несколько душевных вывихов

его «иисус» был некрещёным идолом, его иисус был отвергнут социумом – его иисус был вовсе не иисусом, а стеснительным мальчишкой с бледной кожей, мешками под глазами, с ярким румянцем и ослепляющей невинной улыбкой – имя «шин тсукими» слетает с уст горьким вкусом вина и ощущением стали ножа, проведённого по языку до брызжущих капелек крови, соу смотрит завороженно за каждым движением шина, когда тот разворачивается испуганно на звук собственного имени, понимает – шин тсукими в его глазах определенно играет роль никого иного, как святого, того, кому хочется преклониться. у шина руки холодные, и соу их сжимает крепко-крепко со словами о том, что может их отогреть, пусть только тсукими попросит – шин растерянно смотрит, пока хиёри старается не засмеяться отталкивающе – видеть неловкость, смущение в этих глазах было тем, что хотелось запечатлеть в памяти, вспоминать раз за разом – соу улыбается, показывая острые клыки, напоминает шину хищного зверя, который в секунде до того, как разгрызть нутро жертвы и выгрызть внутренности. соу целует едва ощутимо шина в щеку, когда тот заливается красной краской – хиёри обжигает слабым огнём смущения своего мраморного иисуса, пока в голову прокрадываются мысли о поцелуе иуды и картине изображающей его с иисусом – возможно, однажды соу повторит эту картину. если шин был в глазах соу иисусом, смотря на соглашение и подпись шина, выведенную на скорую руку – хиёри ощущает себя иудой. смотря на тёплую улыбку шина, соу невольно представляет себе как целует того в щеку, тем самым его предавая.