Лучше прекрасной принцессы

POV Макишима Не знаю, что было на уме у этого крохотного, но в ту секунду выглядевшего таким бесстрашным маленького гонщика, но он определенно вновь удивил меня. Я никогда не был хорош в общении, а в подобных ситуациях, кажется, совершенно терялся и как на зло не мог подобрать ни единого, хоть сколько-нибудь подходящего ответа. Мои.. волосы? Ни одна живая душа, кроме меня самого, не имела права прикасаться к ним, даже члены семьи, не говоря уже о друзьях или, тем более, товарищах по команде. И он знал об этом. С ними всегда было трудно справляться: они вились и путались, временами выгорали на солнце и требовали массу процедур по уходу, но я бы ни за что не расстался с ними, даже если бы за это мне пришлось отдать Тодо звание лучшего горняка или, если хотите, национального чемпиона. – Эй, Сакамичи, – начал я, подвигаясь немного ближе, и неловко, но уже по привычке кладя руку ему на плечо, – Ты ведь знаешь, что я никому не разрешаю притрагиваться к ним под страхом смертной казни, и.. Я кашлянул и рассеянно улыбнулся, надеясь, что напряжение, повисшее в воздухе, каким-нибудь чудесным образом испарится само собой. Но Онода, явно глубоко сконфуженный своим поведением, не отвечал, повернувшись ко мне спиной. Я лихорадочно подбирал слова. – Не думал, что когда-нибудь придется такое говорить, но сегодня.. Хорошо, возможно, я могу сделать одно исключение. Но только одно, так что.. – Правда!? – он резко обернулся с таким счастливым выражением лица, словно ничего из того, что произошло секунду назад, и вовсе не было, – О, я так рад! Мне очень жаль, это снова мои нелепые выдумки, простите! Я просто не мог перестать смотреть на ваши волосы! На то, как солнечный свет играет в них, когда вы раскачиваетесь на велосипеде. Это, наверное, так глупо с моей стороны, простите! Он снова задрожал, и странное волнительное чувство, руководившее каждым неловким движением его хрупкого тела, постепенно начало передаваться и мне. – Макишима-сан.. Простите, я давно думал об этом, но к вам всегда было так трудно подойти, и я так боялся, что вы оттолкнете меня.. Вы правда позволите мне дотронуться до них хотя бы разок? Пожалуйста, Макишима-сан! POV Онода Да, это определенно не было сном. Я полагал, что он просто отвернется, уйдет или скажет что-то наподобие тех колких фразочек, которые я слышал от него в адрес Тодо множество раз, но он сидел там, прямо передо мной, растерянно поглядывая по сторонам, словно ожидая, что нужные слова появятся и произнесут себя сами собой, словно по мановению волшебной палочки. Он выглядел в крайней степени удивленным, даже шокированным, но вместе с тем, невозможно было не заметить искорки искреннего любопытства, то и дело мелькавшие в его небесно-голубых глазах. – Онода, а ты и правда совсем не из тех трусливых первогодок, которые подают заявку об уходе после первого поражения, – усмехнулся он, накручивая на палец одну из коротких прядей и поглядывая на меня исподлобья, – Ты удивительный. Удивительный? Я бы все, что угодно отдал за то, чтобы услышать это снова. – Так.. Все-таки можно? – не в полной мере веря своему счастью прошептал я, легонько дотрагиваясь до вьющихся изумрудных прядей. Подобное происходило впервые, поэтому мне было очень тяжело совладать с эмоциями, бушевавшими внутри не хуже настоящего шторма. Семпай и правда был таким добрым! Быть может, даже в тысячу раз добрее, чем мне когда-либо казалось до этого. Интересно, если бы я и правда спросил его о Принцессе, что бы он ответил? Помнил ли он, о чем я рассказывал ему тогда по дороге домой из Акибы? *** Прикасаться к его волосам было таким захватывающим, и одновременно тревожным чувством, словно я держал в руках светлячка, готового тотчас выскользнуть из ладоней и навсегда исчезнуть. Уходящая вдаль бесконечная пыльная дорога, розовеющее закатное небо и запах свежей листвы – все это казалось призрачным миражом, растворявшимся в тишине приближавшейся ночи. Я завороженно наблюдал за тем, как отблески закатных лучей скользили по переливающимся красноватым прядям, вспыхивали и снова угасали. Он не произносил ни слова, но это молчание было красноречивее любых слов. Я осторожно и неуверенно подвинулся к нему ближе на сантиметр, не выпуская из рук шелковистые завитки, не в силах больше скрывать улыбку. В тот момент мне так отчаянно хотелось сделать так, чтобы люди были способны на чтение мыслей, ведь тогда мне бы не пришлось ничего ему объяснять. Если бы он только знал, насколько потрясающим был его стиль, его одежда, его асимметричная, но до боли родная полуулыбка, его.. абсолютно все. – Простите