Удивительное семейство Уизли

Всю свою осознанную жизнь Гарри Поттер жил с пониманием того, что он не такой, как остальные. К нему с лёгкостью можно было применить такие эпитеты, как «необычный», «ненормальный», «странный». И именно поэтому ему было странно, что рыжий мальчик, Рон Уизли, сидящий напротив него, казался ещё страннее. И пока Гарри пытался переварить эту мысль, его новый знакомый продолжал рассказывать о своей семье. — Мамин двоюродный брат — сквиб… мне кажется, он — бухгалтер, или что-то такое. Применяет магию чисел в магловском мире. Но мы о нём никогда не говорим. Теперь Гарри не сомневался, что Уизли были из тех семей, которые презирали всё неволшебное. — Знаешь, как говорят? Большие деньги любят тишину, — хмыкнул рыжий. — Эээ… — многозначительно протянул Гарри, пытаясь понять, значило ли это, что Уизли нормально относятся к сквибам. Ему стало любопытно, в курсе ли они, чем вообще занимаются бухгалтера. Судя по последнему заявлению Рона — не особо. Гарри пришлось немного напрячься, чтобы вникнуть в беседу — пока он думал, Рон продолжал болтать. — …и мне нужно будет сделать что-то выдающееся, чтобы соответствовать своей семье, — с ухмылкой заявил он. От надежды на то, что мальчик отличается от высокомерного Малфоя, почти ничего не осталось. — Мой старший брат Билл работает на гоблинов. Он стал самым молодым стажёром в Гринготсе — проходил у них практику на каникулах ещё до того, как сдал СОВы. — Оуу, — протянул Гарри, не особо удачно пытаясь изобразить восхищение. Рон не обратил ни малейшего внимания на неискренность Гарри и продолжил: — Ага. Когда мы с родителями были в банке, ему удалось пробраться к хранилищу класса А и сломать его защиту всего за пятнадцать минут. Он потом сообщил об этом администрации. Ты бы видел их лица! О, гоблины были в восторге! Конечно, не сразу… сначала они собирались замуровать Билла в стену, но потом предложили работать на них. Гарри смотрел на мальчика, сидящего перед ним, с приоткрытым ртом. Он не мог понять, что его больше смущало: то, что гоблины предложили человеку, который их ограбил, работу, или то, с каким восхищением Рон об этом рассказывал. — Итак… Чарли работает драконологом в Румынии. Ему удалось выучить парселтанг! Ну почти… Заметив недоумение на лице Гарри, Рон поспешил объяснить: — Это язык змей. Вообще он звучит как шипение и считается, что его невозможно выучить… но у Чарли почти получилось! Когда он только начинал работать в заповеднике, один из старейших балауров — это такой змей-дракон, или что-то подобное — вышел из себя и чуть не разнёс там всё! И Чарли запрыгнул к нему в загон и начал его успокаивать. И, представь себе, всего через пять минут он успокоился! Балаур, а не Чарли. — Ого… — неуверенно вставил Гарри. — Ага! Их местный парсельмут Дивит уверял, что Чарли сказал «ты такая сексуальная красотка», а не «успокойся, хороший мальчик», но Чарли думает, что он либо пошутил, либо был шарлатаном… Гарри приподнял бровь и Рон поспешно добавил: — Ну через неделю его сожрал украинский железобрюх. Так что, вероятно, у них произошло небольшое недопонимание… Это одна из причин, почему не бывает старых драконологов. Рон беззаботно пожал плечами и продолжил: — Кстати, Чарли кое-чему меня научил! Хочешь послушать? Не дожидаясь пока Гарри кивнёт, Рон продолжил: — Вкусный… горячий… двуногий… — немного шепеляво пробормотал он. — Чарли говорит, что это значит «Друг драконов». Гарри не мог понять, шутит Рон или говорит серьёзно, но он всё равно опять смотрел на рыжего с приоткрытым ртом. Приняв шокированное выражение лица Гарри за восхищение, Рон зловеще улыбнулся и показал язык. Рот Гарри открылся ещё шире, когда он увидел, что язык рыжего был раздвоен, как у змеи. Гарри не успел никак отреагировать, потому что Рон захлопнул рот и продолжил рассказывать: — А это мне досталось благодаря моим братьям Фреду и Джорджу, ты их видел сегодня. Они просто великолепны в зельях, все в маму. Когда им было девять, они изобрели своё первое зелье и пропитали им шоколадные помадки. В общем, если помадка попадает во влажную среду, она начинает разъедать то, к чему