Химическая связь

Брюс крадёт меня от дальнейшего диалога с Джеймсом, и мы удаляемся в другой конец комнаты. Какое-то время мы с Баки ещё перебрасываемся взглядами, но моё внимание переключается на мужчину рядом, как только он начинает говорить. — Сегодня забрал отчёты твоего вчерашнего сканирования, у тебя вновь завышенные показатели. Когда ты в последний раз основательно тренировалась? Тебе нужно, — он наклоняется чуть ближе, стараясь говорить не громко. Я вижу, что Барнс продолжает наблюдать за нами и задаюсь немым вопросом, почему он это делает. — Тебе нужно выплеснуть энергию внутри себя, иначе твой мозг активирует стадию разрушения. На начальном этапе начнутся приступы, далее картина усугубится сильнее. — А я думала хуже поздравлений первой миссии сегодня ничего не будет… — опускаю взгляд в пол, начиная нервно сжимать и разжимать руки, — Ты прав, я затянула с тренировками. Из-за внезапного нападения на Нью-Йорк все мстители были заняты, Стив не мог помогать мне, а одна я пока не справляюсь. Обещаю, Брюс, я займусь этим с утра. — Отлично. Главное не затягивай, ты должна разобраться с этой энергией. Она часть тебя, ты сможешь ею управлять, просто нужно время. И тренировки. — Конечно, к тому же у меня есть ещё целый месяц проживания в этой высотке, — я улыбаюсь, желая отпить ещё немного алкогольной жидкости, но слегка затуманенный взгляд заставляет меня остановиться. — Ты же знаешь, что можешь остаться на дольше? — зелёный внимательно смотрит на меня, поправляя очки на переносице и мне становится как-то неловко. — Знаю, но я не хочу забывать о своей прошлой жизни. У меня есть дом и подруга, которая, как я полагаю, уже сходит с ума из-за неизвестности, происходящей со мной. Бэннер завершает вынужденный диалог и возвращается к Романофф, оставляя меня в одиночестве. Продолжать светское мероприятие больше не хочется, поэтому я ставлю полупустой стакан на ближайший проходящий поднос в руках официанта и ухожу в сторону своей спальни. Чувствую на себе тяжёлый взгляд, уже зная его обладателя, но не останавливаясь скрываюсь за поворотом. В комнате прохладно, огромное окно в пол даёт свет из-за большого количества уличного освещения, и я не решаюсь испортить этот манящий полумрак, поэтому сбрасываю обувь и прохожу мимо выключателя, огибая единственный стол, плюхаясь в одежде на кровать. То, о чём поведал Брюс пугает, я живу в башне Старка уже несколько месяцев, а явных продвижений с моим «внутренним Я» нет. Я рада, что смогла помочь Стиву, но даже не осознаю, как сделала те вещи: сначала с персоналом Гидры, потом с самим Баки. Мне действительно нужно уделять тренировкам больше времени, не хочу, чтобы начинались приступы, которые уже были пережиты месяц назад. Раньше такого со мной никогда не было: в глазах всё темнеет, словно меня заперли в глубоком подвале без единого источника света. Руки, ноги, всё тело перестаёт тебя слушаться, ты становишься марионеткой, запертой в собственном сознании, и знаешь, что ключ от этого безумия находится в руках, но воспользоваться им не выходит. Любые попытки тщетны и вот ты лежишь посередине комнаты, задыхаясь обычным воздухом и ждёшь хоть кого-то, кто сможет помочь тебе. Помочь получилось – мы с Брюсом изготовили сыворотку, она действует как стандартное обезболивающее, заставляя меня приходить в норму. Но эффект одноразовый и с последующими последствиями в виде тошноты, которая не даёт отойти от унитаза всю ночь. Кратко говоря – не самое лучшее чувство. — Джарвис, включи звёздный проектор. Я провожу языком по слегка засохшим губам и наслаждаюсь видом медленно переливающихся огоньков на своём потолке. Они действовали на меня как кресло-качалка: успокаивали, убаюкивали. — Сегодня был отличный вечер, Джарвис. Я увидела много счастливых людей, это очень приятно. — Я рад, Ребекка, — дружелюбный голос компьютерной системы разлетается по всей комнате и я с улыбкой поворачиваюсь на бок, засыпая. На утро я сразу же жалею о том, что не приняла вечерний душ: косметика оставила свои размытые следы на белых наволочках, своё лицо я даже не хотела видеть, предвкушая весь ужас, ощущения были отвратительными. Фыркаю, поднимаюсь с кровати и плетусь в душевую кабину, чтобы смыть с себя ошибки, которые, как я уверена, допускали все женщины этого мира. И не только. После недолгих утренних манипуляций я заплетаю расчесанные волосы в одну косу и ныряю в спортивный серый костюм: легинсы, топ и толстовка на молнии сверху. Общий завтрак я решаю пропустить и перед выходом из комнаты