Первая ночь

— Ты совсем разобранная, дитя моё. Летаешь где-то. — госпожа Фазилет долго наблюдала за Хазан, бесцеремонно войдя в её комнату ранним утром. — Нет, мама. Совсем напротив. — Хазым не допекает тебя работой? — Как обычно. Допекает. — девушка накрасила губы в холодный энерджи и хмыкнула. — Только работой? — сгримасничала Фазилет, уставившись. Эта немного расплывшаяся, вечно раздражительная женщина с рыжими, выкрашенными хной волосами, конечно, была начисто лишена воображения, но отнюдь не интуицией. И если она считала что-либо заслуживающим внимания, то в подавляющем большинстве оказывалась права. — Ты ждёшь положительный ответ или отрицательный? — Хазан улыбнулась. — Он ведь интересуется тобой, разве нет? — А ещё, я не самый плохой адвокат, мама. — Не язви. Попасть на службу к самому Хазыму Эгемену — невиданная удача. — И? — Чамкыран отвернулась от зеркала, ради перспективы услышать очередную непристойность. — Ну продолжай, продолжай. Фазилет не продолжила… Однако бросила на дочь взгляд, наполненный горестным укором. — Мамочка, я не первая и не единственная в Эгемен Групп. Это так… чтобы ты на многое не рассчитывала. Хазан явно насмехалась, мать досадно сглотнула негодование. Спустя несколько минут она всё же не выдержала, приподнимаясь, и добавила: — Первая, последняя… Дурёха ты последняя! Надо ж его в себя влюблять. Надо ж его от себя не отпускать. А ты…?! — Терпеть не могу стариков, пусть и миллионеров. — Надеюсь, ты того же мнения и про нищих красавцев. Брюнетка застегнула пуговку на уровне груди и покачала шеей, напуская надменности и строгости. — Безусловно. Родись Хазан мужчиной, о ней бы сказали, что у неё блестящий характер и отменный внутренний стержень. Но она родилась женщиной… поэтому зачастую, в глазах окружающих, слыла сукой. И только Фазилет разочарованно вздыхала в след уходящей наследнице. Она прекрасно знала, что знаменитую чамкырановскую стервозность её дочь, увы, не унаследовала. ***** На пути к офису молодой штатный адвокат Чамкыран прокручивала в уме утреннюю беседу. Губы растягивались в презрительной ухмылке, подбородок машинально отрицал вымысел матери. «Бедная»… она жалела родительницу — та не реализовала себя ни на каком поприще, ни в супружестве, ни в профессии. От того и не могла определиться, какую же судьбу пожелать дочери. О ужас… Положение любовницы престарелого богача виделось ей достойным. Или она и в самом деле наивно полагала, что Хазым свяжет себя узами брака? Фу… Хазан скривила губы. И лишь паркуясь на подземной стоянке, заметив недалеко курившего младшего Эгемена, она вдруг с любопытством опрокинула мыслишку — а приемник холдинга Фазилет устроил бы? Смешно… мать его даже не рассматривает, сразу берёт выше. — Доброе утро, Ягыз. — странно, но Хазан взбодрилась. — Привет. Я думал, ты будешь от меня бегать. — Нет, сегодня придётся с тобой работать. — Хорошо выглядишь. — мужчина не сводил с неё глаз. И не читалось в них никакого похотливого уничтожения и грубости, как днём ранее, скорее одобрение и, кто бы мог подумать… даже любование. — Меня ждёшь? Тогда идём. Дел и в правду много. — брюнетка подписала немое соглашение на подобие его жалкого мира. Воевать сейчас действительно ни к чему. — Где ты была две недели? Вопрос прозвучал быстро, адвокатша попросту не успела сориентироваться. Непонимание выразилось на её лице. — В каком смысле? — В прямом. В главном офисе тебя не было. Командировка? Больничный? Или всё-таки скрывалась? — А почему ты не поинтересовался у отца? — Я не разговариваю с ним о личном. Весьма неожиданный диалог как для двух недолюбливающих друг друга коллег и вчерашних почти врагов. Не от того ли они стали друга друга недолюбливать, что мало говорили и идеально трахались? Чамкыран вдруг поняла, что её так в нём бесило. Отсутствие нормальных слов и изобилие пошлостей. Они всегда общались на