Откровения

На небе появлялись первые звёзды. Арго II плыл в облаках в сторону Греции, непоколебимый, потрёпанный в десятках сражений, весь в заплатках после ранений. Перси внезапно вспомнил Аннабет и её вопрос: «Если у одного корабля поменять по очереди все его части, будет ли этот корабль тем же, или совсем другим, новым?» Перси помнил, что она упоминала Тесея при этом, но, всё же, не хотел признавать, что Арго II уже не совсем Арго II. Слишком уж много воспоминаний связывали его с кораблём; ему хотелось верить, что доски помнят каждый разговор, каждую оброненную фразу, каждый всплеск смеха и минуты вводящих в негу раздумий. Он сидел на пустынной палубе в ночи, с рывком проснувшись в своей каюте после пробирающего до костей кошмара. В первой части своего сна он бежал по Лабиринту Дедала вместе с Аннабет и Рэйчел, разве что он будто смотрел на погоню со стороны в ретроспективе. Перси слушал спор между двумя девушками о логичности выбора пути и решительно не понимал, как он мог не догадаться об истинной причины всей ругани. Затем сон резко изменился. Ему снились раскалённые пустыни Тартара, он удушающе кричал в Кокитосе, захлёбываясь в собственной стихии и не имея ни единого шанса выбраться. Он проснулся, как только у него во сне закончился кислород. Перси боялся, что кричал во сне и мог кого-то разбудить. Не то чтобы он не хотел показывать друзьям свои слабости, наоборот, он был убеждён, что полубоги его поймут и поддержат. Просто Перси желал побыть в одиночестве. Он со всем справится сам. Рано или поздно. Доски палубы заскрипели за его спиной, но Перси даже не шелохнулся. Он услышал шаркающие шаги и небольшую хромоту. К нему приближалась Аннабет. По какой-то причине Перси не хотел её сейчас видеть. Он не мог объяснить своих чувств по этому поводу. Он дико устал. Вид раненной, оцарапанной Аннабет пробуждал в нём воспоминания о Тартаре, которые он желал бы забыть навсегда. Перси из-за этого чувствовал себя последним дерьмом и не мог не восхищаться силой воли Нико, прошедшего Тартар в одиночку. Сдаётся ему, Перси бы погиб в первой же схватке, будь он один. — Не спится? — подала голос Аннабет, тяжело опустившись на палубу рядом с ним. Перси едва заметно кивнул, не отрывая взгляда от горизонта, проглядывающего сквозь перила из небесной бронзы. Вдалеке тянулась едва различимая горная цепь. Должно быть, они приблизятся к ней к утру. — Кошмары? Снова кивок. Разговаривать не особенно хотелось. Хоть Перси и смотрел на горизонт, он живо представил, как Аннабет закатила глаза от такого пассивного участия в разговоре. И он даже не чувствовал вины по этому поводу, хотя обычно совесть его нещадно грызла, если Аннабет на него сердилась по какой-то причине. — Ты можешь поговорить со мной, если хочешь, — вновь произнесла Аннабет, и Перси глубоко вздохнул. — Я не знаю, что говорить, — сказал он на выдохе и хотел уже было потянуться, чтобы потереть затылок в смущении, но сдержался. Он не должен был испытывать смущение от того, что не может начать разговор. — Начни хотя бы с того, что тебя притащило на палубу посреди ночи. Перси не знал, были ли её слова бравадой, или чем-то ещё. — Мне снился Тартар. Аннабет поджала губы, когда поняла, что продолжения у его слов не будет. Она чуть сжала полы ободранной футболки, намереваясь завести тему, которая не давала ей покоя уже который месяц. Она прочистила горло, не совсем зная, с чего именно ей стоит начать, однако молчать и пускать всё на самотёк она уже не могла. — Мы ни разу не признавались друг другу в любви, — сказала она тихо. Перси не ответил, не сводя взгляда с горизонта. Он пытался вспомнить хотя бы одну ситуацию, когда прямо говорил Аннабет о своей любви к ней и наоборот. Почему-то вспомнить не получалось. Похоже, её слова действительно были довольно близки к истине. Откровенно говоря, Перси ни разу даже не посещала мысль о том, что ему стоило бы сказать эти слова хотя бы один раз. Может, думал, что и без слов всё было понятно. Видимо, нет. — Да, — только и смог выдавить Перси. Аннабет глубоко вздохнула и закусила губу. — Как так вышло, что наши отношения перешли из позиции «хочу» в позицию «должен»? Перси непонимающе нахмурился. — Что? — спросил он и был готов поклясться, что Аннабет едва слышно выдохнула что-то похожее на «Рыбьи Мозги». Он слишком устал, чтобы хоть как-то на это реагировать. — Это значит, что мы говорим и делаем что-то по отношению друг к другу не потому, что хотим, а потому, что должны. Я… — Аннабет запнулась, — не считаю это нормальным. Перси начинал понимать, к чему склоняется весь разговор, и осознал, что следующие слова ему нужно подбирать очень осторожно. Жаль, что с осторожностью у него всегда были проблемы и, скорее всего, недостаток опыта приведёт его в полнейшие дебри, в которых он вовсе не планировал оказаться. — Я понимаю, — произнёс Перси. Аннабет подтянула к себе здоровую ногу и уткнулась подбородком в колено, но ничего не сказала. Похоже, Перси сказал что-то правильное. — Ты боишься, что мы всё это время принимали дружбу за… что-то большее? В горле у него встал неприятный ком. — Нет-нет, — покачала головой Аннабет. — Всё было правильно. Просто… что-то пошло не так. Мы можем поговорить об этом. Расскажи, что тебя волнует? Перси задумался, скрестив руки на коленях. Была одна вещь, которая его несколько тревожила. Перси никогда о ней не задумывался, но сегодняшний кошмар пробудил в нём необходимость хотя бы спросить. — Почему тебе не нравится Рэйчел? Аннабет нахмурилась. Она потянулась рукой к пряди волос, выбившейся из небрежного хвоста — седой, — и принялась пальцами её расчёсывать, закручивать в жгут и вновь распрямлять, будто не знала, как ей нравится больше. А может, она просто хотела чем-то занять руки. Опыт Перси в жизни с СДВГ подсказывал, что, скорее всего, второе ближе к истине. — С чего ты это взял? — уклонилась она от ответа. Перси пожевал искусанную губу. Конечно, резкая смена темы была воспринята по меньшей мере странно. Он не хотел услышать тот ответ, о котором