»…Игры в шпионов куда интереснее с настоящим оборудованием. Подслушивать, подглядывать, собирать информацию о цели и делать все это незаметно для людского глаза — именно такой прибор лежал у меня в кармане. Монетка в сто иен, будто случайно завалявшаяся после похода в киоск. А внутри у нее чудо микропроцессорной техники…»
— Осторожнее! — Шигараки выставил руку в сторону, удерживая меня от падения. — Смотри под ноги. — Ебучие ступеньки… — выругалась я себе под нос сразу после того как встала ровно. Именно в момент активации причуды очередная ступенька оказалась чуть короче других и нога с нее соскочила. От Томуры послышался смешок. — Эй, вас там что, двое?! — из кабинете к которому мы наконец пришли кричал истеричный голос. — Мы так не договорились!!! — А вы водили нас по кругу тридцать минут как муравьёв. — сказал недовольно Шигараки, выходя на свет. — Никакого уважения… — Кто это с тобой? — встрял ещё один, уже более спокойный. На секунду мне показалось что этот голос мне откуда-то знаком, но только я сделала шаг внутрь, зазвучал уже точно известный. — Писательница… — Кай сидел на одном из двух диванов, разделенных маленьким стеклянным столиком. По его интонации сложно было так сразу сказать, удивлен он, зол, или недоволен. Только брови у него немного нахмурились, создавая посередине сильно заметную морщинку. В конце концов, он просто вздохнул. — Присаживайтесь. — Мы водили вас кругами, чтобы исключить слежку. Мало ли, что вы могли задумать. Мы живы только благодаря такой осторожности… — парень в белом стоял у входа, будто барный вышибала. Судя по всему ему и принадлежал тот, показавшийся мне знакомым, голос. Только плотно закрывающий внешность костюм мешал определить откуда же я его знаю. На всех якудза были маски чумных докторов. Интересно, это Кай их так нарядил, из-за своей мизофобии? Он же не всегда был здесь боссом, а стал им только после того, как предыдущий глава тяжело заболел. Об этом мне рассказывал Гиран, подготавливая к работе с его уже отобранной клиентской базой. Тогда Восстановитель приходил к нам всего один раз и мы не поладили, а сейчас он едва ли уделил мне и минуты внимания. Томура сел на диван напротив главаря и закинул ноги на столик. Я же величественно встала за его спиной, оценивающе оглядывая всех присутствующих. — Перейдём уже к делу! — вякнул тот мелкий, считая небольшую пачку денег около Чисаки. Этот жест должен был показать нам какие они крутые?.. — Ты был серьезен тогда, по телефону? Ты сказал что присоединишься к нам на определенных условиях. — Ты что-то неправильно понял. — взгляд всех якудза устремился на Шигараки. Тот, сложив руки в замок, положил их на коленку закинутой ноги. — Это вы собирается присоединиться к нам и нашей славе. Лига ищет пути для расширения, а вы, со своими целями, вполне подходите. — Убери. Ногу. Со стола. — прошипел Восстановитель, держа руку около виска, будто у него от этой ситуации болит голова. — А «пожалуйста, дорогой гость»? Где твои манеры? — Томура сразу же съязвил в ответ, показательно подогнув ещё и вторую ногу на диван. — Можешь ещё и поклониться мне. Мы не твои подчинённые, не забывай. Это во первых. А во вторых, мы сможем друг другу помочь, только если будем сотрудничать на равных правах. Так что прояви уважение! Вот так номер. С членами Лиги, хоть Томура и был их лидером, он общался совершенно другим образом. Сейчас же на диване сидел какой-то дерзкий молодой «правитель», снизошедший до «мелких бунтарей», и его уверенность в себя граничила с высокомерием, нарочно уничтожая самомнение остальных. — На равных, говоришь? — тут Восстановитель указал на меня и остальные в комнате переключили своё внимание. — Но ты даже не уважаешь наше требование прийти одному. — А ты не рад меня видеть? — я тихо усмехнулась. — Сакка! — Шигараки заткнул меня так естественно, что усмешка быстро сошла с моего лица и я отвела взгляд в сторону. Появилось какое-то непривычное чувство… смятения? Не могу вспомнить, когда в последний раз кто-то меня затыкал и потом не получал в живот с ноги. Но ударить за это Шигараки мне не захотелось. Я просто… взяла и заткнулась?! На несколько долгих секунд повисла напряженная тишина. Отвлекшись от наблюдения за своими ощущениями я обратила внимание как меняются эмоции на лице Восстановителя. От гнева за мои слова, до непонимания, почему я так легко замолчала. Дорогой, я тоже понятия не имею почему, но сейчас главное что это тебя волнует! Томура продолжил: — Она здесь как свидетель и моё доверенное лицо. Да ты и сам знаешь, на сколько Писательница полезный инструмент. — Не довелось воспользоваться. — недовольно отметил Кай, тараня Шигараки взглядом. — Ладно. Это были все твои требования? — Нет, есть ещё кое что… — Шигараки потянулся во внутренний карман пальто. Это безобидно движение вызвало у двоих приспешников якудза своеобразный приступ паники. Тот мелкий в одно мгновение увеличил руку до нормальных человеческих размеров и замахнулся ей на нас, а тот, что в белом, успел достать откуда-то пистолет. Только стоило ему показать его, моя левая рука рефлекторно дёрнулась. Одним ударом отвела дуло влево от Томуры. Произошел выстрел. — Успокойтесь! — вскрикнул Чисаки. Оба его подчиненных неохотно отступили. Холодным взглядом я проследила как мужичина в белом убрал оружие под пальто, а затем посмотрела на стену перед нами: в метре от Восстановителя красовалась свеженькая дырка от пули. Хвала моим рефлексам! — Я не пойму, вы кем себя возомнили?! — Томура поправил одежду, повернувшись на меня и того в белом. — Хоть мы и убили одного вашего человека, но это был всего лишь живой щит. Это не сравнится с нашей потерей Магне. Плюс рука Компресса. И вы ещё имеете совесть нападать со спины? — Я помню про всё это. — возможно, для Чисаки конфликтная ситуация была даже менее выгодной, чем для нас. — Давайте вернёмся к делу, как будто ничего не было. Ты что-то хотел показать? Вернув внимание на Восстановителя Шигараки хмыкнул и достал из пальто маленькую красную пулю со шприцом. Брови главы якудза медленно поплыли вверх. — Так я и думал. — злодей поднял руку, передовая мне пулю. Я зажала её указательным и средним пальцами, покачивая ей так, словно вот-вот уроню. Краткий кивок Томуры наконец дал мне право высказаться. — На черном рынке эти штучки высоко оценили. Когда мне сказали, что их распространяют такие мелкие злодеи, как якудза из «Восьми заветов», то я даже не поверила. Создание формулы, способной остановить работу причуды, достойна нобелевской премии… — пока я убирала пулю в карман последовала многозначительная пауза, для каждого со своим значением. Чисаки не сводил глаз с Шигараки, игнорируя меня. — Не знаю, где вы раздобыли эту технологию, только советую расстаться с ней побыстрее, прежде чем ребята покрупнее, в попытках завладеть ею, не размажут остатки культуры якудза по стенам вашего же подвала. Если вы считали, что препарат станет вашим спасением, то вы просто позарились на кусок мяса, который не можете проглотить. Я ясно изъяснилась? Атмосфера