***
Арсений лежал в кресле, запрокинув болящую голову. Звонок телефона заставил его резко встрепенуться и окончательно проснуться. В комнате помимо него находился еще сидящий на подоконнике Тимур, наливающий себе в стакан воду из кувшина. — С добрым утром, — поздравил он, чокнувшись стаканом с воздухом и отпив из него. — Ага, и тебе того же, — проворчал Попов, потянувшись к телефону и отвечая на незнакомый номер. Похмелье всё ещё давало о себе знать, но, впринципе, мужчина выглядел трезвым. — Ну, как дела, что делаешь? — раздался в телефоне знакомый голос. Именно его Арсений хотел слышать сейчас, хотя, впрочем, и в принципе, меньше всего. — Чего тебе? — сразу помрачнел и в лице и в голосе и так невесёлый мужчина. Не услышав ответа, он добавил, — бля, давай, либо сразу по делу, либо вообще не давай. — Что ж, буду краток и ясен, — он сделал паузу и в это время в комнате появился Воля, — парень твой у нас. Родители его за границей. Если не хочешь, чтобы он умер от передоза, советую не испытывать судьбу и выполнять все наши указания, — в трубке послышались короткие гудки. Арсений поднял ошарашенный взгляд на психолога и Тимура, который делал тут вообще непонятно что и, по их выражениям лиц понял, что они слышали если не весь, то достаточно диалога, что бы понять его суть. — Где Шастун? — мужчина вскочил на ноги, полным надежды взгляда испепеляя коллег. Они молчали. В комнату вприпрыжку ворвалась весёлая Бузова, отодвинув с пути Пашку и плюхнувшись на подоконник рядом с Гаязовым младшим, обхватывая его шею руками. Но парень, судя по всему, её энтузиазма не разделял. Некоторое время он смотрел на Арсения, а потом потянулся к рации, и нажал на кнопку… — Нет! — вскрикнул Арсений, чувствуя тремор конечностей. — Нельзя п-по рации. Это не без-зопасно. Надо звонить Серёже. — Понял, — не задавая лишних вопросов, за что Арсений был безумно благодарен, сказал психолог, уже набирая номер и ставя на громкую. После нескольких гудков, из телефона донёсся голос мужчины, и Воля сразу начал, — Матвиенко, ты знаешь, где Антон? — Ульянов? Здесь где-то бегал, его к тебе от… — Нет, Серёж, Шастун где? — мужчина сосредоточенным взглядом изучал Арсения, а голос из телефона снова произнёс: — Паш, тут такое дело, — на несколько секунд он прервался, но, послушав тишину продолжил, — в общем, я их погулять опустил. Но ты не волнуйся! Всё в порядке! Они — ребята умные, — начал оправдываться Матвиенко. — Кого ты отпустил? — удивлённо переспросил мужчина. — Ну, сначала этих двоих… Ну, Димку с Дороховым, и они, вроде, сказали, что этого вашего Шастуна возьмут, но они реально ничего глупого не… — А Дорохов, — тихо начал Тимур, руками перебирающий волосы девушки, — это тот, о котором Игорь говорил? — Что говорил? — Арсений оторвал взгляд от телефона с набранным номером «(П)эдика». — Ну, по рации говорил, что, — заорала Оля, активно размахивая руками, чуть не сломав нос своему, вроде как, парню. — Оль, спокойно, — остановил её Воля, своим натренированным психологическим взглядом заметив, что Арсению уже самому скоро психологическая помощь понадобится. Он попросил Матвиенко сейчас же двинуться в их сторону и продолжил рассказ. — Арс, я не знаю, что у вас там произошло и, вообще-то мне надо бы вмешаться и донести Шеминову и о тебе и о Серёже… Ты присядь, пожалуйста, не волнуйся так. В общем, парня этого… Дениса, хорошенько так током… ударило. Его этот вот вот этот вот, который тот этот, ну… ютубер недоделанный… — Юлай. Ну, Энтони, — добавил Тимур, который был хорошо знаком с данным персонажем, ведь они оба большую часть дня проводили в библиотеке. — Ульянов притащил на себе и… — Бля, так чё мы стоим? — резко заорал вожатый, обезумевшим взглядом проходясь по присутствующим и сбрасывая