Ты мое солнце

      Лань Ванцзи задумчиво стоял перед окном и смотрел на суматошный город. Его кабинет находился на 15 этаже современного бизнес центра, с такой высоты машины, люди казались мурашками, хаотично передвигаясь в разные стороны.       Сегодня ему исполнилось тридцать лет. В дверь кабинета периодически стучали, и секретарь вносила очередной подарок, молча оставляя и уходила, стараясь как можно тише закрыть за собой дверь. Лань Ванцзи никак на это не реагировал, он все также оставался неподвижен, смотря вдаль сквозь панорамное окно. С неба начал срываться первый снег, и сквозь стекло было видно, как медленно в воздухе парили хрустальные снежинки. К своим тридцати он стал успешной и значимой фигурой в мире бизнеса, к тому же отличался безупречной репутацией, что было крайне редко и удивительно для этого мира, где многие хотели, как можно больше урвать и получить прибыли. Лань Ванцзи отличался честностью, порядочностью, рассудительностью. Но выдающийся успех в бизнесе не отразился на успехе в личной жизни, в этой сфере он потерпел полный крах — он был одинок и за всю жизнь у него была всего одна встреча, которая задела его сердце, но ей не суждено было перерасти в серьезные длительные отношения. С тех пор больше ничто не волновало и не согревало его сердце, некоторые говорили, что либо оно замерзло и превратилось в кусок льда, либо его просто нет.              На каждом приеме, деловом ужине с ним постоянно хотели познакомиться и завести интрижку, он оставался холоден и безразличен, и как только заканчивалась рабочая часть спешно покидал мероприятие. Со временем он вообще перестал на них присутствовать и отправлял своего помощника, все дела он предпочитал вести только из своего кабинета. Он был красив, привлекательные и точеные черты лица, подтянутая, мужественная фигура, безупречный внешний вид. Мужчины и женщины тайно воздыхали и желали его, придумывали всякие хитрости, чтобы он обратил на них внимание, доходило просто до смешного, особо отчаянные караулили его у выхода из офиса и «случайно» оказывались перед ним, выдумывая разные предлоги, и мотивы встречи. Но Лань Ванцзи учтиво их избегал и не одарив и мимолетным взглядом скрывался в своём автомобиле, или в дверях офиса. А как только узнали из журналов, когда у него день рождение, каждый год заваливали подарками, только лишь бы он обратил внимание. Вот как сейчас, вносили очередной подарок. Зачем секретарь их только относила в кабинет было загадкой, все равно он никогда их не смотрел, и все отправлялось сразу в мусор. Единственный подарок, который принимал Лань Ванцзи в этот день, это был подарок от брата, если того не было в городе, и он лично не приезжал поздравить. Брат для него был самым родным и близким человеком, они рано лишились родителей и воспитывались дядей, но дядя постоянно был в разъездах, поэтому воспитание Лань Ванцзи было передано старшему брату, с тех самых пор между ними зародилась глубокая ментальная связь. Только брат мог понять по отстраненному, сдержанному лицу Ванцзи в каком он на самом деле пребывает настроении. Они много времени проводили вместе за чайными беседами, в основном говорил брат, а Лань Ванцзи просто слушал, местами вставляя свое многогранное «мгм», которое каждый раз означало свой смысл, и только брат мог различать эти тона. Очередной тихий стук прервал его размышления: — Господин Лань, курьер доставил пакет от Вашего брата, — тихо сказала секретарь. Она уже больше пяти лет работала в корпорации под руководством Лань Ванцзи и знает, все его привычки и требования к персоналу. А они были довольно просты: четкое соблюдение правил корпорации, подобающий и опрятный внешний вид, и самое главное никакого излишнего шума. Лань Ванцзи плавно повернулся, одарив холодным взглядом помощницу, четко ответил: — Оставьте на столе. И заберите чай. Он уже остыл.       Еще одной особенностью Лань Ванцзи было как можно реже физически контактировать с кем-либо, если можно было избежать прикосновений, то это было идеально. Все документы, предметы всегда оставлялись на столе, после чего к ним прикасался Лань Ванцзи. Приветствовал он только сдержанным кивком головы, в особых случаях, если человек перед ним был старше, то в поклоне. Так и сейчас он дождался пока секретарь оставит конверт на столе, и выйдет, тихо закрыв дверь за собой. Лан Ванцзи сел в кресло, бережно взял в руки конверт, бегло прочитав короткую записку с идеальным почерком брата.       Мне жаль, что в этот день я не рядом.       