прошу Джарвиса о помощи со сменой постельного белья, после чего быстрыми шагами направляюсь в тренировочный зал. В это время там не должно быть ни души, что очень подходило для моего состояния. Я прохожу все пропускные системы, в который раз поражаясь технологиям Старка и его заботе о безопасности. Даже мстители обязаны проходить ежедневные проверки, это немного забавляет. Вот, что ни на есть – равенство. Внутри бетонной комнаты я слышу громкие удары и любопытствую, кто мог встать в такую же рань, как и я, что было мне не свойственно. Баки бил по подвешенной к потолку груше и я даже опешила, наблюдая за этим. С каждым ударом мышцы его руки напрягались, скулы сводило, он явно выплёскивал пар. Я прислоняюсь спиной к стене и закрываю глаза, стараясь поймать волны его сознания и почувствовать, что с ним происходило. Боль, много боли и страха, перемешанного вместе со злостью. Мужчина старался выплеснуть накопившееся, но понимал, что ему недостаточно срыва на таком неодушевлённом и слабом предмете. При каждом ударе механизированной руки цепочка, державшая грушу, начинала срываться с петель. Долго она не протянет. Открываю глаза, без слов удаляясь на другой участок зала, чтобы не мешать солдату выплескивать свои эмоции, словно я вообще не должна была этого увидеть, ощущение чего-то личного. Я поворачиваюсь к предметам, которые появились здесь специально для меня и моих занятий и устало вздыхаю. Недолго разминаюсь, попутно раскладывая мысли по разным полочкам, чтобы они не могли отвлекать меня. На самом же деле это была первая тренировка без Стива и я чувствовала себя растерянно, не зная за что взяться и как стараться прийти к успеху. Я приподнимаю руку и направляю часть энергии к кончикам пальцев: вижу, как вены издают слабое фиолетовое свечение под кожей и концентрируюсь. Ловлю взглядом лежащие на полу предметы и стараюсь поднять их с помощью внутренних сил, что даётся ужасно тяжело. Капельки пота скатываются по лбу, когда один из кирпичей начинает подниматься вверх. Кажется я начинаю понимать принцип и подключаю к происходящему вторую руку. Сразу же становится легче. Радуюсь, когда красный брусок свободно передвигается в воздухе по заданной мною траектории и желаю опробовать большее. — Удивлён. Что ты хочешь сделать? Голос Джеймса слегка пугает и я бросаю быстрый взгляд на зимнего солдата, который подпирает плечом проход и внимательно следит за парящим предметом. — Хочу попробовать расщепить его, — я сдуваю выбившуюся прядь, которая уже липнет к мокрому лбу и вновь концентрируюсь на своей маленькой миссии. — Хочешь взорвать кирпич? — Баки любопытно склоняет голову в бок. — Не совсем. Каждый природный предмет на этой планете имеет свой химический элемент, это значит, что я могу разобрать всё что угодно на его молекулярном уровне. Звучит довольно безумно, но думаю у меня получится, просто нужно ощутить эту формулу. Я немного двигаю пальцы рук, стараюсь отделить мельчайшие элементы, некоторые из которых даже не видны глазу и через несколько минут такого пыхтения кирпич расщепляется в воздухе, пропадая из виду. — Боже, Джеймс, у меня получилось! Ты же видел это? — я радостно оборачиваюсь к мужчине, который пару раз хлопает в ладоши и начинает двигаться в мою сторону. — Выглядело впечатляюще, Бекка, не думал, что такое вообще возможно, — он останавливается, явно не договаривая предложение и я вижу, как серые глаза наполняются тревогой. Его рука убирает прилипшие пряди с моей шеи, и я немного вздрагиваю. — Это я с тобой сделал? Его серьёзность убивает, а я понимаю, что совершенно забыла соблюдать свою скрытую макияжную экипировку, демонстрирую фиолетовые круги каждому встречному напоказ. И именно виновник произошедшего видит это первым. — Ты не контролировал себя. — И я сейчас не контролирую, — Баки убирает руку, всё ещё рассматривая «место преступления». — Извини. Мужчина разворачивается и покидает спортивный зал быстрыми шагами. Я остаюсь стоять посередине комнаты в полном молчании, запутанная собственными мыслями. Стараясь взять себя в руки - разворачиваюсь, вновь возвращаясь к тренировке. В обеденный перерыв я застала только Наташу, которая уплетала еду с подноса, вчитываясь в разложенные бумаги на столе. Мне нравилось наблюдать за девушкой в момент её работы, она всегда морщила нос, а между бровей проглядывалась небольшая морщинка. — Что-то грандиозное? — я опускаюсь за стол, на противоположную сторону от девушки и приступая к еде наблюдаю за её азартом. — Можно и так сказать. После того, как