звонок, так как Джарахов не брал трубку. — Срочно эту Юлайку сюда! Оля слезла с подоконника и направилась к выходу, намереваясь найти парня. А Попов запустил руки в волосы и начал мерить шагами комнату, непрерывно шепча что-то вроде «Блять, блять, блять, какого хера… Нет… Нет, нет, нет, нет!», и так продолжалось, пока он не врезался в чьё-то тело. — Арс, спокойно, — психолог перехватил вожатого за плечи, не давая продолжить бессмысленное хождение. — Арсений, посмотри на меня, — Паша сам чуть наклонился, пытаясь заглянуть в голубые глаза, — давай сядем, — всё так же, придерживая мужчину за плечи, Воля довёл его до дивана. Жестами попросив Тимура налить воды, психолог пододвинул стул и сел напротив Арсения, который, сгорбившись, сидел, закрывая лицо руками. — Я… — начал говорить он дрожащим голосом, но решил переформулировать и продолжил, — Они могут сделать с ним что угодно. Нужно срочно что-то делать, иначе… Нет, нет, нет, это я виноват! — Арсений уронил голову с рук, но её поймал Пашка, всерьёз испугавшийся, что она упадёт. Арсению подали стакан и Воля спокойно произнёс: — Давай с самого начала.***
— А потом появился Андрей со своим огнетушителем и всех спас, — завершил рассказ парень. Сейчас в комнате их было девять. Восемь человек и Оля. — Так, но ведь это было там. Что потом? — допытывался Джарахов, удобно устроившийся на подлокотнике кресла. — Куда вы потом пошли? Когда ты их из поля зрения потерял? Семь пар заинтересованных глаз были направлены на Антона, сидящего перед кучей народу. — Блять, мы слишком много времени теряем, — жалобным тоном протянул Арсений, вставая. Не видя его, судя только на слух, можно было бы подумать, что он плачет, но слёз не было. Просто, всё его тело тряслось. Руки, губы, коленки… Психолог перехватил его за локоть, не давая снова начать ходить по комнате — не давая действовать на нервы ни себе, ни ему, ни всем остальным. Он аккуратно притянул вожатого к себе, обхватывая его рукой за талию. — Оль, — подал голос Воля, — там, в шкафу должна быть валерьянка, — и продолжил, обращаясь к парню. — Продолжай. — Подождите, так они что, не вернулись? — глаза Ульянова округлились и в подтверждение своим словам услышал… тишину. — Пожалуйста, — сейчас по щеке Арсения уже реально скатилась слезинка и он принял стакан с желтоватой жидкостью из рук Бузовой, — пожалуйста, поехали… — Куда? — психолог сжал трясущуюся руку Попова. — Не знаю, куда-нибудь, — проговорил он, с трудом сдерживая всхлипы. — Я не могу просто сидеть и бездействовать, он… Он не… — Арс, послушай меня, — Воля снова повернул его голову на себя, — Арсюш, мы не бездействуем, — почувствовав вибрацию в кармане вожатого он резко прикрикнул, — Не смотри! Этим ты их только провоцируешь. Все снова на какое-то время замолчали. — В общем, мы с ними разошлись, — подал голос Антон, — недалеко от лагеря. Снова тишина. — Показать сможешь? — спросил Матвиенко. Энтони кивнул. — Я пойду, — твёрдо заявил Игорь. — Зач… — Вам вдвоём может быть небезопасно, — медик перебил Серёжу, — То есть, ребёнка мы точно за территорию при таких обстоятельствах не выведем, а ты один с ними не с правишься. — Их там уже нет, — немного успокоившись, но всё ещё не ровно дыша добавил Арсений, — я долго его знаю. Он не станет тратить время на ненужных делу детей или стараться нанести сильные физические увечья взрослым людям, способным себя защитить. — Тогда мы идём, — мужчина с хвостиком, опирающийся на спинку кресла, выпрямился и встал. Игорь встал с дивана, похлопал Арсения по плечу и направился за ним. — Стойте! — прервал их Эльдар, — вот, возьмите, — он протянул им вытянутый чёрный предмет. Его взял врач, и повертел в руках. — Кнопка сбоку, — сосредоточенно процедил Джарахов, не слезая с насиженного