* * *
Король пришёл к нему ночью, и Питер знал для чего. Его перед этим приготовили. Купали в душистой горячей воде, которая пахла различными цветами и фруктами. После переодели в роскошную белую сорочку, которая оголяла его тонкие ключицы. Нижняя часть была настолько прозрачной, что практически ничего не скрывала. Питер так же смиренно сидел перед зеркалом пока его шею мазали всякими ароматными маслами, расчесывали мягкие кудри и нацепили какое-то тонкое ожерелье. Сейчас мальчик сидел на краю кровати и смотрел в пол, пока король медленно осматривал его. Феромоны альфы тут же охватили юношу, заставляя подчиниться. Энтони подошёл ближе, встал перед ним и двумя пальцами вздернул подбородок. Но Питер все равно старался не смотреть на него, карие глаза устремились куда-то в сторону. Шершавый палец огладил сначала нижнюю губу, после верхнюю. — Посмотри на меня, — властно проговорил король, и Питеру ничего не оставалось, как подчиниться. Он медленно перевёл на него взгляд и старался не делать лишних движений. — Ты идеален, малыш, — шёпот. Но и это показалось слишком громким из-за гнетущей тишины в комнате. Энтони медленно уложил омегу в постель и наконец, поцеловал эти желанные губы. Они были слаще вишни или клубники. Тони не мог ими насытиться. Конечно же, мальчик не отвечал, он вообще лежал безвольной куклой на огромной кровати и принимал то, что давал мужчина. Это слегка злило короля, поэтому тот в наказание болезненно укусил омегу за нижнюю губу, чтобы тот выдал хоть какую-то эмоцию. Со рта сорвался судорожный вздох и шипение. Мальчик с ненавистью посмотрел в лицо Старка, от чего тот удовлетворительно хмыкнул. Руки блуждали по всему телу, а губы целовали нежную шею, которая так пахла. Не только маслами, но и естественным запахом омеги. — Наш ребёнок будет таким красивым, — вдруг произнес мужчина и почувствовал, как тело под ним напряглось. Король будто специально напоминал о том, что омега способен понести от него. Вчера мальчика посетил лучший из лекарей дворца. Он долго осматривал его, а когда велел лечь на спину и раздвинуть ноги, тот замешкался и отказывался делать подобное. К счастью мужчина оказался хорошим бетой, который не кричал на него, не раздражался, а успокаивающе сказал, что это совсем не больно и процесс пройдёт быстро. Нужно было убедиться, что репродуктивные органы в порядке и организм омеги способен вынашивать потомство. Всё и вправду прошло быстро. Было немного некомфортно, но терпимо. Органы были в порядке, что конечно означало одно — Альфа его оплодотворит. — Я думаю, у нашего малыша будут твои роскошные кудрявые волосы, а от меня он получит тёмные карие глаза, — целуя каждый миллиметр тела, ворковал Старк, не обращая внимания на всхлипы омеги. — Ты будешь прекрасен с большим животом. И тут Питер зарыдал во весь голос. Он попытался отползти от мужчины, но все было тщетно. — Тише-тише, — так успокаивающе произносит это, будто не он сейчас берет омегу силой. — Тебе снова будет хорошо, дорогой, обещаю, — и длинные пальцы касаются мокрой узкой дырочки, тут же начиная растягивать. Слишком быстро, движения отточенные, так что неудивительно как быстро тот находит сладкую точку, отчего по всему телу проходит импульс удовольствия. — Вот так, мой хороший, я же сказал, что тебе будет хорошо и приятно. Мой маленький, ты будешь идеальной мамочкой. От этих мерзких слов хотелось выть и метаться, словно раненное животное. Хотелось закрыть уши и кричать до хрипоты. Питер попытался думать о чем-то светлом, пытался мыслями оказаться в другом месте. И на секунду парню показалось, что он почувствовал запах пирога его матушки, услышал смех сестры