Сдайся мне

Целыми днями меня проверяли, контролировали, отслеживали, кормили, делали всё для того чтобы я вышла из больницы как можно скорее. Утром, в день выписки я обнаружила на тумбе букет. Среднего размера, в бумажной упаковке. Семь красных роз. Одна только отличалась от остальных, на ней были белые разводы. Ее можно было бы сравнить с мрамором. Красивая. Я понюхала букет. Приятный запах, но слишком приторный для меня. Если это тот самый даритель, тот, о ком я подумала, то нужно будет сказать что если и розы, то хотя бы не так сильно пахнущие. Не знаю возможно ли такое, но ведь чисто теоретически… Сейчас такое с цветами вытворяют… Может они и запах умеют уже глушить. Попробую найти записку. Две минуты поиска и ничего. Ладно, не буду делать поспешных выводов. Я лежала, ожидая врача. Глаза мои были закрыты, а мысли вообще где-то далеко. «Я заметил тебя… ты на секунду открыла глаза…», моё воспоминание о снимающейся маске. Хочется знать больше, тем более чувствую что Рома что-то умалчивает. Но что же? Безумно хочу вспомнить весь тот вечер. Может прогнать этот вечер в памяти поможет? Если нет, схожу на это место. Говорят это хороший способ. Итак, сначала мы прошли сквозь довольно скромный холл, а следом предстал богато украшенный зал. Вдоль стен стояли столики с красными скатертями, кажется, на четверо человек. Таких столиков было шесть. Три с одной стороны, три с другой. В дальнем конце один большой. Мы за ним сидели. В середине зала тоже были разные столики. С кремовыми, кажется, скатертями. Помню огромную люстру. Хрусталь отливал приятными оттенками золота. Ах да, золото. Этой позолоты было много на подсвечниках, рамах картин, кнопках для вызова официанта. Мы сели за стол. Папа был по левую руку. Напротив сидел представитель компании по авиаперелётам, справа от него техник, а слева папин сотрудник из маркетингового отдела. Помню лёгкую шершавость салфетки под тарелкой. Приятная прохлада приборов. Лёгкий скрип от вилки когда подцепляла очередной кусочек мяса с тарелки. Помню мягкость этого мяса, которая сохранилась благодаря кусочкам ананаса. Что ещё помню? Помню как дрогнула рука когда открывала трансляцию на телефоне, как впивались кнопки в подушечки пальцев пока я уменьшала звук. Хм, а дальше слово из детства и мужская рука сталкивает меня со стула. Я приземлилась на вытянутую ладонь. Где-то рядом, кто-то вскрикнул. Рядом папа стонал от боли. Трещало дерево. Слышно было как что-то загорелось. Потом тьма, а следом ощущение чьих-то рук на плечах. Бледная, размытая картинка. Маска снимается, но не до конца, но я узнаю это лицо. И глаза, карамельные глаза, на дне которых плещется беспокойство. Он мне что-то говорит, а потом прижимает к себе. Становится больно. Шёпот на ухо. «Не вздумай уйти, ты мне ещё нужна. Лиза, Лиза, посмотри на меня», говоривший отстраняется, «ну же, будь такой же приторно хорошей, послушайся, живи» его ладонь сжимает моё запястье. Наверное пульс был слишком слабый. «Птица"- хрипло и тихо вырвалось с меня. На секунду его губы дрогнули в улыбке. За долю секунды его лицо оказалось очень близко к моему. Влажные поцелуи посыпались на моё лицо. Меня крепко сжимали, а сознание угасало. Но уши всё ещё улавливали судорожный шёпот мольбы и ругани. «Заноза в моей заднице, мозги куриные, что же тебе так не повезло… Не вздумай закрывать глаза,» меня тряхнули, но я всё равно не видела. Горячие губы накрыли мои. Я почувствовала влагу от его рта. Губы исчезли и появились снова. На этот раз поцелуй был немного глубже. «Дурак, какой же я.