прикасается… или что-то в этом роде. Когда я положил одну в рот, то почувствовал жуткую боль — эта штука начала разъедать мой язык. Гарри не был уверен, что хочет знать подробности, но Рон продолжил рассказывать. — Мама сразу запихнула в меня безоар и мы аппарировали в больницу святого Мунго. Если бы меня вовремя не доставили туда, я мог бы умереть, — не без гордости заявил он, немного выпятив вперёд грудь. — Ну, короче говоря, где-то через неделю мне смогли восстановить язык, осталось только небольшое напоминание. О, но самое крутое, конечно, в том, что близнецы пообещали мне, что я смогу покупать все товары по себестоимости и получать один процент от прибыли от их бизнеса, если не расскажу об этом родителям. Правда круто? Гарри промолчал, а Рон, приняв молчание за согласие, продолжил: — Ой, я кажется не рассказал. Близнецы, наверное, с рождения мечтают открыть свой бизнес и продавать всякие крутые штуки. Гарри сделал себе заметку никогда (нет, даже не никогда, а НИКОГДА) не покупать ничего у близнецов. Да и вообще держаться от них подальше. — Это… звучит немного опасно, — неуверенно сказал Гарри. Он не мог понять, почему Рон был в таком восторге, когда рассказывал, что чуть не умер, когда ему было всего семь. Рон видимо воспринял это как шутку и весело усмехнулся. — Могу тебе сказать, что из всех моих братьев опасен только Перси. Гарри удивлённо приподнял бровь с ужасом представляя, чем занимался этот Перси, если на его фоне воровство у гоблинов, работа с драконами и попытка убийства родного брата не была опасной. Может быть, он был укротителем каких-то других тварей? Хотя какие твари могут быть опаснее драконов? — Итак… Перси — наёмный убийца? — неуверенно предположил Гарри, выбирая самое опасное из того, что он мог придумать. Рон весело рассмеялся. — Перси — убийца? Нет, конечно. Хуже. Вообще, сейчас он — староста Гриффиндора. Он только на пятом курсе. Но он хочет стать… — Рон выдержал долгую театральную паузу, — …адвокатом. Так что не советую тебе переходить ему дорогу. Папа несколько раз брал его с собой на работу. Кстати, я говорил, что мой отец работает в Министерстве Магии? Так вот, Перси уже сейчас произвёл огромное впечатление на мистера Крауча. Он говорит, что у Перси большое будущее. Мистер Крауч это… впрочем, не важно. Даже мадам Боунс, это папин босс, была впечатлена его способностями. Да и любой был бы! Ведь он смог доказать, что мистер Фадж, мистер Скримджер и мистер Мокридж — опасные преступники, а Беллатрикс Лестрейндж — жертва домашнего насилия. Все эти фамилии ни о чём не говорили Гарри, но из того, что он слышал об адвокатах от дяди Вернона, он знал, что с ними действительно лучше быть в хороших отношениях. — Они на самом деле опасные преступники? — Конечно, нет. Только Лестрейндж. В общем, Перси уже ждут с распростёртыми объятиями в Министерстве. — Вау, — что ж, Гарри мог признать, что это действительно было впечатляюще. — Ага, — с лёгкостью согласился Рон. — Ну, остаётся только Джинни. Это моя младшая сестра. Что ж, ей намного проще… только не вздумай сказать ей, что я так сказал! Гарри кивнул, даже не понимая, о чём вообще они говорят и что конкретно нельзя говорить Джинни. Не то чтобы они даже были знакомы. — Джинни переплюнула всех нас вместе взятых, только родившись. Она первая девочка в семье Уизли, родившаяся за… — лицо Рона забавно сморщилось, — последние лет триста. — Ого, — в который раз сказал Гарри. — Ага, — в который раз ответил Рон. — Вообще, у неё была пара вариантов того, чем бы она хотела заниматься… пока она думает либо создать заповедник нунду в Африке, либо играть в квиддич за гарпий, либо охомутать… эээ… ну… Гарри Поттера, — пробормотал Рон, немного краснея. Сам Гарри тоже покраснел. — Но… только без обид, приятель. Я думаю, что она скорее выберет заповедник нунду, хотя для этого нужно найти хотя бы одну живую особь… считается, что они вымерли. Просто… ну в книжках ты… — речь Рона стала ещё более бессвязной, а лицо ещё сильнее покраснело. — Ну в книжках ты такой… крутой. — Оу… — смущённо пробормотал Гарри. Он сильнее был рад тому, что Джинни Уизли скорее