Внутри билет на концерт.       Я знаю как ты любишь инструментальную музыку.       Отказы не принимаются.       С Днем Рождения.       Лан Ванцзи тихонько выдохнул, но уголок губ все же дернулся вверх. В детстве они с братом часто играли дуэтом, он на гуцине, брат на флейте, но повзрослев времени становилось все меньше и меньше.       Он достал билет, особо рассматривать его интереса не было. Он любил музыку, но не любил концерты, слишком много людей, темные, душные помещения, пропитанные запахами всевозможных духов и ароматов, зачастую не самых приятных, но все же он не хотел расстраивать брата, поэтому решил пойти. Начало в 20:00. У него еще было 4 часа, которые незаметно пролетели за работой.       Перед выходом он осмотрел свое отражение в зеркало: благородные и точеные черты лица с гладкой как нефрит кожей, высокая статная фигура, широкие плечи, мощная грудь, вздымающая от дыхания, плавно уходящая в стройную талию, подтянутые бедра, упругие ягодицы, за которые так и хотелось схватиться, длинные стройные ноги. Дорогой костюм сидел как влитой, и выгодно подчеркивал и демонстрировал все прелести его хозяина с любого ракурса. Длинные черные волосы было аккуратно уложены, и подвязаны сзади тонкой, атласной белой лентой. Еще одна причуда по которой можно было сразу узнать братьев Лань со спины. Он накинул на плечи светлое пальто и вышел из кабинета. Внизу уже ждала машина с водителем.       Дорога до концертного холла заняла всего пол часа, он прибыл на место как раз за пятнадцать минут, еще один важный пункт его жизни (какой уже по счету), он старался никогда не опаздывать и того же требовал от подчиненных и своих деловых партнеров, если кто –то приходил на место встречи позже 10 минут, Лань Ванзци Вы уже не застанете и больше с ним не увидитесь. Ох, сколько же этих правил и важных пунктов было в его жизни.       Брат заботливо выбрал для него идеальное место с учетом всех его предпочтений, еще раз доказывает, что он знал его лучше всех. Это была уединённая vip ложа, он заранее выкупил все места рядом, чтобы Лан Ванцзи наслаждался концертом один и никого не было рядом. Как только он расположился ему подали чай, рядом уже лежала концертная программа. Лань Ванцзи бегло прочитал программу, заявлены произведения как классические, так и современные, перечислялись имена музыкантов, Ванцзи знал всех, кроме одного — Старейшина Илина. — Вздор, что за странный псевдоним, — бегло отметил про себя и отложил брошюру.       Свет в зале медленно погас, софиты ярко осветили сцену, красивая, волнующая музыка плавно полилась со сцены, это был древний мотив. Ванцзи закрыл глаза и наслаждался знакомым мотивом, когда-то давно они играли данное произведение с братом, и он вспомнил те чудесные времена. На втором акте музыка сменилась сольной игрой флейты. Лирический, глубокий, тянущий и отдающий печалью мотив проникал в каждую клеточку от чего она начинала вибрировать в унисон мелодии. Ванцзи открыл глаза. На сцене софиты ярко освещали стройный силуэт, приталенный строгий, черный ханьфу подчеркивал плавные линии и стройное тело музыканта, пояс очерчивал тонкую талию, рукава обрамляли грациозные руки. Лицо молодого человека наполовину было скрыто под маской, черные длинные волосы были собраны в высокий хвост, лишь две пряди были выпущены впереди, волнительно обрамляли его лицо по обе стороны. Тонкие, пластичные пальцы плавно скользили по рукаву флейты, каждый раз прикрывая нужное отверстие для звучания, незамысловатая кисточка висела на конце флейты и колыхалась от импульсивных движений музыканта. Чудесная мелодия, переливалась разными тонами, взметалась ввысь и ниспадала водопадом. Ванцзи затаил дыхание наслаждался музыкой, впервые за столько лет что-то настолько сильно привлекло его внимание. Мелодия приятно ласкала его слух, проникая глубже и легко касалась натянутых, холодных нервов как струны бередила душу, медленно ее согревая, легкая истома овладела телом. Музыкант закончил свое выступление, поклонился и одарил зал лучезарной улыбкой. Острым кольнуло в сердце Ванцзи, что-то безумно знакомое было в этой улыбке, зал зашелся в бурных овациях. Остальную часть концерта Ванцзи уже не помнил, все слилось в единый музыкальный шум. В один момент ему стало очень тяжело находиться в душном, закрытом помещении, и он покинул свое место, спешно проходя в фойе, накидывая пальто на плечи. Машина уже стояла у входа. Он махнул водителю, что пройдется пешком.       