***
За два дня активных оперативно-разыскных мероприятий находим и задерживаем столько подозрительных личностей, сколько не каждый месяц удается закрыть. Восемь воров-карманников, пять тщательно шифровавшихся барыг, три афериста, один серийный грабитель… И это еще не считая всякой мелкой сошки вроде наркомана, укравшего у соседки-студентки пятьсот рублей, или бездельника-подростка, нарисовавшего неприличную пиктограмму аккурат на стене отдела. У них в школе на биологии как раз половые различия проходят, вот юный художник и поспешил поделиться новыми знаниями со всем окружающим миром… А вот маньяков, тем более лысых, обнаружить не удается. Не считая разве что известного на весь отдел старого ловеласа Петровича, который скрашивает свои пенсионерские будни тем, что в супермаркетах смачно обхлопывает фигуристых молодок по филейным частям, рискуя оглохнуть от визга разъяренных дам и получить сумочкой по физиономии. Это максимум, что ему грозит. У нас, чай, не загнивающая Европа, статьи за сексуальное домогательство пока нет… Вечером с товарищем полковником проводим неформальное совещание. То есть без формы. В спальне. Под одеялом. Ни до чего путного не досовещаемся, а в остальном время проводим отлично. Семейную идиллию прерывает дверной звонок. Нервно хихикая, путаясь в простынях и обыскивая спальню в поисках одежды, кое-как приводим себя в приличный вид, надеваем маски невозмутимости и встречаем незваного гостя. Когда Иришка открывает дверь, у меня непроизвольно начинает дергаться левое веко, а память услужливо подсказывает, в каком кармане куртки левый ствол. У нас что, сезонная миграция пернатых открылась?.. Глухарев, отчего-то слегка прихрамывающий, с бутылкой коньяка и хилым букетом радостно скалится на пороге, буквально раздевая мою, на минуточку, законную жену сальным взглядом. Немую сцену в лучших традициях Гоголя прерывает хлопнувшая дверь детской и высунувшаяся наружу любопытная мордашка. Впрочем, заинтересованное выражение на лице Маришки быстро сменяется кровожадно-свирепым. А когда дочуня открывает рот, сразу становится понятна причина такого недружелюбия. — Дяденька маньяк, а как вы меня нашли?***
— … Надо же, Ирка, с каждым годом все хорошеешь… И как это тебе удается? Глухарев ест одновременно — наш ужин и мою жену глазами. Подумать только, какие таланты скрыты в одном скромном лысом индивидууме… — Глухарев, ты мне лучше скажи, на кой черт ребенка напугал? — шипит Иришка, подозрительно крутя в руках нож. «Напуганный ребенок», кидая на гостя скептические взгляды, преспокойно трескает торт. — Да че напугал-то? — куксится бывший майор. — Мороженым хотел угостить, в гости к вам прийти… Еле твой новый адрес у дежурного выбил… «Убью Федю», — без труда читается в глазах дорогой супруги. А я что? Я закопать и от улик избавиться помогу, если что… Пока предаюсь кровавым размышлениям, незваный гость живописует свою жизнь с таким энтузиазмом, как будто собрался писать автобиографию. «Из жизни пернатых», ага. — Дядя Глухарь, у вас, наверное, жизнь трудная была, — подперев щеку рукой, с неподдельным сочувствием выдает вдруг Маришка. Глухарев пускает скупую мужскую слезу. Уж что-что, а удобного случая пожалеть себя он никогда не упустит… — Да уж непростая… А ты как догадалась? — А у вас волос совсем нет. От стресса выпали, да? Я торопливо запиваю подступающий смех коньяком. Иришка подозрительно долго кашляет. Это пять, я считаю! К полуночи наконец кое-как выпроваживаем незваного гостя, намеревающегося опрокинуть уже пятую стопку «на посошок». С таким энтузиазмом Глухарев рискует у нас возле двери на коврике заночевать… Одна проблема, пушистых и мохнатых питомцев мы приютить всегда готовы, а вот насчет лысых и пернатых в нашем кодексе гостеприимства соответствующего пункта не имеется… Вытолкав бывшего майора в сторону такси, предпринимаю весь комплекс мер по восстановлению душевного равновесия нервно хихикающей ИринСергевны. Сначала — на кухне при помощи успокоительного винишка. Потом — в спальне при помощи утешающих объятий. Ну, не только объятий… Это Глухарь может чужих жен раздевать исключительно глазами, а у законного мужа на такой случай и руки имеются! Довольный, как питекантроп, утащивший в свою пещеру самую красивую «добычу», наконец отправляюсь в страну сновидений. Во сне одетый в шкуру мамонта Фомин на пару с Павловым гонит самогон из кокосов, Вика и Костя что-то выцарапывают палочками на стене пещеры, дежурный Олег разговаривает сам с собой по куску камня, а ИринСергевна гоняется с копьем за каким-то дикарем из враждебного племени. Тишь да гладь прерывает хлопанье гигантских крыльев какого-то чудовищного птеродактиля, почему-то скрипуче каркающего вороньим голосом: — Ир-рка! Ирр-рка! Досмотреть захватывающий сериал из жизни неандертальцев не успеваю — над ухом трещит будильник. ИринСергевна, по счастью не утащенная никакими птеродактилями, мирно спит у меня на груди и о грозящих ей опасностях даже не подозревает. Бр-р, приснится же такое!