Где твои крылья, которые нравились мне?

      В спортзале стояла тишина. Он передергивает плечами, смотрит на время и все кажется странным. До отбоя пара минут, а у него нет и малейшего желания спать. Синьцзе неделю мучается предчувствиями и кошмарами.  — Синьцзе, ещё не ложишься? Вэньцин говорит от самой двери, всматриваясь в тёмный силуэт, сидящий на матах. Тот кивает немного заторможенно и поспешно встаёт. Синьцзе подходит к нему, выглядя слишком уставшим. Он может увидеть и круги под глазами, и усталость в глазах. Вэньцин, пропустив своего зама, думает о том, что, наверно, следует дать ему немного отдохнуть. Ничего не случится же, верно? Синьцзе, вроде, только сел на кровать в комнате, а перед глазами уже другая картина. Ему кажется, что это место слишком нереально, слишком светлое. Над ним витраж с непонятным рисунком, а за спиной большие двери. Он видел это место множество раз. Видел, как оно меняется вместе с ним, как уходят и приходят люди. Кто-то на пару минут, кто-то навсегда. И его единственный спутник — это тишина. Лишь сегодня она нарушена. Двое парней буквально падают в помещение. От них пахнет потом и пылью. Он знает их откуда-то. Знает, что от одного пахнет табаком всегда, а от второго доносятся лишь отголоски запаха. Синьцзе не видит их лиц, но почему-то знает — один всегда хмурится, а на лице другого часто виден лисий прищур. Вот только дурное предчувствие так и не покинуло его, хотя обычно в их присутствие оно отступает. Синьцзе оборачивается быстро и замирает. Они ранены. И одного из них уже не спасти. Руки начинает трясти, когда он смотрит на знакомое лицо. И просыпается со вскриком, все еще ощущая дрожь. У мертвеца лицо Вэньцина. И в некотором роде это оказалось пророческим сном. Ведь Вэньцин действительно стал как мертвец. Сегодня объявили об отставке Е Цю. После той ночи он смог спать спокойно, как ни странно. И спокойствие длилось меньше недели. Во сне вновь появилось знакомое место. Вот только теперь и свет казался гораздо тускнее, и в голове стоят воспоминания об остывающем теле. И сегодня он выходит из здания. Синьцзе смотрит со стороны, как белые одежды пачкаются в земле и пыли, как светлые пряди спутываются из-за ветра и закрывают лицо. Может, это и к лучшему, что он не видит его. Ведь так пропадает ощущение, что это именно он идёт к могиле. (Нет. Это ложь. Внутри все рвётся, будто корка на ране.) (Ведь Синьцзе знает, что это правда.) У могилы уже сидит человек. Когда-то чёрные доспехи сменились на смесь доспехов разных воинов. Единственное, что неизменно — оружие и трубка. Он выдыхает дым, смотря перед собой. И не реагирует на шаги за спиной.  — Это я должен был погибнуть тогда. Голос искажен, будто проходит через толщу воды. И все равно Синьцзе замирает, узнавая его. Ведь столько лет он слышал его. «Е Цю»  — Е Сю. У того в глазах пустота. Е Цю, нет, Е Сю поворачивает голову к нему, сжимает пальцами трубку и усмехается надломлено. Синьцзе думает, что в таком состоянии он может сделать все, что угодно.  — Мы оба знаем, что я прав. Хочется сказать — нет, ты не прав, прижать к себе за плечи. Но в горле стоит ком и глаза смотрят в потолок комнаты. В тот день на форуме появилась информация о «Мрачном лорде». Вэньцин смотрит на него подозрительно. Синьцзе пьёт вторую кружку кофе, поправляет очки и продолжает делать зарисовки стратегии их будущего соперника. Вэньцин сжимает кулаки, смотря на часы и желая поднять его, хорошенько встряхнуть и привести в чувства.  — Синьцзе, скоро одиннадцать. Пожалуйста, не засиживайся, иди спать. Синьцзе опускает взгляд вниз, на правый угол монитора. Действительно, скоро ему нужно идти спать. Он улыбается капитану и оставляет записи, уходя первым. Синьцзе не хочет говорить, что он уже месяц не может спать нормально. Что встаёт посреди ночи с ощущением того, что он опоздал, что, когда он вновь закроет глаза Е Сю окажется мёртвым у его порога. В чужих глазах уже давно крепнет желание уйти, закончить все. «Он» чувствует, что если это случится, то краски окончательно потухнут на время. Синьцзе откуда-то знает, почему. Он садится на кровать