POV Голден
Тёмный коридор, тут уж слишком тихо. Флампти сказал, что всё под контролем и как он мне говорил, как ребёнок "Никогда-никогдашеньки", это забавило меня и вспоминая эту милую мордашку в этот момент, немного улыбался. Это поднимает настроение. Я иду, через пару шагов телепортируясь на шага четыре. Коридоры у нас длинные. Меня на камерах не видно, особенность. Но тут я начал замечать, как всё перед мной начинает меняться. Совершенно другая цветовая гамма, комнаты, коридоры. Нахожусь я в большой комнате, где ведут несколько проходов. Ох чёрт, что за чертовщина? Флампти уже во время игры меняет ход игры? Твою же ж мать! Когда эта игра закончится, я точно устрою ему допрос. Но да, я так говорю себе каждый раз, когда он исполняет какой-то фокус. В итоге, я просто оказываюсь в ласках, заботе и любви младшего, который так и давит на жалость, чтобы его не допрашивали за его приколы. Как ребенок, честное слово. Но это никак не мешает мне любить его. Ладно. Теперь надо привыкать к новым правилам игры. И вдруг я слышу знакомый до боли голос. Моё сердце на миг замирает, а зрачки сужаются от страха. Этот голос... Отец... "Флампти... Для чего это?... "— шепчу я куда-то в пустоту, упав на колени. И он, как на мой зов появляется прямо за мной. —Братец, я хочу, что бы тебе было легче, — он так же на коленях и обнимает, шепча мне это на ухо. —Убей папочку... — эти слова звучали так, будто он сейчас заплачет. Чувствую мокрую щёку своего брата и поворачиваюсь к нему. Голова его опущена, с глаз капают слёзы. —Л-легче?... — не понимаю его и прижимаю к себе, крепко обнимая. Я прекрасно знаю своего брата, что у него привязанность к нашему отцу, он любит его и не хочет, что бы он умирал. Флампти всё так и не знает правды про нашу "мать". Но так хотелось ему всё рассказать. Он не переставал его любить даже после того ужаса, который испытал и увидел. —Да... Я знаю, ты очень ненавидишь папочку... — он поднимает голову, смотрю на его состояние в целом. Его взгляд пустой, а улыбка... Безумная и широкая. Один его глаз дёргается. —Ты считаешь, что такие люди, как он, жизни не достойны... Себастьян, я не знаю, как ответить мне на это. Сам сдерживаю свою улыбку, потому что... Да, да...говорить мне такое, как пробудить во мне монстра. —Он хотел тебя убить на твой день рождения, братик...— он немного отстраняется, улыбка спадает. Его прохладные и нежные руки аккуратно касаются моего лица и поглаживают его. Приятно. Непроизвольно ласкаюсь и успокаиваюсь от этого. —Не хочу тебя терять, никогда...— голос становится тише, брат садиться на мои колени. Очень близко, на столько, что на моих щеках начинает гореть румянец. Но ведь... Если камеры меня не фиксируют, а Флампти да. Меня посетило недоумение. —Фламп... —Я люблю тебя,— прошептал он мне, так тихо, ели уловимо. Но я это услышал. Я знаю это, но эти слова, которые я слышал от него много раз, которые грели мою душу, в этот же, очень смутили меня. Да и по виду, сам Флампти отводил немного взгляд, сам краснел, как помидор. В этот раз, я совершенно не знаю, что мне ответить. Спустя минуты молчания, Себастьян встаёт с меня, встаю за ним. Краска на нём уже не сияет. Берёт мои руки и смотрит прямо в мои золотые глаза. —Развлекайся,— он мило улыбается мне, не могу не улыбнуться ему в ответ. Свожу брови и смотрю на него. Уже так сияет, быстро же он успокоился. В какой-то мере меня это насторожило, ведь он так "любит" отца? Мне бы пришлось тогда успокаивать его долго и объяснять всё, как ребёнку. Но нет. Не буду забивать этим голову. Кивнув ему, я пошёл в сторону, где ранее слышал голос. Иду и понимаю, что спустя столько лет, я смогу увидеть своего отца, которого ненавижу всей душой.POV Окончен.