места. В комнате резко раздался треск и её осветил фонарик. — Ты чё, придурок, что ли? — заверещал мужчина, закрывая лицо предплечьями и резко поджимая под себя ноги, но при этом не падая с подлокотника. — На мне проверять не надо! — Да! — скрестила руки на груди Бузова, сидящая в кресле рядом с «полторашкой», — а если ты им себя так случайно убьёшь? А если Антона! — она вскинула брови но тут же начала меняться в лице. Сначала с ним происходило что-то страшное, его перекосило, а потом она улыбнулась и захлопала глазками. Антон, не заценив такой неуместный флирт нахмурил брови и улыбнулся одной стороной губы, — я с вами, мальчики, — девушка поднялась с кресла и, виляя бёдрами зашагала к выходу под возмущённые «Э! Э, э, а! Эй, у-у-у, а, нинь…» Джарахова. Послав воздушный поцелуйчик Тимуру, она начала удаляться, напевая, — раны, раны, раны, в сердце рваные раны… Почему ведёт он себя так странно… — Блять, сможете её догнать? — двое мужчин и самый красивый (после Арсения Сергеевича Попова) в лагере парень рванули за ней под крик Эльдара. И Игорь ещё пару раз испытал шокер на воздухе. Судя по рассказу Ульянова, эллектричества им обоим за сегодня должно было хватить сполна. — Ой, не нравится мне всё это… После удаления Игоря, Серёжи Антона и Оли, в комнате осталось пятеро человек. Пятеро взрослых, умных, серьёзных, не очень трезвых мужиков. — Что делать будем? — впервые за своё нахождение здесь подал голос Ильяс — старший брат Тимура, стоящий рядом с ним. — Сначала надо понять, где они этого парнишку держат и что им от него надо, — начал Эльдар. — Бля, да не от него им надо! От меня им надо! — Арсений вырвался из хватки психолога. — Им Риту надо! — Да поняли все это уже… — Джарахов вздохнул, — посмотри, что они тебе прислали. Арсений, всё ещё подрагивающими руками достал из кармана телефон. И открыл мессенджер. *фото* 15:38 Попов открыл его и… и выронил бы телефон, если бы Воля не продолжал его поддерживать. Бледное, местами окровавленное тело мальчишки безвольно валялось на деревянном полу в этой же крови и, судя по всему содержимом желудка. Парень в надёжных руках. Не пытайся найти. Я пришлю метку, приедешь туда и мы лично обсудим твои дальнейшие действия. 15:39 *геолокация* 15:39 Новые сообщения: Не торопишься? 16:12 Даже не думай идти в полицию. 16:12 Сейчас ты выбираешь смерть для этого парня. 16:13 Пять минут и твой парнишка получит ещё один укол. 16:15 Паша прочитал всё это вслух. — Сколько время? — Арсений подскочил, как ужаленный. — Во сколько он это написал? Почему вы молчите… — он всё прочитал во взгляде психолога, — что нам делать? Блин, зачем я начал это всё проворачивать? — мужчина снова упал на диван, закрыл лицо руками и начал покачиваться. — Почему я сразу его не взял в охапку и не увёз в безопасное место? — Тогда тебе надо было брать его в охапку ещё тогда… сколько, четыре года назад? — с умным видом пытался говорить Джарахов. — Шесть, — простонал Попов в ладони. — Шесть лет! Шесть лет, Арс! Ты не мог всё это время быть рядом! Я вообще удивляюсь, что это произошло только сейчас. Найдём мы его. Живым найдём, — уверенно говорил Эльдар, хотя сам в этом так уверен не был. — Арс, сколько раз за эти шесть лет на него покушались? — Это восьмой, если считать самый первый, — снова промычал вожатый. — Ну вот. Семь раз спас, спасёшь и сейчас, — пытался приободрить его Эльдар, понимая что вероятность такого исхода невероятно мала… Он слез с насиженного места и подошёл к приятелю, заглядывая в невероятно голубые глаза. — Эдик, — Арс поднял на него свои голубые, но красные от слёз глаза, — а почему он до сих пор не сидит? — спросил он, как наивный ребёнок. — Ты знаешь. Ничего не смогли доказать. Но после этого случая всё встанет на свои места, я обещаю, — несколько секунд они не прерывали зрительный контакт, — Арсений, сейчас нам просто надо собрать в ку… — Есть! — где-то рядом воскликнул Тимур, — Есть, народ, я вспомнил! — Арс и Эльдар смотрели на него с непониманием. — Блин, ну я ж типа молодой, да? Я за последние несколько лет столько этих заброшек посетил, неважно, в общем, а-а-а-а, мозги кипят! Я знаю, где это!***