напряжения усилилась. Все присутствующие верно уловили, что я, практически прямо, заявила: вы слабаки, мы круче, отдавайте нам ваше единственное преимущество. Мне даже не надо было оборачиваться, ведь я и так чувствовала их пылающие взгляды на себе. Однако никто не торопился вцепиться мне в глотку. Мы выдержали паузу, прежде чем Томура рассмеялся. — Неплохо сказано. Сразу видно — настоящий мастер слова. — он, игриво, слегка наклонил голову, обращаясь к Восстановителю. — Чем вы ещё можете похвастаться? — А что вы можете предложить, кроме своего имени? — скрежет зубов Восстановителя было прекрасно слышно, когда он оппонировал. — Не только вы здесь решаете, будем мы сотрудничать или нет. — Тогда говори, что ты от нас хочешь, и я подумаю. — непринуждённо бросил Шигараки, опуская ноги на пол. — Твоих людей. Мне нужны Тога Химеко и Курогири. — Чисаки наконец перестал прикрываться натянутой вежливостью. — Дохера хочешь. — Шигараки огрызнулся и отвернулся. Я же сдержалась, чуть не сказав «закатай губу, мудачила!», но, вероятно, моё лицо и так отразило мое отношение. Томура же оставался таким же спокойным как и был. — Даже если бы я и согласился на обмен, то Курагири сейчас занят другим делом. И предложи уж тогда ребят на замену, чтобы всё было справедливо. Он что, ещё и рассматривает эту возможность?! Мой растерянный взгляд не получил никаких объяснений. К тому же, что за дело у Курогири? Его действительно не было видно всё то время, что я вернулась, но он и до этого был не очень заметным обитателем завода, так что до сих пор я даже не обращала внимание на его отсутствие. Взяв на заметку спросить потом об этом Томуру, я вновь сосредоточилась на их разговоре. — Тогда вместо него пусть будет Писательница. — Кай равнодушно указал на меня пальцем. — Нет. — произнося это голос Томуры, казалось, похолодел. — Совершенно исключено. — Почему же? Она явно не занята никаким делом. — к Чисаки снова вернулась натянутая вежливой. Он улыбнулся, сощурив глаза. — Ты вряд ли сможешь предложить мне что-то равное ей взамен. — можно считать такие слова комплиментом? Я буду. — А мне кажется, что сломанная руки несколько занижает её стоимость. — Кай откинулся на спинку дивана, довольный тем, что смог задеть злодея. Теперь уже Шигараки стал скрипеть зубами. Тем не менее, якудза продолжил. — Помнится, я задолжал вам руку? Отдашь Писательницу мне и я смогу её починить. Сломанная она и для тебя и для меня бесполезна. И тут зубы стиснула я. Обсуждать меня, словно я какой-то предмет, да ещё и прямо при мне?! Неслыханная наглость! Руки зачесались впечатать ему эту птичью маску прямо в рожу. А Томура молчал. Мало того, что ничего не сказал, так ещё и глубоко задумался. Если бы не образ послушной подчинённой, которого я сейчас придерживалась, то оба, и злодей и якудза, получили бы удар трёхэтажного русского мата с японскими вставками унижений. Я сжала руку в кулак… Только левую руку. Правая так и оставалась напоминанием о неудаче, от которого вряд ли у меня получится когда-нибудь избавиться. Сердце неприятно кольнуло. С этой точки зрения Чисаки прав — я абсолютно бесполезна как для него, так и для Томуры. Скорее всего Лига Злодеев до сих пор не избавилась от меня только из-за возможности укрываться на заводе и уже накопленных мной рукописей, которые можно использовать. Мне остаётся только жить на инерции от прошлых успехов. Восстановитель действительно может вернуть моей руке работоспособность? Если так, хоть он и предлагает это не из доброты душевной, а из корыстных целей, то мне стоит задуматься. Наверняка и Томура задумался об этом. Злодей на несколько секунд оглянулся на меня. Ну хорошо. Это правильное решение для лидера Лиги, и я с ним совершенно согла… — Нет. — отрезал Шигараки. Я замерла в непонимании. Как нет? Почему?! — Шигараки… — я слегка наклонилась к нему, говоря шёпотом. — Я сказал «нет»! — парень наклонился вперед, избегая моего шёпота. Холод из его голоса совершенно испарился. — Если уж можешь излечить её руку, то стоит сделать это уже сейчас! Ты и сам сказал, что задолжал нам руку. — Зачем мне ремонтировать её, если потом не смогу воспользоваться? — с самодовольной усмешкой Кай сложил пальцы домиком. — Легче тогда позволить тебе уничтожить руку кого-то из моих парней. Шигараки снова подался вперед, с явным намерением дезинтегрировать дерзкого ублюдка. У меня получилось удержать его за плечо в последний момент. Я почувствовала, как он вздрогнул от моего прикосновения, но убирать руку не стала. Хоть она и дрожала. Пальцы крепче вцепились в него, не давая отстраниться от меня, пока, поджав губы, я старалась подобрать слова. — …мой босс… совершенно прав. — Я подняла глаза на Чисаки. Впервые он встретился со мной взглядом, и в нем не было ничего, кроме чёрного злорадства. У меня застрял ком в горле. Будто чувствуя это Шигараки предпринял попытку вставить своё слово, но я успела вперед. — Сначала излечи мне руку, а затем я приду к тебе. — Замолчи сейчас же! — я почувствовала руку Шигараки на своем запястье. И так сильно нервничая, увидев четыре сомкнувшихся на моей руке пальца, от шеи к пяткам у меня пробежала волна мурашек. Злодей медленно отвёл мою руку в сторону. Отпускать он не собирался, поэтому, отводя всё дальше, он заставил меня послушно сдвинуться с места слегка влево. Таким образом Томура смог посмотреть на меня не разворачиваясь. С усилием воли я перевела взгляд с его руки на его глаза, видневшиеся сквозь пальцы маски. Пробежала новая волна мурашек. — Решайте уже. — Чисаки нетерпеливо постучал по столику. — …Пожалуйста?.. — ничего другого я не придумала сказать. Красные глаза смотрели мне прямо в зрачки, пытаясь разглядеть меня сквозь них изнутри. Не отводя взгляд Томура снова повел меня за руку, на этот раз заставляя обойти диван и встать между ним и Восстановителем. Я смотрела то на него, то на сжимающие моё запястье пальцы. Мои губы дрогнули. Я уже и сама не понимала, о чем именно прошу, но всё равно повторила. — …Пожалуйста… Ещё несколько секунд Шигараки не отпускал меня. Его глаза задержались на подвязанной к телу правой руке, затем он развернул мою левую руку венами вверх и поднял рукав. Под ним красовался не успевший зажить ожог. У меня снова появилось чувство, будто меня оценивают словно предмет, но отдернуться я не рискнула. Шигараки вернул своё внимание на Чисаки. — Исцели. Но не только руку, а вообще всё. — злодей наконец разжал хватку, от чего я рефлекторно сделала шаг назад, но сразу же взяла себя в руки и встала в полушаге от него. — Пересобрать полностью зрелище не самое приятное. Ограничимся для начала правой рукой. — Шигараки неохотно кивнул на слова Чисаки. Тот встал с дивана. — Пусть снимет куртку. Прежде чем я успела и плечом пошевелить, Томура сам поднялся, чтобы, аккуратно, парой пальцев, помочь мне снять кожанку. От такой галантности я застыла. Не встретив сопротивления парень стянул так же и перчатку, придерживая безжизненную правую руку под локоть. Обе вещи он небрежно закинул себе на плечо. Не сказав ни