мы украли самого приемника прямо из под носа Гидры – они сменили своё местонахождение. Думаю, ненадолго залягут на дно, но мы обязаны закончить это безумие, — рыжеволосая делает пару глотков, проливая кофе на белоснежные листы и ругается неизвестными для меня русскими фразами. — Стараемся отыскать их и любые зацепки. — Могу предложить свою помощь? Наташа хмурится, погружаясь в свои мысли на некоторое время, принимая неизвестные для меня решения. — На самом деле да. Уверена, ты бы облегчила мою жизнь, если бы согласилась покопаться в архивах и найти что-то полезное. Джарвис в этом не помощник, нужны только собственные руки и глаза, — Романофф внимательно смотрит на меня, ожидая положительного ответа. Ну, а как иначе? — Нат, ты же знаешь, что я не в силах тебе отказать. Поэтому говори подробности и я с удовольствием приму участие в вашей миссии по очищению Земли от сторонников Гидры. Крепкая рука сжимает моё запястье, я ничего не вижу, кругом один дым. — Бекки, уходи отсюда, сейчас же! Только не это, я не хочу вновь переживать прошедший ужас. Голос наставника срывается в крике, он не уверен, слышу ли я его из-за внешнего шума горящих двигателей. Скоро всё здание полетит к чертям, и никто не сможет спасти нас. Начинаю кашлять, углекислый газ заполняет лёгкие, предупреждая о скорой кончине каждого, кто находился в этом помещении. Я прорываюсь сквозь пелену густого дыма, оказываясь перед сенсорной панелью и вновь понимаю, что ничего не смогу сделать. Мне страшно, я не готова умирать. Сердце отдаёт удары, и волна взрыва заставляет меня упасть на колени. Я ощущаю подступающую тошноту, не в силах это контролировать. А потом слышу мужской крик. Вскакиваю с кровати, прокашливаясь, словно газ по-прежнему находится в моих лёгких. Я каменею, когда до ушей вновь доносится мужской крик. Выбегаю в коридор, двигаясь в сторону страшного звука и останавливаюсь напротив комнаты Барнса. — Джарвис, открой мне дверь. Я слышу глухой щелчок и без предварительного постукивания врываюсь в тёмную комнату. Джеймс лежит на полу, лицом к потолку и его тело дёргается. — Убирайтесь, я не ваша марионетка, — он отчеканивает каждое слово, не открывая глаза. Каждая клеточка тела напряжена, я чувствую, как ведётся борьба разума и бросаюсь на колени, стараясь спасти его от ночного кошмара. — Баки, Баки проснись! — я хватаю руками его голову, чуть ли не перелезая сверху мужчины, — Джеймс, ты должен проснуться! Он не реагирует на голоса, поэтому я резко проникаю в его разум, но меня буквально выбрасывает оттуда. Я хватаюсь за голову, щурясь от искрящейся боли, но не оставляю попыток, вновь прислоняя пальцы к вискам мужчины. Проснись. Барнс ловко приподнимается, прислоняясь мокрой спиной к кровати и начинает быстро моргать. — Это был кошмар, ты в безопасности, — я тяжело выдыхаю, оседая на полу. Глаза уже привыкли к темноте, поэтому я хорошо вижу очертания солдата. Мужчина осматривает комнату, собирая свои воспоминания по маленьким осколкам и останавливается на моём лице. — Ребекка, как ты здесь оказалась? — его голос низкий, некоторые слова срываются с губ полушепотом. Я немного теряюсь, часто моргая. — Я услышала твои крики и Джарвис пустил меня в комнату, у тебя был приступ… Я постаралась сделать всё возможное, — только сейчас замечаю, что на нём не было рубашки, да и вообще остальной одежды, только нижнее бельё и мне становится чертовски неловко. По низу живота растекается непонятное тепло и я быстро поднимаюсь на ноги. — Я пойду, постарайся выспаться. — Постой, — мужчина перехватывает моё запястье и медленно разворачивает к себе. — Ты бы могла сделать то, что сделала со мной когда нашла меня? Я ощутил огромное спокойствие, словно ты погрузила всего меня в транс. Облизываю пересохшие губы и коротко киваю. Баки возвращается в постель, опуская голову на подушку, внимательно рассматривая моё лицо, от чего я испытываю странные ощущения этой близости. — Закрой глаза, — мой голос пропадает, говорить получается только шёпотом. Барнс послушно опускает ресницы, а я касаюсь своими пальцами его лица. Мне достаточно минуты подготовки, и я на вибрационном поле ощущаю, как тело солдата расслабляется, освобождаясь от сковывающей боли, погружая мужчину в глубокий сон. От этих манипуляций я тоже испытываю далёкое наслаждение, моё тело становится невесомым, как и разум. Такое чувство, что меня накачали огромным количеством успокоительных в придачу с морфием. Я медленными шагами покидаю его комнату, до конца не осознавая произошедшей ситуации.