всего не попытается его охомутать, чем расстроился из-за того, что не выглядел достаточно круто для десятилетней девочки. — Ага, — согласился Рон. Они провели некоторое время в неловкой тишине, когда двери распахнулись и в купе заглянула улыбающаяся женщина. — Хотите чем-нибудь перекусить, ребята? Гарри почувствовал, как его живот заворчал, но прежде, чем он успел ответить, Рон с улыбкой подскочил, доставая откуда-то из-за пазухи огромный пакет со сладостями. — Спасибо, у нас всё есть, — ответил он, высыпая конфеты на столик. Женщина ушла, и Гарри с тоской посмотрел ей вслед. — Угощайся, — предложил Рон. — Эээ… у меня аллергия на сладкое… — неуверенно соврал Гарри. Он, конечно, хотел есть, но ему нравился его язык… да и умирать в одиннадцать совсем не хотелось. Рон тяжело вздохнул, но потом его лицо просияло. — У меня есть ещё бутерброды! Мама делала. Бутерброды оказались безумно вкусными и Гарри был удивлён, что Рон к ним даже не притронулся. Рон, будто прочитав его мысли, пожал плечами и ответил: — Терпеть не могу копчённую говядину. — А как твои родители познакомились? — спросил Гарри, доедая второй бутерброд и приступая к третьему. Рон скривился. Весь вид его говорил о том, что эта тема ужасно скучная. — Как это часто бывает у волшебников, родители познакомились в Хогвартсе. Папа был на два года старше, и когда мама обратила на него внимание, уже учился в выпускном классе. Мама росла в традиционной семье, поэтому ей было немного стыдно звать его на свидание… И она сварила амортенцию… это любовное зелье. Эээ, ну оно помогает привлечь внимание… Но папа никак не отреагировал. Поэтому она увеличила дозировку, но это не помогло. И она ещё раз увеличила дозировку, и ещё раз… в общем, папа с серьёзным отравлением оказался в больничном крыле и маме пришлось извиняться за то, что она его чуть не убила. На этих словах Гарри с трудом проглотил плохо пережёванный кусок и подумал, насколько невежливо будет, если он не доест. — Тогда-то папа и признался, что был настолько сильно влюблён в маму, что даже не заметил действие зелья… и просто стеснялся пригласить её. С тех пор они вместе, — сказал Рон и скривился ещё сильнее. — Слащавая романтика. Джинни обожает эту историю. Гарри неуверенно помял в руках остатки бутерброда и ещё раз порадовался тому, что девочка вряд ли сочтёт его достаточно крутым и интересным. От очередной неловкой паузы их спас Малфой, ворвавшийся в купе с двумя телохранителями. Гарри не был уверен, нравится ли ему Рон, но Драко был откровенно неприятным. Он выглядел отталкивающе, его манера речи была отталкивающей, а то, ЧТО он говорил, было ещё отвратительнее того, КАК он это делал. Поэтому, когда после небольшой стычки Драко заявил, что у них тут куча еды, а Гойл моментально схватил одну из конфет, Гарри не сказал ни слова. О чём почти сразу же пожалел. Сначала мальчик стал пурпурным. И это, наверное, было не так уж и плохо. Потом на его теле начали появляться волдыри, похожие на те, что бывали при ветрянке, только раза в четыре крупнее. И хотя выглядели они довольно мерзко, Гарри пытался убедить себя в том, что и это не очень плохо. И только когда Гойл свалился на пол и начал хвататься за горло до Гарри дошло, что всё ОЧЕНЬ ПЛОХО. — Вот дерьмо! — воскликнул Рон, быстро скидывая в пакет сладости со стола, после чего закричал: — Посторонись! Студенту плохо! Срочно нужно вызвать старосту! Он схватил Гарри за руку, уверенно двигаясь вперёд и активно расталкивая любопытных студентов, которые всего за несколько секунд набились в узкий коридор. — Нам срочно нужно найти Перси, — заявил Рон настолько тихо, насколько это было возможно. — Он ещё и в волшебной медицине разбирается? — Что? — удивился Рон. — Нет. Нет, конечно. Но если с этим придурком Гойлом что-то случится, то только Перси сможет доказать, что мы без понятия, где он взял леденцы с экстрактом тентакулы, и что нас вообще не было в этом дурацком поезде! — Какие ещё леденцы? — Молодец, Поттер! Схватываешь на лету! — сказал Рон, ускоряясь. Гарри поспешил за ним, думая, что возможно Малфой был не так уж плох и ему всё же стоило пожать его руку.