слова, я опустила руку, придерживая её второй, и, с явным недоверием, повернулась лицом к Восстановителю. Дальше он сам подошёл, обогнув разделяющий нас столик. И всё равно смотрел не на меня. Шигараки, оказавшийся позади, подошёл вплотную к моей спине так, что я могла бы чувствовать его дыхание на своей шее, если бы не маска-рука. Между молотом и наковальней, честное слово! В голове пронеслась нервная шутка о том, что мне мжм не особо нравится, но озвучить её мне случай не представился. Не глядя, Кай стянул с себя короткую перчатку. К моему удивлению, он взял руку не у запястья, а выше, там, где я уже могла хоть что-то чувствовать, и крепко сжал. Мясорубка. Единственное, как можно описать это ощущение. Кожа, мышцы, мясо, вены, сосуды, нервные окончания… всё разорвалось на мелкие кусочки, а затем превратилось в одну кашу, бурлящую там, где раньше была рука. Боль распространялась напрямую по нервам, одновременно по всему телу. Края конечности, оставшиеся нетронутыми, горели, будто их опустили в кипящий воск. Всё произошло резко. Ноги не удержали меня и я пошатнулась, не упав только потому, что оперлась спиной на Томуру. Тот, упираясь в меня грудью, подхватил меня одной рукой за пояс, и прижал ещё ближе, так, что, даже если бы мои ноги полностью отказали, я бы не упала. Восстановитель использовал причуду только несколько секунд. Однако боль эхом не отпускала ещё с пол минуты, и я не могла избавиться от сверкающих в глазах звёзд. Рука дрожала. Правая рука дрожала! Пальцы сжались в кулак, разжались, и снова сжались. Почувствовав, что я снова могу уверенно стоять на ногах, Шигараки медленно отстранился, до последнего не отпуская мою талию. Будто видя свою руку впервые в жизни, я подняла её перед лицом. Кожа на ней стала гладкой, без единого шрама. Я сжала ею ладонь левой руки изо всех сил и из глаз едва не потекли слёзы. Все стало как раньше. Едва ли даже не лучше, чем раньше. — Увидимся через три дня. — сказал Чисаки, надевая обратно перчатку. — Буду ждать Писательницу, Тогу… и ещё Твайса. Если кого-то из них не будет, то о дальнейшем восстановлении и речи не будет. Что ему на это ответил Томура я даже не услышала. В ушах стоял гул и пульс, должно быть, был свыше сто пятидесяти ударов в минуту. Я только почувствовала как парень накинул мне на плечи кожанку и мы стали уходить. Преодолевая лестницу с узкими ступеньками все мои мысли были сосредоточены на ощущениях в руке. Легкая дрожь. Покалывание в кончиках пальцев. Хруст костяшек. Ощущение ветерка, когда рука плавно движется из стороны в сторону. Я, как глухой, впервые услышавший звук своего имени, едва сдерживалась от восторга, ощущая эти мелочи. Глаза действительно намокли. Когда зажмурилась, одна капелька тонкой дорожкой покатилась по щеке. Большим пальцем правой руки я убрала её, запоминая чувство намоченного слезой пальца. Затем им же коснулась дрожащих губ. Немного приоткрыв рот, кончиком языка я попробовала слезу на вкус, а затем, немного подумав, положила палец между зубов и слегка прикусила. Не больно, только так, чтобы почувствовать… — …Я бы придумал другой способ исцелить твою руку… К реальности я вернулась уже далеко на улице. Шигараки стоял рядом, держа меня за подол куртки, словно боялся держаться по другому, но не хотел отпускать совсем. На нём уже не было криповой маски, только сильно натянутый капюшон. Из-под спадающих на его лицо волос я не могла разглядеть, что у него за эмоции, но подсознательно чувствовала, что он чем-то расстроен. Когда я остановилась и развернулась к нему, Томура сделал пол шага назад от неожиданности. Этим я и воспользовалась, схватив обеими руками его за ту руку, которой он меня придерживал. Застигнутый врасплох злодей замер. Продолжая держать его за запястье левой рукой, правой я провела по его руке от ладони вверх, к плечу, затем по шее и к затылку. Лёгким нажимом заставила его немного наклониться ко мне. После лёгкого, словно ненарочного, поцелуя в губы, я очертила пальцами его челюсть, поглаживая большим пальцем щёку. — Спасибо… — прошептала я и это слово было слышно только в пределах капюшона Томуры. — …что помог исцелить руку. Шигараки со вздохом отвернулся. В следующее мгновение он притянул меня за пояс одной рукой, а второй за спину, крепко прижимая к себе. Я же обвила его шею руками, слегка повиснув на ней. Моя голова прижалась к его. После того, как мою руку пересобрали по молекулам, я могла позволить себе такой сентиментальный момент и не обвинять себя в излишней мягкости. Шигараки, кажется, тоже ничего против не имел. Почувствовав, что нежности уже более чем достаточно, я убрала руки с его шеи и слегка толкнула в грудь. Парень помедлил ещё несколько секунд. Его взгляд был направлен куда-то мимо меня, будто отстранённый. Под капюшоном было видно, как он сжал губы в тонкую полоску, наклонив голову ниже, смотря почти в пол. Шигараки убрал руки в карманы. Между нами тут же образовалась воздушная подушка с десяток сантиметров. Нежность перешла в какую-то неловкость. Стремясь избавиться от нее, я натянула улыбку, а затем вспомнила, с чем её можно связать.»…Мелочь обладает одним вполне волшебным свойством — она легко теряется. Совершенно неважно, будет ли дырка, неудачно вынутая из кармана рука или неловко перевёрнутый бумажник. Монетка обязательно найдёт подходящий момент, чтобы выпасть. А монетка-шпион ещё и сама докатится туда, где её едва ли смогут заметить даже при сносе здания. Её обладателю останется только читать в тетрадке записанную ею информацию…»
Щелкнув пальцами правой руки — да, теперь я буду много чего ею делать — я достала из кармана тетрадь, на последних страницах которой уже появился печатный текст. Пробежавшись по нему глазами я смогла примерно разделить реплики между оставшимися там людьми. После нашего ухода якудза, словно грязные сплетницы, наградили нас нелестными комментариями, читая которые Томура нервно почесался. Кроме этого, Кай, кажется, предложил новую стратегию. Заключалась она в основном в будущем угнетении членов Лиги Злодеев и в «поставить этих зазнавшихся выскочек на место» любой ценой. Ну-ну, ещё посмотрим, чьи нервы крепче. Ещё в тексте встречались несколько незнакомых имён, на первый взгляд никак не связанных с контекстом. И дальше ничего. Монетка отправляла вместо слов по точке за пять секунд и их скопилось прилично. Значит якудза уже ушли из того места, где проводили переговоры. Ладно, раз ловить здесь больше нечего, я перелистнула страницы и коснулась завершающей главы.»…У всех существующих в мире предметов, определений, явлений, есть и начало и конец. У одних линия жизненного цикла начинается и завершается в совершенно разных концах, а у некоторых конец с началом сходятся. Как оборот планеты. Как смена времен года. Как уроборос. Как ребро монетки. Каким бы не был временной цикл, но он всегда движется вперед. До конца, до последнего расщепившегося атома. Стирается в пыль ребро монетки в сто йен…»
