POV Джаспер
— Когда уже Эдвард разрешит мне нормально познакомиться с Беллой? Она человек, а не тепличный цветочек! Тем более, я отлично себя контролирую. — обиженно бурчало моё личное чудо, слегка надув щёчки. — Думаю, скоро, милая.- ответил я, хотя и вовсе не был в этом уверен. С появлением этой проблемной девушки в семье неспокойно, если мягко выражаться. Что у Эдварда в голове, раз он решил встречаться с человеком, который вызывает у него сильнейшую жажду? Надолго ли хватит его выдержки? А главное, зачем над собой так изводиться? Люди… Они — всего лишь пища с эмоциями. Тем более, пища не оригинальная: если поживешь с полвека, начинаешь понимать, какие же они на самом деле одинаковые. Стейк, который может плакать из-за того, что у неё сломался ноготь, или смеяться, когда дофамин поднимается до нужного уровня. Глупые оболочки с парой литров крови, костями и мясом. Ни более, ни менее. Ума не приложу, что такого в них находят? Мы лучше их по всем статьям, нам просто с ними скучно. Потому что довольно странно, если тебе весело вместе с твоим же обедом. Попахивает психологическим расстройством, как любит говорить Роуз. Будучи лишь с относительно недавних пор «вегетарианцем», я с трудом сдерживал себя среди подобного шведского стола, особенно, если, хочешь не хочешь, находишься в центре всеобщего внимания. Довольно раздражает, когда на тебя так беспардонно взирают эти сэндвичи на ножках. Пусть я и осознаю, что Эдварду намного сложнее приходится из-за его дара, что больше походит на проклятие, от этого мне не сильно легче. Хотя я и мог разобраться в одиночку и с целой аудиторией, наполненной пакетами с кровью, наконец, досыта напившись, но соблазн сломать шею какой-нибудь девчонке или парню, прогуливавшихся в тёмном переулке, всегда продолжал оставаться. Мы — хищники, мы — убийцы. Это наша природа, мы практически созданы для этого. Будто сама эволюция создала «санитаров леса». Именно из-за таких размышлений Элис постоянно со мной. Только она в силах одним лишь своим взглядом остановить меня от непоправимой ошибки. Ведь если поддамся, рискую быть выгнанным из клана, а значит потерять её. Этого я не просто не могу позволить, я даже рискнуть подобным не в состоянии. Мои руки погрязли в крови ещё при жизни, я был запятнан войной после смерти, но больше я не хочу продолжать это. После превращения в вампира не многое для меня изменилось. Я как был монстром, так им и остался, разве что из ранга «особо опасный» перешёл в ранг «смертоносный для всего живого». Но это и не важно, по крайней мере сейчас. У меня есть те, кто приняли меня, полностью. И ради них я готов, если не на всё, то на многое. Пусть рядом будет только Элис и наша семья. Я отвёл внимание преподавателя от нас: несколько необходимых эманаций - и тот уже полностью сосредоточен на том, чтобы вбить в пустые головы подростков хотя бы несколько новых испанских слов. А так как он помнил, что мы знаем этот язык чуть ли не лучше него самого, нас это не касалось. Он как-то попробовал «сбить с нас спесь», скандал такой был, что окна слабо дрожали. Что поделать, если он не умеет признавать свои ошибки и неосведомленность? Вот и решил выехать на чистой агрессии. Но увы, не на того вампира ты попал, злость тут же заменилась на страх, а следом на уважение. Я никому не позволю поднимать голос на себя, а уж тем более на Элис. Тем более, просроченному паштету, сбежавшему со стола. А остальные? Да что с ними будет? Им вовсе не до этого, я могу это чувствовать ясно, как солнце. Неделю поговорили и забыли, как страшный сон. У них в головах куда более интересные вещи находятся. Возбуждение, непрекращающаяся скука и депрессия — вот, что за сумасшедший коктейль переполняет этих ещё вчерашних детей, что под стол пешком ходили. Элис же была мечтательна, впрочем, как и всегда. У неё в голове воздушные замки, единороги и непрекращающийся восторг от происходящего. Будто она каждый день видела что-то новое, необычное и интересное. Совершенно нехарактерно для вампира её возраста, но за это я её и люблю. Это одна из её многих черт, которые заставляют меня поклоняться ей: детская непоседливость, которая осталась с Элис навечно. Её не смогло сломить ни превращение, ни время, ни что-либо ещё. У меня такое ощущение, что она будто застыла в возрасте обращения не только телом, но и душой. Однако, редко, при определённых обстоятельствах, она может быть серьезной. Даже не просто серьёзной, взрослой. Именно таким многолетним вампиром, коим она и является. Очень долго я пытался разгадать, притворяется ли она, а если да, то когда именно? Какая личность настоящая, а какая - фальшь? И делал я это настолько усердно, что не заметил, как стал влюбляться всё больше и больше… А когда я это понял, пути назад не было. Я окончательно пал жертвой этой неповторимой девушки, даже не приблизившись к разгадке и на шаг. Но теперь оно мне и не надо. Зачем, если я могу держать её руку, смотреть на её улыбку и чувствовать переполняющий океан позитива Элис целую вечность? О чём ещё можно