догадывался. — Я вспомнил Лабиринт, — хрипло заговорил Перси, не отрывая головы от коленей, отчего его слова казались скомканными и немного невнятными. — То, как ты вечно ругалась с Рэйчел, потому что она не могла объяснить, почему нам нужно идти в одни туннели, а не в другие. — Мне жаль, что я так себя вела, — проговорила на одном дыхании Аннабет после затяжной паузы. — Она этого не заслужила. — Если бы я выбрал её? Ты бы так же говорила? Перси хотелось бы сказать, что Арго II будто попал в вакуум и исчезли все звуки, кроме гудящей в его ушах крови. Но крепежи вёсел всё ещё скрипели при каждом движении, на палубе гулял ветер, не упуская ни единой щели в досках, а откуда-то снизу, в районе кают-компаний, что-то громыхнуло. Похоже, кто-то проснулся. Аннабет будто уменьшилась. Она уткнулась взглядом в пол и молчала достаточно долго, чтобы Перси принял мысль, что ответа на его вопрос не последует. Это молчание казалось красноречивее любых слов. — Нет, — наконец, выдохнула она. — Я бы её ненавидела. Перси сглотнул. Хотелось бы ему, чтобы Аннабет прямо сейчас призналась, что солгала ради идиотской шутки или ещё чего-то, но она никогда ему не лгала. Может, заблуждалась в собственных суждениях пару раз, но никогда не лгала. — Я раньше думал, что ревность — это нормально. Она показывает, насколько сильно ты боишься потерять человека. Но сейчас я чувствую себя собственностью, и мне это не нравится, — едва слышно сказал Перси. Подумал немного, подбирая следующие слова. — Это не значит, что я сожалею, наоборот, не хочу забывать всё, что между нами было. Я выбрал тебя, а ты — меня. Просто… Он замолчал, не зная, как продолжить. С какого момента всё пошло не так? С похищения Герой? С поиска Афины Парфенос? С падения в Тартар? Аннабет разомкнула губы, но не произнесла ни звука. Она нахмурилась, и между бровей пролегла глубокая складка. Перси не хотел торопить её. — Когда мы боролись с Ахлис… — наконец, медленно заговорила Аннабет, осторожно подбирая слова. — Я испугалась тебя. Ты словно стал… другим на какой-то момент. Будто ты хотел её убить не потому, что она угрожала нашим жизням, а потому, что действительно желал её страданий. И теперь каждый раз, когда я смотрю на тебя, я вспоминаю… это. Перси уткнулся лбом в скрещённые на коленях руки. Он чувствовал напряжение, сковавшее спину, потому что Аннабет была абсолютно права. Он правда хотел, чтобы Ахлис страдала. До последней секунды. Его и самого испугало это желание. — Мне жаль, — пробубнил он. — Я не хотел тебя пугать. Фок-мачта загудела от слишком сильного порыва ветра. Аннабет поёжилась от холода, но не спешила подниматься или хоть как-то пытаться себя согреть. Они продолжали молчать, погружённые в свои мысли, отбивающиеся от стенок черепа, будто сделанные из ваты. — Мы можем попытаться это исправить, — произнёс Перси, не до конца уверенный в своих словах. — Потому что должны или потому что хотим это исправлять? — невесело протянула Аннабет, поворачивая к нему голову и тут же отводя взгляд. Перси промолчал. Аннабет, кивнув больше самой себе, чем ему, медленно и тяжело поднялась с пола, намереваясь отправиться к себе в каюту и вновь попытаться уснуть, хоть и не была уверена, что у неё это получится. Отойдя на три шага, она остановилась. Перси не слышал больше скрип досок и обернулся к ней. — Знаешь, Перси, — сказала она, мягко улыбнувшись, развеивая сиюминутное чувство вины. — Может, после войны с Геей нам стоит начать сначала? Как друзья? Перси отразил её улыбку, подавив тяжесть в груди и лёгкость на плечах одновременно. — Да, — тут же ответил он. — Я был бы рад. Аннабет, в последний раз взглянув на него, покинула палубу. Перси какое-то время продолжал смотреть на горизонт, пытаясь справиться со сбившимся дыханием, но уже через пару минут спрятал лицо в ладонях и крепко зажмурился, откидываясь спиной на пыльную палубу. Пускай ещё пять минут назад он чувствовал облегчение, сейчас оно сменилось странной поганой горечью. Головой он понимал, что они вдвоём пришли к этому решению, а раз так, то оно — правильное, но неясная тревога никак не желала униматься. Перси отнял руки от лица, бессильно уронив их на пол, поджал губы, резко выдыхая, и прищурился, только-только заметив расплывчатую фигуру на вершине грот-мачты. Нико с утра отправляется с Рейной и Афиной Парфенос в Лагерь Полукровок. Ему стоило бы отоспаться. Что он делает там настолько поздно? Перси поднял руку, будто здороваясь. Пара секунд, и фигура исчезла. Нико вышел из теней на палубу, засунув руки в карманы висящих на нём, как на вешалке, джинс. Он выглядел бледнее обычного — может, виной тому лунный свет, но у Перси возникло впечатление, что он смотрит сквозь рисовую бумагу. — Привет, — едва ворочая языком, проговорил Перси, не поднимаясь с пола. — Паршиво выглядишь. Нико слегка дёрнул уголком губ. — Кто бы говорил, — произнёс он и подошёл чуть ближе. Нико смотрел на Перси сверху вниз, не спеша опускаться рядом. Ветер всколыхнул пряди его отросших волос, и одна прядь уцепилась за уголок губ. — Давно ты там сидишь? — спросил Перси, обводя взглядом грот-мачту. Вряд ли Нико слышал их разговор — порой Перси и сам едва различал слова Аннабет, — но вероятность, что Нико мог просидеть там всё то время, что Перси предавался жалости к самому себе и даже не заметил его, била по оценке себя как хорошего воина. Нико слабо пожал плечами и задумчиво облизнул губы. Поморщился, когда на зуб попали его собственные волосы, но убирать прядь не спешил. — Минут двадцать, — сказал он, обведя взглядом лежащего пластом Перси. — Как ты? Перси шумно выдохнул, прикрыв глаза. Ветер заполз под его футболку, и Перси поёжился. Он переложил руки на грудь и смял пальцами ткань одежды. — Мы с Аннабет расстались, — ответил, наконец, Перси. — Когда? — тихо спросил Нико и неуверенно, осторожно сел рядом, скрестив ноги. Настолько медленно двигаются лишь в тех случаях, когда хотят пройти мимо спящей мантикоры, а под ногами одни кости. Перси невесело хмыкнул. — Только что, — сказал он и перевернулся