***
Бумажка белого цвета с золотистой полоской зашелестела в руках Юджина, но складок не появилось — доказательство не только подлинности, но и качества. Наличие такого листика в чьих-либо руках невольно внушало прохожим уважение к владельцу. Однако тех, кто знал содержание документа, столь восторженные взгляды заставляли смеяться. Особо воодушевленные авантюрной профессией охотника, увидев написанное, могли печально вздохнуть из-за разочарования: плохая статистика и малополезные навыки низших рангов. Больнее было то, что даже имея недурной арсенал способностей ранга A — последние вообще то можно было считать за редкость — рассказать о них Ассоциации было равносильно тому, что Юджин лично склонил свою голову на отсечение, при этом крича что-то из разряда «тестирую эшафот!» Ситуация вызывала жалость и сочувствующую, местами ироничную улыбку, но сам Юджин особо не парился из-за подобного. У него была причина сейчас светится подобно лампочке. Хан Юджин получил лицензию охотника. То, к чему он стремился с момента пробуждения Юхена, то, что вернуло бы для него времена 5-ти летней давности, теперь в его руках. Его глаза искрились предвкушением, но вид больше походил на человека, чей долг был выполнен: чуть расслабленные плечи, голова, всегда смотревшая в пол, приподнята, и улыбка, которая не появлялась со времён выпуска Хан Юхена из школы. Даже события, стёртые из иллюзии, пропущенные, словно спрятанные под радужной обёрткой, не повлияли на его состояние, если не считать того, с каким жутким осознанием жестокости мира охотников Юджин сжимал в руках бумаги. И, с чувством лёгкости в конечностях, он без задней мысли помчался в главный штаб гильдии Хаён. На входе к нему с привычным презрением подошла знакомая ему ассистентка. За несколько лет он обзавелся дурной репутацией, но теперь Хан Юджина это вообще не волновало. Удивительно, но на этот раз женщина ни проронила ни слова, которыми обычно раскидывалась, и молча повела «желанного» гостя в кабинет их главы. В своих мыслях она поражалась терпимости лидера гильдии, ведь тот за все 4 года с момента преследования со стороны старшего брата, продолжал того пускать на порог. Хотя в конце каждой из бесед Юджина выгоняли. Вот и в этот раз ассистентка заранее предупредила охрану. Естественно, без приказа главы она не посмела бы распоряжаться такими вопросами, но на всякий случай подготовилась. Хан Юджин никак не реагировал на косые взгляды окружающих. Конечно, он уже привык к подобному, и теперь это задевало куда меньше. И, учитывая, что сейчас он рисовал в своей голове долгожданную беседу со своим донсеном, у него не оставалось ни сил, ни желания как-либо избегать неприятного внимания. А потому он продолжал терпеть иголки в спине и подавлять тревогу от взглядов, полных насмешек. Зайдя в кабинет, ассистентка благоразумно закрыла за собой дверь и убрала подальше от этой части коридора людей. Хан Юхен 22-ух лет хмуро смотрел на старшего брата. Обычно именно он начинал беседу, которая больше походила на отчитывание или выговор, однако в этот раз Юджин первым прервал их молчаливое противостояние взглядов. Проведя рукой в воздухе, он достал из инвентаря лицензию охотника — та самая золотая полоска была сделана из побочных продуктов подземелий — и под ошеломленным взглядом Юхена с ноткой скрываемой гордости заявил: — Я теперь тоже охотник… — Хан Юджину было что добавить, но какой-то страх в перемешку с нарастающей мрачностью в глазах младшего Хана заставил его замолчать на полуслове. Его невольно приподнятые уголки губ медленно опустились. Хан Юхен вцепился в подлокотники своего кресла, неосознанно нагнувшись в сторону стоящего около двери человек, и, цедя слова сквозь щели в зубах, спросил. — Ты… Получил лицензию? Рука Юджина на листке бумаги немного сжалась. — Да. — Он фыркнул. — Что, и в этом есть проблема? — Реакция его младшего брата была совсем не такой, какую он ожидал увидеть. Ледяной тон младшего Хана тут же пробудил колкость в голосе старшего. И отточенная сотнями словесных сражений с репортёрами улыбка, больше напоминающая нож, моментально расцвела. Сцена более не имела и сотой доли картины приятного воссоединения. — Зачем?! — Резко вскочил Юхен с кресла, переходя на высокие тона. — Этого не достаточно?! — Юджин убрал обратно в инвентарь бумажку, руки сжались в кулаки. — Я сделал, как ты хотел! Ты не хотел видеть с собой простого человека, так я стал охотником! Что ты ещё хочешь?! Хан Юхен, на секунду замерший от в ответ повышенного голоса брата, поджал губы. — Я просил тебя просто оставить всё это и жить как нормальный человек! — Неожиданно Юхен вспылил, ударив кулаком по столу. — Как нормальный человек? А что же, теперь меня нельзя назвать