мечтать? Я ласково провёл по её руке, завороженно наблюдая, как особенная вампирская кожа Элис слегка поблескивает, попадая под те немногие лучи солнечного света, что доходили до нас из окна. Слишком мало, чтобы это могли увидеть простые люди, но достаточно для нашего зрения. Если честно, не совсем понимаю, почему другие вампиры так сокрушаются по этому поводу. Тот же Эдвард постоянно твердит: «Это кожа убийцы». Ну и что? Возможно, это от того, что он — самый младший из нас, если подобное слово можно вообще применить к столетнему вампиру. А возможно из-за того, что я, в отличии от него, уже убивал до обращения и смирился с этой своей частью. Если быть полностью честным, Эдвард вызывает у меня больше всего вопросов из нашей семьи. Нет, я не думаю, что лучше бы нам жилось без него, однако, учитывая новые обстоятельства… Знаю, эти мысли недостойны не просто любящего брата, да и просто «хорошего человека». Но ни хорошим, ни человеком я не был уже очень, очень давно. И мой милый младший брат прекрасно чувствует это, а точнее слышит. Иногда его дар вызывает у меня желание конкретно вдарить ему по голове, чтобы он понял это ощущение, когда тебе лезут в мозг. Возможно, во мне говорит моя военная выправка или врожденная паранойя, но это раздражает, когда ты полностью беззащитен перед кем-то. Даже если этот кто-то — союзник. Но я слишком глубоко ушёл в себя, о чём мне не постеснялась напомнить Элис, слегка сжав мою ладонь в своей. Она прекрасна. Она — идеал. Пусть это и моё субъективное мнение, но не всё ли равно? Она то, что заставляет меня жить после смерти. А это самое главное. От восхищенных мыслей меня отвлекло осознание того, что в класс кто-то робко постучался. Я бы даже сказал поскрёбся коготками, словно нашкодивший котёнок, которого в наказание заперли в комнате. Несколько мгновений спустя, дверь медленно отворилась, и в помещение неуверенно вошёл нескладный, невысокий подросток. Тихо прикрыв за собой дверь, он тут же удостоился взгляда учителя, которого прервали на самом интересном моменте, чему тот был крайне не рад, судя по поджавшимся губам. А может быть, его просто весьма раздосадовало самое большое опоздание на моей памяти в этой школе. Да уж, есть на что злиться. Неужели он целых пятнадцать минут не мог подняться по лестнице из-за ослабших костей или нехватки сахара в крови? А сделать такие выводы было не слишком сложно, учитывая комплекцию моего нового одноклассника. Совершенно не обращая внимание на разговор, который вел новоиспеченный старшеклассник с преподавателем, я бесцеремонно разглядывал его, в общем-то, как и женская половина класса. Из них так и фонтанировало если не восхищение, то точно интерес, при чём совершенно не платонический. Сильный пол, в отличие от них, пребывал в раздрае. Кто-то унывал, что появился новый красавчик и конкуренция повысилась, кто-то кусал локти и ломал письменные принадлежности, нервничая, а кто-то совсем внимание не обратил и занимался своими делами. Последних, к слову, было меньше всего, поэтому, слегка нахмурившись от переизбытка эмоций в моём окружении, я сосредоточил свое внимание на новеньком. Болезненно худой и успешно скрывающий это за тяжелым, объёмным свитером, парень ростом был ниже среднего. Если бы не слегка впавшие скулы, что только притягивали внимание к правильным чертам лица, и тончайшие запястья, я бы тоже не заметил этого. Бледная, я бы даже сказал с салатовым отливом кожа, обращала внимание на синяки под глазами, хоть те и были скрыты тональным кремом. Пшеничные волосы спутались, будто он только что побывал в эпицентре урагана. Я даже сумел заметить небольшую веточку в прядях, пусть та и не привлекала внимание, удобно обосновавшись там. Вот же люди со своими диетами и вечными испытаниями для своего тела. Сколько не живу, постоянно удивляюсь этой их черте. А учитывая то, что им для того чтобы умереть хватало простого порыва ветра, я совершенно не понимал их. Вот правильно говорят: век живи — век учись… Однако, с каждым годом вопросов появляется всё больше, а иногда и неумолимое желание прикрыть лицо рукой, чтобы не видеть этого. Ума не приложу, почему людей так много, если они так беспечно относятся к своему здоровью. Сигареты, алкоголь, теперь вот появилась мода на диеты, практически убивающие организм. И ладно бы это делали только женщины, простая статистика — их больше. Так нет же, как показывает пример перед глазами, этим занимаются ещё и мужчины, при чём добровольно. У меня нет другого объяснения, почему этот парень выглядит так дистрофично. Да большинство парней класса его повалят на лопатки одной левой! Не только они, но и девушки! Простите мне этот стереотип. Люди — глупые существа, это стало аксиомой уже давно, но всё-таки не могу перестать так реагировать на подобное самодурство. С досадой прикрыв глаза, я постарался расслабиться и вернуть себе настроение, которое у меня было ещё минуту назад. Никогда не замечал за собой подобной эмоциональности. Ну убивает он себя намеренно, какое мне дело? Сострадание ко всем нищим