на бок, утыкаясь лбом в колено Нико. Пыль с палубы забилась в нос, а темнота, навалившаяся на него, создала впечатление, будто Перси закрыл глаза. Нико напрягся. Перси запоздало вспомнил, что ди Анджело отрицает прикосновения как концепцию, и был готов уже отстраниться, переборов образовавшееся чувство спокойствия от обмана темноты, будто вокруг ничего нет, как ему на голову опустилась ладонь. Нико с ещё большей неуверенностью зарылся пальцами в спутанные волосы, будто не знал, как по-другому выразить поддержку. Кольцо с черепом зацепилось за небольшую прядь, и Перси ойкнул. — Прости, — пробурчал Нико, и ладонь тут же исчезла. Перси был готов запротестовать, потому что ему, и правда, не хватало таких прикосновений, и они ему больше всего напоминали о доме, когда мама так же успокаивала его в детстве, когда Перси выгоняли из очередной школы. Но Перси промолчал. — Жалеешь? — Не знаю, — глухо отозвался Перси, закрыв глаза, а затем натянул на лицо кривую улыбку. — Тартар — такое себе место для вечеринок. Ноль из десяти. Нико поджал губы. — Тебе необязательно притворяться, что всё в порядке, — сухо сказал он, поднимая взгляд на горизонт. — Хотя бы сейчас. Перси замолк на полуслове и тихо вздохнул, расслабляясь. Он чуть царапнул ногтем по полу и, услышав скрип, надавил на доску сильнее. Доносящийся до его ушей звук не на шутку успокаивал. — Мне жаль, — выдавил, наконец, Перси. — О вас с Аннабет? Перси пожевал губу. — О том, что тебе пришлось пройти этот кошмар в одиночку, — объяснил он. — Без Аннабет я бы там умер, но… мы поговорили. Это было нашим общим решением. Она была моей первой любовью, только… Тартар что-то изменил. Нико свёл брови к переносице и сглотнул. Он положил руки перед собой и чуть сгорбился, опуская голову. Его взгляд то и дело метался к закрывшему глаза Перси, пускай и видел только его вихрастую макушку. — Я понимаю, — наконец, выдавил он. — Он всегда что-то ломает. Перси утвердительно промычал. Они замолчали. Нико не знал, что ещё добавить, а Перси уже балансировал на грани сна. Занималась заря. Уже через несколько часов Нико отправится в Лагерь Полукровок, но теперь он не чувствовал облегчения по этому поводу. Нико убрал надоевшую прядь с лица и заправил её за ухо. — Спасибо, — пробурчал Перси невнятно, — что довёл их до Врат. Нико чуть повёл плечом. — Я же обещал. Он закусил губу, сгорбившись ещё больше. В нём словно боролись два зверя, по очереди науськивающие ему своим неразборчивым шёпотом. Зажмурившись на пару секунд, Нико порывисто разомкнул губы: — Перси? Ответа не последовало. Нико опустил взгляд. Плечи Перси едва вздымались в такт мерному дыханию. За те пару минут, что Нико проводил в глубоких раздумьях, Перси успел уснуть, и бросать его на палубе было бы кощунством. Нико аккуратно опустил руку на плечо Перси и скользнул вместе с ним в тень, чтобы оказаться в каюте Джексона. Тот тут же распахнул подёрнутые сонливой дымкой глаза и прищурился, всматриваясь в исчерченное тенями лицо Нико в тёмной каюте. Он словно на каких-то инстинктах обхватил холодное запястье Нико сухими пальцами. — Ты уснул на палубе, — сглотнув, прошептал ди Анджело. — Сам я бы тебя до каюты не дотащил. Складка между бровей Перси мигом разгладилась, а сощуренные глаза засверкали. — Спасибо, Нико, — улыбнувшись, произнёс он. Хватка на запястье тут же ослабла. — Постарайся выспаться перед дорогой. Нико обрывисто кивнул и исчез за дверью. Сам Перси, вслушиваясь, как затихают шаги в коридоре, перевернулся на другой бок и провалился в спокойный сон. В этот раз ему ничего не приснилось, а ближе к полудню его разбудили голоса на палубе. Мигом отбросив послесонную негу, Перси вскочил на ноги и, перерыв все карманы и ящики, выбежал к остальным. Нико был готов уходить. Он обвязал верёвки вокруг пьедестала Афины и сделал две петли, накинув их на плечи, будто статуя была для него гигантским рюкзаком. Вокруг него стояли остальные ребята, уже успевшие попрощаться и начавшие потихоньку расходиться по своим делам. Перси едва ли не проспал его отбытие. Почему-то эта мысль показалась ему гадкой. Перси подошёл ближе и сразу же пересёкся взглядом с Нико. Тот вцепился тощими пальцами в верёвки, поправляя их на плечах. — Уже уходишь? — спросил Перси, засовывая руки в карманы. Содержимое в одном из них чуть звякнуло. Нико кивнул, опустив взгляд на позвякивающий карман. Перси вытащил руку со сжатыми в ней золотыми драхмами. — Это всё, что у меня есть, — протараторил он, протягивая пять монет Нико. — Не думай, что я заставляю, нет, просто… Не мог бы ты иногда звонить через Ириду, когда будет время? Чтобы я не беспокоился слишком сильно. Нико, замявшись, забрал монеты и засунул их в карман. Кончики его ушей вспыхнули. — Я доставлю статую в целости, — сказал он, упрямо подняв взгляд. — Всё с ней будет в порядке. — Я беспокоюсь не за неё, — нахмурившись, проговорил Перси на тон тише. — Будь осторожнее, ладно? Помню, ты рассказывал, что год назад переходы по теням были для тебя трудны, и пару раз ты оказывался в Китае… — Я изменился за этот год, — жёстко отрезал Нико. — Знаю, — мягко кивнул Перси. — Но не могу не переживать… В общем, звони, ладно? Удачи вам. Нико отрывисто кивнул. — Вам тоже. Минутой позже подошли Рейна с Хеджем, и все трое взялись за руки. Воздух будто потемнел. Афина провалилась в собственную тень и исчезла, унеся за собой остальных. Перси вздрогнул от налетевшего ветра и, посверлив взглядом то место, где только что стоял Нико, отвернулся. Уже через час Арго II поднялся с якоря. У них осталось две недели, чтобы добраться до Афин. Там же война и закончится. Впервые Нико позвонил только через пять дней. Он выглядел ещё хуже обычного: и без того бледная кожа приобрела зеленоватый оттенок, а за глубокими тенями под глазами почти не различался потухший взгляд. В этот момент Перси лежал у себя в каюте, готовый ко сну, который тут же испарился, стоило ему увидеть туман, через который на него глядел Нико. Он сел в постели и прижал к животу подушку. — Привет, — подал