Арсений открыл машину издалека. Но Воля его вовремя остановил словами: «Они её там все знают. Поехали на моей». Психолог сел на переднее сидение, Попов, всё же достав что-то из бардачка своей машины, приземлился на соседнее. Братья сели назад, и Джарахов, который, как оказалось, последние несколько лет работал частным детективом, в который раз инструктировал добровольцев. — Пистолет — вещь серьёзная, — читал лекцию он. — Это — огнестрельное оружие. Первыми не стрелять, куда попало тоже — можете ранить парня. Ребятам своим я уже точку скинул, но они прибудут на место позже… Слушайте, а, может всё же подождёте? — он резко изменился в лице. — Риски слишком велики! Но тут Арсению пришло новое сообщение… Новое фото. В мельком он увидел, что крови стало заметно больше. Следом прилетело «Жду ещё полчаса. Потом будет палец». Арсений, со слезами на глазах вытянул руку, показывая это своему приятелю и тот сразу успокоился, обнял друга на прощание и закрыл дверь. — Что ж, медлить действительно нельзя. По своей части я всё сделаю.***
— Направо, — инструктировал Тимур, знающий каждую заброшку в области. Они ехали уже чуть больше пятнадцати минут. Всем повезло, что Шастуна не увезли на другой конец города. — Извиние, возможно немного не в тему, но что мы там забыли? — этого не ожидал даже всего ожидающий Арсений. От этого даже Паша с трудом удержал руль. А Тимур вообще, казалось, сел на что-то не то, и с выражением лица человека, сидящего на чём-то не том, он медленно повернул голову назад и столкнулся взглядом с сероглазым безумием, которого, похоже вообще ничего не смущало.***
— Здесь стой, — строго приказал Сергей Борисович Антону и аккуратно двинулся к границе лагеря. Преодолев забор, он принял шокер из рук медика и начал осматриваться по сторонам, ожидая коллег. — Блять, ну вот сказал бы Арсений нам всё сразу, как есть и не было бы ничего этого! А сейчас и паренька, ну, который Антон, там реально убить могут. — И не только Антона, — Игорь тоже перебрался на эту сторону забора, — ещё не понято, что с этими двумя. — Сейчас направо и там сразу маленькая полянка, — Антон был серьёзен, он теребил рукав рубашки и не совсем понимал, чего же такого сотворил этот Арсений Сергеевич, что все вляпались в такую пизду. — Ну ты то куда полезла? — вздохнул Матвиенко, видя, как девушка в непозволительно короткой юбке, прозрачной блузке и розовых очках просовывается в щель в ограждении. — Я с вами, — она обогнала мужчин и первая зашагала к месту происшествия. А им ничего не оставалось, как последовать за ней, наказав Ульянову никуда не лезть. А у самого парня прям ноги чесались. В смысле, там, возможно, его брат. Пусть двоюродный, но от этого не менее любимый. И ему, возможно, угрожает опасность. Перед глазами взрослых предстала довольно ожидаемая, но от этого не менее страшная для взрослого человека, картина, а именно Андрей, на коленях стоящий возле лежащего без сознания на траве Димы. Игорь сразу бросился к ним, и быстро осмотрев первого, принялся изучать полумёртвого Позова. Он померил пульс, проверил реакцию зрачков на свет, провёл ещё какие-то махинации и констатировал: — Похоже, у него сотрясение. Срочно надо в больницу, — он поймал на себе три пары взглядов и продолжил, — я его сейчас к себе, но надо скорую вызывать, — мужчина подобрал лежащие на земле очки, отдал их Андрею и