Я тебя тоже...

- Ты должен выгнуть спину. Это движение должно быть плавным. А ты сгибаешься как старый дед. Донхёк стоял позади Чжинхвана, надавливая второму на поясницу. Маленький хён внимательно слушал друга, стараясь изо всех сил придать новому движению плавности. Но мышцы совсем не поддавались. - Тебе нужно пустить волну, понимаешь? Вспомни наше выступление с песней «Beijing». Там ты отлично справляешься с похожим движением. - Это было три года назад. Мои мышцы перестали меня слушаться, - пробурчал Чжинхван, закрывая руками красивое личико. - Ладно, - вздохнул Донхёк и похлопал хёна по плечу. – Давай сделаем перерыв, а потом продолжим. Чжинхван кивнул, всё ещё пряча лицо в таких же крошечных ручонках. В последнее время у него стала хуже получаться хореография, и Донхёк с радостью решил помочь другу. Вокал тоже стал грубее, и высокие ноты теперь брал Чжунэ, оказав хёну услугу. ЧанУ периодически звал его к себе играть в компьютерные игры, иногда подсовывая страшилки, вместо обычных бродилок. Чжинхван боялся всего, что выпрыгивало из экрана, и это очень веселило хитрюгу-макнэ. Юнхён по-прежнему готовил на всех ужин. Такой сам-себе-кулинар. Но для Чжинхвана он делал отдельное меню, чтобы поддержать любимого хёна в трудные времена. Кажется, именно Юнхён заметил изменения в Чжинхване. Он тихонько стучал в его комнату и спрашивал, не голоден ли лжемакнэ. Затем также осторожно входил в его комнату, оставлял кружку какао на столе и прикрывал одеялом уже сопевшего друга. Что происходило с Чжинхваном, никто толком не мог понять. И только Бобби было всё равно. У них не заладилось после очередного интервью, где Бобби смеялся над ростом хёна, а тот в свою очередь продолжал говорить о непривлекательной внешности рэпера. На том и сошлись: ты меня недолюбливаешь, значит мои чувства будут взаимны. Но связать это событие и состояние Чжинхвана ребята не смогли, потому что Бобби постоянно высмеивал хёна шутки ради, совершенно не осознавая, что этим ранил чувства симпатяги. - Ну, что там? Опять ничего не выходит? Сколько нам ещё ждать, пока у него получится? Бобби заходил в тренировочный зал в развалочку. Завидев, как Донхёк безнадёжно пытается помочь Чжинхвану, он вяло примостился на полу, колко реагируя на ситуацию. - Может, я тогда пойду домой? Родители сегодня приготовили чудесный ужин. Если хён не сможет сегодня разучить движение, какой смысл сидеть тут и смотреть на избиение младенца? Чжунэ мягко улыбнулся, но ничего не ответил на реплику Бобби. Молчаливо наблюдая за друзьями, он резко встал с деревянной скамьи, оставляя телефон на столе у аппаратуры. - Давай я. Отдохни! Донхёк радостно кивнул Чжунэ и, вытирая пот с лица, сел на пол, обняв колени руками. Тем временем, высокая фигура встала позади худенького тельца старшего. - Хён, расслабься. Ты ведь это умеешь! Выброси все мысли из головы. - Я попробую. Уставший Чжинхван снова выгибал спину, а Чжунэ продолжал давить на его поясницу, чтобы движение хоть немного походило на волну. Но хён оставался деревянным. Он не мог отвлечься от своих мыслей, хотя очень старался концентрировать всё внимание на этом движении. - Не могу понять, что ты делаешь не так? Чжунэ задумался, повторяя это движение раз за разом, словно соображая как ещё его можно было объяснить. - Короче, я домой, – заявил Бобби, вставляя беспроводные наушники в уши. – Маякнёте, когда хён разродится. Анньён! - Без тебя голова болит, - пробурчал Донхёк, так что его слышали только Чжунэ с Чжинхваном. - Простите меня, - Чжинхван опустился на пол, скрестив ноги. – Вы тоже идите домой. Я потренируюсь один. - Да ты чего?! Мы тебя не оставим! – Донхёк быстро встал на ноги, хлопнув Чжунэ по спине. – Мы ещё бодрячком! Чжунэ улыбнулся Чжинхвану, запрыгав как заяц, хотя в глазах уже читалась усталость. - Ну, где твоя страсть по джиуджитсу, хён? Давай сразимся! Брюнет начал прыгать и издавать звуки, похожие больше на крики чаек, чем на боевое искусство. Вскинув ногу выше головы, в зале послышался треск ткани. Штанам Чжунэ пришло время уходить на заслуженный отпуск. Все трое начали смеяться, чем разрядили нагнетающую обстановку.