голос ди Анджело. — Как ты? — Нормально, — улыбнулся Перси, обнажив зубы. Вид хоть и смертельно уставшего, но живого Нико высокой волной накрыл его и даровал чрезмерное спокойствие, которое Перси простодушно списал на радость видеть Нико целым и невредимым. — Ты в порядке? Где вы сейчас? — В Португалии. Спал чуть меньше двух суток. Прости, что не позвонил сразу, но, по крайней мере, я чувствую себя отдохнувшим. «Ты всё ещё выглядишь немножечко мёртвым», — хотел было сказать Перси, но вовремя прикусил язык. — Всё спокойно? — спросил он. Нико замялся. Он посмотрел куда-то поверх дымки и прикусил губу, нахмурившись, будто кого-то увидел. — Да… — выдохнул Нико, не отрывая взгляд от одной точки. — Мне пора. Тренер Хедж говорит, что мы задержимся в Эворе ещё на пару дней, так что… позвоню позже. — Будь осторожен, — выпалил Перси, едва Нико вытянул руку, чтобы развеять туман. Нико замер и быстро кивнул. — Ты тоже, — сказал он со всей серьёзностью, и звонок прервался. Перси хотел ему рассказать про руины Олимпии и Нику, у которой явно протекала крыша, но сейчас он сверлил взглядом то место, где только что виднелось лицо Нико, и не мог сформировать в голове ни одной мысли. Тот выглядел обеспокоенным, когда смотрел куда-то поверх него. Хотелось бы верить, что по его душу пришли какие-нибудь туристы. Глупо, конечно, но в это верить действительно хотелось. Нико позвонил ему снова ещё через три дня. Он бросил драхму в радугу, и туман расплылся тёмной картинкой. В этот же момент Перси врезался спиной в полуразрушенную колонну и выронил меч. Нико подобрался. — Перси! — позвал он, и Джексон скосил на него глаза. — Нико, — выдохнул Перси, и на его лицо налетело зеленоватое облако. Перси закашлялся и схватился за горло. — Я перезвоню. Прохрипев эти слова, он взмахнул рукой, разрывая связь. Нико рвано вздохнул и укусил ноготь на большом пальце. На его грудь будто положили бетонный блок весом в пару тонн. Перси перезвонил уже через пару часов, но ответила ему Рейна. — О, Перси, — тихо произнесла она, обеспокоенно глянув через плечо. — Привет. Перси медленно кивнул. Он сидел на палубе Арго II и, судя по мягкому и непрекращающемуся движению пальцев, радугу ему приходилось создавать самостоятельно. — Как Нико? — спросил он чуть отстранённо. — С ним всё в порядке? — Спит, — полушёпотом ответила Рейна, вновь обернувшись. — Мы сейчас в Буфорде. Попали в небольшую передрягу, но сейчас всё в порядке. — Что случилось? — тут же спросил Перси, сведя брови к переносице. Рейна скрестила ноги и зевнула. Должно быть, в Буфорде сейчас глубокая ночь. Перси как-то не подумал о разнице во времени, и сейчас почувствовал лёгкий укол стыда за то, что фактически заставляет Рейну оставаться на ногах после боя — наверняка тяжёлого, Перси даже не сомневался, — и разговаривать с ним. — Нас выследил Брайс Лоуренс, — заговорила Рейна. — Боевой пёс Октавиана. Нам пришлось разобраться с ним. Нико потратил почти все свои силы на этот бой и… Боюсь, такими темпами он не доберётся до Лагеря живым. Перси замер. Картинка начала блекнуть, и ему пришлось быстро вновь задвигать пальцами, управляя туманом. Он видел, как Рейне было больно произносить эти слова. — Не покидайте Буфорд, пока Нико не станет лучше, — наконец, произнёс Перси. — Неважно, сколько времени это займёт. Картинка вновь начала расплываться, и концентрация Перси здесь была ни при чём. У него больше не было с собой драхм — он и эту одолжил у Хейзел. — Рейна, — споро позвал её Перси. — Возьми у Нико драхму, пожалуйста. Рейна бросилась к спящему сыну Аида, аккуратно вытащила из кармана монету и бросила её в картинку. Связь восстановилась. — Откуда ты знал, что у него они есть? — спросила Рейна сразу же. — Потому что это я их ему дал, — ответил Перси, пожав плечами. — Меня не покидало плохое предчувствие, так что я попросил ему звонить мне, когда будет время. Рейна медленно кивнула. Она явно порывалась что-то сказать, но не произнесла ни звука. — Я боюсь за него, — наконец, сказала она. — Я делюсь с ним своей силой, но её недостаточно. Он… он похож больше на призрака, чем на человека, Перси. Буквально. Перси вспомнил бледное лицо Нико на палубе Арго II, которое сравнил с рисовой бумагой. Вспомнил зеленоватый оттенок его кожи три дня назад и ужаснулся. Неужели Нико теперь выглядит ещё хуже? — До первого августа осталось пять дней, — помолчав немного, продолжила Рейна. — Думаю, ещё один такой прыжок, и мы доберёмся до Лонг-Айленда. Перси помотал головой. — Слишком опасно, — сказал он. — Мы не можем больше рисковать. — Мы обязаны это сделать, — возразила Рейна. — Не ценой жизни Нико! — против воли воскликнул Перси и тут же поджал губы. Нико за спиной Рейны не шелохнулся. Перси глубоко вздохнул. — Дай ему отоспаться. Потом смотри по состоянию, но… я постараюсь что-нибудь придумать. Рейна горько улыбнулась и потёрла кулаком глаз. — Зная тебя, ты скорее Арго II развернёшь, чем дашь кому-то из твоих друзей погибнуть. — Перси уже открыл было рот, но Рейна не дала ему заговорить: — Не переживай. Мы справимся. А теперь прости, Перси, но уже четыре утра, а мне нужно поспать. Она не дала Перси попрощаться и взмахнула рукой, развеивая туман. Перси бессильно опустил руку и вздохнул. Он понятия не имел, что делать, но также чувствовал обязанность хотя бы попытаться, потому что, не проведи Нико ребят к Вратам Аида, он бы не сидел здесь, на палубе Арго II. Он бы продолжал бродить по Тартару, утопая в отчаянии, которое всё ближе и ближе склоняло его к безумию. Он вновь проснулся этой ночью от воспоминаний о Тартаре. Перси видел со стороны, как он топил Ахлис в яде, какой злостью сочились его глаза, и это не на шутку его напугало. Если именно таким его видела Аннабет в этот момент, то многое становилось понятным. Перси бы зарёкся больше никогда не повелевать жидкостями, отличными хоть немного от обычной воды, но… «Не зарекайся», — сказала бы ему Аннабет. — Не зарекайся… — шёпотом вторил собственным мыслям Перси, поднимая взгляд с палубы. Больше Нико не звонил.