взвалил тело второго мальчика на плечо, стараясь всё же поддерживать его в вертикальном положении. — Вы идите, я тут ещё осмотрюсь, — Матвиенко достал телефон и набрал «03» — Я… Я могу помочь! — засуетился Андрей, которому досталось не так сильно. Можно сказать, что ему повезло. Отделался ушибами и испугом. — Что тут произошло? — спросил Сергей Борисович, одним ухом слушая гудки, а другим лепетания парня. На словах «Я очнулся, а тут… а тут Димка и…» из телефона послышался голос диспетчера, и мужчина, смотря вслед уходящему медику начал описывать обстоятельства. Игорь, появившийся в поле зрения Ульянова заверил парня в том, что с братом его всё хорошо, быстрым шагом направился к медпункту и увидел вдалеке Шеминова, чья походка и направление её не внушали ничего хорошего. А там, в зарослях папоротника, мужчина, закончивший разговор, пытался найти улики, помимо капель крови и яблочного огрызка. — Ух ты, Серёж, тут коробочка какая-то, — заговорила Бузова из-за дерева, а Андрей довольный сидел на траве с шокером в руках. — Оль, не трогай ничего! — Матвиенко изучал дорожку красных капель. — Тут шнурочки какие-то… — Андрей, заинтересованный действием, привстал и направился в сторону вожатой. — И кнопочка! — Пожалуйста, не трогай ничего, — Сергей был вынужден отвлечься от игры в детектива и подняться, направляясь к тому дереву, — и не смей ничего наж… Что-то очень сильное сбило мужчину с ног.***
Игорь только открыл рот, что бы начать оправдываться перед начальником, но его голос заглушил более громкий звук… Такие звуки до этого ему доводилось слышать только в фильмах. Он крепче прижал тело мальчишки к себе, наблюдая, как Стас бросился именно туда, откуда они только что пришли. Бросился прямо к горящим деревьям по ту сторону ограждения. Что-то внутри медика разрывалось между «Бежать туда!» и «бля, ты этого спасти должен. Там есть взрослые, они справятся».***
Внутри Антона что-то резко обрушилось. Сердце пропустило пару ударов. Сейчас, когда он своими глазами увидел самый настоящий взрыв, понимая, что в его эпицентре, возможно, находился его брат, плевать было на предупреждения взрослых и чьи-то крики сзади. Там находился его брат. Его любимый брат. Его маленький брат Андрейка, единственный близкий человек… Ульянов кинулся к нему сквозь горящие папоротники и решётку, ограждающую территорию лагеря. На траве, на молодой зелёной травке лежал совсем ещё маленький мальчик, которому только через несколько месяцев должно было исполниться четырнадцать… Антон не верил своим глазам. Правая сторона тела парнишки скорее представляла собой чёрную, обгорелую плоть. Кожа была разорвана взрывом. Он не был похож на живого. Антон кричал. Кричал громко и несвязно, не жалея связки. Это был крик отчаяния. Он второй раз за день находился в этом огненном плену и сейчас настрой был абсолютно другим. Сейчас Ульянов не видел того ясного огонька в глазах брата. Сейчас он видел пожирающее всё на своём пути пламя, готовое убить и его, отражающееся в раскрытых глазах мальчика. А ещё, что самое страшное, он не чувствовал дыхания брата, а, положив руку на горло, не почувствовал и пульса. — Нет, нет, нет, Андрей, — шептал он сорванным голосом, — нет, нет, всё не может быть так… Нет, за что? — парень притянул к себе тело брата, которое легко поддалось, и с ужасом заметил, что правая рука его держалась на кости и сухожилиях. Человеку, смотрящему на это нетрезвым от шока взглядом, могло показаться, что она вот-вот отвалится, как у скелета из кабинета биологи… Антон сомкнул свои крепкие объятия на теле мальчика. Он старался прижать его к себе как можно крепче. Возможно, сейчас, видя это истерзанное тело, он хотел думать, что он сможет его защитить, сможет ему помочь… Осознание подкатывало