разных языках. — У тебя ко мне «личное»? Не переживай, это скоро пройдёт. Или знаешь что — переспи с секретаршей. — заулыбалась брюнетка. Зазвонил мобильный. Громко и вовремя. Она дёрнулась проверить сумочку, тогда как Эгемен, продолжая разглядывать её рот и шею, спокойно принял вызов. — Да, я уже на месте. Иду. Он ничего ей больше не сказал… выкинул окурок, убрал телефон в карман брюк. Затем развернулся и также молча направился к лифту. Хазан осталась стоять ещё с полминуты. «Козёл. Как бы мне опять не поддаться своей слабости к нему…» подумала она. ***** Офис наполнился людьми и начал жить. Адвокатша изучала документы нашумевшей конторы, с которой предстояло сотрудничать, Ягыз уточнял договорённости по условиям сотрудничества. На часах пробило четыре пополудни, а напарники толком не обмолвились ни словом. — Направление оферты будет готово послезавтра утром, максимум к обеду. Да, да… верно. Публичная, конечно публичная. Прости, у меня вторая линия. Мужчина не отходил от трубки, решая один вопрос за другим. Избыток технических подробностей в облаке уверенного тембра с хрипотцой… Чамкыран тайно завосхищалась. Чёрт возьми… в своём профессионализме он выглядел безумно привлекательно! — Нет, брат. Нет, ты меня слышишь? Если мы получим в их лице акцепт, дело в кармане. Кроме того, мы готовим счета. Нужно поднажать. Остальное детали. «Эх, как много вокруг сутулых крыс в очках, и как мало подлинных гениев.» Её гений не удосужился снять с неё бюстгальтер и трусики, когда развратно имел в соседней комнатке недавно. По истине — самый невообразимый экземпляр мужского рода. — Записывай. +905321234567. Вечером жду звонка. Да. Спасибо. Она продолжала смотреть с лёгким недоумением. Сейчас он, казалось, был склонен относиться снисходительно ко всему, что его окружало — цифрам, бумагам, людям. Ведь даже разведённая в чашке грязь, именуемая его секретуткой «кофе», не вызывала сегодня хлёсткого комментария. Чего уж говорить про её частые весомые замечания по договорам. И кому-то, через длинный провод по телефону, он вполне мило мог улыбаться. Гад. Ей же он не хамит, напротив, уважительно игнорирует… Что это — намеренное безразличие или некое продуманное пари? Женскому терпению похоже пришёл конец. — Ягыз. Снова «идеальные» транзакции? Никуда не годится. Мы составялем не отношенческий контракт, а классический. Или считаешь, что идентичность сторон настолько не существенна, что Эгемен Групп согласиться зависеть от Сабанчи Холдинг? — сумбурно и громко выпалила она. Эгемен рассеяно развернулся на стуле в упор. Его мысли летали где-то выше контрактов. — Ты в самом деле намереваешься указывать мне как работать? — и ответил всё ещё спокойно. — Я не тебе указываю. Я указываю на прямую ошибку. Даже юнец заметит это. Тем более Хазым. — Так ты переживаешь? Спасибо. — Именно, жалко тебя. — злорадно уколола девушка. — Влетит ведь. Мирно поднявшись, он размял плечи от усталости и проверил время. — Мне стоит внимательнее к тебе присмотреться. Умная, сострадательная… — глаза пробежались по стройной фигуре, — Чувственная… Подобными женщинами не разбрасываются. «Ну что, получила, что хотела? Дура!» — Хазан прокричала в уме сама себе. Она сделала ему поправку по факту, чётко в рамках дела. Однако, её внутренний адвокат мгновенно изобличил достоверную причину их словесного поединка. — Хах!.. Ты всегда относишься к людям как в вещам? Не разбрасываешься хлебом, машинами, женщинами? — Как ты утомительна, настойчива… — он потер виски. — Всего один день и я слишком быстро устал. С этим нужно что-то делать. — Вот с этим точно нужно. — Чамкыран взмахнула двумя листами из папки в воздухе. — У нас есть сроки. — У меня есть сроки, малыш, у меня. И только благодаря им ты до сих пор не здесь. — кивнул в сторону стола Эгемен, медленно и с ухмылкой произнося каждое слово. — Боже мой, ты невыносим. После