***

В когтях Фрэнка летать было, как минимум, не слишком удобно. Перси ухватился обеими руками за гладкий коготь, надеясь не соскользнуть на такой высоте и не ввалиться в битву, будучи расплющенным гравитацией до того, как вытащит меч. Но далеко не это стояло на первом месте в списке переживаний Джексона. Лео остался на полыхающем корабле. Среди мешанины из монстров и полубогов невозможно было отыскать признаков присутствия Нико: ни вихрастой макушки, ни поднимающихся из трещин в земле скелетов. Перси вгляделся, сощурившись. Авангард с греками прорезает толпу двуглавых существ, а впереди… Нико. С ним всё хорошо. Перси облегчённо выдохнул. Фрэнк опустил их на Холм Полукровок, и Перси вытащил из кармана ручку и щёлкнул ею. Анаклузмос принял истинную форму, и сын Посейдона бросился в бой. Аннабет бежала рядом, перехватив кинжал так, чтобы его лезвие смотрело ей за спину. Хейзел метнулась в сторону римской когорты. — Надо пробиться к грекам! — закричала Аннабет, силясь заглушить своим голосом лязг мечей. — Загоним монстров в центр и объединимся с римлянами! — Хороший план! — крикнул ей Перси и взмахнул рукой. Отрывающееся чувство в районе пупка — и возникшая из воздуха струя воды сбила с ног монстра, приготовившегося нанести сокрушительный удар по полубогу. Перси узнал его лицо — то был Батч Уокер, сын Ириды. Батч стремительно нанёс удар по двуглавому чудищу, и то обратилось в прах. Он поднял благодарный взгляд на Перси, но его лицо тут же вытянулось в неверии, и Батч закричал: — Перси! Аннабет! Народ, они вернулись! Все полубоги в радиусе пяти метров бросили в их сторону краткий взгляд и возбуждённо заревели. Нестройная волна радостных возгласов прошлась поверх голов греческих полубогов, и те принялись уничтожать монстров с ещё большим рвением. — Греки! — заорал Перси, вскинув Анаклузмос. — Давайте, э-э-э, сражаться и всё такое! Полубоги под предводительством Перси бросились в атаку. Джексон увернулся от удара копыт дикого кентавра и, откатившись, вонзил меч в его бок. Кентавр исчез, и Перси стёр с лица прах. Над его головой скрежещущим звуком возопил грифон и бросился вниз, прижав крылья к туловищу. Перси отпрыгнул в сторону, но жертвой стальных когтей стал молодой полубог, совсем ещё, считай, ребёнок, в плечи которого вцепился грифон и расправил крылья. Перси чертыхнулся и бросился к грифону. Уцепившись за львиный хвост, Перси взмыл в небо. Похоже, грифону такое отношение не очень понравилось, поскольку он тут же выпустил ревущего от боли ребёнка из своих когтей и взмыл ещё выше. Перси вцепился в хвост монстра так, что перестал чувствовать пальцы, но взбрык грифона подбросил его в воздух. Несколько неуклюже перевернувшись в воздухе, Перси жёстко приземлился на его львиный круп и ухватился за орлиные перья. Грифон хлопнул крыльями, пытаясь сбросить обнаглевшего полубога, и взмыл ещё выше. «Всё же, в лепёшку я сегодня точно расшибусь», — мелькнуло в голове Перси, и он вонзил меч в шею грифона. Падение было похоже на беспорядочное мельтешение в аэротрубе, когда сразу не получилось найти равновесие, и потоки воздуха бросают тебя во все стороны и явно норовят связать твои внутренности в узел. Перси взлетел на спине грифона так высоко, что краем глаза смог заметить поблёскивающие в лучах солнца воды Лонг-Айленда, и выбросил в сторону левую руку. Пара секунд, и из пролива взмыла в воздух мощная струя воды, бросившаяся к нему. Вода обволокла его подобно кокону, и Перси вынырнул на её гребне как раз вовремя, чтобы опуститься твёрдыми ногами на землю и, скрутив кольцом струю, выпрямиться и выбросить руки в стороны. Окружившие его монстры повалились на землю, а стоявшие рядом полубоги, которых не задело водой, добивали растерянных чудовищ. Перси прошерстил взглядом толпу. Он увидел лежащего на спине мальчика в тени деревьев, подле которого на коленях сидел Уилл Солас и откармливал пострадавшего амброзией. Перси бросился к ним и упал на колени. — Ты как? — спросил он у мальчика. — Порядок? Мальчишка кивнул, а глубокие порезы на его плечах уже начали затягиваться. — Спасибо, — сказал он, и Перси похлопал его по ляжке. — Всегда пожалуйста, — бросил он и, оттолкнувшись руками от земли, вскочил на ноги. Перси вновь принялся вглядываться в беспорядочную мешанину полубогов и чудовищ. Он высматривал собранные в небрежный хвост светлые волосы, но не мог их найти. — Перси! Сюда! — услышал он сбоку крик Аннабет и, вскинув меч, бросился в его сторону. Он перекатом избежал удара когтей какого-то волкоголового существа, по дороге развеял мечом парочку карпои и чудом увернулся от странных гуманоидов, покрытых землёй. Аннабет разъярённой валькирией кружила по поляне. От её кинжала не спасался ни один монстр, попавший ей под руку. Перси кинулся к ней и встал с ней спина к спине. — Ты как? — бросил он через плечо. — Порядок, — ответила она, сдув упавшую на лоб прядь волос. У её ног истекал кровью Поллукс, сын Диониса. — Отвлеки их, пока я разберусь с Поллуксом. Перси кивнул и бросился в атаку. Он нанёс режущий удар по груди волкоголового чудища, и то тут же рассыпалось прахом. Монстры отпрянули от него и попытались пробиться к сидящей на коленях перед Поллуксом Аннабет, но Перси не позволял им ступить и шага. — Что-то вы бледные, — прорычал Перси, перехватив Анаклузмос поудобнее. — Бесплатно отправляю в круиз на пляжи Тартара. Вставайте в очередь. Некоторых монстров пробрала дрожь. Они явно свежо помнили пустынные края Тартара, чтобы не прислушаться к угрозам. Кто-то из них всё же попытался ударить Перси когтистой лапой, но тот отскочил назад и сделал выпад. Существо рассыпалось прахом. Перси колол, рубил и резал всех монстров, которым не повезло оказаться слишком близко к нему и Аннабет. Его бок в какой-то момент вспыхнул болью. Футболка тут же прилипла к рваной ране, а Перси, вскрикнув, едва не потерял равновесие и слепо взмахнул мечом. Ранивший его монстр рассыпался прахом. Внезапно земля под его ногами покрылась рябью. Он, наряду с монстрами, потерял равновесие и повалился на колени. Меч выпал из его рук и по самый эфес утонул в ставшей мягкой земле. — Я ПРОБУДИЛАСЬ, — разнёсся по всему Холму Полукровок утробный голос Геи, и Перси чертыхнулся. Он оглянулся, чуть ли не вывернув шею. Аннабет подставила Поллуксу плечо и всеми силами пыталась удержать его, погрязшего в земле по пояс. В воздух взмыли две точки. Пайпер и Джейсон, судя по окружавшим их потокам ветра. Они что, отправились биться с Геей в одиночку? Не застрянь Перси по колено в земле, заорал бы благим матом и бросился к ним. Он дёрнулся, проверяя, насколько прочно увяз, и поднял голову. Он заметил Нико в десятке метров от него, поднявшего руки и замершего, чтобы не провалиться под землю с головой, и подбирающегося к нему волкоголового чудища. — Нико, сзади! — заорал