таковым? Или же в твоих глазах нормальные люди только равные тебе по силе? Стола у Хан Юджина под рукой не было, но вот топать ему запретить никто не мог. Юхен схватился рукой за лоб, скрыв съехавшиеся брови. Он вздохнул, но из-за особенностей его способностей в купе с еле сдерживаемыми эмоциями из его рта вышел лёгкий, еле заметный дымок. Забавно, но не у одного Юджина все внутри горело. Хан Юджин вперился в своего младшего брата взглядом, а тот лишь нажал на какую-то кнопку. И уже через минуту в комнату ворвались охранники. Двое мужчин уже по-обычному скрутили Юджина. Тот даже не сопротивлялся, ведь знал, что это бесполезно. Он только продолжал смотреть прямо. — Хан Юхен… — В голосе слышалась тяжесть скрипучего заржавевшего металла. Двое охранников тут же поволокли его к выходу, однако Юхен тихо приказал им остановиться. Те беспрекословно повиновались, лишь вдавив Юджина так, что тому пришлось встать на колени. Голову Хан Юджина вжимал в плечи одной рукой охранник, и тот не мог сначала увидеть, что младший Хан вышел из-за стола и направился к нему. И лишь подойдя, Юхен жестом приказал убрать руку от волос брата. Юджин, почувствовав вновь обретенный кусочек свободы, тут же вскинул голову, молча ощетинившись на S-ранг. Юхен же, будто не замечая количества огня в глазах брата, присел, прислонившись к его уху. — Хён, если ты ещё заботишься о себе и обо мне, тогда живи как мертвая крыса. Прошу, не вылезай никуда, и все будет хорошо. Шепот, разделенный только между братьями, беспомощный, усталый и, казалось, ласковый настолько, что от него тошнило, но Хан Юджин лишь сильнее раскалился. Хан Юхен, поджав губы, встал, вновь отойдя к своему рабочему месту. Охотники с лёгкостью подняли пленника — тот весил столько же, сколько сейчас для Юджина значила его лицензия — и поволокли того к выходу. На последок Юхен кинул только одну фразу. — Надеюсь, ты выполнишь мою просьбу. А Юджин не остался в долгу и, скопировав тот же милосердный тон, ответил: — Постарайся! Перед горящими глазами старшего мелькнуло уведомление о сработавшем навыке, но он даже не глянул в ту сторону, упиваясь кислым мстительным чувством от скривившегося лица Юхена. Хан Юджин не знал, почему он захотел сказать эти слова именно здесь и сейчас. Просто ему казалось, что лучше них ни одни оскорбления в мире не смогут передать ту магму, которая выжигала его сердце. С самого раннего детства он привык делить с Юхеном всё. Поэтому и сейчас он щедро отлил дорогому брату чашу с ядом, чтобы тот подавился им. И Хан Юхен хлебнул родственной горечи. Двери в кабинет главы гильдии закрыла та же ассистентка, встретившая Юджина на ресепшене. Она молча проводила мужчину в компании двух охотников до дверей, после чего привычно сказала. — Пожалуйста, больше здесь не появляйтесь. Всего вам доброго. Тон был слишком обыденный, будто она уже не вкладывала смысла в эти слова, заменив этой фразой стандартное прощание. И Юджин попрощался в ответ. Только его слова и правда было прощанием. Не для ассистентки, ни для охранников, а для того, кто их не услышал бы даже со своими усиленными органами чувств. А сейчас 20-ти летний Хан Юхен услышал их. Конечно, все это было лишь частью иллюзии, но больше всего он боялся того, что нечто подобное случится и в реальности. Тем более… Эта иллюзия, в которой побывал Хён, а значит, эти слова были сказаны им искренне. Хан Юхен закусил губу, проглотив подступивший ком густка злости и обиды, и, глубоко вздохнув, он почесал нос, чтобы в нем перестало щипать. Другие тоже ничего не сказали. И хотя у каждого было свое мнение об этой ситуации, все оставляли мысли при себе. В конце концов, контролировать себя ещё было в пределах сил наблюдающих. Правда… Ной сжимал руки в кулаки, держа в себе все, что хотел бы высказать младшему Хану ещё с той злаполучной перепалки в доме Сун Хендже. Но умом он понимал, что было бы несправедливо высказывать Хан Юхену за то, что происходило в иллюзии. И все же, его никак не покидали копившиеся чувства, и пожеванная щека — привычка иллюзорного Юджина всё же осталась с ним — не помогала отвлечься от всего, лишь став ещё одним способом сдержать слезы бессилия и злости.***