и убогим — это не про меня. Повернувшись к Элис, застал её за обычным занятием - рассматриванием нового выпуска модного журнала. Судя по слегка нахмуренному лицу и быстро меняющимся эмоциям в диапазоне от «Хочу себе такую штучку» и «Кто создал этот восьмой смертный грех?», она зависла на очередной странице журнала, про себя комментируя «оригинальность» дизайнеров. Вот уж точно: если я когда - то и хотел поменяться дарами с Эдвардом, то именно в такие моменты. Когда дело касалось Элис, одних эмоций мне недоставало. Я хотел бы поглотить её мысли, душу и сердце, полностью слиться с ней. Иногда меня пугали подобные мысли. Хорошо, что я не такой болтливый, как эти подростки. Иначе страшно было бы не только мне. Решив не забивать голову ненужным, я достал тяжелый том «Мастера и Маргариты», желая углубиться в чтение. Вот уж что-что, а подобные произведения мне никогда не надоест читать. Пусть и на романтика я не похож, по крайней мере, мне так кажется, но меня всегда восхищала человеческая любовь. В книгах. Иногда, очень редко, мне казалось, что я тоже в романе, ведь описать мое чувство по отношению к Элис иначе чем «волшебство» было бы трудно. Меня интриговала эта мистическая любовь до гроба, пусть и нам с моей второй половинкой она не светила. Проведя ладонью по шероховатой обложке видавшей виды, я раскрыл на случайной странице — и так знал всю книгу наизусть. Приятное ощущение от чтения это не отнимало, и на том спасибо. Однако прочитать даже страницу мне не позволили, ведь не заметить на себе пристальный взгляд было бы трудно даже простому человеку, а вампиру, да ещё и с военным прошлым - тем более. Резко подняв глаза на нарушителя спокойствия, я наткнулся на всё того же блондина. Направляясь в нашу сторону, он попеременно кидал на меня с Элис заинтересованные взгляды. Его взор не задерживался на ком-то одном дольше нескольких секунд, перепрыгивая то на меня, то на мою пассию. И если ей было абсолютно все равно на это и она ничуть не стеснялась закинутых во время пребывания в книге на меня ног (после стольких лет пребывания вместе, такое вопиющее нарушение личного пространства стало так же необходимо, как людям дышать), то я же был в подвешенном состоянии. Не нравится мне, когда на меня глазеют, и даром, что за столько лет мог бы и привыкнуть. Мы не люди, а значит приспособиться ко всему не способны, мы застыли во времени. Так что впившийся в меня взгляд доставлял если не неудобства, то нервировал знатно. Особенно такой изучающий, пронзительный и анализирующий. Так и охота было взяться за оружие, чтобы показать своё недвусмысленное отношение. Если человека можно вытащить с войны, то войну из человека — никогда. Решив слегка унять и себя и свою разыгравшуюся паранойю, я вознамерился прочитать его. Просто чтобы успокоить нервы, ничего более. Всего лишь мера предосторожности: понять, что он не был опасен и не имел никаких злых помыслов. Сосредоточившись только на нём одном и отсеяв все раздражающие факторы в лице полного класса разгорячённых подростков, я смело посмотрел в его глаза. Секунду, две… А он всё приближался. Пусто. Ничего. Будто я не человека прочитать пытаюсь, а камень научить говорить. Я не наткнулся на какую-либо стену, меня не отбросило с головной болью — совсем нет. Просто ничего не было, всё шло своим чередом, небо не стало зелёным, а трава не научилась танцевать. Я не просто не мог понять, что он чувствовал, у меня появилось стойкое ощущение, что я перестал понимать, что чувствуют другие. Будто бы смотрел в бездну. Плюнув на конспирацию, я впервые за это занятие решил вдохнуть воздуха и заставить свои легкие поработать. Сидеть с тридцатью подростками в одной комнате, с закрытыми окнами и без вентилятора — то ещё удовольствие для вампира. А для того, кто не так давно сменил тип питания, так вообще кошмар на яву. Поэтому, справедливо рассудив, что воздух я люблю не так уж и сильно, я задержал дыхание и при этом не чувствовал себя слишком уж неполноценно. Но сейчас чрезвычайный случай. Вдохнув тёплый, по сравнению с моим телом, кислород, я приготовился читать мантру у себя в сознании, уговаривая внутреннего зверя не устраивать кровавую баню. И… Опять — таки жёстко обломался. Ни-че-го! Вдыхая и выдыхая раз за разом, я не мог поверить в реальность происходящего. Да и можно дать мне скидку за возраст, я уже несколько десятилетий не мог себе позволить вот так просто проводить обмен воздухом. Крылья моего носа расширялись, а глаза, скорее всего, были как у психа, но что поделать. Довольно трудно поверить в то, о чём ты не слышал, не видел и даже не подозревал о его существовании. Я уже очень давно не чувствовал себя таким свободным. Хм, начинаю понимать Эдварда, подобное чувство «нормальности» пьянит и не хочет отпускать. Будто ничего и не было, а я —обычный человек, со своими проблемами, тараканами и жизнью. Сладкий, манящий и такой жестокий самообман… Мало того, что у этого паренька фактически нет собственного запаха, так он ещё и перебивает своим своеобразным «вакуумом» все