быстро и чем ближе, тем хуже чувствовал себя Ульянов. Сейчас он полноценно рыдал, носом вжимаясь в плечо мальчишки, голова которого была безвольно запрокинута назад. Он прекрасно понимал, что брат его голову больше никогда не поднимет. Он больше никогда не выдаст какую-нибудь дурацкую шутку, никогда сам же над ней не засмеётся… Он вообще больше никогда не засмеётся. Он никогда ничего не скажет и никто больше никогда не услышит его голоса. Сейчас, сидя посреди леса, в кольце успокаивающегося пожара, Антон пытался вспомнить его. Голос. А ещё пытался запомнить своего брата. В голове пронёсся вопрос «Зачем человеку каникулы?», и Ульянов на секунду задумался. Для того, что бы отдыхать. Отдыхать, ходить в кино, гулять с друзьями… Но точно не для того, что бы влипать в криминальные дела неадекватных вожатых. Теперь боль начала затихать. А на её место встала злость. Злость на тех людей, которые были ответственны за Андрея, но она быстро потухла, и вернулось отчаяние. Отчаяние, наполнившее парня и обжигающее изнутри. Он крепче прижал к своей груди лохматый висок и глазами, покрытыми пеленой слёз посмотрел на Станислава Владимировича, прибежавшего сюда. Бледного, не менее шокированного, но ещё не осознавшего. Свысока смотрящего на девушку, на чьём теле вообще не осталось живого места и на Сергея Борисовича — весёлого, позитивного человека, который почти не изменился на вид, но лежал он на земле также неподвижно. А в голове Ульянова с огромной скоростью проносились воспоминания, связанные с Андреем. Они были двоюродными братьями, а ещё и жили в разных городах: Антон в Воронеже, а его брат в небольшом городке в двухстах километрах, поэтому виделись довольно редко и у них не было времени на ссоры. Когда-то парень даже читал младшему брату на ночь. Какая ирония. Он читал ему «Гарри Поттера»… Последнюю часть. Часть, где погибло большое количество невинных людей. Однажды, Андрей нашёл в лесу несколько ландышей и принялся ими хвастаться… Эти цветы Антон запомнил. Он сам положит их на его могилу… Он сидел, вспоминал, прижимал к себе мёртвое тело и сотрясался от беззвучных рыданий. Джарахов, которому пришлось бежать к месту происшествия с противоположного конца лагеря, испуганно осмотрел мёртвые тела, ошарашенного Шеминова и Антона, застывшего с мальчишкой в руках и пустым взглядом смотрящего в небо, или даже дальше. Возможно, он надеялся увидеть там своего брата. Улыбающегося. Счастливого. Живого. Эльдар пощупал пульс у Матвиенко и, поняв, что Сергея ещё можно спасти, начал набирать номер скорой. Он уже знал, что Димка жив и что никто больше пострадать не должен был. Мужчина опустился на корточки возле мальчиков, испачканных кровью Андрея и попытался сказать что-то старшему, но понял, что слова сейчас ему не помогут, а вот, если он сейчас не поможет Арсению, плохо будет всем. *** Арсений крепко сжимал свой пистолет. А второй, который ему дал Эльдар, он собирался отдать Паше, который с видимым напряжением постоянно посматривал через зеркало на Лёшу, который сидел, высунувшись из багажника и пытаясь узнать что-то от Попова. Объяснив своё появление тем, что на камерах, к которым у него, как у охранника был доступ и которые, оказывается были и в вожатском корпусе, он, увидев подозрительное собрание, решил проверить всё самостоятельно. Когда психолог завернул на просёлочную дорогу, до махинаций над пальцем Антона оставалось ещё восемь минут. «Ребята» Эльдара должны были подъехать минут через пятнадцать с хорошим оружием, бронежилетами и лекарством. Но ждать их времени не было. А внедорожник, как на зло, забуксовал. Да и дальше ехать было опасно — был риск оказаться замеченными. В лучшем случае надо было попытаться потянуть время и доверить дело профессионалам. Арсений