Дом

      - Каспер, ты меня любишь?       Кофе, ароматный, горячий, только что из турки, в большой кружке с зайцами, чуть не оказался на полу. Каспер закашлялся, покраснел, прижав руку к груди. Астрид заботливо придержала кружку и постучала его по спине, так что он содрогнулся.       - А вот я тебя очень люблю.       Каспер перевел на нее – на Леона – взгляд, открыл рот, но мгновенно отвернулся. Только вот от Астрид не так легко отделаться. В два гигантских шага переступив захламившие небольшую квартирку «Аннеке» ящики с оружием и сумочками, она заглянула Касперу в лицо с другой стороны. снова вспыхнув, он отодвинулся на диване, кинув между ними заходящегося лаем Дропа.       - Ты мой самый близкий человек. Никого-никого нет лучше тебя.       Каспер, наконец, обрел дар речи и выдавил из себя:       - Ч-чего ты хочешь, признавайся.       Астрид улыбнулась от уха до уха и кинула в него свитером Аннеке и париком.       - Одевайся, пойдем смотреть!       Вредная старушенция фрау Хоффнер проводила «молодую пару» пристальным взглядом из-за шторы. Страшно довольный «Леон», перескакивая через две ступеньки, тащил за собой матерящуюся «Аннеке», не преминув послать соседке неприличный жест. Донесся возмущенный возглас, и Астрид не сомневалась, что по возвращении их бы ждал приколотый к двери штраф.       Дом номер 34 на Вестмарктканале видал лучшие времена. Местами обвалилась черепица, по фасаду ползет большая уродливая трещина. Каменная лестница обколота, а некоторых ступеней и вовсе нет. Но это настоящий grachtenpand, дом на канале – четыре этажа, три узких окна и чердак, крошечный заросший сад на заднем дворе. Астрид, после смерти вынужденно переехавшая в порозовевшую съемную квартиру в панельке, чуть не хлопала в ладоши.       Аннеке взирала на развалюху девятнадцатого века безо всякого восторга и закурила, приподняв бровь.       - Ну и кто умер, что тебе это досталось?       - Никто. Просто хозяин внезапно уверовал в Бога и решил оставить земные владения в пользу «скорбных разумом». Строго говоря, мы подходим.       Приход сестры Беатрис на соседней улице разрастался и богател с каждым днем. Хотя Астрид и радовалась, что спасла монашку из лап Хедвиги, но когда на закате та передала ей дарственную на дом одного из новых «послушников», размах и напор Беатрис ее испугал.       - И?       - Смотри, как хорошо – и канал…       - Сырость.       - И нет соседей…       - Просто теперь ты будешь ругаться с ними через окно.       - И тихо!       - Далеко от центра.       - Много комнат!       - Твое барахло будет валяться везде.       - Оно итак валяется везде!       - Вот именно.       Астрид раздраженно надулась и впихнула Аннеке документы.       - Хотя мне нравится твоя старая квартира и не нравятся соседи, оставаться там нельзя.       - Ну, вот выгоню тебя за измену и съедешь.       Хорошее настроение слегка улетучилось, но разговор все равно бы пришел к этому.       - Каспер, - громко начала Астрид, но получив по лбу сумочкой, продолжила почти шепотом: - Каспер Тер Авист может жить, где хочет, но Аннеке Абель оставаться в центре без разрешения не может. Извини, что не предупредила, но таковы правила. Если тебе не нравится здесь – забирай «домик Барби». Только шторы не забудь повесить.       Аннеке скептически посмотрела из-за своих больших очков, и с тяжелым вздохом потушила сигарету о лестницу. Открыла страшно скрипящую дверь, отпихнула ветхий ковер и опасливо отошла от держащейся на соплях литой люстре без половины хрустальных висюлек.       - На той квартире оставаться небезопасно, - нехотя признала Аннеке, доставая из сумочки ручку. – За пять лет слишком много внимания. Но предложить съехаться можно было и поэлегантнее.       - Ах, госпожа Аннеке Абель, составьте мое счастье, озарите мой дом!       Летящая роспись Аннеке осталась на бумагах, в протянутой руке. Астрид покачала головой, и Аннеке спрятала их к себе в сумку.       На случай, если через пару недель Астрид не встанет из-под ножа Валерии, пусть у Каспера будет хоть что-то.       Астрид предложила вернуться начать сборы, попрощаться с соседями, на что получила строгое наставление людоедским тоном не приближаться к несчастным людям на пушечный выстрел. Не больно-то и хотелось, но смотреть на смятение Каспера от шуточек про «домашнюю еду» было стыдно, но весело.       - И все-таки ты издеваешься надо мной, - с тоской протянул Каспер, заклеивая скотчем здоровенную коробку с патронами. – Будто тогда просто было с тобой жить… Там рядом хоть табачная есть? И китайская доставка?       - Сам из раза в раз предлагаешь, так что кто тебе виноват. На Дропа не наступи, он у тебя под ногой! Да под другой! А табачная за три квартала, так что хоть гулять будешь, раз уж дымишь, как паровоз!       Каспер странно и долго посмотрел на нее, и вышел на улицу. Уже перед самым рассветом они погрузили самые подозрительные коробки, какие нельзя было оставить грузчикам на день.       Сверху в незапечатанной коробке, на шести блоках сигарет царем возлежал черный шпиц, ноутбук, большой фотоальбом и рыжая отстиранная куколка с заплатанным платьицем.