остальные ароматы. Скорее всего, если бы я закрыл глаза, а он не издавал никаких звуков, я бы совсем не заметил его. Странно, непонятно, с какой - то стороны даже опасно, но оставить такое без внимания ни я, ни другой вампир на моем месте не сможет. Особенно, учитывая мою ситуацию с самоконтролем. Весьма плачевную ситуацию. Отстраненно заметил, что моя дорогая Элис запустила пятерню мне в волосы, скорее всего почувствовав моё напряжение. Происходило такое на уровне инстинктов, не уверен, что она вообще отвлеклась от своего занятия, но круговые движения ее пальцев дарили какое-никакое наслаждение. Напряженные до этой поры мышцы потихоньку расслабились, как и сжатые зубы. Не заметил, как перешёл в режим атаки, в конце концов не каждый день встречаешь абсолютно не привлекающую тебя добычу. Это, как если бы лев неожиданно решил вздремнуть бок о бок с ланью — слегка ломало шаблоны. Ещё раз вздохнув, невольно стараясь проверить себя на галлюцинации, я обратил внимание на эпицентр возникших проблем. А тем временем странный мальчик всё - таки сел на свое место. Кто бы мог подумать, подобный мозговой штурм, всего за 10 секунд. Был бы человеком, точно бы страдал сейчас от мигрени, а там и до нервного срыва недалеко. А нервный срыв у вампира, считай - новый вид катастрофы. И никакое успокоительное не поможет. Не переставая дышать, учитывая новые обстоятельства, это уже было возможно, я повернулся к слишком уж тихой Элис. Зная её, она, во-первых, должна была уже из штанов выпрыгивать, видя человека, присутствующего в её видении, а, во-вторых, с трудом сидеть на месте, сдерживаясь, чтобы не подойти и не познакомиться с «диковинкой». Обычно, её видения хоть как-то связаны с членами семьи, либо показывая их на прямую, либо уже презентуя последствия наших действий. Эта способность не раз спасала нас и позволяла избегать таких неприятностей, как неудобные вопросы. Тогда мы просто паковали чемоданы и уходили в закат. Значит, вполне возможно, что этот человек хоть как-то связан с нами, что, в силу его исключительного отсутствия запаха, только более правдоподобно. Но она не видела, ни как он с нами взаимодействует, ни даже кем конкретно он является. Чем больше думаю, тем больше путаюсь… Да и с чего бы мне одному голову ломать? — Элис. — позвал я свою возлюбленную, что, кажется, не сменила своё положение и на миллиметр, всё так же копаясь в своём новомодном журнале. Ума не приложу, что там такого интересного. Однако Элис всегда выбивается из толпы, будь то даже толпа таких же как она вампиров. И сейчас у меня перед глазами сидел пример полного погружения в человеческую культуру. — Элис. — повторил я свою попытку дозваться до увлечённой вампирши, подкрепив её сейчас нежным поцелуем в основание запястья, после чего переплёл наши пальцы. Так привычно, но так необходимо. Наконец-то, моя личная искорка оторвала напряженный взгляд от журнала, одарив меня своим вниманием. Иногда она удивительно была похожа на обычных людей, настолько, что я поражался тому, как она уживалась с таким как я. Глядя на нас, создается впечатление диссонанса. Но не плевать ли? Она рядом, по своей воле, не из жалости, большего не прошу. В конце концов, я — эмпат, так что в её чувствах я могу быть уверен, как в своих. — Что стряслось, Джас? — в меня пытливо впились любимые глаза. Неужели она ничего не заметила? — Ты ничего не заметила? — удивлённо уставился на неё я. Ну не могло же мне и правда померещиться! Не могло! Я же прямо сейчас дышал и даже не морщился! — Дорогой, из нашей семейки только Эдвард телепат, не забирай его хлеб. Иначе он обидится и уж точно не скоро познакомит меня с Беллой! — надувшись, словно мышь на крупу, она забрала свои ноги с меня и сложила руки на груди. Несколько мгновений так посидев, она настороженно посмотрела мне в глаза. — А если серьёзно, что случилось, Джаспер? Вот именно за такие резкие переходы от серьёзности до детского веселья, будто ей только что огромного мишку подарили, я её и люблю. С моим даром, мне бы быстро надоел кто-то другой, я бы всегда знал, что произойдет в следующий момент. Мне безумно повезло с Элис. Эта ходячая лотерея точно не даст мне, не то что заскучать, даже подумать о чём-то подобном. Вместо ответа я просто вздохнул, медленно и тягуче, растягивая момент. Она поняла всё без слов, как говорится в романах. Её глаза расширились, а между бровями залегла небольшая морщинка, вся она будто-бы подобралась, готовясь к прыжку. Видимо, готова, если что, сдерживать меня от непоправимых действий. Меня бы расстроило то, что она в меня не верит, однако я не настолько самонадеянный и умею признавать свои слабости. Ну, почти. По крайней мере, мне хочется так выглядеть. Я благодарен ей за то, что в случае чего она убережет других от меня, и меня от причинения боли другим. За размышлениями я заметил причину её непонимания. Грудная клетка не поднималась, и не опускалась, как ей следовало. Вот в чем дело… А я уже начал сомневаться в своем здравом рассудке. — Ты не дышишь. — не вопрос, а