Красное сияние моих глаз погасло. С уставшим вздохом я опустилась на первую попавшуюся скамейку, закидывая ногу на ногу и расслабленно ею покачивая. Загруженный собственными мыслями Шигараки остановился передо мной. Впервые за этот день я смогла как следует расслабиться и обратить внимание на окружающий мир — погодка была чудесной. Позднее лето, как я люблю. Солнце уже не печет так сильно, но холода ещё не успели подступить. Дома утопают в зеленом море крон деревьев, а ковёр мягкой травы манит прилечь на него и любоваться глубиной голубизны неба. Однако Томура всё топтался на одном месте, не обращая внимание на эту умиротворённость. — Мы куда-то торопимся? — лениво спросила я, доставая из кармана пачку любимых сигарет и зажигалку. Какое же наслаждение пользоваться обеими руками! — Нет, но… — парень медленно вздохнул, смотря на то как я закуриваю. — если ты отдохнула, то пойдем дальше. — Ладно, если не хочешь стоять на месте, то пойдём. — я поднялась и Томура тут же пошёл дальше бодрым шагом. А вот я пошла гораздо медленнее, лениво потягивая никотин. — Но я всё равно планирую насладиться прогулкой. Услышав мои слова Шигараки остановился и недовольно развернулся. Да, возможно, спокойно прогуливаться по улице, когда ты разыскиваемый злодей номер один, не самое безопасное занятие. Несмотря на это, моя свободолюбивая душа истосковалась по неторопливым прогулкам в роли незаметного прохожего среди массовки, и я не планировала отказывать себе в этом удовольствии. Неспеша подойдя к парню, я ответила на его возмущенный взгляд расслабленным пожатием плеч, и продолжила идти. Тот стоял на месте ещё пару секунд. В конце концов я услышала от него заветные слова. — Подожди! — Томура догнал меня и сровнял темп. — Два часа, не больше. Потом сразу же возвращаемся на базу. — Ты хотел сказать «на мой завод»? — я усмехнулась, показывая что подкол не стоит воспринимать серьезно. — Ладно, два часа и можешь возвращаться, а я буду гулять столько, сколько захочу. — …Мне больше нравилось когда ты играла послушную подчинённую. — сквозь зубы прошипел Шигараки, ускоряя шаг, чтобы я не заглядывала ему под капюшон. Я посмеялась, делая глубокую затяжку, и про себя добавила, что это было просто исключением. Послушная? Нет, скорее своенравная. И уж точно не услужливая, кроткая и не терпеливая. Я скорее вскрою себе вены и истеку кровью на глазах угнетателя, чем надену ошейник подчинения. Даже от одной мысли об этом у меня скручивало живот. Что до людей, добровольно отдававших власть над своей жизнью в чужие руки, то их мне даже за людей принимать стыдно. Только слабый и глупый человек, не способный самостоятельно взять узды собственной судьбы, поступает таким образом. Сильные же люди зачастую берутся за управление не только своей, но и судьбой более слабых, превращая их в марионеток. В конце концов всё в мире решается по принципу кто сильнее. Только не обязательно в физической силе. Сильные помыкают слабыми, умные манипулируют глупыми, психологически устойчивые могут давить на психически неустойчивых. В этом наш мир. Но таким образом слабые либо смиряются и погибают, способствуя естественному отбору, либо мотивируются стать сильнее. Тогда уже они давят на слабых. И всё с начала. Замкнутый круг. Когда от сигареты остался только фильтр мы дошли до какого-то городского парка. Моё внимание привлекла семейная пара с маленьким ребёнком. Женщина на всю улицу порицала своего мужчину, мол он ничего не делает для неё и ребёнка, что у её подруги муж и то зарабатывает столько, что хватает на два раза в год в отпуск слетать, а этот даже игрушку сыну купить не в состоянии. Отдельно она подчеркнула и слабохарактерность муженька, указав на то, что тот уже пол года не может добиться повышения на работе. И всё подчёркивалось характерными словами. Ничтожество, слабак, бесхребетный, нищий, бесправный, дохляк и многое многое другое. Мужчина шёл спокойным шагом, опустив голову. Изредка кивая, он и не собирался переубеждать жену, хоть как-то защищаться от её нападок. Рядом шёл их сын. Такой же, как и отец, поникший и отстранённый. Мальчик поднимал голову только тогда, когда слышал от матери «не дай бог в отца пойдёшь» и «посмотри какой у тебя папаша никудышный». Я грустно усмехнулась. Интересно, каким вырастет этот мальчик: действительно таким же бесхребетны каблуком, или же ненавидящим женщин психом? Мысленно поставлю свечку за его психическое здоровье и счастливое будущее. Тирада продолжалась уже минут пять и я с головой погрузилась в наблюдение за их характерами, пока семейство шло неподалёку от нас в ту же, что и мы, сторону. Томура шёл рядом, тоже разглядывая отдыхающих в парковой зоне людей. Вдвоём мы совершенно не выделялись из толпы — обычная, немного готическая, парочка на свидании. Видя, как несколько таких же заигрывали друг с другом и целовались у всех на глазах, невольно представила, как мы бы сделали тоже самое, и прыснула смехом. — Эй, купишь мне мороженное в форме сердечка? — с иронией ткнула я Шигараки в плечо. Тот задумчиво посмотрел на ларёк. — Если хочешь… — он принялся шариться в карманах и достал из них пару помятых купюр. — Не не не! Я пошутила, расслабься! — его неожиданное согласие сбило меня с шутливой нотки, и, к тому же, мои щёки слегка порозовели. — Не надо мне мороженное. — …Тогда просто сердечко? — спокойно продолжил Томура, от чего я, с открытым ртом, покраснела ещё больше. И только когда он едва слышно захихикал, опомнилась. — Ну ты и придурок! — я с яростью пнула его по ноге и обогнала, пока злодей продолжал смеяться надо мной. Попытка заставить себя не улыбаться, должно быть, выглядела как попытка не расплакаться. Позволив сделать мне лишь пару шагов прочь, Шигараки схватил меня за руку и несильным рывком развернул к себе. Смех затих. Я перестала давить странную гримасу. Между нами были какие-то жалкие пять сантиметров, но чувствовалось словно он давил на меня всем своим весом. Пару секунд мы молча переглядывались. Когда я случайно ощутила, что его горячие дыхание доходит до моих губ, глаза сами опустились, и снова поднялись. За моей спиной послышался треск, затем что-то, с оглушающим грохотом, повалилось на землю. Обернувшись стало ясно, что это было дерево. У самых корней под ним лежал придавленный человек и громко причитал. Я нахмурилась. С чего бы спокойно растущему в парке дереву внезапно падать? Шигараки хмыкнул и незаметно указал мне на длинную тормозную дорожку, ведущую к стволу. Он что, бежал на огромной скорости и вписался в дерево?! Вот же лошара. Я уже собиралась обернуться и напомнить Томуре на чём мы остановились, но послышались крики приближающихся героев. Сразу несколько человек подбежали к дереву. Издалека нам было слышно только что-то про кражу, арест, и недоумевание по поводу скоростной причуды и неумелого манёвра. Хах, так он ещё и от героев смыться пытался! И правда, абсолютный лох. Для героев это, считай, настоящий подарок, что их подозреваемый так взял и сам устроил себе капкан… Даже слишком щедрый подарок. Из чистого любопытства я огляделась вокруг. По собственному опыту могу сказать, что если тебе везёт уж