Морозный вечер в первые дни декабря, снежинки все также редко срывались с неба, падая касались теплой кожи на лице Ванцзи, спешно таяли. Он шел по парку, на душе штормило, в ушах еще играл мотив мелодии, а перед глазами стояла эта лучезарная улыбка.        Несколько лет назад в его жизни уже появилась одна ослепительная улыбка, дарящая тепло, но тогда Лан Ванцзи закрылся от нее, испугался своих чувств, прогнал ее, испугался себя, ведь эта улыбка принадлежала парню, а как можно было влюбиться в парня. Как? Очень просто, Ванцзи был тогда еще студентом. Прилежным студентом. Он уже учился на втором курсе, когда к ним в группу перевелся новый студент — Вэй Усянь. Ванцзи, как сейчас помнит это имя, и как тогда от упоминания этого имени простреливало прямиком в сердце. Вэй Усянь быстро стал популярным, он был невероятно общительным и заразительно жизнерадостным, у него появилось куча друзей, а девушки постоянно заглядывались на него, и откровенно флиртовали, на что он также ярко отвечал им, одаривая всех солнечной улыбкой. Ванцзи держался всегда отстранено, сам по себе, его холодный взгляд и безэмоциональность многие ошибочно принимали за заносчивость и гордость, но это было не так. Навязывать свое общение кому-либо он не хотел, ему было комфортно одному. Так проходили дни, пока в очередной раз прям перед ним не засияла эта лучезарная улыбка: — Лань гэ-гэ, у меня завтра день рождение, приходи, я приглашаю тебя, — начал весело Вэй Усянь весь светясь от счастья, большие серебристо пепельные глаза искрились ребячеством. Как только компашка увидела, что Вэй Усянь приглашает Лань Ванцзи все затихли и тайком наблюдали, что же будет дальше. Ванцзи молчал, но его сердце бешено стучало. Одно дело видеть его далеко, на расстоянии, другое дело видеть эту улыбку и глаза так близко перед собой, и слышать это игривое «гэ-гэ», никто и никогда не называл его так, даже брат. И это было безумно волнующе. — Ванцзи, Лань Ванцзи, ты меня слышишь? — уже громче начал Усянь, махая перед его лицом руками. — Мгм, — Фух, а я думал ты оглох, — и прыснул коротким смешком, снова ослепляя его улыбкой. — Так что, ты придешь? Завтра. Я буду ждать, — и не дождавшись ответа уже убежал приглашать следующих на свой день рождение. — Мгм, — только и смог выдать в ответ Ванцзи, смотря как спина Вэй Усяна уже ускакала от него, что на его языке означало «да!» С каждым днем Вэй Усянь все больше и больше завладевал его вниманием, он украдкой любовался им, а если точнее то откровенно залипал, утопал в его глазах, купался в лучах его улыбки. Каким-то образом сам Вэй Усянь, увязывался за ним «хвостиком» и начал проводить больше с ним времени, после уроков они возвращались вместе в общежитие, далее расходились каждый по своим комнатам. Вэй Усянь был одновременно очень одаренный и талантливый, и ветреный и взбалмошный, каким только образом он умудрялся прогуливая уроки, развлекаясь, получать все зачеты и автоматы быстрее всех, оставалось загадкой, пока остальные сидели и зубрили, старательно все выписывая, Вэй Усянь носился с друзьями и предавался развлечениям. Но итог был одинаков, успеваемость была выше средней, что было достаточно чтобы сохранить стипендию.       Так пролетел еще один год. После которого они уже стали неразлучны, часто были вместе, друзья Вэй Усяня уже начали зло смотреть на него и не могли понять, как ему могло быть весело с Лань Ванцзи, ведь он такой правильный, скучный, помешанный на правилах, фу...настоящий зануда. Но Вэй Усяню было хорошо с ним, наверно даже больше, ему было замечательно с ним, каждый раз он сам все сильнее тянулся к нему.       В один вечер Вэй Усянь задержался в комнате Ванцзи и впервые зубрил перед экзаменом, он не понимал математику, а Ванцзи был первый в этом, он сидел рядом и пытался битый час объяснить формулы Вэй Усяну. — Фух, гэ-гэ я устал, давай отдохнем, - заныл капризно Усянь. — Нет, — мягко сказал Ванцзи, — завтра экзамен, Вэй Ину нужно сдать, иначе лишат стипендии, — как маленькому, вредному ребенку объяснял Ванцзи. Ох это был единственный аргумент, почему он сейчас сидел и зубрил вместо того чтобы развлекаться с друзьями, или прогуливаться с гэ-гэ. Вэй Усянь не мог позволить себе платное обучение, поэтому его средний балл должен быть выше 4,7. Он тяжело вздохнул и опять засел за учебники. Но не был бы он Вэй Усянем, если бы не придумал очередное развлечение: — гэээ-ггэээ, ты такой красивый, — игриво протянул он. Ванцзи притих, сильнее вжался в стул, что-то тяжелое внутри упало прямо в пятки. Лицо