и прикрывает глаза на секунду. Чтобы в следующую распахнуть их и смотреть на два силуэта впереди. Одна из фигур оказывается парнем, который несёт на руках что-то. Синьцзе смотрит на вторую фигуру и ему кажется, что лучше бы он сейчас видел все со стороны. Ученики Е Сю несут его оружие и его самого. Кровь пропитала ткань его шарфа, а на бледном лице сохранилась лёгкая улыбка. Спустя почти три года он похоронил и его. Синьцзе закрывает глаза, пытаясь отвлечься. Сезон вот-вот закончится, всего пара дней. И, наверно, тяжело станет скрывать от Вэньцина тот факт, что переживает он вовсе не из-за матчей. Он не заметил, как задремал и утро началось незаметно — дни во снах проходят слишком быстро, не оставляя ничего, кроме пустоты. Не хватает смеха Е Сю, тихих хмыков Вэньцина. Того, как нежно они смотрят друг на друга. Он не ожидает, что вскоре лицо из сна окажется на пороге их тренировочной комнаты. У Е Сю между пальцев зажата сигарета, глаза смотрят с хитрым прищуром. И взгляд хмурого капитана мгновенно меняется, становясь нежным и, самую малость, тоскливым. Внутри появляется все те же грусть и принятие. Ведь, даже желая, ни «он», ни Синьцзе никогда не получат такого взгляда от них. Лучше уйти, чтобы не стало ещё больнее. Все равно время обеда. Е Сю смотрит на время и отходит в сторону, пропуская его и Вэньцина. Ему это кажется смешным — даже вне игры, даже спустя время, Вэньцин все еще стоит так, чтобы защитить их. (Синьцзе смотрит на улыбку и ему слышится вой Е Сю у свежей могилы.) (Тогда он спрашивал, почему Вэньцин встал за его спиной перед боем.) Е Сю всегда скрывает настоящие чувства. Ничего нового. Обед проходит в тишине. Точнее, тишина была за его столом. От стола Е Сю и Вэньцина периодически раздаётся смех и явно ехидные комментарии бога. Синьцзе старается не думать, что у «него» все было так же. Ему кажется странным то, как в связанные с ними моменты, он отталкивает «себя». Будто боится узнать. И хочется спросить у кого-нибудь совета. Узнать, что вообще происходит, почему он видит это. Почему чьи-то эмоции воспринимаются как свои. Ему… просто хочется сделать то, что не смог «он». Синьцзе закрывает глаза, раздумывая. После обеда руки сами тянутся к телефону, открывая QQ и не часто посещаемый диалог. Почему-то у него есть чувство, что первый чародей точно знает ответ. Ему кажется, что Вэньчжоу просто смеётся над ним. Вот только у того в глазах пугающая мрачность и кривая усмешка. И руки трясутся, что неестественно для него в спокойные моменты.  — Я могу предложить только эффективные, но жестковатые решения. Но. У них немое понимание — но у нас разные подходы. И подчерк чародея будет сразу заметен. Особенно если этот чародей чаще всего зовётся чернокнижником. Идея начать видеозвонок кажется вообще лишней. Но, увидев, как его спокойно выслушали и не назвали поехавшим, да и в принципе поверили, стало легче. «Он» никогда не говорил, что в него на душе, хоть и слушал каждый день проблемы других людей. Вэньчжоу внезапно улыбается и смеётся тихо. Синьцзе поднимает бровь, не понимая столь резкую перемену. И перед ним появляется знакомый Юй Вэньчжоу, с его мягким взглядом и теплом.  — Мы так с нашего дебюта не разговаривали. Помнишь? Ты тогда ещё зрение не посадил окончательно… Синьцзе понимает этот чересчур прямой способ отвлечь его. И ему хочется пойти за разговором, который начал его товарищ. На самом деле, у них не так уж много тем для разговора было бы. Но они оба мастера тактики, они оба начали с одного сезона, и они оба застали различные весёлые времена из-за своего возраста. Наверно, это и помогло им обоим увести свои мысли от этого. Пока посреди разговора Вэньчжоу не задал вопрос.  — А ты когда-нибудь видел его лицо? Он действительно никогда не видел его лицо. Ни лицо, ни какие-то особенности внешности. «Он» кажется ещё обычнее его самого. И это странно. Синьцзе закрывает глаза в своей комнате, а открывает совсем в другой. Впервые за все время он оказывается здесь. Будто ему отвечают на его мысли о внешности другого человека. И лучше было бы не знать, дальше разделяя их. На кровати сидел он сам. Бледный от болезни, с уставшими глазами. Чем-то напоминающий его аватара. И проще было бы сказать, что это придуманная мозгом история, созданная в ответ на его плохие предчувствия. Да, было бы проще убедить себя в этом до того, как спросил совета. Но не сейчас, когда он смотрит в потолок, ощущая дикую усталость. И даже не надо ничего придумывать, ведь в голове всплывают воспоминания этого дня. Ему бы хотелось, чтобы все это было ложью, честно. Но разум отказывается забывать это. После этого сны стали ещё больше восприниматься как реальность. Он жил в храме, каждый день лечил и выслушивал проблемы людей. И.… действительно был клериком. Эти вспышки лечебных заклинаний он никогда не забудет. Не пропадут из памяти и другие моменты. Чародей с белыми волосами, который тайно пробирается к нему и приносит лекарства. Своксаар был тем, кто не оставил его ни до, ни после прихода в их город болезни. И, хоть и пришлось скрываться в лесу, но он всегда приходил. Однако в этот раз чародей пришёл поздно. Храм горел в заклинании клерика, который из-за всего происходящего слишком долго переживал.  — «Почему я не использовал на себе заклинания?». Ты же знаешь, что диалог надо начинать с приветствия, да? Вэньчжоу вздыхает слишком наигранно, чтобы ему верить. Да и взгляд просто внимательный.  — Не стоит спрашивать такое после того, как испытал свою смерть. Лучше прийти в себя. Ведь на другой стороне он видит взъерошенного бледного человека. Даже думать не надо, в каком он состоянии. Не каждый день ощущаешь сжигание заживо.  — Заклинания тоже не пытайся использовать. Последствия ты видел. Синьцзе кивает, через это предостережение он явно слышит ответ. Использовать заклинания в тот момент, когда эмоции вообще не соответствуют спектру их использования — опасно. Вэньчжоу, очевидно, верит ему лишь немного. Понимает ведь, что только он придёт в себя, так сразу проверит все. Синьцзе улыбается тихо и старается выглядеть как обычно. Попытки вести себя и выглядеть как обычно провалились с треском. Во время тренировки он слишком ярко (для себя, конечно же) отреагировал на брошенную ведьмой колбу с лавой. Всего лишь запись боя их противника, а какой эффект! Вибрация телефона в кармане немного отвлекла его. Синьцзе нахмурился, смотря на уведомление о том, что его отметили в вейбо. Его аккаунт умер в муках давным-давно и даже редкие посты не помогают его хоть немного оживить. Он был уверен, что уже никто и не вспомнит, что у него в принципе есть номер, на который можно регистрировать аккаунты в соцсетях. Синьцзе нажал на уведомление, думаю, кто же в таких обстоятельствах об этом аккаунте вспомнил. И немного удивлённо хмыкнул. «@ZhangXinjie смотри, что откопал» Отправителем был не менее мёртвый аккаунт, владельцем которого был Е Сю. Фотография, на которой его отметили, явно откопана в архиве какого-то любителя мутных снимков, но, что удивительно, какое-то подобие фокуса было. И он был на нежно смотрящем на кого-то его самом. В голове пронеслись воспоминания о том дне. О том, что за кадром был смеющийся Е Сю, укрытый от лишних взглядов курткой Вэньцина. Кажется, у них тогда стояли два безалкогольных коктейля? Синьцзе улыбнулся, смотря на фото. В галереи, среди многочисленных фотоотчётов, стратегий и мемов с котами, была одна фотография с той вечеринки. «@YeXiu тебе будет интересно» Пост на закрытку Синьцзе отправил с превеликим удовольствием. Как и фото Е Сю, уснувшего лицом на столе после глотка пива. Через пару минут в столовой он услышал знакомый голос.  — Чжан Синьцзе! Это было подло, как ты мог так поступить?! 23:00. Пора спать, но сна ни в одном глазу. В комнате у него случилось незапланированное собрание, состоящее из его капитана и энциклопедии Славы. И лица у них были немного напряжённые.  — Кхм… Синьцзе, прости, что нарушаем режим, но надо поговорить.  — Капитан, это и так ясно. Насчёт режима не переживайте. (Его все равно уже давно нет) Е Сю смотрел на них молча, крутя сигарету между пальцев. Явный жест задумчивости.  — Ты нам нравишься. На экране монитора загорелось сообщение. «Разве это не похоже на какое-то клише?»