утверждение. Нехорошо, меня постоянно ругают за «отсутствие практики», а как самой — так пожалуйста. — Ой! — она незамедлительно исправила данную ошибку. — Извини, я просто так задумалась, что совсем забыла дышать. Ты же знаешь, эти криворукие дизайнеры понапридумывают всякой… Её глаза стали как две монеты, а я слегка расстроился. Ведь уже приготовился слушать новую тираду про «криворуких дизайнеров» с их «отвратительными преступлениями против моды». Это были, кстати, её слова. Конечно, не всё так плачевно, как можно было бы подумать, но видел бы Диор, куда катится современная мода, восстал бы из мёртвых. Очень жаль, но видимо она поняла, что что-то не так, от чего настороженно принюхивалась, совсем как я ещё минуту назад. В её эмоциях царил сплошной ураган из неверия, потрясения и небольших крапинок страха. Как бы я не желал, но отключить свой дар не мог, а чувствовать подобный коктейль у Элис мне было мягко говоря неприятно. Особенно, когда я ничего не мог сделать, дабы улучшить её состояние. Так вот, как я выглядел? Состояние неприкрытого шока вперемешку с изумлением смотрелось бы довольно комично на привлекательном лице моей возлюбленной, если бы я не чувствовал какой внутри неё разлад. Сюда бы Эдварда и фотоаппарат. Чувствую Эммет пойдет на многое ради запечатленного на снимке подобного выражения лица у любимого братишки. Элис слегка проморгалась, приходя в себя, и уставилась на меня требовательным взглядом. Я бы и сам хотел знать ответы на твои вопросы, любовь моя… — Я не знаю. — Я ещё ничего не спросила. — вздернув носик, проговорила она. — Что бы ты не хотела спросить, я не знаю. Сам сейчас стараюсь отстроить свою картину мира. Я настолько привык к этому, что сейчас лишившись, чувствую себя странно. — хоть я и говорил это чуть ли не шепотом, но вбитые в подкорку мозга военные правила и шифры всё равно не позволяли говорить свободно в классе со столькими людьми. Пусть и увлеченными своими делами, заботами, да и просто уроком. — Но у тебя точно есть какие-либо догадки, почему все запахи вместе с жаждой неожиданно пропали? — а вот моей спутнице абсолютно плевать на конспирацию. Она говорила тоном чуть выше шепота, совершенно не подбирая слова. Одним словом — Элис. Иногда меня слегка нервировало столь свободное ееё поведение. В ответ на её вопрос я отрицательно покачал головой. — Нет. Единственное, что могу сказать: источник нашего беспокойства сидит прямо перед нами. — я перевел взгляд на расслабленно вздымающуюся спину парня, не подозревающего, что является причиной беспокойства сверхъестественных существ. Он спокойно дремал на заботливо разложенном учебнике. — Он? Мальчик из видения? — она быстро оценила ситуацию, ведь в Форксе не так часто появляются новые люди. Всех остальных мы хоть немного, но знаем. — Новенький, точнее говоря. Ты разве не заметила? Он здесь уже довольно продолжительное время. — а вот и ещё один факт в копилочку к странностям нового соседа. Чтобы вампир не заметил человека? При том, что этот человек не то чтобы скрывался? Даже наоборот, разглядывал, не таясь в своём занятии. Да что вообще происходит?! — Не заметила… — в её глазах, как и в сердце, всё больше преобладал страх. Что крайне мне не нравится. Сжав её руку в своей под столом, я твёрдо посмотрел ей в глаза, даря этим самым поддержку и защиту. Элис не та, кого можно легко напугать, но данная ситуация даже меня напрягает. — Мы со всем разберемся. Сразу после урока пойдем к остальным, пять голов лучше, чем две. А там и Карлайл, и Эсми подключатся. — успокаивал я её, ласково проводя большим пальцем по её ладони. Вроде подействовало.***
Вы когда-нибудь думали, смотря на человека: «Что там у него в голове?». Если да, то вы без проблем меня поймете, учитывая, что прямо сейчас я задавался именно этим вопросом, наблюдая за быстро удаляющейся спиной нового одноклассника. И, одновременно с этим, я немного жалел о том, что не мог рассказать ему о своих способностях. Так я убил бы сразу двоих, если не троих зайцев. Во-первых, я хоть на какое-то время отдохнул от давящих со всех сторон запахов, ведь объяснить такое — дело далеко не пяти минут. Во-вторых, я бы положил неплохой фундамент для нашей дальнейшей, если не дружбы, то точно плодотворного сотрудничества. Ведь мне бы пришлось рассказать о том, что я прикрыл его блондинистую кхм… голову во время урока. Было бы глупо предполагать, что учитель не будет пристально следить за уже успевшим надоесть учеником. Такой уж у него характер, если он решил докопаться - он докопается. А тут даже повод искать не пришлось, ученик сам подписал себе смертный приговор, заснув прямо на уроке. Если бы я вовремя не усилил его чувство скуки и безразличия ко всему живому, что хоть немного есть в каждом человеке, таинственный новенький точно не смог бы выспаться как следует. Судя по тому, что я почувствовал, того ждал «серьёзный разговор» после урока. А значит не подорвался бы, как ошпаренный со звонком и не убежал куда-то. М-да, получается, я сам себя в угол загнал? Какая досада… В общем, это