и увидел улыбку отца. Но лишь на секунду. Он снова оказался в этом месте, когда почувствовал огромный член, который упирался в растянутый вход. Энтони пристально смотрит на мальчишку и резко входит в него, растягивая ещё сильнее. Питер громко вскрикнул и, сжав руки на спине короля, оставил несколько красных полос. Но Тони на это ничего не сказал, лишь вошёл до конца и принялся двигаться. Грубо, размашисто, порыкивая и выпуская клыки. Так хорошо его сжимали изнутри, а вид перед собой заставлял стонать и закатывать глаза от удовольствия. Заметив, что мальчишка отвёл взгляд в сторону, тут же повернул пальцами обратно и впился в податливые сладкие губы. Вытягивал слабые стоны, которые вырывались из-за того, что член долбился прямо в ту самую точку внутри. Парень не мог сдерживаться. Неожиданно тот вышел из омеги и лёг на бок, притянув мальчишку к своей мощной груди. И, когда он входит внутрь, его член обволакивает теплота, принося удовольствие. Энтони снова задает бешеный ритм, чувствуя, как набухает узел и как от этого начинает дрожать Питер. Что-то намного больше упирается ему в зад. Намного больше члена. Он боится, что его порвут, сделают больно. Почувствовав резкий страх омеги, альфа тут же принимается успокаивать его, лижет в загривок, крепче прижимает к себе, показывая этим, что все хорошо и он в безопасности. Сделав ещё один толчок, узел входит в омежье нутро и постепенно начинает расширяться в размерах. Он увеличивался все больше и больше, давил на стенки, заставляя парня хныкать и хвататься тонкими пальцами за руки альфы, которые находились в районе его живота. Когда узел перестал расти, Энтони толкнулся в последний раз и, найдя идеальный угол, обильно кончил, запирая свое семя внутри. — Вот так, — мужчина уперся лбом во взмокшие кудри парня и приводил дыхание в порядок. Это было восхитительно. Теперь некоторое время они будут сцеплены. Сперма все ещё наполняла омежье нутро и Тони каждый раз низко стонал, когда кончал в своего омегу. Питер лежал тихо, даже дышал почти незаметно. А вот руки мальчика все ещё крепко сжимали ладони мужчины, отчего тот хмыкнул и крепче обнял его. — Некоторое время мы будем так лежать, малыш. А после примем горячую ванну. Вода расслабит тебя, — продолжал говорить мужчина, не обращая внимания на то, что парень молчал. Он не хотел говорить. Лишь вздрагивал, когда сперма попадала в него, а Старк медленно толкался. — Ты родишь мне замечательного ребёнка, принцесса. Питер задрожал от нового прозвища и прикрыл глаза, пытаясь уснуть. Но это было непросто. Король Энтони разрушил его жизнь. Превратил в ад. От этого осознания хотелось кричать, рыдать, сделать ему больно. Но это все было внутри, глубоко там. А снаружи лишь смирение. Тони медленно гладил его живот, целовал загривок и оставлял отметины. Шептал, всякие нежности и обещал позаботиться о нем. Но парень лишь лежал к нему спиной, узел находился внутри него, а в мыслях была пустота. Через неделю Питер узнал, что в положении. Тогда он никак не отреагировал, а вот сам мужчина широко улыбался и целовал его в макушку. Все правители нежно обходились с теми, кто, возможно, мог родить на этот свет мальчика, первенца, будущего короля. Неудивительно, что Старк был так счастлив. Если Питер родит ещё и мальчика, то жизнь ему обеспечена. Парень от этого грустно улыбнулся. Он готов был променять все это богатство на обычный домик в лесу, мужа кузнеца и близнецов. Но он о таком мечтал после двадцати лет. После того как увидел бы весь мир своими глазами, проплыл океан и увидел восточные пески. Как жаль, что судьба иногда переворачивает все с ног на голову. Дни он проводил на