Группы охотников, собранных на зачистки, разделяли на два типа: гильдийные и «свободные». Охотники, причастные к какой-либо гильдии, собирали группу из согильдийцев. Зачастую состав не менялся втечение долгого времени. За счёт слаженности членов смертность среди таких команд была невелика, хотя опасность все же присутствовала немалая. Из-за неуверенности в собственной безопасности, большинство охотников старались примкнуть к каким-либо гильдиям, даже если те только появились или ещё не разрослись. Однако и здесь были минусы: способ распределения добычи устанавливался гильдией, а охотнику назначался аналог зарплаты. По большей части зарплатой являлись деньги, но иногда и вещи могли перепасть, если, конечно, человека считали перспективным и полезным для развития гильдии. На этом фоне «свободные» охотники могли показаться куда богаче — над ними не было гильдии с налогами и прочим. Однако стоило помнить, что все лучшие подземелья высокого уровня Ассоциация Подземелий, ответственная за регистрирование новых данжей, распределение их на зачистку и перепродажу частным лицам — бюро отчётов тоже входило в Ассоциацию — предпочитала отдавать их в руки крупных гильдий, где, естественно, находились сильные охотники. В конце концов, ни один уважающий себя охотник рангом выше D не отказался бы от чести стать частью чьей-то гильдии. К тому же опасность в «свободных» группах была куда выше, ведь помимо малого опыта сотрудничества за добычу могла развернуться жестокая борьба. И порой она могла быть куда кровавее самой зачистки. А если копнуть глубже… За 5 лет с изменения мира, с образования сообщества охотников и разных гильдий, естественно, появилось также много незаконных областей этого общества. И мир свободных охотников стал тем «темным пятном» на блеске оружий. Брокерство, рабство, наркоторговля, убийства, разбой и изнасилования — все, что произошло в подземелье, остается похороненным в нем. Там не было ни камер, ни лишних свидетелей. Лишь сильный охотник, задающий правила, и слабая жертва, которая не смела воспротивиться. Закон там значит не больше, чем плохая примета. И то, в реальность последнего верили куда охотнее — от чего же не уверовать перед лицом опасности? В общем, людей, которые шли в «свободное плавание», можно было обозначить лишь как сумасшедших. Ну или тех, кто сильно нуждался в сиюминутных деньгах. Вот она истинная азартная игра, где неверная ставка могла стоить жизни. И самое забавное, что государство, в отличии от раннего мира, где темный рынок никогда не показывался, оставлял столь болезненную опухоль, как сообщества «свободных», открытой. И только для вида создало Ассоциацию Охотников. Эта организация должна была не только бумажно разбираться с подземельями и регулировать отношения гильдий с правительством, но и контролировать разрастающуюся мглу, став аналогом полиции. А в итоге она переросла в орган контроля над гильдиями, стараясь подмять под свою власть особо амбициозных лидеров крупных гильдий. Даже похаживали слушки, что власть тайно подпитывало сие мракобесие средствами, ведь любая сила в столь неспокойное время могла обеспечить лишний счастливый день. Так почему же не закрыть глаза на другие дела? В любом случае, каждый новопробужденный был в праве выбирать светлую или темную сторону мира охотников. В худшем случае, новый охотник и вовсе мог отказаться от идеи рисковать жизнью. У Хан Юджина же не было выбора в этом вопросе: из-за ужасной репутации и сильного контраста его способностей со способностями младшего Хана ни одна гильдия не была готова принять его. Тем более среди сообщества охотников начали поговаривать, что любая гильдия, принявшая к себе Хан Юджина, станет врагом Хаён. И, кроме, наверное, таких гигантов, как Сесен, МКС и других лидеров Кореи, никто не хотел бы заиметь подобного врага. Невольно возникало чувство, что Хан Юхен из иллюзии просто вел брата в могилу. Конечно, возможно тот просто не хотел видеть старшего брата среди охотников, не хотел думать или знать, что его Хён подвергал себя опасности, но наблюдающим в это уже слабо верилось. И от того становилось ещё страннее: Хан Юджин верил в иллюзию. Несмотря на действия фантомного Юхена, который был не похож на реального, Юджин продолжал верить в правдивость происходящего. И «жил» в этом осознании дальше. С этими ограничениями, с этими трудностями и до смешного больным желанием приспособиться к новому миру. Подобные перспективы, честно, могли бы убить в любом желание продолжать деятельность охотника. Даже не так: любой, кто пробуждался F рангом, предпочитал уйти на не столь хорошо оплачеваемую, но хотя бы безопасную работу типа секретаря или того же продавца. Уйти, например, в Ассоциацию Охотников — считалось неплохой альтернативой. Перспективной и точно в ближайшее время востребованной. Но у Юджина не было варианта: без образования, с ужасной репутацией и без средств к существованию. Он был отрезан от пути стабильности. И теперь он мог только шагнуть в мир свободных охотников, чью жизнь даже гарантировать было смешно. Но наблюдателям уже не хотелось смеяться. Потому что все понимали, к чему приводят подобные решения. И, учитывая уже не совсем знакомую им личность Хан Юджина, они могли предположить, что грядет что-то очень неприятное.