Вот то-то же. А говорить правду… Не мог же я в самом деле заявить, что он мне понравился? Таким образом мы менжевались уже несколько месяцев, и вот, видимо, к Новому году Кир решил, что всё, хватит, надо сдвигаться с мёртвой точки. Но подойти ко мне прямо тоже постеснялся, он придумал, так сказать, создать прецедент, то есть организовать такую ситуацию, чтобы хочешь-не хочешь, а заговорить пришлось. Не знаю, сколько он думал над этой ситуацией, наверное, не очень долго, потому что не придумал ничего лучше, чем неожиданно выскочить на меня из-за угла в костюме тигра. Потом можно было сказать, что он, дескать, ошибся, извиниться и как-то завести разговор. Но… Постановка любого сценария — это такая штука… нужно продумать всё до мелочей, каждое действующее лицо должно знать свою роль, место действия тоже имеет большое значение, не зря же в театре и кино тратят уйму времени на репетиции, да и в этом случае не факт, что всё пойдёт по плану. А уж тут… Тигр был символом наступающего года, и тут всё правильно, но вот с выбором места Кир, конечно, прокололся, решив поджидать меня возле арки — самого удобного выхода из нашего двора. Хотя, а как ещё было меня подкараулить? Он же не в курсе, когда и куда я соберусь пойти, даже не знал, в каком доме я живу. А через эту арку рано или поздно обязательно пройду. Но в тот день, как назло, стукнул мороз после затяжных дождей, и асфальт превратился в ледовый каток. Почему-то именно в гололёд все дворники куда-то исчезают, а посыпают дорожки песком исключительно в слякоть. Я только успел поднять Настю, шлёпнувшуюся на попу, и собирался прочитать ей лекцию об осторожности, потому что она шла, ловя ртом снежинки, вместо того, чтобы смотреть под ноги, но тут из-за угла выскочило нечто. Полосатое, страшное, с безумными глазами на морде (где Кирилл взял костюм, мне неведомо, но это было похоже на что угодно, только не на тигра). Я по инерции сделал неловкий шаг назад, поскользнулся и рухнул навзничь, больно стукнувшись головой об асфальт и мысленно прощаясь с телефоном, который, сделав несколько оборотов в воздухе, разлетелся от удара на запчасти. Последнее, что я помню, это как жуткая морда склонилась надо мной, трансформируясь в человеческое лицо. А потом всё — я вырубился. Очнулся в больнице, с трудом припоминая события, предшествующие моему сюда попаданию. Как оказалось, без сознания я провёл целые сутки. Первое, что пришло на ум — где Настя? Но она вскоре сама вбежала в палату с радостными криками, чему очень удивился медперсонал. Оказывается, Настёна не сказала им ни слова за целые сутки, и они уже думали, что девочка немая или умственно неполноценная. Потом было явление мамы в слезах, она всю ночь обзванивала больницы и морги. Потом ещё интереснее: мне сообщили, что как только я почувствую себя лучше, должен буду дать показания против своего обидчика. Обидчика? Я начал соображать, вспомнил полосатое нечто, свой разбитый телефон и спросил, кто же вызвал скорую. Оказывается, скорую мне вызвал «плохой тигр, которого потом посадили в тюрьму». Дело в том, что на вопрос врачей «кто это сделал?» Настёна указала на Кира. Врачи были обязаны вызвать ментов, ну и… Позже, когда уже всё прояснилось, я смог оценить весь идиотизм ситуации: Кирилл в обезьяннике, ему никто не верит, что он вовсе не нападал на меня; я без сознания, когда приду в себя, чтобы подтвердить его слова — непонятно, а он даже моего адреса не знает. А Настёна, боясь, что ей таки открутят голову (ведь сотейник с холодцом мы всё-таки разбили), молчит, как партизан. Конечно, я объяснил опрашивающему меня лейтенанту, что всё было нелепой случайностью, и через несколько часов явился сам Кир, всё в том же дурацком полосатом костюме, с кульком мандаринов, держа свою плюшевую голову под мышкой.***
— Эй!.. Кость?.. — Кир тряс меня за плечо. — Ты что, спишь с открытыми глазами? — А?.. Что? — я заозирался вокруг, оглядывая комнату и слегка удивлённых родителей Кирилла — кажется, я на некоторое время выпал из реальности. — Что-что… Собираться нам пора, вот что! — возмущённо усмехнулся Кир. — Ещё Хвостика с танцев встречать. Настёна не живёт с нами, это было бы странно, но выходные, да и вообще любое свободное время, неизменно проводит у нас, что порой бывает не очень удобно, но… Разве ей откажешь… А мама, смеясь, всегда спрашивает Кира: "Не достали там тебя мои Стюшки?" "Стюшки" потому, что НаСТЯ и КоСТЯ. А Кир всегда отвечает, что просто обожает её Стюшек... Вот такая семейная история.