балконе, много читал, когда однажды Старк сказал, что тот может взять любую книгу в библиотеке. Гулял в саду, беседовал с кухаркой Марией. Женщина оказалась очень милой и доброй женщиной. По вечерам он писал письма своим родным, но знал, что их никуда не отправляли. Но юноша любил писать и строить призрачные надежды, что родители в курсе, где он и, что произошло. Он не хотел представлять слезы матушки, но это само происходило. От этого сердце болезненно сжималось, причиняя дискомфорт. Дни сменяли ночи, и вот уже прошло три месяца. Противная тошнота прошла, что не могло не радовать. Живот уже слегка выпирал. Питер иногда подходил к зеркалу и наблюдал за изменениями. Это действительно так. Внутри него зарождается жизнь. Холодные пальцы гладили небольшой холмик, касались пупка, будто малыш внутри почувствовал бы касания родителя. В последние недели король навещал его редко. Сначала он подумал, что тот нашёл себе другую омегу и с ней удовлетворяет себя, но потом услышал от прислуги, что на юге возник конфликт и мужчина вместе с солдатами покинул дворец. Три недели Энтони не было, да и Питер пытался не думать об этом. Его задача, как сказал ему лекарь, больше отдыхать, дышать свежим воздухом и есть фрукты. Он и выполнял все. Сидел в саду в тени, а прислуга несла ему все, что он пожелает. В глубине души ему даже понравилось, что за него кто-то работает. Питер не испугался подобных мыслей. Плевать. Слишком много всего произошло за эти месяцы, и он не собирается больше истерить и плакать, как вначале. Мальчик спокойно принимал тот факт, что теперь он любимец короля, который несёт под сердцем его первенца. Значит, все должны выполнять любой его каприз. Омега старался не злоупотреблять этим. Король сообщил о беременности на одном званом вечере, где собрал почти всех знатных графов, герцогов, графинь, принцев. Питер стоял подле него и, держа осанку ровно, холодно смотрел на этих людей, которые оценивающе наблюдали за ним. Он знал, что о нем будут говорить. Будет много сплетен, перешептываний и презрительных взглядов. В их глазах читалась зависть. Но Питер держался стойко. Перед выходом в свет он стоял перед зеркалом и осматривал себя. Дорогой костюм сидел слишком хорошо, подчёркивая все изгибы тела. Рубашка была расстёгнута так, чтобы оголить его ключицы, а волосы уложены назад. Питер смотрел на себя и вслух произнес, что перейдя порог этой комнаты, он больше ни разу не заплачет. Будет держаться стойко и холодно. Эта маска защитит его, даже от Старка. Он больше не добьётся его слез, Питер это обещает. После объявления о первенце, зал наполнился аплодисментами, но парень видел их двуличность. Каждый хотел быть на месте его. Сейчас каждый сантиметр этого дворца был ему доступен, и мальчик мог гулять, где захочет. Это радовало. Не хотелось бы до конца беременности сидеть в комнате. Пару раз омега сталкивался с Долорес. С той девчонкой, которая в тот злополучный день унизила его, насмехалась и назвала дрянью. Из-за неё парень вспылил, из-за неё бедняжку Амиту убили. Эта ненависть к ней дремала долгие месяцы, желая выбраться наружу. Питер пару раз приглашал её к нему в покои, а ей приходилось долго стоять на месте, ведь приказа с его стороны не следовало. Он лишь наблюдал. За ее ровной осанкой, за смиренным лицом, где читалось полное подчинение. Она была у него под ботинком. Надави сильнее, и сломаются все ребра. Интересно, жалеет ли она о тех словах? Возможно да, ведь теперь Питер на пару ступенек выше ее по статусу и может сделать все что захочет. Не все, но многое. Он не супруг короля, в конце концов. Но внутри него ребёнок мужчины, это о многом говорит. Однажды