Shine (in my heart)

      Моа отрывается от экрана телефона и переводит взгляд на девушку, которая устало опускается напротив неё на одно из кресел-мешков у стены небольшой, полуосвещенной гримерки, где они переоделись в повседневную одежду и теперь переводили дух после изнурительного шоу. Их выступления в честь особенных дат и событий всегда отличались особенной атмосферой и сегодняшнее было не исключением. Не каждый раз удаётся отметить свой собственный день рождения на сцене, в окружении тысяч преданных фанатов, пришедших поддержать не только группу, но и лично тебя. Так что сегодняшнее шоу безусловно, было одним из самых сложных и волнительных как для них самих, так и для всей их большой команды: от музыкантов и хореографов — до операторов и звукорежиссеров, которые неустанно работали над его подготовкой и проведением.       Ослепительные огни, столбы пламени, клубы дыма, рёв толпы и оглушительный гром барабанов — вот, пожалуй, и все, что она сейчас может смутно припомнить за этот вечер. Зато отчётливо помнит, какими глазами старшая девушка смотрела на нее на протяжении всего представления и как она улыбалась в ответ на смущение Моа.       Эта игра в гляделки на сцене длилась уже последние пару лет, но каждый раз Моа краснела и смущалась до того сильно, что время от времени даже путалась в движениях и терялась из-за этого ещё сильнее, в то время, как Судзука, будто бы не замечая реакции младшей девушки, продолжала строить ей рожицы, прячась от объективов камер и взглядов фанатов. Конечно, такое было и раньше, но сегодня всё было как-то по особенному. Или девушка просто сама хотела в это верить?       Прошедший год дался им действительно тяжело и больше походил на бесконечную борьбу со всевозможными трудностями и обстоятельствами, которые так и норовили свалиться на их головы. Сначала уход Юи накануне большого концерта, программу и хореографию для которого пришлось в спешке менять и переписывать буквально за несколько часов до начала. А затем, всё в той же атмосфере спешки и неопределенности они начали подготовку к своему, уже четвертому, мировому турне, которое принесло во много раз больше вызовов, проблем и испытаний, чем они даже могли себе представить, иногда даже с таких неожиданных сторон, о которых даже предположить было сложно.       Моа слегка тряхнула головой, пытаясь прогнать из головы навязчивые мысли, образы прошлого и осколки тех чувств, которые она никогда не хотела бы испытать вновь. Девушка ещё несколько раз моргает, окончательно избавляясь от наваждения и тянется к телефону. Включает и глядит с улыбкой на экран, откуда на неё смотрят они — Су и Моа из прошлого, улыбающиеся и строящие друг другу на фото рожки. Такие же задорные и смеющиеся как и сейчас, но которым предстоит пережить и преодолеть вместе ещё очень и очень много испытаний. Стрелка часов на телефоне отсчитывает очередную секунду. 9:10pm       Прошло не больше пяти минут, а по ощущениям будто целая жизнь, ну, или немалая её часть. Соседка прикрывает глаза и делает очередной маленький глоток из пластиковой бутылки с водой. — Я-я… — опустив взгляд вниз и уставившись на свои ботинки, неуверенно начинает Моа, после чего осекается и следуя примеру старшей девушки, тоже отпивает немного воды, после чего делает глубокий вдох, пытаясь привести свои мысли в порядок и продолжает. —Су, я хотела тебя кое о чем спросить. Ты не против? — зачем-то добавляет она.       До этого спокойно сидевшая на своём месте девушка, повернулась, и заметив растерянность на лице младшей, обеспокоенно посмотрела на нее. — Всё в порядке? Тебя что-то беспокоит?       Моа так много хочет ей сказать, так во многом хочет признаться. Сильно-сильно. Она и раньше хотела. Старалась намекнуть Судзуке, что она дорога ей даже больше, чем человек, который был с ней почти всю жизнь и во всё старался поддерживать. Дорога и нужна ей сильнее, чем кто-либо другой. Она и раньше хотела, но долго скрывала свои истинные чувства, всегда любила эту девушку с черными как смоль волосами и глазами, которые Моа, наверное, готова была променять на очень многое, если не на все в этом мире. Она и раньше хотела, но просто никогда не могла найти подходящих слов, для того, чтобы выразить то, что она всегда было у неё на душе. Не могла найти в себе достаточно смелости просто сказать то, что чувствует, в глаза. Боялась, что старшая может её неправильно понять, отвергнуть. Но сильнее всего Моа боялась, что это может сделать больно самой Су. Все бояться быть отвергнутыми, но почему-то никто не задумывается о том, каково это — отвергать. Моа так много хочет ей сказать, но вместо этого говорит: — Мы ведь всегда будем вместе? — уже плохо видящим, из-за наворачивающихся на глаза слёз, взглядом девушка окидывает гримёрку. — Даже когда всё это закончится? Когда-нибудь она найдёт в себе силы. Когда-нибудь.       Вместо ответа старшая девушка встает, медленно проходит разделяющие их несколько шагов, садится на пол напротив, аккуратно вытирая рукавом своей толстовки соленые капли, стекающие по щекам младшей, и просто обнимает Моа, пряча в её объятиях свои собственные слезы. — Всегда.