Перси. Монстр уже занёс когтистую лапу, а Нико не мог развернуться и поднять меч. Перси вскинул руку, не думая ни о чём, кроме горячего желания не дать чудовищу ранить Нико. Его живот скрутило, а монстр застыл в неестественной позе, не способный шелохнуться. Его мышцы слегка потряхивало, будто чудище пыталось сопротивляться, но у него ничего не получалось. Перси слышал биение чужого сердца, ощущал, как кровь застыла в жилах монстра, и со всей силы пожелал, чтобы она так и не добралась до сердца. Монстр рухнул как подкошенный и скрылся под зыбучей землёй. Перси в ужасе перевёл взгляд на собственную ладонь, и в этот же момент земля вновь затвердела. Он обернулся и увидел Лео верхом на Фестусе, зацепившегося за Гею и поднявшую её в воздух. Та брыкалась, разбрасывалась землёй, но ветра под управлением Джейсона заключили её в кокон, и Гея стала обращаться в песок. Перси принялся выкапываться из земли, то и дело мельком поднимая взгляд и оглядываясь. Нико исчез. Перси хотелось бы верить, что с ним всё в порядке. Аннабет вытащила Поллукса и помогла ему добраться до ближайшего целителя. Перси встал на ноги, рывком вытянул меч и щелчком сбросил с клинка прилипшего к нему червя. — Что они там творят? — спросила Аннабет, вновь вернувшись к нему. Перси лишь пожал плечами и поднял взгляд в небо. Пайпер в объятиях Джейсона тянулась к заключённой в ветра Гее и мягко совершала некие пассы рукой, будто бы успокаивая её. — Надеюсь, они знают, что делают… Перси кивнул и поудобнее перехватил меч. Он резко обернулся и едва уклонился от стальных когтей грифона. Аннабет метнулась под брюхо монстра и вонзила кинжал ему в бедро. Грифон с визгом рассыпался. Перси ослепила вспышка, оторвавшаяся с земли и врезавшаяся в Гею. Оглушительный взрыв сотряс Холм Полукровок, и на пару мгновений повисла могильная тишина. Монстры, завидев падение своей предводительницы, пустились в бегство. Особо отчаявшиеся греки какое-то время ещё гнали чудовищ прочь из Лагеря, но вскоре остановились, и некоторые повалились на землю от усталости. Перси коснулся кончика меча колпачком и сунул ручку в карман, устало выдохнув. Пот заливал его лицо, а рана на боку неприятно пульсировала. Как бы ему не хотелось это признавать, но Перси как-то даже скучал по проклятию Ахилла. — Ты ранен, — выдохнула Аннабет и взмахнула руками близь промокшей насквозь от крови футболки. Она осторожно прикоснулась к её полам и приподняла мелкие лоскуты, собираясь осмотреть рану. Перси зашипел, когда нитки проехались по рубцу. — Прости. Пойдём, я отведу тебя к Ли. Она сейчас занимается Поллуксом, но, надеюсь, её запасов нектара хватит на двоих. Она мягко придерживала хромающего и периодически шипящего от резких вспышек боли в боку Перси за локоть и вела к границе леса. Там, под молодой сосной, опершись на её ствол, сидел Поллукс с перевязанной грудью, а перед ним на коленях стояла темноволосая девушка и затягивала смоченные нектаром бинты. Похоже, это и была Ли; судя по ярко-голубым глазам, дочь Аполлона. — Как он? — спросила Аннабет, присаживаясь на корточки рядом. Ли мелко кивнула. На её лбу надулась от напряжения венка. — Жить будет, — бросила она, мельком окидывая взглядом Перси. Её взгляд задержался на окровавленном боку. — Грифон? — Волкоголовая штука, — ответил Перси, прижимая руку к рубцам. Кровь уже впиталась в левую штанину. Ли кивнула и достала из дорожной сумки новую упаковку бинтов и полную флягу. — Сними футболку, — принялась раздавать команды Ли, разрывая упаковку бинтов и тут же смачивая их нектаром. — Садись. Перси безропотно последовал её приказам и грузно повалился на колени. Забившиеся мышцы тут же заныли, и у Джексона появилось впечатление, что на ноги он уже не встанет. По крайней мере, не в ближайшие пару часов. Ли скрутила бинты, выжимая лишний нектар на края трёх глубоких царапин, и те тут же защипали, смешиваясь с кровью и грязью. — Промыть бы, по-хорошему, — пробурчала Ли, обтирая видимую грязь кончиком бинта. — Было бы, чем… — Могу призвать воду, — вызвался Перси, наблюдая за отточенным движениям её рук. Ли цыкнула. — Нет, — сказала она. — Я видела твой бой с грифоном. Не хочу сомневаться в твоих способностях, но советую отдохнуть пару дней от магии вообще. К вечеру заскочи в лазарет, там тебе кто-нибудь уже поможет нормально. Перси чуть сморщился. Не любил он лазарет и идти туда, честно говоря, не собирался. Ли перевязала его рану и закрепила повязку на плече. Бросив флягу с остатками нектара в сумку, она застегнула молнию и накинула ремешок на плечо. — Я позову кого-нибудь, — обратилась она к бледному Поллуксу. — Тебя отнесут в лазарет. Увидимся там. Поллукс слабо кивнул, и Ли исчезла в толпе. Перси аккуратно коснулся пальцами перевязанной раны и, оттолкнувшись от земли, неуклюже поднялся. — Надо найти остальных, — произнёс Перси, и Аннабет кивнула. — Сначала дождёмся помощи для Поллукса, — сказала она. Часом позднее Перси сидел на ступеньках Большого Дома в компании Аннабет, разглядывая мечущихся туда-сюда обитателей Лагеря и римлян. Джейсон и Пайпер лежали без сознания в Лазарете, Фрэнк на пару с Хейзел участвовал в поисках пропавших во время битвы полубогов, Нико исчез сразу же, как только Гея оторвалась от земли, а Лео так и не объявился. Амфитеатр пестрел разноцветными саванами. К ночи там разведут огонь. — Я слышала, Хирон попросил Нико заняться всеми погребальными ритуалами, — задумчиво проговорила Аннабет, проследив за взглядом Перси. — Пойдёшь на костёр? Перси нахмурился. — Не знаю, — сказал он. — Много погибло? — Могло быть больше. Ночью Перси всё же занял место на верхней скамье амфитеатра наряду с сотней полукровок, собравшихся почтить память об усопших. До него доносился запах горящих тел, а имена жертв слились в что-то бесформенное, как бы он ни старался запомнить их все. Майкл Джонс, сын Гермеса, убит грифоном. Коралина Финлоу, дочь Гекаты, пала в бою с тремя карпои. Ей было одиннадцать. Стив Майерс, сын Бахуса, погиб от рук земляного гуманоида… Имена всё не прекращались. У каждого во рту лежала драхма. Перси почти ощутил этот металлический привкус на языке. Пепел складывали в глиняные горшки, а наутро их закопают в лесу. Ближе к четырём часам утра в амфитеатре остались только Нико и задремавший Перси. Тот проснулся, наклонившись во сне до того сильно, что едва не упал в проход между скамьями, и дёрнулся, когда края раны разошлись. Ему явно следовало отлежаться перед походом в амфитеатр. Нико поставил последний горшок на нижнюю скамью и устало опустился на каменный пол. Утёр пот с лица и шумно выдохнул. Перси спустился к нему и присел на скамью, не заставленную наполненными прахом горшками. Нико вскинулся и, встретившись с ним взглядом, потёр переносицу. — Привет, — сказал он и полез в карман. В свете догорающего костра блеснула золотая