слишком сильно, значит где-то тебя наебали. Найдя глазами то, что искала, я пихнула Томуру и указала ему в сторону отдаленной толпы позади нас. Он посмотрел в том направлении, затем снова на неудачливого злодея, и снова в толпу. Лидер Лиги Злодеев кратко усмехнулся. Среди людей затесался человек один в один похожий на того, что под деревом. Рядом с ним болтался ещё один, явно его друг. Это действительно оказался отвлекающий манёвр. Хороший, надо признать. Я раскусила их только потому, что сама частенько проводила подобное шоу перед полицией. Парни спокойно развернулись и начали уходить. В последний раз я взглянула на обманутых героев, всё ещё пытающихся вызволить задержанного, и немного посочувствовала им. Одна героиня прибежала чуть позже остальных. Она явно не отличалась физической силой, так что не торопилась помогать своим коллегам с поднятием дерева. Вместо этого она обратилась к толпе. — Тут не на что смотреть! Расходитесь! Работают про герои! — провозгласила она с характерным акцентом, оглядывая зевак. Я едва успела прикрыть лицо рукой, делая вид, что поправляю волосы. Ошибки быть не может. В Японии есть только одна героиня с русским акцентом — Катя! В полной обмундировке я не сразу узнала старую знакомую. Надеюсь, меня она тоже не приметила. Я потянула Шигараки за рукав, пока героиня отвлеклась на дерево. Надо было побыстрее уходить, иначе скоро… — А НУ СТОЯТЬ!!! — Фантом со свистом пронеслась мимо нас, даже немного толкнув меня в спину. Настигнув мужчин она повалила их на землю. — ВЫ ДВОЕ ЗАДЕРЖАНЫ! Зря я говорила про её физ. подготовку. Бегала она не хуже, чем люди с причудой усиления. Конечно, если упавшее на приманку дерево было частью отвлекающего манёвра, то, так или иначе, оно было вызвано причудой. Катя же может с лёгкостью распознать, что реально, а что нет. Вероятно, коснувшись дерева или самого задержанного она моментально всё поняла, а дальше просто отыскала взглядом настоящих преступников. Блестящее применение причуды. Зеваки одарили её гулом аплодисментов, свистом и хвалебными выкриками. Я тоже не удержалась от пары саркастичных хлопков в её честь. Сейчас, когда Фантом занята комплиментами и арестом, нам можно было не переживать, что её заинтересуют две фигуры в шумной толпе. — Хватит на сегодня. Пойдем. — Томура снова взял меня за край куртки, но я потянула обратно. — Ты иди, а я пока останусь. — чтобы он не успел сообразить что я только что сказала, я кратко чмокнула его в щёку. — Это ещё зачем? — не сработало. Шигараки только быстро вытер щёку тыльной стороной ладони и наклонился ко мне, угрожающе понижая голос. — Сдурела совсем? Под носом у героев и без подготовки ты ничего не провернёшь! Даже с исцелённой рукой! — В тетрадке остались парочка неисписанных страниц! — с этими словами я ретировалась, растворяясь в толпе прежде, чем злодей успеет опомниться. Лавируя между людьми мне удалось отойти на противоположный конец улицы не привлекая внимание. По пути мне попалась весящая на лавке толстовка. Видимо, она принадлежала одному из парней, занимающихся спортом на окраине парка. Посмеявшись над идеей стянуть с кого-нибудь ещё и штаны, я свистнула толстовку. Пускай юбка в пол с оверсайз кофтой смотрелось слегка нелепо, но это всё равно было на порядок лучше чем щеголять в корсете и топе с большим вырезом. В толстовке я практически утонула. Что за шкаф её носил?! Вспомнила как на мне сидят вещи Томуры и улыбнулась. Пускай ему далеко до качка, но рядом с ним я хотя бы не чувствую себя маленькой букашкой. Заглянув в какое-то большое окно, оказалось, что получился даже неплохой мешковатый образ, хорошо скрывающий мою фигуру и лицо. Так я осталась наблюдать за героями издалека и ненавязчиво. Больше всего следила за Катей. Хах, Фантом — прославленная по всему миру героиня, и при этом девчонка, с которой я куличи из песка строила! В добавок ещё приёмная дочь моего биологического отца… Меня тряхануло. Как-то с трудом в это верилось и потому мне хотелось изучить её получше. По началу ничего необычного за ней не наблюдалось. Ходила с напарником героем, патрулируя улицы и непринуждённо болтая со всеми подряд. Кто-то даже подходил чтобы с ней сфоткаться. Геройская рутина, не более. Единственное, меня рассмешило то, что, переходя дорогу, она смотрит сначала на лево, а затем на право. Абсолютно европейская привычка. В остальном Катя создавала впечатление приветливой и дружелюбной юной героини. Её профессиональный геройский костюм мало чем отличался от того, в котором она выступала на том экзамене, только бронежилет был побольше и по бокам свисали антипричудные наручники разных размеров. Наблюдать за ней было даже немного скучно. — Ри. — моего плеча коснулись, пока я стояла за одним зданием и наблюдала за девочкой через отражения. — Мать твою! Шигараки! — благо я не успела атаковать от неожиданности. — Ты что тут делаешь?! — Я тебя ели нашел. — он протянул мне свежекупленный, с не отклеенным ценником, блокнот в твёрдой обложке и ручку. Я помассировала глаза и виски руками. — Спасибо… очень вовремя. — я приняла подарок, спрятав его под толстовкой, и вернулась к наблюдению. Шигараки уходить не собирался. Только наблюдал он не за Фантомом, а, очевидно, за мной. В моём вздохе почувствовались нотки отчаяния. — Тебе домой не надо? Например, рассказать Лиге как прошли переговоры? Не? Подняв руки в жесте «без проблем! я чё? я ни чё!» и уходя спиной вперед, парень скрылся за углом. Ещё несколько секунд я прислушивалась. Вроде ушёл. Подумать не могла что Шигараки окажется таким упёртым прилипалой. Мы сейчас были уже прилично далеко от того парка, где повстречались с Фантомом, а значит Томура шёл следом с самого начала. Иначе бы у него не получилось найти меня здесь. Я посмеялась над странным поведением злодея. Вернув своё внимание на отражение я в панике поняла, что чуть не упустила из вида цель. Благо она шла прогулочным шагом. Я непринуждённо шла следом, стараясь держать максимально возможную дистанцию, дабы точно не быть замеченной. Улица, улица, ещё улица. Один поворот за другим. Даже мелкие злодеи, воришки да хулиганы не попадались на их пути. Я уже отчаялась увидеть хоть что-то интересное. Таскаться по городу за патрулём, при этом постоянно стараться остаться незамеченной, крайне утомительно занятие. Может уже сдаться, признать что пресса просто надумала всякого и Катя никакая не Екатерина Олеговна Архипова? — Прости, мне надо ответить на звонок. — Фантом достала из внутреннего кармана телефон и, попросив напарника подождать, отошла в сторонку. Не повезло, что в мою сторону. Повезло, что не слишком близко. Девушка выдохнула, будто собираясь с духом, и ответила на звонок жизнерадостным голосом. — Да, пап! Пап… Она сейчас с па… с Олегом разговаривает?.. Волоски по всему телу встали дыбом. На несколько секунд я перестала дышать. Когда сердце начало стучать от кислородного голода, я сделала несколько вдохов. — Всё нормально, правда! Как раз патрулирую город с младшим напарником Старателя. Что? А, ты его не знаешь… — я