не так важно, все равно мне никто не разрешит открыть ему тайну. Эта идея имела бы шансы на существование несколько лет назад, но уж точно не после появления Беллы, когда вся семья, посредством истерики Розали, на взводе. Хоть мы и не хотим показывать этого, ради Эдварда, его не обманешь. Три раза - ха, обмануть телепата? Вампира? Третий же плюс от раскрытия перед новичком был довольно призрачным. Я не был так молод, чтобы предположить, что человек, хоть и подросток, будет полностью лишён инстинкта самосохранения. Пусть и после Изабеллы эта аксиома заимела несколько трещин, я считаю, что всегда есть исключения. Не наша вина, что мы попали именно на них. Но если бы Карлайл изучил данный феномен и, возможно, научился бы его использовать… Да любой здравомыслящий вампир отдал бы половину своего бессмертия, ради возможности избегать жажды! Если случаи с «поющей» кровью хоть и редко, но встречались, то полное избавление от жажды и запахов — это что-то новенькое. Если бы он знал о том, какой властью и возможностями обладает… Конечно, не стоит унывать раньше времени, но я очень не хочу проворачивать эти махинации с добыванием волос, крови и Бог знает чего ещё за его спиной. Я не Эдвард, и вуайеризмом не страдаю, чтобы врываться посреди ночи в чьи-то комнаты. Мне хватило и при жизни этой подпольной деятельности, бытия шпионом в стане врага и вечного страха быть раскрытым. Пусть и сейчас вероятность этого крайне мала, это всё сидит в моей голове уже который год. — Джаспер, хватит считать ворон, у нас мало времени! — моя эльфийка тянула меня за руку по направлению к выходу из школы, когда сама, тем временем, другой рукой печатала сообщение на своём новеньком раскладном телефоне нашей дорогой семье о том, что мы будем их там ждать для разговора. В более тёплые дни на дворике школы яблоку негде упасть, но нам повезло, что сегодня холодный ветер и иногда с облаков срываются небольшие дождевые капельки. Вряд ли какой-то ученик решил подышать свежим воздухом. Я же, снова перестав дышать, уже как несколько минут после ухода мальчика — вакуума, ощущал огромную разницу. Как, всё-таки, быстро можно привыкнуть к хорошему. Даже не уберегает тот факт, что ты — вампир. Всего несколько минут без вездесущего ощущения запахов чужого тела, одеколона и пота, не говоря уже о постоянной жажде — и я уже привык к этому. А сейчас, вынужденный снова заблокировать поток воздуха, я ощущал некий дискомфорт. В этом нет ничего необычного, в конце концов, даже вампирам трудно не дышать прямтаки постоянно, однако раньше это неудобство воспринималось не так, как сейчас. Тогда это было чуть ли не приятным ощущением, чем-то вроде наказания за плохой поступок, чтобы утихомирить совесть. Пусть мы и не люди, но когда-то ими были, так что полностью избавиться от людских своих частей не способны. Не уверен, как это работает, в нашей семье психолог — Эсми. Надо к ней, кстати, наведаться. После сегодняшнего дня, чувствую, мне будет о чём с ней поговорить. Неожиданно, я зацепился взглядом за знакомую макушку, светлее, чем у меня цветом, блондинистых волос. Рядом ненавязчиво отметил про себя макушку поменьше, с коричневыми волосами. Призвав всё свое внимание и выныривая из собственных мыслей, я обратил взгляд на Эдварда и Беллу, что направлялись в другое крыло здания. Отметив легкую улыбку Эдварда и неприлично широкую Беллы, я предположил, что брат ещё не видел смс от Элис. Иногда моя любимая могла быть параноиком, особенно, когда дело касалось того, чего она не могла предвидеть или понять. Я не видел сообщения, которое она выслала сородичам, но чувствую, что было там что-то вроде: «У нас ЧП! Срочно собираемся на нашем месте, вы должны это услышать!!!». А так как случается подобное довольно редко… Ну, я только надеюсь, что они будут хотя бы имитировать человеческую скорость. Мы и так на нервах из-за Беллы, слишком мало времени прошло после такой встряски. Особенно, когда ты несколько десятков лет живешь по одному сценарию, и в один день на тебя просто падает атомная бомба. А Эдвард, видимо, либо решил, что семья справится без него, либо не читал весточки. Иногда мне кажется, что братец слишком много времени уделяет Белле. Нет, я понимаю, что он очень долго ждал её, и сейчас не может насытиться ею, но… Я думаю, что всего нужно в меру, а отношений тем более. Иначе, ты рискуешь надоесть партнёру или сам потерять абсолютно весь интерес. Возможно, что во мне говорит ревность, как брата. Или беспокойство. (Довольно забавно, что эмпат не может разобраться в собственных чувствах, не правда ли?) Вполне вероятно, что сейчас в нём говорит влюбленность, так присущая подросткам. Что не говори, а иногда он ведёт себя совсем как ребёнок. Но я искренне надеюсь, что эта привязанность, в конечном итоге, перерастёт в полноценную любовь. Весь наш клан на это надеется. Ну а пока, нужно вытянуть дорогого братца из сетей любви, по крайней мере, на некоторое время. Ведь повторять одну и ту же историю дважды мне не слишком уж улыбается, думаю Элис тоже. — Эдвард! — зову