вчерашнего я вообще не знаю, почему разговариваю с тобой! Реплика неожиданно произвела эффект. Эгемен замолчал. Зеленовато-серые глаза с огромными чёрными зрачками веселились… или имитировали веселье. — Не терпишь соперников… даже мужчин. Что уж говорить о женщине. — брюнетка скрестила руки и прищурилась, буд-то объясняла что-то самой себе, а не ему. — Сводишь всё в банальную аморальщину, а сам попросту бесишься, что я тебе помогаю. Смирись Эгемен, я никуда не денусь. Адвокатша зашагала на выход. Ягыз не дал ей пройти. Его лицо сосредоточилось, ресницы замерли и рот слегка приоткрылся. Одарив её привычным холодным взглядом и горячим дыханием, молодой человек напряженно выдохнул. Так же всё начиналось и две недели назад… когда она не смогла отказать. — Совещание через 10 минут. Выброси эту дурь из головы. И дай нам доделать нашу работу. Хазан почти просила. Он находился уже совсем рядом, упираясь ладонью о дверной косяк. — Мне сложно работать, когда ты рядом. Ты не уходишь у меня из мыслей. — Как же твоя сила воли? Выдержка? Желание доказать отцу! Вот о чём ты сейчас должен думать. — Давай повторим. Давай. Тебе будет хорошо. Сегодня. — успел лишь наклониться мужчина. В этот момент в коридоре послышались гулкие шаги и знакомый решительный голос. В кабинет ураганом нёсся Хазым. Исключительно отталкивающий внешне, но поразительно компетентный начальник… Кому-то он был надзирателем, а кому-то учителем. Хазан боялась его. Ибо подспудно чувствовала ту мужланскую симпатию, мастерски скрытую под наставничество, которой он всегда её одаривал. Алые полные губы шевельнулись. Расстояние между сослуживцами было неподобающе интимным и девушка не хотела, чтобы босс о чём-нибудь заподозрил. Она резко отшатнулась и, обгоняя нелепую сцену, сама дёрнула ручку навстречу. Ягыз, как горе-любовник, остался стоять в углу за дверным полотном. — Господин Эгемен? — Хазан, я искал именно тебя. Ты одна? — патрон оглядел пустоту, на сколько это было возможно. — А я как раз собираюсь на совещание. — она заметно растерялась и не закончила фразу… Чёрт! Они так и остались в проёме. — Что мой сынок? Справляется или валяет дурака? — Всё хорошо, Хазым-бей. Оферта уже составлена, остались только правки. — Следи за ним. Боюсь, как-бы амбиции и спесивость не взяли верх. И… еще… — Слушаю вас. — После работы… вечером… ты свободна? — Не знаю. Вернее… необходима моя помощь? — Да, задержись ненадолго. А потом я сам отвезу тебя домой, или поужинаем вместе… Похотливые глазёнки в силу возраста не сумели скрыть свой откровенный посыл… хотя старик искренне пытался. Адвокатша всё поняла по едва смущенному взгляду, а сынок за дверью — по неловкому слащавому тону. — Хорошо. Я зайду после совещания. — Тогда идём. Где Ягыз, кстати? — Наверное уже в конференц-зале. — зрачки бегали по полу и стенам, — Нужно кое-какие документы подготовить. Я забыла. Буду через пять минут. — она быстро пришла в себя. — Жду. Эгемена младшего прошибло током. Захотелось разбить руки в кровь, но так он только покажет, что ему не всё ровно. Гнев, родившийся от неудовлетворенных желаний — вот, что одолевало его. Обида и подозрение, укол гордыне и ревность! Блять… Отец буд-то сделал отчаянную заявку на последний в жизни покер… Тот самый покер, где более способные лжецы отбирают деньги у менее способных. Решил посягнуть и на его репутацию в холдинге и на женщину! Ягыз немного успокоился, когда вспомнил, что он способнее родителя во всём! Чамкыран опустила на пару секунд веки, утихомиривая пульс, и прикрыла дверь. Мужчина тут же запер её на ключ. — Что ты делаешь? — А ты умнее, чем я предполагал. — Не неси ерунды, надеюсь ты не напридумал себе Бог весь что. — Ты о том, что будешь стучать на меня или ужинать с папочкой? — Я так и знала. Ни на кого я не собираюсь стучать. Речь шла сугубо о нормативных актах. — Ну да, помню… тебе за них