изо всех сил старалась расслышать голос из трубки, но всё тщетно. Разговаривая по телефону, Катя казалась куда напряжённее, чем с напарником или гражданскими. Она искусственно завышала свой голос, разговаривая словно ребёнок. — Пап, а ты не получил письмо из министерства? Ну, то, которое я у них заказывала… Да нет, ничего особо важного, просто стало любопытно, в связи с одним мелким происшествием… Да! Да. Ага… Всё, я поняла. До связи. Лю…блю тебя. Уже сбросил… Катя сжала телефон в руке и облокотилась спиной на стену здания. Я стояла там же, прямо за углом. Ей стоило пройти всего три шага и посмотреть на лево, чтобы обнаружить меня. Всё так же напрягая слух на максимум мне удалось услышать… тихие всхлипы. Нет, она не плакала. Это скорее были попытки предотвратить плачь. Девушка сделала ещё несколько медленных и глубоких вдохов, прежде чем, прокашлявшись, вернуться к напарнику. А мне этого не хватило. Легкие отказывались дышать ровными порциями воздуха и ком в горле не давал вздохнуть полной грудью. С краткими неравными вздохами усилилось сердцебиение, а за ним пришёл оглушительный шум в ушах. Я осторожно опустилась на землю, сползая по стене. Мир в глазах покрылся рябью. Прикрыв рукой рот и нос, я заставляла себя, с усилием, медленно, всасывать воздух, пока лёгкие не наполнятся им до отказа. Затем, с той же скоростью, выпускала его до последней капли. Через пять или шесть подходов руку можно было убрать. Дыхание нормализовалось. Зажав указательным пальцем артерию на шее, я считала пульс. Под сотню. Но этого уже достаточно, чтобы прийти в норму. Я закрыла ладонями лицо, сидя на корточках в переулке, и поверить не могла, что у меня случился приступ панической атаки из-за одного чужого телефонного разговора. То, каким образом она с ним разговаривала… Один в один как я говорила с отцом ещё десять лет назад. Меня невольно отбросило в эти не самые приятные воспоминания и, слушая Катины попытки не заплакать, разделила с ней эти эмоции. Смахнув с лица остатки эмоций, я осторожно выглянула из-за угла. Герои ушли не так далеко, их ещё можно было заметить на другом конце улицы. Надо было продолжать слежку.***
Уже вечерело. Маршрут патруля был закончен. Фантом с напарником стояли около скромной закусочной и о чём-то разговаривали, посмеиваясь. Флиртуете что ли? Герой ноунейм, будто в подтверждение моим словам, с энтузиазмом указал на закусочную и Катя, не менее взволнованно, закивала. Пока я закатывала на них глаза, парочка зашла внутрь. А ты у нас выросла вертихвосткой, Катюша? Недовольно поставив руки в боки я огляделась в поиске места где можно присесть и понаблюдать за входом. К моему разочарованию, единственное такое место была другая кафешка в соседнем здании. Это было чересчур близко к месту отдыха героев. Однако, если я не хотела сидеть на земле или простоять всё это время, то другого выбора не оставалось. Я выбрала неброское место на летней веранде снаружи, попросила меню и стала ждать. Герои не собирались выходить ни через десять минут, ни через пятнадцать, и даже через пол часа их всё ещё не было видно. Пришлось заказать кофе и пирожок. Это единственное, на что хватило прихваченных на всякий случай денег. Спасибо, что хоть вкусно. Небо окрасилось в мягкие голубо-розовые оттенки, постепенно переходящие в сине-красные. Солнце спряталось за крышами, а затем и за горизонтом. От скуки, и поняв, что в ближайшее время эти голубки не появятся, я достала из кармана купленную Томурой книжку. Она была запечатана в непрозрачную упаковку, сохраняя лёгкую интригу у получателя. Неужели что-то стоящее, а не фуфел с первых полок канцелярского отдела? С предвкушением я разорвала упаковочную бумагу. Даже немного страшно было опускать глаза, но, наконец решившись, я взглянула на открытый подарок… И отложила его в сторону. Меня накрыло истеричным хохотом и, чтобы не привлекать внимание, пришлось прикрыть себе рот и опереться лбом о стол, прикрывая лицо второй рукой. Клянусь, Шигараки Томура, я отпизжу тебя этой самой книженцией в твёрдой обложке, на которой красовалось неприлично огромное количество розовых, красных, сиреневых, синих и бирюзовых СЕРДЕЧЕК!!! Это ж надо быть таким злопамятным! Не смотря на все плюсы этой прекрасной записной книжки с качественными плотными листами, смотреть на её дизайн без приступа тошноты было невозможно. Даже хорошенько проржавшись, я всё равно не могла себя заставить открыть её и начать хоть что-то писать. Какой кошмар, какой ужас… И всё же чистая тетрадь мне была нужна. С горестным видом я принялась сочинять, чтобы хоть как-то отвлечься от тяжелого дня. По началу в голову не лезло ничего толкового. Некоторое время я просто крутила ручку пальцами, проверяя, сохранился ли навык после травмы и восстановления. Затем заносила руку над листом, но даже не касалась его. Странно. Я так давно ничего не писала от руки, что ко мне вернулся «страх белого листа»? В итоге, выругавшись мысленно и злобно исчеркав ручкой пустой лист, все равно набросала краткий рассказ о любимом пистолете Ярыгина. Из всех идей только эта могла оказаться полезной. Каждая буква была старательно выверена аккуратным каллиграфическим почерком. Добавила в текст его боевую историю, размышления о предыдущих владельцах, описала происхождение мелких сколов и царапин. Постепенно текст разросся страниц на шесть. Должно было получиться неплохо, когда я его реализую, однако делать это прямо на улице, у всех на глазах, казалось не лучшей идеей. Мне нужно было что-то попроще. Теннисный мячик?.. Почему бы и нет, раз уж мне просто нужно скоротать время в ожидании когда герои закончат пировать. Описывать предметы без особых функций бывает сложнее, чем писать роман эпопею. Текст либо скатывается в сухое перечисление характеристик предмета, либо уходит в водянистое размышление о философии мелочей. Выдержав что-то среднее по стилю, я положила ладонь на текст и через секунду под столом уже застучал заброшенный с улицы мячик. Я лениво подобрала его. Приподняв над столом сантиметров на двадцать, я разжала руку, отпуская мяч. Он упруго запрыгал по плоской поверхности. Повторяя это, на моих губах появилась легкая ухмылка: для какого же бесполезного дела я использую свой дар. Помню, первое время, после проявления моей причуды, меня силком приходилось вытаскивать из-за письменного стола. Но в первую очередь я писала не для себя. Даже не имея способностей у меня получалось рассказывать самостоятельно придуманные сказки так, что послушать их приходили ребята со всех соседних дворов. Одной девочке, чуть младше меня, они особенно нравились. Для неё я мечтала написать такую историю, которая поставит её на роль главной героини, а персонажи будут взаимодействовать с ней напрямую. Рукопись в итоге была толщиной как «Преступление и наказание», а всё действие длилось едва ли не два часа. На премьеру сбежались ребята со всего района. Блеск в её глазах стоил всех моих бессонных ночей. Но когда зрители начали просить поставить на место главного героя и их, на лице девочки