я его мысленно, но видимо в этом шуме и гаме, что царит вокруг, он не слышит и продолжает отдаляться вместе с Беллой под руку. — Эдвард! — Делаю я ещё одну попытку. Интересно, если даже я непроизвольно морщусь от внешнего беспорядка, какого Эдварду, который вынужден сталкиваться ещё и с беспорядком внутренним? Пока я размышляю об этом, братец уже почти свернул за угол. Предпринимаю последнюю попытку. — Эдвард, мать твою! Возьми уже в руки телефон! Он неожиданно останавливается, непроизвольно заставляя остановиться и Беллу, что держала его за руку. Обернувшись и стараясь найти меня глазами, он шарил по карманам джинс в поисках телефона. Незамедлительно найдя пропажу, Эдвард бегло пробежался по незамысловатым строчкам, слегка нахмурился, незаметно, в общем-то, для человеческого взора. Изабелла, тем временем, преданно заглядывая ему в глаза, старалась узнать причину резкой смены настроения. Слегка дёргая его за рукав рубашки, она пыталась обратить его внимание на себя. Сделав попытку заглянуть в телефон, она потерпела неудачу, так как всё ещё напряжённый Эдвард спрятал его обратно в задний карман. Извиняюще взглянув в её шоколадные глаза, он сказал ей что-то, чего я не был способен расслышать из-за царящего вокруг беззакония, наполненного снующими туда-сюда учениками или даже целыми их группами. К счастью, терпеть мне это было недолго, так как Элис всё-таки пробилась к заднему выходу из здания, ведущему к небольшому дворику. Блаженно прищурившись от обдавшего лицо холодного воздуха, я наконец позволил себе сделать желанный вдох. Посчитав, что моя миссия по отрыванию внимания Эдварда от Беллы была успешно выполнена, я уже покрепче ухватив дорогую за руку пошёл в ровень с ней к месту сбора, что находилось в небольшом отдалении от неограждённой территории, ближе к лесу. Там, уже не сильно скрытые за кустами и травой из-за опавшей листвы, нас уже ждала вся семья в полном составе за исключением, естественно, Карлайла и Эсми. — Ну и что за спешка? Неужели Белла, наконец, выпустила на волю свою настоящую сущность и растрепала всем о нас? — после того, как мы подошли, голос первой взял, естественно, Розали. Кто же ещё? Её нелюбовь к девушке Эдварда меня давно беспокоит хотя бы тем, что была она далеко не напускная, как любила говорить Эсме, стараясь замять конфликт. К сожалению, сестра была удивительно честна с собой в своих чувствах к Белле. — Да, что это за «срочное дело не терпящее отлагательств»? — явно процитировал сообщение Элис Эммет. Иногда моя дорогая такая предсказуемая, возможно, дело в прожитых бок о бок годах? — Подождём Эдварда, чтобы не рассказывать два раза. — взял первый голос я, видя что Элис уже распирает от желания пуститься в эмоциональные обьяснения. — А ты уверен, что Эдди сможет отлепиться от своего обожаемого мешка с кровью? — язвительно прокомментировала Розали, складывая руки на груди. Прежде чем я успел ответить что-то, меня перебил уже вышедший из школы Эдвард, который в царившей тихой атмосфере прекрасно расслышал, как глухо падает камень в его огород. — Спасибо тебе, дорогая Розали, за такое беспокойство обо мне, но я тебя о нём не просил. И я повторюсь, если ещё раз назовёшь так Беллу… — его реплика была наполненная таким же количеством яда, как и клыки кобры. Пока он спешным шагом приближался к нашему укрытию, он говорил шепотом, который, ничем не заглушённый, звучал погромче крика. — То что? Убьёшь меня во имя своей дохлой курицы? Вот уж не знала, что ты думаешь не головой, а головкой, дорогой Эдди. — слащавым голосом, тем не менее наполненным недвухсмысленной угрозой и агрессией, промолвила она, глядя на подошедшего Эдварда с неприкрытой злобой. Прежде чем новоприбывший успел ответить, между участниками зарождавшегося конфликта смог встать Эммет, невольно перетягивая их внимание на себя. — Эй — эй, ребята, давайте не будем ссориться? Тем более, что у нас есть более важные вещи для разговора, разве я не прав, Джас? Я уже умираю от любопытства! — потушив небольшую размолвку между родственниками и убедившись, что они не собираются вспарывать друг другу глотки, он обратил свой взгляд на меня в поисках поддержки. И какой кретин сболтнул, что качки - идиоты? Я готов лично врезать ему за подобную дезинформацию общественности. Ещё немного посверлив друг друга взглядом и, скорее всего, пообещав себе продолжить прерванный разговор, Роуз и Эдвард отступили и так же, как до этого Эммет, стали выжидающе на меня смотреть. Эх, видимо роль оратора сегодня целиком и полностью моя. Элис уже немного остыла, наблюдая за разыгравшимся представлением, так что не так рвалась рассказать о новой находке всем и каждому. Что же, видимо, ничего не поделаешь. — В нашу группу перевелся новенький. Блондин, небольшой рост, чёрные глаза, щуплого телосложения. Но не это самое странное. Я не могу влиять на него своим даром. Элис, подозреваю, именно его видела недавно в видении, жаловалась на размытость картинки. Ну и самое главное: у него мало того, что нет своего запаха, так он еще