платят. Интересно, за свидание при свечах он тебе тоже накинет пару тысяч? — А вот это тебя не касается, Эгемен. Интонации Хазан изменились. Гнусный осадок от предъявленных обвинений горчил правдой. От того более омерзительным ей казался и Хазым-бей и сам Ягыз заодно. Она ненавидела обоих в ту минуту. — Открой, я тороплюсь. И ты тоже, между прочим. — Что ж… госпожа адвокат. Теперь я просто обязан хоть как-то вас отблагодарить. За нормативные акты. — Не стоит утрудняться. Господин Эгемен поощрит меня премией. — манерно улыбнулась она. Член в брюках к тому времени уже задыхался от предвкушения, но мужчина даже не пытался сообразить, где у него в кабинете презервативы. Он смотрел на свою адвокатшу как на жертву, которая испускает последние вздохи. И вдруг вспомнил все мельчайшие детали того вечера, что случайно остались незамеченными… её вкус и терпкость, стоны наслаждения и отчаянную мольбу прекратить. Когда он не прекращал. Невыносимый мускус врезался в обоняние прямо сейчас и не шёл ни в какое сравнение с ароматом её соков, что остались тогда мазками на подбородке. — Да нет, я тебя всё-таки отблагодарю. Эгемен обездвижил девушку и грубо прижал к стене. Та успела громко ахнуть. Коленом заблокировав её бедра, он нахрапом бросился задирать юбку до пояса. — Пусти, мерзавец. — взвыла она полушепотом. Абсолютно не в состоянии противостоять. — Я не хочу! Напарник молчал, хрипло дыша. Пальцы проворно сняли пуговки с петель на уровне бюста и одним движением дали пышной груди волю. Бельё ослабло на ключицах, а соски утонули во влаге его губ. — Не хочу! Не смей… Брюнетка из последних сил боролась. На каждое слово, доносящееся сверху, Ягыз отвечал укусами по свежей плоти. Чистой воды харассмент, но Хазан потекла как мороженое. И куда потом заявить? В президиум адвокатов Турции? — Только не здесь, прошу, прошу… — вот они, предсмертные конвульсии, брюнетка уже принимала его поцелуи и ждала упругого большого розового члена, который успокоил бы болезненный жар между ног. — Совещание вот-вот начнётся, не сейчас! Молодой человек посмотрел на часы над столом и заткнул ей рот своим языком. По прежнему не произнося ни слова. Он не целовал, а властно засасывал всё, что мешало такту его движений — скулы, губы, подбородок, шею. Чамкыран извивалась и, сама того не ведая, расцарапала себе лицо щетиной до красных ссадин. Рука добралась до трусиков и беспощадно рванула их сторону. Она не уговаривала, нет, покорно ждала разрядки, ибо понимала — он узнает её состояние сразу, стоит только прикоснуться до мокрой промежности. Указательный и средний палец уверенно нырнули внутрь, под благодарные звуки женского приглашения. Большой задержался на клиторе… До оргазма оставалось меньше минуты, до собрания — целых две. Эгемен мстил, мстил и мстил. Метил своё, чего уж там — утверждался, давая адвокатше безвозмездный аванс на будущее. И вместе с тем, возможность запомнить, кто распорядитель её тела и удовольствия! Он успокоился, лишь когда Хазан прикусила рот и заскулила на его плече. Ладонь обмякла… тихо, спокойно растирая остатки недавнего «никогда и ни за что»… Хорошая девочка. Отстранившись, Ягыз нашёл её орехово-карие глаза на себе… они без стыда и неловкости рассматривали его. Женские инстинкты опять наплевательски подвели, но она не жалела. Параллельно девушка поправила юбку и бюстгальтер. Он тоже вспотел, бедняжка, и так и не кончил. — Теперь я могу идти, Ягыз-бей? — Я тебя не держу. Он загладил чёлку назад и облизал свои блестевшие пальцы… смывая откровенные улики. Акцентируя на совершенном преступлении. Чёрт…! Адвокатша сьежилась. — Если ты на совещание, зайди сначала в дамскую комнату… Она надменно обернулась перед тем, как выйти. Было заметно, что Эгемен не договорил. — И ещё. Когда будешь ужинать с отцом… помни, что ты без белья. Ягыз спокойно закурил, когда дверь захлопнулась.