—Черт! Камеры не работают, местность изменилась, как мне выживать теперь?! Так и знал, так и знал, в этом эксперименте явный сбой! Он слишком могущественнен... — блондинистый мужчина, лет на вид тридцати пяти, но на деле, на много старше. Выглядит он напуганным в данный момент. Он держит планшет, в котором одни лишь помехи, свет в "комнате" эпилептически мигает. Иногда быстро, иногда медленно. Это сбивало с толку ещё больше, а голова постепенно болела, не даёт всё это ему сконцентрироваться. Золотая фигура появляется в помещении и смотрит на переживающего мужчину. Свет потухает и лишь золотое свечение глаз были ориентиром в этом тёмном помещении. Мужчина поднимает взор на источник света и он оцепенел. —Честер... — встав с места, начал подходить к своему высокому двухметровому эксперименту, который пристально следил за ним. —Как я скучал... — нервно улыбается учёный и уже готовится обнять, как был отпихнут со всей силы в другой конец комнаты. —Не смей прикасаться ко мне... — золотоволосый всё стоит на месте и не подходит ближе. Щёлкнув пальцами, в помещении стало чуточку светлее. "Властвуй... " Мужчина падает на колени и откашливается, даже с кровью. Похоже Голд его сильно оттолкнул от себя. Достаточно. Умрёт от рук своего создания? —Зачем ты меня создал? Хотел поднять на мне денег?! — золотой быстро подходит к нему и ногой прижимает голову своего создателя к стене. Резко и сильно, что у того даже пошла кровь. Мужчина ощущал ужасную боль в голове, кричать не смел. Смотрит на своё создание, которое способно его убить и более чем, так как натворил многое. Тогда он его уже побаивался, когда Честер глубоко ранил руку, когда вырубил чем-то тяжёлым, как увидел тело мёртвой Эммы. Учёный не мог представить, что с ним может ещё сделать этот золотой и хрупкий парень. —А потом, захотел подняться на остальных?! Заставляя их страдать на протяжении всей жизни!— Честер убирает ногу с головы и поднимает за волосы мужчину, который пытался что-то сказать ему, явно не ответ на вопрос. —Заставлял всех страдать?... С чего ты взял?... — он делает удивлённый вид, изнывая от головой боли. —Разве не ты, отец, заставлял Блэма менять своё лицо на потеху публики? Позволял делать с ним всё, что хотел? Разве не ты брал его на встречи с большими дядьками с большими кошельками, которым продавал его?! Повзволял делать с ним всё, что только вздумается!— Голден начинает безумно улыбаться, скаля свои зубы. Пластыри на лице начинают потихоньку отходить, открывая вид на трещины, напоминающие уже клыки. —Откуда ты это взял?... — на глазах написан страх, откуда золотой мог знать о такой тайне? Ведь он грозил Блэму, что если тот проболтается хоть кому-то, его жизнь станет кошмаром. Хотя, куда хуже было? Но было. —Это тебя не касается... —вторая рука схватилась за горло мужчины. —А Грункфусс... Умнейший человек, которого видел свет! Способен на всё! Ты хотел его сделать даже своим напарником, так ведь? Но он отказывался, хотел жить по другому, мечтал совершенно о другом. Осуждал тебя... Но что же? Ты избивал его и заставлял работать на себя, запирал в самые опасные клетки, что бы точно не выбрался и делал, что ему сказали, — рука начинает сжимать горло, рот постепенно становится целой пастью с клыками. Трещины начинают деформироваться. Голд этого вообще не замечает, будто бы это так и должно быть. Он замечает лишь то, на сколько сжимает горло своего создателя, глядя на то, как его лицо постепенно опухает, как пытается отстранить от себя сильную руку золотого эксперимента. Золотые глаза ярко сияют, ослепляя теряющего сознания мужчину. Разум туманится злостью и сладким чувством мести. —Я не прощу тебе это никогда. Я не прощу тебе, что ты делал с Себастьяном... Никогда... Не прощу, — в памяти проблёсктвают картины, когда Флампти улыбался ему, беззаботно веселился и был полон счастья, всё это в перемешку с воспоминаниями, когда видел, как его любимый младший братик страдает от рук. "Отец! "— внезапно голос из проёма. Флампти весь стоит напуганный, в слезах. Но одновременно и улыбается. В его голове происходит что-то непонятное. Сердце расходится на две части. Но он сам ему сказал убить его?... Голден не обращает внимание на младшего брата внимания и раскрыв свою пасть во всю ширину. Откусывает лицо своего создателя. Его зубы, словно крепкое и острое стекло. Осколки крепкого стекла. Кровь потекла по одежде Голдена и страдальца, потерявшего сознание. Не в силах он кричать. Ошмётки того, что осталось от лица, даже не осталось глаз. Вместо них кровавые дыры. Голден отпускает того и желает посмотреть, как он будет умирать, если ещё