появилось ревнивое выражение лица. Она крепко обняла меня, хныкая, что не хочет делить свою сказку. Я тогда рассмеялась и вручила ей рукопись, положив руку на сердце и поклявшись, что буду воспроизводить эту сказку только для неё. Не знаю, что это значило для неё, но для меня это было открытием. Первое творение созданное моей причудой оказалось, мягко говоря, неприятным, поэтому мне было важно создать с её помощью что-то противоположное, безгранично прекрасное, стремящееся к свету. В конце концов, не всё ли искусство стремится сделать этот мир лучше? На улице уже давно стемнело. Я же, погрузившись в размышления, кидала мяч в стену и ловила его правой рукой. Кафе закрылось, а меня попросили удалиться, так что продолжала ожидание я прямо за углом у забегаловки. Будь моим объектом слежки кто-то другой, то можно было бы сразу создать подходящего под эту задачу персонажа, а самой уйти отдыхать. Однако мне хотелось самой присмотреться к Фантому. В конце концов, для меня до сих пор оставалась загадкой её мотивация. Ловко поймав мяч в очередной раз, я резко подняла голову: показалось, будто что-то зашевелилось на крыше. На первый взгляд — ничего. Однако чутьё подсказывало мне присмотреться получше. Сделав пару шагов от стены, я тут же поспешила снова спрятаться за угол. Из забегаловки, наконец-то, послышался шум. — Дда нееет! Я ВикНОРмЕ!!! — это был тот самый ноунейм, в смерть пьяный. Фантом вытащила его на улицу, параллельно извиняясь перед персоналом за поведение друга. — КАаАТЯ-тЯН! Ты… ТЫ… тАКАЙа клАССССНая! — Да-да… — отстраненно кивала Катя, перехватывая и взваливая героя на спину. — Какой у тебя домашний адрес? Я вызову тебе такси… — ДДая недаЛИлеЛко жиВу… Сам… САМ ДОйду! — вырвавшись из рук Фантома Герой почапал вперёд. К слову, шёл он вполне уверенно, будто правда знал куда. Конечно, девушка не могла позволить себе забить и спокойно пойти спать. Вместо этого она пошла за ним следом, приглядывая за шатающимся недоразумением, чтобы тот не упал. Ещё раз посмотрев на пустую крышу, я вздохнула и вернулась к своей задаче. Теперь на улицах людей почти не было, да и герои довольно скоро свернули в сторону спального района с узкими запутанными переулками и частыми тупиками. Не местные, даже с картой на руках, здесь легко потерялись бы. Я же успела попривыкнуть к таким кварталам, пока бродяжничала после побега от мужа. Ноунейм тоже шёл уверенно, хоть и на автопилоте. Катя шла на пару шагов позади него, не упуская его из вида. Я же задалась вопросом: как бы выкрасть Фантом минут на пять поболтать с глазу на глаз? Убрав в карман мячик, я тут же реализовала свой любимый пистолет. На пути была развилка с несколькими переулками, а позади остался дом, который можно было обойти по кругу. С этим уже можно работать. Одной рукой стянула толстовку и бросила её на землю. Дождавшись момента, когда Ноунейм встал, задумавшись, куда повернуть на развилке, я выстрелила по ней. Звук от выстрела стремительно разнёсся по всему району. По моей задумке, герои тут же должны были развернуться и направиться к месту стрельбы, пока я огибаю здание и оказываюсь за их спинами. Стрелять именно по толстовке смысла особого не было, но, как по мне, это добавляло элемент загадочности. Самого уязвимого, пьяного ноунейма, нужно нейтрализовать первым. Затем можно будет заняться Фантомом. Я довольно быстро оказалась на противоположном конце здания, где была развилка. — Ты слышал выстрелы? — к сожалению, герои всё ещё были там, не торопясь на разведку. — Ммм? У, да ээто дИТИшки БаалуЮТся с ИК петрадами… ой… пе-тар-да-ми, ВО! — ноунейм, покачиваясь, стоял ко мне спиной, Катя же достала свой пистолет и старательно вслушивалась в тишину. — Здесь ткое чаСто… — Нужно проверить, мало ли… — и вот она начала двигаться в нужную мне сторону. — Постой пока здесь, никуда не уходи! Девушка, маленькими шажками, отошла от напарника. Тот же, фыркнув, развернулся и, пробубнив что-то про себя, мол, его смена всё равно уже закончилась, выбрал один из поворотов. Катя была так сосредоточена, что не заметила как ноунейм ослушался её и, тем более, что я последовала за ним, словно тень. Пройдя не больше двух метров по переулку, я рывком остановила героя. Второй рукой, изо всех сил, ударила в челюсть. Вот так то! Нокаут для ноунейма! Он свалился на землю без лишних криков, мне осталось только осторожно оттащить его в сторонку. Закончив, я вернулась на развилку. К этому времени Фантом уже должна была дойти до толстовки и понять, что что-то здесь не так. Я осторожно осмотрелась и оценила, куда ведут остальные пути на развилке. Один, должно быть заканчивался тупиком. Его и выбрала. Нарочно опрокинув около него урну, я пошла вглубь. В конце действительно была кирпичная стена, а по бокам пожарные выходы домов с балконами и лестницами. Пошумев немного, я забралась на один из них. Ожидая, я зарядила в обойму одну пулю. Как и ожидалось, Фантом появилась довольно скоро, осторожно двигаясь к тупику. Среди наваленного на пожарных лестницах хлама меня легко можно было не заметить, к тому же я прилагала максимум усилий, чтобы оставаться неподвижной. Девушка уткнулась в стену. Осознав это, она поспешила отойти, но тогда я встала из своего укрытия. — Кто здесь?! Руки вверх! Я герой и я вооружена! — Катя направила пистолет в мою сторону, но, стоило моему лицу оказаться на свету, она немного его опустила. — Ты… — Я. — скрестив руки за спиной я вышла с ней на одну прямую. Лицо девушки казалось не столько испуганным, сколько удивлённым, а у меня же не было абсолютно никаких эмоций. На несколько секунд воцарилась звенящая тишина. Мне хотелось о многом её спросить, но, от чего-то, голос не слушался. Возможно это потому, что только сейчас я на самом деле узнала в Фантоме Катю. Без всяких сомнений: именно для неё я писала рассказы в детстве. И, раз так, то Олег действительно… — Он тебя обижает? — …Кто? — девушка смотрела на меня поблескивающими под фонарём глазами. — Он. Твой отчим. — не знаю, почему именно это мне захотелось узнать в первую очередь. Олега даже с иронией нельзя было назвать хорошим родителем, и то, что он взялся воспитывать Катю, разочаровывало меня ещё больше, чем то, что он вообще выжил. Но всё же, Катя же была профессиональным героем… — Хотя он, должно быть, гордится тобой. Получается оправдывать его ожидания? — Лер… — её голос дрожал. Впрочем, мой тоже не отличался ровностью. Только я собиралась сказать что-то ещё, как Катя откинула пистолет в сторону и бросилась на меня… и заключила в крепкие объятия. Я же так и осталась стоять с открытым ртом. Девушка вжалась лбом мне в грудь, словно маленький ребёнок, и не торопилась отпускать. — Я так скучала по тебе! Я так рада что с тобой всё в порядке! — …да неужели. — сказала я в итоге, стиснув зубы. А она только сильнее обняла. — Я знала! Я знала, что ты тогда не погибла! Хоть все и говорили, что тебя с нами больше нет, но я им не верила! — Катя начинала понемногу всхлипывать, а потом и вовсе расплакалась прямо у меня на груди. Опомнившись, она отстранилась