предпринял несколько попыток уговорить коллег остаться и не лезть на рожон, но они твёрдо были намеренны не оставлять товарища в беде. Времени мало. Если он их сейчас будет пытаться спасти — умрёт Антон. Медлить вообще нельзя! Кто знает, что они ему кололи, сколько, и как отреагирует на это его организм. Возможно, уже поздно… Попов вышел из машины, сжимая в каждой руке по пистолету. Оба заряжены. Потом из машины вышли братья, за ними Воля, а потом, вылез и Щербаков, который сразу же принялся обуваться — он очень сильно боялся запачкать салон машины. Ждать его времени не было. Все заранее отключили звук на телефонах, что бы их не выдало невовремя пришедшее уведомление и двинулись вперёд. Всё-таки, они сейчас собирались штурмовать… что-то. Место, где один из главных мафиози города держал заложника. Это был небольшой двухэтажный домик, стоящий среди деревьев и других построек. Когда-то тут была деревня. Нужное здание было легко заметить, ведь оно единственное выдержало испытания временем. Тимур шёл первым. Он сам пошёл, а остальные боялись его обгонять, чтобы не создавать лишний шум. Банда мужчин обогнула здание с торца и приблизилась к незаколоченному окну. Гаязов-младший кивнул в его сторону. Воля посмотрел вовнутрь здания через другое окно и тоже кивнул, имея ввиду, что в этой комнате пусто. Арсений сразу резко дёрнул ставню, на сто процентов уверенный, что она заскрипит. Так он не даст противнику преимущества. Из соседней комнаты послышались торопливые шаги и щелчок, который издаёт оружие, снимаемое с предохранителя. Но Арсений успел занять выгодную позицию за дверкой шкафа, стоящего у двери, которая распахнулась через несколько секунд. Попов среагировал моментально: не давая мужчине возможности выстрелить, он сразу же нанёс ему сначала удар дверкой старого шкафа по лицу, а потом локтем — в основание черепа. Единственное, что он не просчитал — это то, что поймать падающего мужчину он не успеет. По дому разнёсся грохот. Кто-то начал спускаться по лестнице. Арсений начал судорожно оглядываться по сторонам в поисках предмета потяжелее, который можно использовать для самозащиты и первым порывом было схватить старый деревянный стул… Вот только Лёша решил пойти другим путём. Он залез в комнату, как и все присутствующие и наклонился над мужчиной, лежащим без сознания, чтобы забрать у него теперь не нужный ему пистолет… — Лёша, нет! — заорал психолог, как только заметил это, но было уже поздно. Пуля, пущенная из другой комнаты, прилетела прямо в голову. Светловолосый парень замертво свалился на тело обидчика. Алексей Щербаков умер быстро и без боли. Он закрыл глаза и уснул. Уснул навсегда. Но времени на осознание ни у кого не было. На входе в комнату появился тот самый мужчина в клетчатой рубашке. Он оказался проворнее и выстрелил сразу. От пули в живот Арсения спасла толстая дубовая спинка стула. В эту секунду выстрелить успел Воля. Но он не имел точной цели и пуля ранила недоброжелателя в плечо. На несколько секунд он согнулся, мыча сквозь губы и ладонью закрывая рану, но, заметив занесённый над собой предмет мебели увернулся, а вот Попов, по инерции закрутился и влетел в стену. Мужчина сдёрнул солнцезащитные очки, швырнул их на пол, что бы не мешали и поднял руку с оружием, чтобы прикончить Арсения, который, казалось, нужен был им живым, но устранить проблему — тоже её решение. Вот только от других присутствующих он отвлёкся и Ильяс, который держал пистолет вожатого успел всадить ему пулю в бедро. Мужчина, сражённый болью рухнул на пол. Зато, Попов не растерялся и успел выбить оружие из его рук. А вот сейчас время на осознание появилось. И вожатый с огромной силой врезал противнику по лицу. Нос точно сломан. И ещё, судя по всему, пара зубов. — За