надеюсь ты этого не вспомнишь, сюда уже едут, только не умри» Третий поцелуй. Очень короткий. Поцелуй убегающего. Маска вернулась на место, я уже больше ничего не слышала и не видела. — Лиза, проснись, солнышко моё, открывай глаза. Я что уснула? — Привет. — прохрипела я. — Сейчас придёт Владимир Николаевич, последняя проверка. Если всё хорошо, поедем домой. Я кивнула. Мама взяла с моей тумбы букет. — Интересно, а от кого? — Без понятия, — просипела и попыталась сесть на постели. — Так что, могу поздравить с тайным поклонником? — Мам, не надо. Она коротко хихикнула и поправила мне подушки. Я облокотилась на них спиной и ждала врача. Долго ожидать не пришлось. Всё было в норме. Скоро больница осталась за спиной. Теперь у меня больничный дома. Выходить из дома буду только в бассейн и на сеансы массажа. Целыми днями дома, без бумаг, напоминаний о работе… Только мультики, фэнтези или комедийные сериалы, походы на массаж и в бассейн. Ванны с лавандой, ромашковый чай. Ароматная выпечка, фрукты, овощи. Разговоры с родителями на отвлеченные темы по вечерам и долгий сон. Что самое главное, без будильников. Дела в компании на себя взяла мама и иногда советовалась с отцом или его приближенным. Так я жила неделю. Почувствовала что окончательно отдохнула и восстановилась. Отец и врачи дали добро. Во второй половине первого рабочего дня мне понадобилось съездить к Разумовским. Поговорить с Серёжей об обновлении для наших серверов или хотя бы починке. Сильно виснуть и глючить начали. Бодрым шагом пересекла фойе, еле дождалась лифта и пока он доедет наверх. Как-то даже не беспокоило что я у Разумовских. Просто люди. Даже не нервничаю. Видимо хорошо так на меня ромашка и ванны с лавандой подействовали. Я открыла дверь в офис. Серёжа стоял у окна и рассматривал что-то. В его руках находился планшет. — Привет, — поздоровалась и подошла к окну. — Здравствуй, как ты? — поинтересовался Серёжа и перевел на меня взгляд. — Хорошо. Очень хорошо. Я тут по делу пришла. На наших серверах какие-то траблы. — я протянула папку. — Здесь пометки от техников, поможешь? — Конечно, — он забрал папку, открыл ее и направился к столу. Парень не сел в кресло, также стоя над столом он рассматривал бумаги, записывал что-то в планшет и совсем не замечал меня. Наблюдать за ним за работой одно удовольствие. Он будто совсем другой человек. Исчезают все его зажимы, появляется энтузиазм. — А они проводили… — Не знаю, — оборвала его. — Я только сегодня вышла на работу, плюс вся информация в отчёте. — Понял, — он мне кивнул. — Марго, выведи на экран схему 3.15 — Выполняю, — изображение ассистентки мигнуло на краткий миг и сразу же появилась непонятная для меня схема. Я решила не мешать человеку и отошла к картине. Не сильная поклонница живописи, но для отвлечения иногда могу порассматривать какие-то картины. Без понятия сколько я так стояла, с задумчивости меня вытянул голос Серёжи. — Всё готово, передашь ещё вот эти файлы в технический отдел и проблемы не будет. — Спасибо, Серёж. — я забрала папку и посмотрела ему в глаза. Слегка уставшие, но такие же чистые голубые. Вот смотришь, а они с братом полная копия друг друга, но чем дольше с ними дружишь, тем больше видишь отличий. Самое первое и заметное, их манера поведения. Потом глаза. Следом лёгкие отличия в форме бровей и наличии шрамов. У Серёжи кожа была почти девственно чиста. Только синяки под глазами от недосыпа, покусанные губы и один шрам под подбородком. У Птицы же брови были более хищные, также присутствовали синяки и несколько мелких шрамов: у губы, над левой бровью, на лбу у линии волос, и два на подбородке. Временами казалось что даже носовая перегородка чуть кривее чем у Серёжи. — Лиза? Я закрыла папку. — Да? Мужчина смотрел прямо на меня и рисовал круги на костяшках пальцев. — Могу я тебя снова пригласить в театр? Мы так и не… Не сходили. Точно. — Да, конечно. Скинешь детали, ладушки? Мне уже бежать надо. Он всего лишь кивнул и направился к окну. Что же тяжелит твою голову Серёж? *** Как только она ушла из офиса я набрал уже знакомый номер. — Привет. Да, Лиза приходила. Она в порядке. Ей намного лучше. Пока нет оснований? Понял. Угу, до связи. Надеюсь у меня получится задуманное и она больше не пострадает.