еще раз, я правда не знаю, что на меня нашло, но это и правда так замечательно. Вам никогда не стоит обрезать их, они такие мягкие и чудесные. Ой, нет, простите! Я имею в виду, вы, наверное, прикладываете большие усилия к тому, чтобы содержать их в порядке, и.. POV Макишима В отличие от меня он всегда болтал много, одновременно обо всем и ни о чем, запинаясь, сбиваясь с мысли и постоянно прося прощения. Но это и было той маленькой чудесной особенностью, которая выделяла его на фоне остальных. Я впервые задумался об этом еще в тот день, когда он неуклюже попытался начать разговор, следуя за мной до вершины на первой индивидуальной тренировке. И каким образом ему удавалось балансировать между такой поразительной искренностью и такой же или, быть может, даже еще более поразительной нерешительностью? Тогда я совершенно не знал ответа. *** В тот вечер я возвращался домой в невероятном смятении. Ноги словно окаменели, и крутить педали в привычном темпе не получалось, да и не особо хотелось, поэтому я медленно брел пешком, сворачивая в узкие переулки один за другим, всматриваясь в непроглядную тьму летней ночи и размышляя. Если бы я только мог узнать, что было на уме у этого застенчивого мальчишки.. Сам того не замечая, в последнее время я перестал задумываться о чем-либо, кроме того, насколько сильно успел привязаться к его тихим искренним комплиментам. Канзаки как-то спросил, что я считал самой важной частью своей жизни, и тогда я без раздумий ответил «велосипеды и возможность покорять вершины собственным стилем», но теперь все это казалось таким нелепым и наивным, что я едва верил в эти слова. Странное дело! Многие наверняка втайне восхищались мной и тем, как легко я управлялся с шоссейником, удерживая равновесие и набирая невероятные скорости на крутых склонах. Но, увы, это восхищение было совершенно безмолвным, и можно было лишь догадываться о нем. Никто не говорил мне этого. На своих собственных первых межшкольных я обошел пятерых лучших горняков префектуры, но единственным, что услышал от них у финиша, было несколько колких комментариев по поводу внешности. В конечном итоге, я просто привык к подобному отношению, даже и не подозревая о том, что однажды услышу в свой адрес нечто совершенно противоположное непрошеной критике. *** Когда я добрался до дома, было уже около полуночи, и мерцающие звезды начинали загораться на иссиня-черном небосводе одна за другой. Постепенно, накопленная от жары, усталость стала спадать, а в голове немного прояснилось. Я остановился и посмотрел вверх. Там, за бесконечной грудой перистых облаков, сияли маленькие, едва различимые, огоньки. Сейчас их трудно было даже заметить, но стоило подождать часик-другой, и их свет озарил бы самые темные переулки не хуже уличных фонарей. Удивительные. Такие бесконечно далекие, но ослепительно сияющие, словно огоньки, зажигавшиеся в глазах Оноды, когда он говорил о любимых вещах и.. обо мне тоже. Осознание того, что во всем мире был хотя бы один человек, не считавший меня и мой стиль ужасающими, так грело душу, что улыбка сама собой проскальзывала на губах, стоило мне лишь подумать об этом. *** Я оставил велосипед у ворот, поднялся по каменистой тропинке и присел на крыльцо. Погруженный в непроглядную темноту дом с безразличием смотрел на меня своими пустыми черными окнами. В этом году родители снова уехали в отпуск на месяц, оставив за главного меня одного, а потому спешить было совершенно некуда. – Принцесса.. – сам не зная зачем, прошептал я, пристально всматриваясь вдаль, где у самого горизонта разгорались все новые огоньки, и, вспомнив все, что произошло сегодня, вдруг вздрогнул и снова невольно улыбнулся. – Ездить вместе с ним в Акибу было так весело, и тренироваться в горах, и говорить о пустяках в клубной комнате тоже.. – подумал я, опустив голову на колени и чувствуя, как все труднее становилось контролировать спутывающиеся мысли. Тихий стрекот сверчков доносился откуда-то снизу, из сада; ветерок легонько покачивал ветки яблонь и шелестел в моих распущенных, спадающих почти до земли волосах. Отрывки ярких воспоминаний кружились в сознании, но тотчас же пропадали вновь; на секунду я ясно увидел перед собой его улыбающееся лицо в круглых очках, дождливый день турнира на первом году старшей школы, длинную трассу тренировочного лагеря, солнечные лучи, пушистые облака, снова его улыбку.. Не в силах больше фокусироваться на каждом из этих бесконечных отрывочных образов, я опустился на край крыльца.. Картинка теряла четкость, все вокруг становилось недосягаемым и таким бесконечно далеким.. *** Я провалился в сон.