немного, и взяла меня за плечи. — Я стала героем, чтобы найти тебя! И найти того злодея, что похитил тебя и чуть не убил твоего папу! — …хах… Вот оно как… — тихо сказала я, опустив голову. Не думала, что в официальной версии произошедшего в день моего побега, меня саму даже не подозревали в покушении на убийство Олега. Это как-то смешно, по моему… — …но я и есть злоде… — Это не важно! — Катя перебила меня, не дав закончить. — Я понимаю, что с тех пор как тебя похитили, тебе приходилось делать много неправильных вещей, но ничего страшного! Мы с папой сможем доказать, что ты только жертва, и вернём тебя домой! Я нашла тебя, а потом найду и настоящего злодея! — …В таком случае, я тебя поздравляю. — я сделала шаг назад и Катя замерла, не до конца понимая о чём я говорю. За секунду её порозовевшее от слёз лицо побледнело. Я направила на неё своего ярыгина. — Этот злодей перед тобой. В этот момент Фантом поняла как глупо с её стороны было бросать свой пистолет. Воссоединение с утерянной подругой детства для нее обернулось в ловушку опасной злодейки, в стычке с которой шансов было маловато. — Не знаю почему ты решила, что я тебе не враг. Я действительно Валерия Архипова, та девочка, которую ты знала в детстве, но меня никто не похищал. — услышав мой слегка ироничный голос, Катя сделала шаг назад. Я же всё равно держала её на прицеле. — Я сама сбежала. И это я тот, кто убил… точнее, пытался убить Олега Архипова. — Этот пистолет ненастоящий! — заявила Фантом, собрав остатки своего героизма. — На мне усиляющее причуду устройство и твой пистолет ненастоящий! Ты не сможешь им меня ранить. — Пистолет? Да, я создала его причудой, ты права. А что на счёт пуль? — не дожидаясь ответа я выстрелила. Катя инстинктивно прикрыла лицо руками, поэтому получила ранение в плечо. Упала на землю, но крови много не было. С любопытством глядя на неё я достала из кармана припасённый теннисный мячик и бросила ей. — Поймай-ка! Тяжело дыша и стоя на четвереньках, героиня повернулась. Мяч подкатился прямо к её руке. Было видно, как у неё на лице эмоции меняются от шока, до обиды и гнева, но она вся таки взяла его. Для неё этот мяч оказался вполне себе реальным. Мне хотелось улыбнуться от этого открытия, но радости особой, почему-то, не чувствовала. Был шанс, что разработка Восьми Заветов не сработает на такой как Фантом, но иначе у меня бы ничего не было, чем можно было бороться против неё. Теперь же, когда её причуда временно стёрта, перевес сил на моей стороне. Я подошла и встала в метре от девушки, всё так же холоднокровно направляя на неё оружие. У меня нахмурились брови, а голос стал более жёстким. По её глазам было видно, что она догадалась, что не так с этим мячиком, а точнее, что стало не так с ней. — Думаю ты теперь понимаешь что остальными пулями я без проблем смогу пристрелить тебя? — она кратко кивнула мне. В моменте эта сцена напомнила мне ссору между старшей и младшей сестрой, но я тут же затрясла головой. — Кому ты рассказала о моей личности? Мне нужны и геройские, и реальные имена. — Я никому не рассказывала… — тихо отозвалась та. Её отрицание только вызвало у меня нервный смешок. — Нет? Интересно как тогда ты объяснила героям и полиции своё поведение в больнице? — меня начинало раздражать её невинное выражение лица и я повысила тон. — И мне очень хочется узнать, зачем ты вернула мне тогда книгу? По моим прикидкам, тебя как минимум должны были принять из-за этого за соучастницу, разве не так?! Катя молчала. Держа в обеих руках теннисный мяч, она склонила над ним голову, а на щеке у неё блестела мокрая дорожка. С подбородка на мячик упала слеза. Мне захотелось пнуть её в живот. К чему сейчас все эти сопли?! Она что, надеется разжалобить меня своим печальным беззащитным видом? У меня задрожали руки. — …я правда рада тебя видеть. — едва слышно сказала Катя, подняв на меня мокрые глаза. Моя челюсть сжалась с такой силой, что зубы едва не начали крошиться. — Передавай «привет» папе! — Выстрел первый, второй, третий. Все в грудь. Девушка упала на спину, из разжатой руки выкатился мячик. Я смотрела на неё застывшим взглядом секунд двадцать, пока не заметила, как медленно поднимается и опускается её грудь. Конечно на ней был бронежилет. Меня накрыло волной непонятных, спутанных между собой эмоций, которые я даже не могла назвать. Отбросила пистолет в сторону. Ноги сами несли меня прочь от лежащей на земле героине. В груди сердце билось будто в тисках, окруженное шипами, что резали и кололи, а в голове остался только гул. Прочь из квартала, прочь из района, из этого города! Может даже прочь из Японии. Только бы никогда снова это не переживать. Хочется стереть этот день из памяти, вернуться домой и хорошенько напиться так, что на следующий день придётся убирать за собой блевоту. Но снова и снова перед глазами Катя. И Фантом смешивается с той девочкой из детства, меняется с ней местами в моей памяти, и уже не понятно кто из них кто, и в кого я стреляла. Тяжело дышать. Тяжело переставлять ногу за ногой. Понятия не имею, сколько я пробежала, не различая дороги, но городской пейзаж сменился пригородным. Я остановилась под фонарём. Изо рта у меня шёл пар, но я так и не замечала, что уже было достаточно холодно, ведь меня всё равно трясло, только не от мороза. На этот раз была не паническая атака, и не истерика. Напряжение перешло ту черту, после которой я даже не могу осознавать свои чувства и на них реагирует только тело, пока мозг не может понять, что происходит. Надо заземлиться, отвлечься хотя бы на что-то. Я присела на корточки и облокотилась плечом на фонарный столб, обхватив колени обеими руками. Попыталась убедить себя, что всё в порядке, что переживать не о чем, что Катя… И снова её беззащитное выражение лица. Одну эмоцию я всё-таки смогла разобрать в себе — чувство вины. Бесконечно душащее, беспощадное, заставляющее направлять пробужденную жестокость на саму себя. Я его ненавижу. Оно заставляет ненавидеть себя, а бороться с ним сложнее, чем с никотиновой зависимостью. Оно давит фантомно на солнечное сплетение. Хочется воткнуть туда что-нибудь поострее и подлиннее, чтобы уже наверняка избавиться. От себя, и от этого чувства. Только здравый смысл, где-то далеко за пеленой этих больных мыслей, уговаривает прекратить. Нет никакого смысла в том, чтобы убивать себя, как нет смысла в том, чтобы жить с вечным чувством вины. Те, кто могут простить — простят, нужно тебе их прощение или нет, а те, кто хочет видеть в тебе монстра — только его замечать и будут. И как только найдешь способ не придавать этому значения… Что-то тёплое упало мне на плечи. Все тревожные мысли в голове как по команде заткнулись, позволяя услышать шорканье ногами прямо передо мной. Я коснулась руками того, чем меня укрыли, и посильнее натянула, прячась с головой под это тяжёлое, пахнущее потом, пальто. — Теперь то мы можем пойти домой? — Томура старался придать голосу безразличную интонацию, но тон его выдавал. Я протерла руками глаза и поднялась на ноги. — Пойдём домой…