Питер специально уронил поднос с фруктами, чтобы наблюдать, как мерзавка садится на колени и убирает за всем этим. А он, как и обычно. Наблюдает. Когда Питер был на восьмом месяце беременности, король в тот момент вернулся с очередной битвы. На этот раз они не виделись дольше. Пять месяцев. Все это время Питер делал все, что говорил ему лекарь. Омега больше не сопротивлялся. Хотя он пару раз пытался сбежать, но все было тщетно — его ловила стража и возвращала обратно. А ещё одним утром юноша почувствовал, как внутри что-то толкалось. Позже он понял, что это был его ребёнок. Малыш внутри делал слабые пинки, и Питеру от этого хотелось плакать. Он нежно гладил свой живот и тихо пел. Огромные двери резко распахнулись, и перед мальчиком предстал король. Ровная осанка, как и всегда, собран. На вид мужчина не изменился за эти пять месяцев. Разве что бородка немного отросла, но это возможно скоро исправят. — Не мог дождаться этого момента, — вдруг произнес мужчина и стал подходить к омеге, стоящему у окна. Чужие руки тут же коснулись его живота, отчего по телу прошла крупная дрожь. Ладонь короля была горячей. Она нежно погладила его большой живот, — мой сын. Я так соскучился по тебе. По вам обоим, — и посмотрел на замершего омегу, который отчужденно смотрел куда-то в сторону. Старк ненавидел, когда омега игнорировал его, поэтому тут же дёрнул его лицо на себя, чтобы тут же насладится манящими губами. — Ты так прекрасен в этом персиковом платье, — проворковал тот после того как отстранился от этих губ. Его действительно наряжали дорогими туниками, длинными платьями, что раздражало юношу, но тот ничего не мог сделать. Принимал то, что давали. — Наш малыш хорошо себя вёл в моё отсутствие? — Старк усадил парня на край кровати и с любопытством наблюдал, как Питер пытался удобнее устроиться из-за живота. Грудь омеги нервно вздымалась, а пальцы сжимали края одеяла. Было тяжело, Питер часто уставал и много ел. Организм, а именно ребёнок, слишком много отбирал. И энергию, и всю жизненную силу. Юноша мечтал как можно скорее родить и избавиться от этой ноши. — Да, ваше Величество. Всё было в порядке. — Ты уверен? Потому что если я спрошу Гилберта о твоём состоянии и пойму, что ты врешь... — Нет! Это правда. Меня ничто не тревожит. Только усталость на ногах и частый поход в туалет, — быстро протараторил мальчик и, сделав глубокий вдох, положил одну руку себе на живот. — Хорошо, принцесса, я верю тебе. Как насчёт обеда, — мужчина нежно погладил того по щеке и Питер прикрыл глаза, пытаясь сдержать предательские слезы.* * *
Была сильная гроза, когда в тёмном коридоре эхом проносились отчаянные крики. Могло показаться, что кого-то жестоко мучили, но нет. Начались преждевременные роды. Питер орал во весь голос, даже не собираясь быть тише. Пот стекал по всему телу, пока в это время повитуха сидела между разведенных ног и принимала роды. Рядом же прислуга суетливо ходила по всей комнате, выполняя поручения женщины. Рядом с юношей сидела одна из девушек и вытирала мокрый лоб прохладной тряпкой, другая же дышала вместе с Питером, велев его тужиться и глубоко дышать. Больно. Как же это было больно. Внутри будто все разрывало на части и парню казалось, что он умрет. — Давай же, тужься, вижу головку. Давай родненький, ты можешь это сделать. Ты для этого и создан. Дыши и как можно сильнее... Давай! Питер делает глубокий вдох и тужиться изо всех своих сил, заорав во весь голос и сжимается края простыни до треска. — Вот так. Ещё раз, тужься! И омега снова берет себя в руки и тужится до потемнения в глазах. Ему кажется, что уши глохнут, вокруг звуки затихают, а он будто