не умер. Безлицый человек глотает воздух с риском захлебнуться в собственной крови, шедшей с носа, ещё и сам золотой швырнул его на спину, увеличивая риск летального исхода. Флампти стоит в стороне, в проёме и хихикает, пока из глаз идут слёзы, глядя на безликого кровавого человека, который начинает откашливаться кровью, пытается лечь на живот, но золотой сделать этого не даёт и со всей силы наступает ногой по солнечному сплетению. Кровавый человек истошно кричит и сгибается, кровь хлыстнула фонтаном из-за рта. Адская боль и разрыв диафрагмы привели к быстрой, но очень болезненной смерти. Но Голдену всё мало, что он уже убил его. Крепко держит тело одной ногой и наклоняется к голове. "Я вырву тебе бошку, ублюдок"— одна мысль. Золотой парень берёт кровавую голову в свои руки и вывёртывает шею до хруста. Но нет. Мало. Золотой проворачивает голову градусом больше, с хрустом вывёртывая и ломая позвонки, вдобавок разрывая кожу на шее. Последняя прокрутка, златовласый монстр хватается за голову крепче и ему не составляет большого труда вырвать голову. Из шеи кровь не хлыстала. Никакого давления не было. Она лишь вытекала. Этот эксперимент оказался далеко не слабым в физическом плане. А всегда ли он был таким сильным? Или что-то произошло? Флампти всё стоит там, где и стоял, наслаждаясь и изливаясь слезами от увиденного. Это всё было одновременно, перерастающее в безумие. Беловолосый подходит к своему брату и обнимает сзади. Его не волновала кровь на одежде, на лице, на руках брата. —Братик... Как ты себя чувствуешь теперь? — шепчет Флампти, прижимаясь только больше. Голден стоит и не двигается, глядя на оторванную мёртвую голову, что была вся в крови. По клыкам пасти капает кровь прямо на пол. Пустой взгляд Голдена холоден, глаза сияют тускло. Только спустя несколько минут спустя золотой ощущает кого-то очень нежного за собой, и даже... Тёплого? —Я?... — пасть приходит в нормальное состояние рта. Глаза вновь сияют ярко. Он выкидывает голову в угол и поворачивается к младшему брату, который тискается к старшему. —Да... Тебе лучше, братик? — он поднимает на него глаза. Милые и любимые Голди глаза, они выглядят очень взволнованно, нервно. Золотой вздыхает и улыбается ему, чтобы брат чувствовал себя спокойней. Что то внутри души говорит Голдену обнять его и прижать к себе, даже приластить. Но золотой не хочет пачкать братишку. —Да... Мне лучше. На много. Я могу уйти? Мне нужно в душ. Не хочу трогать тебя своими грязными руками —Конечно, братик, — юноша отпускает старшего брата, который, в свою очередь поспешил удалиться из комнаты, где было очень много крови. Оставшись один в комнате, так как Голден уже телепортировался, Флампти подошёл к мёртвому телу своего отца и наклонил голову. —Я тебя любил, правда, но... Это было ненормально. Я узнал, что такое настоящая любовь, и по сравнению с твоей любовью, она не правильная, — как-то тяжело вздыхая, он наблюдает за тем, как тело и оторванная голова поглощается полом, будто сжирает. Парень выходит из комнаты, и идя, он стал разбираться в своих чувствах к отцу. Да. Ему больно от его смерти, но он и любит его. Много страдал от его рук, любил. Его любили. Но, только сейчас, как создатель умер, Себастьян начал что-то понимать. К тому же, его сердечко вновь занялось и тем, кто любит его точно. Только. Стоило ли Флампти говорить немного о других чувствах брату? О другой любви? Которая немного другая, или на много другая. Он тогда видел реакцию брата, и белый увидел, что старший понял, в каком контексте было "я люблю тебя". А что касается Оливии, Флампти немного остыл. Совсем. Он не видел её несколько месяцев, с последнего раза, как она приходила играть и специально проиграла парню. "Вы проиграли! " Раздался роботизированный голос. —Нет, я выиграла! Тихий чмок перерос со страстью в более любвеобильный поцелуй. Но благо, это вовремя закончилось. Было бы так неловко. —Я так скучал по тебе... —И я скучала по тебе. Я так люблю тебя. —И ты специально поддалась мне? —Да! Это был последний раз, когда они виделись. Даже после того, как разум стал сходить в сторону безумия, Флампти глубоко в сердечке верил, что всё таки она его продолжает любить, зайдёт "на огонёк". И нет, он не будет с ней играть. Он просто хочет любви от любимого человека. Но, он так и не дождался, полностью погрузившись в своё безумие. Делал всё, что бы привлечь внимание девушки зайти к нему. Потом и вовсе донесся слушок от её подруг, которых, Флампти отлично знал, что она уехала в другой город. Как-то уж очень грустно и теперь, его постепенно опустевшее сердце упало на собственного родного брата.