Лёшку, — процедил он и перенял пистолет из рук психолога. Жестом попросив братьев ждать, Арсений всё же резко вывернул за угол, готовый к выстрелу, но никого не обнаружил и бросился к лестнице. Аккуратно выныривая за каждый угол, мужчина осматривался, но препятствий не встретил и за очередной отсутствующей дверью, он наткнулся на ту самую комнату. Окно выбито. И через это отверстие в помещение свои ветви просунула рябина. А посередине, привязанный к ножке кровати, валяется Антон. Такой бледный и худой. В луже собственной крови. Вожатый сразу бросился к нему. Упал на колени и принялся хлопать парня по щекам. За исключением ещё одной сильной судороги он не подал признаков жизни. Арсений принялся разрезать скотч, скрепляющий руки мальчишки, ножиком, который почти всегда носил с собой. А внизу в это время послышались выстрелы… Мужской крик… А потом топот по лестнице. Паша среагировал мгновенно и, заметив в поле зрения сборник русских матов, выстрелил. В грудь. А Арсений не обратил внимания. Он доверял психологу и спокойно (но не в данный момент) мог сидеть к нему спиной. Сейчас Шастун был главной целью. Шастун. Если бы кто-то знал, как часто за последние несколько лет мужчина упоминал эту фамилию в своих мыслях… Наверное, чаще, чем любой из Шастунов её слышит. Поняв, что привести парня в сознание не получится, Арсений аккуратно поднял его на руки и быстрым шагом, за Пашей, направился к выходу. Они спустились по лестнице без происшествий, но увиденное их ошарашило.***
Несколькими минутами ранее. Тимур стоял над мужчиной, смеющимся истеричным смехом. Очень хотелось дать ему по яйцам, чтобы заткнулся. Контраста прибавляло мёртвое, всё ещё теплое, тело теперь уже бывшего охранника… А Ильяс был более внимателен к деталям. И услышал раздавшийся на улице, со стороны открытого окна щелчок. Такой тихий, но такой зловещий. Единственное, что он успел — броситься на шею брату, стоящего спиной к этому же окну. План сработал. Пуля попала в спину Ильясу. Рубашка-в-клеточку истерично заорал, ликуя. И Тимур резко почувствовал на себе вес обмякшего тела. Ноги старшего из братьев подкосились, но руки продолжали крепко сжимать шею младшего, закрывая его от последующих пуль. Да вот только подкосившиеся ноги вынудили парня прокрутиться и провернуть за собой Тимура. Теперь он стоял лицом к окну. Лицом к мужчине в чёрной одежде, вскинувшего руку с пистолетом… Ещё один выстрел. В сердце. Парень ничего не почувствовал. Он умер быстро. А вот его брат всё ещё дышал. Дышал ему в затылок и, падая понимал, какую ошибку совершил. Он не смог его защитить — только подставил. Сердце Ильяса всё ещё билось. Но у Тимура — уже нет. Старший ещё сильнее прижал к себе тело брата, чувствуя его тепло, понимая, что сделал всё возможное, но что возможности спастись уже нет… В голове пронеслись мысли о родителях, о сестре, и о том, что эти каникулы стали для них с Тимуром последними. Мужчина в чёрном быстро проникнул в помещение и, видя, что один парень ещё жив, совершил контрольный выстрел. Они погибли оба. Погибли оба в один день. Погибли за благое дело, помогая наказать преступников. Их запомнят, как героев, но это не точно.***
Арсений прижимал мальчишку к себе, боясь, что они могут не успеть. И так уже много людей погибло. Но сейчас главная цель — спасти Антона. Дальше всё сделает Эльдар. Главное — успеть. Тогда половина смертей будет не напрасна. Когда это всё закончится, Попов поклялся себе, он самостоятельно, своими руками сделает всё, что бы их всех помнили. Вдалеке наконец показались долгожданные машины. Арсений и Паша заскочили в одну из них. Там Антону начали оказывать первую помощь на пути к вокзалу. А люди из второй остались на месте происшествия чтобы позаботиться о телах.