монета. — Вот, возьми. Вторую я потратил вчера, когда нужно было созвониться с Рейной. Нико щелчком большого и указательного пальцев подбросил драхму, и Перси автоматически подхватил её в паре дюймов от своего уха. — Рад, что ты в порядке, — пробормотал Перси, убирая драхму в карман. Он мог бы созвониться утром с Тайсоном, который отбыл в компании Эллы и Рейчел на поиски книг Сивиллы. Они даже не успели поздороваться после битвы, до того сумбурно всё происходило. Или он мог бы позвонить маме, сказать ей, что жив и обязательно приедет в августе. — А ты явно не очень, — поджал губы Нико, и Перси опустил взгляд. Несколько капель крови впитались в его футболку, просочившись сквозь бинты. — Сходи в лазарет. Перси мотнул головой. — Кому-то нектар и амброзия нужны больше, чем мне, — сказал он. — Я могу просто полежать в воде, и всё будет нормально. Нико лениво поднялся. — Тогда пойдём, — сказал он и обернулся к поблёскивающему в свете луны озеру близь амфитеатра. Перси проследил за его взглядом и, оттолкнувшись руками от скамьи, выпрямился. — Будет грустно, если ты истечёшь кровью через сутки после битвы. Перси фыркнул. — Да ну, а по мне, так отличное развлечение. Нико закатил глаза. Из воды возле берега торчал сухой плоский камень, на который тут же уселся Нико, скрестив ноги. Перси, не раздеваясь, плюхнулся в озеро, окатив ди Анджело брызгами. — Di immortales, Джексон! — воскликнул Нико, отряхиваясь. Перси вынырнул из озера и хохотнул, подбираясь к камню и опираясь на него руками. Вода заволокла его левый бок, и с неприятным, но терпимым покалыванием края раны начали стягиваться. — Прости, — без тени сожаления усмехнулся он и коснулся скрытой под джинсами лодыжки Нико. Вся вода на нём испарилась. — У тебя пепел на лице. Вот тут. Перси ткнул пальцем себе в левую щеку, и Нико стёр след тыльной стороной ладони. Джексон откинулся спиной на гладь озера и позволил небольшим волнам укачивать его. Левый бок практически перестал пощипывать, что Перси счёл хорошим знаком. Он почувствовал отрезвляющий прилив сил, и былую сонливость как рукой сняло. Нико продолжал молча глядеть на него, и Перси готов был поклясться на реке Стикс, что у него на лбу уже просверлили дырку. — Ты останешься в лагере? — спросил Перси, разлепляя глаза. Ночное небо было усеяно звёздами, но это не помешало ему сразу же найти созвездие Охотницы. Джексон не искал его намеренно, просто взгляд сам прикипал к нему, стоило только поднять голову. Нико пожал плечами, но Перси этого жеста не увидел. — Думаю, останусь на какое-то время, — ответил ему Нико. — Посмотрим, как всё пойдёт. — Что-то может пойти не так? Нико смерил его неоднозначным взглядом. — Может быть. «Да, старик, даже Оракула понять легче», — подумал Перси и сдул полезшую в глаз прядь волос. — А ты? Перси на миг испугался, что сказал про Оракула вслух. — А? — Что делать будешь? — поджав губы, перефразировал вопрос Нико. Перси крепко задумался. Он говорил об этом с Аннабет на борту Арго II. Они планировали переехать в Новый Рим, поступить в колледж, начать новую — читай, нормальную, — жизнь. Но, если уж говорить совсем начистоту, Перси даже не надеялся, что доживёт до этого дня, что уж говорить о настолько далёком будущем, а теперь у него было больше вопросов, чем ответов. Этот план у них ещё в силе, если учесть расставание? Сможет ли Перси поступить в колледж? Кем он вообще хочет стать? — Я не знаю, — наконец, выдохнул Перси. — До конца лета точно останусь тут, а дальше… Он пожал плечами. — Я думал поступить в колледж, но даже не знаю, на кого. Может, подожду год, подумаю. — Хорошая мысль. Они помолчали. Перси перевернулся в воде и вновь оперся руками о плоский камень, на котором, сгорбившись и скрестив ноги, сидел Нико. Тот задумчиво обводил взглядом его лицо, и Перси чуть нахмурился. — Во время битвы… — заговорил тихо Нико и запнулся. — То, как ты расправился с монстром… Перси резко отвёл взгляд. Его лицо приобрело крайне задумчивое, отсутствующее выражение, будто он мысленно проживал тот момент снова. — Я не знал, что могу так, — произнёс Перси. — Это было… страшно. Нико едва заметно кивнул. — Почему у тебя это получилось? — спросил он, и Перси поморщился. — Чувак, не заставляй меня это говорить. Нико молчал, крайне серьёзно глядя Перси прямо в глаза. У того возникло стойкое ощущение, что увильнуть от ответа не получится, как и соврать: похоже, этот парень мог чуять ложь за три версты. — Не хотел, чтобы ты умер? — ощетинился Перси. — Нормальный ответ? Нико пропустил этот тон мимо ушей. Он откровенно завис, неотрывно глядя куда-то на правую бровь Перси, рассечённую ещё в сражении против Атласа три года назад. Его пальцы смяли полы чёрной футболки с изображением распахнувшего рот черепа. Нико явно нервничал, а по потемневшим глазам можно было легко догадаться, что где-то внутри него прорастало раздражение или даже злость. Может, именно последние два чувства заставили его заговорить: — Я тебя не понимаю, Джексон, — выпалил он. — Я весь путь на Лонг-Айленд только и делал, что пытался… разлюбить тебя, но… — Что?.. — выдохнул Перси, мигом растеряв весь пыл. — Ты отдал мне драхмы! Просил звонить! Позвонил сам, когда мы были в Сан-Хуане, Рейна рассказывала, что ты был готов пожертвовать всем миром, чтобы я выжил. Почему тебе вообще вдруг стало не наплевать?! — Я не… Но Нико уже было не остановить. — Только я стал понимать, что не весь мой мир крутится вокруг тебя, что ты вовсе не особенный, что мои чувства могут быть простой детской влюблённостью, которая проходит, как ты вдруг стал заботиться. Зачем? Зачем ты даёшь мне надежду, если не собираешься ничего с этим делать?! — Его глаза повлажнели, но продолжали искриться искренним непониманием и злобой от всей той мешанины чувств, что ему приходилось испытывать. — Постой, я… — шокировано продолжал пытаться вставить хоть слово Перси. — Заткнись, Джексон, — оборвал его Нико, поднимаясь резко на ноги. — Ничего не говори. Мне было легче думать, что ты просто беспокоишься за статую, но то, что ты сказал Рейне, то, что ты сделал на поле боя… Я запутался, ладно? Я теперь даже самого себя понять не могу! — Подожди, давай пого… Нико перепрыгнул на берег озера и исчез в собственной тени. Стало совсем тихо. Перси словно обухом по голове стукнули. Он сверлил взглядом то место, где только что стоял Нико, и пытался переварить оборвавшийся разговор. Нико был влюблён в него. Похоже, что довольно долгое время. У него почти получилось пойти дальше, но Перси, как обычно, испортил весь прогресс. Он, и правда, даже не мог понять, что именно заставило его вдруг испытывать подобные чувства к Нико. Это была благодарность? Желание защитить? Откуда оно взялось? Шумно выдохнув, Перси скрылся под водой, надеясь, что на этот раз способности сына Посейдона дадут сбой, и он утонет к чертям.