и блокирует чужие, при этом притупляя жажду. — наученный военной выправкой отчитался я, как перед командиром, представив главные пункты, не вдаваясь в подробности. Думаю, пусть семья переварит сначала эту новость. Несколько секунд стояла гробовая тишина, прерываемая разве что порывами ветра и шелестом оставшейся на деревьях листвы. Самой негодующей из всех была, пожалуй, Розали, её рот неприлично приоткрылся, будто с него в каждое мгновение могло сорваться какое-нибудь проклятие. Эммет же просто старался уложить в своей голове новую информацию, одновременно стараясь погасить в себе желание сорваться сейчас же проверять данные «разведки» на практике. Немного поумерив его эмоциональный запал своей силой, я удостоился возмущённого, но не злого взгляда. Всё-таки, он как никто иной понимал, что иногда он сначала делает, а потом думает. Эдвард же выглядел наиболее противоречиво. Его брови были нахмурены, а поза говорила о большом напряжении, в общем, как и внутренне состояние. Обдав его волной спокойствия, я приготовился отвечать на вопросы, но их не последовало. Вместо этого, никто из нас не двигался, а Эдвард находился в противоречивых чувствах, будто пытался собрать в голове пазл из тысячи частей. Элис же, стоявшая за моей спиной, просто молча обняла меня, положив свою голову мне на лопатку, даря тем самым поддержку и защиту. Обожаю её за это. Решив, что время не резиновое и нам вскоре придется возвращаться по своим классам, я первым прервал тишину вопросом, который совсем недавно пришёл ко мне в голову: — Эдвард, ты слышал что-то о новом ученике из мыслей школьников? Когда приехала Белла, вокруг был ажиотаж, поэтому ты мог услышать что-то и об этом новом ученике. — Да, слышал. Его имя — Гарри Маккол. Джессика, подруга Беллы услышала это, когда он брал расписание на регистрации. Новость о новом ученике расползлась по школе, как чума. Подкрепляло это также то, что он приехал на дорогой иномарке. Также многие девушки говорят что «Он красив, как аристократ», но это всё, что я слышал. Белла вроде пробовала с ним познакомиться на парковке, но он был с ней довольно груб. — под конец своей небольшой речи его кулаки сжались, а тон снизился. В принципе, столько информации — уже неплохо, по крайней мере, я уже знаю его имя. — Он нахамил Белле? А этот парнишка уже начинает мне импонировать. И если его способность действует не только на Джаспера, то он ещё и полезный! Не то, что некоторые… — взявшая голос Розали, как и всегда, не упустила возможности воткнуть шпильку поглубже. В её эмоциях промелькнуло тёмное удовлетворение и небольшой интерес, быстро задушенный настороженностью. — Я тоже не чувствую жажды и запахов рядом с ним. — впервые за весь разговор подала признаки присутствия Элис, выглядывая из-за моей спины, не разрывая обьятий. — Я вообще не почувствовала его присутствия, как это бывает с другими людьми. С таким же успехом это мог быть папоротник, а не человек. — А вот это уже действительно интересно… Совсеми - совсем не почувствовала, говоришь? — в глазах Эммета мелькнул азарт и инстинкт охотника, наткнувшегося на новый вид добычи. А вот это уже не хорошо… Розали грациозно приобняла своего мужа за талию, положив свою голову ему на плечо. На её губах играла расслабленная и, я бы даже сказал, нежная улыбка, которую возможно увидеть только тогда, когда она касается Эммета. — Думаю, ещё рано чтото предпринимать. Следует посоветоваться с Карлайлом, а уже потом паниковать. Он ведь не выказывал заинтересованности к кому-либо из нас? — обратилась она на этот раз ко мне, переведя настороженный взгляд. — Ну… — я, вспомнив его оценивающий взгляд тёмных глаз, которым он пародировал рентген, всё же решительно ответил. — Нет. Не больше, чем к остальным. — Отлично. За сим пока ведём себя тише воды, ниже травы. Заседание окончено, приговор обжалованию не подлежит! — цепко ухватив за руку Эммета, она направилась назад в школу, когда ей в спину прилетела реплика Эдварда: — Куда это подевалась твоя настороженность на границе с маразмом? С Беллой всё было совершенно по-другому. Резко остановившись, Розали медленно развернулась и, стрельнув злым взглядом в Эдварда, промолвила: — Всё просто, Эдди. Дело в том, что твоя дорогая Изабелла — я — каждой - бочке - затычка — Свон, целенаправленно вынюхивала про нас, чуть ли не задавшись целью разрушить нашу семью. И пока этот мальчик не делает резких движений в нашу сторону, я ему даже симпатизирую. — после чего, оставив последнее слово за собой, она решительно двинулась в учебное здание вместе со своим мужем, что заботливо приобнял её за талию. Раздражённый Эдвард, не сказав прощального слова, отправился туда же, засунув руки в карманы джинс. Ну а я, вместе с Элис, остался у входа в лес, тяжело вздохнув. Моя возлюбленная ласково прижалась к моей спине, а я взял её руки, лежащие на моём животе, в свои. Что же, можно сказать, разговор прошёл хорошо и семейная идиллия была сохранена. Но на разговор с Эсми я, всё-таки, схожу, недаром она самая понимающая из нашей семьи.