Пайкару

Дзигэн, наконец, дошёл до лестницы на крышу, открыл люк и перевёл дух. Гоэмон и правда был там, воинственно стоял напротив своего врага. Оба медлили и нападать не спешили. Наконец, Индеец, одетый только в жилетку и длинные шорты разукрашенный молодой человек с перьями в причёске, резво достал лук со стрелами и приготовился стрелять. Первую атаку Гоэмон успешно отбил, а вот с гарпуном пришлось постараться, слишком уж тяжело он падал сверху. Самурай несколько раз отскакивал, никак не улучив секунду, чтоб разрубить пополам грозное копьё с зазубринами. — Слева, Гоэмон! Сзади! — из своего укрытия в люке орал Дзигэн, прячась от летящих в него стрел. Одним мощным ударом юноше удалось разрубить гарпун, но, пока он занимался этим делом, прямо ему в спину Индеец успел направить стрелу. — Чёрт! — выругался Дзиген и вылез из люка, спеша на помощь напарнику. Гоэмон покачнулся, осел на землю. Яд не был быстродействующим, но самурай видимо побледнел, а взгляд расфокусировался. — Больше тренироваться надо, чтоб я тебе не подсказывал, — Дзигэн снял со спины партнёра кимоно, выдернул стрелу (тот даже не поморщился, настолько устал махать руками) и начал отсасывать яд. Индеец сзади готовил последнюю отаку, но не успел — пуля в грудь красиво столкнула его с крыши. — Не мешай, — буркнул бородач, состредоточенно продолжая лечить Гоэмона и убирая пистолет обратно за пояс. *** Напарники без особых происшествий выбрались из логова Айдеза. Единственное, что помешало, это стена, но окончательно пришедший в себя Гоэмон прорубил в ней дыру. Фудзико на мотоцикле и Люпен на отцовском автомобиле разъехались в разные стороны. Надо было спешить. Пайкару ещё дышал, хрипло, будто ему не хватало воздуха, но был жив. Это радовало Люпена. — Живучий, — изумлённо поднял густую бровь Дзигэн. Волшебник лежал на заднем сидении, головой на коленях у самурая. — Он сгорел заживо и упал с водопада, о чём ты, — безэмоционально ухмыльнулся вор. Арсен ничего не чувствовал, настолько устал и был подавлен. Будто внутри него выключили генератор энергии и оптимизма, оставив ни с чем. Люпену не хотелось надолго оставлять Пайкару, врачам в госпитале он почему-то не доверял. Но Дзигэн, хромающий на правую ногу, и Гоэмон с раной в спине вынудили его поехать ночевать домой. Двое суток Люпен места себе не находил, валился с ног, так как давно не спал, но был готов по первому звонку из больницы примчаться к пробуждению Пайкару. На третий день позвонили. У Люпена аж сердце ёкнуло, чуть не выбив стуком гортань; он снял трубку и сразу же через несколько минут уже быстрым шагом шёл к машине. *** Пайкару выглядел так, будто кто-то нехороший силой хотел сделать из него мумию. Сухие губы, пустой, измученный взгляд и иссине-белая кожа. Совершенно как мертвец. — Здравствуй, — его худое лицо озарила слабая полуулыбка. — Я волновался. Помолчали. Люпен сидел у его койки и смотрел в окно, единственный зелёный участок посреди серой комнаты, куда проникала веточка клёна. На неё села пёстрая птичка и любопытно взглянула на двоих бывших врагов, после чего зачирикала, будто что-то рассказывая. — Мне сказали, что я не смогу больше ходить… — Волшебник зажмурил глаза, словно его заставили снова войти в огонь. — Совсем? — унылым голосом поинтересовался Люпен, печально опустив голову и с надеждой глядя на Пайкару. — Какой-то нерв защемило. Не буду чувствовать ног, если совершу активное действие или в сырую погоду… — пояснил мужчина. Он спокойно вздохнул, смирившись со своей судьбой. — Интересные люди, эти последователи Кинга. Их кумир умер, а они до сих пор пытаются меня убить… — Этому, наверное, есть и другие причины. — Естественно. Я и сам догадался, что Айдез половину утаил. Наверняка Кинг рассказал ему о том, какими тайными делами я промышляю… Они же были напарниками когда-то. — Тайные дела? — заинтересовался Люпен. Он даже придвинулся поближе. — Я же обучаю наёмников, как ты помнишь. Несколько лет назад я по состоянию здоровья решился отойти от дел и распустил их, но контракты оставил. И по условию этих контрактов, с каждого заказа, который им дадут другие люди, процент будет начисляться мне. — Какая же ты крыса! — шутливо возмутился Люпен, чем вызвал у Волшебника тихий прерывающийся смех. — Так что, я всё ещё не потерял свой статус… Кинг знал об этих контрактах с самого начала, а перед смертью рассказал Айдезу и прочим. К такому выводу я пришёл. Вот они все и пытаются сжить меня со свету, «как Кинг завещал»! — Верно… Тебе нужно как-то залечь на дно, — встревоженно предостерёг Люпен. — Не волнуйся. Меня даже базукой не убить, как помнишь… Они перевели взгляд друг на друга и одновременно многозначительно ухмыльнулись. — Слушай, если я повезу тебя к твоей жене… Я, в общем, сомневаюсь, что она в очередной раз не попытается меня прикончить, — задумчиво почесал маковку вор. — Люпен, — Пайкару поднял его голову слабой рукой с длинными ногтями и заставил посмотреть на себя, — ты — спаситель её мужа. Она не может тебя убить. Никто не имеет права убивать человека. Ни ты, ни я, никто. Ясно? Эти слова запали в душу Арсена Люпена Третьего на всю жизнь. Пайкару. Ты и правда самый настоящий Волшебник.