***

— Ты правда уснул в озере? Перси кивнул, спрятав голову в скрещённых руках. Он улёгся на свой стол в обеденном павильоне, и пару минут назад, заметив его состояние, напротив опустилась Аннабет со своей тарелкой и кубком. На неё даже не смотрели: с присутствием римлян все сидели вперемешку, и вернувшийся мистер Д назвал подобный формат приёма пищи «одноразовой акцией, которая закончится, как только наши гости решат покинуть нас». Никто так и не понял, были ли его слова завуалированным намёком на то, что римлянам пора бы и честь знать, но на всякий случай все поспешили воспользоваться появившейся возможностью проводить обеды с друзьями из других домиков. Перси действительно проснулся в озере, когда ощутил сквозь сон давление на щёку. Он распахнул глаза и увидел перед собой встревоженную наяду. Та чуть испуганно отпрянула, но затем облегчённо выдохнула — из её рта вырвались мелкие пузырьки, — и засмеялась, обнимая сына Посейдона за шею. Наяда, перестав хихикать, спросила, в порядке ли он, а затем, услышав сонный утвердительный ответ, повесила ему на шею ожерелье из ракушек и пригрозила пальчиком в следующий раз спрашивать разрешения, прежде чем лезть в её озеро, пока она сплетничает в Зефировом ручье со своими подружками. Перси чуть ли не клятвенно пообещал ей, что такого больше не повторится, и выбрался из озера, до седых волос испугав проходящих мимо детей Гебы. Перси чуть тряхнул головой, и ракушки на его шее застучали друг о друга. — Ты не видела Нико? — спросил он. Аннабет задумчиво прикусила губу, перебирая в памяти всё прошедшее утро и время до обеда. — Ли сказала, что Уилл говорил ей, что Нико заходил утром попрощаться. Не то чтобы я удивлена его внезапным уходом, но надеялась, что он задержится хотя бы на пару дней. Перси стукнулся головой о стол. — Что-то между вами случилось? — спросила она, нахмурившись. Перси был искренне рад, что Аннабет не стала избегать его после победы над Геей. Да, она предлагала попробовать начать сначала, но Джексон побаивался, что она передумает и решит полностью исключить его из своей жизни. «До расставания всё было как-то проще», — обиженно подумал Перси. — Аид его раздери, — буркнул он и тут же поднял голову, наклонившись ближе. Земля угрожающе дрогнула, и Перси поспешил исправиться: — Хотя вряд ли, он же его отец… Нико признался вчера мне в любви и сбежал. Даже не дал слова вставить. Аннабет наклонила голову. Вилка в её руке без какого-либо такта постукивала по тарелке. — А что бы ты ему сказал? — спросила она. Перси мигом потерял весь запал. — Не знаю, — ответил он, сгорбившись. Его нога постукивала в такт вилке. — Думаю, он тоже, — протянула Аннабет. — Потому и ушёл. Дай ему время подумать, а сам реши для себя, что собираешься делать с этой… информацией. В этом и была вся проблема. Перси не знал, что думать. Может, рано или поздно к нему и придёт это осознание, но сейчас… Сейчас он просто хотел выдохнуть и принять вид слепого, глухого и немого, чтобы его не трогали до самой середины августа. В кармане тяжелела драхма. Перси явно стоило бы позвонить маме. Скинув по дороге весь свой нетронутый обед в жертвенник и подумав об отце, понадеявшись получить от него хоть какой-то знак, что ему делать со своей жизнью, Перси направился прочь из павильона. Драхма в кармане едва не горела. Домик Посейдона совсем не изменился с того момента, как Перси побывал в нём в последний раз. Его заправленная кровать казалась до жути неуютной, рог Минотавра отбрасывал косую тень на стену, а журчание стоящего в углу фонтанчика наводило тоску. Перси подошёл к нему и бросил лежащую в кармане драхму в радугу. — О Ирида, богиня радуги! Прими мою жертву! — проговорил на одном дыхании Перси. — Покажи мне Салли Джексон. Радуга расплылась, и перед взглядом Перси предстала кухня их небольшой квартирки на Манхэттене. Мама, вся измазанная краской персикового цвета, тёрла мылом руки под протоком воды в раковине. Она стояла к нему спиной, но Перси чувствовал в её плечах некоторое напряжение, хотя в целом её поза была довольно расслабленной. — Мама? — позвал её Перси. Салли вздрогнула и уронила на дно раковины обмылок. Она резко развернулась, и всё её напряжение исчезло. На лице расплылась самая тёплая улыбка, которую Перси когда-либо у неё видел. — Перси, — всхлипнула она и зажала рот рукой. Её глаза повлажнели. — Ты в порядке? Где ты был? Перси отзеркалил её улыбку и почесал щёку. — Долгая история, даже очень. Ты получила моё сообщение? — Да, — кивнула она, перед этим пару раз вздохнув, успокаиваясь. — Я мало что поняла из него, если честно. Перси уселся поудобнее напротив фонтанчика. Он рассказал ей о своих приключениях, как можно аккуратнее сглаживая и даже опуская те моменты, когда был в смертельной опасности, так что рассказ получился куцым и оборванным. Перси сам постыдился своему красноречию, но не хотел волновать маму ещё сильнее. Она и без того достаточно настрадалась от плана Геры. Конечно же, Салли заметила проплешины в его рассказе, но не стала настаивать. — Думается, этот поиск был гораздо опаснее, чем ты мне его описал, — только и сказала она. — Но я не заставляю тебя всё рассказывать прямо сейчас. Поделишься, когда будешь готов. Но… Перси, ты же приедешь домой на свой день рождения? Или хотя бы в конце лета? Перси горячо закивал. — Думаю, никто не будет против, если я уеду домой на пару дней в августе, — сказал он, ободряюще улыбнувшись. — Значит, тогда и я тебе кое-что расскажу, когда ты приедешь, — сказала Салли с улыбкой и задумчиво подняла взгляд над головой Перси. — Или лучше сейчас? Перси заинтересованно наклонился ближе к фонтанчику. — Сейчас, конечно. Салли прикусила губу, улыбнувшись, и приложила руку к животу, немножко топорщимся под домашней футболкой. — У тебя скоро появится сестра, — сказала она мягко. — Или брат. Пей Перси сейчас воду, выплюнул бы всю. — Что?! — воскликнул он, опуская взгляд. И почему он раньше не заметил? Мама мимолётно нахмурилась. — Ты не рад? — Шутишь? — переспросил Перси. — Конечно, рад! И как давно ты… — Пару месяцев, — ответила Салли, заметно расслабившись. — Пол, кстати, сказал, что оттаскает тебя за уши, когда ты вернёшься. Я пыталась его вразумить, конечно, но не думаю, что он послушал. Поэтому предупреждаю: будь осторожен, он тоже за тебя очень переживал. Перси беззлобно фыркнул. — Надену каску, когда приеду. Салли рассмеялась. Картинка начала расплываться. Перси попрощался с мамой и развеял дымку. Он обязательно попросит у неё совета насчёт всей этой ситуации с Нико, но этот разговор вполне мог подождать августа.