было бесстрастным, только мочки ушей стали красные. От увиденной картины Вэй Усянь залился хохотом на всю комнату, так что завалился на спину и держался за живот, который надрывался уже от смеха. — А я и не знал, что ты такой застенчивый, гэ-гэээ. — Вздор, — выпалил Ванцзи и быстро вышел на балкон, чтобы хоть как то освежиться и успокоить взбешенный ритм сердца, и тепло растекающееся по телу. Прохладный ветерок приятно остужал мысли. Но Вэй Усянь упорно не отставал от него, наверно он поставил себе цель засмущать его окончательно. Он грациозно и максимально тихо подобрался к нему со спины и нежно рядом с ухом, прошептал: — Когда ты смущаешься ты становишься особенно красив, — каждое слово на выдохе обжигало кожу Ванцзи, он слышал теплое дыхание, он чувствовал как сильный жар приливает по всему телу. Что с ним творилось он не мог понять, сердце бешено стучало, внизу живота появилось напряжение, но так не должно быть, это неправильно, почему, он ведь парень.       Ванцзи не говоря ни слова молча развернулся и резко вышел прочь из комнаты.       Вэй Усянь недоуменно посмотрел, а потом еще больше рассмеялся. Его забавляла такая реакция, он находил это веселым, вообще подшучивать над Ванцзи было его любимым занятием, чем сильнее смущался один, тем радостнее становился другой. Учиться он уже и не думал. Наверно он и сам толком не осознал, что с ним творилось, но его безумно тянуло к Ванцзи, хотелось быть с ним, а в тот момент, когда он оказался к нему так близко... ему так хотелось его обнять, безумно хотелось, он еле себя сдержал. Он хотел дождаться Ванцзи и может даже извиниться, возможно его шутка в этот раз перешла границы допустимого, но Ванцзи все не возвращался. Усянь уже полностью исследовал всю его комнату, позаглядывал на все полки: — книги…книги…охх еще книги…гэ-гэ, у тебя есть что-то кроме книг….       Так прошел еще один час, Вэй Усяню стало уже окончательно скучно и он завалился на его кровать и не заметил как заснул. Проснулся он уже на следующий день от того что телефон в кармане разрывался от звонка. Открыв глаза он не сразу понял где он, но воспоминания быстро вернулись, и он подскочил как ошпаренный. Быстро осмотревшись, он понял что Ванцзи здесь нет. Потом он увидел, что укутан в одеяло, хотя вчера вечером этого одеяла не было. Он точно помнит. — Оххх..., гэ-гэ, ты такой заботливый, — промурчал он под нос и быстро начал собираться. До экзамена оставался час, нужно было успеть привести себя в порядок и добежать до универа. За пять минут он влетает как ошпаренный в аудиторию, все уже заняли свои места, Лань Ванцзи сидел, как всегда на первой парте с идеально ровно осанкой. Вэй Усянь плюхнулся за ним, и поддавшись чуть вперед, тыкая пальчиком в бок, шепотом замурчал: — мой заботливый, гэ-гэ, мог бы и разбудить меня, а не только укрыть…если я спал на твоей кровати, то где спал ты...мммм.... Уши Ванцзи тут же залились краской. Усянь прыснул. И полностью скрылся за Ванцзи. Экзамен пролетел быстро, Вэй Усянь, что-то черкал, снова писал, перечеркивал, хмурился, что было полной противоположностью Ванцзи с его идеально каллиграфическим почерком, ровными цифрами и прямой осанкой. По завершению их отправили на перерыв, по окончанию которого должны были огласить результаты. Вэй Усянь снова «хвостиком» увязался за Ванцзи. — Гэ-гэ, пошли обедать — Мгм. Вэй Усянь навалил полный поднос еды, мясо,разные острющие блюда. Ванцзи скромно взял рис и овощи на пару. — Гэ-гэ, я не понимаю, как можно вымахать таким большим, питаясь только травой, глядя на его поднос заключил Вэй Усянь. — Не разговаривай за едой, — только и ответил Ванцзи. Усянь мило улыбнулся, но не угомонился: — Лань гэ-гэ, все-таки ты такой милый, когда сердишься, — и положил ему в миску самый аппетитный кусочек мяса. И снова сладкое «гэ-гэ», искрящиеся глаза, лучезарная улыбка, Ванцзи не знал куда от этого спрятаться, всего было слишком много, он не выдерживал этого напора милоты, внутри все горело и дрожало, выжигало его и душило безумным теплом, но он отчетливо понимал, что так нельзя, что это неправильно, и так не подобает вести себя с парнем. Он собрался с духом и просто продолжил молча кушать. Вэй Усянь все же заткнулся, запихивая в себе одновременно мясо, рис, заправленный острющим соусом, запивая все виноградным соком и запихивая паровую булочку, и как все это только умещалось у него во рту зараз было загадкой, а еще дикое сочетание вкуса, которое Ванцзи ни за какие деньги не рискнул бы попробовать.