плывёт в невесомости. Ничего не слышно, даже самого себя. И тут раздаётся громкий детский плач. И слух возвращается на место. Питер открывает глаза и видит, как повитуха медленно поднимает плачущее сморщенное тельце. Юноша не мог отвести взгляд, он наблюдал, как его тут же укутали в одеяльце и медленно укачивали на руках. — Это мальчик. «Мальчик» И это последнее что он слышит, перед тем как провалиться в темноту. Питера будит прохладный воздух и тёплое солнце, щекочущее его лицо. Веки начинают дрожать, и парень медленно разлепляет их. Сначала все размыто, но пару раз проморгав, он видит у окна силуэт. Тёмная фигура стоит к нему спиной, но услышав копошение сзади, тут же поворачивается к нему. Энтони с широкой улыбкой смотрел на него, пока в это время в его руках что-то шевелилось. Под белым одеяльцем показались крохотные ручки, а после и детское личико. — Ты проснулся, принцесса.Гилберт велел не тревожить тебя, чтобы ты набирался сил. Он сказал, что роды выдались тяжёлыми и тебе нужно время для восстановления. Тони все говорил и говорил, а Питер не мог отвести взгляд от ребёнка. Его ребёнка. Сына. Ох, у него и вправду есть сын. От этого осознания тут же навернулись слезы, и Старк заметив его состояние, тут же подошёл к нему, присев на край кровати. — Тише, милый. Тебе не нужно плакать. Вот, можешь подержать его. Не бойся, — Старк медленно протянул ему ребёнка, собираясь позволить Питеру держать его на руках. Сначала мальчик колебался и как-то испугался. Но в итоге протянул руки и медленно устроил малыша у себя на груди. В эту же секунду по всему телу прошла волна тепла, и юноша прижался лицом к макушке ребёнка. Пахло молоком и медом. Пахло уютом. Пахло его сыном. Он его частичка, его малыш. В итоге Питер не смог сдержать слез и медленно всхлипывая, укачивал его на руках. Ребёнок же причмокивая губами, смотрел на него своими огромными глазами. Его глаза.Он был прав, глаза достались от отца. — Тебе нужно отдохнуть, милый. Няня позаботится о нашем сыне, хорошо? А когда ты восстановишься, мы организуем праздник в его честь. Ведь это грандиозное событие — род Старков продолжается, — продолжал говорить мужчина, пытаясь отобрать у него ребёнка. Пальцы сжали маленькое тельце сильнее. — Пит. Отпусти его. — Не забирай его, прошу. Дай ещё немного побыть с ним, — отчаянно прохныкал тот, отказываясь отпустить свое дитя. Старк некоторое время смотрел на него серьёзным взглядом, но потом прикрыл глаза и кивнул. — Хорошо, родной. Но недолго, тебе нужен покой. Я скоро вернусь, — прежде чем встать Энтони нежно целует лоб Питера, щечку ребёнка и тут же покидает покои. Питер сидит неподвижно пару секунд и слушает как его ребёнок угукает и смотрит в разные стороны. Он гладит его по щекам, целует крохотные ручки и прижимает к груди. Теперь у него есть смысл жить дальше. — Я никогда не брошу тебя. Всегда буду рядом и не оставлю на попечение отцу тирану, сынок. Не позволю, чтобы он вырастил из тебя такого же, как он. Нет, ты будешь лучше и однажды встанешь на его место. Займёшь престол и будешь править мудро и справедливо. Ты никогда не будешь таким. Я воспитаю тебя добрым и милосердным, который имеет свет в душе и никогда не причинит вред кому-то. Слышишь, сынок? Я тебе обещаю, — и целует в лоб, словно благословляя. Через пару секунд в комнату входит молодая женщина и, поклонившись, забирает ребёнка у него из рук. После него остаётся лишь запах молока и меда. Питер ложится на бок и, прикрыв глаза, пытается уснуть. Пару слез все же капают на подушку. Перед тем как подумать о чем-то плохом, к счастью до этого момента парень крепко засыпает. Наконец он чувствует покой.